Art & More: юбилейная выставка Льва Бакста в Пушкинском музее. В пушкинском музее откроется выставка бакста

Специально ко дню открытия выставки

почетный гость мероприятия, дизайнер Антонио Маррас создал капсульную коллекцию кутюрных платьев, вдохновленных костюмами Бакста.

«Люблю жизнь и веселость и всегда склонен прежде к улыбке, чем к сдвинутым бровям», - не раз признавался Лев Бакст. Эта жажда жизни, оптимизм проявлялись, пожалуй, во многих работах этого, безусловно, талантливейшего человека. Леон Бакст, как называли его на Западе, - это ведь целая планета. «У Бакста „золотые руки“, удивительная техническая способность, много вкуса», - говорили про него современники.

Живописец, портретист, мастер книжной и журнальной иллюстрации, дизайнер интерьеров и создатель высокой моды 1910-х годов, автор статей о современном искусстве, дизайне и танце, увлекшийся в последние годы жизни фотографией и кино. И, конечно, театральный художник, известный во многом своими впечатляющими проектами для «Русских сезонов» Сергея Дягилева в Париже и Лондоне. Его неординарные и динамичные декорации и костюмы обеспечили успех таким легендарным постановкам, как «Клеопатра», «Шехеразада» или «Спящая принцесса», и оказали влияние на общее представление о сценическом оформлении.

При всем при этом нынешняя выставка в Пушкинском музее - первая масштабная ретроспектива творчества Бакста в России, приуроченная к 150-летнему юбилею художника. Мы можем увидеть около 250-ти произведений живописи, оригинальной и печатной графики, фотографии, архивные документы, редкие книги, а также сценические костюмы и эскизы для тканей. В экспозицию включены произведения из различных государственных и частных российских и западных собраний, причем многие из них демонстрируются у нас впервые. Эскизы костюмов для Иды Рубинштейн или Вацлава Нижинского, известные станковые произведения «Портрет Сергея Дягилева с няней» или «Автопортрет», портреты Андрея Белого и Зинаиды Гиппиус - всего не перечислить, нужно идти и смотреть!

Примечательно, что специально ко дню открытия выставки ее почетный гость, дизайнер Антонио Маррас, создал капсульную коллекцию кутюрных платьев, вдохновленных костюмами Льва Бакста. Маррас всегда чувствовал себя не только дизайнером одежды, но и театральным художником, и не случайно некоторые его коллекции часто напоминали изысканно-графичные костюмы Бакста. «С творчеством Бакста я познакомился в Париже 25 лет назад, и с тех пор собираю книги и материалы, посвященные этому художнику, - рассказал на открытии выставки дизайнер. - Сам я родом с Сардинии, и стиль Бакста, фактура его нарядов для меня очень близки. К тому же, мне очень важно, чтобы у наряда были душа и характер, что мы наблюдаем и у Бакста».

На церемонии открытия выставки о Льве Баксте и своем к нему - или его творчеству - отношении говорили многие гости и участники фестиваля, некоторые из которых, к тому же, выступили в тот вечер в качестве экскурсоводов.

Детали от Posta-Magazine
Выставка продлится до 4 сентября 2016 года.
Ул. Волхонка, 12

В Москве проходит масштабное культурное событие, которое может иметь не меньший успех, чем недавняя выставка Валентина Серова. В Пушкинском музее открылась ретроспективная экспозиция к 150-летию Льва Бакста — знаменитого художника, иллюстратора и дизайнера. Всему миру Бакст известен, прежде всего, как театральный художник и прославили его легендарные дягилевские сезоны.

Музейные экспонаты на выставке хочется долго рассматривать, трогать руками, настолько притягательны , сшитые по заказу модниц. "Бакст сумел ухватить неуловимый нерв Парижа, который правит модой, и его влияние сказывается везде: как в дамских нарядах, так и в картинных выставках", — писал Максимиллиан Волошин в 1911 году. Художник создал свой бакстовский стиль. И Париж вскоре позабыл, что Бакст — иностранец, что родом он из России.

"Это был первый художник, дизайнер интерьеров, еще не было такого слова, и он даже этого немного стеснялся, но делал это очень увлеченно", — отметил директор Государственного музея изобразительных искусств имени А.С.Пушкина Марина Лошак.

И , и дизайнерские разработки — все имеет успех. Он писал жене: "Заказы сыплются, как орехи с дерева. Тронулась даже Англия и Америка. Просто руками развожу!" Свидетельства мирового признания сейчас находятся в нескольких залах Пушкинского музея: 250 портретов, пейзажей, театральных костюмов, тканей.

После невероятного успеха "Шехеразады" экзотический Восток стремительно вошел в моду: от ярких красок до необычных тюрбанов. "Русские сезоны" сделали Бакста звездой мирового уровня. Ткани по его эскизам реализовались по всему миру в промышленных масштабах.

Три десятка коллекций — государственных и частных, собранных из разных стран — представляют все грани творчества Льва Бакста, вошедшего в мировую историю под именем Леон. В первую очередь, балетными декорациями и костюмами, где остался, по словам Александра Бенуа, "единственным и непревзойденным". В содружестве с Сергеем Дягилевым, Вацлавом Нижинским, Игорем Стравинским художник радикально изменил сам способ существования артиста на сцене.

"Даже в своих эскизах он стремился сделать не просто нейтральные костюмы, он видел костюм актера конкретного. У него костюм не отделялся от личности исполнителя", — сказала заведующая отделом личных коллекций Государственного музея изобразительных искусств имени А.С.Пушкина Наталья Автономова.

Выставка была бы беспрецедентной, прими участие в ней музеи Америки, аплодировавшей Баксту после Первой мировой, где он писал картины, оформлял спектакли, в частности труппы Иды Рубинштейн. Но, как со вздохом сказала Марина Лошак, "несчастный Шнеерсон не дает нам жить, и мы не можем брать американские вещи". Правда, возник проект благодаря американцу. Ее инициатор — специалист по русскому искусству, учившийся в МГУ у Дмитрия Сарабьянова.

"Очень многие посмертные вещи Бакста фальшивые, и надо было быть очень осторожными. Некоторые фальшивки очень хорошие и выглядят почти как Бакст. Мы с сотрудниками музея очень внимательно, осторожно относились к этому, это большая проблема сейчас, и я боюсь после нашей выставки еще будут как грибы после дождя фальшивки", — заявил директор института современной русской культуры при университете Южной Калифорнии Джон Э. Боулт.

Этому проекту предрекают успех, переходящий в ажиотаж. Как тот, что не так давно вызвала , близкого друга и единомышленника Льва Бакста. Косвенно это подтвердила и организатор серовской выставки Зельфира Трегулова: "К выставке в Пушкинском можно применить слова Дягилева, сказанные Жану Кокто: "Удиви меня".

МОСКВА, 8 июня. /Корр. ТАСС Светлана Янкина/. Выставка "Лев Бакст. Leon Bakst", рассказывающая об одном из самых известных русских художников XX века, участнике объединения "Мир искусства" и звезде дягилевских "Русских сезонов", открылась в Государственном музее изобразительных искусств им. А. С. Пушкина к 150-летию со дня рождения мастера.

Выставка поражает масштабом: сложно вспомнить еще какой-либо проект, который занял бы сразу два здания ГМИИ - главное и Музей личных коллекций. В первом можно увидеть эскизы к постановкам петербургских театров и "Русских сезонов" в Париже, а также выполненные по ним костюмы и продукцию модных домов дизайна Бакста. Во втором демонстрируется раннее творчество Бакста и архивные материалы - от личной переписки и счетов за покупку бокалов до диплома офицера ордена Почетного легиона.

Погружение в контекст

Ранее ГМИИ открыл выставку работ из собрания Ильи Зильберштейна, которая стала основой Музея личных коллекций. Два зала с выставкой Бакста оказались как бы встроены в эту экспозицию, где представлены произведения современников и друзей художника - основателя "Мира искусства" Александра Бенуа, Валентина Серова, Бориса Анисфельда, из-за чего погружение в художественный контекст рубежа XIX-XX получается более полным.

В части, посвященной раннему творчеству Бакста, выделяются масштабное полотно "Встреча адмирала Ф. К. Авелана в Париже 5 октября 1893 года" и небольшая по размеру картина "Купальщики на Лидо. Венеция". В Венецию художник отправился после триумфа "Русских сезонов" в Париже и писал оттуда: "Купаюсь на Лидо в обществе Айседоры Дункан, Нижинского, Дягилева. Купаюсь по горло в эстетических впечатлениях".

Представленный тут же раздел с графическими портретами рубежа XIX-XX веков, на которых изображены художники Филипп Малявин, Исаак Левитан, Константин Сомов и Анна Бенуа, словно связывает показ произведений Бакста в Музее личных коллекций и главном здании.

Если б я был султан

Там в отдельном зале собраны более поздние блистательные портреты художника - "Портрет С. П. Дягилева с няней", "Портрет Зинаиды Гиппиус" и "Ужин", где изображена супруга Александра Бенуа Анна Кид. Ее как-то вечером в парижском кафе встретили Бакст и Валентин Серов, которые вместе работали над оформлением балета "Шехеразада" на музыку Н. А. Римского-Корсакова.

Занавес по эскизам Серова к "Шехеразаде" был показан недавно на его ретроспективе в Третьяковской галерее. Сейчас в ГМИИ можно увидеть рисунки Бакста к этому спектаклю, а также реконструкцию танцев звезды постановки, исполнительницы партии Зобеиды Тамары Карсавиной - черно-белый фильм демонстрируется в Белом зале.

В центре выставочной композиции находится подиум с историческими театральными костюмами из музейных собраний и частных коллекций, в том числе из фонда историка моды Александра Васильева. Фоном им служит занавес для "Элизиума" 1906 года, а на стенах произведения сгруппированы по темам: античные видения, романтические грезы, восточные фантазии. Здесь можно увидеть яркие краски и невероятную пластичность ключевых работ художника в эскизах для "Орфея", "Жар-птицы", "Нарцисса", "Послеполуденного отдыха фавна".

Многие из них хорошо известны, они выставлялись и публиковались, однако хотя бы на примере подборки эскизов к балету "Спящая красавица" на музыку П. И. Чайковского можно увидеть, как много ресурсов пришлось задействовать, чтобы собрать эту масштабную выставку.

Так, эскиз костюма "Доброй феи" поступил из частной коллекции Нины Лобановой-Ростовской, а "Феи Рябины" - из лондонского Музея Виктории и Альберта. Как выглядели эти костюмы на танцовщиках, для которых создавались, можно увидеть здесь же на черно-белых архивных фотографиях.

Несомненно, внимание зрителей привлечет костюм Вацлава Нижинского из балета "Видение розы" тщательностью проработки и сохранностью лепестков, а также сказочное панно "Пробуждение" по мотивам "Спящей красавицы". На нем изображены счастливые молодожены Джеймс и Дороти де Ротшильд, которые и заказали Баксту в 1913 году для оформления своего лондонского особняка серию панно с изображениями членов семьи, друзей, прислуги и даже домашних животных. До недавнего времени эти работы, которые находятся сейчас в поместье Ротшильдов Уоддесдон Мэнор, ныне музее, были недоступны даже для специалистов и до сих пор считаются мало изученными.

Выставка "Лев Бакст. Leon Bakst" продлится до 4 сентября 2016 года. Узнать больше о творчестве художника можно на специально организованной в ГМИИ образовательной программе с лекциями и экскурсиями, в том числе для детей.

Юбилейная выставка в ГМИИ в рамках Открытого фестиваля искусств "Черешневый лес" частично наследует только что закрывшейся выставке в Русском музее. Вот только в Русском она оказалась совсем провальной: все, что мы хотели знать о Баксте, так и осталось там несказанным. Пушкинский музей, взяв за основу все те же главные станковые работы Бакста, привлек к делу одного из самых известных западных специалистов по русскому началу ХХ века Джона Боулта, а с ним, хоть и частично, но парижско-американский период жизни художника, практически неизвестный у нас. А ведь это без малого 14 лет: с 1910-го Бакст в Париже и с "Русскими сезонами" почти постоянно, а после 1914-го в Россию уже не вернется вовсе.

Бакст в традиционном изводе советского искусствознания — стилистическая аномалия, мирискусник, "невский пиквикианец", пассеист-мечтатель, страстный поклонник греческой архаики, звезда "Русских сезонов", исчезнувший в тумане парижской моды, больших гонораров и заказных портретов.

Бакст в толстенной дягилевской библиографии — единственный из всех работавших с Дягилевым художник, бывший его идеальным партнером. То есть тем живописцем, который в полной мере воплощал представления Дягилева о том, каким должно быть искусство. Не отягощенный излишней интеллектуальной глубиной (часто мешавшей Бенуа). Слишком долго сохранявший верность "дурновкусию" своей провинциальной юности (которое в полной мере разделил с ним и Дягилев). И ни разу не изменивший себе под натиском авангарда — Лев Бакст делал искусство "красивое" и модное. Оба понятия для Дягилева были святы. Даже принеся "красоту" на алтарь моды и своего гениального чутья (все эти игры с Пикассо и другими), Дягилев так и не смог до конца от нее отказаться, и разрыв с Бакстом в 1918-м был чрезвычайно болезненным.

Бакст в той истории русского искусства, которую еще надо будет написать,— уникальный в логоцентричном русском искусстве художник, главным инструментом которого был врожденный вкус. Его оскорбляло безобразие. В своей статье "Об искусстве сегодняшнего дня" в 1914 году он напишет: "Посмотрите, что выходит: мы живем в прошловековых зданиях, среди старинной мебели, обтянутой облезлыми материями, среди картин, драгоценных "патиною" или желтизною, мы смотримся в зеркала блеклые, тусклые, с очаровательными пятнами и ржавчиной, где еле можем рассмотреть свою позорную современную фигуру, наряженную в платье из старинного куска материи. Я должен сознаться, что не могу отделаться от мысли, что все вокруг меня сфабриковано мертвецами для мертвецов и что я, современник, в сущности intru (втируша) в этом почетном и красивом собрании произведений мертвецов". Этот говорит уже состоявшийся законодатель мод, человек, заставивший Париж молиться на себя, напяливший на всех модниц Старого и Нового Света тюрбаны или колпаки. Его желание прекрасного во всем, от высокого до низкого, могло показаться провинциальным шиком, компенсацией за униженное положение еврея, сумевшего преодолеть черту оседлости, но в любой момент могущего получить предписание покинуть столицу, познавшего бедность и неравенство среди вроде бы равных друзей. Пусть так. Но он сумел сделать из этих своих комплексов большое искусство, полюбить себя заставил, да еще всю жизнь кормил ораву своих родственников.

Быть Лейбой Розенбергом в Российской империи было несладко. Быть Левушкой Бакстом, почти на десяток лет старшим в снобистской компании Шуры Бенуа, но прийти туда смущающимся "художником-еврейчиком",— геройство. Победить это все в себе и стать Leon Bakst с очередью из желающих получить портреты его кисти "разных Гульдов, Корнеджи и Вандербильтов" и выгодными контрактами на эскизы тканей, платьев, шляп и обуви — в его глазах это было почти случайностью ("руками развожу"). Он творил свою "красоту" из всего, что видел (Греция, узоры инков, египетские орнаменты, японские и ашкеназские мотивы), он ненавидел то, что было нормой хорошего тона в его юности (прежде всего аляповатый театр, сочетанием цветов в одной сцене способный свести с ума современного зрителя), он декорировал американскую виллу как дворец Минотавра, одевал бальные толпы в цветные парики, ставил дам на котурны, раскрашивал обнаженные части тела модниц узорами, а каблучки их туфель украшал бриллиантами.

Он хотел изменить мир хотя бы вокруг себя. В 1903 году, собираясь жениться на дочери Третьякова Любови Павловне Гриценко, он писал своей невесте: "Одевайтесь, как цветок — у Вас столько вкуса! Да это ведь одна из радостей этой земли! Клянусь Вам. Носите у корсажа цветы, душитесь, завертывайтесь в кружева — все это безумно красиво. Все это жизнь и ее прекрасная сторона". Сама жизнь, правда, поворачивалась к нему совсем иными сторонами. Получив в 1912-м по носу от императора запретом на проживание в Петербурге, Бакст лишь рассеянно и недоуменно пожимал плечами, да и друзья отбили. Но вот война и революция разделили его с семьей. По ту сторону остались жена и сын, любимая сестра и ее дети. Сестра погибнет. Сам Бакст будет метаться между континентами, пытаясь накормить семью. "Увы, я здесь прикован заработком (у меня четырнадцать человек родных живут целиком на мой счет!)", будут нервные срывы, одиночество, тяжелые болезни, будет мерзкая домоправительница, обиравшая беспомощного больного как липку, и родные, у которых не будет денег даже на то, чтобы приехать и спасти от нее дядюшку-кормильца. Американские покровители и друзья Бакста Гарриеты, конечно, спасут положение, но уже не самого художника. В 1924-м в Париже он умрет от отека легкого. Дмитрий Философов видел в нем "сенсуалиста, человека с тонкой кожей". Жизнь оказалась сильнее его, а вот красоты он нам оставил в избытке.

С 8 июня по 28 августа в Государственном музее изобразительных искусств имени А.С. Пушкина пройдет масштабная юбилейная ретроспективная выставка Льва Бакста (1866-1924).

Около двухсот пятидесяти произведений живописи, оригинальной и печатной графики, фотографии, архивные документы, редкие книги, а также сценические костюмы и эскизы для тканей впервые собраны вместе на выставке «Лев Бакст / Leon Bakst. К 150-летию со дня рождения».

Выставка воздает должное богатому и многообразному творчеству одного из самых оригинальных и ярких художников начала ХХ века.

Лев Самойлович Бакст, на Западе известный как Леон Бакст, знаменит, прежде всего, своими впечатляющими проектами для Русских сезонов С. Дягилева в Париже и Лондоне. Его необычные и динамичные декорации и костюмы обеспечили успех таким легендарным постановкам, как «Клеопатра», «Шехеразада», «Синий бог» и «Спящая принцесса», и оказали влияние на общее представление о сценическом оформлении.

Бакст прославился не только как театральный художник, но и как живописец, как портретист, как мастер книжной и журнальной иллюстрации, дизайнер интерьеров и создатель высокой моды 1910-х годов, близкий модным домам Пакен, Шанель и Пуаре. Бакст также разрабатывал дизайн украшений, сумок, париков и других модных аксессуаров, писал статьи о современном искусстве, дизайне и танце, читал лекции в России, Европе и Америке о моде и современном искусстве, написал полный интригующих подробностей автобиографический роман, увлекался фотографией и в конце жизни проявлял большой интерес к кино. Влюбленный в старину и в восточное искусство Лев Бакст объединил экстравагантность ар нуво с чувством меры и здравым смыслом — это редкое сочетание принесло ему мировую славу.

В экспозицию включены произведения из государственных и частных российских и западных собраний. Многие из них впервые демонстрируются в России. Работы, представленные на выставке в ГМИИ им. А.С. Пушкина, охватывают ряд наиболее важных для художника тем: пейзажи, портреты, панно, модные туалеты и ткани, и, конечно же, театр, которому посвящена основная часть экспозиции.

Будет представлен ряд костюмов, созданных по эскизам Бакста: Музей Академии русского балета имени А.Я. Вагановой покажет знаменитый костюм Вацлава Нижинского в партии Призрака розы, Санкт-Петербургский государственный музей театрального и музыкального искусства предоставил четыре костюма: Японской куклы для Веры Трефиловой к балету «Фея кукол», костюмы к балетам «Клеопатра», «Карнавал», «Дафнис и Хлоя». Известный российский историк моды Александр Васильев — более 10 экспонатов из своей коллекции: модные платья и театральные костюмы 1910-1920-х годов к балетам «Тамара», «Шехеразада», «Спящая принцесса».

Искусство Льва Бакста — органичная часть возрождения интереса к декоративному искусству начала ХХ века в России, Европе и Америке. Новаторство и изобретательность созданного художником сценического оформления все еще влияет на современный художественный процесс.

К выставке подготовлен научный иллюстрированный каталог, в котором представлено около 400 работ художника.