В.Э.Борисов-Мусатов - один из самых значительных мастеров символизма в русской живописи и один из самых поэтичных и одухотворенных русских художников.

Родился в Саратове, в семье железнодорожника. В трехлетнем возрасте с маленьким Витей произошел несчастный случай. Резвый, подвижный мальчик упал со скамейки и повредил себе спину. Ушиб вызвал в позвоночнике хронический воспалительный процесс. Мальчика усиленно лечили, однако лечение оказалось безуспешным, в результате у него вырос горб, и, как пишет один из биографов художника - вырос он "с прекрасной, гордо взнесенной головой и горбатым туловищем."

Конечно, болезнь и увечье не могли не сказаться на характере молодого Виктора Борисова-Мусатова, на его моральном и физическом состоянии. Уже с детских лет у него были развиты такие качества, как мечтательность, сосредоточенность, самоуглубленность, стремление к одиночеству. Однако вместе с тем он был и очень общительным, умел преданно дружить, всегда готовый помочь ближнему, рос несмотря ни на что живым и жизнерадостным.

Юный Витя с 6 лет проявил большой интерес к рисованию. Отец всячески поддерживал это стремление, покупал ему карандаши, краски. Первоначальное обучение Виктор получил в Саратовском реальном училище, где одним из основных предметов были рисование и черчение. Борисов-Мусатов с большим желанием учился у старого учителя в училище. По окончании реального училища будущий художник учился сначала в Московском училище живописи, ваяния и зодчества, а затем и в Петербургской Академии художеств у П.П.Чистякова. По окончании совершенствовал мастерство в Париже, в студии Ф.Кормона. По возвращении из Парижа он жил сначала в Саратове, а с 1903 года - в Подольске и Тарусе.

На творчество Борсова-Мусатова оказали влияние искусство П.Пюви де Шиванна и мастеров французского импрессионизма. Художник сумел соединить тончайшее чувство природной световоздушной среды с поэтической фантазией. В произведениях Борисова-Мусатова нашли отражение раздольная саратовская природа, волжские просторы. Художник никогда не писал Волгу, однако голубые, серебристые, перламутовые отблески волжской воды, изумрудная зелень и охра ее берегов, дрожащие отражения темно-зеленой листвы и розовых облаков в ее зыбкой глади живут во всех полотнах Борисова-Мусатова.

А литератор А.М.Федоров так писал о картинах художника:"И глядя на это синее молодое небо среди белых облаков, которые любил изображать Мусатов, мне вспоминается разлив Волги, Зеленый остров с долинами в лесу, белыми от ландышей, как будто облака упали с неба в траву и притаились там".

В возрасте 35 лет жизнь художника внезапно оборвалась. Он был похоронен на высоком берегу реки Оки, на кладбище у Вознесенской горы. На могиле его был поставлен надгробный памятник работы скульптора Матвеева - на плите крупнозернистого красного песчаника лежит уснувший мальчмк. Местные жители говорят, что это не уснувший, а утонувший мальчик, которого спас Мусатов, но возвратить к жизни его не удалось. Скульптура сделана с необыкновенной силой и мастерством.

Это одна из первых работ художника, которая в дальнейшем определила его творческий путь. Всю жизнь Борисов-Мусатов вдохновлялся картинами родной природы, самыми простыми, самыми бесхитростными, представляя на полотне так, что невозможно отвести глаза. а сердце щемит от нежности, от восхищения.

Юный маркиз на фоне величественного заката декламирует стихи двум дамам. Мерный напев стихотворных строк объединяет элегически-сосредоточенное состояние женщин с настороженной недвижностью листвы и вечереющей глубиной парка. Все должно передать таинственную власть поэзии, сводящей в интимно-тесный круг людей и природу. Над этой идиллией застыли огромные, как снежные глыбы, облака. Их изображение не просто увенчивает устремленную ввысь вертикальную композицию. Благодаря им жанровая сценка получает символическое звучание. Холодным тонам: белому перламутру дамских нарядов с голубыми тенями, лиловому камзолу маркиза, сизоватой зелени травы и высоких деревьев - должна там, в "горних высях", противостоять чистая белизна, зажженная розовым отблеском солнца. В ходе работы сложились такие рифмы:

Складки, фижмы, девы молодые, кружева,

Пурпур яркий в строгом облаке горит,

Косы, букли, кринолины,откидные рукава.

В центре "он", затянутый в атлас стоит.

В сумерках царит повсюду тишина,

Лишь аккорды звучные родятся из тонов...

Полное задора и весенней свежести полотно! Стоял май в разгаре, белым-бело цвели сады..Поутру резкие и сочные тени от серо-голубых дощатых стен флигеля бросает на траву майское солнце. Шелковистый блеск травинок на свету. Яблони, с их крупными цветами, вроде голубовато-розовых бантов, стояли, напоминая торжественно расцветшую девичью красу. А каждая вишня была именно еще девочка, и это ее взгляд, с розоватыми ресничками тычинок, был наивно-светел. Вся она в мелком белом цвету, сплошь усыпавшем ветки, вроде кисейного кружева. И даже просветы меж ветвей ее узорны.
В один из таких "узоров", звонко смеясь, вбежала сестра Лена, ловя красный мяч, брошенный ее подружкой. Виктор старался передать яркий на солнце белый тон ограды, сизоватые тени на траве...На белые платья девочек легли отсветы - розоватые у Лены и легкие голубые у Нины. На фоне зеленого лужка - красное пятнышко мяча.
Вся картина очень напоминает картины известных французских импрессионистов.

На деревянной веранде флигеля, залитой мягким солнечным светом, Елена Мусатова, сестра художника, склонившаяся над пяльцами на фоне зелено-золотой листвы. Столько прелести в этой темноволосой головке, в лице, розовеющем румянцем, в плавных линиях, очерчивающих пышное и вместе с тем простенькое платье. Да и сам девичий тип - миловидный, нежный и простой. Его недаром будут сравнивать с пушкинской "барышней-крестьянкой".
Вся сценка полна домашнего тепла, молодой свежести и обаяния.

Красивая, "лунная" картина. Дама в старинном наряде - платье с широкими рукавами, отороченными кружевом, с брошью на груди, локоны спадают на плечи. Лунная ночь. Женщина вышла в сад и о чем-то задумалась, или размечталась. Листва деревьев выглядит кружевом, на фоне которого стоит она.
Картина написана в любимых художником сине-голубых тонах, благодаря которым все кажется нереально-волшебным.

Лето. Дом на холме, чудо вечерних облаков. Широкая, спускающаяся с холма аллея. По правому краю ее светлеет в плавном повороте дорожка. Тихо скользят в сумерках две женские фигуры. Оцепеневшие кусты белых роз окружают памятник спящего "бога любви": на высоком постаменте маленький амур дремлет стоя, склонившись на белую урну. Светлый край неба и один розовый куст отражены зеркалом водоема.
Панно должно было быть в вечерней, холодеющей, синевато-серебристой гамме. Пепельно-голубая дымка по зелени лугов. Цвет как тихий напев знакомой сказочной мелодии, где "сон по берегу ходил, дрема - по лугу...".

Таруса. Осень. Художник слышит осеннюю песню родной природы, спустившись по тропке к самой Оке. Ближе - к реке, ближе - к небесам, меж двух расступившихся золотых берез, похожих на раскрывшиеся кулисы и развесивших свои плакучие ветви. А там, над лилово-зелеными заокскими лесами, в холодеющей хмари тонким пунктиром протянулись птичьи стаи.

Есть в русской природе усталая нежность,

Безмолвная боль затаенной печали,

Безвыходность горя, безгласность, безбрежность,

Холодная высь, уходящие дали...

Темные, отливающие синевой гирлянды больших дубовых листьев, подобно навесу, обрамляют вверху композицию. По контрасту с ними еще светлее кажется зеленый, залитый солнцем, луг, покрытый прозрачно нежными белыми шарами одуванчиков, с лежащими кое-где сине-зелеными тенями...
Легкий, развертывающийся слева направо неторопливый мотив движения девичьих фигур звучит на этом фоне как задумчивая музыка. Она прерывается "паузой" - зеленым полем, сиянием одуванчиком, прихотливым узором большой дубовой ветки, затем подхватывается торжественной спокойной фигурой в центре в почти однотонном, зеленовато-охристом платье. Следом мотив нарастает, убыстряется, получая предельное звучание в самой крайней фигуре справа. И наиболее богатая, мерцающая драгоценными переливами фиолетового, синего, розового, - именно в одежде этих двух фигур.
Это зарождение, замирание и быстрое развитие композиционной и цветовой мелодии совпадает со сложным движением душевного состояния героинь: от полной отрешенности девушки с ожерельем, слева - до незавершенного и почти трагического в своей безысходности порыва изображенной в профиль девушки с тяжелыми золотыми волнами волос.
В картине явно показан конфликт между двумя девушками. Как здесь объясняется ожерелье? Может быть, девушка со светлыми волосами узнала, кто подарил это ожерелье? Или она просто позавидовала. что у нее такого нет? Это нам неизвестно. Художник хотел показать силу волнующих, юношеских чувств. Это торжественное прославление земной жизни.
В картине соединены психология, декоративность и музыкальность...

Знакомый пейзаж: белый двухэтажный дом, парк, дорожка к дому. На переднем плане прогуливаются девушки. Возможно, они гуляли все вместе, но потом разделились на две группы - справа сплотились втроем против одной - слева. Что-то произошло между ними - какой-то конфликт, скорее всего, связанный с сердечными делами. Та, что слева, с веером, видно, очень удивлена, почему вдруг ее подруги от нее отвернулись? Крайняя справа, в синем платье с длинным шарфом, гордо отвернулась, скорее всего, от соперницы. Крайняя справа, в шали на плечах, тоже отвернулась, поддерживая подружку рядом с ней. И лишь девушка в центре попыталась что-то объяснить, что они не ожидали такого вероломства со стороны подруги. Но ее неловкая улыбка дает понять, что она не знает точно, кто из подруг прав.
Вечер. Небо покрылось хмурыми облаками. Деревья и кусты уже укрылись вечерним сумраком. Но последние лучи солнца еще золотят верхнюю часть здания, ложатся солнечными бликами на дорожку, на платья девушек.
Картина не выглядит грустной, невзирая на печальный сюжет. И солнце еще не зашло полностью за горизонт, и девушки еще так молоды, что их конфликт скоро забудется, а жизнь так прекрасна!

Весенний цветущий сад...Сумерки начинают сгущаться. Чувствуется аромат сирени...Белым-белы ветви вишен на фоне флигеля, порозовевшего от вечерней зари. А глубина картины уже погружается в прохладный полусумрак. Мимо расцветших деревьев по молодой траве с пушистыми шариками одуванчиков идет девушка. Она отвернулась, но именно ее взором увиден и одухотворен весь пейзаж. Как будто зарей ушедшей юности освещены стены родного дома. Задумчивый мотив звучит в природе...Не веселит солнце, если оно горит в лучах заката, и весна - грустна, если в ней память отсиявших весен...

Войди на закате, как в свежие волны, в прохладную глушь деревенского сада, -

Деревья так сумрачно-странно-безмолвны, и сердцу так грустно, и сердце не радо.

Как будто душа о желанном просила, и сделали ей незаслуженно-больно...

И в отвернувшейся от нас девичьей фигуре есть та же сладостная печаль, та же сердечная грусть...

На фоне парка с тяжелыми купами разросшихся деревьев, выступающего торца белого здания, усадебного двора, вымощенного плитами и освещенного мягким закатным солнцем, зритель видит двух женщин в светлых, старинных платьях с кринолинами. Одна - в веером в руке, ниткой жемчуга на шее - остановилась, опустив глаза и задумчиво полуобернулась к подруге. Вторая изображена в плавном наклоне. скрывающем ее лицо. Эти движения, бессознательно-грациозные, направленные друг другу и друг друга успокаивающие, эти мягкие линии делают композицию спокойной и уравновешенной.
Название картины отвечает его колориту - декоративно-приглушенному, основанному на сочетании больших цветовых пятен. Живопись напоминает как бы "вышитый блеклым шелком гобелен". Мусатов отказался от ярких контрастов солнечного дня, стремясь подчеркнуть отличие создаваемого мира от действительной жизни. Поэтому он отказывается и от живописи маслом, которая кажется ему грубой. Он использует технику, сочетающую темперу, гуашь и акварель. Отныне все лучшие работы Мусатов отличаются благородной сдержанностью, матовостью цвета, она лишена бликов.

Во второй половине сентября с набежавшей прохладой художник написал горящий ясной желтизной куст орешника. Добивался тонкой гармонии в колорите и бережно, любовно выписывал мелкий кружевной узор свесившихся над орешником высоких деревьев.

В акварельной "Весенней сказке" сияние неба, отражение облаков в воде - все курится, плывет тонким цветным туманом, перемешивается, во всем - опьяняющая легкость "утра года" и память сразу о всех былых собственных веснах. Таинственно красивы были ожившие реки - лиловые тени у берегов, зеркальные отражения.
Радостное утро. Юные игры. Две молодые подруги ловят мотыльков. Третья подбирает букет и рвет лепесточки. Светлое платье, как лепестки весенних цветов. Группа плакучих берез с прозрачными длинными ветвями...Старый бюст Горация, друга лирических лесов, задумчиво смотрит вдаль. А даль, берег парка и небо с весенними облаками отразились в реке.
Наивный и простой сюжет написан так, что весенняя природа как бы бесплотна. Осталось видение весны, ее светлые призраки, ее "дух" - стелющийся белесый пар над синей водой.

Непритязательный, но такой душевный пейзаж - вид с балкона своего дома в Тарусе. Размыты дали осенним туманом, кружа. залетают на веранду золотые листья. За серыми колоннами и балюстрадой, за розоватыми и желто-зелеными пятнами светится полоска Оки.

Художник очень бережно, трепетно любил свою сестру Лену. Автопортрет с нею он решил написать в укромном уголке сада. Виктор поставил маленький самоварный столик простой работы, но с мраморной доской. Слева водрузил цветок агавы. Лену посадил между нею и столиком. На стол подложил розы...
Все в картине продумано, во всем стремление к красоте. Колорит выдержан в очень красивых светлых и холодных сочетаниях. Вставшая плотной стеной масса зелени в солнечных бликах смело обобщена. Крупные мягкие раздельные мазки передают ощущение игры света на кустах сирени, более мелкие светло-зеленые мазочки - освещенную листву дерева в глубине, открытым голубым и синим написан затененный куст за спиной Лены. Но главное - ее воздушно-белое платье рядом с белым мрамором, отражающие синеву неба. Роза на мраморе. Роза в косах девушки.
Художник в свободной блузе, черный цвет которой пришлось записать белилами. Гордая независимость облика, романтически-проницательный, с прищуром, взгляд. И все же образ "творца" получился двойственным: смелость, вызов соединились с невольной застенчивостью. Отсюда как бы случайное возникновение его фигуры, нависшей сбоку над столиком и "срезанной" краем холста.

Радостная, жизнеутверждающая картина, написанная по мотивам произведения Лонга - "Дафнис и Хлоя".
Действие происходит в деревне на греческом острове Лесбос в Эгейском море. Там жили два пастуха, один пас коз, другой - овец, один был рабом, другой свободным. Однажды козопас увидел, как его коза кормит подкинутого ребенка - мальчика, а при нем пеленка пурпурная, застежка золотая и нож с рукояткой из слоновой кости. Козопас усыновил мальчика и назвал его Дафнисом. Прошло немного времени, и овцевод тоже увидел, как его овца кормит подкинутого ребенка - девочку, а при ней повязка, шитая золотом, золоченые туфельки и золотые браслеты. Овцевод ее удочерил и назвал Хлоей.
Шло время, оба подкидыша росли вместе. Дафнису уже 15 лет, а Хлое 13, и оба стали необыкновенными красавцами. Он пас коз, она - овец. Они дружили, резвились и везде и всегда вместе.
Однажды летом с Дафнисом случилась беда: он оступился, попал в волчью яму и чуть не погиб. Хлоя с соседом вытащили его из ямы, а потом девушка повела Дафниса к ручью вымыться. И тут впервые Хлоя увидела, как Дафнис красив, и почувствовала ранее непонятное волнение - первое волнение любви. Сосед поспорил с Дафнисом, кто из них красивее и попросил Хлою разрешить их спор. Хлоя подошла и поцеловала Дафниса - того, кто ей больше нравился. И после этого поцелуя Дафнис тоже почувствовал первое волнение любви.
Пришла осень. Настали виноградные праздники. Дафнис и Хлоя по-прежнему веселились вместе. И тут пастух им рассказал, что миром правит бог любви Эрот, и невозможно спастись от его чар.
Вот тогда Дафнис и Хлоя поняли причину своего волнения, и теперь они стали обниматься, целоваться, но дальше не заходили.
На следующее лето к Хлое стали свататься женихи. Дафнис в горе, потому что он был беден. Но однажды он нашел богатый клад и приемные родители решили поженить молодых влюбленных. Неожиданно по вещам, которые были при подкинутых детях, у них нашлись настоящие родители, к тому же и те, и другие были богаты.
Состоялась свадьба. "И тут Хлоя поняла, что все, чем они занимались с Дафнисом в дубраве, были только шутки пастушьи".
Дафнис и Хлоя жили долго и счастливо, и детей их вскармливали козы и овцы.

Группа дам на фоне тенистого парка и стены дома, освещенного солнцем, слышатся звуки цитры. Летние облака принимают фантастические формы. Все здесь художником написано с натуры, все знакомо и легко узнается. Сидящий лев и ваза - с пандуса лестницы из дома в Зубриловке. Мебель, столик, деревянный с позолотой усадебный стул, и второй - немецкой работы стул с орнаментом - из Радищевского музея. Сидящая спиной, с портретно переданным профилем - Надежда Юрьевна Станюкович, давний друг семьи Мусатовых. Задумчивая дама с веером в руках - как бы сошедшая с фотографий саратовская натурщица Домбровская.

Быть может, ни одна другая картина в русской живописи не останавливает нашего взора с такой лирически-нежной и властной силой...

По зеркалу водоема плывут прозрачные тени, скользят очарованные облака, колышутся кущи деревьев, составляя зеленое кружево. В глубокую задумчивость погружены две девушки: одна (будущая жена художника Елена Владимировна) сидит на берегу, другая (сестра Лена) застыла у самой воды, полуобернувшись к подруге. Девушки молчат, околдованные тишиной.

Мерцают сиреневые, зеленые, серые, розовые тона в голубом зеркале водоема. Глубокие синие тона платья сидящей девушки поддержаны более светлым тоном в отражении неба, а белые кружевные накидки - таким же полупрозрачным белым отраженных в воде облаков. Созвучны теплые тона лиц и каштановых волос девушек, тона берега и желтеющей на солнце прибрежной зелени. Вписываются в эту гармонию нежные фиолетово-розовые оттенки платья стоящей девушки, "розоватые и желтоватые отблески, создающие впечатление вибрации воды".

Ощущение глубокой, как бы звучащей тишины, апофеоз человеческого бытия...Настроение полотна, пожалуй, лучше всего выражают эти прекрасные тютческие строки:

Этот этюд строится как бы вокруг центра - ствола дерева - "натюрмортно" организованный узор из листвы, трав, солнечных пятен и теней, красных вспышек мака. В верхней части этюда темно-лиловая гуща сада контрастирует с остальной - солнечной. Красивое лицо Надежды Юрьевны, обрамленное темными, скульптурно-тяжелыми локонами, опущено и глаза закрыты: она совсем отъединилась от этого мира. но чувствует и знает все, что происходит вокруг. Торжественно-сияющий облик ее слит в одну гармонию с мощным, как бы "органным" звучанием идущей ввысь дворцовой архитектуры.
Слева и справа среди дам еще два образа Надежды Юрьевны. Это не "двойники" - это ее земные, живые изображения в разных душевных состояниях и в разном возрасте. Крайняя слева, она глядит прямо перед собой наивно-доверчивым взором юной девушки, и тот же наряд переливается на ней простой и естественной его расцветкой. В группе справа она стоит второй - как бы выросшая и похудевшая, со следами пережитых страданий, но все еще доверчиво шепчущая что-то молодой даме, слушающей ее с затаенно-недобрым любопытством.
Изысканно-гармоничное построение композиции оказывается пронизано "токами" человеческих чувств, тончайшим психологическим рисунком. Две живые ипостаси образа Надежды Юрьевны, как два луча, собираются и вспыхивают белым сиянием в центральной, обобщенной фигуре. А вокруг почти все, за исключением единственной высокой женщины, в которой узнаются черты жены Мусатова Елены Владимировны, глядящей на Надежду Юрьевну с нежной заботой, - все вокруг откровенно враждебны...Так было и в жизни этой прекрасной женщины. Но она, как написал Мусатов в письме к ее мужу, в моей картине всех простила - ведь она была необыкновенной женщиной, далекой от обыденной пошлости недругов...
Сам Станюкович так оценил полотно, посвященное его жене:"Реквием" - одно из чудес, одна из вершин искусства".

Что за отчаянье колеблет и сплетает туманные тела? Что за тоска ведет

Вкруг статуй, вдоль аллей, как вдоль минувших маят...

(Поль Верлен)

Блеклые, серые тона, вместо ясности летнего дня - почти безысходная тоска предрассветного часа... Вполне очевидно, что такое настроение было навеяно тем "роком" здешних мест (это старинная усадьба Голицыных в Зубриловке, где художник написал много картин), который в прекрасной усадьбе напоминал о себе на каждом шагу - и старинным родовым склепом, и памятником-часовней на месте внезапной смерти первой зубриловской хозяйки, и печальными легендами, окружившими могилу юной княжны Ольги.

Могла художника взволновать и подлинная история, случившаяся за несколько лет до того. Вся округа рассказывала о трагической гибели княжны Ольги Голицыной - красивой, всеми любимой девушки, по нелепой случайности отравленной поваром в самый день ее восемнадцатилетия. От самого повара, помилованного князем, дошли до народа подробности случившегося несчастья.

Саратов. Этот интересный, с богатой историей город расположен почти в тысяче километров от столицы. Изначально здесь была пограничная крепость, но постепенно она преобразилась в купеческий город. К концу 19 века Саратов – все еще провинция, с режущим глаз контрастом между
«ассенизационными проблемами и «парижскими увеселениями», и одновременно – волжский город с необычайным летом и загадочной осенью. Город, который долгое время не имел ни музеев, ни художественных школ. И, тем не менее, саратовская земля дала миру Борисова-Мусатова, Уткина, Кузнецова, Петрова-Водкина.

Родился Виктор Эльпидифорович Борисов-Мусатов 2 (14) апреля 1870 г. Виктор был первенцем у родителей. Они не могли нарадоваться на своего шустрого мальчугана. Но в трехлетнем возрасте мальчик упал, да так сильно, что со временем у него стал расти горб. Несмотря на внешний изъян, Витя рос общительным и живым ребенком. Этому способствовала безграничная родительская любовь. До наших дней сохранилась самодельная книжечка П.П. Ершова «Конек-Горбунок», сделанная отцом Эльпидифором Борисовичем для своего сына. А еще мальчик любил помечтать, побродить в одиночестве. Достаточно рано у него выявилась и другая склонность: он увлекся рисованием.

Рисовать он начал в шесть лет. “Около Саратова на Волге есть остров, - вспоминал позднее сам Борисов-Мусатов. - Этот остров называется Зелёным. В детстве он был для меня чуть ли не “Таинственный остров”. Я знал только один ближайший его берег. Он был пустынен, и я любил его за это. Там никто не мешал мне делать первые робкие опыты с палитрой”.

С 11 лет Виктор – ученик второго класса Саратовского реального училища. Учиться мальчику нравилось, но особенно старателен он был в черчении и рисовании. Контурные карты в его исполнении становились целыми картинами. Море около берегов обводилось необыкновенно живописной краской, горы растушевывались с удивительной тщательностью, реки и озера покрывались волнами.

В училище Виктор обзавелся большим количеством друзей. Ребята к нему относились по-доброму, не смеялись над его бедой, да и Виктор «…был великолепный товарищ, всегда отзывчивый и даже, насколько я помню, веселый, что придавало особенную трогательность его маленькой фигурке», – вспоминал впоследствии один из его соучеников.

С 14 лет Виктор стал заниматься исключительно живописью. Художественной школы в Саратове не было. Обучать рисунку и живописи мальчика взялся преподаватель училища, Василий Васильевич Коновалов. Он же всячески старался расширить кругозор своего ученика. В 1885 году в Саратове открылся Радищевский музей, содержавший большое количество художественных произведений признанных классиков живописи. Виктор подолгу бывал в музее, но еще больше времени он уделял кистям и мольберту. И, несмотря на то, что здоровье его было слабым, а от нагрузок сильно болела спина, Виктор решает навсегда связать свою жизнь с живописью. Одна из первых картин, написанная им в те годы и сохранившаяся до наших дней, «Окно» находится в Государственной Третьяковской Галерее.

В 1890 году Борисов-Мусатов поступает в Московское училище живописи, ваяния и зодчества (МУЖВЗ), где будет учиться почти пять лет. Параллельно – он еще и вольный слушатель Петербургской Академии Художеств. Он очень хочет продолжать свое обучение в Петербурге, но сырой питерский климат плохо влияет на его здоровье. Художник вынужден оставить Петербург. Учась в МУЖВЗ, Виктор посещает кружок, где в жарких спорах и долгих дискуссиях молодые художники пытаются найти новые способы и стили в живописи. Там впервые он встретится со своей будущей женой Еленой Владимировной Александровой, тоже художницей.

После окончания МУЖВЗ Борисов-Мусатов хочет продолжить свое художественное образование. Для этого он готовится к поездке во Францию. Но сердце все время напоминает о Елене Владимировне. Он предлагает ей ехать вместе. Но нет…Ее чувств к нему еще слишком мало, чтобы отважиться на такой поступок. И он едет один.

Три зимы Борисов-Мусатов проводит в Париже. “Мои художественные горизонты расширились, - рассказывал он впоследствии, - многое, о чем я мечтал, я увидел уже сделанным, таким образом, я получил возможность грезить глубже, идти дальше в своих работах”. Так значимо было все то, что этот усердный ученик и неутомимый исследователь нашел в современном французском искусстве. Больше всего Борисов-Мусатов интересовался импрессионизмом и художниками-символистами.

Но каждое лето он проводил в родном Саратове, в окружении родных – матери и младших сестер. Особенно он был близок с сестрой Еленой. Она была его самая частая модель. Для нее мать по просьбе художника сшила платье под старину, а кринолин Виктор сделал сам. Ему очень нравится этот женский образ – чистый, неотмирный, из каких-то далеких времен. “Женщина в старинном платье с кринолином менее чувственна и больше похожа на облака и на деревья…” – считал Мусатов.

В 1898 году Борисов-Мусатов возвращается из Франции. Он полон знаниями и ему не терпится приступить к воплощению своих идей. Но где же взять натуру, где взять моделей? Позировать странному, похожему на доброго гнома художнику, хотя и сохранявшему в одежде и в облике парижскую элегантность, для многих провинциальных девиц – дело предосудительное! «Тоска меня мучит, музыкальная тоска по палитре, быть может. Где я найду моих женщин прекрасных? Чьи женские лица и руки жизнь дадут моим мечтам?»- пишет художник. И вот снова и снова мы видим на полотнах Борисова-Мусатова его любимую сестру. С картины «Автопортрет с сестрой» начинается новый этап в жизни художника. Ученичество позади. Надо искать себя и пытаться воплотить неземно прекрасный и мучительно трудный образ женской красоты, который не дает покоя художнику. “Есть художники, – писал о Борисове-Мусатове М. Волошин, – которые всю свою жизнь влюблены в одно лицо. Их волнует не красота, т. е. не то, что всеми считается красотой, а особая некрасивость. Этой некрасивости посвящают они все свое творчество, украшают ее всеми сокровищами своего таланта, опрозрачивают, возводят ее на престол и силой своей любви создают из “некрасивости” новую Красоту”.

А за натурой Борисов-Мусатов ездит в старинные дворянские усадьбы: Слепцовка, Зубриловка, Введенское. Таких поездок в его жизни было немного, но все были насыщенны впечатлениями и работой. Знаменательна поездка в имение Зубриловка в 1902 году. Туда он отправился в сопровождении сестры Елены и, теперь уже невесты, Елены Владимировны Александровой. По рассказу сестры художника Елены Эльпидифоровны, Мусатов “усиленно работал, пользуясь теплыми днями лета и своими натурами, безотказно идущими в его желании для намеченных картин”. Признанным шедевром этого года стал «Водоем». В. К. Станюкович вспоминал о первом впечатлении, полученном от встречи с картиной “Водоем”: “Мы пришли к Виктору из мутной жизни. Мы были ослеплены, красками, не понимали… Изумленные, мы сидели перед картиной и долго молчали. Стояла тишина. Виктор ходил в другой комнате. “Как хорошо… Боже, как хорошо!” – прошептал кто-то тихо. И широкая струя счастья залила наши сердца, словно не было низенькой мастерской, дождя за окном, этих длинных провинциальных буден. Мы сразу встрепенулись, заговорили, зашумели – счастливые, радостные. И Виктор улыбался, радостно смущенный”.

В 1903 году состоялась свадьба Виктора Борисова-Мусатова и Елены Александровой. «Женитьба мало изменила его жизнь по внешности, тем более что и жена принадлежала к миру художников, но разрешение вопроса «гармонии любви» отразилась на всем последующем творчестве художника, дала ему силу, уверенность, уравновесила его порывы и сообщила всем дальнейшим работам значительность, зрелость и внутреннее спокойствие», – пишет В. Станюкович. Елена Владимировна была для Мусатова не просто женой, она была другом, соратником, музой. Её изображение мы видим на многих работах мужа. Она помогала давать названия картинам. «Изумрудное ожерелье», «Призраки», «Парк погружается в тень», «Сон божества» – все эти названия были даны ею. В декабре 1904 года в семье Мусатовых родилась дочь Марианна, которая пойдет по стопам родителей. Окончит Ленинградское художественно-промышленное училище. Станет книжным графиком. Доживет до 1991 года.

По воспоминаниям сестры В. Э. Борисова-Мусатова Елены Эльпидифоровны: «Елена Владимировна… любила живопись, но рисовала в другом жанре - предпочитала пейзажи, заглохшие места в лесу, или где-нибудь у реки, иногда писала портреты. В отношении к брату она очень хорошо понимала и чувствовала стремление его к творчеству, и всегда старалась внимательно поддерживать в моменты его меняющихся душевных настроений».

Мусатов много работает. В год создавал по 6-9 законченных полотен. Но его стиль приходится по вкусу далеко не всем. Он мало выставляется, его картины редко покупают. Но зато его много критикуют или не говорят о нем вовсе. Но есть верные друзья.

Они не оставляют его, зная, как трудно живется семье художника. Особенно близки им были Владимир Константинович и Надежда Юрьевна Станюкович. Владимир Станюкович станет одним из первых биографов Борисова-Мусатова. А Надежда Юрьевна была одной из постоянных моделей художника и просто очень близким по духу человеком. Поэтому ее ранняя тяжелая кончина не могла не отразиться на художнике. “Ее смерть, – писал он, – примирила меня со смертью вообще… В мою душу, я чувствую, вливается какое-то спокойствие”.

Осень 1905 года Мусатов с семьей проводит в Тарусе на даче Цветаевых. Как и всегда, он много и плодотворно работает. Но внезапно 26 октября (8 ноября) 1905 года Борисов-Мусатов скончался. Ему было 35 лет. За эту короткую жизнь он создал 77 картин, которые хранятся в 20-ти музеях. Похоронен художник на высоком берегу Оки в Тарусе. А в родном Саратове чудом уцелел флигель, в котором Борисов-Мусатов жил еще до отъезда во Францию. Теперь там – филиал Саратовского государственного художественного музея имени А. Н. Радищева с постоянной экспозицией, посвященной художнику.

Биография Виктора Борисова-Мусатова

(1870 - 1905)

Виктор Эльпидифорович Борисов-Мусатов родился 2 апреля 1870 года в Саратове, в семье Эльпидифора Борисовича и Евдокии Гавриловны Мусатовых, бывших крепостных, приписавшихся к мещанскому сословию. Отец был железнодорожником. Незаурядной личностью был дедушка будущего художника, Борис Александрович Мусатов. Впоследствии художник присоединит его фамилию к своей родовой, отсюда двойная фамилия мастера - Борисов-Мусатов. Родители безумно любили своего сына. Когда мальчику исполнилось 3 года, случилась трагедия. Мальчик упал со скамейки, получив тяжелейшую травму позвоночника. В результате травмы у него стал расти горб. Но несчастье не отняло у ребенка ни любви к жизни, ни энергии. Несмотря на внешний изъян, Витя рос общительным и живым ребенком. Этому способствовала безграничная родительская любовь. Мальчик любил мечтать, побродить в одиночестве, увлекся рисованием.

В шесть лет он начал рисовать. В одиннадцать стал учеником второго класса Саратовского реального училища и художественных классов при саратовском Радищевском музее. Мальчику нравилось учиться, особенно любил черчение и рисование. В училище у него появилось огромное количество друзей.

С четырнадцати лет Виктор занимается только живописью. Обучать рисунку и живописи мальчика взялся преподаватель училища, Василий Васильевич Коновалов. Он же всячески старался расширить кругозор своего ученика. Несмотря на слабое здоровье и на постоянные боли в спине, Виктор решает связать свою жизнь с живописью. Одна из первых картин, написанная им в те годы и сохранившаяся до наших дней, «Окно» находится в Государственной Третьяковской Галерее.

В шестнадцать лет он бросает реальное училище и уезжает в Москву поступать в школу живописи и ваяния и в петербургскую Академию художеств, где его учителем был Павел Петрович Чистяков. Он очень хочет продолжать свое обучение в Петербурге, но сырой питерский климат плохо влияет на его здоровье. Художник вынужден оставить Петербург. В Москве Виктор посещает кружок, где он встретил свою будущую жену художницу Елену Владимировну Александрову.

После окончания школы Борисов-Мусатов жаждет продолжить свое художественное образование. Осенью 1895 года он отправляется в Париж.

Борисов-Мусатов живет в Париже до 1898 года.

Эта поездка оказала на него огромное влияние. Он занимался в мастерской у прекрасного педагога Ф. Кормона, внимательно приглядываясь к тому, что происходило во французском искусстве. Особенно его интересовала живописная система импрессионистов и искания символистов.

Вернувшись в Саратов, Борисов-Мусатов написал картину «Автопортрет с сестрой» (1898), в которой впервые обнаружилось его стремление представить реальный мир как напоминание о прекрасном мире прошлого, выразилась склонность к декоративизму, превращающему картину в подобие панно, и даже любовь к характерному сине-зеленому колориту.

Правда, последующие попытки развить намеченное не сразу привели к успеху: картины «Осенний мотив» (1899), «Гармония» (1899-1900) выглядели как пышные изображения костюмированных сцен. Но вскоре он создал несколько произведений, которые принесли ему известность. Главными героями этих картин стали молодые женщины в старинных платьях на фоне барской усадьбы. Самые общие приметы старины нужны были художнику для того, чтобы передать свое элегическое чувство, питаемое размышлениями о невозвратно ушедшем прошлом.

В 1903 году состоялась свадьба Виктора Борисова-Мусатова и Елены Александровой. Елена Владимировна стала для Мусатова не просто женой, она стала его другом, соратником, музой. Мы можем увидеть её на многих работах художника. В декабре 1904 года в семье Мусатовых родилась дочь Марианна.

В этом же году художник с семьей покидает Саратов и перебирается в Подольск, чтобы быть ближе к московской художественной жизни. Он тесно сошелся с литераторами-символистами, сплотившимися вокруг журнала «Весы» и воспринявшими Борисова-Мусатова как единомышленника - символиста в живописи. Многие молодые художники, такие как П. В. Кузнецов, М. С. Сарьян, Н. Н. Сапунов, Н. С. Уткин, А. Т. Матвеев, видели в нем своего идейного вождя. В начале 1904 г. работы Борисова-Мусатова были показаны в нескольких городах Германии, потом в Париже и вызвали восторженные отклики критиков.

Мусатов усердно работает. В год создавал по 6-9 законченных полотен. Но его картины приходится по вкусу далеко не всем. Он мало выставляется, его картины редко покупают. Но зато его много критикуют или не говорят о нем вовсе. Но, к счастью, у него есть верные друзья.

Близкие друзья семьи - Владимир Константинович и Надежда Юрьевна Станюкович. Владимир Станюкович напишет первую биографию друга, а Надежда Юрьевна часто позирует художнику.

Осень 1905 года Мусатов с семьей проводит в Тарусе на даче Цветаевых. Как и всегда, он много и плодотворно работает. Но внезапно 26 октября 1905 года Борисов-Мусатов скончался. Ему было 35 лет. За эту короткую жизнь он создал 77 картин, которые хранятся в 20-ти музеях.

Борисова-Мусатова похоронили на берегу Оки, в том самом месте, которое он сам указал незадолго до смерти. Позднее на могиле поставили памятник работы его друга, А. Т. Матвеева, с изображением спящего мальчика.

Борисов-Мусатов - фамилия замечательного, своеобразного российского художника, произведения которого мгновенно узнаваемы. Его часто называют «певцом дворянских гнезд». Можно было бы добавить и «певцом сирени» - такая она красивая на его полотнах, и так ее много - ее можно увидеть на таких полотнах, как «Автопортрет с сестрой», «Весна», «Майские цветы».

Серебряный представитель Серебряного века

Творчество этого мастера, лучшего и самого знаменитого представителя Волжской художественной школы, относится к символизму, вернее, ко второму его этапу. Художник Борисов-Мусатов входит в плеяду гениальных творцов Серебряного века. Строки А. Ахматовой «…и серебряный месяц ярко над серебряным веком стыл…», давшие название этому периоду, очень подходят к полотнам художника. Красота, ясность, тишина и спокойствие…

Возникновение знаменитой фамилии

Кто же он такой - В. Э. Борисов-Мусатов? Инициалы имени и отчества художника расшифровываются как Виктор Эльпидифорович. Редкое имя отца занимает свою нишу в военной истории России - во времена Первой мировой войны несколько канонерских судов носили такое название.

2 апреля 1870 года железнодорожный служащий Эльпидифор Борисович Мусатов стал отцом, у него родился мальчик. Будущий художник очень любил семью, особенно деда, личность яркую и незаурядную, гордился им настолько, что его имя - Борис - взял приставкой к родовой фамилии Мусатов. В результате этого мир знает художника, имя которого - Борисов-Мусатов.

Перекличка времен

Конечно, можно прожить век и ничего не знать об этом замечательном мастере. Но если довелось увидеть его картины, причем желательно ретроспективу (их не так много, всего 77 - жизнь художника была очень короткой), они запоминаются навсегда, оставляя в душе тот же след, что и некоторые произведения Тургенева, воспевшего мир провинциального дворянства. Виктор Борисов-Мусатов не был современником гениального писателя. Некоторые критики обвиняют его картины в постановочности и манерности. Но к таким произведениям, как «Дворянское гнездо», «Ася», полотна этого художника - «Водоем», «Ожидание гостей», «Одиночество» - являются лучшими иллюстрациями. Специалисты называют его работы картинами-элегиями.

Трагический случай

Сам художник с детства был окружен любовью, которая помогла ему не озлобиться и вырасти очень приятным и доброжелательным человеком. Он всегда был окружен симпатизирующими ему людьми. Трагический случай, произошедший с ним в возрасте трех лет - он упал со скамьи, и в результате повреждения позвоночника у маленького Вити стал расти горб - очень подорвал здоровье мальчика. В дальнейшем Борисов-Мусатов, биография которого так коротка, не смог из-за тяжелого климата закончить Петербургскую художественную академию.

Первые позывы к творчеству

Рисовать мальчик пробует с 6 лет, в 14 окончательно решает стать с художником и в 1886 году становится учеником частной студии художника-передвижника В. В. Коновалова. Занимается в ней 4 года, попутно посещая воскресную школу Н. Ананьева. Окончив обучение в училище в 1898 году, продолжает набираться знаний в студии при Саратовском обществе любителей искусства.

В Саратове, крупном купеческом центре (известно, что купцы являлись меценатами), была очень хорошая коллекция произведений мировой живописи. Наш юный творец посещал ее систематически и брал уроки у заезжего итальянского художника Г. Баракки. Так, Борисов-Мусатов успешно освоил технику К 1898 году относится одна из его первых работ, сохранившаяся до наших дней, прекрасная, тщательно выписанная и овеянная романтикой картина «Окно».

Начало серьезного обучения

С 1890 года Борисов-Мусатов - студент Московского художественного училища. Но стремясь овладеть как можно большим мастерством, он уезжает в Петербург, в класс П. П. Чистякова. Из-за плохого здоровья Борисов-Мусатов возвращается в Москву, где с 1893 года учится у В. Д. Поленова. Стремясь к дальнейшему совершенству, художник в 1895 году едет в Париж и поступает в под названием «Ателье Кормона». Хозяином ее был известный французский живописец Фернан Кормон, удостоенный в 1880 году за свое творчество ордена Почетного легиона, а в 1898 году возглавивший французскую Национальную школу изящных искусств. А его частную школу из российских живописцев посещали Рерих и Исаак Батюков.

Парижский период

В Париже Борисов-Мусатов был потрясен полотнами Пюви де Шаванна, французского символиста, в мастерскую которого в качестве ученика ему не удалось попасть. Конечно же, за время пребывания в этом признанном центре мирового искусства русский живописец не мог не познакомиться с творчеством импрессионистов и постимпрессионистов. Очень близким ему оказалось Поля Гогена и До чего же хороша картина, написанная в это время, «Капуста и ветлы»! Как она перекликается с творчеством импрессионистов! Но особенно близкими и созвучными ему становятся картины-панно символистской группы «Наби» (что означает в переводе с древнееврейского языка "пророк, избранный" - так скромно именовали себя набиды). В нее входили Поль Серюзье (руководитель), Эдуард Вюйар и Морис Дени.

Ренессанс - фундамент живописи

Впитывая в себя все современные веяния, основываясь на художественных традициях старых мастеров, Виктор Борисов-Мусатов, картины которого являются отражением этого взаимопроникновения, разработал свою, узнаваемую манеру письма. И, конечно же, как и все художники мира, он в Лувре изучал работы известных творцов. Кумиром его был Леонардо да Винчи, которому, кроме всего прочего, как никому другому, удавались сфумато (прозрачные тени). По свидетельству современников, русский живописец никогда не расставался с репродукцией «Джоконды».

Но больше всего на картины Борисова-Мусатова влияние оказали такие гении итальянского Возрождения, как Фра Анджелико и Сандро Боттичелли. На творчестве талантливого человека, жизнь которого полностью принадлежит искусству, не могли не отразиться произведения представителей великой Венецианской школы - Тинторетто, Тициан и Веронезе. Некоторые поздние картины Борисова-Мусатова написаны под впечатлением, в манере итальянцев (на крупнозернистый холст рисунок наносился темперрой).

Возвращение на Родину

Одной из первых картин вернувшегося на родину художника стал полотно «Автопортрет с сестрой», в котором он впервые пытается представить свое творческое кредо - изображение реального мира в виде отголоска ушедшего прекрасного прошлого. Его картины, по мнению некоторых авторов, полны очарованного созерцания жизни. За творение «Гобелен», моделью для которой послужила все та же сестра Елена, на выставке Московского товарищества художников Борисов-Мусатов в 1902 году получил премию.

Чтобы полностью представить общую картину стран, времен и мастеров, оказавших влияние на формирование художественного кредо художника, нельзя не упомянуть великого а также японскую гравюру, которая в эпоху русского модерна была чрезвычайна популярна.

Становление мастерства

После «Автопортрета с сестрой» пару картин, а именно «Осенний мотив» и «Гармонию», специалисты относят к авторским неудачам - они выглядят как пышные костюмированные постановки. В начале XX века Борисов-Мусатов, биография которого, к сожалению, уже приближалась к концу, был особенно счастлив. В Саратове у него была школа художников-единомышленников, выставивших свои работы в 1904 году на экспозиции «Алая роза». Сюда входили П. Кузнецов, А. Матвеев, М. Матюшин, Уткин и К. Петров-Водкин. В это время он очень подружился с Андреем Белым и Валерием Брюсовым. Они посвятили картинам Борисова-Мусатова циклы стихотворений. Об отношениях прославленных поэтов Серебряного века можно судить по посмертной статье Андрея Белого, посвященной Борисову-Мусатову, «Сиреневые гирлянды».

Самые счастливые годы

В 1903 году художник женится на своей соратнице Елене Александровой, любимой и любящей женщине, ставшей его другом, музой, матерью родившейся в 1904 году дочери Марианны. Картины этих лет становятся шедеврами. Они мало покупаются, но художник признан во всем мире. Все складывается, он энергично и самозабвенно работает, рисуя по 6-7 картин в год. Семья переезжает в Подольск, но лето всегда проводят на даче в Тарусе. Сам художник, описывая свою жизнь и творчество того времени, говорил, что живет в мире грез и фантазий «среди березовых рощ, задремавших в глубоком сне осеннего тумана».

Самые красивые полотна

Особого внимания заслуживает полотно, которое в 1901 году написал Борисов-Мусатов. «Весна», как считается, обозначила начало нового периода в творчестве художника. В ней уже полностью отсутствует повествовательная линия. О ней один из дореволюционных биографов говорит, что здесь полностью «отсутствует элемент исторической были». Творчество Борисова-Мусатова представляет собой квинтэссенцию всего… Он - «последний звук бесконечно далекой мелодии, оборвавшийся в наши дни».

Специалисты, благодаря этой непрерывности мелодии, сравнивают его с Вагнером. Картины «Гобелен», «Водоем», «Реквием» (последняя посвящена безвременной смерти Надежды Станюкевич, жены ближайшего друга писателя) бесконечно красивы.

Смерть расставляет все по местам

Но, как это всегда бывает, подлинное признание приходит после смерти. Художник умирает внезапно летом 1905 года на даче в Тарусе. Он был совсем не стар, но многочисленные мучительные операции не могли не сказаться на здоровье. Борисов-Мусатов был похоронен здесь же, в любимой Тарусе, на высоком берегу Оки. В 1907 году открывается выставка «Голубая роза», название которой дал Андрей Белый, и костяк которой составили представители ближайшего окружения Борисова-Мусатова, он был признан их идейным вождем. Картины увидели свет, выставки проводились во многих странах Европы, одно из полотен купил Андре Жид - звезда французского модернизма. И, конечно же, его творчество сказалось на работах последующих мастеров, особенно авангардистов.

Виктор Эльпидифорович Борисов-Мусатов 1853-1902 г. Русский художник-импрессионист. Биография и картины.

Родился 2 апреля 1870 года в Саратове. Интерес к рисованию мальчик стал проявлять в самом раннем возрасте. Серьезное влияние на формирование характера Виктора оказала трагедия, которая произошла в детстве. Мальчик упал со скамейки и получил серьезную травму, сказывавшуюся на его здоровье в течение всей жизни. Вероятно, именно с этим связана некоторая замкнутость и мечтательность, присущая Борисову-Мусатову.

В 1884 году Виктор поступает в реальное училище в Саратове. Учителя замечают незаурядные художественные способности юноши. Первые навыки рисунка он получает от В.В. Коновалова, преподавателя училища. Одной из ранних картин художника, написанных в эти годы, стало полотно «Окно». Оставив училище, Борисов-Мусатов начинает всерьез заниматься живописью.

Борисов-Мусатов поступает на занятия в Московское училище живописи, ваяния и зодчества, а позднее – в Академию художеств в Санкт-Петербурге. Параллельно начинающий художник пополняет свои знания, посещая мастерскую П.П. Чистякова. В 1885 году Борисов-Мусатов отправляется в Париж. Эта поездка стала важным событием в его жизни. Он изучал достижения французского искусства, знакомился с работами французских мастеров, занимался в мастерской Ф. Кормона.

Здесь же, во Франции, Борисов-Мусатов особенно увлекся идеями импрессионизма. Это отразилось на картине «Автопортрет с сестрой», написанной в 1898 году. В ней реальный мир изображен как воспоминание о прошлом. В полотне отразилось и стремление к использованию сине-зеленого колорита и вообще некоторой декоративности.

В 1901 году художник пишет картину «Весна», с которой начался новый этап в его творчестве. Это полотно акцентирует внимание зрителя не на каком-либо действии, а на цвете, музыкальности линий. Главное достоинство этой работы – совершенная гармония. В 1902 году Борисов-Мусатов создает работу «Водоем», которая становится вершиной его творчества.

В 1903 году Борисов-Мусатов женился на Елене Александровой. Эта женщина занимала важное место в жизни художника, ее он нередко изображал на своих полотнах. В 1904 году Борисов-Мусатов с семьей перебирается в Подольск. С этого момента он становится активным участником художественной жизни, сходится с литераторами-символистами, общается с молодыми художниками. Борисов-Мусатов продолжает активно заниматься и творческой работой. Свое последнее произведение «Реквием» он пишет в 1905 году.