Илья кабаков художник картины смотреть. Илья и Эмилия Кабаковы: В будущее возьмут не всех

Хорошо быть художественным критиком в эпоху Интернета и абстрактных никнеймов - никто не узнает подлинного имени, можно не сдерживать себя, ведь всё так ясно и понятно - все они рвачи и халтурщики! Вот, например, концептуалист Илья Кабаков. Картины, графика, инсталляции - некоторые вещи не похожи ни на что на свете, а стоят миллионы, - всё ясно!

Но некоторым ценителям стоит унять свой ломающийся голос, а лучше попасть на выставку этого мастера. И если смотреть по-настоящему открытыми глазами, можно увидеть удивительный, неисчерпаемый мир, то полный юмора и иронии, то звенящий болью за людей, живших и живущих в этой непостижимой стране…

14 лет учёбы

Но сначала была долгая учеба профессии. Кабаков Илья Иосифович родился в в Днепропетровске, в семье слесаря и бухгалтера. Во время войны они с матерью оказались в Самарканде, куда был эвакуирован из Ленинграда Институт имени Репина. В детской художественной школе при этом институте и начал учиться Илья. После войны Кабакова перевели в Московскую среднюю художественную школу, которую он окончил в 1951 году и поступил в лучший художественный вуз страны - Суриковский институт, на графическое отделение. Он выбрал специализацию по искусству книги у профессора Дехтерева.

В сегодняшних воспоминаниях мастера, полных самоиронии и мистификаций, можно встретить его легкомысленное отношение к своим занятиям по оформлению детских книг, которыми он занялся после окончания института в 1957 году. Он называет их лишь способом добычи средств для пропитания, которому он уделял небольшую часть времени и усилий. Печатная продукция для детей была особенно проникнута идеологическими штампами и догмами, и якобы поэтому сделать в ней что-то интересное было невозможно.

Это представляется легким лукавством: качество книг издательства «Детская литература», журналов «Мурзилка», «Веселые картинки» многими вспоминается с восторгом не только из-за возрастной ностальгии. Илья Кабаков - художник, создавший иллюстрации к стихам Маршака, сказкам Шарля Перро, историям о Питере Пене. В этих явно неакадемических работах ясно видны свобода, новизна и фантазия. Очень интересно оформление научно-познавательных детских книжек: "Чудеса из дерева" (1960), "Глина и руки" (1963), "Океан начинается с капли" (1966) Е. Мара, "Сказ про газ" (1960), "Хитрая точка" (1966).

Мастерская под крышей «России»

С конца 60-х годов в Москве образовалось общество художников-нонконформистов под названием «Сретенский бульвар». В него входил и Илья Кабаков. Картины художников этого дружеского объединения сильно отличались от официально одобренной живописи.

Возможность собираться вместе появилась во многом благодаря Кабакову. Работа для издательств приносила неплохие деньги, и у художника появилась собственная мастерская. Он называет мистической историю, как он нашел помещение под крышей бывшего доходного дома «Россия» на Сретенском бульваре и согласовал с властями оборудование там студии.

Работы Ильи Кабакова, Юло Соостера, Эрика Булатова, Олега Васильева и других выставлялись на неофициальных выставках в Москве и за рубежом, олицетворяя альтернативное искусство СССР эпохи оттепели. Но грубая реакция на абстрактное искусство со стороны главных «художественных критиков» страны привела к торжеству одного только соцреализма.

До появления собственной студии «работы для себя» представляли собой графические листы в стиле и альбомы небольшого формата. Позднее стали появляться и живописные полотна большего формата: «Голова с шаром» (1965), «Трубка, трость, мяч и муха» (1966), «Автомат и цыпленок» (1966).

Текст как живописное средство

Илья Кабаков, картины которого стали содержать все больший философский подтекст, стал одним из лидеров концептуалистов. Серия «белых» картин огромного размера - «Бердянск спит» (1970), «A Man and Small House» (1970) - вызывали мысли об условиях восприятия новой живописи, о взаимодействии зрителя и художника. Движению в этом направлении служат эксперименты художника с введением в пространство картины текста. Первые такие работы - «Где они?» (1970), «Всё о нём» (1970), «Ответы экспериментальной группы» (1970) - представляют собой различные предметы из реального быта московских коммуналок с текстовыми комментариями, часто псевдозначительными пародиями на официальные инструкции или объявления.

Текст использует и позднее Илья Кабаков. «Номер люкс» (1981) - картина, которая представляет собой вид гостиничного номера с наложенной на изображение рекламой путешествия по черноморским курортам.

Концептуальными произведениями являются и изобретенные Кабаковым альбомы, ставшие предтечей инсталляций. Такие альбомы - сплав скульптуры, иллюстрации, литературы, театра - строятся вокруг одной темы или переживания персонажа, выраженных визуальными и текстовыми средствами. Наблюдение за нанизыванием друг на друга значительных или бессмысленных событий завораживает. Оно впечатляет или завершенностью, или открытостью в любом направлении времени и пространства.

Илья Кабаков - художник-график, иллюстратор, шрифтовик. В таких альбомах наиболее точно прослеживается суть его деятельности. Самый известный альбом - «Десять персонажей» (1970-74).

Война и мир коммуналок

Социальные условия советской эпохи - главный объект исследований для творчества Кабакова. Угнетающее влияние господства одной идеологии нашло выражение в таких работах, как «Проверено!» (1981) и «Супермаркет» (1981). Войны соседей по коммуналкам за воздух и дополнительную площадь - тема «жэковских» композиций «Вынос мусора» (1980), «Воскресный вечер» (1980). В «Кухонной серии» того же периода привычные предметы кухонной утвари наделяются неким высоким художественным значением, культурным смыслом, часто отделённым от функциональности.

Таким смыслом наполняется и обычный бытовой мусор в последующей инсталляции «Человек, который никогда ничего не выбрасывал» (1985). В ней можно увидеть и глобальные рассуждения о смысле человеческой деятельности, о привычке к безрассудному хранению нужного и ненужного или, наоборот, пересмотру истории с подгонкой прошлого под нужды современной политики.

Тотальные инсталляции

В 1987 году Кабаков Илья Иосифович эмигрирует на Запад. Здесь он получает возможность доступа к большим выставочным пространствам. «Тотальные инсталляции» - так называет Илья Кабаков картины и объекты, занимающие большие пространства и объединенные общим глобальным замыслом.

Самой известной стала инсталляция «Человек, улетевший в космос из своей квартиры», во многом символическая для судьбы самого художника. В центре небольшой комнатки со стенами, оклеенными советскими плакатами, укреплено нечто, похожее на рогатку. Пролом в потолке, комментарии и как места происшествия - всё доказывает реальность экстраординарного события: некий изобретатель с помощью хитроумной катапульты, пробив потолочное перекрытие своим телом, вышел в околоземное пространство - тело-то не нашли…

Видеть в таком объекте только стёб и насмешку над строем неверно. Так же, как и в инсталляции «Туалет» (1992), найти лишь злопыхательскую аналогию как привычных условий жизни в целой стране. Этот арт-объект поражал особенно западного зрителя, считающего приватность жилого пространства естественной потребностью нормального человека.

«Красный вагон» (1991), «Мост» (1991), «Жизнь мух» (1992), «Мы здесь живем» (1995) - тотальные инсталляции, принесшие Кабакову славу. Они экспонируются в музеях США и Европы, а объединенные в выставки типа «Дворец проектов» (1998, Лондон) и «50 инсталляций» (2000, Берн) представляют творчество Кабакова явлением

Жена и соавтор

Кабаков любит расцвечивать жизнь мистификациями. К таким выдумкам были склонны периодически появлявшиеся художники Шарль Розенталь, Игорь Спивак, Степан Кошелев. С ними Кабаков вступал в творческое сотрудничество, про них он даже писал статьи в стиле занудных искусствоведов.

С 1989 года художник обретает настоящего соавтора - Эмилию Леках. Она становится его женой и берет на себя решение многих организационных и финансовых вопросов, оставляя мастеру больше времени на творчество. А таких вопросов становится всё больше, потому что интерес к творчеству Кабакова растет. Пример тому - аукцион Phillips de Pury & Company. В 2007 году там был выставлен лот «Илья Кабаков. «Номер люкс». Картина была куплена за 2 млн фунтов стерлингов, и Кабаков становится самым дорогим современным российским живописцем.

В 2008 году это подтверждают очередные торги на том же аукционе. Очередной лот - «Илья Кабаков, «Жук» (1982)», и очередной рекорд - 2,93 млн £.

Способность удивляться

Считать доллары и фунты необходимо - таков нынешний мир. Но хочется, чтобы в нём выжила эта банальная идейка, что не в деньгах счастье. Оно в существовании таких художников, в их труде и таланте. Человечество будет состоять из людей, а не из животных, пока оно способно удивляться и радоваться искусству.

Концептуалист Илья Кабаков стал первым художником, открывшим для западной аудитории неприглядность советского быта, — и в первую очередь быта коммунальной квартиры. Средством погружения в удивительную языковую и социальную среду коммуналки стали тотальные инсталляции, которые Кабаков начал придумывать еще в начале 1980-х годов, но смог воплотить только в эмиграции. В интервью он неоднократно говорил о том, что единственным способом избежать разрушения собственной личности в бытовых конфликтах с коммунальными соседями был уход в собственный мир, где скотские условия существования можно было высмеять при помощи остроумных сопоставлений, тем более что помочь убежать из коммуналки могла только катапульта.

Наиболее известны две тотальные инсталляции Кабакова, посвященные коммунальному быту. Во-первых, «Человек, который улетел в космос из своей комнаты» (1982): это тот самый неведомый жилец, которому удалось-таки катапультироваться. Таким образом он, с одной стороны, воплотил советскую мечту о покорении космоса, а с другой — избежал унизительного существования в коммунальной квартире. И во-вторых, «Туалет» — знаменитая инсталляция 1992 года, в которой уютная советская гостиная находится в одном помещении с отвратительным общественным сортиром.

Илья Кабаков в студии. Фотография Игоря Пальмина. 1975 год Игорь Пальмин

Коммуналка для меня оказалась тем самым центральным сюжетом, которым для Горького была ночлежка в пьесе «На дне». Ночлежка — чрезвычайно удачная метафора, потому что это как бы заглядывание в яму, где копошатся мириады душ. В пьесе ничего не происходит: там все говорят. Наша советская жизнь, русская, точно так же тяготеет к местам, являющимся зонами говорения. И вот коммуналка оборачивается такой советской версией «На дне».

Коммунальная квартира, с которой я работаю, это своего рода мандала — с ее коридорами, комнатами, кухней, плитами, столами, через которые проходит колоссальная энергия, и я, конечно, питаюсь этой энергией, находящейся в состоянии постоянной пульсации — как вдох и выдох.

Коммуналка является хорошей метафорой для советской жизни, потому что жить в ней нельзя, но и жить иначе тоже нельзя, потому что из коммуналки выехать практически невозможно. Вот эта комбинация — так жить нельзя, но и иначе жить тоже нельзя — хорошо описывает советскую ситуацию в целом. Остальные формы советской жизни (в том числе, например, лагерь) являются лишь различными вариантами коммуналки. Я думаю, для западного человека просто непонятно, как люди могут обречь себя на такие мучения, как почти поголовная жизнь в коммуналках, — я убедился в этом, когда делал свои инсталляции на эту тему на Западе. Чтобы все готовили на одной кухне, ходили в один туалет… Это просто не укладывается в голове.

Илья и Эмилия Кабаковы. «На коммунальной кухне». 1991 год Ilya & Emilia Kabakov Bildrecht, Vienna 2014

Центральные пространства коммунальной квартиры — это коридор и кухня. Через коридор всем становится известно, что творится у соседей. А кухня — это не только место для готовки, но и своего рода агора, где происходят общие собрания, принимаются решения, затрагивающие всех жильцов, проводятся встречи с представителями властей. Там же происходят ссоры, драки или покаяния.

Музей актуального искусства Art4.ru

Мир за стенами коммуналки прекрасен и един. Только мы живем раздробленно, мы говно. Так было при Сталине. Очень важен был репродуктор — Левитан и бодрые голоса. В коммуналке звучало: «Утро красит…», то есть позитив идет непрерывный из громкоговорителя. А здесь вы, …, нассали в уборной и не могли, …, за собой убрать, а кто за вами будет убирать? И в этот момент раздается: «Москва моя, страна моя». Причем это действует подсознательно. Там рай, там молодые, юные существа идут на физпарад. А вы здесь, …, живете как собака. Постыдились бы! Это форма пристыжения.

Окружающая действительность — это было тоскливое свинское одичание. Контраст между этими оазисами — Пушкинским музеем, Третьяковкой, консерваторией, несколькими библиотеками — и той повседневной одичалостью, которую представляла собой советская жизнь, давал благотворную почву для художественной работы.

Нельзя было жить в Советском Союзе и не дистанцироваться от общего одичания. Ирония — это была дистанция. Читая книги, ты смотрел на окружающее с точки зрения прочитанного. К этому могло быть разное отношение: либо этнографическое, когда ты чувствовал себя посланцем английского географического клуба в Африке, который смотрит на жизнь людоедов, либо гневное: «За что мне такая собачья жизнь?» Это отчаяние. И еще было третье — ощущение себя маленьким человечком Гоголя. Несмотря на то что тебя давят, у тебя есть твои идеалы, шинель, твое пищащее самосознание. С одной стороны, ты наблюдатель, с другой стороны — ты пациент. То, чего теперешнее поколение, считай, не знает, — это безумный страх, что тебя выдернут, ударят, посадят. Этот страх трудно сегодня описать.

Фрагмент инсталляции Ильи и Эмилии Кабаковых «Воспоминания о коммунальной кухне»

Фрагмент инсталляции Ильи и Эмилии Кабаковых «Воспоминания о коммунальной кухне» © Музей актуального искусства Art4.ru

Любой текст коммуналки в той или иной форме — на уровне автоматическом, бессознательном — пропитан понятиями и терминами, которые проникают из этого большого мира, прежде всего — в огромном количестве безличных местоимений, которые так потрясают иностранцев. Это «они», «оно», «у нас» и вообще безличные формы: приходят, придут, принято. То есть огромное количество речений, не связанных в принципе с конкретными обитателями коммуналки. Например, «не завезли», «выбросили», «сегодня не подошло» — формы недостаточности, неопределенности, надежды и так далее. Словом, большой мир выступает в форме неопределенных текстов. Пример: «Сегодня не завезли свежий хлеб, простояла зря». То есть этот текст построен классически, потому что «они не завезли». «Сегодня батареи опять холодные. А уголь-то вчера, я видел, разгрузили, прямо посреди двора, Петька потом весь грязный был». То есть внешний мир выступает в формах только страдательных глагольных форм. Я уже не говорю о формах выселения, ремонтирования — все это «оно» делает. Вообще, мера беспомощности коммунальной жизни перед внешним миром ужасающая. Никто в коммунальной квартире не прибьет доски, не починит кран, потому что все эти функции выполняет «оно». Когда перегорела лампа, прогнила доска в коридоре — нужно заявить в ЖЭК.
Речь, боль и истерия — спутники существования коммунальной кухни.

Любые формы сексуальных изъяснений являются запретными. В коммунальной речи очень высока степень давления императива «высших» начал. <…> Всякий текст как бы адресован от имени каких-то очень высоких инстанций. «У нас так себя не ведут». «Люди так не поступают». «Порядочный человек так не делает, только свинья так делает» и тому подобное. Все это означает, что ты нарушаешь общеизвестные поведенческие и речевые нормы. Поэтому сексуальность подходит под ту же норму, что и воровство. Это как бы форма … вообще. Короче говоря, коммунальные нормы подразумевают наличие какого-то очень высокого императива, и все апеллируют к этому надкоммунальному «я», «сверх-я». Но оно асексуально.

Илья Кабаков монтирует инсталляцию «Человек, улетевший в космос из своей комнаты» Perry van Duijnhoven / flickr.com

Инсталляция Ильи и Эмилии Кабаковых «Туалет» на фестивале «Документа». 1992 год JM Group

Жили мы в коммунальной квартире, и все ходили в один туа-лет… Господи! Как построить и сохранить стену между собой и дру-гими, и чтобы «они», эти другие, только показывались над краем этой стены, но не прыгали ко мне сюда, вовнутрь отгороженного от них про-странства? (Из аннотации к выставке 2004 года «Туалет».)

Значительный объем работ Ильи Кабакова будет храниться и экспонироваться в московском ЦСИ «Гараж». Картины, альбомы, инсталляции вернутся на родину своего автора

Значительный объем работ Ильи Кабакова теперь будет храниться и экспонироваться в московском ЦСИ «Гараж». Картины, альбомы, инсталляции вернутся на родину своего автора.

Илья Иосифович Кабаков родился 30 сентября 1933 года в Днепропетровске. В 1941 году, в начале войны, семья эвакуируется в Самарканд, а в 1943-м 10-летний Илья начинает посещать занятия в Ленинградской академии художеств, тоже эвакуированной в этот узбекский город (Кабаков говорил: «в художественной школе я начал учиться еще до того, как осознал себя художником »). В январе 1944 года Академия выезжает в Загорск. Илья с матерью (отец в 1943-м ушел на фронт) едут за ней и какое-то время живут в Подмосковье. Летом 1945-го Академия возвращается в Ленинград, но Кабаковым не удается получить разрешение на прописку в Ленинграде. Перебраться в Москву тоже не получается, поэтому мать остается в Загорске, а Илья начинает учиться в московской художественной школе и живет в пансионате при ней вплоть до своего поступления в 1951 году в суриковский институт.

Считается, что юность, проведенная в мире общежития, куда Кабаков попал в возрасте 12 лет (не будем об этом забывать), повлияла на восприятие жизни, искусства и на все его творчество. Спустя много десятилетий мотив маленького человека в огромном, давящем на него мире, мире коммуналок и отсутствия личного пространства остается одним из главных (идееобразующих) в его творчестве.

Художник вспоминает, что уже в 16–17 лет очень резко различал жизнь и искусство. Искусство для себя и искусство для других: «Я сразу принял решение жить как нормальный советский человек, по законам этого общества» . В искусстве для себя он может быть свободным, выражать мир и мысли так, как он их ощущает, а в жизни он старается быть как все.

Возможно, в этом лежит ключ к пониманию двойственности натуры художника в советский период его жизни (в 1987 году он эмигрирует из СССР): он довольно известен как книжный иллюстратор, представитель советского официального искусства, и одновременно Кабаков - один из самых ярких новаторов в параллельном мире искусства неофициального.

С 1951 по 1957 год Кабаков учится на графическом факультете МГАХИ им Сурикова. Здесь он во многом определяется как художник, и здесь же начинается его дружба с людьми, которые сегодня признаются столпами советского нонконформизма, - О. Васильевым , Э. Булатовым и др. Защитив диплом - иллюстрации к книге «Блуждающие звезды» Шолом-Алейхема, с конца 1950-х он начинает заниматься книжной иллюстрацией (в основном детской), которая становится его официальной профессией и прикрытием на долгие 30 лет. За это время он выполнил множество иллюстраций для книжек Детгиза и детских журналов, в том числе для «Мурзилки», «Веселых картинок» и т. д. Надо сказать, помимо признания и надежного положения, работа художника-иллюстратора приносила неплохие деньги, что давало ему возможность неофициального творчества. Так, в 1967 году гонорар, который он получил за оформление книги «Дом, который построил Джек», был истрачен на ремонт чердака в доме на Сретенском бульваре, и в 1968 году Кабаков обзавелся мастерской в Москве.

В 1959 году Кабаков становится кандидатом, а в 1962 - членом Союза художников.

Параллельно развивается неофициальное творчество художника. С 1953 года он начинает делать первые работы для себя. По воспоминаниям Кабакова, в период до 1960-х годов, он создал более 500 абстрактных графических работ, частично вошедших затем в его первые альбомы.

Его альбомы - совершенно отдельная история. Поначалу он раскладывал по папкам горы рисунков, более-менее объединяя их тематически, и использовал эти «арт-объекты» в качестве составных частей в разных проектах вплоть до скульптурных. В 1970-е годы Кабаков создает около 20 таких объектов. Позднее те же папки с рисунками изымались из проектов и именовались (да, собственно, во многом и были ими) полноценными книгами художника. Всего известно более пятидесяти его альбомов. Один из них - «10 персонажей», даст впоследствии имя одной из самых первых его инсталляций.

Труды для издательств отнимают от трех до шести месяцев в году, остальное время Кабаков посвящает творческим поездкам, выставкам, работе в мастерской на Сретенском бульваре.

Надо сказать, что в конце 1960-х годов сложился особый круг художников, которые с легкой руки журналиста Иржи Халупецкого теперь называют группой Сретенского бульвара (или «сретенцами»). В этот круг принято включать Э. Булатова и О. Васильева (вместе с ними Кабаков еще в студенческие годы и позже, после окончания института, брал уроки у Р. Р. Фалька), Э. Штейнберга , В. Пивоварова , В. Янкилевского , которые жили по соседству, много общались и были в чем-то близки в своем понимании искусства. И все они составили костяк движения советских художников-концептуалистов. Их работы различны по манере и технике выполнения, но в центре их внимания всегда оказывается не столько форма или цвет, сколько внутреннее содержание объектов изображения, их идея, другим словом - концепт.

Илья Кабаков - активный участник многих выставок «неофициального» искусства, начиная с экспозиций 1965 года в Италии (л’Акуила), 1966 года в Польше (Познань - Сопот) и знаменитой однодневной выставки 1968 года в московском кафе «Синяя птица».

В творческом пути Ильи Кабакова можно обозначить несколько условных (поскольку нет четких дат и границ) этапов.

Как уже говорилось выше, конец 1950х - начало 1960-х - это время абстрактных графических работ.

В конце 1960-х Кабаков увлекается философией и эстетикой монохромного белого пространства, к 1969 году относится его серия белых картин: «Мои белые работы, как правило, представляли собой плохо покрашенные белой краской доски, на которых почти ничего не было нарисовано - лишь какие-то мелкие детали ». Предполагалось, что когда мы смотрим на эту доску, то она воспринимается как экран, на который падает и от которого отражается свет, идущий из какой-то бесконечной дали. Белый у Кабакова - это еще и описание пустоты, которая со всех сторон окружает маленького человека.

Одновременно с монохромным белым цветом в работы Кабакова начинает проникать текст, сперва как вспомогательный прием, затем - как полноценный и даже главный персонаж.

В конце 1970-х Кабаков возвращается на короткое время к фигуративному искусству и еще раз прорабатывает идеи напоминающие соцарт, чтобы потом передать результаты этого переосмысления в своем следующем творческом шаге. К слову, самые дорогие работы Кабакова - «Жук», «Номер Люкс» и «Праздники № 10» - фигуративные вещи с элементами соцарта.

Начиная с конца 1970-х и все последующее десятилетие Кабаков часто обращается к мистификациям, он создает вымышленных персонажей-художников, от лица которых ведет диалог со зрителем. Это не псевдонимы автора, а абсолютно самостоятельные вымышленные лица, со своей биографией и взглядом на мир. Кабаков делает вид, что он куратор и публикатор чужих работ. Так появляются придуманные им герои: художники Кошелев, Розенталь, Спивак. Некоторые из них становятся в дальнейшем персонажами целой серии инсталляций под общим названием «Альтернативная история искусств». Каждая из них рассказывает об изобразительном искусстве сквозь призму придуманной творческой жизни и биографии своего главного героя - вымышленного художника. Интересно, что Кабаков предложил публике и собственный образ в качестве ученика придуманного Розенталя.

В 1980-х в творчестве Кабакова появляются первые ассамбляжи и возникает тема мусора. В это время мусор во всем мире приобретает привлекательные для искусства черты: его использование расширяет границы художественных приемов и дает в руки авторов еще одну метафору… Ведь любая вещь рано или поздно имеет шанс стать мусором. Илья Кабаков: «Для иностранца, который приезжает в Москву, например, все является экспонатом. Он поражается и ищет какой-то смысл в том, что прекрасные дома в центре Москвы превращены в какие-то кучи мусора и т. п. Когда меня посещал советский человек, то он был в ужасе: пройти невозможно, вся лестница залита помоями и прочее. А для иностранца это все был музей… А потом, когда посетитель начинал продвигаться по чердаку, он оказывался просто в центре катастрофы. Затем, когда посетитель проходит весь этот ад и попадает в мастерскую художника, которая представляет собой тоже довольно замусоренное помещение с давно немытыми окнами, то он ожидает наконец увидеть настоящие художественные произведения. И тут с невероятным энтузиазмом и улыбкой на лице доброжелательный художник открывает посетителю ящик, полный того же мусора, который он уже видел до этого на улицах Москвы и на лестнице». Так, по мысли автора, не нужная никому вещь, мусор обретают статус произведения искусства - все дело в контексте.

В 1980–90-х появляется еще один очень узнаваемый и почти повсеместный персонаж Кабакова - муха. Ее можно встретить как в станковых работах, так и в инсталляциях (существует даже целый огромный проект «Жизнь мух»). Муха для него -непременный атрибут времени, нечто столь же всепроникающее, как идея, как его, кабаковское, неофициальное искусство, причем ни муха не имеет никакого личного отношения к тому месту, в котором она находится, ни это место - к мухе. Муха у Кабакова - это еще и маленький человек в тоталитарном обществе: его стараются не замечать при вынужденном и неизбежном совместном сосуществовании, и общество может прихлопнуть его в любой момент, даже не заметив этого.

В начале 1980-х тема коммуналки и совместного существования выходит у Кабакова на первый план (симбиоз ее с темой мусора и мухами очевиден). Создается целая «Кухонная серия», а сам Кабаков период своего творчества между 1978 и 1983 годами называет ЖЭКовским.

К концу 1980-х Кабаков начинает создавать то, что он называет тотальной инсталляцией - трехмерное пространство, находясь в котором зритель вовлекается в творческую среду и становится своеобразным соавтором произведения: «Зритель прогуливается внутри инсталляции, он охвачен ею, а не свободен от нее полностью, как в случае традиционной картины». Один из первых подобных проектов - «Человек, который улетел в космос из своей комнаты» - представляет собой комнату с катапультой в центре и дырой в потолке над ней, через которую вылетел человек.

Создавать инсталляции-пространства, требующие всякий раз нового помещения, в условиях коммуналок и общих на несколько художников студий крайне затруднительно, и вплотную заняться ими художник получает возможность, только когда начинает работать за рубежом, в самом конце 1980-х годов. Следующие двадцать лет работы Кабакова можно назвать периодом масштабных проектов и инсталляций: подсчитано, что в 1990-х и 2000-х он создал более пяти сотен подобных проектов. Вот некоторые из них:

«Десять персонажей» (1986) - первая зарубежная тотальная инсталляция Ильи Кабакова. Объектами искусства в ней становятся не только предметы и пространство вокруг них, но и сами зрители.

«Туалет» (1992) - проект, принесший мировое признание автору, представляет собой типовой общественный туалет с узнаваемыми буквами М и Ж и двумя рядами кабинок вдоль стен. Между ними (и с их непосредственным участием) воссоздан довольно типичный для середины прошлого века интерьер советской двухкомнатной квартиры. Инсталляция многократно и с успехом выставлялась в залах Европы, Америки и в России.

«Школа № 6» (1993) - одна из самых лиричных инсталляций Кабакова, воссоздает во всех подробностях пространство типовой советской школы так, как она запомнилась художнику.

Сегодня Кабаков - всемирно признанный мастер, получивший множество наград. Он стал первым из советских художников, вышедших из границ русского искусства на международную арену и признанных мировым сообществом безотносительно страны происхождения. Его работы находятся в собраниях и постоянных экспозициях многих крупнейших музеев и галерей мира. Он живет и работает со своей женой и соавтором Эмилией Кабаковой в США.

Помимо мирового признания, работы Кабакова имеют и весьма устойчивую рыночную ценность, показателем чего являются его рекордные продажи на аукционах. Самая высокая для Кабакова цена - почти 3 миллиона фунтов стерлингов - была заплачена за работу 1982 года «Жук» на аукционе Phillips в феврале 2008 года.

Надо сказать, что пик популярности Кабакова пришелся на 2008 год, когда в России прошли его самые масштабные выставки, а на мировых аукционах работы достигли рекордных цен.

В последнее время наблюдается новый взлет интереса к его творчеству среди российского арт-сообщества - месяц назад собрание из 40 его работ (в основном ранних) было приобретено для обновленного центра современного искусства «Гараж».

Мария Кузнецова, AI

В начале декабря 2011 года на русских торгах в Лондоне были установлены новые ценовые рекорды. Подводя итоги года, VashDosug.ru составил список самых дорогостоящих работ художников России по результатам аукционных продаж.

Если верить рейтингам, самый дорогой русский художник — Марк Ротко. Его «Белый центр» (1950), проданный за 72,8 млн. долл., вдобавок, занимает 12-е место в списке самых дорогих картин в мире вообще. Однако Ротко был евреем, родился в Латвии и уехал из России в возрасте 10 лет. Честно ли с подобной натяжкой гнаться за рекордами? Поэтому Ротко, как и других эмигрантов, которые покинули Россию, еще не став художниками (например, Тамару де Лемпицки и Хаима Сутина) мы из списка вычеркнули.

№ 1. Казимир Малевич — 60 млн. долларов

«Супрематическая композиция». 1916. (Sotheby’s, 2008)

Автор «Черного квадрата» — слишком важная персона, чтобы его произведения часто встречались в свободной продаже. Вот и эта картина попала на аукцион весьма сложным путем. В 1927 году Малевич, собираясь устроить выставку, привез из своей ленинградской мастерской в Берлин почти сотню работ. Однако его срочно отозвали на родину, и он оставил их на хранение архитектору Хуго Херингу. Тот сберег картины в сложные годы фашистской диктатуры, когда их вполне могли уничтожить как «дегенеративное искусство», и в 1958 году, уже после смерти Малевича, продал их государственному музею Стеделек (Голландия).

В начале XXI века группа наследников Малевича, почти сорок человек, начала судебное разбирательство — потому что Херинг не являлся юридическим владельцем картин. В результате музей отдал им эту картину, и отдаст еще четыре, которые наверняка вызовут фурор на каком-нибудь аукционе. Ведь Малевич — один из самых подделываемых художников в мире, а происхождение картин из музея Стеделек безупречно. А в январе 2012 года наследники получили еще одну картину с той берлинской выставки, отобрав ее у швейцарского музея.

№ 2. Василий Кандинский — 22,9 млн. долларов

«Фуга», 1914 (Sotheby"s, 1990)

На аукционную цену произведения влияет его репутация. Это не только громкое имя художника, но и «провенанс» (происхождение). Вещь из знаменитой частной коллекции или хорошего музея всегда стоит дороже, чем работа из анонимного собрания. «Фуга» происходит из прославленного Музея Гугенхайма: однажды директор Томас Кренц вывел из состава музейных фондов этого Кандинского, картину Шагала и Модильяни, и выставил их на продажу. На полученные деньги музей зачем-то приобрел коллекцию из 200 работ американских концептуалистов. Кренца за это решение очень долго осуждали.

Это полотно отца абстракционизма любопытно тем, что установило рекорд в далеком 1990-м году, когда аукционные залы Лондона и Нью-Йорка еще не заполнили безрассудные русские покупатели. Благодаря этому, кстати, оно и не сгинуло в какой-нибудь очень приватной коллекции в роскошном особняке, а находится в постоянной экспозиции в частном музее Бейелеров в Швейцарии, где его может увидеть любой. Редкий случай для такой покупки!

№ 3. Алексей Явленский — 9, 43 млн. фунтов стерлингов

«Шокко в широкополой шляпе», около 1910 (Sotheby"s, 2008)

Примерно 18,5 млн. долл. заплатил неизвестный покупатель за портрет, на котором изображена девушка из деревеньки под Мюнхеном. Шокко — это не имя, а прозвище. Модель, приходя в студию художника, каждый раз просила чашку горячего шоколада. Так за ней и прижилось «Шокко».

Алексей Явленский, пусть и ближайший соратник Кандинского — художник на родине не очень известный. А вот на Западе он пользуется заслуженной популярностью и, как видите, лишь немного отстает от приятеля по аукционным результатам. В историю искусства он вошел под измененным на немецкий лад именем Alexej von Jawlensky. Кстати, его возлюбленная, художница-экспрессионистка Марианна Веревкина, тоже малоизвестная у нас, вообще подписывалась как Marianne von Werefkin.

№ 4. Марк Шагал — 16,3 млн. долл

«Юбилей». 1923 (Sotheby"s, 1990)

Еще одна покупка 1990-х годов, которая в наши дни оказалась бы намного дороже — и, как «Фуга» Кандинского — из музея Гугенхайма. Картина золотого периода Шагала на его излюбленный сюжет, который он будет повторять бесчисленное число раз — полет вместе с обожаемой женой Белой.

Картина называется «Юбилей» и датируется 1923 годом, но любопытно, что в знаменитом нью-йорском музее современного искусства МОМА с 1949 года хранится абсолютно такая же картина 1915 года под названием «День рождения». Какой именно семейный праздник здесь изображен — в принципе, неважно: главное, что семейная пара сливается в поцелуе.

№ 5. Наталья Гончарова — 6,43 миллиона фунтов

«Испанка». Ок. 1916 (Christie"s"s, 2010)

Амазонка авангарда — один из самых востребованных русских художников на арт-рынке. Ее работы обычно уходят очень дорого, и если б мы не решили брать от каждого автора по одной картине, то они заполонили бы весь список. Например, «Цветы» за 5,52 млн. фунтов, или «Негритянки» за 2,6 млн. фунтов, которую олигарх Доронин купил в подарок Наоми Кэмпбелл.

Популярность влечет за собой аферы и скандалы: недавно на Западе опубликовали две книги о Гончаровой, где специалисты Третьяковской галереи с удивлением нашли почти 300 работ, им совершенно не известных. Половина из них возникла буквально из ниоткуда, из какой-то частной коллекции. Со временем эти сомнительные картины наверняка тоже окажутся на аукционе. Эксперты горестно вздыхают: это вредно повлияет на продажи настоящих вещей художницы.

№ 6. Николай Фешин — 6,95 млн. фунтов

«Маленький ковбой». 1940 (MacDougall"s, 2010)

Художник из Казани, ученик Репина, эмигрировавший в 1923 году в США, на родине хорошо известен разве что сотрудникам казанского музея, где хранится много его произведений. Стремительный взлет картины Фешина к такой высокой цене — одна из самых странных загадок 2010 года. Тем более, что той же весной эту работу купили за 600 тыс. долл. Любопытно, что сделка случилась не на таком уважаемом аукционе, как Christie"s или Sotheby"s, а на торгах молодого дома МакДугалл, который специализируется на русском искусстве и принадлежит семейной паре англичанина и русской. Сплетничали, что по-настоящему сделки и не было, и вся эта история — лишь пиар-ход, чтобы вздуть цены на художника.

№ 7. Илья Репин — 4, 52 млн. фунтов

«Парижское кафе». 1875 (Christie"s, 2011)

Картины классика такого калибра, как Репин, в продаже оказываются крайне редко — они давно разошлись по музеям. Это полотно в 1916 году купил один шведский коллекционер, и с тех пор оно оставалось скрытым от глаз публики. За 95 лет его показывали только трижды — последний раз на предаукционной выставке в Москве.

Сценка из парижской жизни написана молодым художником, который уже заработал себе репутацию обличительными «Бурлаками», во время его учебы в Париже. Сейчас нам этого не понять, но на самом деле, изображенная сцена — крайне скандальна: женщина посмела явиться в кафе без сопровождения! Значит, это дама полусвета, падшая женщина... Джентльмены осуждающе смотрят на нее, покидая оскверненное место. Русские критики Репина обругали за такой фривольный сюжет и призвали вернуться к правильным «русским» народническим темам, что он и сделал. Обратите внимание — дама спокойна и безразлична к осуждению толпы. Но спустя 20 лет Репин переписал ее фигуру, придав ей стыдливое выражение — так картина становилась нравоучительной. Шведский владелец, сделав рентген, восстановил первоначальный вариант.

№ 8. Василий Поленов — 4,07 млн. фунтов

«Кто из вас без греха?». 1908 (Bonhams, 2011)

Авторское повторение знаменитой картины из Русского музея про Христа и грешницу чуть было не погибло из-за айсберга. Его собирались увести в Штаты на «Титанике». Но обошлось. В США картина все равно в итоге оказалась, причем на выставке-продаже. Американский филантроп подарил ее и вторую работу христова цикла, «Повинен смерти», одному университету, который в полной безвестности хранил их почти 80 лет. А в XXI веке, с удивлением глядя на рост цен на русские вещи, извлек из хранилищ и отдал на продажу.

Перед аукционом оба полотна ненадолго выставили в Лаврушинском. По официальной версии — чтобы привлечь внимание добрых спонсоров, вдруг они выкупят их для государственной галереи. На самом деле — чтобы перед торгами эти лоты «заразились» величием и блеском имени ГТГ и висящих в ней подлинников. Это не суеверие, а свойство массового сознания — и оно действительно работает. Обе картины ушли с молотка с огромным успехом. Купил их неизвестный покупатель, увы — не добрый спонсор.

№ 9. Константин Сомов — 3,7 млн. фунтов.

«Радуга». 1927 (Christie"s, 2007)

В сладком предкризисном 2007 году продажа картины за такую колоссальную сумму стала сенсацией. Полотно оказалось самым дорогим произведением искусства, проданным на «русских торгах» — так называют несколько дней, когда в мировых аукционных столицах главные дома устраивают продажи только русского искусства. Кандинского и Малевича, например, продают на торгах импрессионистов и модернистов, вместе с художниками мирового значения. А авторов, известных только на родине, приберегают именно для таких продаж. Обычно они проходят в Лондоне, поэтому рекордные цены у большинства лотов в нашем списке — в британских фунтах стерлингов, а не в долларах.

№ 10. Илья Кабаков — 2,9 млн. фунтов

«Жук». 1985 (Phillips de Pury, 1998)

Первый представитель отечественного «современного искусства» в списке — легендарный Илья Кабаков, душа московского концептуализма. Мировую славу он завоевал уже в эмиграции. Внизу картины — детский стишок о том, как маленький мальчик хочет получить этого жука в свою коллекцию. По мнению арт-критиков этот текст «рифмуется» с ситуацией среди коллекционеров искусства: теперь сам Илья Кабаков и его работы стали такими жуками, которые собиратели мечтают получить в свою собственность.

№ 13. Борис Кустодиев — 2,84 млн. фунтов

«Деревенская ярмарка», 1920 (Sotheby"s, 2009)

Симпатичный сюжет, повторение более крупной картины из Русского музея — работа ушла почти за 4,5 млн. долл. Рекорд оказался весьма кстати, чтобы поправить репутацию хорошего художника Кустодиева. Дело в том, что предыдущий триумф этого автора — картина «Одалиска» (3 млн. долл., Christie’s, 2005), которую купил коллекционер Фаберже Виктор Вексельберг, — оказалась подделкой. Аукцион, в принципе, дает 5-летнюю гарантию, однако тогда он уперся и отказался признать свою ошибку. Вексельберг потерял миллионы — а аукционные дома еще больше, потому что, говорят, олигарх обиделся и прекратил делать новые покупки.

№ 12. Александр Яковлев — 2,82 млн. фунтов

«Портрет художника Василия Шухаева в его мастерской», 1928 (Christie"s, 2007)

Cамая известная картина мастера Серебряного века Яковлева — «Двойной автопортрет в виде Арлекина и Пьеро». Яковлев нарисовал себя в виде одного клоуна, а вторым клоуном его изобразил друг, художник Шухаев. Но на этом же портрете Шухаев изображен в более «цивильном» виде.

Картина, если честно, скучновата, не то что предыдущий аукционный рекорд Яковлева — две негритянки «Тити и Наранге, дочери вождя Эки Бондо» (2,5 млн. долл), написанная художником после вояжа по Сахаре и Экваториальной Африке. По количеству интересных «этнографических» вещей Яковлев вообще сравним с Верещагиным. А отчетливое влияние стилистики стиля ар деко делает их неподражаемыми.

№ 13. Владимир Баранов-Россине — 2,73 млн. фунтов

«Ритм (Адам и Ева)». 1910 (Christie"s, 2008)

Еще один эмигрант, малоизвестный на родине — однако талант бесспорный. Баранов-Россине стал художником в Париже, после Октябрьской революции вернулся в Россию, в 20-х бежал обратно во Францию и, наконец, погиб в Освенциме. Эта авангардная картина принадлежит к числу лучших его работ. Кстати, вот еще один фактор, который влияет на ценообразование лота: в каталоге аукциона под репродукцией напечатано, что картина, кто бы ее ни купил, вскоре будет выставляться в Гамбурге, на экспозиции, посвященной Нижинскому. Читаем между строк: «у того, кто ее купит, есть шанс увидеть свою фамилию на этикетке на популярной выставке!». Оказывается, будущие выставки делают картину еще более заманчивой, чем прошедшие.

№ 14. Иван Айвазовский — 2,7 млн. фунтов

«Американские суда у скалы Гибралтара». 1873 (Christie"s, 2007)

Главный русский маринист пользуется стабильной популярностью (если точнее, армянский — его полное имя Ованнес Айвазян). Средняя цена картины Айвазовского — примерно 1 млн. долл., эта же обошлась неизвестному покупателю в 5,3 млн. долл. Любопытно, что сам художник числил за собой примерно 6 тыс. произведений, теперь же по всему миру насчитывается более 60 тыс.

Расскажем о распространенном способе подделки: для того, чтобы сфальсифицировать работу дорогостоящего русского пейзажиста, берут работу его дешевого европейского современника и убирают оттуда все детали, выдающие происхождение. Такова, например, картина главы дюссельдорфской школы Андреаса Ахенбаха, проданная на кельнском аукционе в 2001 году и обнаруженная в Москве в 2003 году как работа Айвазовского.

№ 15. Василий Верещагин — 2,28 млн. фунтов

«Тадж-Махал. Вечер», 1874-1876 (Sotheby"s, 2011)

Самое знаменитое произведение Верещагина — гора черепов «Апофеоз войны». Однако из своих азиатских путешествий художник привозил множество более мирных произведений — ярких пейзажей и зарисовок национальных типов. В 1890-х Верещагину организовали выставку в США. Эта картина тогда была продана за 1 тыс. долл. и в итоге оказалась прекрасным вложением денег. Среди других полотен Верещагина, недавно пошедших с молотка, — «Распятие на кресте у римлян» из серии, посвященной различным видам казни. Недавно ее продали за 1,7 млн. фунтов.

№ 16. Михаил Ларионов — 2,26 млн. фунтов

«Натюрморт с кувшином и иконой». 1910-1912 (Sotheby’s, 2007)

Работы Ларионова ценятся дешевле, чем произведения его жены Натальи Гончаровой. Она вообще была талантливей его, но брак был на удивление счастливым. И официально они оформили свои отношения примерно на 50-й год совместной жизни. Может быть, это один из рецептов?

Этот натюрморт в стиле примитивизм нельзя считать примитивным. Помимо гармоничного сочетания цветов, в нем еще скрыта глубокая символика. Кувшин (возможно, средиземноморская амфора) обозначает западную культуру, справа — среднеазиатский соусник. Между ними большая карта России. Икона — вероятно «Собор Архангела Михаила», небесного покровителя художника. Используя эти предметы, Ларионов рассказывает о том, что составляет его суть как личности.

№ 17. Михаил Нестеров — 4,3 млн. долл.

«Видение отрока Варфоломея». 1922 (Sotheby’s, 2007)

Авторское повторение одной из самых знаменитых русских картин эпохи символизма. Она в два раза меньше исходника, и в небесах художник добавил месяц. Оригинал, написанный в 1890 году, находится в Третьяковской галерее — копия же была сделана художником почти тридцать лет спустя. Очень хотелось кушать. А в советской России как раз собирали работы для отправки на американскую выставку-продажу. Американцы русское искусство 1920-х не очень поняли, многое осталось непроданным, но Нестеров оказался в числе счастливчиков. Позже на родине он все-таки найдет свою нишу и станет писать эталонные портреты советской интеллигенции.

№ 18. Борис Григорьев — 3,72 млн. долл.

Пастух в горах («Клюев-пастырь»). 1920 (Sotheby"s, 2008)

Григорьев — еще один эмигрант, ранний период творчества которого пришелся на Серебряный век. Самое известное его произведение — гигантский портрет Мейерхольда во фраке, танцующего с собственной тенью в виде шута. Вскоре после создания этой картины Григорьев сбежит из Петрограда по водам Финского залива, а умрет в достатке на собственной вилле в Ницце.

Проданная картина входит в его знаменитый цикл «Расея», изображающей отечественное крестьянство первой четверти ХХ века. И, право, изображающей с такими рожами, что смотреть страшно. Здесь в образе пастуха явлен крестьянский поэт Николай Клюев, предтеча Есенина. Среди его стихов есть такие: «На припеке цветик алый Обезлиствел и поблек — Свет-детина разудалый От зазнобушки далек».

№ 19. Константин Маковский — 2,03 млн. фунтов

«Из повседневной жизни русского боярина в конце XVII века». 1868 (Sotheby’s, 2007)

Маковский — салонный живописец, известный огромным количеством головок боярышень в кокошниках и сарафанах, а также картиной «Дети, бегущие от грозы», которую одно время постоянно печатали на подарочных коробках шоколадных конфет. Его сладкие исторические картины пользуются стабильным спросом среди русских покупателей.

Тема этой картины — древнерусский «поцелуйный обряд». Знатным женщинам на Древней Руси не разрешалось покидать женскую половину, и только ради почетных гостей они могли выйти, поднести чарку и (самая приятная часть) позволить поцеловать себя. Обратите внимание на картину, висящую на стене: это изображение царя Алексея Михайловича, один из первых конных портретов, появившихся на Руси. Композиция его, хоть и была нагло скопирована с европейского образца, считалась необыкновенно новаторской и даже шокирующей для того времени.

№20. Святослав Рерих — 2,99 млн. долл.

«Портрет Николая Рериха в тибетском одеянии». 1933 (Christie"s, 2009)

Сын Николая Рериха покинул Россию совсем подростком. Жил в Англии, США, Индии. Как и отец, интересовался восточной философией. Как и отец — писал множество картин на индийские темы. Отец вообще занимал огромное место в его жизни — он написал более тридцати его портретов. Эта картина создана в Индии, где клан обосновался в середине века. Картины Святослава Рериха появляются на аукционах редко, а в Москве произведения знаменитой династии можно увидеть в залах Музея Востока, которому авторы их подарили, а также в музее музее «Международный центр Рерихов», который располагается в роскошной дворянской усадьбе прямо позади Пушкинского музея. Оба музея не очень любят друг друга: музей Востока претендует и на здание, и на коллекции Центра Рериха.

№ 21. Иван Шишкин — 1,87 млн. фунтов

«Вид на остров Валаам. Кукко». 1860 (MacDougall"s, 2010)

Главный русский пейзажист провел на Валааме три лета подряд и оставил множество изображений этой местности. Это произведение немного мрачновато и не похоже на классического Шишкина. Но это объясняют тем, что картина относится к его раннему периоду, когда он не нащупал свою манеру и находился под сильным влиянием дюссельдорфской школы пейзажа, в которой обучался.

Об этой дюссельдорфской школе мы уже вспомнали выше, в рецепте поддельного «айвазовского». «Шишкины» делаются по той же схеме, например, в 2004 году на Sotheby"s был выставлен «Пейзаж с ручьем» дюссельдорфского периода живописца. Он оценивался в 1 млн. долл. и подтверждался экспертизой Третьяковской галереи. За час до продажи лот был снят — это оказалась картина другого ученика этой школы, голландца Маринуса Адриана Куккука, купленная в Швеции за 65 тыс. долл.

№ 22. Кузьма Петров-Водкин — 1,83 млн. фунтов

«Вася». 1922 (Christie"s, 2010)

Портрет мальчика с иконой Богородицы был найден в частной коллекции в Чикаго. После того, как его передали аукционному дому, эксперты начали исследования, пытаясь установить его происхождение. Оказалось, что картина была на выставках в 1922 и 1932 годах. В 1930-х работы художника ездили по Штатам в составе выставки русского искусства. Возможно, именно тогда владельцы и приобрели эту картину.

Обратите внимание на пустое место на стене позади мальчика. Сначала автор думал написать там окно с зеленым пейзажем. Это бы уравновесило картину и по композиции и по цветам — трава бы перекликалась с зеленой туникой Богоматери (кстати, по канону она должна быть синей). Почему Петров-Водкин закрасил окно — неизвестно.

№ 23. Николай Рерих — 1,76 млн. фунтов

«Пришествие». 1922 (Sotheby’s, 2007)

Прежде чем навестить Шамбалу и начать переписываться с далай-ламой, Николай Константинович Рерих довольно успешно специализировался на древнерусской теме и даже делал балетные эскизы для «Русских сезонов» Дягилева. Проданный лот относится к этому периоду. Изображенная сцена — чудесное явление над водой, которое наблюдает русский монах, скорей всего — Сергий Радонежский. Любопытно, что картина написана в том же году, что другое видение Сергию (тогда отроку Варфоломею), фигурирующее в нашем списке выше. Стилистическая разница — колоссальна.

Рерих написал множество полотен и львиную долю из них — в Индии. Несколько штук он подарил индийскому института сельскохозяйственных исследований. Недавно два из них, «Гималаи, Канченджанга» и «Закат, Кашмир», появились на аукционе в Лондоне. Только тогда младшие научные сотрудники института заметили, что их ограбили. В январе 2011 года индусы обратились в лондонский суд за разрешением расследовать это преступление в Англии. Интерес воров к наследию Рериха понятен, ведь есть спрос.

№ 24. Любовь Попова — 1,7 млн. фунтов

«Натюрморт с подносом». (Sotheby’s, 2007)

Любовь Попова умерла молодой, поэтому прославиться, как другая амазонка авангарда Наталья Гончарова, не сумела. Да и наследие у нее поменьше — поэтому в продаже ее работы найти трудно. После ее смерти была составлена подробная опись картин. Этот натюрморт долгие годы был известен только по черно-белой репродукции, пока не всплыл в частной коллекции, оказавшись самым значительным произведением художницы в частных руках. Обратите внимание на жостовский поднос — может быть, это намек на вкус Поповой к народным промыслам. Она происходила из семьи ивановского купца, занимавшегося тканями, да и сама создала много эскизов агитационного текстиля на базе русских традиций.

№ 25. Аристарх Лентулов — 1,7 млн. фунтов

«Город в южной России», 1914-16. (Sotheby’s, 2007)

Лентулов вошел в историю русского авангарда запоминающимся изображением собора Василия Блаженного — не то кубизм, не то лоскутное одеяло. В этом пейзаже он пытается дробить пространство по похожему принципу, но выходит не так увлекательно. Собственно, поэтому «Василий Блаженный» в Третьяковской галерее, а эта картина — на арт-рынке. Все-таки когда-то музейщики имели возможность снимать сливки.

№ 26. Алексей Боголюбов — 1,58 млн. фунтов

«Вид на храм Христа Спасителя из Кремля», 1878 (Christie""s, 2007)

Продажа этого малоизвестного художника, пусть и любимого пейзажиста царя Александра III, за такие безумные деньги — симптом бешенства рынка накануне кризиса 2008 года. Тогда русские коллекционеры были готовы покупать даже второстепенных мастеров. Тем более, что первоклассных художников продают редко.

Возможно, эта картина отправилась в подарок какому-нибудь чиновнику: у нее подходящий сюжет, ведь Храм Христа Спасителя давно перестал быть просто церковью, и стал символом. И льстящее происхождение — картина хранилась в царском дворце. Обратите внимание на детали: кирпичная кремлевская башня покрыта белой штукатуркой, а холм внутри Кремля совершенно необустроен. Ну, а зачем было стараться? В 1870-х столицей был Петербург, а не Москва, и Кремль не являлся резиденцией.

№ 27. Исаак Левитан — 1,56 млн. фунтов

«Иллюминация Кремля», 1896 (Christie""s, 2007)

Совершено нетипичная для Левитана работа была продана на том же аукционе, что и картина Боголюбова, однако оказалась дешевле. Связано это, разумеется, c тем, что картина не похожа на «левитана». Авторство ее, однако, бесспорно, аналогичный сюжет есть в Днепропетровском музее. 40 тысяч лампочек, с помощью которых был украшен Кремль, зажгли в честь коронации Николая II. Через несколько дней случится ходынская катастрофа.

№ 28. Архип Куинджи — 3 млн. долл

«Березовая роща», 1881. (Sotheby’s, 2007)

Знаменитый пейзажист написал три подобные картины. Первая находится в Третьяковке, третья — в Государственном музее Беларуси. Вторая, представленная на аукционе, предназначалась для князя Павла Павловича Демидова-Сан-Донато. Этот представитель знаменитой уральской династии жил на вилле под Флоренцией. Вообще, Демидовы, став итальянскими князьями, развлекались как могли. Например, дядя Павла, от которого тот унаследовал княжеский титул, был так богат и знатен, что женился на племяннице Наполеона Бонапарта, и однажды в плохом настроении ее высек. Бедная дама с трудом смогла добиться развода. Картина, однако, к Демидову не попала, ее приобрел украинский сахарозаводчик Терещенко.

№ 29. Константин Коровин — 1,497 млн. фунтов

«Вид с террасы. Гурзуф». 1912 (Sotheby’s, 2008)

Импрессионистам присущ очень «легкий», размашистый стиль письма. Коровин — главный русский импрессионист. Он очень популярен среди мошенников; по слухам, количество его подделок на аукционах достигает 80%. Если картина из частного собрания была выставлена на персональной выставке художника в знаменитом государственном музее, то ее репутация упрочняется, и на следующем аукционе она стоит намного дороже. В 2012 году Третьяковская галерея планирует масштабную выставку Коровина. Может быть, там будут работы из частных собраний. Данный абзац — пример манипуляции сознанием читателя на примере перечисления фактов, не имеющих между собой прямой логической связи.

№ 30. Юрий Анненков — 2,26 млн. долл.

«Портрет А.Н. Тихонова», 1922 (Christie""s, 2007)

Анненков сумел эмигрировать в 1924 году и сделал на западе неплохую карьеру. Например, в 1954 году его номинировали на Оскар как художника по костюмам за фильм «Мадам де...». Наиболее известны его ранние советские портреты — лица кубистические, граненые, но совершенно узнаваемые. Например, он неоднократно рисовал таким образом Льва Троцкого — и даже повторил рисунок много лет спустя по памяти, когда журналу Times захотелось украсить им обложку.

Изображенный на рекордном портрете персонаж — писатель Тихонов-Серебров. В историю русской литературы он вошел, главным образом, своей близкой дружбой с Максимом Горьким. Настолько близкой, что, по грязным слухам, жена художника Варвара Шайкевич даже родила от великого пролетарского писателя дочь. На репродукции не очень заметно, но портрет выполнен в технике коллажа: поверх слоя масляной краски здесь идут стекло и штукатурка, и даже приделан настоящий дверной звонок.

№ 31. Лев Лагорио — 1,47 млн. фунтов

«Ночь над Невой. Санкт-Петебург», 1881 (Christie""s, 2007)

Еще один второстепенный пейзажист, почему-то проданный за рекордную цену. Одним из показателей успеха аукциона является превышение эстимейта («оценки») — минимальной цены, которую эксперты аукционного дома установили для лота. Эстимейт этого пейзажа был 300-400 тыс. фунтов., а продали его в 4 раза дороже. Как сказал один лондонский аукционер: «счастье — это когда два русских олигарха соревнуются за один и тот же предмет».

№ 32. Виктор Васнецов — 1,1 млн. фунтов

«Богатырь», 1920 (Christie""s, 2011)

Богатыри стали визитной карточкой Васнецова еще в 1870-х. Он возвращается к своей звездной теме, подобно другим ветеранам русской живописи, в годы молодой советской республики — и по финансовым соображениям, и чтобы снова почувствовать себя востребованным. Эта картина — авторское повторение «Ильи Муромца» (1915), который хранится в Доме-музея художника (на Проспекте Мира).

№ 33. Эрик Булатов — 1,084 млн. фунтов

«Слава КПСС», 1975 (Phillips de Pury, 2008)

Второй нынеживущий художник в нашем списке (еще Энди Уорхол сказал, что для художника лучший способ поднять цены на свои работы — это умереть). Эрик Булатов, кстати, это советский Уорхол, подпольный и антикоммунистический. Он работал в жанре соц-арт, который был создан советским андеграундом, как наш вариант поп-арта. «Слава КПСС» — одно из самых знаменитых произведений художника. По его собственным объяснениям, буквы здесь символизируют решетку, загораживающую от нас небо, то есть свободу.

Бонус: Зинаида Серебрякова — 1,07 млн.фунтов

«Лежащая обнаженная». 1929 (Sotheby’s, 2008)

Серебрякова любила рисовать обнаженных женщин, автопортреты и своих четверых детей. Этот идеальный феминистский мир гармоничен и спокоен, чего не скажешь о жизни самой художницы, которая с трудом вырвалась из России после революции и потратила много сил, чтобы вытащить оттуда своих детей.

«Обнаженная» — не картина маслом, а рисунок пастелью. Это самый дорогой русский рисунок. Столь высокая сумма, отданная за графику, сопоставима с ценами на рисунки импрессионистов и вызвала большое удивление у Sotheby"s, которые начали торги с 150 тыс. фунтов стерлингов, а получили миллион.

Список составлен на основе цен, указанных на официальных сайтах аукционных домов. Эта цена складывается из чистой стоимости (озвученной, когда опускается молоток), и «премии покупателя» (дополнительного процента аукционного дома). В других источниках может быть указана «чистая» цена. Курс доллара к фунту часто колеблется, поэтому британские и американские лоты расположены относительно друг друга с приблизительной точностью (мы же не Forbes).

Дополнения и исправления нашего списка приветствуются.

С 20 апреля по 29 июля в Главном штабе Эрмитажа проходит масштабная выставка Ильи и Эмилии Кабаковых - «В будущее возьмут не всех». Илья Кабаков - самый известный на Западе и самый дорогой современный русский художник, один из основателей московского концептуализма и создатель особого жанра в искусстве - тотальных инсталляций. С конца 80-х все свои проекты он делает совместно с женой и соавтором Эмилией Кабаковой.

С тех пор как художник, эмигрировавший из СССР в конце 80-х, начал выставляться в России - его работы небольшими партиями то и дело появлялись в Москве и Петербурге, но полноценной ретроспективы у нас до сих пор не было. Теперь же в Эрмитаж привезли около 200 работ, часть которых до этого показали в галерее Тейт в Лондоне, а после отправят в Третьяковскую галерею. Экспозиция включает в себя все программные произведения художника, на примере которых можно разобраться в том, что вдохновляло и вдохновляет Кабакова и из чего его искусство состоит. The Village выбрал показательные работы с выставки и рассказывает о них.

«Человек, улетевший в космос из своей комнаты», 1985 год

Тотальные инсталляции

Тотальная инсталляция - жанр, с которым искусство Кабакова ассоциируется в первую очередь - придуман художником еще в Советском Союзе, но, по понятным причинам, полноценно был реализован только в эмиграции. По своему устройству такая инсталляция напоминает театральные декорации, комнату в комнате или павильон, в который зритель может попасть или по крайней мере заглянуть - и таким образом оказаться в некой иной реальности.

Первая работа в этом жанре - «Человек, улетевший в космос из своей комнаты» - была создана в 1985 году еще в московской мастерской Кабакова и заняла целую комнату. Ее стены были оклеены советскими пропагандистскими плакатами, взывающими к чести, труду и совести, а в центре была установлена катапульта, собранная из подручных материалов, над которой зияла дыра в потолке. Полеты в космос - одна из главных советских фантазий, таким образом обретали новую мрачную интерпретацию побега от невыносимой действительности.

«Случай в коридоре возле кухни», 1989 год

Коммунальный быт

Кабаков покинул Советский Союз на излете перестройки, в 1988 году, когда ему было больше 50 лет - потому неудивительно, что главным источником его вдохновения неизменно был и остается советский быт в самых разных его формах: от романтической футурологии до контрастирующей с ней реальной жизни коммунальной квартиры - важнейшей приметы эпохи. Неуютная атмосфера длинных темных коридоров, коммунальные кухни, взаимоотношения между соседями, их конфликты и ссоры становятся полноправными сюжетами его инсталляций, в которых при этом находится место и для фантастических элементов. Например, инсталляция «Случай в коридоре возле кухни» представляет собой реконструированную часть коридора, в котором произошло что-то странное: в воздух поднялись кружки, сковороды и кастрюли.

При этом нужно понимать, что сказочные или фантастические сюжеты у Кабакова лишены явного романтического ореола: художник соблюдает строгий баланс между вымыслом и реальностью, уравновешивая их с помощью скупых, часто написанных канцелярским языком описаний.

«Собакин», 1980 год

«Объекты из его жизни», 2005 год

Вымышленные персонажи

Искусство Кабакова - литературоцентрично и наполнено вымышленными персонажами. Например, в той же инсталляции «Случай в коридоре возле кухни» о произошедшем зритель узнает не самостоятельно (хотя события и разворачиваются у него на глазах), а из рассказа некой гражданки, проживающей в коммунальной квартире, - Ольги Яковлевны. Однако ее история (которую можно прочесть на пюпитре у работы) толком ничего не объясняет, а лишь чуть более детально описывает увиденное. Так, в фокусе художника оказывается феномен восприятия реальности: современные люди зачастую больше доверяют тексту, чем своим глазам. А сама инсталляция обретает документальный характер.

Игра в псевдодокументалистику - характерный прием Кабакова. На выставке в зале с ранними работами висит картина «Собакин», пародирующая бюрократический опросник: левая часть холста занята подробным перечислением анкетных данных вымышленного героя по фамилии Собакин, а правая - изображением крохотной собачки, которая является метафорой маленького человека перед лицом гигантской государственной машины.

Иногда, напротив, история вымышленного персонажа может занимать целый альбом или отдельный зал. В инсталляции «Объекты из его жизни» или «Человек, который никогда ничего не выбрасывал» перед зрителем предстает комната, в которой жил «мусорный человек», собиравший и тщательно сортировавший накопленный за годы и большей частью лишенный всякой утилитарной функции хлам. Устроенная по принципу археологических выставок (каждый предмет, даже какой-нибудь фантик, сопровождает этикетка) инсталляция бьет в ту же мишень: даже человек, оставивший после себя бессметное количество улик и доказательств своего существования, в результате оказывается всего лишь безликим существом, а его жизнь - погребенной под слоем им же самим собранного мусора.

«10 персонажей», 1970–1974 годы

Альбомы

Как и многие другие нонконформисты, не имея возможности зарабатывать собственным искусством, Кабаков до иммиграции работал книжным иллюстратором, выполняя заказы для государственных издательств. Во многом поэтому - наряду с Эриком Булатовым и Виктором Пивоваровым - в своем раннем творчестве он активно использовал жанр альбома.

Одна из самых известных его работ - серия альбомов «Десять персонажей», каждый из которых посвящен жизни выдуманного героя и наполнен высказываниями о нем друзей и случайных знакомых. В Главном штабе альбомы разместили в отдельном зале-библиотеке - в нем стоит задержаться: герои альбомов - одинокие, замкнутые художники, нашедшие свой способ выжить при тоталитарном режиме, являются действующими лицами инсталляций, выставленных в других залах.

Модель инсталляции «Туалет», 1992 год

Инсталляция «Жизнь в шкафу», 2004 год

Инсталляция «Туалет в углу», 2004 год

Шкаф и туалет

В коллекции Русского музея есть, пожалуй, самый известный портрет Ильи Кабакова , созданный художником Игорем Макаревичем и помещенный внутрь старинного шкафа. Это не случайно. Шкаф и туалет - действительно являются базовыми образами в творчестве художника. В условиях советского быта с размытыми границами интимного для части граждан это были единственные пространства, в которых можно было запереться от окружающей действительности или гарантированно побыть в одиночестве.

На выставке можно увидеть инсталляцию «Жизнь в шкафу», прототипом которой стала одна из историй «Десяти персонажей» - о человеке, которой спрятался в шкафу и наблюдал за внешним миром через щель, пока однажды не исчез. Выставленный прямо напротив «Туалет в углу» представляет собой закрытые и замазанные краской двери туалета, из-за которых пробивается свет и доносится бравурное пение, - в некотором роде это альтернатива «жизни в шкафу», символизирующая принятие коллективистского идеала, предполагавшего полную открытость частной жизни. В одном из последних залов есть и более радикальное высказывание на эту тему - модель инсталляции 1992 года , сделанной для кассельской выставки «Документа»: тогда у здания дворца Фридерицианум Кабаковы построили подобие типовой общественной уборной, внутри которой располагалась не лишенная уюта советская квартира.

«Три ночи», 1989 год

«Как изменить самого себя?», 1998 год

Мухи и ангелы

На недавней выставке Яна Фабра среди прочих экспонатов был показан перформанс, в котором участвовал Илья Кабаков: два ведущих мировых художника приветствовали друг друга в костюмах насекомых. Фабр - в наряде жука, Кабаков - мухи. Муха - еще один постоянный герой его инсталляций, картин и альбомов, являющийся одновременно метафорой полета, свободы и «маленького человека». Не привязанная ни к чему и незаметная, муха может пересекать гигантские расстояния, осваивать их и включать в некий личный опыт.

Другой концептуально близкий образ - это образ ангела: если муха оказывается лишь освобожденным субъектом, то ангел как бы воплощает идею внутреннего превосходства и духовного роста. Чтобы добраться до ангелов, требуется усилие - постройка уходящей в небо лестницы (как в инсталляции «Как встретить ангела» в 2009 году, установленной на фасаде клиники в Амстердаме) или путем ежедневных упражнений (как в случае с работой «Как изменить самого себя?», где за стекло помещены искусственные крылья, непригодные для полета, но способные, если верить одному из текстов, кардинальным образом изменить человеческую жизнь). «Следует надеть на себя крылья, побыть в полном бездействии и молча пять-десять минут, после чего обратиться к своим обычным занятиям, не выходя из комнаты. Через два часа вновь повторить начальную паузу. После двух-трех недель ежедневных процедур воздействие белых крыльев все с большей силой начнет проявлять себя».