Сочинение на тему «Духовные искания Андрея Болконского и Пьера Безухова в романе Толстого Война и мир. Духовные искания Андрея Болконского в романе «Война и Мир Роль пьера в духовном обновлении андрея болконского

Как известно, первоначально Л.Н.Толстой задумал роман о декабристе, который возвращается с каторги в пореформенную Россию. Но писатель решил рассказать и о восстании декабристов, чтобы выявить причины этого события для судьбы родины. Однако это событие потребовало от него также обращения к истокам декабризма — отечественной войне 1812 года.

Сам писатель говорил, что для него было невозможно рассказывать о времени русских побед, не обратившись к эпохе «срама и поражений» — войне 1805-1807 годов. Так появился роман «Война и мир». Как видно из этой истории, в романе изначально был один герой — Пьер Безухов.

Образы Андрея Болконского и Пьера Безухова в романе «Война и мир»

Образ Андрея Болконского появился из сцены гибели молодого офицера на поле Аустрелица. Итак, в «Войне и мире» два положительных героя, которые близки автору и во многом осмысляют события так, как осмыслял их автор.

Князь Андрей появляется на страницах романа уже сложившимся человеком: он офицер, ведет светскую жизнь, женат, но

«та жизнь, которую он ведет не по нему».

Этим он объясняет причину своего желания ехать на войну. Мы почти ничего не знаем о детстве героя, но, зная его отца, старого князя Болконского, мы можем с уверенностью сказать, что воспитание князя Андрея было суровым, он, скорее всего, не знал ласк матери. Но в то же время от отца он унаследовал огромное чувство долга, патриотизм, верность данному слову, отвращение к фальши и лжи.

О детстве Пьера мы тоже знаем мало. На его судьбу накладывает отпечаток то, что он незаконорожденный сын крупного екатерининского вельможи. Пьер возвращается из-за границы, где он и воспитывался. Заграничное воспитание заложило в него гуманистический подход к проблемам человечества. Мы знакомимся с героями на вечере Анны Павловны Шерер. И Пьер, и Андрей выделяются из всех присутствующих на вечере:

• Андрей — тем, что ему откровенно скучно, он только выполняет обязанность светского человека,
• а Пьер — тем, что наивно нарушает установленный порядок искренностью и естественностью. Пьер плохо знает жизнь и плохо разбирается в людях.

Мир героев Толстого — это мир патриархального дворянства. Позицию лучших представителей дворянской интеллигенции и пытается понять писатель.

И для Пьера, и для Андрея характерны:

• мучительные раздумья о цели жизни,
• раздумья о судьбе родины,
• благородство, искренность,
• осознание единства своей судьбы и судьбы народа и родины.

Отношение писателя к войне выражает князь Андрей в разговоре с Пьером перед Бородинским сражением:

«Война — самое гадкое дело на свете».

Толстой проводит каждого из героев мучительной дорогой поисков истины. Принципиально важно, что писатель не боится показать ошибки и провалы героев.

Жизненный путь князя Андрея

• отвращение к светской жизни (» … эта жизнь — не по мне», характеристика автора: » Он все читал, все знал, обо всем имел понятие»)

• война 1805-1807 гг., мечты о славе («Хочу славы, хочу быть известным людям, хочу быть любимым ими»)
• небо Аустерлица («Да! Все пустое, все обман, кроме этого бесконечного неба…»)
• жизнь в Лысых горах, воспитание сына (Жить так, чтобы не делать другим зла, жить для себя)
• возрождение к жизни: разговор с Пьером на пароме, ночь в Отрадном, дуб (» Надо, чтобы все знали меня, чтобы не для одного меня шла моя жизнь…»)
• сближение и разрыв со Сперанским — любовь к Наташе и разрыв с нею — («Я простить не могу»)
• отечественная война 1812 года, единение с народом, ранение, поиски вечности, прощение врагов (Курагина) — любовь к («Я люблю тебя больше, лучше, чем прежде») — открытие вечности.

Важнейшее, что выносит читатель из судьбы Андрея Болконского, — познание истины требует от человека отказа от индивидуализма и эгоизма, истина же, по Толстому, в прощении и примирении с жизнью.

Пути Андрея и Пьера постоянно пересекаются, но интересно, что герои почти никогда не находятся в одной точке: периоды подъема у Пьера почти всегда совпадают с периодами спада у князя Андрея.

Путь духовных исканий Пьера Безухова

Посмотрим на путь духовных исканий Пьера Безухова. Женитьба на Элен — первое жизненное испытание Пьера. Здесь проявилось не только незнание жизни, неумение противостоять давлению, но и внутреннее чувство, что в том, что произошло что-то неестественное. Дуэль с Долоховым — переломный этап в жизни Пьера: он в свою очередь понимает, что та жизнь, которую он ведет, не по нему

(» … свернулся тот главный винт, на котором держалась вся его жизнь»)

Но причину в том, что произошло герой Пьера видит прежде всего. Вину он берет на себя. В этот момент и происходит его встреча с масоном Осипом Алексеевичем Баздеевым. Безухов начинает видеть смысл жизни в необходимости делать людям добро. Но Пьер еще не знает жизни, поэтому так легко его обмануть, как обманывают его приказчики и управляющие в его имениях. Он еще не может отличить правду от лжи. Разочарование в масонстве приходит к герою, когда он сталкивается с представителями высшего света в масонской ложе и понимает, что для них масонство — только возможность сделать карьеру, получить выгоду. Примечательно, что любовь к Наташе приходит к Пьеру тогда, когда Наташа совершила ужасную ошибку, встретив Анатоля Курагина. Любовь делает человека лучше, чище.

Любовь Пьера к Наташе, вначале безнадежная, возрождает героя к поискам истины. Бородинское сражение переворачивает его жизнь, как и жизнь многих русских людей. Безухов хочет быть простым солдатом,

«скинуть с себя все это лишнее, дьявольское, все бремя этого внешнего мира».

Наивное желание убить Наполеона, принести себя в жертву, спасение девочки, плен, расстрел, потеря веры в жизнь встреча с Платоном Каратаевым — этапы духовного становления Пьера в романе «Война и мир» стремительно меняются. Герой учится у Платона умению жить в любых обстоятельствах, принимать жизнь, ощущать себя частицей огромного мира

(«И все это мое, и все это во мне, и все это я!»).

Примечательно, что после плена Пьер обрел умение общаться с людьми и понимать их, его уже невозможно обмануть, ему внутренне присуще понимание хорошего и плохого. Встреча с Наташей, взаимное чувство любви возрождает Безухова, дает ему счастье. В эпилоге романа Пьер увлечен идеями радикальных изменений общественного устройства России — он будущий декабрист.

Раскрытие характеров Пьера и Андрея в романе

Особо следует отметить, что образы Пьера и Андрея не дублируют друг друга: перед нами два разных человека, два разных характера. Появление в романе не единственного положительного героя дает Толстому возможность показать, что поиски смысла жизни, духовные искания были свойственны лучшим дворянам России.

Характер героев Толстого раскрывается:

• в столкновении с другими персонажами (сцена объяснения Пьера и Элен),
• в монологах героев (размышления князя Андрея по дороге в Отрадное),
• психологического состояния героя («О чем бы он ни начинал думать, он возвращался к одним и тем же вопросам, которых не мог разрешить и не мог перестать задавать себе»- о Пьере),
• на духовное и душевное состояние героя (небо Аустерлица, дуб по дороге в Отрадное).

Вся жизнь писателя Толстого была направлена на постижение Истины. Таковы и любимые его герои — Пьер и Андрей, которые как бы задают читателю высокую планку постижения смысла жизни, заставляют мучительно переживать падения и взлеты, постигать жизнь и самого себя.

Вопрос 27. Духовный путь Андрея Болконского и Пьера Безухова в романе Л. Н. Толстого «Война и мир».

1. Способность к внутреннему изменению человека.

2. Проблема человеческого счастья в романе.

3. Духовные искания Андрея Болконского.

4. Пьер Безухов в поисках смысла жизни.

5. Вера, надежда, любовь - вечные ценности.

1. Одним из важнейших свойств человека Л.Н. Толстой считал способность к внутреннему изменению, его стремление к самосовершенствованию, нравственный поиск. Для Толстого человек - часть Вселенной, и ему интересно, какой путь проходит душа человека в стремлении к высокому, идеальному, в стремлении понять самого себя.

2. Одной из главных проблем, которую ставит в романе «Война и мир» Толстой, является проблема человеческого счастья, проблема поисков смысла жизни. Его любимые герои - Андрей Болконский и Пьер Безухов - натуры ищущие, мучающиеся, страдающие. Для них характерна неуспокоенность души, желание быть полезным, нужным, любимым. В жизни обоих можно выделить несколько этапов, на которых меняется их мировоззрение, в душе происходит определенный перелом.

3. С Андреем Болконским мы знакомимся в салоне Анны Павловны Шерер. На лице князя скука и усталость. «Эта жизнь не по мне», - говорит он Пьеру. Стремясь к полезной деятельности, князь Андрей едет в армию, мечтая о своей славе. Но романтические представления о чести и славе развеялись на Аустерлицком поле. Лежа на поле битвы, тяжело раненный, князь Андрей видит над собой высокое небо, и все, о чем он мечтал прежде, представляется ему «пустым», «обманом». Он понял, что в жизни есть нечто более важное, чем слава. Встретившись со своим кумиром Наполеоном, Болконский разочаровывается и в нем: «Ему так ничтожны казались в эту минуту все интересы, занимавшие Наполеона, так мелочен казался ему сам герой его...» Разочаровавшись в прежних своих стремлениях и идеалах, пережив горе и раскаяние, Андреи приходит к выводу, что жить для себя и близких - это единственное, что ему остается. Но деятельная, кипучая натура Болконского не может довольствоваться лишь семейным кругом. Медленно возвращается он к жизни, к людям. Из этого душевного состояния помогают ему выйти Пьер и Наташа. «Надо жить, надо любить, надо верить» - эти слова Пьера заставляют князя Андрея увидеть мир по-новому, с новыми его красками, с пробуждающейся весной. К нему возвращается желание деятельности и славы.

Он едет в Петербург, где начинается его государственная деятельность в комиссии Сперанского. Но вскоре последовало разочарование, так как князь Андрей понял, что эта работа далека от насущных интересов народа.

Он снова близок к духовному кризису, от которого его спасает любовь к Наташе Ростовой. Болконский весь отдается своему чувству. Разрыв с Наташей стал трагедией для него: «Как будто бесконечный свод неба, стоявший над ним, превратился в низкий, давивший его свод, в котором... не было ничего вечного и таинственного». Отечественная война 1812 года резко изменила жизненный путь героя. Она застала князя Андрея в смятении, в мыслях о нанесенной ему обиде. Но личное горе потонуло в народном горе. Нашествие французов возбудило в нем желание бороться, быть вместе с народом. Он возвращается в армию и принимает участие в Бородинском сражении. Здесь он осознает себя частицей народа, и от него, как от многих солдат, зависит судьба России.

Путь совершенствования Андрея Болконского проходит через кровь, смерть и страдания людей на войне. Физическая боль после ранения и душевная боль при виде страдающих людей приводят князя Андрея к пониманию истины о необходимости любви к ближнему, к всепрощению человеческих грехов, тем самым приближая его к духовному совершенству Князь Андрей знает, что ему осталось пройти последний путь, но он уже не боится смерти, так как сумел превозмочь душевные страдания, а физические его уже не страшат. Именно перед смертью он прощает Анатоля Курагина. Он ясно понимает всю глубину души Наташи, прощает ей все и говорит: «Я люблю тебя больше, лучше, чем прежде».

Война для Андрея послужила тем испытанием, которое необходимо для нравственного самоочищения человека на пути познания истины Божьей.

4. Подобно Андрею Болконскому, Пьеру также свойственны глубокие раздумья и сомнения в поисках смысла жизни.

Вначале по молодости и под влиянием окружающей обстановки он совершает много ошибок: ведет бесшабашную жизнь светского кутилы и бездельника, позволяет князю Курагину обобрать себя и женить на легкомысленной красавице Элен.

Нравственное потрясение, испытанное Пьером в столкновении с Долоховым, пробуждает в нем угрызения совести. Ему становится ненавистна ложь светского общества, он часто задумывается над вопросом о смысле жизни человека. Это приводит его к масонству, которое он понял как учение о равенстве, братстве и любви. Он искренне стремится облегчить положение своих крестьян вплоть до освобождения их от крепостной зависимости. Здесь Пьер впервые соприкасается с народной средой, но довольно поверхностно. Однако вскоре Пьер убеждается в бесплодности масонского движения и отходит от него. Война 1812 года пробуждает в Пьере патриотические чувства, и он на свои деньги снаряжает тысячу ополченцев, а сам остается в Москве, чтобы убить Наполеона и «прекратить несчастья всей Европы».

Важным этапом на пути исканий Пьера является посещение им Бородинского поля в момент сражения. Здесь он понимает, что историю творит не личность, а народ. Вид оживленных и потных «мужиков подействовал на Пьера сильнее всего того, что видел и слышал он до сих пор о торжественности и значительности настоящей минуты».

Встреча с Платоном Каратаевым, бывшим крестьянином, солдатом, делает его еще ближе к народу. От Каратаева Пьер набирается крестьянской мудрости, в общении с ним «обретает спокойствие и довольство собой, к которым он тщетно стремился прежде». Жизненный путь Пьера Безухова типичен для лучшей части дворянской молодежи того времени. Именно такие люди приходили в стан декабристов.

5. У каждого из этих героев своя судьба, свой трудный путь к познанию смысла жизни. Но оба героя приходят к одной и той же истине: «Надо жить, надо любить, надо верить».

В художественном мире Толстого есть герои, настойчиво и целеустремленно стремящиеся к полной гармонии с миром, неустанно ищущие смысл жизни . Их не занимают корыстные цели, светские интриги, пустые и бессмысленные разговоры в великосветских салонах. Их легко узнать среди надменных, самодовольных лиц. К ним, безусловно, относятся самые яркие образы романа «Война и мир» - Андрей Болконский и Пьер Безухов . Они заметно выделяются среди героев русской литературы XIX века своей незаурядностью и интеллектуальным богатством. Совершенно разные по складу характера, князь Андрей и Пьер Безухов имеют много общего в идейных стремлениях и исканиях.

Толстой говорил: «Люди, как реки...» - подчеркивая этим сравнением многогранность и сложность человеческой личности. Духовная красота любимых героев писателя - князя Андрея Болконского и Пьера Безухова - проявляется в неустанных поисках смысла жизни, в мечтах о деятельности, полезной для всего народа. Их жизненный путь - это путь страстных исканий, ведущий к правде и добру. Пьер и Андрей внутренне близки друг к другу и чужды миру Курагиных и Шерер.

Средством раскрытия внутреннего мира героев Толстой избрал диалог. Споры Андрея и Пьера - не пустая болтовня и не поединок амбиций, это стремление разобраться в собственных мыслях и попытаться понять размышления другого человека. Оба героя живут напряженной духовной жизнью и извлекают из текущих впечатлений общий смысл. Их отношения носят характер просторной дружбы. Каждый из них идет своим путем. Они не нуждаются в повседневном общении, не стремятся узнать как можно больше подробностей о жизни друг друга. Но они искренне уважают друг друга и чувствуют, что истина другого так же добыта страданиями, как и его собственная, что она выросла из жизни, что за каждым аргументом спора стоит жизнь.

Первое знакомство с Андреем Болконским не вызывает особой симпатии. Гордый и самодовольный молодой человек с сухими чертами лица и уставшим скучающим взглядом - таким видят его гости Анны Павловны Шерер. Но когда мы узнаем, что выражение его лица было вызвано тем, что «все бывшие в гостиной не только были знакомы, но уже надоели ему так, что и смотреть на них и слушать их ему было очень скучно», к герою возникает интерес. Далее Толстой сообщает, что блестящая и праздная, пустая жизнь не удовлетворяет князя Андрея и он всеми силами стремится разорвать порочный круг, в котором оказался.

Стремясь выбраться из надоевшей ему светской и семейной жизни, Андрей Болконский собирается на войну. Он мечтает о славе, подобной наполеоновской, мечтает совершить подвиг. «Ведь что же слава? - говорит князь Андрей. - Та же любовь к другим...» Подвиг, совершенный им во время Аустерлицкого сражения, когда он бежал впереди всех со знаменем в руках, внешне выглядел очень эффектно: его заметил и оценил по достоинству даже Наполеон. Но, совершив героический поступок, Андрей почему-то не испытывал никакого восторга и душевного подъема. Вероятно, потому, что в тот момент, когда он упал, тяжело раненный, ему открылась новая высокая истина вместе с высоким бесконечным небом, раскинувшим над ним голубой свод. Стремление к славе приводит Андрея к глубокому духовному кризису. Небо Аустерлица становится для него символом высокого понимания жизни: « Как же я не видел прежде этого высокого неба? И как я счастлив, что узнал его, наконец. Да! Все пустое, все обман, кроме этого бесконечного неба». Андрей Болконский понял, что естественная жизнь природы и человека более значительна и важна, чем война и слава Наполеона.

На фоне этого чистого неба все бывшие мечты и стремления показались Андрею мелкими и ничтожными, такими же, как и былой кумир. В его душе произошла переоценка ценностей. То, что казалось ему прекрасным и возвышенным, оказалось пустым и тщеславным. А то, от чего он так старательно отгораживался - простая и тихая семейная жизнь, - теперь представлялась ему желанным, полным счастья и гармонии миром. Дальнейшие события - рождение ребенка, смерть жены - заставили князя Андрея прийти к выводу, что жизнь в ее простых проявлениях, жизнь ради себя, для родных - единственное, что ему остается. Но ум князя Андрея продолжал напряженно работать, он много читал и размышлял над вечными вопросами: какая сила управляет миром и в чем смысл жизни.

Андрей пытался жить простой, спокойной жизнью, заботясь о сыне и занимаясь улучшением жизни своих крепостных: триста человек он сделал вольными хлебопашцами, остальным заменил барщину оброком. Но состояние депрессии, ощущение невозможности счастья говорили о том, что все преобразования не могли в полной мере занять его ум и сердце.

Иными жизненными путями шел Пьер Безухов, но его волновали те же проблемы, что и князя Андрея. «Для чего жить и что такое я? Что такое жизнь, что смерть?» - Пьер мучительно искал ответы на эти вопросы. В начале романа, на вечере у Анны Павловны Шерер, Пьер защищает идеи французской революции, восхищается Наполеоном, желает то «произвести республику в России, то самому быть Наполеоном...». Не найдя еще смысла жизни, Пьер мечется, совершает ошибки. Достаточно вспомнить историю с медведем, вызвавшую в свете много шума. Но самой крупной ошибкой, совершенной Пьером в этот период, является его женитьба на низкой и порочной красавице Элен Курагиной. Дуэль с Долоховым открыла Пьеру новый взгляд на мир, он понял, что жить так, как он живет, дальше невозможно.

Поиски правды и смысла жизни приводят его к масонам. Он страстно желает «переродить порочный род человеческий». В учении масонов Пьера привлекают идеи «равенства, братства и любви», поэтому, прежде всего, он решает облегчить участь крепостных. Ему кажется, что он нашел, наконец, цель и смысл жизни: «И только теперь, когда я... стараюсь... жить для других, только теперь я понял все счастье жизни». Но Пьер еще слишком наивен, чтобы понять, что все его преобразования ни к чему не ведут. Толстой, рассказывая о деятельности Пьера в имении, иронизирует над любимым героем.

Возвращаясь из поездки по имениям, Пьер заезжает к князю Андрею. Их встреча, имевшая большое значение для обоих и во многом определившая их дальнейший путь, произошла в имении Богучарово. Они встретились в тот момент, когда каждому из них казалось, что он нашел истину. Но если истина Пьера была счастливая, он недавно приобщился к ней и она переполняла все его существо настолько, что ему хотелось поскорее открыть ее другу, то истина князя Андрея - горькая и опустошающая, и ему ни с кем не хотелось делиться своими мыслями.

Окончательное возрождение Андрея к жизни произошло благодаря его встрече с Наташей Ростовой . Общение с ней открывает Андрею новую, неведомую ранее, сторону жизни - любовь, красоту, поэзию. Но именно с Наташей ему не суждено быть счастливым, потому что между ними нет полного взаимопонимания. Наташа любит Андрея, но не понимает и не знает его. И она остается для него загадкой со своим собственным, особенным внутренним миром. Если Наташа живет каждым мгновением, не в состоянии ждать и откладывать до определенного времени момент счастья, то Андрей способен любить на расстоянии, находя особую прелесть в ожидании предстоящей свадьбы с любимой девушкой. Разлука оказалась слишком трудным испытанием для Наташи, ибо она, в отличие от Андрея, не была способна думать о чем-то другом, кроме любви.

История с Анатолем Курагиным разрушила возможное счастье Наташи и князя Андрея. Гордый и самолюбивый Андрей не смог простить Наташе ее ошибку. А она, испытывая мучительные угрызения совести, посчитала себя недостойной такого благородного, идеального человека и отреклась от всех радостей жизни. Судьба разъединяет любящих людей, оставляя в их душах горечь и боль разочарования. Но она же соединит их перед смертью Андрея, потому что Отечественная война 1812 года многое изменит в их характерах.

Когда Наполеон вступил в пределы России и стал стремительно продвигаться вперед, Андрей Болконский, возненавидевший войну после тяжелого ранения под Аустерлицем, вступил в действующую армию, отказавшись от безопасной и перспективной службы в штабе главнокомандующего. Командуя полком, гордый аристократ Болконский сблизился с солдатско-крестьянской массой, научился ценить и уважать простой народ. Если сначала князь Андрей старался возбуждать мужество солдат, прогуливаясь под пулями, то, увидев их в бою, понял, что ему нечему их учить. С этого момента он начал смотреть на мужиков в солдатских шинелях как на героев- патриотов, мужественно и стойко защищавших свое Отечество. Так Андрей Болконский пришел к мысли о том, что успех армии зависит не от позиции, вооружения или количества войск, а от того чувства, которое есть и в нем, и в каждом солдате.

После встречи в Богучарово Пьера, как и князя Андрея, ожидали горькие разочарования, в частности в масонстве. Республиканские идеи Пьера не разделялись его «братьями». К тому же Пьер понял, что и среди масонов существуют ханжество, лицемерие, карьеризм. Все это привело Пьера к разрыву с масонами и к очередному душевному кризису. Так же как и для князя Андрея, целью жизни, идеалом для Пьера стала (хотя он сам еще не понимал и не осознавал этого) любовь к Наташе Ростовой, омраченная узами брака с Элен. «К чему? Зачем? Что такое творится на свете?» - эти вопросы не переставали тревожить Безухова.

В этот период состоялась вторая встреча Пьера и Андрея. На этот раз местом для встречи своих героев Толстой избрал Бородино. Здесь произошло решающее для русской и французской армий сражение, и здесь состоялась последняя встреча главных героев романа. На данном периоде князь Андрей воспринимает свою жизнь как «дурно намалеванные картины», подводит ее итоги и размышляет над теми же вечными вопросами. Но пейзаж, на фоне которого даны его размышления («...и эти березы с их светом и тенью, и эти курчавые облака, и этот дым костров, все вокруг преобразилось для него и показалось чем-то страшным и угрожа- ющим»), признак того, что в его опустошенной душе продолжает жить нечто поэтическое, вечное и непостижимое. При этом он продолжает думать и молчать. А Пьер жаждет узнать, стремится слушать и говорить.

Пьер задает Андрею вопросы, за которыми стоят серьезные, еще не оформленные мысли. Князь Андрей не хочет вступать в разговор. Сейчас Пьер не только чужд ему, но и неприятен: на нем лежит отблеск той жизни, которая принесла ему много страданий. И опять, как в Богучарово, князь Андрей начинает говорить и незаметно для себя втягивается в разговор. Это даже не разговор, а монолог князя Андрея, который произносится неожиданно, страстно и содержит смелые и неожиданные мысли. Он говорит по-прежнему злобно-насмешливым тоном, но это не озлобленность и опустошенность, а гнев и боль патриота: «Князь Андрей, думавший, что ему было все равно, возьмут или не возьмут Москву, так как взяли Смоленск, внезапно остановился в своей речи от неожиданной судороги, схватившей его за горло».

Пьер слушал друга, стыдясь своего невежества в военном деле, но при этом ощущал, что переживаемый Россией момент - это нечто совсем особенное, и слова друга - профессионального военного, убедили его в истинности своих ощущений. Все, что он видел в этот день, он чем думал и размышлял, «осветилось для него новым светом». Расставание Пьера и Андрея нельзя назвать теплым и дружеским. Но как и в прошлый раз их разговор изменил прежние представления героев о жизни и счастье. Когда Пьер уехал, князь Андрей с новым чувством начал думать о Наташе, «долго и радостно», с чувством, что понимал ее, нанесшую ему серьезное оскорбление. В разговоре с Пьером накануне Бородинской битвы ощущается единство помыслов князя Андрея и сражающегося народа. Выражая свое отношение к событиям, он говорит, что его мысли созвучны народным. Жизнь князя Андрея, его искания смысла жизни завершаются единением с народом, борющимся за родную землю.

После встречи с Пьером князь Андрей переходит в новую, совершенно новую для него, фазу жизни. Она созревала давно, но оформилась лишь после того, как он высказал Пьеру все, о чем так долго и мучительно размышлял. Но с этим новым чувством, по мнению автора, он не мог жить. Символично, что в момент смертельного ранения Андрей испытывает огромную тягу к простой земной жизни, но тут же задумывается о том, почему ему так жаль расстаться с ней. Эта борьба между земными страстями и любовью к людям особенно обостряется перед его смертью. Встретив Наташу и простив ее, он чувствует прилив жизненных сил, но это трепетное и теплое чувство сменяется неземной отрешенностью, которая несовместима с жизнью и означает смерть. Раскрыв в Андрее Болконском многие замечательные черты дворянина-патриота, Толстой оборвал его путь исканий геройской гибелью ради спасения отчизны. И продолжить эти поиски высших духовных ценностей, которые так и остались недостижимыми для князя Андрея, суждено в романе его другу и единомышленнику Пьеру Безухову.

Для Пьера разговор с Андреем стал начальным этапом его духовного очищения. Все последующие события: участие в Бородинском сражении, приключения в занятой неприятелем Москве, плен - приблизили Пьера к народу и способствовали его нравственному перерождению. «Солдатом быть, просто солдатом!.. Войти в эту общую жизнь всем существом, проникнуться тем, что делает их такими» - такое желание овладело Пьером после Бородинского боя. Именно в плену Безухов приходит к убеждению: «Человек сотворен для счастья». Но и на этом Пьер не успокаивается.

В эпилоге Толстой показывает Безухова столь же деятельным и напряженно думающим, как и в начале романа. Ему удалось пронести через время свою наивную непосредственность, он продолжает размышлять над вечными неразрешимыми вопросами. Но если раньше он думал о смысле жизни, то теперь размышляет над тем, как защитить добро и правду. Пути исканий приводят Пьера в тайное политическое общество, борющееся против крепостничества и самодержавия.

Споры Андрея Болконского и Пьера Безухова о смысле жизни отражают внутреннюю борьбу в душе писателя, которая не прекращалась на протяжении всей его жизни. Человек, по мнению писателя, должен постоянно размышлять, искать, ошибаться и снова искать, ибо «спокойствие - это душевная подлость». Таким был он сам, такими качествами он наделил главных героев романа «Война и мир». На примере князя Андрея и Пьера Безухова Толстой показывает, что какими бы разными путями ни шли лучшие из представителей высшего общества в поисках смысла жизни, они приходят к одинаковому итогу: смысл жизни - в единении с родным народом, в любви к этому народу.

«Чтобы жить честно, надо рваться, путаться, биться, ошибаться, начинать и бросать, и опять начинать, и опять бросать, и вечно бороться и лишаться».

Л. Н. Толстой

История народа, по Толстому, действительная, внутренняя история, - это и быт народа, и частная семейная и личная жизнь, и отношения, которые складываются между людьми. Но история - это также и искания общественной мысли, это жизнь, движение человеческого сознания. Андрей Болконский и Пьер Безухов, герои высокого интеллектуального плана, выражают в романе прежде всего именно эту очень важную, духовную сторону истории и исторической жизни. Как писал Толстой позднее, «духовная деятельность есть величайшая, могущественнейшая сила. Она движет миром».

Князь Андрей и Пьер - наиболее близкие Толстому герои не только в историческом, но и в нравственном и психологическом смысле. Они близки ему прежде всего тем, что находятся в постоянном движении, в сомнениях и поисках, в непрерывном внутреннем развитии. Подобно тому, как это было у самого писателя, их жизнь - этопуть. Путь открытий и разочарований, путь кризисный и во многом драматический. Путь особенный, неповторимо личный - и вместе с тем исполненный глубокого исторического значения. Нравственные искания героев Толстого - это их путь к народу, к народной правде, путь к слиянию их судеб с судьбами народа.

Вопросы нравственности, как самые важные, вечные и общечеловеческие, более всего волновали писателя. В центре внимания автора «Войны и мира» сложные судьбы людей, и прежде всего пути формирования их личности, их напряженный поиск смысла жизни, их нравственные и духовные искания, обретения и потери. Прослеживая путь жизни своих героев. Толстой показывает, как меняется образ их существования и внутренний облик. Более всего интересует Толстого становление личности, «диалектика души» его героев.

Андрей Болконский и Пьер Безухов - лучшие люди своего времени, но лучшими их делают не происхождение, не образованность и даже не патриотизм, но их духовные искания, их неудовлетворенность своей и окружающей жизнью, их нравственный протест против «тяжелой путаницы действительности». В исканиях Пьера и князя Андрея отразились раздумья автора о противоречиях современной ему жизни, его собственные поиски выхода из этих противоречий. Духовные искания Андрея Болконского и Пьера Безухова отражают искания автором нравственной истины, открывающей путь к социальной гармонии, которая представляется ему гармонией частного и общего, личности и народа, свободы и необходимости, временного и вечного, жизни и смерти. Именно в этих категориях осмысливал Толстой реальные противоречия современности и исторического прошлого.

Путь героев Толстого - это путь постижения правды народной, путь к «миру», и он не может быть легким и быстрым. Писатель ставит своих героев в положение, сравнимое им с положением винта на сорванной резьбе: «О чем бы он Пьер ни начинал думать, он возвращался к одним и тем же вопросам, которые он не мог разрешить и не мог перестать задавать себе.

Как будто в голове его свернулся тот главный винт, на котором держалась его жизнь. Винт не входил дальше, не выходил вон, а вертелся, ничего не захватывая, все на том же нарезе, и нельзя было перестать вертеть его».

«Нельзя перестать» - вот жизненное кредо толстовских героев. Их движение в поисках «надежного винта» безостановочно.

Многими поколениями российских читателей герои романа Толстого воспринимались как живые, реально существующие люди. В отличие от многих популярных героев литературы, героя Толстого нельзя заменить каким–то чувством, чертой или качеством: Гамлет и гамлетизм. Дон Кихот и донкихотство, Манилов и маниловщина, Базаров и базаровщина. Обломов и обломовщина... Герои Толстого лишены нарицательное, они оказывают упорнейшее сопротивление типологии. Отступая от обобщенной характеристики, от изображения устойчивых типов, писатель развертывает подробности движений, жестов, интонаций и т. д. Образы Толстого как бы расщеплены, протянуты сквозь все повествование. Автор «Войны и мира» как будто разглядывает своих героев, рассказывая о них во всех, казалось бы, самых незначительных подробностях, деталях, из которых, как из мозаики, складывается не только цельное эпическое полотно, но и портреты характеров. Из этих деталей создаются сюжетные линии, строится композиция, наконец, возникает целостная картина авторской философии.

Толстой был убежден, что «описать человека собственно нельзя. Говорить про человека; он человек оригинальный, добрый, умный, глупый, последовательный и т.д. слова, которые не дают никакого понятия о человеке, а имеют претензию обрисовать человека, тогда как часто только сбивают его с толку». Толстой настаивал на том, что в художественном произведении ясно должна выразиться «текучесть человека», означавшая, по его мнению, изменчивость, неустойчивость внешних признаков и проявлений человеческой личности, многообразной и неопределимой в своей сущности. Толстой утверждал, что человек может быть «то злодеем, то ангелом, то мудрецом, то идиотом, то силачом, то бессильнейшим существом».

Произведения Толстого строятся не на привычных для литературы той поры характерах, не на «героях» как носителях постоянных свойств, которыми определяются их поступки, а на резких изображениях душевных состояний, на «диалектике души». Как писал еще Н. Г. Чернышевский, Толстого более всего интересовал сам «психический процесс, его формы, его законы», а особенностью таланта писателя критик называл способность не ограничиваться изображением результатов психического процесса: его интересует «самый процесс, - и едва уловимые явления этой внутренней жизни, сменяющиеся одно другим с чрезвычайной быстротою и неистощимым разнообразием». Вот почему человеческая личность в изображении Толстого так сложна по своей структуре, «многослойна», неисчерпаема, и в ней органически сопряжено общечеловеческое содержание и конкретно–исторический, индивидуальный характер.

Чтобы понять смысл и цель духовных исканий героев Толстого, нужно соотнести их образы с теми концептуально важными для писателя философскими и жизненными установками, которые определили его мироощущение и художественное сознание.

Опорным символом романа являетсяшар–глобус из сна Пьера: «И вдруг Пьеру представился, как живой, давно забытый, кроткий старичок учитель, который в Швейцарии преподавал Пьеру географию. «Постой», - сказал старичок. И он показал Пьеру глобус. Глобус этот был живой, колеблющийся шар, не имеющий размеров. Вся поверхность шара состояла из капель, плотно сжатых между собой. И капли эти все двигались, перемещались и то сливались из нескольких в одну, то из одной разделялись на многие. Каждая капля стремилась разлиться, захватить наибольшее пространство, но другие, стремясь к тому же, сжимали ее, иногда уничтожали, иногда сливались с нею.

– Вот жизнь, - сказал старичок учитель.

– Как же это просто и ясно, - подумал Пьер. - Как я мог не знать этого прежде.

– В середине Бог, и каждая капля стремится расшириться, чтобы в наибольших размерах отражать его. И растет, сливается, и сжимается, и уничтожается на поверхности, уходит в глубину и опять всплывает...»

Так символ шара жизни материализуется» как предмет пластичный, противостоящий заданности, статике. Он представляет собой как будто твердое тело, и в то же время зримый облик его изменчив, непостоянен. Этот образ–символ внутренне родствен общей картине мира в эпопее Толстого - мира, подобного шару, постоянно текучего и вместе с тем определенного в своих очертаниях.

Все сливается, переливается в живом глобусе жизни; в одну ночь, одновременно, видят Петя - свой реальный сон и Пьер - сон провидческий, объясняющий жизнь: через несколько часов, на рассвете, Петя будет убит, а Пьер освобожден. Одновременно кто–то радуется, а кто–то скорбит, кому–то жизнь даруется, а у кого–то отнимается. Плачут от радости освобожденные от плена люди, а в саду роют могилу мальчику Пете. Одна и та же ночь обернулась радостью победы для русских и позором поражения для французов. Капли сливаются, разливаются и исчезают, вот и Платон Каратаев «разлился и исчез», а лиловая собачонка, что выла над его телом, уже прибилась к другому солдату.

Шар - это универсум, определяющий и подчиняющий все сущее, все живое, все бытие человека. Все имеет форму шара или стремится принять ее в природе и жизни человека. Не случайно Платон Каратаев, являющийся в романе воплощением природного и жизненного естества, описан Толстым так своеобразно; его голова как–то особенно кругла, кругло его тело, круглы его руки и даже речи.

Эта символика отражена и в кольцевой композиции романа; как момент жизни человечества, жизнь князя Андрея, Пьера Безухова, Наташи Ростовой и других героев романа не прекращается и не прекратится после их смерти. Она будет продолжена жизнью Николеньки Болконского, детьми Наташи и Пьера, Николая Ростова и княжны Марьи. Не случайно в эпилоге романа в гостиную к родителям вбегают дети Наташи, Пьера, Николая и Марьи, так же, как в первых главах молодежь дома Ростовых вбегала в гостиную своих родителей. Круговорот жизни вечен, ее движение бесконечно.

Жизнь человека, как полагает Толстой, тоже не может развиваться и двигаться по прямой линии. Это движение по кругу; заканчивается один круг и начинается другой. В художественной концепции жизни Толстого можно выделить три типа человеческой жизни. Если человек не развивается, ни к чему не стремится, то жизнь его застывает, он начинает двигаться по замкнутому кругу, а конечной точкой этого движения становится смерть. Но человек, как правило, к чему–то стремится, чего–то старается в этой жизни достичь, и тогда круги его жизни складываются в спираль, являющуюся, по сути, универсальной моделью развития всей вселенской жизни - от спирали ДНК до спиралей галактик.

Но и здесь не все так однозначно. Если стремления человека сугубо эгоистичны, а цели тщеславны, если он обуреваем гордыней, круги его жизни складываются внисходящую спираль. Если же человек стремится к духовному и нравственному самосовершенствованию, а цели его совпадают с общими устремлениями народа к благу и добру, спираль его жизни становится восходящей.

Есть особый смысл в том, что образы главных героев построены по принципу структурного параллелизма. Толстой проводит Пьера Безухова и Андрея Болконского через одни и те же события, сталкивает с одними и теми же обстоятельствами, ситуациями и людьми. Разница их характеров и жизненных установок проявляется именно в том, как они решают одинаковые проблемы, как действуют и поступают в одинаковых обстоятельствах. Может быть главный, концептуальный вопрос, на который нам нужно ответить, чтобы понять жизненную философию Толстого и даже его историко–философскую концепцию, покажется весьма несущественным: «Почему Наташа Ростова, будучи невестой Андрея Болконского, стала женой Пьера Безухова?». Почему погиб Андрей Болконский? Почему спираль жизни Андрея Болконского нисходящая, а у Пьера Безухова восходящая?

Это тем более интересно, что Андрей Болконский никак не подпадает под привычную категорию героев отрицательного плана. Более того, как писал Константин Леонтьев, «князя гр. Толстой любит и даже как будто восхищается им.Выше, полнее, идеальнее князя Андрея гр. Толстой не изображал никого. Я не говорю, что он его идеализировал; ничуть, я говорю, что Болконскийсам у него вышелидеальным. Это правдиво, глубоко и необычайно тонко изображенный идеалист, характера твердого и энергичного. Он выше всех других главных молодых героев, и в «Войне и мире», и в «Карениной». К. Леонтьев полагает, что идеальным князя Андрея делают и его ум, и его честность, и его красота, и храбрость, и образованность, и благородство, и любовь ко всему прекрасному. Даже гордость и честолюбие его, «некоторые капризы», даже сухость с женой нравятся читателю.

«И собственно внутренний мир его исполнен идеальных и высоких стремлений; к серьезной дружбе, к романтической любви, к патриотизму, к честной заслуженной славе», и даже смерть Болконского видится К. Леонтьеву идеальной в «страшной битве за Родину». Для Толстого же в смерти этой был и иной, особый смысл, связанный прежде всего с философией писателя, с егоучением о естественно–органическом начале как основе жизни природы и человека.

Многие критики отмечают, что Толстой неустанен в своем стремлении отделить естественно–органическое в действиях людей от всего продиктованного социально–практическими установками и сотворенного рассудком и усилием воли. Рассудочное планирование человеком своего поведения и дальнейшей жизни находится у Толстого под некоторым подозрением. Разработка планов, их осуществление требуют систематических волевых усилий, а это несовместимо с толстовской философией естественности. Толстой писал Татьяне Берс в 1864 году: «Жизнь устраивает все по–своему, не по–нашему... Иногда думаешь, что жизнь устраивает все по–своему противно твоим желаниям, а выходит, что она делает то же самое, только по–своему...» Писатель был убежден, что «человек только думает, что может распоряжаться собственной судьбой по своему разумению, на самом же деле жизнь его подчинена иным, им не всегда сознаваемым законам. Не зря народная мудрость гласит: «Человек предполагает, а Бог располагает».

Толстой–моралист показывает, как жизнь жестоко наказывает человека, который своими рассудочными установками уводит свою судьбу в сторону от подлинной, естественной жизни, нарушает ее естественное течение, как она разрушает все искусственные построения, противоречащие ее течению, как Бог наказывает за то, что человек сознательно не соблюдает библейские заповеди и христианские законы. Герой Толстого совершает тот или иной поступок, а Бог и судьба волею автора наказывают или поощряют его в зависимости от того, насколько он уклонился от нормы.

Вот и сюжет романа, композиция жизненных кругов князя Андрея и Пьера строится на череде поступков героев и их последствий.

Исходная ситуация у князя Андрея и Пьера одна; они оба не удовлетворены своей судьбой, не находят себе места в обычных условиях светского существования. Спиральные круги жизни героев композиционно соотнесены, герои проходят одинаковые стадии: разочарование - духовная стагнация - остановка - новое увлечение и начало движения - кризис - крушение идеала - новое разочарование. Каждый новый круг композиционно повторяет предыдущий.

Князь Андрей недоволен прежде всего тем, что не может проявить, реализовать свои богатые внутренние возможности. Он мечтает об известности, жаждет активной, общественно–полезной деятельности, жаждет подвига. Но во имя чего и кого? Отнюдь не ради блага людей, которых он «не знает и не будет знать», а во имя собственного торжества над этими «безвестными и безразличными ему людьми». Трагическое противоречие князя Андрея - это всепоглощающая жажда любви людской и полное при этом собственное равнодушие и безразличие к людям, отчужденность от них. Толстой показывает, что нельзя быть полезным людям, не зная их, навязывая им свою волю. Индивидуализм несостоятелен, как несостоятельны попытки князя Андрея противостоять жизни и судьбе.

Война представляется князю Андрею наилучшим выходом из тупика его личной жизни и поприщем для удовлетворения благородного честолюбия. На вопрос Пьера: «Для чего вы идете на войну?» - Болконский отвечает: «Для чего? - я не знаю. Так надо. Кроме того, я иду... потому, что эта жизнь, которую я веду здесь, эта жизнь - не по мне!».

Уйдя на войну ради славы, известности, в поисках «своего Тулона», князь Андрей оставляет свою беременную жену без помощи и поддержки, среди чужих для нее людей. Но война открывается Болконскому не только с героической стороны. Он видит карьеризм, корыстолюбие, трусость и бездарность тех, кто должен был бы проявлять совсем иные качества. Случай с батареей Тушина окончательно развеивает иллюзии Болконского. Лежа раненый под высоким небом Аустерлица, он вдруг сознает: «... все пустое, все обман, кроме этого бесконечного неба. Ничего, ничего нет, кроме него. Но и того даже нет, ничего нет, кроме тишины, успокоения. И слава Богу...». И каким маленьким, ничтожным человеком показался ему кумир, его герой Наполеон в сравнении с тем, что происходило теперь «между его душой и этим высоким, бесконечным небом с бегущими по нему облаками». Какими ничтожными показались ему «все интересы, занимавшие Наполеона, так мелочен казался ему сам герой его, с этим мелким тщеславием и радостью победы, в сравнении с тем высоким, справедливым и добрым небом, которое он видел и понял». Князь Андрей впервые задумывается о «ничтожности величия, о ничтожности жизни», «о ничтожестве смерти». Но свойство натуры Болконского в том, что никакие потрясения не могут переродить его натуры, и об этом говорится в конце второго тома при описании горячечных представлений раненого князя Андрея: «Тихая жизнь и спокойное семейное счастье в Лысых Горах представились ему. Он уже наслаждался этим счастьем, когда вдруг являлся маленький Наполеон «со своим безучастным, ограниченным от несчастья других взглядом, и начались сомнения, муки, и только небо обещало успокоение». Да, от этого «маленького Наполеончика», сидящего глубоко в душе Андрея, он не избавится никогда, а небо Аустерлица отныне навсегда станет мерилом чистоты и нравственности и не раз вспомнится Болконскому в трудные или счастливые минуты.

За все ошибки и заблуждения нужно платить, и смерть жены становится наказанием князю Андрею за тщеславные помыслы, за гордыню. Выражение лица мертвой маленькой княгини навсегда отпечатывается в сознании Болконского как немой укор: «Что и за что вы это со мной сделали?». Князь Андрей вновь искусственно обрывает все свои прежние стремления и мечтания, клянется никогда не служить ни в государственной службе, «добродушной и озабоченной пошлости», ни в военной, даже если Бонапарт со всем своим войском будет угрожать Лысым Горам. Болконский обрекает себя на неестественную для него «ровную и тихую жизнь» и занимается хозяйственными делами. Как замечает умная княжна Марья, эта жизнь губит его, и это гибельное воздействие выражается в «потухшем, мертвом взгляде» князя Андрея, в «сосредоточенности и убитости» его улыбки. Но и в хозяйственной деятельности проявляется талантливость Болконского: за два года, прожитых им в деревне, он «исполнил» все те «мероприятия по именьям», что были затеяны Пьером, но не доведены до конца. «Он имел в высшей степени ту недостающую Пьеру практическую цепкость, которая без размаха и усилий с его стороны давала движение делу». Болконский одним из первых (задолго до Евгения Онегина) освободил 300 душ крестьян, перечисляя их в «вольные хлебопашцы», заменил барщину оброком, организовал обучение крестьянских детей и дворовых грамоте. Но, по его убеждению, коренные перемены в жизни народа не приводят ни к чему, так как разрушают естественный ход жизни мужика, отрывают его от вековых корней.

Душа князя Андрея жаждала другой жизни, и поэтому увиденный им на краю дороги старый дуб, который «не хотел подчиняться обаянию весны» и «сердитым и презрительным уродом» стоял среди расцветающего леса, вызвал в нем целый ряд «безнадежных мыслей»: « Да он тысячу раз прав, этот дуб, пускай другие, молодые, вновь поддаются на этот обман, а мы знаем - наша жизнь кончена!». Однако после встречи с Пьером князь Андрей вновь увидел «то высокое, вечное небо, которое он видел, лежа на Аустерлицком поле, и что–то давно заснувшее, что–то лучшее, что было в нем, вдруг радостно и молодо проснулось в его душе». «Свидание с Пьером было для князя Андрея эпохой, с которой началась хотя во внешности и та же самая, но во внутреннем мире его новая жизнь». Вот почему встреча с Наташей в Отрадном и вид дуба на обратном пути, преображенного, «раскинувшегося шатром сочной, темной зелени», вызывают в князе Андрее «беспричинное весеннее чувство радости и обновления». «Нет, жизнь не кончена в тридцать один год», - вдруг окончательно, беспременно решает князь Андрей. Так начинается новый круг жизни Болконского, обещающий ему успех, радость, любовь.

Любовь к Наташе Ростовой изменила князя Андрея, он, казалось, стал «совсем другим, новым человеком. Где была его тоска, его презрение к жизни, его разочарованность?». Весь мир разделился «на две половины: одна - она, и там все счастье, надежда, свет; другая половина - все, где ее нет, там все уныние и темнота...» Однако любовь только изменила, но не преобразила Андрея. «Чужим и страшным» кажется он графине Ростовой, которая как будто предчувствует трагическую развязку этой любви. Любовь пробудила в Болконском его честолюбивые стремления. Нарушая данную когда–то клятву, он поступает на службу в кабинет Сперанского, занимающийся законодательной деятельностью. Вновь не желая идти навстречу судьбе, дарующей ему последний шанс сблизиться с миром людей, с естеством жизни, воплощением которого является Наташа, с правдой народной, носительницей которой она становится в романе, князь откладывает свадьбу на год, чтобы Наташа, как он говорит, «поверила в себя». Он хочет проверить истинность и прочность ее чувств, не понимая, что природа не терпит пустоты и заполняет ее, пусть даже сорняками.

Не желая понимать, что сам виновен в измене Наташи, Болконский более всего страдает от чувства уязвленной гордости, оскорбленного самолюбия. «Я говорил, что падшую женщину можно простить, - отвечает он на увещевания Пьера, - но я не говорил, что я могу простить. Я не могу». Появившаяся на лице князя Андрея «холодная, злая, неприятная, как у отца усмешка» знаменует его возвращение к прежнему образу.

Не сдержал Болконский и другой клятвы - не служить в русской армии. Нарушая библейскую заповедь «не клянись» (так же, как и заповедь «не сотвори себе кумира»), он не хочет понимать, что жизнь всегда разрушает все искусственные построения. На войну Болконский идет с тайной надеждой встретить Анатоля Курагина и поквитаться с ним. Но жизнь разрушает и эти планы. Увидев в госпитале раненого Анатоля, Болконский не испытывает к нему ничего, кроме жалости. Жизнь, Бог сами творят суд и вершат наказание: «Мне отмщение, и Аз воздам».

Даже само ранение князя кажется наказанием за пренебрежение простыми и естественными законами, которые диктует жизнь, ее главным инстинктом - инстинктом самосохранения. Глядя на крутящуюся около него гранату, князь Андрей ведет себя в высшей степени странно и неестественно: «Неужели это смерть, - думает Болконский. - Я не могу, я не хочу умереть, я люблю жизнь, люблю эту траву, землю, воздух...». «Он думал это и вместе с тем помнил о том, что на него смотрят», что «дурно высказывать свой страх», что стыдно ему, офицеру Болконскому, трусливо припадать к земле.

Только ощущение приближения смерти пробудило в князе Андрее чувство истинной христианской любви: «Сострадание, любовь к братьям, к любящим, любовь к ненавидящим нас, любовь к врагам - да, та любовь, которую проповедовал Бог на земле», - вот те чувства, что переполняют князя... Очнувшись в Мытищах в избе, Болконский вспоминает, что у него было теперь новое счастье. «Да, мне открылось новое счастье, неотъемлемое от человека, - думал он. - Счастье, находящееся вне материальных сил, счастье одной души, счастье любви. Да, любовь. Я испытал то чувство любви, которая есть самая сущность души и для которой не надо предмета. Я теперь испытываю это блаженное чувство. Любить ближних, любить врагов своих. Все любить, - любить Бога во всех проявлениях»...

«Чем больше он вдумывался в новое, открытое ему начало вечной любви, тем более он, сам не чувствуя того, отрекался от земной жизни. Все, всех любить, всегда жертвовать собой для любви, значило - не жить этой земной жизнью. И чем больше он проникался этим началом любви, тем больше он отрекался от жизни». В последней нравственной борьбе между жизнью и смертью «смерть одержала победу».

Есть особый смысл в том, что князь Андрей умирает, а Пьер Безухов остается жить. Писатель проводит героев через одно испытание - испытание Бородинским сражением, в котором сошлись все точки пересечения национальных интересов и личностных стремлений героев. Андрей Болконский - можно сказать, профессиональный военный, принимавший участие в военных кампаниях, - получил тяжелейшее ранение, даже не участвуя в основном сражении, ведь его полк находился в резерве. Пьер Безухов, никогда не державший в руках оружия (за исключением единственного выстрела на дуэли с Долоховым), попал в самый эпицентр сражения, на батарею Раевского, и не получил ни единой царапины, хотя представлял собою, по сути, «ходячую мишень» - большой, неуклюжий, да еще и в белой шляпе. Почему же так, казалось бы, нелогично распорядился судьбами своих героев писатель? Но логика Толстого - это логика судьбы, которая жестоко карает за гордыню, за уныние и хранит тех, кто следует ее законам, не навязывает ей свою собственную эгоистическую волю.

Насколько князь Андрей упорен и целеустремлен, настолько Пьер в начале романа безволен и бесхарактерен. Он, как ребенок, наивен и искренен. Его вера в доброжелательность и любовь окружающих безгранична. Пьер даже не замечает, что эти люди «полюбили» его лишь после того, как он унаследовал огромное состояние графа Безухова. Слепо отдаваясь во власть людей, Пьер оправдывает себя тем, что это необходимо, так как они опытнее его и лучше знают законы света и жизни. Другой важной особенностью характера Пьера является то, что чувства и инстинкты властвуют над его волей и разумом, что ярко проявляется в его увлечении Элен Курагиной. Толстой как будто наказывает своего героя за безволие и нарушение чистоты нравственного чувства, которое должно дополнять естественность, природность человека. Именно чистота нравственного чувства, в основе которой лежат заповеди, не дает человеку стать жертвой низменных инстинктов.

Женитьба на Элен, скорое осознание своей ошибки, ощущение никчемности своей жизни, измена жены и дуэль с Долоховым заводят Пьера в тяжелейший нравственный тупик, в поисках выхода из которого герой становится на путь духовных исканий.

Знакомство с масонами рождает в душе Пьера веру в возможность обновления и очищения, веру в возможность «достижения совершенства», «братской и деятельной любви между людьми». Но Толстой показывает, что эти умозаключения неорганичны для Пьера. Он занимается масонскими делами, жертвует деньги на устройство храмов, домов для бедных, раздает милостыню, но жизнь его течет по–прежнему, «с теми же влечениями и распущенностью». Толстой показывает, как в душе Пьера происходит «сложная и трудная работа внутреннего развития», которая приводит его к разочарованию в масонстве. Жизнь по–прежнему стоит перед ним «в ужасе своей пустоты и бесцельности». Пьер убеждается, что все вокруг не живут, а только «спасаются от жизни» - «кто честолюбием, кто картами, кто писанием законов, кто политикой, кто вином», - только бы не думать ни о жизни, ни о смерти.

Миг ощущения счастья и смысла жизни приходит к Пьеру лишь тогда, когда в душе зарождается любовь к Наташе Ростовой, когда своим признанием он спасает, возвращает ее к жизни. Эта любовь становится главным стимулом к перерождению, его началом. Но ответа на те вопросы, которыми мучается Пьер, он все еще найти не может: «Что хорошо? Что дурно? Для чего жизнь, и что такое я? Что такое жизнь, что смерть? Какая сила управляет всем?». Ответ был один: «Умрешь - все кончится».

Накануне Берлинского сражения, выехав из Можайска, Пьер встречает кавалерийский полк: «все почти с наивным детским любопытством смотрели на белую шляпу и зеленый фрак Пьера».

Больше всего Пьера поразило, как могут эти люди, идущие навстречу смерти, петь, смеяться, не думая о возможной скорой гибели. Что это за непонятное ему «забвение смерти»? Про смерть не помнят. Перед лицом ужаса и смерти только ярче и торжественнее горит в них жизнь, только теснее, как те капли на поверхности шара–жизни, сливаются они в единое целое. На лице раненого вспыхивает выражение сознания торжественности наступающей минуты, он говорит Пьеру: «Всем народом навалиться хотят; одно слово - Москва». О том же говорят Пьеру лица мужиков–ополченцев, с громким говором и хохотом копающих траншеи. Все живут одной общею, торжественной жизнью.

В Бородинском сражении перед глазами Пьера растет и развертывается та могучая сила жизни, перед которою в бессильном недоумении стоит сухая логика. На батарее рвутся ядра, падают раненые, а Пьер видит, «как после каждого попавшего ядра, после каждой потери все более разгоралось общее оживление... Как из придвигающейся грозовой тучи, чаще и чаще, светлее и светлее вспыхивали на лицах всех этих людей, как бы в отпор совершающегося, молнии скрытого, разгорающегося огня». Его поражает, с какой простотой исполняют окружающие его люди свою солдатскую работу. Перед лицом ужаса и смерти только ярче и торжественнее горит в них огонь жизни.

После боя Пьер спит на постоялом дворе: в ушах все еще звучат выстрелы, крики. «Слава Богу, что этого больше нет, - подумал Пьер. - О, как ужасен страх, и как позорно я отдался ему! А они... они все время до конца были тверды, спокойны... Они, - эти странные, неведомые ему доселе люди... Войти в общую жизнь всем существом, проникнуться тем, что делает их такими. Ничем не может владеть человек, пока он боится смерти.

А кто не боится ее, тому принадлежит все. Самое трудное состоит в том, чтобы уметь соединять в душе своей значение всего... Нет, не соединить. Нельзя соединять мысли, а сопрягать эти мысли, вот что нужно. Сопрягать, - ну как сопрягать все?»

Желание убить Наполеона, «освободить мир от тирана» - последний «всплеск бонапартизма» в душе Пьера. Неудивительно, что Безухов не может осуществить своей цели, постоянно отклоняется от нее: он спасает от смерти французского капитана, вытаскивает из огня девочку, заступается за молодую армянку, вступив в драку с французами, и в итоге попадает под арест как поджигатель Москвы.

Приговоренный к расстрелу, Пьер присутствует при казни и видит в глазах французов тот же испуг, ужас и борьбу, какие были в его сердце. «С той же минуты Пьер увидел это страшное убийство, совершенное людьми, не хотевшими это делать, в душе его как будто вдруг выдернута была пружина, на которой все держалось и представлялось живым, и все завалилось в кучу бессмысленного сора. В нем, хотя он и не отдавал себе отчета, уничтожалась вера и в благоустройство мира, и в человеческую, и в свою душу, и в Бога. Ион чувствовал, что не его вина была причиной того, что мир завалился в его глазах, и остались одни бессмысленные развалины. Он чувствовал, что возвратиться к вере в жизнь - не в его власти». В Пьере говорил разум, а не душа. Разум не может примириться с ужасом увиденного, не может понять, как мог Бог допустить такое.

В плену Пьер знакомится с Платоном Каратаевым. От этого маленького, какого–то круглого старика непрерывно лучится радостно–любовная жизнь, и жизнь эта освещает все вокруг - от лиловой собачонки, спящей в ногах Каратаева, до самого Пьера, которого он кормит печеными картошками.

Платон Каратаев произвел на Пьера огромное впечатление не «идеологическим» содержанием своих «речей» и реплик, а поведением, элементарным здравым смыслом и целесообразностью действий и поступков. До встречи с Платоном Пьер невольно признавал силу какого–то непонятного «порядка», который убивал людей и его самого. Когда Пьер встретил Каратева, он понял, что власти этого порядка противостоит другой порядок, другая логика, логика жизни, которую нельзя уничтожить никакой силой. После огромного нервного напряжения, после морального потрясения Пьер вдруг попадает как бы в иной мир. Казалось бы, мир рухнул, а рядом какой–то человек аккуратно устроил в углу все свое «хозяйство», к нему подошла какая–то лиловая собачонка, чем–то очень добрым связанная с этим человеком. Сам незнакомец вдруг заговорил с Пьером о чем–то очень простом и понятном, предложил картофелину, похвалил еду.

Все это будничное, обычное в прежних условиях, теперь Пьеру показалось чудом, великим откровением истины жизни.

Помогая Пьеру отвлечься от страшных мыслей и воспоминаний, утешая его, Платон Каратаев разговаривает с ним, и в этих разговорах светится вера в таинственное благообразие жизни, в конечную целесообразность даже ее скорбей. «Да теперь все равно», - невольно сказал Пьер. «Эх, милый ты человек, - возразил Платон. - От сумы да от тюрьмы никогда не отказывайся... Рок головы ищет. А мы все судим: то не хорошо, то не ладно...» Наружи слышались где–то вдалеке плач и крики.

Пьер долго не спал и с открытыми глазами лежал в темноте на своем месте. Он чувствовал, что прежде разрушенный мир теперь с новой красотой, на каких–то новых незыблемых основах, двигался в его душе».

«Каратаевское» вошло в Пьера не как теория или система воззрений, а как ощущение утраченной им целесообразности бытия. Платон Каратаев для Толстого - это и есть воплощение великого принципа «естественной» жизни. Общее, надындивидуальное явно преобладает в нем над личностным. Толстой так характеризует Каратаева: «Он все умел делать, не очень хорошо, но и не дурно». То есть почти «никак» - все получалось само собой, естественно. «Часто он говорил совершенно противоположное тому, что он говорил прежде, но и то и другое было справедливо». Справедливо потому, что отвечало тем естественным условиям, в которых произносилось, а условия эти могли измениться на прямо противоположные. «Привязанностей, дружбы, любви, как понимал Пьер, Каратаев не имел никаких; но он любил и любовно жил со всем, с чем сводила жизнь, и в особенности с человеком - не с известным каким–нибудь человеком, а с теми людьми, которые были перед глазами. Он любил свою шавку, любил товарищей, французов, любил и Пьера, который был его соседом; но Пьер чувствовал, что Каратаев, несмотря на всю свою ласковую нежность к нему..., ни на минуту не огорчился бы разлукой с ним. И Пьер то же чувство начинал испытывать к Каратаеву». А кого любит или не любит природа? Что есть христианская любовь–милосердие? Они всеобъемлющи: природа любит всё и всех, как христианская любовь включает в себя даже любовь к врагам. Эта любовь ко всем и была в Каратаеве проявлением великого природного начала, которое, как думал Толстой, убивается «неестественной» средой, уродливо организованным обществом с его предрассудками и ложными установлениями.

В каратаевской любви ко всему живому, к людям сквозит природная «стихийная сила». И поэтому Каратаев ощущает себя нераздельною частью мира, как впоследствии и Пьер, перенесший тяжкие страдания и страх смерти. Но «каратаевское» в Пьере было только первой ступенью в сложном процессе поисков истины и «норм» человеческих взаимоотношений. Для Пьера каратаевское «кредо» стало своеобразной «субстанцией» мира, тем исходным, поворотным моментом, с которого начинается духовное возрождение героя. В этом отношении Безухов пошел дальше и Каратаева, и Андрея Болконского, который остановился перед смертью именно на каратаевской позиции: «Чем дальше он (Болконский) в те часы страдальческого уединения и полубреда, которые он провел после своей раны, вдумывался в новое, открытое ему начало вечной любви, тем более он, сам не чувствуя того, отрекался от земной жизни. Всё, всех любить, всегда жертвовать собой для любви значило никого не любить, значило не жить этою земною жизнью. И чем больше он проникался этим началом любви, тем больше он отрекался от жизни и тем совершеннее уничтожал ту страшную преграду, которая, когда у нас нет любви, стоит между жизнью и смертью».

Внутреннее единение Болконского и Каратаева Толстой подчеркивает характерным совпадением отношений окружающих к смерти того и другого. Пьер воспринял смерть Каратаева как должное, как закономерность, как таинство... Наташа Ростова и Марья Волконская почти также отнеслись к смерти князя Андрея: «Обе они видели, как он глубже и глубже, медленно и спокойно, опускался от них куда–то туда, и обе знали, что это так должно быть и что это хорошо». «Наташа и княжна Марья, - пишет Толстой, - теперь тоже плакали, но они плакали от благоговейного умиления, охватившего их души перед созданием простого и торжественного таинства смерти, совершившегося перед ними».

Так Толстой показывает, что перед лицом таинства и естества смерти все оказываются равны - и аристократ Болконский, и крестьянин Каратаев. И в том, что князь Андрей уходил «туда» так же, как простой мужик Платон, была огромная нравственная победа князя, ибо он объективно, по Толстому, приблизился к вере, которую исповедовали крестьянин Платон Каратаев и тысячи, миллионы русских людей.

Исповедуя свою излюбленную «мысль народную». Толстой заставляет Пьера сравнить Болконского с Каратаевым: «Он вспомнил о Каратаеве, о его смерти и невольно стал сравнивать этих двух людей, столь различных и вместе с тем столь похожих по любви, которую он имел к обоим, и потому, что оба жили и оба умерли».

Четыре недели пробыл Пьер в плену, испытав за это время «почти крайние пределы лишений, которые может переносить человек. И именно в это самое время он получил то спокойствие и довольство собой, к которым он тщетно стремился прежде. Он долго в своей жизни искал с разных сторон этого успокоения, согласия с самим собой, того, что так поразило его в солдатах в Бородинском сражении: он искал этого в филантропии, в масонстве, в рассеянии светской жизни, в вине, в геройском подвиге самопожертвования, в романтической любви к Наташе; он искал этого путем мысли, - и все эти искания и попытки, все обманули его. И он, сам не думая об этом, получил это успокоение и это согласие с самим собой только через ужас смерти, через лишения и через то, что он понял в Каратаеве». Новые ужасы и страдания, по мере «усилий, которые делала роковая сила, чтобы раздавить его, в душе его вырастала и крепла независимая от нее сила жизни».

Именно в плену, в балагане Пьер не умом, а всем существом понял, что «человек сотворен для счастья, что счастье в нем самом, удовлетворении естественных человеческих потребностей». Он узнал и еще одну новую, утешительную истину - что на свете нет ничего страшного. Толстой пишет о той спасительной силе «перемещения внимания», которая заложена в человеке инстинктом самосохранения.

Конечно, многие мысли Толстого противоречат сложившимся этическим нормам о долге и необходимости помочь ближнему, о подвиге и т. д., но для автора «Войны и мира» все эти понятия были надуманными и ложными. Он не осуждает Пьера, который не думает о том, что французы пристреливают отстающих пленных, за то, что тот даже не попытался помочь ослабевшему и ожидающему той же участи Платону Каратаеву. Мы даже невольно представляем, как повел бы себя в этой ситуации Болконский: зная, что не сможет помочь Платону, что обрекает на гибель и себя, князь Андрей все равно бросился бы на помощь человеку, спасшему его от смерти. И как бы оспаривая эти наши мысли. Толстой говорит о бессмысленности этого «подвига» - ведь Платону уже не помочь, а Пьеру предстоит еще очень многое сделать.

Пьер, как пишет Толстой, не думал о себе: « Чем страшнее была будущность, тем независимее от того положения, в котором он находился, приходили к нему радостные и успокоительные мысли, воспоминания и представления». Пьер не подошел к сидевшему под березой Каратаеву - ему «слишком страшно было за себя», услыхав выстрел, он стал считать, «сколько переходов осталось до Смоленска».

На ночном привале Пьер засыпает у костра, но во сне продолжается работа души, подведение итогов пережитого: «Жизнь есть все. Жизнь есть Бог. Все перемещается и движется, и это движение есть Бог. И пока есть жизнь, есть наслаждение самосознания божества. Любить жизнь, любить Бога. Труднее и блаженнее всего любить эту жизнь в своих страданиях, в безвинности страданий». Душа помнит о Каратаеве. Нужно ему сочувствие? Ему, умершему с выражением «тихой торжественности» на лице, не умершему, а просто перешедшему в иной, высокий, идеальный, чистый мир? Мир, в котором нет этих разрывающих душу страданий. «Вот он, Каратаев, вот разлился и исчез», слился с миром, природой. Богом.

Освобожденный из плена, Пьер по привычке задается вопросом: «Ну, а потом что? Что я буду делать?». И тотчас отвечает себе: «Ничего. Буду жить. Ах, как славно!». Он вдруг понимает, что напрасно так долго и мучительно искал цель жизни, что ее «просто нет и не может быть». Жить нужно для того, чтобы жить, чтобы делать добро. Жизнь есть Бог. При этом Пьер «испытывал чувство человека, нашедшего искомое у себя под ногами, тогда как он напрягал зрение, глядя далеко от себя. Он всю жизнь свою смотрел туда, куда–то поверх голов окружающих людей, а надо было не прятать глаза, а только смотреть перед собой». Он теперь «выучился видеть великолепное и бесконечное во всем» и радостно созерцал вокруг себя «вечно изменяющуюся, вечно великую, непостижимую и бесконечную жизнь», и это дает ему ощущение спокойствия, счастья и свободы.

Так в Безухове соединяется, синтезируется то, что было в Каратаеве, с одной стороны, и в Андрее Болконском - с другой. Как и князь Андрей, Пьер пытается угадать провиденциальный смысл жизни. Ему кажется, что этот смысл приоткрывается в Каратаеве: «Он в плену узнал, что Бог в Каратаеве более велик, бесконечен и непостижим, чем в признаваемой масонами Архитектонике вселенной».

И «прежде разрушавший все его умственные построения странный вопрос: зачем? теперь для него не существовал. Теперь на этот вопрос - зачем? в душе его всегда готов был простой ответ: затем, что есть Бог, тот Бог, без воли которого не спадет волос с головы человека».

Аналогичное состояние охватывает Пьера и в присутствии Наташи. Каратаев и Наташа помогли Пьеру снять один из главных вопросов: «Зачем?». Теперь, когда этот вопрос уже не волновал его, Пьер идет дальше. Активное, действенное отношение к жизни, свойственное Андрею Болконскому, охватывает Пьера. Он хочет соединить людей в одно братство, в котором торжествовали бы добро, справедливость, любовь: «Вся моя мысль в том, что ежели люди порочные связаны между собой и составляют силу, то людям честным надо сделать то же самое».

В эпилоге мы видим семейное счастье Наташи и Пьера, узнаем о той важной роли, какую Безухов играет в жизни общества. Но нельзя сказать, что духовные искания Пьера закончены. Он не может смириться с тем, что в стране «в судах воровство, в армии одна палка: шагистика, поселения, - мучат народ, просвещение душат. Что молодо, честно, то губят!». Смысл деятельности тайного общества, в котором он состоит, Пьер видит в расширении круга «независимых, свободных и деятельных людей», которые смогут противостоять катастрофе «неминуемого переворота». «Мы только для того, - говорит Пьер, - чтобы завтра Пугачев не пришел резать и моих и твоих детей и чтобы Аракчеев не послал меня в военное поселение». Цель деятельности тайного общества - «общее благо и общая безопасность» и объединение всех людей под знаменем «деятельной добродетели».

Но зерно сомнения в нужности и целесообразности этой общественной деятельности уже посеяно в душе Пьера. На вопрос Наташи, одобрил ли бы Платон Каратаев его нынешнюю деятельность, Пьер вначале ответил утвердительно, но потом, подумав, сказал: «Нет, не одобрил бы. Что он одобрил бы, это нашу семейную жизнь. Он так желал видеть во всем благообразие, счастье, спокойствие, и я с гордостью показал бы ему нас». Платон стал для Пьера «самым сильным и дорогим воспоминанием и олицетворением всего русского, доброго и круглого», и поэтому эти слова можно считать «началом конца» очередного круга жизни Пьера Безухова, предпосылкой к новому движению и новому поиску.

В результате упорных идейных поисков и внутреннего совершенствования он пришел к главному источнику силы - «народному чувству». Это проявляется даже в том, как «много попростел» Пьер. Это народное чувство, пробудившееся в герое, рождает в нем новую и очень важную черту, которая всю его жизнь будет сохранять эту способность к чувству единения со всем миром. Это «была новая черта, заслуживающая ему расположение всех людей: это признание возможности для каждого человека думать, чувствовать и смотреть на вещи по–своему».

Пьер в духовном развитии намного опережает своего друга Болконского. Но вся его деятельность, направленная на истинное благо людей, по сути дела является реализацией тех тенденций, которые были в характере князя Андрея. Вспомним, как во времена увлечения Пьера преобразовательской деятельностью в имениях все его задумки с блеском исполнял именно Болконский. Эта преемственность подчеркнута в эпилоге романа символичной деталью.

Николеньке Болконскому снится сон. Это один из тех особых «вещих» снов, которые так любил Толстой. Во сне мальчику видится «дядя Пьер», они идут впереди огромного войска. Вот Николенька оглянулся на Пьера, «но Пьера уже не было. Пьер был отец - князь Андрей...». Такое замещение оправдано всей логикой романа, как и дальнейшие размышления мальчика: «Отец был со мною и ласкал меня. Он одобрял меня, одобрял дядю Пьера». Оба героя, таким образом, объединяются положительным идеалом. Победа этого идеала в идейно–художественном контексте романа равнозначна торжеству «мысли народной» «вследствие войны двенадцатого года».

Сон Николеньки имеет и еще один значимый в общем контексте романа смысл. В образе сына Андрея Болконского, которого воспитывает Пьер Безухов, Толстой пытается найти ту «золотую середину», то естество жизни, в котором бы соединились целеустремленность, сила воли Болконского и доброта, отзывчивость Пьера. Именно Николенька продолжит вечные, как сама жизнь, поиски идеала и смысла человеческого существования.

Вопросы и задания

I. Ответьте на вопросы:

1. Что говорил Толстой о современной ему действительности?

2. Какое сословие является, по Толстому, носителем истинных ценностей и истинного смысла жизни?

3. Каким виделся Толстому путь к социальной гармонии?

4. Каковы черты социальной утопии Толстого?

5. Что означает понятие «расщепленности» образа?

6. Что Толстой называл «текучестью человека»? Как это проявляется в обрисовке характеров?

7. Какой символ является в романе опорным?

8. Как, по Толстому, развивается человеческая жизнь?

9. В чем сущность учения Толстого о естественно–органическом начале жизни природы и человека?

10. Какие черты характера просматриваются в портрете Андрея Болконского?

11. Почему Болконский решает идти на войну? В чем смысл участия князя Андрея в кампании 1805 года?

12. Как определяет сущность характера Болконского Пьер Безухов?

13. Почему Болконский разочаровывается в своих идеалах и в своем кумире? Какие библейские заповеди нарушил герой? Каково наказание за это нарушение?

14. В чем князь Андрей видит смысл своей жизни после возвращения в Лысые Горы? Соответствуют ли его установки сущности его натуры?

15. Какие встречи и почему определили дальнейшую судьбу князя Андрея? В чем смысл спора между Безуховым и Болконским на пароме? Какое влияние на Болконского оказала встреча с Наташей Ростовой?

16. Какую ошибку совершает Болконский, начиная следующий круг своей жизни? В чем смысл сопоставления образов Наполеона и Сперанского? Какая деталь их портретов указывает на это сопоставление?

17. Чем могла стать для Болконского любовь Наташи Ростовой и почему?

18. Изменила ли любовь внутреннюю сущность натуры Болконского?

19. Почему Болконский не смог простить Наташу?

20. С какой целью Болконский идет на войну?

21. Какие чувства испытывает умирающий Болконский? Какое «новое счастье» открывается ему?

22. Было ли ранение князя Андрея смертельным?

23. Какой эпизод является косвенным подтверждением того, что Болконский начал выздоравливать?

24. Почему и когда Болконский отказался от жизни?

25. Каким предстает Пьер Безухов в начале романа? Что общего между ним и Болконским? Чем они отличаются?

26. Что толкает Пьера на путь нравственных исканий?

27. Что привело Пьера Безухова к масонам?

28. Каков смысл участия Пьера в Бородинском сражении?

29. Что более всего поразило Пьера на Бородинском поле?

30. Почему Платон Каратаев оказал на Пьера столь благотворное влияние?

31. Как можно объяснить парадокс, что именно в плену Пьер почувствовал себя абсолютно свободным?

32. Почему Пьер не помог Платону Каратаеву?

33. Какая истина открылась Пьеру в плену?

34. В чем теперь Пьер видит смысл жизни?

35. Чем занимается Пьер в эпилоге романа?

36. Каков символический смысл образа Николеньки Болконского?

II. Выполните задания:

1. Постройте схемы кругов жизни героев. Найдите, в чем проявляется принцип их композиционной соотнесенности.

2. Выпишите из романа эпизоды, в которых определяющую роль играют образы–символы природы. Почему природа в романе Толстого оказывает столь существенное воздействие на сознание и жизнь героев?

3. Найдите образные параллели в романе. Докажите, что их противопоставление строится по принципу соотнесения «статики–динамики» во внешности, жестах, позах сопоставляемых персонажей.

4. Проанализируйте сцену ранения князя Болконского. Почему это произошло? Как соотносятся в этом эпизоде случайность и закономерность?

■ Женские образы в романе «Война и мир»

В романе Толстого перед нами возникает целое созвездие женских образов. Все они очень разные: импульсивная, жизнерадостная Наташа Ростова, блестящая светская красавица Элен Курагина, скрытная тихоня Сонечка, стеснительная умница Марья Волконская, законодательница салонов Анна Шерер, ветреная кокетка Жюли Курагина, холодная, расчетливая Вера Берг. В каждом из этих образов в той или иной степени выражены мысли Толстого о предназначении женщины.

Толстой был убежден, что женщина должна быть воплощением семейных добродетелей, быть мягкой, душевной, искренней, сердечной. После замужества она должна полностью посвятить себя семье: рожать и воспитывать детей, быть другом и помощницей своему мужу. Любимые героини Толстого - Наташа Ростова и Марья Волконская - являются носителями всех женских добродетелей, а нелюбимые - Элен, Жюли, Вера, Соня - несут в себе противоположные, ненавистные Толстому черты. Прямо или косвенно писатель полемизирует с распространенными в то время теориями женской эмансипации. Обязательная для Толстого нравственная оценка героинь романа исходит из того, насколько в каждой из них проявляется естественная сила жизни и насколько обладают они способностью не застывать, а постоянно развиваться, двигаться, переживать и сопереживать чужой беде, насколько не свойственны им душевное успокоение и холод.

Секрет чарующего обаяния Наташи Ростовой не только в ее беспредельной искренности, «открытой душевности», но и в том, что присущая ей «душевная сила» не терпит насилия над «чужой жизнью». Наташа способна как на высокие, самоотверженные, так и на дурные поступки, совершаемые в каком–то чаду затмения... Но все эти поступки, как хорошие, так и дурные, содействуют ее нравственному росту, «диалектике души» Наташи. Именно в этом проявляется сила ее характера, которая преображает все вокруг, а порой не щадит и саму Наташу.

Толстой прослеживает весь жизненный путь Наташи Ростовой. Читатель встречается с ней, когда она, худенькая жизнерадостная девочка, вбегает в залу дома Ростовых и своим звонким смехом заставляет засмеяться даже «чопорную гостью» княгиню Друбецкую. «Черноглазая с большим ростом, некрасивая, но живая девочка», Наташа за столом отчаянно и весело спрашивает о мороженом, а потом гордо танцует с «взрослым» Пьером, приехавшим из–за границы. В эпилоге мы расстаемся с Наташей, ставшей женой этого Пьера и матерью четверых детей. По написанным главам неоконченного романа «Декабристы» мы знаем, что она последует за мужем–декабристом в Сибирь и вернется оттуда в Москву через тридцать лет.

Духовные миры мужчины и женщины, по Толстому, очень различны. В мире мужском - ум, мысль, творчество. В мире женском - что–то совсем другое. Княжна Марья спрашивает Пьера про Наташу, невесту князя Андрея, умна ли она. На что Пьер отвечает, что Наташа «не удостоивает быть умной», что она просто «обворожительна» и «больше ничего». Но именно Наташа обладает огромной способностью понимать и любить людей, спасая их от отчаяния и злобы. «Сущность ее жизни - любовь», - говорит о ней Толстой, и эта ее любовь пробуждает в душах людей лучшее, «настоящее».

«Что–то лучшее» проснулось в душе Николая Ростова, отчаявшегося после карточного проигрыша, когда он слушает пение сестры. Услышав в Отрадном голос взволнованной красотой лунной ночи Наташи, Андрей Болконский вспоминает «всё лучшие минуты» своей жизни. От ее благодарного взгляда чувствует себя счастливым и обновленным Пьер. При одном воспоминании о Наташе у Пьера исчезает «вопрос о тщете и безумности всего земного», и он переносится «в область красоты и любви, для которой стоило жить».

Любовь к матери возрождает к жизни отчаявшуюся после смерти Андрея Болконского Наташу, когда она думала, «что жизнь ее кончена». Но «проснулась любовь и проснулась жизнь». Своей любовью Наташа спасает от отчаяния и мать, переживающую гибель сына Пети. Именно от Наташи исходит энергия обновления, освобождения от фальшивого, ложного. Ее сила выводит людей «на вольный Божий свет», и в этом роль ее равносильна тому, что дает ищущим героям Толстого общение с народом.

В «графинечке» Наташе Ростовой национальный характер воплощен с чарующей красотой и силой. «Где, как, когда всосала в себя из того русского воздуха, которым она дышала, эта графинечка, воспитанная эмигранткой–француженкой, - этот дух, откуда взяла она эти приемы, которые давно бы должны были вытеснить? Но дух и приемы эти были те самые, неподражаемые, неизученные, русские, которых и ждал от нее дядюшка», –пишет Толстой о пляшущей Наташе. «В шелку и в бархате воспитанная графиня... умела понять все то, что было в Анисье, и в отце Анисьи, и в тетке, и в матери, и во всяком русском человеке».

Наташа не умеет рассуждать о жизни и неспособна рассчитывать ее, как та же Элен и Соня. Если каждая поза, каждый жест, каждая улыбка Элен продуманны и рассчитанны, то Наташа никогда не думает, как она выглядит со стороны. Вот она едет на свой первый бал. Войдя в зал, она вспомнила,» как ей надо было держать себя на бале, и постаралась принять ту величественную манеру, которую она считала необходимой для девушки на бале». Но к счастью для нее, она не смогла следовать логике и разуму, «не могла принять той манеры», которая делала ее смешной. Естественность, отсутствие «светскости» более всего покорило в Наташе Андрея Болконского. Об этом бале, когда зарождается чувство Наташи и князя Андрея, у Толстого сказано: «Наташа была так счастлива, как никогда еще в жизни. Она была на той высшей ступени счастья, когда человек делается вполне добр и хорош и не верит в возможность зла, несчастия и горя». Несчастия и горя не только для себя, но и для всех, не хочет счастливая Наташа. Она может оказаться эгоистичной в своем счастье, но эгоизм ее наивен и не расчетлив, щедр и мудр. Наташа живет инстинктом, но он подсказывает ей правду яснее и чище всех иных способов.

Наташа очень страдает, когда князь Андрей откладывает свадьбу на год и оставляет ее одну. «Ей жалко было самое себя, жалко было, что она так даром, ни для кого, пропадала все это время, в продолжение которого она чувствовала себя столь способной любить и быть любимой». Она была переполнена чувством и искренне боялась, что потом, через год, «уже не будет того, что теперь есть» в ней. Природа не терпит пустоты, а ведь Наташа - само естество, воплощение «полноты жизни», и поэтому ее увлечение Анатолием Курагиным вполне естественно.

В ложе театра, когда, казалось, еще ничего не случилось дурного, она обменялась с Анатолием «дурным взглядом», а «инстинкт говорил ей, что вся прежняя чистота любви ее к князю Андрею погибла». И в самом деле случилось именно это. После истории с Анатолием Наташа послушно повинуется своему «внутреннему стражу», который воспрещает ей всякую радость. Когда она снова встречается с князем Андреем и ухаживает за ним, раненным смертельно, ни одной мысли о себе нет в ее душе. После смерти Болконского она, «не удостаивающая быть умной», поглощена мучительным и непостижимым вопросом о тайне смерти.

В эпилоге мы видим другую Наташу. В ней произошли поразительные перемены: «Она пополнела и поширела, так что трудно было узнать в этой сильной матери тонкую, подвижную Наташу. Черты лица ее определились и имели выражение спокойной мягкости и ясности. В ее лице не было, как прежде, этого непрестанно горевшего огня оживления, составлявшего ее прелесть. Теперь часто видно было одно ее лицо и тело, а души вовсе не было видно. Видна одна сильная, красивая и плодовитая самка. Очень редко зажигался в ней теперь прежний огонь... И в те редкие минуты, когда прежний огонь зажигался в ее развившемся, красивом теле, она бывала еще более привлекательна, чем прежде... Наташа до такой степени опустилась, что ее костюмы, ее прически, ее невпопад сказанные слова, ее ревность были обычным предметом шуток всех ее близких...

Предмет, в который погрузилась вполне Наташа, была семья, то есть муж и дети». Наташа полновластно правит всею семейною, домашнею жизнью. «Всему же, что было умственным, отвлеченным делом мужа, она приписывала, не понимая его, огромную важность и постоянно находилась в страхе быть помехою в этой деятельности». Она даже говорит словами Пьера. Но это не значит, что Наташа не понимает ничего, она понимает Пьера не разумом и логикой, а всей душой, своей развитой интуицией, присущей глубоким натурам.

Наташа в замужестве - идеал женщины для Толстого. Она выполняет природное предназначение: рожает и воспитывает детей, является истинной хранительницей домашнего очага. Природа, ее естественные законы с особой силой проявляются в Наташе именно после замужества. Как писал Толстой в дневнике в 1863 году, «идеал есть гармония. Одно искусство чувствует. И только то настоящее, которое берет себе девизом: нет в мире виноватых. Кто счастлив, тот и прав!». Гармония Наташи воплощала для Толстого идеальный принцип бытия.

Наташа выступает в романе как образ, имеющий общечеловеческое значение. Именно в этом качестве Платон Каратаев и Наташа оказываются равными величинами. Они - органическая часть идеального целого - народа.

Вопросы и задания

I. Ответьте на вопросы:

1. В чем видел Толстой предназначение женщины?

2. В чем секрет обаяния Наташи Ростовой?

3. Какое чувство определяет сущность характера Наташи Ростовой?

4. Какими качествами характера наделяет Толстой свою героиню?

5. Какова Наташа в эпилоге? Почему?

II. Выполните задание:

Составьте сопоставительные характеристики Наташи Ростовой и Элен Безуховой, Марьи Волконской и Сонечки. В чем смысл сопоставления этих образов? Как строятся образы «любимых» и «нелюбимых» героинь Толстого?

"Война" и "мир" у Толстого - это два универсальных состояния человеческого бытия. В ситуации "войны" люди теряют историческую память и общую цель, живут сегодняшним днем. Общество распадается на атомы и жизнью начинает править эгоистический произвол. Такова наполеоновская Франция, но такова и Россия придворных кругов и светских гостиных. В 1805 году именно эта Россия определяет во многом жизнь всей страны. Великосветская чернь - это царство интриги, где идет взаимная борьба за личные блага, за место под солнцем. Суть ее олицетворяет возня Курагиных с мозаиковым портфелем у постели умирающего графа Безухова. Семейка Курагиных несет одни беды и несчастья в мирные "гнезда" Ростовых и Болконских. Те же самые "маленькие наполеоны" в генеральских эполетах приносят России поражение за поражением и доводят ее до позора Аустерлица. Мучительно переживают состояние всеобщего хаоса и эгоистического распада лучшие герои романа. Пьер Безухов невольно оказывается игрушкой в руках ловких светских хищников и интриганов, претендующих на его богатое наследство. Пьера женят на Элен, а потом втягивают в неле-(*118)пую дуэль с Долоховым. И все попытки героя решить вопрос о смысле окружающей его жизни заходят в тупик. "О чем бы он ни начинал думать, он возвращался к одним и тем же вопросам, которых он не мог разрешить и не мог перестать задавать себе. Как будто в голове его свернулся тот главный винт, на котором держалась вся его жизнь. Винт не входил дальше, не выходил вон, а вертелся, ничего не захватывая, все на том же нарезе, и нельзя было перестать вертеть его". Пьер перебирает одно за другим противоречивые впечатления бытия, пытаясь понять, "кто прав, кто виноват, какая сила управляет всем". Он видит причины отдельных фактов и событий, но никак не может уловить общую связь между ними, так как эта связь отсутствует в самой жизни, которая его окружает. "Все в нем самом и вокруг него представлялось ему запутанным, бессмысленным и отвратительным".

В ситуации "мира" жизнь, напротив, обнаруживает скрытый смысл и разумную целесообразность. Это общая жизнь людей, согретая теплом высшей нравственной истины, приводящая личный интерес в гармоническое согласие с общими интересами всех людей. Именно такой "мир" возникает в ходе войны 1812 года. Ядром его окажется народная жизнь, в которую войдут лучшие люди из господ. И в этот период большая часть людей как будто бы не обращает внимания на общий ход дел. Неверно думать, будто бы "все люди от мала до велика были заняты только тем, чтобы жертвовать собою, спасать отечество или плакать над его погибелью". И солдаты в отступающей за Москву армии "думали о следующей трети жалованья, о следующей стоянке, о Матрешке-маркитантше и тому подобное...". Но теперь в их личную жизнь вошло новое чувство, которое Толстой называет "скрытой теплотой патриотизма" и которое невольно объединяет всех честных русских людей в "мир", в большую дружную семью. Это новое состояние русской жизни по-новому отзывается и в душевном самочувствии героев Толстого. "Главный винт" в голове Пьера теперь "попадает в резьбу". Противоречивые впечатления бытия начинают связываться друг с другом, по мере того как Пьер входит в общую жизнь накануне и в решающий день Бородинского сражения. На вопросы "кто прав, кто виноват и какая сила управляет всем?" теперь находятся ясные и, простые ответы. Жизненный путь главных героев "Войны и мира" Андрея Болконского и Пьера Безухова - это мучительный поиск вместе с Россией выхода из личного и общественного разлада к "миру", к разумной и гармоничной общей жизни (*119) людей. Андрея и Пьера не удовлетворяют мелкие эгоистические интересы, светские интриги, пустое словоизвержение в салоне Анны Павловны Шерер. Душа этих людей открыта всему миру, отзывчива на все впечатления окружающего бытия. Они не могут жить не размышляя, не решая для себя и для людей главных вопросов о смысле жизни, о цели человеческого существования. Но при известном сходстве между героями есть и существенное различие, чрезвычайно важное для автора романа-эпопеи, имеющее прямое отношение к главному содержанию "Войны и мира". Далеко не случайно, что Андрею суждено умереть на героическом взлете русской жизни, а Пьеру пережить его; далеко не случайно, что Наташа Ростова останется для Андрея лишь невестой, а для Пьера будет женой. Уже при первом знакомстве с героями замечаешь, что Андрей слишком собран, решителен и целеустремлен, а Пьер чересчур податлив, мягок и склонен к сомнениям, размышлениям. Пьер легко отдается жизни, попадая под ее влияние, предаваясь разгулам и светским кутежам. Понимая никчемность такой жизни, он все-таки ведом ею; требуется толчок, резкое потрясение, чтобы выйти из ее разрушительной колеи. Иной Андрей: он не любит плыть по течению и скорее готов подчинить себе жизнь, чем довериться ей. В самом начале романа Андрей предстает перед нами человеком, четко знающим свою цель и верящим в свою звезду. Он мечтает о славе, о торжестве русской армии. Его кумиром является Наполеон. Но в сознании князя Наполеон выглядит персонажем героической поэмы, отвечающим тем понятиям о героическом, какие завещал нам русский XVIII век. "Блажен, когда, стремясь за славой, он пользу общую хранил",- провозгласил Державин "формулу" такого героизма. В нем есть доля болконской гордости, которую Андрей унаследовал от своего отца, государственного человека екатерининского времени. В мечтах о славе князь Андрей не индивидуалистичен, в них органически входит стремление к общей пользе. Но эти мечты слишком возвышенны и далеки от реальностей русской жизни нового времени, когда героизм стал не привилегией избранных, а достоянием многих, когда Россия шла к торжеству народной освободительной войны.

В начале своего жизненного пути князь Андрей мечтает о подвиге, подчеркнуто обособляя себя от мира простых людей. Ему кажется, что история творится в штабах армии, ее определяет деятельность высших сфер. Его героический настрой требует, как пьедестала, гордой обособленности от (*120) людей. Тушин спас армию в Шенграбенском сражении, логически князь это понимает. Но сердечным своим существом он не может признать в Тушине героя: очень уж невзрачен и прост этот "капитан без сапог", спотыкающийся о древко взятого в плен у французов знамени. В душевном мире князя Андрея на протяжении всей кампании 1805 года назревает и разрастается драматический раскол между высоким полетом его мечты и реальными буднями воинской жизни. Вот князь едет в штаб, окрыленный продуманным им проектом спасения армии. Но в глаза ему бросается беспорядок и неразбериха, царящие в войсках, бесконечно далекие от его идеального настроя. Князь брезгливо морщится, и в этот момент к нему обращается жена лекаря с просьбой защитить ее от притеснений обозного офицера. Князь вступается, восстанавливает справедливость, но испытывает при этом оскорбительное для себя чувство. Не поднимая глаз, он "отъехал от лекарской жены, называвшей его спасителем, и, с отвращением вспоминая мельчайшие подробности этой унизительной сцены, поскакал дальше к той деревне, где, как ему сказали, находился главнокомандующий". Вновь контраст между возвышенным идеалом и трезвой жизненной реальностью: едет спасать армию, но спасает лекарскую жену. Этот контраст настолько мучителен, что князь Андрей с озлоблением смотрит на окружающую его солдатскую жизнь: "Это толпа мерзавцев, а не войско". Князь не может простить жизни независимого от его желаний развития. И когда в начале Аустерлицкого сражения наступает торжественно-радостная минута, князь с благоговением смотрит на знамена, официальные символы воинской славы, а потом бежит к своей мечте, к своему "Тулону" впереди всех со знаменем в руках. Но и эта героическая минута наполняется впечатлениями, далекими от высоких устремлений его мечты. Поверженный, с древком знамени в руках, он увидит над собой небо, "неизмеримо высокое, с тихо ползущими по нем серыми облаками: "Как тихо, спокойно и торжественно, совсем не так, как я бежал,- подумал князь Андрей,- не так, как мы бежали, кричали и дрались; совсем не так, как с озлобленными и испуганными лицами тащили друг у друга банник француз и артиллерист,- совсем не так ползут облака по этому высокому бесконечному небу. Как же я не видал прежде этого высокого неба? И как я счастлив, что узнал его наконец. Да все пустое, все обман, кроме этого бесконечного неба. Ничего, ничего нет, кроме его. Но и того даже нет, ничего нет, кроме тишины, успокоения. И слава Богу!.." (*121) С высоты бесконечно далекого неба, куда устремилась его возвышенная душа, мелкими и наивными показались недавние мечты. И когда, обходя поле боя, перед князем Андреем остановился Наполеон, по достоинству оценивший его героический порыв, былой кумир вдруг поблек и съежился, стал маленьким и тщедушным. "Ему так ничтожны казались в эту минуту все интересы, занимавшие Наполеона, так мелочен казался ему сам герой его, с этим мелким тщеславием и радостью победы, в сравнении с тем высоким, справедливым и добрым небом, которое он видел и понял..." В душе Андрея совершается переворот. Он вспомнил княжну Марью, взглянув на образок, "который с таким чувством и благоговением навесила на него сестра". И "тихая жизнь, и спокойное семейное счастие в Лысых Горах представлялись ему. Он уже наслаждался этим счастием, когда вдруг являлся маленький Наполеон с своим безучастным, ограниченным и счастливым от несчастия других взглядом...".

Так позвала к себе князя земля. Он вспомнил о жене, "маленькой княгине", и понял, что в своем пренебрежительном отношении к ней часто был несправедлив. Честолюбивые мечты сменились тягой к простой и тихой семейной жизни. Именно таким, неузнаваемо подобревшим и смягченным возвращается князь Андрей из плена в родное гнездо. Но жизнь мстит ему за его болконскую гордость, за чрезмерную отвлеченность идеальных стремлений. В момент приезда умирает от родов жена, и князь Андрей читает на ее застывшем лице вечный укор: "Ах, что вы со мной сделали?" Всеми силами души князь пытается теперь овладеть простой жизнью, наполненной заботами о хозяйстве, о родных, об осиротевшем маленьком сыне. Есть трогательная человечность в опростившемся Андрее, когда он, сидя на маленьком стуле, капает капли в рюмку у постели больного ребенка. И в то же время чувствуешь, что эта человечность дается ему с трудом. Князю кажется, что жизнь его кончена в тридцать один год, что сама сущность жизни жалка и ничтожна, что человек беззащитен и одинок. Из тяжелого душевного состояния выводит Андрея Пьер. Он посещает друга в Богучарове в счастливую пору своей жизни. Пьер в зените увлечения масонским учением, он нашел смысл жизни в религиозной истине. Пьер убеждает князя Андрея, что его суждения о жизни безотрадны и грустны, так как ограничены только земным миром и земным опытом. "Вы говорите, что не можете видеть царства добра и правды на земле. И я не видал его; и его нельзя (*122) видеть, ежели смотреть на нашу жизнь как на конец всего. На земле, именно на этой земле (Пьер указал в поле), нет правды - все ложь и зло; но в мире, во всем мире есть царство правды, и мы теперь дети земли, а вечно - дети всего мира. Разве я не чувствую в своей душе, что я составляю часть этого огромного, гармонического целого? Разве я не чувствую, что я в этом бесчисленном количестве существ, в которых проявляется божество,- высшая сила,- как хотите,- что я составляю одно звено, одну ступень от низших существ к высшим? Ежели я вижу, ясно вижу эту лестницу, которая ведет от растения к человеку... отчего же я предположу, что эта лестница прерывается со мною, а не ведет все дальше и дальше до высших существ. Я чувствую, что я не только не могу исчезнуть, как ничто не исчезает в мире, но что я всегда буду и всегда был".

"Ежели есть Бог и есть будущая жизнь, то есть истина, есть добродетель; и высшее счастье человека состоит в том, чтобы стремиться к достижению их. Надо жить, надо любить, надо верить,- говорил Пьер,- что живем не нынче только на этом клочке земли, а жили и будем жить вечно там, во всем (он указал на небо)".

Андрей слушает эти восторженные и сбивчивые доказательства Пьера и спорит с ними. Но происходит парадоксальная вещь. Взгляд его оживляется тем более, чем безнадежнее становятся его суждения. Логический смысл слов и фраз князя начинает расходиться с тем внутренним чувством, которое он переживает. Упорно доказывая Пьеру, что разобщенность между людьми неизбежна, Андрей самим фактом высказывания этих мыслей опровергает их правоту. Логически расходясь с Пьером в этом споре, душевно князь все более и более сближается с ним. Поверх логики спора между друзьями происходит живое человеческое общение. И когда в разгаре спора Пьер восклицает: "Вы не должны так думать!" - "Про что я думаю?" - неожиданно спрашивает Андрей. Он живет уже не тем, что выражают его слова. "Князь Андрей не отвечал. Коляска и лошади уже давно были выведены на другой берег и заложены, и уж солнце скрылось до половины, и вечерний мороз покрывал звездами лужи у перевоза, а Пьер и Андрей, к удивлению лакеев, кучеров и перевозчиков, еще стояли на пароме и говорили". А "выходя с парома", Андрей "поглядел на небо, на которое указал ему Пьер, и в первый раз после Аустерлица он увидал то высокое, вечное небо, которое он видел, лежа на Аустерлицком поле, и что-то давно заснувшее, что-то луч-(*123)шее, что было в нем, вдруг радостно и молодо проснулось в его душе". Так встреча с другом в глухом Богучарове оказалась для Андрея не менее значительным событием, чем его участие в битве под Аустерлицем. И когда Андрей заезжает потом в Отрадное по своим делам, он лишь внешне тот же, разочарованный и одинокий. По пути в Отрадное князь видит старый дуб, оголенный и корявый посреди свежей весенней зелени. "Таков и я",- думает он, глубоко ошибаясь. И дуб уже напитан изнутри живыми весенними соками, и Андрей пробужден к возрождению свиданием с Пьером. Довершает обновление встреча с Наташей и негласное общение с нею лунной ночью в Отрадном. На обратном пути князь с трудом узнает старый дуб, позеленевший и помолодевший. "Нет, жизнь не кончена в тридцать один год,- вдруг окончательно, беспременно решил князь Андрей.- Мало того, что я знаю все то, что есть во мне, надо, чтоб и все знали это: и Пьер, и эта девочка, которая хотела улететь в небо, надо, чтобы все знали меня, чтобы не для одного меня шла моя жизнь, чтобы не жили они так, как эта девочка, независимо от моей жизни, чтобы на всех она отражалась и чтобы все они жили со мною вместе!" Обратим внимание, в каких усложненных синтаксических формах передает Толстой зарождение в душе Андрея нового взгляда на жизнь, как сопротивляется гордое существо героя трудному появлению его на свет. Сама мысль князя тут "корява", как ветви дуба с пробивающейся на них молодой, зеленой листвой. Толстого часто упрекали в стилистической переусложненности языка. А. В. Дружинин, например, советовал ему сокращать сложные предложения, убирать многочисленные "что" и "чтобы", ставя на место их "спасительные" точки. Но Толстой не внял советам эстетически изысканных друзей. Ведь сейчас ему важно передать, а точнее - уловить изображением не готовую, а рождающуюся мысль, показать сам процесс ее рождения. Стилистическая и синтаксическая непричесанность тут содержательна и имеет глубокий художественный смысл. Что же нового появилось теперь в гордом характере Болконского? Если раньше, под небом Аустерлица, он мечтал жить для других, отделяя себя от них, то теперь в нем проснулось желание жить вместе с другими. Прежнее стремление к пользе общей принимает в духовном мире князя Андрея качественно иное содержание. В нем нарастает демократическая по своей природе потребность в общении, жажда жить в людях и среди людей.

И князь покидает деревенское уединение, уезжает в Петербург, попадает в круг Сперанского, принимает участие в разработке проекта отмены крепостного права в России. Жизнь зовет его к себе с новой силой, но, верный своему болконскому характеру, Андрей вновь увлечен деятельностью высших сфер, где планы, проекты и программы летят поверх сложной и запутанной жизни. Вначале Андрей не ощущает искусственности тех интересов, которыми одержим кружок Сперанского, он боготворит этого человека. Но является Наташа на первый свой бал. Встреча с нею возвращает князю Андрею острое ощущение "естественных" и "искусственных" ценностей жизни. Общение с Наташей освежает и очищает душу князя, проясняет призрачность и фальшь Сперанского и придуманных им реформ. Он "приложил права лиц, которые распределял по параграфам", к своим мужикам, к Дрону-старосте, и ему "стало удивительно, как он мог так долго заниматься такой праздной работой". Через Наташу продолжается приближение князя Андрея к жизни земной, приобщение к ней еще более полнокровное, чем в Отрадном: он влюблен и, казалось бы, близок к счастью. Но в романе сразу же предчувствуется невозможность его. Ростовы, особенно восприимчивые к малейшей фальши, с тревогой наблюдают за Наташей и ее женихом. Старой графине брак дочери с Андреем кажется "чем-то странным и неестественным". А Наташа? Она, конечно же, влюблена, но не вполне по-ростовски. В ее отношениях а Андреем нет желаемой полноты, нет предельного взаимопонимания. Для Наташи князь - загадочный, таинственный человек. Так входит в книгу мотив предрешенности их отношений: Наташа создана не для князя и князь создан не для нее. Правда, в Отрадном Андрей по-ростовски решил жить "вместе со всеми". Но практика такой жизни дается ему с трудом. Простота, доверчивость, демократизм - все эти качества не под силу его гордому характеру. Не только Наташе загадочен Андрей, но и для Андрея Наташа - загадка. Полное непонимание ее он сразу же обнаруживает, отсрочив свадьбу на один год. Какую пытку придумал он для человека, у которого живой и деятельной любовью должно быть наполнено каждое мгновение! Своей отсрочкой, своим неумением ловить живую жизнь в прекрасных мгновениях, в секундных состояниях он спровоцировал катастрофу, волей-неволей подтолкнув Наташу к измене.

Верный гордому болконскому началу, он не смог потом и простить Наташе ошибку. Князь и в мыслях не допускал, (*125) что у его любимой невесты была своя, независимая от его расчетов и не похожая на его интеллектуальные замеры жизнь и что у этой, другой жизни мог быть свой драматический ход. Князь вообще не обладает даром, которым щедро наделен Пьер - чувствовать чужое "я", проникаться заботами и душевными переживаниями другого человека. Это видно не только в общении его с Наташей, но и во взаимоотношениях с любимой сестрой Марьей. Князь не очень щадит религиозные чувства сестры и часто бывает с нею грубоват и неловок. Он не смог простить и Наташу, потому что не умел ее почувствовать и понять. Однако 1812 год многое изменит в Наташе и Андрее. Прежде чем разлучить их навсегда, он еще раз сведет их судьбы в одну. Такая встреча, такой перекресток судеб неизбежен в романе-эпопее Толстого потому, что в самом Андрее Отечественная война разбудит новые, демократические чувства. Князь понял теперь законность существования "других, совершенно чуждых ему, но столь же законных человеческих интересов, как и те, которые занимали его". В разговоре с Пьером накануне Бородинского сражения князь Андрей глубоко осознает народный характер этой войны. "Поверь мне,- говорит от Пьеру,- что ежели бы что зависело от распоряжений штабов, то я бы был там и делал бы распоряжения, а вместо того я имею честь служить здесь, в полку вот с этими господами, и считаю, что от нас действительно будет зависеть завтрашний день, а не от них... Успех никогда не зависел и не будет зависеть ни от позиции, ни от вооружения, ни даже от числа; а уж меньше всего от позиции.

А от чего же? - От того чувства, которое есть во мне, в нем,- он указал на Тимохина,- в каждом солдате". Далеко ушел князь Андрей от своих былых представлений о творческих силах истории. Если под небом Аустерлица он подвизался в штабе армии, принимал участие в составлении планов и диспозиций, то теперь он становится боевым офицером, считая, что исход сражения зависит от духа войск, от настроения простых солдат.

Однако стать таким, как они, породниться душою с простыми солдатами князю Андрею не суждено. Не случайно разговору с Пьером предпослан такой эпизод: в разграбленных Лысых Горах, в жаркий день, князь остановился на плотине пруда. "Ему захотелось в воду - какая бы грязная она ни была". Но, увидев голые, барахтавшиеся в пруду солдатские тела, князь Андрей брезгливо морщится. (*126) И напрасно Тимохин зовет его в воду: "То-то хорошо, ваше сиятельство, вы бы изволили!.. Мы сейчас очистим вам". Солдаты, узнав, что "наш князь" хочет купаться, заторопились из воды. Но Андрей поспешил их успокоить: он придумал лучше облиться в сарае. В роковую минуту смертельного ранения князь Андрей испытывает последний, страстный и мучительный порыв к жизни земной: "совершенно новым завистливым взглядом" он смотрит "на траву и полынь". И потом, уже на носилках, он подумает: "Отчего мне так жалко было расставаться с жизнью? Что-то было в этой жизни, чего я не понимал и не понимаю". Глубоко символично, что под Аустерлицем князю открылось отрешенное от суеты мирской голубое небо, а под Бородином - близкая, но не дающаяся ему в руки земля, завистливый взгляд на нее. В умирающем князе Андрее небо и земля, смерть и жизнь с попеременным преобладанием борются друг с другом. Эта борьба проявляется в двух формах любви: одна - земная, трепетная и теплая, любовь к Наташе, к одной Наташе. И как только такая любовь пробуждается в нем, вспыхивает ненависть к сопернику Анатолю. Князь Андрей чувствует, что не в силах простить его. Другая - идеальная любовь ко всем людям, холодноватая и внеземная. Как только эта любовь проникает в него, князь чувствует отрешенность от жизни, освобождение и удаление от нее. Любить всех для характера князя Андрея - это значит не жить земной жизнью. И вот борьба завершается победой идеальной любви. Земля, к которой страстно потянулся князь Андрей в роковую минуту, так и не далась ему в руки, уплыла, оставив в его душе чувство тревожного недоумения, неразгаданной тайны. Восторжествовало величественное, отрешенное от мирских треволнений небо, а вслед за ним наступила смерть, уход из жизни земной. Князь Андрей умер не только от раны. Его смерть связана с особенностями характера и положения в мире людей. Его поманили, позвали к себе, но ускользнули, оставшись недосягаемыми, те духовные ценности, которые разбудил 1812 год. Иная роль в романе отведена Пьеру. Он не только понимает законность народного мироощущения, но и принимает его в себя, роднится душою с простыми солдатами. После батареи Раевского, где солдаты приняли Пьера в свою семью, после ужасов смерти и разрушения Пьер впадает в состояние полной душевной пустоты. Он не может выйти "из тех (*127)страшных впечатлений, в которых он жил этот день". Пьер падает на землю и теряет ощущение времени. Между тем солдаты, притащив сучья, помещаются возле него и разводят костер. Жизнь не уничтожена, она продолжается; мирными хранителями ее вечных и неразложимых основ оказываются не господа, а люди из народа.

"Что ж, поешь, коли хочешь, кавардачку!" - сказал первый и подал Пьеру, облизав ее, деревянную ложку. Пьер подсел к огню и стал есть кавардачок, то кушанье, которое было в котелке и которое ему казалось самым вкусным из всех кушаний, которые он когда-либо ел". Этот эпизод перекликается с неудачной попыткой князя Андрея искупаться с солдатами в грязном пруду. Тот рубеж в сближении с народом, на котором остановился князь, совершенно спокойно перешагнул Пьер. Именно Пьеру открылся спасительный путь в глубину жизни народа: "О, как ужасен страх и как позорно я отдался ему! А они... они все время, до конца были тверды, спокойны..." - подумал он. Они, в понятии Пьера, были солдаты - те, которые были на батарее, и те, которые кормили его, и те, которые молились на икону. Они - эти странные, неведомые ему доселе они, ясно и резко отделялись в его мыслях от всех других людей. "Солдатом быть, просто солдатом! - думал Пьер, засыпая.- Войти в эту общую жизнь всем существом, проникнуться тем, что делает их такими". Довершают духовное перерождение Пьера плен и встреча с Платоном Каратаевым. Пьер попадает в плен после очередного испытания: он видит расстрел французами ни в чем не повинных людей. Все рушится в его душе и превращается в кучу бессмысленного сора, уничтожается "вера и в благоустройство мира, и в человеческую, и в свою душу, и в Бога". "Мир завалился в его глазах и остались одни бессмысленные развалины. Он чувствовал, что возвратиться к вере в жизнь - не в его власти".

Но вновь на пути Пьера встает простой русский солдат как бессмертное, ничем не уничтожимое воплощение "всего русского, доброго, круглого". Что-то приятное и успокоительное чувствует Пьер в его размеренных "круглых" движениях, в его обстоятельной крестьянской домовитости, в его умении свить себе гнездо при любых обстоятельствах жизни. Но главное, что покоряет Пьера в Каратаеве,- это любовное отношение к миру: "А много вы нужды увидали, барин? А?" - сказал вдруг маленький человек. И такое выражение ласки и простоты было в певучем голосе человека, что (*128) Пьер хотел отвечать, но у него задрожала челюсть, и он почувствовал слезы". Исцеляющее влияние Каратаева на израненную душу Пьера скрыто в особом даре любви. Это любовь без примеси эгоистического чувства, любовь благоговейная: "Э, соколик, не тужи,- сказал, он с той нежно-певучей лаской, с которой говорят старые русские бабы.- Не тужи, дружок: час терпеть, а век жить!" Каратаев - символическое воплощение мирных, охранительных свойств коренного крестьянского характера, "непостижимое, круглое и вечное олицетворение духа простоты и правды". Это человек, способный выдержать любое испытание и не сломаться, не утратить веры в жизнь, основанной на бескорыстной и всепоглощающей любви к земному миру, не требующей никаких наград. Каратаев "любил и любовно жил со всем, с чем его сводила жизнь, и в особенности с человеком - не с известным каким-нибудь человеком, а с теми людьми, которые были у него перед глазами". И "жизнь его, как он сам смотрел на нее, не имела смысла как отдельная жизнь. Она имела смысл только как частица целого, которое он постоянно чувствовал". Общение с Платоном Каратаевым приводит Пьера к более глубокому пониманию смысла жизни: "прежде разрушенный мир теперь с новой красотой, на каких-то новых и незыблемых основах, воздвигался в его душе". Пьеру открывается в плену тайна народной религиозности, основанной не на отречении от мира, а на деятельной любви к нему. "Жизнь есть все. Жизнь есть Бог... И пока есть жизнь, есть наслаждение самосознания божества. Любить жизнь, любить Бога". Проясняя для себя эту мысль, Пьер видит во сне старичка учителя, преподававшего ему в Швейцарии географию. Старичок показывает странный глобус - "живой, колеблющийся шар, не имеющий размеров". Шар этот - жизнь. "Вся поверхность шара состояла из капель, плотно сжатых между собой. И капли эти все двигались, перемещались и то сливались из нескольких в одну, то из одной разделялись на многие... В середине Бог, и каждая капля стремится расшириться, чтобы в наибольших размерах отражать его. И растет, сливается, и сжимается, и уничтожается на поверхности, уходит в глубину и опять всплывает. Вот он, Каратаев, вот разлился и исчез".

Повествование в "Войне и мире" идет так, что описание последних дней жизни и смерти князя Андрея перекликается с духовным переломом в Пьере, с жизнелюбивой сущностью Платона Каратаева. Чувство связи со всеми, все-(*129)прощающую христианскую любовь Андрей испытывает лишь тогда, когда он отрешается от жизни. Отказываясь от личного, Андрей перестает жить. И наоборот, едва лишь в нем пробуждается чувство личной любви к Наташе, втягивающее его в земную жизнь, как мгновенно исчезает у Андрея чувство связи со всеми. Быть частицей целого князь Андрей не может. Совершенно иное происходит с душою Каратаева и Пьера. Отсутствие личного, индивидуального в Каратаеве направлено в сторону земли, а не неба, в сторону жизни, а не смерти. Каратаев живет в полном согласии со всем конкретным, индивидуальным, земным. Он не отрицает его, а полностью с ним сливается, он капля океана жизни, а не смерти. Индивидуальность исчезает в нем потому, что она входит в этот мир и тонет в нем. Это полное согласие с жизнью и вносит успокоение в душу Пьера.

Так уже в "Войне и мире" намечается критическое отношение Толстого к историческому христианству с его аскетизмом и отчужденностью от земной жизни, от плоти и крови повседневного человеческого бытия. В Пьере зарождается новое и близкое к народному миросозерцание, призванное не отрицать земную жизнь, а высветить и одухотворить ее. Христианские чувства, переживаемые Андреем в минуты смерти, представляются Толстому слишком надменными и аристократичными по отношению к всему мирскому, интимному и сокровенному, чем живет человек. Христианство Каратаева и Пьера нисходит в мир, освещает радостные улыбки жизни, цветы земной любви, поэзию семейных чувств. Подобно Достоевскому Толстой призывает читателя полюбить жизнь в живой непосредственности, прежде понимания смысла ее. Вспомним афоризм Алеши Карамазова: "Ты уже наполовину спасен, если эту жизнь любишь". Толстой считает земной мир одним из вечных и лучших миров и призывает нас видеть в родной земле не временное пристанище, а вечную мать-кормилицу - обжитый, уютный, согретый теплом любви и семейственности русский дом. Пройдя через лишения плена, приняв в себя каратаевский взгляд на мир, Пьер приходит к убеждению, "что все несчастье происходит не от недостатка, а от излишка". В "излишек" зачисляется теперь не только материальный преизбыток, но и обремененность человека из "верхов" духовными излишествами современной цивилизации. Порабощенный ею человек начинает жить отраженным интеллектуальным существованием и катастрофически теряет и посредственные ощущения радости этой земной жизни. (*130) Он становится человеком посторонним, не столько живущим, сколько наблюдающим и анализирующим жизнь, а между тем в нем неизбежно иссыхают глубинные родники души.

Наташа Ростова

В чем секрет освежающего и обновляющего влияния Наташи Ростовой на интеллектуальных героев "Войны и мира"? Кто такая Наташа? Пьер отказывается дать точный ответ на этот вопрос: "Я решительно не знаю, что это за девушка, я никак не могу анализировать ее". В отличие от Андрея и Пьера, Наташа никогда не задумывается над смыслом жизни, но этот смысл раскрывается в том, как она живет. По отношению к Наташе оказываются бессильными всякие общие определения: нельзя ответить, умна она или глупа. Пьер говорит: "не удостоивает быть умной". "Не удостаивает" - потому что выше и сложнее понятий глупости и ума.

В чем источник обновляющей силы, Наташи? Почему общение с ней и даже воспоминание, "представление ее" делают ненужными размышления о смысле жизни: она сама и есть этот смысл?

Прежде всего, Наташа более, чем кто-либо из людей дворянского круга, непосредственна. Она чувствует живую жизнь по-своему, не анализируя ее. Она познает мир, обходя рациональный, логический путь, прямо и целостно, как человек искусства. В ней воплощаются лучшие свойства женского существа: гармония духовного и телесного, естественного и нравственного, природного и человеческого. Она обладает высшим даром женской интуиции - прямым, нерассудочным ощущением правды. Вспомним характерный эпизод из жизни Наташи. Однажды она обращается к Соне с вопросом, помнит ли та Николая. Для Сони странен этот вопрос, и в ответ на ее недоуменную улыбку Наташа поясняет: "Нет, Соня, ты помнишь ли его так, чтобы хорошо помнить, чтобы все помнить... И я помню Николеньку, я помню,- сказала она.- А Бориса не помню. Совсем не помню..." - "Как? Не помнишь Бориса?" - спросила Соня с удивлением. "Не то что не помню,- я знаю, какой он, но не так помню, как Николеньку. Его я закрою глаза и помню, а Бориса нет (она закрыла глаза), так, нет - ничего!"

Вопросы Наташи при всей их кажущейся нелепости полны серьезного смысла. У нее особая память, яркая, образная, живая и по-своему мудрая. Борис живет в памяти Наташи в общих чертах, размытых и непроясненных, а Николай - в ярких жизненных подробностях. Эта разная (*131) память о разных людях несет в себе ощутимую, но не сформулированную их оценку. Борис Наташе плохо помнится, потому что он примитивнее и однолинейнее живого и сложного Николая. Именно живым и непосредственным ощущением ценностей жизни Наташа обновляет общающихся с нею людей. Она живет свободно и раскованно, однако все ее поступки согреты изнутри скрытой теплотою нравственного чувства, которое она с рождения впитала из русской атмосферы ростовского дома. Народное в Наташе превращается в инстинктивно-безотчетную силу всего ее существа, и проявляется оно легко, непринужденно. Вспомним русскую пляску Наташи в имении дядюшки: "Где, как, когда всосала в себя из того русского воздуха, которым она дышала,- эта графинечка, воспитанная эмигранткой-француженкой,- этот дух, откуда взяла она эти приемы, которые pas de chale давно должны были вытеснить? Но дух и приемы эти были те самые, неподражаемые, неизучаемые, русские, которых и ждал от нее дядюшка... Она сделала то самое и так вполне точно это сделала, что Анисья Федоровна, которая тотчас подала ей необходимый для ее дела платок, сквозь смех прослезилась, глядя на эту тоненькую, грациозную, такую чужую ей, в шелку и в бархате воспитанную графиню, которая умела понять все то, что было и в Анисье, и в отце Анисьи, и в тетке, и в матери, и во всяком русском человеке".

B мирной жизни Наташа Ростова пробуждает нравственные ценности, которые спасут Россию. "Мирок", который формируется вокруг нее, является прообразом большого "мира" 1812 года. Во всех своих поступках и душевных проявлениях Наташа безотчетно следует законам простоты, добра и правды. В нее влюбился Борис. И раз о браке с ним не может быть и речи, мать говорит Наташе, что Борису неприлично ездить в ростовский дом. "Отчего же не надо, коли ему хочется,- возражает Наташа.- Пусть ездит. Не замуж, а так". В ответе Наташи - отрицание тех признанных в дворянском кругу сословных ограничений, которые отпадут между русскими людьми в ходе Отечественной войны. Вся натура Наташи устремлена к иному, более совершенному состоянию жизни, где люди живут не по принципу "надо" и "должно", а свободно и бескорыстно, где единство между ними держится на широкой демократической основе. Однако Толстой показывает и внутренний драматизм той человечности, которую несет в себе жизнелюбивая и непосредственная героиня. Пьер никак не может понять и (*132) уяснить для себя, почему невеста князя Андрея, так сильно любимая и милая Наташа, променяла Болконского на "дурака" Анатоля? Однако Толстой считал это событие "самым важным местом романа", его "узлом".

Заметим, что такая неожиданность угрожает не только Наташе. Когда Курагины приезжают в Лысые Горы сватать Анатоля к княжне Марье, старик Болконский даже в мыслях не допускает, чтобы этот пустой человек как-то поколебал семейный порядок. Но он ошибается. Княжна Марья попадает под власть бесстыжих глаз. В их нагло-свободном взгляде есть притягательная, соблазняющая сила, враждебная строго регламентированному и упорядоченному гнезду Болконских. Миры Ростовых и Болконских олицетворяют собою семейные уклады, в которых живы сословные традиции. Третье семейное объединение Курагиных таких традиций совершенно лишено. И вот когда эгоистическое курагинское начало вторгается в мир этих патриархальных семей, в нем происходит кризис. Что притягательно в Анатоле для Марьи и Наташи? Свобода и независимость. Ведь и княжна Марья и Наташа тоже хотят жить свободно, без принятых в их семьях условностей.. Иначе откуда бы взялось Наташино "не замуж, а так"? Графиня смотрит на своеволие Наташи как на ребячество. Но в этом своеволии есть стремление освободиться от власти внешних, навязанных свыше сословных норм. Поступок Наташи - из ряда вон выходящее событие. Марья Дмитриевна Ахросимова говорит: "Пятьдесят восемь лет прожила на белом свете, а такого сраму не видела".

Случайно ли сближение Наташи именно с Курагиным? Нет ли сходства в стиле жизни Наташи и Анатоля? По-видимому, не случайно, и такие общие точки между Наташей и Анатолем есть. Толстой так характеризует Анатоля: "Он не был в состоянии обдумать ни того, как его поступки могут отозваться на других, ни того, что может выйти из такого или такого его поступка". Анатоль безгранично свободен в своем эгоизме. Он живет стихийно, легко и уверенно. Но и Наташа повинуется чувству полной душевной раскованности. Для нее тоже не существует мучительный вопрос "зачем?". Однако есть существенное различие между "все можно" Анатоля и раскрепощенностью Наташи, в которой присутствует нравственный инстинкт. "Все можно" Наташи - это желание открытых, прямых отношений между людьми, желание мирного содружества, доброго общения.

Но в моменты полной душевной открытости человек, (*133) живущий сердечными инстинктами, не застрахован от ошибок и катастроф. Свободный инстинкт Наташи переступает грани нравственного чувства и смыкается на мгновение с эгоизмом Курагина. В стихийном чувстве правды и добра есть красота и обаяние, но есть и внутренняя слабость. Драматичен избыток интеллекта, приглушающий в душе человека непосредственные ощущения жизни; драматична и стихийная сила жизненности, не контролируемая сознанием, не управляемая им.

Вместе с тем ошибка Наташи спровоцирована Андреем и Анатолем. Это люди совершенно противоположные, но известно, что крайности сходятся. Князь Андрей - отвлеченная духовность, Анатоль - плотская бездуховность. Идеал - где-то посередине. Для того чтобы жить полноценной жизнью, Наташе надо преодолеть эти крайности: и полностью лишенную духовности любовь Анатоля, и отрешенную духовность князя Андрея, не умеющего ценить непосредственную силу чувств. Наташа выше каждого из них потому, что она стихийно ищет равновесия, единства чувственно-земных и духовных начал. Из стремления преодолеть эти крайности возникает странное на первый взгляд желание Наташи совместить свои две любви в одну.

Катастрофа с Анатолем и измена Андрею повергают Наташу в состояние мучительного кризиса, из которого ее выводит тревожное известие об угрозе французов, приближающихся к Москве. Примечательно, что в "Войне и мире" существует параллель между Анатолем Курагиным и Наполеоном. Для того и другого "не то хорошо, что хорошо, а то хорошо, что пришло ему в голову". Полное отсутствие нравственных ограничений, разрушительная сила эгоизма, сеющая несчастья в семьи Болконских и Ростовых, угрожает теперь всей России наполеоновским нашествием. На молитве в домовой церкви Разумовских Наташа интуитивно ищет выхода из душевного одиночества, ищет сближения с людьми. Когда дьякон с амвона торжественно провозглашает: "Миром Господу помолимся", Наташа, разъясняя для себя смысл этих слов, непроизвольно определяет суть того единства, которое спасет Россию: "Миром,- все вместе, без различия сословий, без вражды, а соединенные братской любовью - будем молиться". Общенациональная беда заставляет Наташу забыть о себе, о своем несчастье. Органично живущее в ней русское начало проявляется в патриотическом порыве при отъезде из Москвы. В эти трудные для России дни ее любовь к людям достигает вершины - полного забвения своего "я" для других. (*134) Княжна Марья, приехавшая к умирающему брату, замечает: "На взволнованном лице ее, когда она вбежала в комнату, было только одно выражение - выражение любви, беспредельной любви к нему, к ней, ко всему тому, что было близко любимому человеку, выраженье жалости, страданья за других и страстного желанья отдать себя всю, для того, чтобы помочь им. Видно было, что в эту минуту ни одной мысли о себе, о своих отношениях к нему не было в душе Наташи". Сила любви Наташи заключается в том, что ее самопожертвование совершенно бескорыстно. Именно этим отличается она от расчетливой жертвенности Сони, которая "с радостью сознавала, что она, жертвуя собой, этим самым возвышает себе цену в глазах себя и других...". В такой жертвенности нет душевного порыва, потому что изнутри она подточена эгоизмом.

Переход Наташи в зрелый возраст кажется на первый взгляд чем-то неожиданным: "Она пополнела и поширела, так что трудно было узнать в этой сильной матери прежнюю тонкую, подвижную Наташу..." В грубоватой резкости портрета чувствуешь желание Толстого подразнить определенный круг читателей. Эпилог романа явно полемичен. Он направлен против дурно понятых идей эмансипации и у нас в России, и за рубежом. Иронически рассказывает Толстой об "умных людях", полагающих, что женщина должна блюсти девичье кокетство и "прельщать мужа так же, как она прежде прельщала не мужа". Это развращенный взгляд людей, "которые в браке видят одно удовольствие, получаемое супругами друг от друга, то есть одно начало брака, а не все его значение, состоящее в семье". Для людей, привыкших брать от жизни только чувственные наслаждения, женщина как мать вообще не существует. Предаются кощунственному поруганию нравственные связи между супругами, духовные основы любви.

В материнстве Толстой видит высшее призвание и назначение женщины. И его Наташа - идеальное воплощение женственности - в зрелом возрасте остается верной сама себе. Все природные богатства ее натуры, вся полнота ее жизнелюбивого существа уходят в материнство и семью. Как жена и мать, Наташа по-прежнему прекрасна. И когда возвращался Пьер, выздоравливал ребенок, "прежний огонь зажигался в ее развившемся красивом теле" и "она бывала еще более привлекательна, чем прежде", "яркий, радостный свет лился потоками из ее преобразившегося лица". Одухотворенная чувственность Наташи торжествует в (*135) семейной жизни с Пьером. Отношения между ними глубоко человечны и чисты. Пьер не может не ценить в Наташе ее чуткую женскую интуицию, с которой она угадывает малейшие его желания, и любуется непосредственной чистотою ее чувств. Пусть она не очень разбирается в существе политических помыслов Пьера, но зато она всегда улавливает добрую основу его души. Интеллектуальному, размышляющему, анализирующему жизнь Пьеру как воздух нужна Наташа с ее обостренным чувством правды и фальши, настоящего и мнимого, живого и мертвого. Через общение с нею очищается и обновляется его душа: "После семи лет супружества Пьер чувствовал радостное, твердое сознание того, что он не дурной человек, и чувствовал он это потому, что он видел себя отраженным в своей жене. В себе он чувствовал все хорошее и дурное смешанным и затемнявшим одно другое. Но на жене его отражалось только то, что было истинно хорошо: все не совсем хорошее было откинуто. И отражение это произошло не путем логической мысли, а другим - таинственным, непосредственным отражением".

Эпилог "Войны и мира"

Эпилог "Войны и мира" - это гимн Толстого духовным основам семейственности как высшей форме единения между людьми. В семье как бы снимаются противоположности между супругами, в общении между ними взаимодополняется ограниченность любящих душ. Такова семья Марьи Волконской и Николая Ростова, где соединяются в высшем синтезе столь противоположные начала Ростовых и Болконских. Прекрасно чувство "гордой любви" Николая к графине Марье, основанное на удивлении "перед ее душевностью, перед тем, почти недоступным" для него, "возвышенным, нравственным миром, в котором всегда жила его жена". И трогательна покорная, нежная любовь Марьи "к этому человеку, который никогда не поймет всего того, что она понимает, и как бы от этого она еще сильнее, с оттенком страстной нежности, любила его".

В эпилоге "Войны и мира" под крышей лысогорского дома собирается новая семья, соединяющая в прошлом разнородные ростовские, болконские, а через Пьера Безухова еще и каратаевские начала. "Как в каждой настоящей семье,- пишет Толстой,- в лысогорском доме жило вместе несколько совершенно различных миров, которые, каждый удерживая свою особенность и делая уступки один другому, сливались в одно гармоническое целое. Каждое событие, случавшееся в доме, было одинаково - радостно или печально - важно для всех этих миров; но каждый мир (*136) имел совершенно свои, независимые от других, причины радоваться или печалиться какому-либо событию".

<Это новое семейство возникло не случайно. Оно явилось результатом общенационального единения людей, рожденного Отечественной войной. Так по-новому утверждается в эпилоге связь общего хода истории с индивидуальными, интимными отношениями между людьми. 1812 год, давший России новый, более высокий уровень человеческого общения, снявший многие сословные преграды и ограничения, привел к возникновению более сложных и широких семейных миров. Каратаевское принятие жизни во всей ее пестроте и многосложности, каратаевское умение жить в мире и гармонии со всеми присутствует в финале романа-эпопеи. В разговоре с Наташей Пьер замечает, что Каратаев, будь он жив сейчас, одобрил бы их семейную жизнь. /p>

Как во всякой семье, в большом лысогорском семействе возникают порою конфликты и споры. Но они носят мирный характер и лишь укрепляют прочность семейных основ. Хранителями семейных устоев оказываются женщины - Наташа и Марья. Между ними есть прочный духовный союз. "Мари, это такая прелесть! - говорит Наташа.- Как она умеет понимать детей. Она как будто только душу их видит". "Да, я знаю,- перебивает графиня Марья рассказ Николая о декабристских увлечениях Пьера.- Мне Наташа рассказала". Когда между Николаем и Пьером возникает спор, едва не переходящий в ссору, именно женщины гасят его, переводят в мирное русло. "А я нынче скверно себя вел,- делится случившимся Николай Ростов.- Мы заспорили с Пьером, и я погорячился".- "По-моему, ты совершенно прав. Я так и сказала Наташе. Пьер говорит, что все страдают, мучатся, развращаются и что наш долг помочь своим ближним. Разумеется, он прав,- говорила графиня Марья,- но он забывает, что у нас есть другие обязанности, ближе, которые сам Бог указал нам, и что мы можем рисковать собой, но не детьми".

"У Николеньки есть эта слабость, что если что не принято всеми, он ни за что не согласится",- успокаивает Пьера Наташа. Так женские сердца, охраняя гармонию семейной жизни, урезонивают разгорячившихся мужчин и смягчают домашние конфликты. Первоначально Толстой даже хотел назвать свой роман "Все хорошо, что хорошо кончается". Эпилог как будто бы подтверждает мысль писателя о счастливом итоге жизни героев в новом, благополучном семействе. Однако, поразмыслив, Толстой все же пришел к другому названию - "Война и мир". Дело в том, что внутри (*137) счастливого семейства Толстой обнаружил зерно таких противоречий, которые ставили под сомнение возникший в ходе войны 1812 года гармоничный мир с народными нравственными традициями в его основе.

В конце четвертого тома, пройдя через испытания, приняв каратаевский взгляд, Пьер обретает душевное спокойствие и гармонию: "Прежде разрушавший все его умственные постройки страшный вопрос: зачем? - теперь для него не существовал". Но в эпилоге мы видим иное: потребность мысли, анализа, сомнения вновь вернулась к Пьеру. Он говорит: "Когда меня занимает мысль, то все остальное забава". Более того, Пьер занят политической борьбой. Он критикует правительство и охвачен идеей организации тайного общества из числа свободомыслящих людей его круга. Замыслы его высоки и честолюбивы: "Ему казалось в эту минуту, что он был призван дать новое направление всему русскому обществу и всему миру". И когда Наташа спрашивает Пьера, одобрил ли бы его Платон Каратаев, она слышит в ответ: "Нет, не одобрил бы". Политические увлечения Пьера - и это чувствуют Наташа и Марья - ставят под сомнение спокойствие вновь созданной семьи. Раздраженный от спора с Пьером Николай Ростов произносит пророческие слова: "Я вот что тебе скажу... Доказать я тебе не могу. Ты говоришь, что у нас все скверно и что будет переворот; я этого не вижу; но ты говоришь, что присяга условное дело, и на это я тебе скажу: что ты лучший мой друг, ты это знаешь, но, составь вы тайное общество, начни вы противодействовать правительству, какое бы оно ни было, я знаю, что мой долг повиноваться ему. И вели мне сейчас Аракчеев идти на вас с эскадроном и рубить - ни на секунду не задумаюсь и пойду. А там суди как хочешь". И хотя спор этот пока не привел к драматическим последствиям, в нем есть предчувствие будущих общественных потрясений. Не случайно в финале "Войны и мира" вновь возрождается память о князе Андрее. Сын его, Николенька Болконский, оказывается невольным свидетелем ссоры дяди Николая с Пьером. Мальчик боготворит Пьера, любит Наташу и чуждается Николая Ростова. "Когда все поднялись к ужину, Николенька Болконский подошел к Пьеру, бледный, с блестящими, лучистыми глазами. "Дядя Пьер... вы... нет... Ежели бы папа был жив... он бы согласен был с вами?" - спросил он... "Я думаю, что да",- ответил Пьер.

А потом Николеньке снится сон, который и завершает великую книгу. В этом сне мальчик видит себя и Пьера (*138) в касках, идущих во главе огромного войска. А впереди у них - слава. Вдруг дядя Николай вырастает перед ними в грозной и строгой позе. "Я любил вас, но Аракчеев велел мне, и я убью первого, кто двинется вперед".- Николенька оглянулся на Пьера, но Пьера уже не было. Пьер был отец - князь Андрей... "Отец! Отец! Да, я сделаю то, чем бы даже он был доволен"... Все, что было снято и развенчано жизнью в ходе войны 1812 года - и гордые мечты о славе, и высокое болконское небо, и мучительный самоанализ в поисках истины,- все это вновь возвращается в финале романа-эпопеи на круги своя. Пьер Безухов, открывший в испытаниях Отечественной войны вселенский смысл каратаевской народной правды, уходит от него к гордым мечтам, сомнениям и тревогам. Слава вновь зовет к себе юного Болконского, мечтающего идти по стопам отца. И только верная себе Наташа Ростова остается хранительницей тех ценностей народной жизни, которые наверняка одобрил бы Платон Каратаев и которые до времени вновь ушли в мирный быт, чтобы в эпоху новых потрясений вспыхнуть пламенем и осветить великие дела.

"Анна Каренина"

После завершения работы над "Войной и миром" Толстой задумал большой исторический роман об эпохе Петра I, изучал документы, собирал материал. В дневнике от 4 апреля 1870 года появляется характерная запись: "Читаю историю Соловьева. Все, по истории этой, было безобразие в допетровской России: жестокость, грабеж, правеж, грубость, глупость, неуменье ничего сделать. Правительство стало исправлять. И правительство это такое же безобразное до нашего времени. Читаешь эту историю и невольно приходишь к заключению, что рядом безобразий совершилась история России.

Но как же так ряд безобразий произвели великое, единое государство? Уже это одно доказывает, что не правительство производило историю. Но кроме того, читая о том, как грабили, правили, воевали, разоряли (только об этом и речь в истории), невольно приходишь к вопросу: чт`о грабили и разоряли? А от этого вопроса к другому: кто производил то, что разоряли?.. Кто делал парчи, сукна, платья, камки, в которых щеголяли цари и бояре? Кто ловил черных лисиц и соболей, которыми дарили послов, кто добывал золото и железо, кто выводил лошадей, быков, баранов, кто строил дома, дворцы, церкви, кто перевозил товары? Кто воспитывал и рожал этих людей единого корня? Кто блюл святыню религиозную, поэзию (*139) народную, кто сделал, что Богдан Хмельницкий предался России, а не Турции и Польше?" Обращаясь к прошлому, Толстой по-прежнему хотел писать "историю народа". Одновременно с обдумыванием исторического романа он работал над учебной книгой для детей - "Азбукой", для которой написал множество маленьких рассказов, в том числе "Акула", "Прыжок", "Косточка", "Кавказский пленник". В 1873 г. Толстой оставил исторические замыслы, обратился к современности и сделал первые наброски к "Анне Карениной". Однако работа над этим романом продолжалась долго: он был завершен в 1877 г. и опубликован в журнале "Русский вестник".

"Чтобы произведение было хорошо, надо любить в нем главную, основную мысль,- говорил Толстой.- Так, в "Анне Карениной" я люблю мысль семейную, в "Войне и мире" любил мысль народную, вследствие войны 12-го года..." Но ведь семейная тема, как мы убедились, пронизывает от начала до конца и "Войну и мир". Существенную роль в романе-эпопее играет поэзия семейных гнезд Ростовых и Болконских, торжеством семейных начал завершается эпилог. Говоря о ключевой роли "мысли семейной" в "Анне Карениной", Толстой, по-видимому, имел в виду какое-то новое звучание ее в этом романе. Лучшие герои "Войны и мира" хранят в семейных отношениях такие нравственные ценности, которые в минуту общенациональной опасности спасают Россию. Вспомним атмосферу родственного, "как бы семейного" единения, в которой оказался Пьер на батарее Раевского, вспомним русскую пляску Наташи и общее всем - дворовым и господам - чувство, вызванное ею. "Семейное" тут входит в "народное", сливается с ним, является глубинной основой "мысли народной".

В "Анне Карениной" все иначе. Роман открывается фразой о "счастливых семьях", которые "похожи друг на друга". Но интерес Толстого теперь в другом: "каждая несчастливая семья несчастлива по-своему. Все смешалось в доме Облонских". Не в родственном единении между людьми пафос нового романа, а в разобщении между ними и распаде семьи. Семейная драма между супругами Облонскими - Стивой и Долли - отзывается на судьбах многих людей, живущих под крышей их дома. Исчезли духовные связи, скреплявшие семью, и люди Облонских тоже почувствовали себя словно "на постоялом дворе".

В "Дневнике писателя" за 1877 год, подхватывая мысль Толстого, Достоевский так охарактеризовал состояние рус-(*140)ской жизни того времени: "Все как на постоялом дворе, как будто завтра собираются вон из России". Непрочность человеческих связей, исчезновение "родственного", "домашнего" из повседневного общения - весьма характерная и знаменательная особенность эпохи 70-х годов, времени бурного развития буржуазных отношений. От дома Облонских, в котором "все смешалось", мысль Толстого обращается к России, в которой "все переворотилось и только еще укладывается". "Развод" и "сиротство", крушение некогда устойчивых духовных связей - ведущая тема "Анны Карениной". На смену эпосу "Войны и мира" в русский роман 70-х годов настойчиво вторгаются драматические, трагедийные начала.

Драматизм проникает и в построение романа, который состоит как бы из двух произведений, развивающихся параллельно друг другу: история семейной жизни светской женщины Анны Карениной и судьба дворянина, живущего в деревне, занимающегося усовершенствованием своего хозяйства, своих отношений с крестьянами, Константина Левина. Пути этих героев не пересекаются друг с другом на протяжении всего романа: одна-единственная встреча Левина с Анной в финале ничего не меняет в жизни героев. В литературной критике даже возникло мнение об отсутствии художественного единства в этом произведении Толстого, говорили о распаде романа на две не связанные друг с другом темы. Толстого очень удручала такая критическая глухота, и в специальном объяснении он показал, что "Анна Каренина" - цельное произведение, но "связь постройки сделана не на фабуле и не на отношениях лиц, а на внутренней связи". Для чего Толстому потребовалось включить рассказ о жизни двух разных героев в один роман? В чем заключается "внутренняя связь" между судьбою Анны Карениной и жизнью Левина?

Истории жизни Анны и Левина воспринимаются как обособленные друг от друга лишь при поверхностном, невдумчивом чтении романа. В действительности между чередующимися попеременно эпизодами из жизни героев существует напряженная художественная связь. Например, скачки в кругу Анны сменяются косьбою в кругу Левина; Анна, играющая в крокет, и Левин, охотящийся в русских лесах и болотах... Нельзя не заметить некоторой искусственности во всех ситуациях, связанных с жизнью Анны, и путь Левина эту искусственность оттеняет. В романе нет прямого суда над Анной и людьми светского круга, но косвенно, через ком-(*141)позиционную связь эпизодов, осуществляется суд над героями, который вершит не автор, а живая жизнь.

В сравнении с "Войной и миром" в "Анне Карениной" изменяется многое. Даже в толстовской фразе сокращаются сложные синтаксические периоды, она становится короче, энергичнее. Художественная мысль писателя движется напряженно и упруго. И эта сдержанность содержательна: создается ощущение драматической замкнутости, взаимной отчужденности героев. Свертывается "диалектика души" - качество, характеризующее щедрых, чутких к живой жизни героев Толстого. В "Анне Карениной" такая душевная открытость и доверчивость уже невозможна: она оборачивается теперь неизбежным драматизмом. Герои нового романа Толстого - люди сдержанные, скованные, замкнутые. И даже наиболее живая и открытая миру Анна далека от Наташи Ростовой. При первой встрече с нею на вокзале железной дороги в Москве мы видим как будто бы тот же переизбыток жизненных сил, рвущихся наружу, ту же искренность и непосредственность, какие переполняли жизнелюбивую Наташу. Но порывы Анны не получают отзвука, гаснут в пустоте остывающего мира, уже лишенного человеческой чуткости и теплоты. Мы видим "сдержанную оживленность, которая играет в ее лице", видим, что она "потушила умышленно свет в глазах". Анна вынуждена постоянно сдерживать себя, подавлять рвущиеся на свободу жизненные силы. Но они не всегда подчиняются ей, вырываются из-под контроля, неуправляемые, "против ее воли", "мимо ее воли".

Анна замужняя женщина, у нее семья, маленький сын Сережа и нелюбимый муж, крупный государственный чиновник Каренин. Она долгое время терпеливо сносила жизнь в безлюбовной семье. Но настал момент, когда любовь к другому человеку прорвалась сквозь все преграды. И сразу же счастье любви омрачилось чувством ее трагической обреченности. В чем источник ее трагизма?

Анна столкнулась с тем, что светское общество поощряет тайные измены, но не прощает искреннюю и открытую любовь. К тому же, уходя от формалиста Каренина, принимающего за жизнь лишь бледные отражения ее, Анна сталкивается с человеческой нечуткостью Вронского: остающегося дилетантом и в живописи, и в хозяйственных начинаниях, и в любви. Однако дело не только в этих внешних обстоятельствах, подавляющих живое чувство Анны. Само это чувство изнутри разрушительно и обречено. Уже в момент своего пробуждения оно принимает стихийный, неуправляе-(*142)мый характер. Кити Щербацкая не случайно замечает "что-то ужасное и жестокое" в прелести Анны в первые минуты ее увлеченности Вронским, "что-то чуждое и бесовское". Да и первое объяснение Вронского с Анной сопровождается завываниями бури в Бологом и свистком паровоза: "Зачем я еду? - повторил он, глядя ей прямо в глаза.- Вы знаете, я еду для того, чтобы быть там, где вы,- сказал он,- я не могу иначе". И в это же время, как бы одолев препятствия, ветер засыпал снег с крыши вагона, затрепал каким-то железным оторванным листом, и впереди плачевно и мрачно заревел густой свисток паровоза. Весь ужас метели показался ей еще более прекрасен теперь". Любовь Анны как ветер, одолевший препятствия, стихийна и безрассудна. Взрыв страстей, долгое время подавляемых, не свободен от трагических последствий долгой, безлюбовной жизни с Карениным. Любовь Анны в катастрофичности своей не свободна от прошлого.

Раздражительность Анны свидетельствует и о другом: о каких-то скрываемых даже от самой себя добрых чувствах к брошенному мужу. В преувеличенно-резких суждениях о нем есть попытка тайного самооправдания. В полубреду, на пороге смерти Анна проговаривается о теплящемся (*143) в глубине ее души сочувствии к Каренину: "Его глаза, надо знать,- говорит она, обращаясь к Вронскому,- у Сережи точно такие, и я их видеть не могу от этого..." В материнское чувство Анны входит не только любовь к Сереже, но и ласковая доброта к Каренину как отцу любимого сына. Ложь ее в отношениях с Карениным и в том, что она живет с ним без женской любви, и в том, что, порывая с ним, не может быть совсем равнодушной к нему, как мать к отцу своего ребенка. Душа Анны трагически раздваивается между Карениным и Вронским. "Не удивляйся на меня. Я все та же...- говорит Анна в горячечном бреду, обращаясь к Каренину.- Но во мне есть другая, я ее боюсь - она полюбила того, и я хотела возненавидеть тебя и не могла забыть про ту, которая была прежде". Страшный сон Анны, в котором Вронский и Каренин одновременно ласкают ее, является драматическим последствием противоестественных попыток "соединить в одно любовника и отца своего ребенка... то, что должно быть и не может не быть одним, но что у нее было два".

Всем содержанием романа Толстой доказывает великую правду евангельского завета о таинстве брака, о святости брачных уз. Драматична безлюбовная семья, где приглушены или вообще отсутствуют чувственные связи между супругами. Но не менее драматичен и разрыв семьи. Для душевно чуткого человека он неизбежно влечет за собой нравственное возмездие. Вот почему в любви к Вронскому Анна испытывает нарастающее ощущение непростительности своего счастья. Жизнь с неумолимой логикой приводит героев к уродливой однобокости их чувств, особо оттеняемой отношениями Левина и Кити. Кити крепче опиралась на руку Левина и прижимала ее к себе. Он "наедине с нею испытывал теперь, когда мысль о ее беременности ни на минуту не покидала его, то, еще новое для него и радостное совершенно чистое от чувственности наслаждение близости к любимой женщине".

Дата добавления: 2016-10-27