Островский гроза образы. Драма "Гроза": Островский и его противоречивые женские образы

Создать трагедию - значит возвысить столкновение, изображенное в пьесе, до борьбы больших общественных сил. Персонажем трагедии должна быть крупная личность, свободная в свих действиях и поступках

Персонаж в трагедии воплощает большой общественный принцип, принцип целого мира. Поэтому трагедия и чуждается конкретных форм быта, она поднимает своих героев до олицетворения великих исторических сил.

Герои "Грозы", в отличие от героев старых трагедий, купцы и мещане. Из этого возникают многие особенности, своеобразие пьесы Островского.

Кроме участников семейной драмы, случившейся в доме Кабановых, в пьесе есть и персонажи, никак не связанные с ней, действующие вне семейной сферы. Это и обыватели, гуляющие в общественном саду, и Шапкин, и Феклуша, а в известном смысле даже Кулигин и Дикой.

Можно представить, что система образов драмы "Гроза" построена на противопоставлении хозяев жизни, самодуров, Кабанихи и Дикого, и Катерины Кабановой как фигуры протеста против мира насилия, как прообраз веяний новой жизни.

1. Образы хозяев жизни -- Дикого и Кабанихи: носители идей старого уклада (Домостроя), жестокость, самодурство и ханжество по отношению к другим персонажам, ощущение гибели старого уклада.

2. Образы смирившихся под властью самодуров -- Тихон и Борис (образы-двойники): безволие, слабость характера, любовь к Катерине, которая не придает героям силу, героиня сильнее тех, кто любит ее и кого она любит, отличие Бориса от Тихона во внешней образованности, отличие в выражении протеста: смерть Катерины приводит к протесту Тихона; Борис же безвольно подчиняется обстоятельства, практически бросает любимую женщину в трагической для нее ситуации.

3. Образы героев, выражающих протест против "темного царства" самодуров:

Варвара и Кудряш: внешнее смирение, ложь, противостояние силе силой -- Кудряш, бегство из-под власти самодуров, когда взаимное существование становится невозможным)

Кулигин - противопоставляет самодурству силу просвещения, понимает разумом суть "темного царства", пытается влиять на него силой убеждения, практически выражает точку зрения автора, но как персонаж бездеятелен

4. Образ Катерины - как самый решительный протест против власти самодуров, "протест, доведенный до конца": отличие характера, воспитания, поведения Катерины от характера, воспитания, поведения других персонажей

5. Второстепенные образы, подчеркивающие сущность "темного царства": Феклуша, барыня, горожане, ставшие свидетелями признания Катерины. Образ Грозы

Образы хозяев жизни

Дикой Савел Прокофьич - богатый купец, один из самых уважаемых людей города Калинова.

Дикой - типичный самодур. Он чувствует свою власть над людьми и полную безнаказанность, а потому творит, что захочет. "Нет над тобой старших, вот ты и куражишься", -- объясняет Кабаниха поведение Дикого.

Его жена каждое утро со слезами умоляет окружающих: "Батюшки, не рассердите! Голубчики, не рассердите!" Но Дикого трудно не рассердить. Он и сам не знает, в какое расположение духа может прийти в следующую минуту.

Этот "жестокий ругатель" и "пронзительный мужик" не стесняется в выражениях. Его речь наполнена словами типа "дармоед", "езуит", "аспид"

Пьеса, как известно, начинается с разговора о Диком, который "как с цепи сорвался", не может жить без ругани. Но тут же из слов Кудряша становится ясно, что не так уж страшен Дикой: мало парней "на мою стать, а то бы мы его озорничать - то отучили… Вчетвером этак, впятером в переулке где-нибудь поговорили бы с ним с глазу на глаз, так он бы шелковый сделался. А про нашу науку-то и не пикнул бы никому, только бы ходил да оглядывался". Кудряш уверенно говорит: "я его и не боюсь, а пущай же он меня боится"; "нет, уж я перед ним рабствовать не стану".

Дикой хочет с первого раза оборвать всякую попытку требовать от него отчета. Ему кажется, что если он признает над собою законы здравого смысла, общего всем людям, то его важность сильно пострадает от этого. Отсюда и развивается в нем вечное недовольство и раздражительность. Он сам объясняет свое положение, когда говорит о том, как ему тяжело деньги выдавать. "Что ты мне прикажешь делать, когда у меня сердце такое! Ведь я уж знаю, что надо отдать, а все добром не могу. Друг ты мне, и я тебе должен отдать, а приди ты у меня просить -- обругаю. Я отдам, отдам, а обругаю. Потому, только заикнись мне о деньгах, у меня всю нутренную разжигать станет; всю нутренную вот разжигает, да и только; ну, и в те поры ни за что обругаю человека". Даже в сознании самого Дикого пробуждается некоторое размышление: он сознает, как он нелеп, и сваливает вину на то, что "сердце у него такое!"

Дикой только хочет больше, как можно больше прав для себя; когда же нужно признать их и за другими, он считает это посягательством на его личное достоинство, и сердится, и старается всячески оттянуть дело и воспрепятствовать ему. Даже когда он и знает, что уж непременно надо уступить, и уступит потом, а все-таки прежде постарается напакостить. "Я отдать - отдам, а обругаю!" И надо полагать, что чем значительнее выдача денег и чем настоятельнее необходимость её, тем сильнее ругается Дикой… Ясно что его никакие разумные убеждения не остановят до тех пор, пока с ними не соединится осязательная до него внешняя сила: Кулигина он ругает; а когда его самого однажды на перевозе гусар обругал, так он с гусаром не посмел связаться, а опять-таки выместил свою обиду дома: две недели прятались от него по чердакам и чуланам…

Такие отношения показывают, что положение Дикого и всех подобных ему самодуров далеко уж не так спокойно и твердо, как было некогда, во времена патриархальных нравов.

Кабаниха (Кабанова Марфа Игнатьевна) -- "богатая купчиха, вдова", свекровь Катерины, мать Тихона и Варвары.

Семья Кабановых соблюдает традиционный порядок жизни. Во главе семьи представительница старшего поколения. Кабаниха живет "как принято", как жили отцы и дети в старину. Патриархальная жизнь типична своей неподвижностью. Устами Кабанихи говорит весь многовековой домостроевский уклад.

У Кабановой твердая убежденность в том, что она обязана, в этом её долг - наставлять молодых для их же блага. Это по-домостроевски, так веками было, так жили отцы и деды. Она говорит сыну и снохе: "Ведь от любви родители и строги _ то к вам бывают, от любви вас и бранят _ то, все думают добру научить. Ну, а это нынче не нравится". "Знаю я, знаю, что вам не по нутру мои слова, да что ж делать - то, я вам не чужая, у меня об вас сердце болит. Я давно вижу, что вам воли хочется. Ну что ж, дождетесь, поживете и на воле, когда меня не будет. Вот уж тогда делайте что хотите, не будет над вами старших. А может, и меня вспомянете".

Кабанова очень серьёзно огорчатся будущностью старых порядков, с которыми она век изжила. Она предвидит конец их, старается поддержать их значение, но уже чувствует, что нет к ним прежнего почтения, что их сохраняют уже неохотно, только поневоле, и что при первой же возможности их бросят. Она уже и сама как-то потеряла часть своего рыцарского жара; уже не с прежней энергией заботится она о соблюдении старых обычаев, во многих случаях она уж махнула рукой, поникла перед невозможностью остановить поток и только с отчаянием смотрит, как он затопляет мало-помалу пестрые цветники её прихотливых суеверий. Кабанова только тем и утешается, что ещё как-нибудь, с её помощью, простоят старые порядки до её смерти; а там - пусть будет что угодно - она уже не увидит.

Провожая сына в дорогу, она замечает, что все делается не так, как нужно по её: сын ей в ноги не кланяется - надо этого именно потребовать от него, а сам не догадался; и жене своей он не "приказывает", как жить без него, да и не умеет приказывать, и при прощание не требует от неё земного поклона; и невестка, проводивши мужа, не воет и не лежит на крыльце, чтобы показать свою любовь. По возможности Кабанова старается водворить порядок, но уже чувствует, что невозможно вести дело совершенно по старине. Зато проводы сына внушают ей такие грустные размышления: : "Молодость _ то что значит! Смешно смотреть _ то даже на них! Кабы не свои, насмеялась бы досыта: ничего _ то не знают, никакого порядка. Проститься - то путем не умеют. Хорошо еще, у кого в доме старшие есть, ими дом _ то и держится, пока живы. А ведь тоже, глупые, на свою волю хотят; а выйдут на волю - то, так и путаются на покор да смех добрым людям. Конечно, кто и пожалеет, а больше все смеются. Да не смеяться _ то нельзя: гостей позовут, посадить не умеют, да еще, гляди, позабудут кого из родных. Смех, да и только! Так - то вот старина _ то и выводится. В другой дом и взойти _ то не хочется. А и взойдешь _ то, так плюнешь, да вон скорее. Что будет, как старики перемрут, как будет свет стоять, уж и не знаю. Ну, да уж хоть то хорошо, что не увижу ничего".

Кабанихе нужно, чтобы всегда нерушимо сохранялись именно те порядки, которые она признает хорошими.

Своеобразие «Грозы» состоит в том, что в ней далеко не все действующие лица связаны друг с другом в сю-жетном отношении. Так, например, Дикой никакого видимого отношения к Катерине не имеет, под-робные рассказы о его самодурстве по старым эсте-тическим нормам могли бы показаться липшими. Но и он, и другие внесюжетные персонажи (как Феклуша, например) были совершенно необходимы для драматурга, ибо они позволяли понять истоки и характер трагедии Катерины.

В системе образов Катерина противопоставлена прежде всего Кабановой и Дикому. Однако она противостоит всем остальным действующим лицам, остающимся лишь свидетелями трагедии, которая разыгрывается на их глазах.

Героиня пьесы, рвущаяся к людям, к свету, остается одинокой и непонятой. Никакой помощи и поддержки она ни от кого получить не может. Это относится даже к Кулигину, нарисованному Остров-ским с нескрываемой симпатией. Показательно, что Кулигин и Катерина ни разу не разговаривают друг с другом, не видно даже, что они знакомы. Их линии в сюжете нигде не пересекаются. Возможно, это обстоятельство должно было подчеркнуть изоли-рованность и одиночество не только Катерины, но и Кулигина.

Кулигин — типичный просветитель. Он пользуется любым случаем, чтобы немедленно просвещать всех, кто попадается ему на пути. Дикому он толкует об «общей пользе» и объясняет устройство громоотвода, городским обывателям рассказывает о благодетель-ности грозы, цитируя Ломоносова и Державина. Его иллюзии отчетливо проявляются в том, что он изобретает перпетуум-мобиле (вечный двигатель) — дело заведомо невозможное. На угрозы Дикого он отвечает: «Нечего делать, надо покоряться! А вот когда будет у меня миллион, тогда я поговорю!» Но миллиона у него не будет никогда — это самообман. Таким же самообманом является пребывание в Ка-линове Бориса.

Что сказать о Борисе, да и о Тихоне? Как к ним относиться? Сами-то они страдают от «темного царст-ва» или живут в полном согласии с его законами? Способны ли они подняться до понимания всего ужаса своего положения? Материал с сайта

Трудность заключается в том, что в данном слу-чае однозначные ответы вряд ли возможны. Уни-женное положение Бориса, Тихона и других есть одновременно и их вина, и их беда. С одной стороны, они, конечно, являются жертвами «темно-го царства», которое изуродовало, искалечило их судьбы. Но, с другой стороны, они принимают власть сложившихся обстоятельств. Личностное начало раз-вито в них все еще недостаточно. Но очень важно, что оно растет. Кулигин на протяжении пьесы не изменяется: характер его дан уже сложившимся, образ его статичен.

Образ грозы в пьесе Островского «Гроза» символичен и многозначен. Он включает в себя несколько смыслов, которые сочетаются и дополняют друг друга, позволяя показать несколько граней проблемы. Для начала нужно отделить понятие образ-символ от понятия метафоры. Образ-символ многозначен, как и метафора, но, в отличие от последней, подразумевает, что у читателя могут возникнуть множество различных ассоциаций, которые не ограничиваются авторской трактовкой текста. То есть в тексте произведения не указано как именно следует расшифровывать и понимать тот или иной образ-символ. Трактовку метафорического переноса обычно указывает сам автор. Именно последний вариант реализуется в рассматриваемой пьесе Александра Николаевича.

Образ грозы в драме Островского включает в себя несколько авторских трактовок. Гроза понимается в прямом смысле, то есть как природное явление. Гроза начинается уже в первом действии и, к четвёртому, периодически прекращаясь, набирает свою силу. Город Калинов буквально живёт ожиданием грозы. Страх жителей перед громом и дождём сравним с языческими страхами перед стихией. Единственный, кто не боится грозы – изобретатель-самоучка Кулигин. Он один, кто в городе ведёт праведную жизнь, стремиться заработать честным трудом и думает о благе общества. Для него в грозе нет ничего таинственного и мистического. Кулигин потрясён реакцией на грозу: «ведь не гроза убивает, убивает благодать! ». Мужчина не понимает тот первобытный страх, которому подчиняются все. Дикой и вовсе считает, что грозу посылает Бог, чтобы грешные о нём не забывали. Это языческое, а не христианское понимание. Катерину, главную героиню пьесы, гроза пугает по другим причинам. Сама по себе Катя спокойная и тихая девушка, поэтому любой всплеск энергии вызывает у неё чувство беспокойства. С первых явлений пьесы читатель узнаёт, что Катерина ужасно боится грозы, поэтому всячески стремится как можно раньше спрятаться от неё. Даже замечание Варвары «да что ты боишься: ещё далеко гроза-то», которое можно расценивать как пророческое, не может успокоить девушку. Свой страх Катя объясняет с философской точки зрения (вполне в духе Воланда из «Мастера и Маргариты»): «не то страшно, что убьёт тебя, а то, что смерть тебя вдруг застанет, как ты есть, со всеми твоими грехами, со всеми помыслами лукавыми». Так становится понятно, что образ грозы в драме Островского сопряжён с мотивом смерти. Сила стихии достигает своего апогея в четвёртом действии – кульминации произведения. Сначала, как и водится перед грозой, было тихо. Горожане гуляли по набережной, общались, любовались пейзажами. Но как только погода начала портиться, многие укрылись в галерее, на стенах которой можно было различить остатки от рисунка геенны огненной, то есть ада. Вновь в образ грозы добавляется отрицательная символика.

При этом образ грозы в пьесе нельзя воспринимать как однозначно отрицательный. Безусловно, Катерина напугана буйством погоды. Раскаты грома становятся всё громче, а страх погрязнуть во лжи всё сильнее. В грозе Катя видела символ Высшего суда, кару господнюю для тех, кто не живёт праведной жизнью. Именно поэтому начавшуюся грозу можно считать катализатором признания в измене. На набережной, при всех, несмотря на уговоры Тихона и Варвары, Катерина говорит, что всё то время, пока Тихон был в отъезде, она тайно встречалась с Борисом. Вот это становится настоящей грозой. Катино признание перевернуло жизнь всей семьи, заставило задуматься о жизни. Гроза становится непросто внешним проявлением, но и внутренним конфликтом. Гроза была в душе Кати. Она собиралась долгое время, облака становились чернее с каждым упрёком свекрови. Разрыв между реальной жизнью и представлениями девушки был слишком велик. Катя не могла избежать внутренней грозы: она по-другому воспитана. Её учили жить честно и праведно. А в семье Кабановых хотят научить врать и притворничать. Чувства к Борису также можно сравнить с грозой. Они развиваются стремительно, стихийно. Но к сожалению априори обречены на скорый и печальный финал.

Роль грозы в пьесе «Гроза» сводится к тому, чтобы расшевелить людей, раструсить пространство. Добролюбов назвал Калинов «тёмным царством», царством пороков и застоя. Здесь живут ограниченные люди, которых дураками делает не незнание культур других стран, а незнание собственной культуры, неумение быть человеком. Купец Дикой, один из влиятельнейших людей города, не знает Державина и Ломоносова; жители привыкли врать и воровать, делать вид, что ничего не происходит, но при этом изменять и терроризировать свои семьи. В жителях не осталось ничего человеческого. Кулигин, Тихон, Борис и Катя называют Калинов по-разному, но смысл один: это пространство, из которого невозможно выбраться. Там нет свежего воздуха, и оно затягивает, как болото. Гроза же, своей силой и энергией, должна проломить корку, сломать капкан, дать возможность новому проникнуть в город Калинов. К сожалению, одной грозы недостаточно. Как и гибели Кати недостаточно для того, чтобы люди убрали «тёмное царство» из своей души. Только Тихон, неспособный на решительные действия, впервые идёт наперекор устоявшимся правилам. Он обвиняет мать в смерти жены, а сам, оплакивая Катю, жалеет, что не может отправиться с ней в другой мир, где можно жить по законам совести.

Сильное и глубокое впечатление произвела «Гроза» А. Н. Островского на его современников. Многие критики воодушевились этим произведением. Однако и в наше время оно не перестало быть интересным и злободневным. Вознесённое в разряд классической драматургии, оно и сейчас пробуждает интерес.

Произвол «старшего» поколения длится многие годы, но должно произойти какое-то событие, которое могло бы преломить патриархальное самодурство. Таким событием оказывается протест и гибель Катерины, пробудившие и других представителей поколения молодого.

Рассмотрим подробнее характеристики основных действующих героев.

Название драмы Островского “Гроза” играет большую роль в понимании этой пьесы. Образ грозы в драме Островского необычайно сложен и многозначен. С одной стороны, гроза - непосредственный участник действия пьесы, с другой стороны - символ идеи этого произведения. Кроме того, образ грозы имеет столько значений, что освещает почти все грани трагической коллизии в пьесе.

Гроза играет важную роль в композиции драмы. В первом действии - завязка произведения: Катерина говорит Варваре о своих мечтах и намекает на свою тайную любовь. Почти сразу после этого надвигается гроза: “... вон никак гроза заходит...”

В начале четвертого действия тоже собирается греза, предвещая трагедию: “Уж ты помяни мои слова, что эта гроза даром не пройдет...”

А разражается гроза только в сцене признания Катерины - в кульминации пьесы, когда героиня говорит о своем грехе мужу и свекрови, не стыдясь присутствия других горожан.

Гроза непосредственно участвует в действии как реальное явление природы. Она влияет на поведение персонажей: ведь именно во время грозы Катерина признается в своем грехе. Даже говорят о грозе, как о живой (“Дождь накрапывает, как бы гроза не собралась?”, “А так на нас и ползет, так и ползет, как живая!”).

Но гроза в пьесе имеет и переносное значение. Например, Тихон называет грозой ругань, брань и выходки своей матери: “Да как знаю я теперича, что недели две никакой грозы надо мной не будет, кандалов этих на ногах нет, так до жены ли мне?”

Примечателен и такой факт: Кулигин - сторонник мирного искоренения пороков (он хочет высмеять дурные нравы в книге: “Я было хотел все это стихами изобразить...”). И именно он предлагает Дикому сделать громоотвод (“дощечку медную”), который служит здесь аллегорией, ведь мягкое и мирное противостояние порокам путем их обличения в книгах - это своеобразный громоотвод.

Кроме того, воспринимается гроза всеми персонажами по-разному. Так, Дикой говорит: “Гроза-то нам в наказание посылается”. Дикой заявляет о том, что люди должны бояться грозы, а ведь его власть и самодурство основаны именно на страхе людей перед ним. Свидетельство тому - судьба Бориса. Он боится не получить наследство и поэтому покоряется Дикому. Значит, Дикому выгоден этот страх. Он хочет, чтобы все боялись грозы, как и его самого.

А вот Кулигин относится к грозе иначе: “Каждая теперь травинка, каждый цветок радуется, а мы прячемся, боимся, точно напасти какой!” Он видит в грозе живительную силу. Интересно, что не только отношение к грозе, но и принципы Дикого и Кулигина разные. Кулигин осуждает образ жизни Дикого, Кабановой и их нравы: “Жестокие нравы, сударь, в нашем городе, жестокие!..”

Так образ грозы оказывается связан с раскрытием характеров персонажей драмы.

Катерина тоже боится грозы, но не так, как Дикой. Она искренно верит в то, что гроза является карой божьей. Катерина не рассуждает о пользе грозы, она боится не наказания, а грехов. Ее страх связан с глубокой, сильной верой и высокими нравственными идеалами. Поэтому в ее словах о боязни грозы звучит не самодовольство, как у Дикого, а скорее раскаяние: “Не то страшно, что убьет тебя, а то, что смерть тебя вдруг застанет, как ты есть, со всеми твоими грехами, со всеми помыслами лукавыми...”

Сама героиня тоже напоминает грозу. Во-первых, тема грозы связана с переживаниями, душевным состоянием Катерины. В первом действии собирается гроза, будто предвестие трагедии и как выражение смятенной души героини. Именно тогда Катерина признается Варваре, что любит другого - не мужа.

Гроза не потревожила Катерину во время свидания с Борисом, когда она почувствовала вдруг себя счастливой. Гроза появляется всякий раз, когда бури бушуют в душе самой героини: сказаны слова “С Борисом Григорьевичем!” (в сцене признания Катерины) - и вновь по ремарке автора раздается “удар грома”.

Во-вторых, признание Катерины и ее самоубийство было вызовом силам “темного царства” и его принципам (“шито-крыто”). Сама любовь, которую Катерина не стала скрывать,

ее стремление к свободе - это тоже протест, вызов, прогремевший над силами “темного царства”, словно гроза. Победа Катерины в том, что пойдут слухи о Кабанихе, о роли ее в самоубийстве невестки, не удастся скрыть правду. Даже Тихон начинает слабо протестовать. “Вы ее погубили! Вы! Вы!” - кричит он матери.

Итак, “Гроза” Островского производит, несмотря на свою трагичность, освежающее, ободряющее впечатление, о котором говорил Добролюбов: “...конец (пьесы)... кажется нам отрадным, легко понять почему: в нем дан страшный вызов самодурной силе...”

Катерина не приспосабливается к принципам Кабановой, она не захотела лгать и слушать чужую ложь: “Ты про меня, маменька, напрасно это говоришь...”

Гроза тоже не подчиняется ничему и никому - она бывает и летом, и весной, не ограничиваясь временем года, как осадки. Недаром во многих языческих религиях главным богом является громовержец, повелитель грома и молнии (грозы).

Как и в природе, гроза в пьесе Островского соединяет в себе разрушительную и созидательную силу: “Гроза убьет!”, “Не гроза это, а благодать!”

Итак, образ грозы в драме Островского многозначен и неодносторонен: он, символически выражая идею произведения, вместе с тем непосредственно участвует в действии. Образ грозы освещает практически все грани трагической коллизии пьесы, поэтому смысл названия становится так важен для понимания пьесы читателями.