Сибирский Федеральный университет
Институт естественных и гуманитарных наук
Экономический факультет
Династия Щукиных.
Красноярск, 2007.
Введение стр. 3
1. Щукины. Иван Васильевич Щукин. стр. 4
2. Образование в семье Щукиных стр. 5
3. Щукины - благотворители стр. 6
4. Щукины - коллекционеры стр. 7
а) Дмитрий Иванович Щукин стр. 8
б) Сергей Иванович Щукин стр.9-10
в) Петр Иванович Щукин стр.11-14
Заключение стр. 15
Литература стр. 16
Введение
Морозовы, Третьяковы, Демидовы, Строгановы, Мамонтовы… Кто хоть раз не слышал эти фамилии? Знаменитые купцы, меценаты, коллекционеры. Если же спросить «Чем известны Щукины?», мало кто даст верный ответ. А ведь именно благодаря им в России появились первые полотна импрессионистов и постимпрессионистов, Пабло Пикассо в начале своего творческого пути практически жил за счет Петра Ивановича Щукина, 15% коллекции Исторического музея - предметы из собрания Сергея Ивановича Щукина, в списках шедевров они всегда занимают первые строчки… Как же так получилось, что мы практически ничего не знаем о Щукиных? Не помним о них?
В своем реферате я попытаюсь дать ответ на этот вопрос, а также расскажу о династии Щукиных – купцах, меценатах и собирателях.
1. Щукины. Иван Васильевич Щукин
Династия предпринимателей Щукиных относится к числу долгожителей среди таких же династий русских купцов. Род Щукиных известен с 1621 г., когда в дозорной книге города Боровска Калужской губернии была обнаружена фамилия Ивашки Щукина. В 1625 году он был также упомянут в писцовой книге этого города.
Первый из потомков Ивашки Щукина был обнаружен исследователями истории русского купечества в 1787 году в архивах Боровска. Им был Петр Федосович Щукин, который поступил в 3-ю купеческую гильдию Боровска. Петр, в отличие от предков большинства известных купеческих фамилий, по преданиям, никогда не был крепостным. Принадлежал к старообрядчеству, торговал мануфактурным товаром в Боровске. Во второй половине XVIII столетия, при Екатерине II, Петр Щукин отважился покинуть насиженные места, отправившись вместе с сыном Василием искать удачу в Москве.
Впервые род купцов Щукиных упоминается в московских писцовых книгах в 1787 году. Сын Петра Федосеевича Василий Петрович также был купцом 3-й гильдии. В 1790-е годы он вместе с отцом и братом имел торговую точку в Иконном ряду Китай-города.
Торговля их шла успешно, и даже после 1812 года, когда нашествие французов и пожар в Москве разорили целое поколение торговцев и ремесленников, Щукиным удалось сохранить небольшое состояние, а главное, репутацию честных коммерсантов.
В 1830-х годах Василий Петрович занимался торговлей хлопчатобумажными изделиями, проявлял в торговых делах недюжинную сметку и поэтому добился значительных успехов в своем бизнесе. Эту способность приобрел по наследству его сын Иван Васильевич, который оказался еще более успешным купцом, чем его отец. В 1836 году 80-летний Василий Щукин умер, и дело перешло к Ивану, которому было в то время всего 18. Иван основал собственную торговую фирму «Иван Васильевич Щукин». Его квартира на Таганке состояла из двух комнат: в одной стояли кровать и конторка, в другой - два станка, на которых «работали» кисею. Через пару десятков лет семья Щукиных в торгово-промышленном мире Москвы была одной из первых.
Иван Васильевич не ограничился лишь торговлей и в 1840-х годах основал бумаготкацкую фабрику в Рогожской части Москвы. Удачная женитьба на Екатерине Боткиной - дочери владельца известного торгового дома по продаже чая и сахара, еще более укрепила его позиции в торговом мире. В 1856-м 37-летний Иван Щукин перешел из третьей сразу в первую гильдию купечества. Щукинская фирма уже тогда была одной из самых уважаемых в Москве.
В 1878 г. этот предприниматель учредил торговый дом "Иван Васильевич Щукин с сыновьями", занимавшийся продажей ситцев Иванно-Вознесенских фабрик, Шуйской и Трехгорной мануфактур по Центральной России, в Сибири, на Кавказе, Урале, Средней Азии, Персии. Позднее расширился и ассортимент товара. Фирма стала торговать шелковой, шерстяной и льняной одеждой.
Сфера деловых интересов И.Щукина распространилась и на финансовый сектор. Иван Васильевич был учредителем и членом комитета Московского коммерческого банка и членом совета Московского учетного банка. Он также интенсивно занимался общественно-политической деятельностью. В 1866 -1877 г. И.Щукин состоял депутатом Московской городской думы. Он был также с 1870 г. выборным Московского биржевого общества.
Авторитет Ивана Васильевича в купеческих кругах постоянно возрастал, в 1888 году стал коммерции советником. Он получил также звание потомственного почетного гражданина. По словам П. Бурышкина, «был, несомненно, один из самых – не побоюсь сказать – гениальных русских торгово-промышленных деятелей. Его престиж и влияние в Москве были чрезвычайно велики. И вовсе не из-за его богатства. В Москве тогда было много богатых людей, может быть, даже богаче Щукиных, но которые далеко не пользовались тем почетом, который приходился на долю Щукиных. Щукинская фирма была одной из самых уважаемых в Москве».
В семье Щукиных было много детей – пять дочерей и шесть сыновей. Все сыновья в той или иной мере занимались коммерцией, но потом по разным причинам отошли от дел.
2. Образование в семье Щукиных
Сохранился документ - «Формулярный список о службе московского 1-й гильдии купца Ивана большого Васильевича Щукина», в котором говорится, что он происходил «из природного московского купечества», воспитание получил «в доме родителей». Большинство купеческих детей в то время ни в каких учебных заведениях не обучались. Выручала природная смекалка, напористость... И все же скудность своего образования Иван Васильевич, по-видимому, осознавал и считал долгом дать возможность шести сыновьям получить глубокие знания и в области точных наук, и по части знания языков - французского и немецкого.
Начальное образование, как это было принято в дворянских семьях, проходило в домашних условиях, для чего нанимался "целый штат преподавателей". Детей учили не только грамоте и арифметике, но и манерам, и музыке, и танцам. Особых успехов в этих дисциплинах они не достигли, но у всех остался вкус к гуманитарным наукам. Затем - учеба в немецкой школе в финском городе Выборге, директором которой был лютеранский пастор. Обучение держалось на «трех китах»: дисциплина, формирование характера, физические упражнения. Следующей ступенью образования сыновей Щукиных стал немецкий пансион в Петербурге, затем последовала практика на известных текстильных предприятиях Франции и Германии. Щукин-старший не жалел денег, надеясь, что, получив столь основательную теоретическую и практическую подготовку, сыновья с успехом продолжат фамильное дело. Отклонения от намеченных отцом планов не поощрялись, и о гуманитарных интересах приходилось забыть до поры до времени.
Два младших брата, Иван и Владимир, были моложе старших на 10 лет. Они учились в частной гимназии Поливанова вместе с детьми московской аристократии. Первыми из Щукиных они стали студентами Московского университета. Отличавшийся редкими способностями Иван изучал философию, Владимир медицину. Впоследствии они не пожелали идти по стопам отца. Братья признавали бесспорное превосходство Сергея в предпринимательстве и были согласны с тем, что еще при жизни отца он стал его преемником. Все они оставались членами фирмы и получали свою долю доходов.
Семейство Щукиных на даче
3. Щукины-благотворители
Представители этой династии выделяли значительные собственные средства на социальную помощь. В этом плане выделялся Иван Васильевич Щукин, благотворительная деятельность которого распространялась на две сферы - образование и оказание помощи малоимущим и больным.
В сфере образования он выделил 15 тыс. руб. на стипендии в Мещанских училищах, 10 тыс. руб. на стипендии в Александровско-Мариинском Замоскворецком училище, 7 тыс. руб. на пособия стипендиаткам в Мещанских училищах при выходе замуж.
В области помощи малоимущим Иван Васильевич предоставил 7 тыс. руб. призреваемым в Николаевском доме призрения вдов и сирот купеческого сословия и еще 7 тыс. руб. - на пособия бедным Москвы к праздникам Рождества и Пасхи. Он также предоставлял средства детской больнице Святого Владимира и 1-й городской больнице.
Вдова Ивана Васильевича продолжила благотворительную деятельность своего супруга. В 1904 г. по ее духовному завещанию были предоставлены 5 тыс. руб. детям бедняков в больнице Святого Владимира и еще 5 тыс. руб. Николаевскому дому призрения.
Благотворительностью занимался и Сергей Иванович Щукин. Он, в частности, пожертвовал огромные деньги - 120 тысяч руб. на строительство и оборудование крупнейшего в то время в Европе Психологического института. Этот институт был основан в память умершей жены Сергея Щукина Л.Г.Щукинрой и носил ее имя.
Однако Щукины получили большую известность не только как успешные предприниматели или благотворители, но и как собиратели обширной коллекции художественных произведений.
4. Щукины – коллекционеры.
По линии матери – Екатерины Петровны Боткиной – братья Щукины принадлежали к старинному роду богатых чаеторговцев Боткиных, из семьи которых вышли ученые, художники, дипломаты, врачи. Все они уже принадлежали к высшей интеллигенции, и каждый из них был заядлым коллекционером.
"К кому бы из родственников не попадали мальчики в детстве, повсюду было искусство. Пока взрослые сидели за столом, они бродили по залам картинных галерей Дмитрия Петровича Боткина (отца их матери) на Покровке и Кузьмы Терентьевича Солдатенкова на Мясницкой. На их глазах росла коллекция у Павла Михайловича Третьякова в Лаврушинском, множилось собрание картин французских художников в особняке его брата Сергея Михайловича Третьякова на Пречистенском бульваре. С Третьяковыми Щукины были в дальнем родстве через Боткиных.
У новых образованных предпринимателей культурные запросы ценились высоко. Многие в среде просвещенного купечества занимались коллекционированием, которое постепенно приобретало у них характер систематического занятия, сочетающегося с углубленным изучением предмета своего собирательства.
Страсть к собирательству захватывала целые семьи. На коллекционирование смотрели не как на инвестирование денег, а как удовлетворение естественной для многих из них тяги к творческой деятельности. Музицирование в домашнем кругу, посещение рисовальных классов, участие в любительских спектаклях - входило в повседневный уклад семейной жизни представителей новой бизнес-элиты - купцов, промышленников, банкиров. Многие члены известных фамилий уходили из бизнеса, чтобы профессионально заниматься искусством.
Старший сын Николай какое-то время собирал серебро, недолго покупал картины, к которым, впрочем, скоро охладел. Владимир учился в Московском университете на медицинском, вскоре заболел и рано умер. Самый младший сын - Иван, закончив в том же университете юридический факультет, уехал в Париж, где брал уроки живописи, писал об искусстве и коллекционировал сначала современных французских художников, а позднее старых мастеров испанской школы.
Самыми же знаменитыми коллекционерами семейства Щукиных считаются три брата – Петр Иванович увлекался коллекционированием редкостей еще в годы учебы за границей и с тех пор уже не оставлял этого занятия, Сергей Иванович интересовался современным французским искусством и собрал одну из лучших коллекций работ французских импрессионистов и пост импрессионистов, Дмитрий Иванович начинал коллекционирование с мелких монет, но подлинной его страстью стала старая живопись.
а) Дмитрий Иванович Щукин (1855-1932).
Четвертый сын Ивана Васильевича - Дмитрий, родившийся в 1855 г., был любимцем отца. Отец постоянно брал его с собой, пытаясь приучить к делу. Но Дмитрий рос тихим, робким, не уверенным в себе мальчиком, его единственным увлечением было коллекционирование. Учась в Коммерческом институте в Дрездене, он много посещал музеев и выставок. Поначалу коллекционировал фарфор, золотые табакерки, старинное серебро, потом увлекся живописью старых мастеров. Он с огромным интересом слушал лекции профессора В. Боде - искусствоведа с мировым именем. Вернувшись в Россию, он много лет состоял с ним в переписке.
Щукин собирал картины старых мастеров 14-18 веков: итальянцев, немцев, французов, англичан, но особую слабость питал к «малым голландцам». Живописцам этого круга в его собрании принадлежало около шестидесяти полотен. В коллекцию французской живописи входили полотна А. Ватто, Ф. Буше, О. Фрагонара, Н. Ланкре; немецкой - Кранаха, Герунга; английской - Лоренса. В общей сложности в доме Щукина было собрано 146 живописных полотен.
Особое место в его коллекции принадлежало миниатюрам. В щукинском собрании были и скульптуры: около пятидесяти бронзовых статуэток 16-17 веков. Щукин владел одной из лучших в мире коллекций эмалей.
В 1918 получил на свою коллекцию охранную грамоту. Затем коллекция Д. И. Щукина была национализирована и стала самостоятельным музеем. Собрание по-прежнему располагалось в особняке Щукина в Староконюшенном переулке и в декабре 1918 под названием «Первый музей старой западной живописи» было открыто для осмотра. Этот музей просуществовал недолго. В июне 1922 он был подчинен Румянцевскому музею и стал, как когда-то пожелал владелец, его филиалом, но уже в октябре того же года особняк был освобожден для ведомственных нужд, и Щукинская коллекция оказалась в бывшем Морозовском особняке на Пречистенке, где вошла в экспозицию Второго музея нового западного искусства.
В 1924 собрание Щукина перешло в Музей изящных искусств на Волхонке. Тогда же была открыта картинная галерея этого музея. И хотя к тому времени в музей поступили и другие московские собрания, коллекция Дмитрия Ивановича являлась наиболее ценной из них. Основная часть собрания Д. И. Щукина и поныне находится на Волхонке в Музее изобразительных искусств им. А.С. Пушкина.
Д.И. Щукин остался при своей коллекции; 10 ноября 1924 он был назначен заведующим итальянским подотделом картинной галереи и избран членом ученого совета.
б) Щукин Петр Иванович (1853-1912).
Был совладельцем фирмы и обязанности исполнял исправно, но отец вскоре понял, что интересы сына лежат далеко за пределами коммерции.
Среди своих братьев Петр был, пожалуй, самой колоритной фигурой. Он не умел ограничить себя одной темой, скупая все подряд. С годами собирательство у него превратилось почти в манию. Непритязательный в быту, он был крайне скуп в тратах на себя. В доме было почти бедно.
Н
ачал
он собирать по-дилетантски, выискивая
по лавкам сначала портреты известных
личностей. Позже у него появился интерес
к искусству стран Востока. Изучая степень
влияния восточного искусства на русскую
культуру, Петр Иванович всерьез увлекся
старинным русским прикладным искусством.
Серебряный ковш, в 1761 году пожалованный
императрицей Елизаветой Петровной
атаману Яицкого войска Федору Бородину,
Щукин приобрел на Нижегородской ярмарке.
Он стал первым в его коллекции уникальных
серебряных жалованных ковшей, по которым
можно проследить развитие русского
серебряного дела 17-20 века.
Петр Иванович Щукин
Делалось все с величайшим тщанием. Алексей Бахрушин писал о нем: "Щукин Петр Иванович - серьезнейший собиратель из всех мне известных. Потому что он не собирает ничего, предварительно не собравши об этом предмете целую библиографию и не изучивши его по книгам". Благо средства были, свою деятельность он развернул в неслыханных в России масштабах. Щукин нередко покупал целиком сформированные коллекции, особенно у представителей старой дворянской знати.
Вообще, в коллекции Петра Ивановича были вещи, единственные в своем роде. Например, шитье 1389 года или кубки и чарки царя Ивана Алексеевича. Щукин обладал 46 личными архивами представителей знати, государственных деятелей.
В 1891 году Петр Иванович купил участок земли на Малой Грузинской улице и начал строительство специального помещения для своей разросшейся коллекции. К концу 1893 года отстроили двухэтажное здание, а в 1896 году музей был открыт для посетителей. В связи с увеличением коллекции через два года рядом с этим зданием было построено еще одно, соединенное с первым подземным ходом. А в 1905 появляется одноэтажный музейный склад.
Но на этом Петр Иванович не успокоился, продолжая закупки у антикваров и старьевщиков. Товар к нему привозили чуть ли не со всей России целыми подводами. В музее на Малой Грузинской хранились драгоценные памятники отечественной культуры: старинное оружие, ключи, часы, самовары, ордена, медали, ткани, древние рукописи, архивы знатнейших дворянских фамилии... Собрание множилось, так что пришлось соединить с музеем жилой дом, также приспособив его для коллекций.
К 1905 году окончательно созрело решение - подарить музей городу. "Прошу принять от меня в дар мое, нигде не заложенное и свободное от всяких обязательств владение в гор. Москве … со всеми на нем постройками, с моим собранием русских и иностранных вещей, восточной коллекцией, картинной галереей, собранием рисунков и гравюр, библиотекой, рукописным архивом и со всей обстановкой…" гласил текст дарственной. В апреле 1905 года коллекция, насчитывающая более 300 тысяч предметов, стала филиалом Исторического музея, получив наименование - "Отделение Императорского Российского Исторического музея имени императора Александра III - Музей П.И.Щукина".
За этот поступок Петр Щукин был награжден орденом Станислава 2-й степени и генеральским чином, дающим право именоваться "Ваше превосходительство". Щукин не скрывал удовольствия от такой оценки своего дара.
«От отца унаследовал Петр Щукин уважение к своему сословию, - пишет Н. Думова. – Он был одним из очень немногих в России людей, занимавшихся разысканиями в области генеалогии московского купечества. Однако в отличие от Ивана Васильевича в Петре Ивановиче эта черта сочеталась с откровенным снобизмом, горячим желанием стать гражданским генералом, именоваться «вашим превосходительством»». По мнению хорошо знавших Петра Ивановича людей, это желание было одним из важных стимулов принятого им решения подарить государству свой музей. П. А. Бурышкин пишет: «В купеческой среде самым элегантным считалось получить генеральский чин, пожертвовав свои коллекции или музей Академии наук. На моей памяти таким путем стал генералом П. И. Щукин. Нет сомнения, однако, что даритель был движим и другими побуждениями: чувством патриотизма, стремлением обеспечить сохранность своей коллекции после своей смерти».
До конца дней П. И. Щукин содержал на свои деньги музей и семь его сотрудников.
Петр Иванович заботился о популяризации своего собрания, о привлечении к нему внимания научной общественности. С этой целью им выпущено в свет до пятидесяти специальных иллюстрированных изданий, получивших название «Щукинских сборников».
Кроме того, в 1895 и 1906 выходили путеводители по музею, подготовленные самим коллекционером.
На закате дней П. И. Щукин увлеченно работал над мемуарами, в которых нарисовал широкую панораму частного собирательства и антикварной торговли в России в конце 19-начале 20 веков.
После кончины коллекционера его дом был опечатан и музей на Малой Грузинской перестал существовать. Новый полноправный хозяин собрания - Российский Исторический музей - перевез его в главное здание на Красной площади и распределил предметы по разным фондам. При перемещении не была составлена полная опись, и многие предметы щукинского собрания растворились в общей коллекции Исторического музея.
Отдельные экспонаты после 1917 поступили в Оружейную палату, Третьяковскую галерею, Музей истории и реконструкции Москвы, книги - в Государственную публичную историческую библиотеку, ноты - в библиотеку Московской консерватории.
Терем в русском стиле на Малой Грузинской сохранился. Теперь его занимает Государственный биологический музей имени К. А. Тимирязева.
в) Щукин Сергей Иванович (1854-1936).
"Я собирал не только и не столько для себя,
а для своей страны и своего народа.
Что бы на нашей земле ни было,
мои коллекции должны оставаться там"
(С.И. Щукин).
С
Сергей Иванович Щукин
1878 Сергей Иванович Щукин стал помогать отцу в управлении фирмой «И. В. Щукин с сыновьями», а после смерти отца в 1890 возглавил ее. Сергей Иванович был талантливым предпринимателем, известным своей азартностью и склонностью к риску. Он обладал почти безошибочной интуицией и смелой решительностью. В Москве его прозвали "министром коммерции", а еще "дикобразом" за колючий склад ума. Даже свое заикание он использовал во благо себе во время переговоров, выигрывал время для обдумывания следующего хода. Поэт Андрей Белый вспоминал, что его девизом было "Давить конкурентов!".
В 1894 г. получил от министра финансов звание коммерции советника "за полезную деятельность на поприще отечественной торговли и промышленности". Главную свою операцию он провел в 1905 г., когда страна была охвачена революционным пожаром. Он скупил весь имевшийся в наличии в Москве мануфактурный товар по низким ценам, овладев таким образом, рынком. Когда декабрьское восстание было подавлено, он взвинтил цены, нажив себе состояние. Сергей Щукин оказался в числе главных "воротил" торгового и финансового мира Москвы. Возглавляемая им фирма стала лидером среди скупщиков хлопчатобумажных и шерстяных товаров и приобрела контроль над конъюнктурой и ассортиментом изделий мануфактурных фабрик Москвы и Московской губернии. Таким образом, эта фирма стала монополистом в этой сфере торговли.
Представители династии Щукиных активно следовали традиции русского купечества оказывать помощь малоимущим и нетрудоспособным слоям населения, проводя, что называется, частную социальную политику.
Сергей Щукин был старостой Московской купеческой управы, товарищем старшины московского купечества и почетного старосты детских приютов. В 1883 г. Сергей женился на Лидии Григорьевне Кореневой, дочери украинского помещика. Они поселились в особняке в Большом Знаменском переулке, бывшем дворце Трубецких. Картины в особняке, в основном кисти передвижников, не понравились Сергею и были проданы. Взамен их он купил несколько пейзажей норвежского художника Фрица Таулова. Они стали первым кирпичиком будущей коллекции, получившей всемирную известность. У Щукиных было четверо детей. Лидия Григорьевна увлекалась античной историей. В 1903 г. она издала написанную ею книгу "Спартанцы".
Погруженный в торговые дела, Сергей Иванович до поры до времени не разделял увлечения своих братьев коллекционированием, приобретая картины лишь для украшения дома. Страсть к собирательству пробудилась в Сергее Ивановиче лишь в сорок с лишним лет. Зато очень быстро он определил главное направление своей деятельности как коллекционера. С творчеством французских импрессионистов Сергея Ивановича познакомил брат Иван, тоже коллекционер, который к тому же постоянно жил в Париже. В Москве в это время мало кто коллекционировал современную западную живопись, а импрессионистов плохо знали и практически не ценили даже во Франции.
Первые приобретения Сергея Ивановича в Париже в 1895-1896 представляли собой вполне традиционную салонную живопись. Это были пейзажи малоизвестных художников Фрица Таулова, Джеймса Патерсона, Шарля Котте, Люсьена Симона. В 1897 в его собрании появляется первая картина Клода Моне - широко известная ныне «Сирень на солнце». Так он открыл для себя импрессионистов и, с присущим ему темпераментом и азартом делового человека, стал собирать их полотна. Интересы Щукина к постимпрессионизму обратились после 1904 г., начиная с этого времени, он часто ездит в Париж и даже переводит отдельную крупную сумму на особый счет в Берлине, чтобы оперативно оплачивать покупки - эти деньги ему очень пригодились, когда Щукин оказался в эмиграции.
Приобретая картины, Сергей Иванович не прислушивался ни к каким мнениям. Свой принцип выбора художественных произведений он определял так: «Если, увидев картину, ты испытываешь психологический шок, - покупай ее». Новые приобретения он делал на парижских выставках, а также непосредственно в ателье у художников. Про Щукина говорили, что он покупал «свежие» холсты с еще непросохшими красками. В 1905 он приобрел несколько полотен у своего брата Петра, решившего сосредоточиться на русских древностях; среди работ была и «Обнаженная» О. Ренуара.
В коллекции С. И. Щукина оказались произведения П. Гогена, В. Ван Гога, Э. Дега, А. Марке, А. Матисса, К. Моне (13 полотен), П. Пикассо (50 работ), К. Писсарро, П.Сезанна, П. Синьяка, А. Руссо. В общей сложности к 1918 им было собрано 256 картин.
В 1910-е годы С. И. Щукин избран почетным членом Общества художников «Бубновый валет», наряду с другими художниками, литераторами, театральными деятелями и меценатами он состоял членом Общества искусств.
Дом Щукина в Большом Знаменском переулке, где располагалась галерея, был возведен еще в екатерининское время. Его помещения представляли собой роскошные апартаменты с высокими потолками, обилием росписей и лепнины, наборным паркетом, дорогими люстрами. С течением времени все его стены от пола до потолка в два, а то и в три ряда, в сплошной «ковровой» развеске (рама к раме), были заняты произведениями живописи.
Казалось бы, нет ничего удивительного в том, что состоятельный человек вкладывал деньги в произведения искусства. Но таковыми весь мир считает полотна импрессионистов сегодня, а в конце XIX века над ними смеялись в открытую. В 1891 году в Москве на Ходынском поле проходили французская промышленная и художественная выставка, где в числе прочего экспонировались произведения Моне, Дега и других импрессионистов. По воспоминаниям Андрея Белого, «Москва хохотала», многие даже возмущались... Да и на родине этих художников не принимали всерьез: французское правительство отказалось принять в дар полотна Пикассо, Сезанна, Мане, принадлежавшие одному из их почитателей.
С
овременникам
увлечение Сергея Щукина казалось блажью.
Да и сам он не все в творчестве
импрессионистов принимал сразу.
Приобретя, например, первое полотно
Гогена, поместил его в своем кабинете,
подолгу рассматривал в одиночестве и
лишь после долгих уговоров показывал
друзьям. Позже, «привыкнув», купил еще
15 картин Гогена - почти все его лучшие
творения - и развесил в огромной
столовой.
А. Матисс. Набросок портрета С.И. Щукина
Дним из самых любимых «французов» Сергея Щукина был Анри Матисс. Впервые он увидел его работы на Парижской выставке в 1905 году. Ее посетители разделились на два лагеря: одни возмущались, другие покатывались со смеху... Щукин пришел в восхищение и стал постоянным покупателем этого художника. В 1911 году Матисс по приглашению Сергея Ивановича приехал в Москву и остановился в его доме. К тому времени гостиную уже украшали многие его полотна, панно «Танец» и «Музыка» висели над темной дубовой лестницей. На следующий год Щукин приехал во Францию и Матисс начал писать его портрет. К 1914 году в щукинской коллекции было уже 37 картин Матисса, вошедших в историю мирового искусства как «русские Матиссы».
Основным покупателем был С.И. Щукин и у другого художника - Пикассо. С 1908 по 1914 год, когда во Франции его не принимали, Пикассо существовал в основном на средства русского коллекционера. Щукин первым предсказал: «Это - будущее». В его коллекции было 50 вещей Пикассо. Благодаря «русскому князю Щукину» художник смог снять новую мастерскую на бульваре Монпарнас.
Удивительно, но Сергей Иванович не имел никакого художественного образования и был в полном смысле слова дилетантом в этой области. Отбирая картины для своего собрания, он не прислушивался к мнению авторитетов, но, обладая острым глазом, безошибочно отбирал лучшее в мастерских художников.
Высоко оценивал собирательскую деятельность С.И. Щукина историк искусства и художественный критик А.Н. Бенуа: "Его собирательство было не простой прихотью, а настоящим подвигом, ибо кроме нападок со стороны он должен был выдерживать бой с собственными сомнениями. Но Щукин принадлежал к числу тех людей, для которых и упреки посторонних, и собственные сомнения являются не деморализующим, а, скорее, каким-то подстегивающим началом. Из этой борьбы с другими и с самим собой он выходил окрыленный, с обновленным мужеством готовый на новые дерзания".
В московском особняке Щукина на Знаменке бывали Валентин Серов, Василий Суриков, Сергей Дягилев; давали концерты Сергей Рахманинов и Александр Скрябин (любимый композитор Сергея Ивановича), здесь пел Федор Шаляпин, в этом доме останавливался Анри Матисс во время приезда в Москву в 1911 году.
Заслуга Щукина состоит не только в том, что он сумел распознать, купил и привез в Россию произведения искусства, которым сегодня нет цены. Он был горячим пропагандистом этого направления в искусстве: устраивал выставки любимых картин в собственном доме, открыв его двери для всех желающих приобщиться к новому искусству. Однако вкусы Сергея Ивановича разделяли единицы.
С. И.Щукин не только разрешал посещать свою галерею, но и предоставлял принадлежащие ему картины на выставки. Известно, что в 1899 году в Петербурге на Международной выставке картин, организованной журналом "Мир искусства", экспонировались полотна, принадлежавшие С.И. Щукину, а в 1913 году картина А. Руссо "Поэт и Муза" из собрания С.И. Щукина была представлена на выставке объединения "Бубновый валет". Пример коллекционерской деятельности оказал, без сомнения, влияние на И.А. Морозова. Знакомство русских художников с работами, экспонировавшимися в галерее, способствовало блистательному расцвету русского авангарда.
После смерти жены, Лидии Григорьевны, Сергей Иванович 5 января 1907 составил завещание, по которому его коллекция должна перейти в дар Третьяковской галерее. Он желал, чтобы его собрание стало дополнением уже имевшейся в этой галерее коллекции западноевропейской живописи, собранной С. М. Третьяковым. Еще до передачи собрания городу, с 1910, галерея Щукина стала доступна для обозрения. Посетителям разрешалось осматривать ее по воскресеньям с 11 до 14 часов. На эти воскресные просмотры собирались студенты, гимназисты, репортеры, писатели, художники, артисты, коллекционеры. Экскурсии проводил сам Сергей Иванович.
После февраля 1917-го Сергей Иванович стал членом общественной организации - Московского совета по делам искусств. Далекий от политики, он спокойно встретил Февральскую революцию и был уверен в незыблемости власти капитала в России. Сохранил он эту уверенность и в первые месяцы после Октября. Отправив семью за границу, сам не решался уехать, бросив на произвол судьбы свою коллекцию. В ноябре 1917 года газета «Новая жизнь» сообщила, что известный собиратель картин С.И. Щукин обратился в художественно-просветительский отдел Совета рабочих депутатов с предложением создать в одном из дворцов Кремля национальную галерею на основе пяти частных московских художественных собраний произведений искусств. Никакой реакции властей не последовало...
Власти определили судьбу его детища: было принято решение превратить дом Щукина в Большом Знаменском переулке в музей современного искусства и открыть его для широких народных масс. Декрет о переходе коллекции в собственность государства был подписан В.И. Лениным в декабре 1918-го.
Полнейшей неожиданностью для Сергея Ивановича стало предложение Советской власти стать хранителем собственного музея и экскурсоводом. Он с готовностью принял его, поселившись вместе с оставшимися в Москве членами семьи в домике привратника. Водить экскурсии по музею помогала Щукину его дочь Екатерина. Состав посетителей сильно изменился - теперь по паркету дворца топали башмаки рабочих и солдатские сапоги. Коллекция вызывала живой интерес у новых хозяев жизни. Это очень радовало Щукина, но адаптироваться к новой жизни в 63 года было трудно. Решившись, наконец, покинуть Россию, он больше всего волновался о судьбе своей коллекции и направил в Комиссию по сохранению памятников и художественных сокровищ при Совете рабочих, крестьянских и солдатских депутатов письмо с просьбой взять его собрание под охрану.
В 1948 году, когда Государственный Музей нового западного искусства был расформирован, его коллекции (в том числе и щукинское собрание) были поделены между Государственным музеем изобразительных искусств имени А.С. Пушкина в Москве и Государственным Эрмитажем в Ленинграде. Вопреки воле собирателя часть его собрания покинула Москву...
Заключение.
После революции имена Щукиных, как и многих других, были преданы забвению. На сегодняшний день не существует ни одного музея, целиком состоящего из произведений искусства, собранных Щукиными – коллекция Дмитрия Ивановича расформирована, основная часть находится на Волхонке в Музее изобразительных искусств имени А.С. Пушкина, музей Петра Ивановича перестал существовать - Российский Исторический музей перевез его в главное здание на Красной площади и распределил предметы по разным фондам, полная опись составлена не была, и многие предметы щукинского собрания растворились в общей коллекции. Отдельные экспонаты поступили в Оружейную палату, Третьяковскую галерею, Музей истории и реконструкции Москвы, книги - в Государственную публичную историческую библиотеку, ноты - в библиотеку Московской консерватории. Уникальная коллекция Сергея Ивановича национализирована и распределена между Государственным музеем изобразительных искусств имени А.С. Пушкина и Эрмитажем.
Но все же, не следует забывать, что именно благодаря уникальному художественному вкусу и собирательскому чутью Сергея Ивановича Щукина Россия стала обладателем уникальной коллекции произведений искусства второй половины XIX – первой трети XX века, благодаря Петру Ивановичу – коллекцией древних предметов искусства Востока и России.
Литература.
- ДинастияКурсовая работа >> Исторические личности
Бюрократией, служилой кастой, преданной династии духом и телом. Служилая бюрократия... взорвется и сметет онемеченную Романовскую династию , возглавляющую полицейский дворянский режим, ... 1905 г. Историческому музею П. И. Щукин . Оно составило один из отделов...
Барышников М. Н. Деловой мир России. СПБ, Искусство, 1998.
Гиляровский. Москва и москвичи. М., 2000.
Лаверычев В.Я. Крупная буржуазия в пореформенной России (1861-1900 гг.). М., 1974.
Лопухина Е. Самые знаменитые меценаты России. Москва, Вече, 2003.
Неверов Олег. Частные коллекции Российской Империи. М., 2004.
Пайпс Р. Россия при старом режиме. М., 1993.
Петров Ю. А. Коммерческие банки Москвы. М., 1998.
Семенова Н. Жизнь и коллекция Сергея Ивановича Щукина. М., Трилистник, 2002.
20 октября в Музее фонда Louis Vuitton в Париже открылась выставка «Шедевры нового искусства. Собрание С. И. Щукина» — первая масштабная реконструкция коллекции московского мецената Сергея Ивановича Щукина. Собрание Щукина охватывает важнейшие художественные течения конца XIX — начала XX века, от импрессионизма до кубизма, и насчитывает более 270 работ , среди которых шедевры Клода Моне, Пьера Огюста Ренуара, Поля Сезанна, Поля Гогена, Анри Матисса, Пабло Пикассо — и не только.
Куратор проекта, специалист по творчеству Пикассо и Матисса Анна Балдассари, рассказала нам о выставке и о том, кем действительно был этот респектабельный владелец текстильной империи, превративший свой московский особняк в первый открытый для публики музей самого передового и современного на тот момент искусства.
Щукин — практичный капиталист
Сергей Щукин был потомственным промышленником. Вместе с пятью братьями он унаследовал от отца Ивана Щукина семейное торговое дело «И. В. Щукин с сыновьями» и со временем стал его управляющим, отчасти благодаря своей одаренности, отчасти — железной воле и твердому характеру. По словам биографов, в деловом мире его за упорство и колючесть прозвали «дикобразом» и «министром коммерции».
«Современный мир не так далек от того, в котором жил Щукин. Он был пионером — капиталистом, который существовал на перепутье разных культур. Он жил в Москве, отдыхал в Италии, покупал искусство в Париже и вел бизнес в Индии и Китае», — говорит Анна Балдассари.
Известно также, что Щукин обладал удивительным чутьем. Незадолго до революции он перевел часть своего состояния в швейцарский банк, что позволило ему хоть и без излишеств, но вполне комфортно продолжить свою жизнь после отъезда из советской России в 1918 году.
К формированию коллекции Щукин тоже подходил практично и осмотрительно. Например, он никогда не покупал у художника готовую работу сразу. Сначала он на некоторое время забирал картины домой, чтобы понять, насколько комфортно он чувствует себя в их окружении, и только после этого принимал окончательное решение о покупке.
Щукин любил говорить: «Хорошая картина — дешевая картина». Он всегда старался совершить выгодную сделку, сэкономить каждый франк — ведь он был капиталистом, бизнесменом. Его коллекция не была затратным вложением — она была мудрым вложением. Мы подсчитали ее примерную стоимость на момент покупки. На все собрание Щукин потратил около миллиона французских франков. В пересчете на евро на сегодняшний день это составило бы примерно пятнадцать-двадцать миллионов. Сегодня это ничто, за такую сумму вы сможете купить разве что одну работу Джеффа Кунса.
Щукин — потомок старообрядцев и любитель Пикассо
Предки Сергея Щукина по отцовской линии происходили из Боровска — города купцов и старообрядцев. Несмотря на то что еще дед Щукина Василий перешел в православие, а родственниками коллекционера по матери и вовсе были известные либералы Боткины, по мнению Анны Балдассари, связь со старообрядчеством в Щукине была достаточно сильна и отразилась на его художественных вкусах, в частности — его интересе к творчеству Пикассо.
Анна Балдассари: «Пикассо создавал новый язык — язык чистой пластики. В старообрядчестве, этом своеобразном ответвлении православия, существует особое отношение к статусу икон как сакральному измерению изобразительного искусства. И, конечно, в этом можно усмотреть истоки интереса Щукина к Пикассо. Пикассо (в некотором роде как Малевич) думал об искусстве с точки зрения абсолютных категорий и стремился к реконструкции языка искусства — хоть и не в направлении святости, но с той же идеей создать чистый язык, который мог бы послужить путем к достижению чего-то абсолютно нового и неповторимого. На мой взгляд, это очень важный аспект взаимоотношений между Щукиным и Пикассо. Он [Щукин] распознал в идеях кубизма что-то, что по глубине поиска смыслов было сравнимо с традицией иконописи».
Щукин — путешественник и экспериментатор
В центре коллекции Щукина — три художника, каждый из которых по-своему работал с экзотическими культурами: Пикассо (50 работ), Матисс (37 работ) и Гоген. На выставке в Музее фонда Louis Vuitton, так же как и когда-то в усадьбе Трубецких в Большом Знаменском переулке — доме мецената и его коллекции, этим художникам выделены персональные залы.
Щукин был увлеченным путешественником. Он совершал дальние поездки в страны Азии и Африки как по долгу службы, так и в туристических целях. Вместе с семьей Щукин не раз бывал в Турции и Греции, объездил Египет и Западную Индию, а также Судан, Алжир, Марокко. Соприкосновение с восточной культурой сделало коллекционера особенно восприимчивым к языку этих художников.
Анна Балдассари: «Искусство Матисса было очень убедительным для Щукина во многом благодаря его ориентальному характеру: ярким цветам, арабескам, общей декоративности. Щукин был очень чувствителен к этому, он был готов к Матиссу. Матисс представлял для него мир Востока. Щукин имел дело с текстилем из Индии, Китая, Японии — Матисс работал в Испании, Средней Азии, Танжере, Марокко. Щукина очень интересовала такая доведенная до максимума репрезентация: Гоген и культура Океании, маори, Тихого океана; Матисс и его Средняя Азия и веяния ислама; Пикассо и Африка».
Связь между африканским искусством и кубистскими работами Пикассо в коллекции Щукина Балдассари подчеркивает особенно, в том числе размещая их на выставке в одном зале: «Это шесть женщин или стоящих фигур из дерева и медная маска из Африки или Океании. Щукин был одним из первых в мире частных коллекционеров, который имел возможность покупать африканское искусство. Он говорил: «Я покупаю африканские скульптуры лишь потому, что они помогают мне понимать современность и красоту искусства Пикассо». Это значит, что Щукин понимал все. Он понимал связь между Пикассо, африканской скульптурой и трансформацией, через которую художник проходил в то время».
Щукин — внимательный ученик
Занимаясь своей коллекцией, Щукин не упускал возможности прислушаться к авторитетному мнению. В этой связи особое значение для него имело знакомство с семьей американских коллекционеров Стайнов, а также личная дружба с Анри Матиссом. Щукин познакомился со Стайнами — писательницей Гертрудой Стайн и ее братьями Лео и Майклом — в 1907 году накануне решения открыть свою коллекцию для публичного посещения.
Анна Балдассари: «Это была очень важная встреча, Щукин на тот момент как раз занимался созданием своего музея. Конкуренция со Стайнами имела для него важное значение. Ядро коллекции Стайнов составляли в первую очередь работы Пикассо, затем Матисса. Щукин многое перенял у Лео Стайна — его подход к выбору и покупке работ, их развеске, составлению серий и композиций».
Случалось, что между Щукиным и Стайном возникала конкуренция и за конкретные работы: «Самая важная работа в зале, посвященном Пикассо, — «Три женщины», одно из первых кубистских произведений Пикассо 1908 года, удивительный шедевр. Это очень большая, монументальная картина. Она висела в мастерской художника Бато-Лавуар на Монмартре, когда Щукин впервые посетил ее. Тогда же состоялось знакомство между коллекционером и художником. На тот момент работа была только-только закончена и готовилась к передаче в коллекцию Стайна. Щукин бесповоротно влюбился в эту картину. Он ждал несколько лет, прежде чем ему предоставилась возможность получить ее. Он перекупил работу у Стайна в 1913 году, картина попала к Щукину буквально за месяц до того, как разразилась Первая мировая война. Это был своего рода трофей, очень важный трофей для Щукина».
Вторым важным учителем, maître à penser [духовным наставником], стал для Щукина Анри Матисс. Щукин познакомился с художником в 1906 году через легендарного торговца искусством Амбруаза Воллара. Постепенно он стал одним из самых верных покупателей Матисса и заказал ему множество работ, включая знаменитые панно «Танец» и «Музыка» для своего особняка, дома Трубецких. Щукин и Матисс состояли в регулярной переписке, и в 1911 году художник даже посетил Москву. Неизгладимое впечатление на него произвели иконы».
«Важнейшая работа в коллекции Щукина — картина Матисса 1908 года «Красная комната», хранящаяся в Эрмитаже. Это первое произведение, которое Щукин заказал художнику. Интересен тот факт, что коллекционер первоначально попросил Матисса сделать работу в синих тонах, однако художник без согласия заказчика сделал работу красной. Это стало началом очень непростого и интересного диалога между художником и коллекционером. Щукин очень многое узнал от Матисса о живописи, об искусстве коллекционирования».
Щукин — визионер и новатор
Исследователи наследия Щукина считают, что его коллекция имела особое значение для развития искусства в ХХ веке, в частности — становления русского авангарда. Анна Балдассари постаралась подчеркнуть эту связь, включив в экспозицию работы Малевича, Татлина, Клюна, Розановой.
Анна Балдассари: «Посетители выставки заметят взаимосвязь между французским авангардом и русским авангардом, причем многие из них задумаются об этом впервые. Проект рассчитан на коммуникацию с широкой аудиторией, которая не так хорошо знакома с историей этих двух феноменов и с русским авангардом в частности, поэтому выставка должна стать для них настоящим откровением.
Мы решили расширить выставку за счет русского авангарда. Но не потому, что Щукин его собирал. Решение Щукина подарить Москве свою коллекцию и открыть ее для широкой публики было исторически важным [в окончательном завещании Щукин переменил свое решение и завещал коллекцию потомкам. — Прим. ред. ]. Летом 1908 года особняк Щукина — дом Трубецких — принял первых посетителей.
Особняк Щукина - дом Трубецких, 1914 год
Особняк Щукина - дом Трубецких, 1914 год
Особняк Щукина - дом Трубецких, 1914 год
Особняк Щукина - дом Трубецких
Основной публикой были молодые художники, студенты художественных школ. Сохранились воспоминания Клюна о его первом визите в дом Щукина, куда он пришел вместе с Малевичем и Удальцовой. Молодым художникам буквально «снесло крышу», когда они открыли для себя Матисса, Пикассо, Сезана и Гогена из коллекции Щукина. Произведения были совсем свежими, поступившими прямиком из парижских студий, зачастую они даже не выставлялись в Париже. Например, Пикассо не выставлялся в Париже, его работы попадали в Москву прямиком из его студии в Бато-Лавуар. То же относилось и к Матиссу. Все развивалось очень стремительно, диалог с молодыми художниками был неизбежен.
Два года мы занимались исследованиями, и теперь я уверена в том, что общение с молодыми художниками оказало сильное влияние на взгляды Щукина. Начиная с 1908 года количество работ в его коллекции резко возросло. Например с 1912 года по 1914-й (всего за два года!) он купил около 30 произведений Пикассо. То же относится к кубизму. Я думаю, что его коллекция стала более радикальной как раз из-за влияния этих молодых художников. Они были взбудоражены новым искусством, они хотели совершить революцию в искусстве. Они постоянно хотели новых работ».
В то же время в буржуазных кругах Щукина воспринимали как чудака, человека со странностями. Молодые художники стали его единственной по-настоящему благодарной аудиторией. Он продолжал покупать для них новые работы, помогая создать базу для появления нового искусства. К тому времени он как коллекционер принял на себя особые обязательства — покупал не для себя, не для собственного удовольствия, но для этих начинающих художников. Я думаю, что это самая важная часть всей истории, а также причина, по которой мы решили включить в экспозицию авангард.
На выставке вы легко обнаружите эту взаимосвязь. Взять, например, картину Пикассо 1908 года «Фермерша». Работа прибыла в Москву в 1912 году. Через несколько месяцев появляется ее «призрак», картина Малевича, а еще через два или три месяца Малевич представит первые работы кубофутуризма. То есть мы можем проследить, как от месяца к месяцу, от одной работы к другой происходила трансформация, как русское искусство менялось, становясь все более и более радикальным. С этого момента началась революция в России».
А что сейчас? Возможно ли в современном мире появление фигуры, сравнимой с Сергеем Щукиным по степени значения для истории искусства в целом и личных историй художников в частности?
«Сегодня мы живем в глобальном мире. Мы работаем с художниками из всех частей света: из Азии, Океании, Африки. Конечно, особенно с точки зрения цен, сложно сравнить мир современного искусства тогда и сейчас. Да и вообще — с тех пор прошло больше века, поэтому проводить параллель непросто. Но интересно осознать, что этот открытый мир появился именно тогда, в начале 20 века. Советская Россия закрыла его на какое-то время, но это было искусственно. Мы должны открыть мир, ведь он и так совсем маленький. Нам необходимо создать условия для свободного общения между художниками, коллекционерами и аудиторией, ведь это так важно — делиться историями, развитием и точками зрения!» — заключает Балдассари.
В издательстве «СЛОВО» вышел внушительный том «Сергей Щукин и его коллекция» . Он написан исследователем и биографом легендарного коллекционера Наталией Семеновой , бывшей и одним из инициаторов и консультантов прогремевшей выставки в Париже в прошлом году.
Как утверждается в аннотации, это первый полный иллюстрированный каталог знаменитого собрания. С разрешения издательства ARTANDHOUSES публикует главу, посвященную знакомству Сергея Щукина с творчеством Анри Матисса и дальнейшим отношениям художника и коллекционера.
«Матисс стал самым сильным, «до конца так и не изжитым» щукинским увлечением. Сергей Иванович влюбился в художника с первого взгляда. Живопись Матисса мало кому тогда нравилась. О нем говорили, что он «бесформенный», «грубый», «наглый», «нахальный недоучка, взбитый парижской рекламой» и т. д. Уж если французы, как заметил Аполлинер, были «готовы забросать камнями одного из наиболее пленительных художников современной пластики», что тогда говорить о русских.
Увидев весной 1906 года на Салоне независимых большой холст «Радость жизни», коллекционер захотел познакомиться с автором и попросил Амбруаза Воллара устроить встречу с мсье Матиссом. Странная картина: танцующие, музицирующие и предающиеся любви фигуры на фоне идиллического пейзажа - классический сюжет пасторали, интерпретированный в духе фовизма, тронула его до глубины души. «Именно в этой картине Матисс впервые отчетливо воплотил свое намерение исказить пропорции человеческого тела, чтобы гармонизировать простые смешанные с одним только белым цвета и усилить значение и смысл каждого цвета, - говорила первая почитательница художника американская писательница Гертруда Стайн. - Он использовал искажение пропорций так же, как в музыке используют диссонанс… Сезанн пришел к свойственной ему незавершенности и к искажению натуры по необходимости, Матисс сделал это намеренно».
У художника, писавшего картины с оптимистическими названиями, карьера живописца долго не складывалась: 37-летний Анри Матисс безуспешно пытался зарабатывать ремеслом живописца - семья существовала на средства жены. Появление русского коллекционера-миллионера в мастерской на набережной Сен-Мишель в мае 1906 года всё изменило. В лице Щукина Матисс нашел «идеального патрона», а Щукин в Матиссе - «художника будущего». Семь лет они будут неразлучны: один будет писать картины, а другой их покупать.
Зал Матисса (Розовая гостиная) в особняке С. И. Щукина
около 1912
Будущий реформатор живописи в юности и не помышлял об искусстве. Сын торговца средней руки, родившийся в провинциальном городке Като-Камбрези на северо-востоке Франции, изучал право и даже начал работать по специальности. Сидение в адвокатской конторе особой радости не приносило. Писать маслом он впервые попробовал в 20 лет - томился после операции в больнице, не зная, чем бы себя занять. Краски принесла мать, и тут с ее сыном случилось настоящее наваждение. «Когда я начал писать, я почувствовал себя в раю…» - вспоминал свои ощущения Матисс. Он уговорил отца отпустить его, уехал в Париж и поступил в Школу изящных искусств к Гюставу Моро, который вскоре произнес пророческую фразу: «Вам суждено упростить живопись». Матисс же ни о каких переворотах не думал и добросовестно писал натюрморты, отдавая дань бывшему на излете импрессионизму. Год за годом его колорит делался всё насыщеннее, и наконец сумрачная гамма ранних «темных картин» вспыхнула. В 35 лет он открывает для себя возможности цвета: в группе молодых живописцев, которым после появления на Осеннем салоне 1905 года дадут прозвище Les fauves (дикие), он признанный лидер.
Щукин влюбился в живопись Матисса всем сердцем раз и навсегда. Увлечение оказалось настолько сильным, что он вступил с художником в переписку. Сергей Иванович купит 37 матиссовских полотен и отправит мэтру столько же писем. Картины он будет покупать прямо в мастерской, беря не только законченные, но и едва начатые полотна. После знакомства с Щукиным жизнь Матисса кардинально изменилась. Столько лет нужды - и вдруг такой щедрый, а главное, верный клиент. Вдобавок - контракт с галереей Бернхейм-Жён, которая получает эксклюзивное право на всё, что напишет Матисс, по фиксированной цене за картину в соответствии с форматом плюс процент с прибыли. В контракте имелась одна существенная оговорка: картины величиной больше установленного договором размера Матисс имел право продавать сам, без посредников. Вот, оказывается, почему в щукинском собрании оказалось так много полотен, приближающихся по размеру к панно. Это не считая двух действительно огромных панно, написанных художником по специальному заказу русского патрона.
Анри Матисс
«Посуда на столе»
1900
«Однажды он пришел на набережную Сен-Мишель посмотреть мои картины», - вспоминал Матисс появление в своей мастерской Щукина. Он решил купить висевший на стене большой натюрморт, но предупредил, что какое-то время подержит картину у себя. «Если она всё еще будет интересовать меня, то я оставлю ее за собой», - сказал он, глядя на «Натюрморт с супницей», написанный Матиссом год спустя после приезда в Париж. Под этим названием первый из щукинских натюрмортов фигурировал на Салоне независимых 1902 года, а на выставке в галерее Воллара в 1904 году именовался «Серебряный кофейник» .
«Мне повезло, что он смог вынести это первое испытание без труда и мой натюрморт его не слишком утомил», - вспоминал в старости Матисс. Картина действительно не утомляла - ни сюжетом, ни стилем, «обязывающим художника опускать мелкие детали». В этом-то и заключалась суть «располагающей к созерцанию» матиссовской живописи, которую Щукин уловил с первого взгляда.
Во время первого визита в мастерскую Матисса будущий патрон приобрел у художника лишь две литографии и рисунок, сделанный летом 1905 года в Коллиуре. В дальнейшем Матисс будет вкладывать рисунки и акварели с изображениями заказанных Щукиным картин в письма, которые семь лет будут приходить в Москву, в особняк на Знаменке.
Анри Матисс
«Люксембургский сад»
oколо 1901
Постепенно цвет в картинах Матисса освободился от натуралистической описательности, серебристо-серую гамму сменили чистые тона: бирюзовый, фиолетовый, ярко-зеленый и малиново-розовый. В серии небольших пейзажей, названных «Люксембургские сады», полагают критики, уже были заложены все «детонаторы» фовистского взрыва 1905 года. Сергей Щукин одним из первых почувствовал смену манеры художника, которому было суждено «упростить живопись».
«Сожалею, что натюрморт с керамикой перешел в другие руки… Будьте добры, спросите у м-ль Вейль, торговки картинами, за какую цену она согласится продать мне его», - просил Щукин Матисса, с которым весной 1908 года вступил в регулярную переписку. Влюбившись в художника, он не мог успокоиться, пока не получал желаемую работу. На этот раз Сергей Иванович мечтал о раннем матиссовском натюрморте, вобравшем все живописные находки постимпрессионистов - художников, которыми еще недавно он был так увлечен: Ван Гога, Гогена и Сезанна.
Столь понравившийся ему ранний желто-сиреневый натюрморт Матисс уступил Берте Вейль. Владелица небольшой парижской галереи не только первой рискнула выставить работы художника, на которого не обращали внимания другие торговцы, но даже сумела в 1902 году продать один из его натюрмортов за 130 франков.
Анри Матисс
«Посуда и фрукты»
1901
Эту наполненную южным солнцем картину Сергей Щукин называл «Венеция», поскольку под таким названием она числилась в галерее Дрюэ, торговавшей работами Матисса. Художник изобразил на полотне свою жену Амели, урожденную Парейр, бывшую его постоянной моделью летом 1906 года, которое семья провела в Коллиуре, у самой границы с Испанией.
К этому времени Матисс уже открыл для себя возможности цвета и стал признанным лидером фовистов - художников, чьи полотна отличались непривычной яркостью красок. Фовизм, скажет спустя годы Матисс, «стал для меня “испытанием средств”». «Поместить рядом голубой, красный, зеленый, соединить их экспрессивно и структурно. Это было не столько результатом обдуманного намерения, сколько прирожденной внутренней потребностью». В «Даме на террасе», считал Яков Тугендхольд, «был весь Матисс», искусство которого открылось во всем своем разнообразии только в галерее Щукина.
Анри Матисс
«Дама на террасе»
1906
Увидев принадлежащую немецкому коллекционеру Карлу Остхаузу картину «Купальщицы с черепахой», Щукин загорелся иметь у себя полотно с обнаженными девушками. «Русский обезумел от вашей картины, он беспрерывно говорил о цвете и захотел получить повторение, что Матисс, однако, отказался делать», - сообщил владельцу «Купальщиц» его соотечественник, староста «Академии Матисса» Ханс Пурман.
«Я всё время думаю о вашем восхитительном “Море”, - напишет Щукин художнику по возвращении в Москву, имея в виду, конечно же, “Купальщиц с черепахой”. - Я живо ощущаю эту свежесть, это величие океана и это чувство печали и меланхолии. Буду очень рад иметь что-либо в этом роде».
Матисс исполнил вариацию так понравившейся коллекционеру композиции: на фоне ровных горизонтальных полос зеленой травы, светло-синего моря и темно-синего неба он вновь поместил три фигуры - на этот раз обнаженных мальчиков, играющих в шары. Щукину не терпелось увидеть, как выглядит картина, и Матисс отправил коллекционеру ее изображение. Черно-белой фотографии оказалось достаточно, чтобы Сергей Иванович телеграфировал, что находит работу очень интересной и просит срочно отправить ее в Москву. Через две с половиной недели полутораметровое полотно оказалось в особняке на Знаменке. «Мне очень нравится свежесть и благородство вашей работы», - написал счастливый обладатель «Игры в шары».
Анри Матисс
«Игра в шары»
1908
Узнав, что русский купец Сергей Щукин заинтересовался Матиссом, торговцы стали предлагать ему картины художника, которые в свое время сумели купить задешево. Эжен Дрюэ был первым после Берты Вейль, кто поставил на молодых фовистов. Если раньше Щукин покупал в галерее Дрюэ работы Гогена, то теперь его выбор пал на эффектный натюрморт Матисса. «Он очень красив», - написал Щукин его автору и даже исполнил маленький набросок своего нового приобретения.
Из поездки в Алжир весной 1906 года художник привез несколько изделий из керамики и молитвенные коврики, купленные на базаре в Бискре - цветущем оазисе среди песков пустыни. Солирующий в композиции черно-бело-желто-красный ковер появляется в нескольких натюрмортах, написанных летом 1906 года в Коллиуре. Посуда и фрукты на красно-черном ковре - первый в московской коллекции натюрморт с тканями, к которым художник и его русский почитатель испытывали особые чувства.
Анри Матисс начал собирать свою коллекцию тканей еще студентом. С. И. Щукин, глава фирмы по торговле текстилем, не только сам подбирал ассортимент материй, но и лично просматривал рисунки и расцветки тканей. Это не могло не выработать у собирателя профессионального отношения к колориту, рисунку, декоративности. Так что к восприятию новой живописи глава фирмы «И. В. Щукин с сыновьями» был подготовлен отлично.
Анри Матисс
«Посуда и фрукты на красно-черном ковре»
1906
Купив несколько работ у парижских маршанов, Сергей Щукин сделал художнику заказ напрямую. Он попросил его написать два натюрморта: один - большой, а другой среднего размера. Большим натюрмортом (G. N. M. - grande nature-morte , как сокращенно назвал его в письмах Матисс) была «Красная комната», а средним - «Статуэтка и вазы на восточном ковре». Обе картины Матисс выставил на Осеннем салоне 1908 года с указанием на принадлежность владельцу, скрывавшемуся за инициалами M. Sch.
Заказывая двухметровое панно для столовой, Щукин просил выдержать его в синей гамме, поскольку собирался повесить картину рядом с полотнами Гогена, дабы синий контрастировал с ярко-желтыми красками таитянских холстов.
Всё лето 1908 года Матисс работал над «большим натюрмортом» у себя в мастерской. Законченную «Гармонию в голубом» пришли посмотреть Амбруаз Воллар и Эжен Дрюэ, который сфотографировал картину, после чего Матисс почти сразу ее переписал. Только благодаря цветному диапозитиву и узким полоскам прежней живописи у кромки холста можно представить себе первоначальную гамму огромной картины с женщиной, накрывающей стол.
Анри Матисс
«Красная комната» / «Гармония в красном»
1908
«Он [“большой натюрморт”] показался мне недостаточно декоративным, - объяснял художник заказчику превращение “Гармонии в голубом” в “Гармонию в красном”. - Даже те, кто вначале считал, что он сделан хорошо, теперь находят его значительно более красивым». Матисс ужасно раздражался, когда ему говорили, что он написал совершенно другую картину: «Это не другая картина. Просто я ищу силу и равновесие цвета».
«Гармония в красном» стала центральной из выставленных Матиссом работ на Осеннем салоне 1908 года. «Неожиданно я оказался перед стеной, которая пела, - нет, она кричала, кричала красками и излучала сияние. Что-то совершенно новое и беспощадное было в ее необузданной свободе…» - написал о «Красной комнате» один из зрителей».
Нравится
/ Друзья Матисса / Сергей Иванович Щукин
Сергей Иванович Щукин называл Матисса «современным Микеланджело» - то ли ирония это была, то ли правда, известно только ему самому. Московский купец и коллекционер, горячо любивший французскую живопись, прикипел душой к работам художника с первого взгляда.
«Радость жизни»: из холста в реальность
Весной 1906 года он увидел холст «Радость жизни» и захотел познакомиться с художником. Это был идеалистический пейзаж в красно-желтых цветах, на фоне которого были изображены фигуры танцующих и предающихся любви обнаженных тел. Эта работа тронула Щукина.
В те времена картины Матисса мало кому нравились. Его называли грубым, нахальным недоучкой, но все же именно Матисс привлек внимание Щукина. Коллекционер настолько увлекся, что начал переписываться с художником, хотя прежде довольствовался покупкой полотен у торговцев.
Щукин выкупил 37 работ Матисса и отправил художнику столько же посланий. Сергей Иванович покупал картины, забирая их прямо из мастерской, иногда это были незаконченные, а то и едва начатые работы.
Особняк мецената Сергея Ивановича Щукина, зал Матисса
Летом 1908 года коллекционеру приглянулась свежая картина «Игра в шары» и два полузаконченных натюрморта. Работая над последним, Матисс чуть не разорился. Это было огромное полотно (два метра в длину) под названием «Красная комната» , с изображением женщины, накрывающей стол. Художник писал фрукты с натуры, которые купил в Париже за немалые деньги. Чтобы они медленнее портились, Матисс все время проветривал помещение, из-за чего ему пришлось работать в пальто и перчатках всю зиму.
Идеальный патрон
Матисс считал Щукина своим «идеальным патроном», так как после знакомства с ним художник забыл о долгих годах нужды. Сергей Иванович просил извещать о каждой новой работе - редко кто так следил за творчеством мастера!
К 100-летию Государственного музея изобразительных искусств (ГМИИ) им. Пушкина мы начинаем серию репортажей о музейной коллекции, которая входит и десятку лучших коллекций мира. “Коллекция Щукина и Морозова” – первый репортаж цикла.
Коллекция Щукина и Морозова в Москве
Коллекция Галереи Западноевропейского искусства XIX-XX веков ГМИИ им. Пушкина – самая интересная в музее. Она была собрана за 12-15 лет представителями двух крупнейших фамилий московских промышленников и меценатов – Морозовым и Щукиным.
Коллекцию произведений импрессионистов приобрёл, главным образом, Сергей Иванович Щукин, но Иван Абрамович Морозов также приложил руку к этому собранию.
Считается, что первым произведением в этой коллекции стала картина, которая была приобретена Сергеем Ивановичем Щукиным – маленький этюд Клода Моне под названием “Сирень на солнце”.
Её привезли в Москву в 1897 году. С этой работы начинается интерес Сергея Ивановича Щукина к искусству французских импрессионистов. Он первым открыл московской публике их творчество.
Коллекция Щукина и Морозова. Сергей Иванович Щукин и Клод Моне
С.И.Щукин обладал не только великолепным образованием, но и замечательным вкусом и удивительной интуицией. Когда он начал коллекционировать современное ему французское искусство, он всегда безошибочно выделял то произведение, ту фигуру, которая была принципиальна в формировании того или иного направления. Интуиция никогда не подводила его.
Увлекшись импрессионизмом в конце XIX века, Щукин сразу же определил, что ключевой фигурой этого направления, художником, без творчества которого невозможна оценка импрессионизма как течения в живописи, был .
Вычленив его из плеяды импрессионистов, Щукин собирал его полотна до тех пор, пока не исчерпал для себя какие-то основные этапы, проблемы формирования этого направления в искусстве. Затем, когда он сам вместе с художником прошёл все этапы построения этих приёмов, он закрыл для себя эту страницу собирательства.
Это была особенность его коллекционной деятельности. Познав и поняв творчество того или иного мастера, он никогда более к этому живописцу не возвращался, даже если позже ему попадались крупные произведения, даже шедевры этого мастера. Закрыв для себя тему того или иного художника, Щукин терял интерес к собирательству его работ.
С.И.Щукин – коллекционер имрессионизма
Щукин покупал картины Дега, все работы этого художника в ГМИИ происходят из коллекции Щукина. Также у него в коллекции были работы , но Моне для коллекционера был главным.
С.И.Щукин и Поль Гоген
И когда Сергей Иванович прошёл и изучил искусство импрессионистов, наступил черёд постимпрессионистов. В коллекции Щукина были работы ВСЕХ мастеров, чьё творчество связано с понятием постимпрессионизма, однако наибольшую ценность всей его коллекции представляли произведения Поля Гогена.
Посетители, которым посчастливилось побывать в его доме в Большом Знаменском переулке (сейчас занят Генштабом) и оказаться в зале , говорили, что стену с его картинами можно было сравнить с блистающим золотым иконостасом.
Вот такое впечатление производила коллекция, собранная Сергеем Ивановичем Щукиным. В собрании были картины из таитянского цикла художника. Равной по качеству коллекции таитянских работ Гогена в Европе больше нет.
С.И.Щукин и Анри Матисс
Настоящей и последней любовью Щукина стал , а вслед за ним и . Все, кто попадал в дом Щукина на Знаменке совершенно справедливо называли его домом и . Это было собрание высочайшего качества, ни один музей в мире не обладает подобной коллекцией. 36 ПЕРВОКЛАССНЫХ полотен – все те произведения, без которых искусство останется неполным, если их не рассматривать.
