Родилась в семье заведующего кафедрой Южно-Уральского государственного университета. В США с 1991 года. Дебютировала на сцене Карнеги-холла в мае 2002 г., исполнив собственную «Сюиту для скрипки и фортепиано с оркестром» с Гидоном Кремером и оркестром «Кремерата Балтика». С тех пор музыка Леры Авербах звучит в Карнеги-холле каждый сезон. В 2005 году Лера Авербах была награждена престижной премией Хиндемита на Музыкальном фестивале земли Шлезвиг-Гольштейн в Германии.
Её произведения, среди многих других, заказывались и исполнялись Гидоном Кремером, Королевским датским балетом, Гамбургским балетом, Дэвидом Финкелем и Ву Ханом, Вадимом Глузманом, оркестром «Кремерата Балтика» и оркестровым ансамблем «Каназава». Она выступала в качестве соло-пианистки в таких престижных заведениях, как Большой зал Московской консерватории, токийский «Опера-Сити», Центр Линкольна в Нью-Йорке , Геркулес-зал в Мюнхене , Концертный зал в Осло , Чикагский симфонический зал и Центр Кеннеди в Вашингтоне .
Новый заказ Королевского датского балета, приуроченный к двухсотлетию Ганса Христиана Андерсена, - это уже вторая совместная работа Леры Авербах с хореографом Джоном Ноймайером. Балет представляет собой современную интерпретацию классической сказки «Русалочка» и его премьера успешно прошла в апреле 2005 года.
Лера Авербах также пишет стихи и прозаические произведения на русском языке. Она является автором шести сборников поэзии и прозы (первый сборник стихов увидел свет когда ей было 14 лет), её литературные сочинения печатаются в журналах России и русскоязычных зарубежных изданиях. Стихи Леры Авербах в основном являются не слишком изящными версификациями позднего Иосифа Бродского и др. современных поэтов. В 1996 году Международное общество пушкинистов присвоило Лере звание «Поэт года русского зарубежья». Подготовлены к изданию два романа - «Зеркало» и «Скрипка дьявола».
Ты - не раб!
Закрытый образовательный курс для детей элиты: "Истинное обустройство мира".
http://noslave.org
Материал из Википедии - свободной энциклопедии
| Лера Авербах
|
|
| Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value). | |
| Основная информация | |
|---|---|
| Имя при рождении |
Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value). |
| Полное имя |
Валерия Львовна Авербах |
| Дата рождения | |
| Дата смерти |
Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value). |
| Место смерти |
Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value). |
| Годы активности | |
| Профессии |
композитор, пианистка, поэт |
| Певческий голос |
Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value). |
| Инструменты |
Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value). |
| Жанры |
Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value). |
| Псевдонимы |
Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value). |
| Коллективы |
Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value). |
| Сотрудничество |
Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value). |
| Лейблы |
Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value). |
| Награды |
Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value). |
| Автограф | |
|
Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value). |
|
| Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value). | |
| [] в Викитеке | |
Вале́рия (Ле́ра ) Льво́вна Аверба́х (англ. Lera Auerbach ; 21 октября , Челябинск , РСФСР) - русский композитор и пианистка, поэтесса и писательница.
Биография
Родилась в семье заведующего кафедрой Южно-Уральского государственного университета Льва Исаевича Авербаха (род. 1937) . В США с 1991 года . Дебютировала на сцене Карнеги-холла в мае г., исполнив собственную «Сюиту для скрипки и фортепиано с оркестром» с Гидоном Кремером и оркестром «Кремерата Балтика ». С тех пор музыка Леры Авербах звучит в Карнеги-холле каждый сезон. В 2005 году Лера Авербах была награждена престижной премией Хиндемита на Музыкальном фестивале земли Шлезвиг-Гольштейн в Германии.
Её произведения, среди многих других, заказывались и исполнялись Гидоном Кремером, Королевским датским балетом, Гамбургским балетом, Дэвидом Финкелем и Ву Ханом, Вадимом Глузманом, оркестром «Кремерата Балтика» и оркестровым ансамблем «Каназава». Она выступала в качестве соло-пианистки в таких престижных заведениях, как Большой зал Московской консерватории, токийский «Опера-Сити», Центр Линкольна в Нью-Йорке , Геркулес-зал в Мюнхене , Концертный зал в Осло , Чикагский симфонический зал и Центр Кеннеди в Вашингтоне .
Новый заказ Королевского датского балета, приуроченный к двухсотлетию Ганса Христиана Андерсена , - это уже вторая совместная работа Леры Авербах с хореографом Джоном Ноймайером . Балет представляет собой современную интерпретацию классической сказки «Русалочка» (англ. The Little Mermaid ) и его премьера успешно прошла в апреле 2005 года.
Лера Авербах также пишет стихи и прозаические произведения на русском языке. Она является автором шести сборников поэзии и прозы (первый сборник стихов увидел свет когда ей было 14 лет), её литературные сочинения печатаются в журналах России и русскоязычных зарубежных изданиях. В 1996 году Международное общество пушкинистов присвоило Лере звание «Поэт года русского зарубежья». Подготовлены к изданию два романа - «Зеркало» и «Скрипка дьявола».
Брат - Игорь Авербах, профессор школы менеджмента Торонтского университета .
Напишите отзыв о статье "Авербах, Валерия Львовна"
Примечания
Ссылки
- . Интервью «Нашей газете» (Швейцария)
| Иоганн Себастьян Бах | Это заготовка статьи о композиторе . Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Авербах, Валерия Львовна
Я была готова переносить все ужасы сама, но я никак не была готова даже подумать о том, что могла бы пострадать моя семья.– У меня к Вам вопрос, мадонна Изидора. И от того, как Вы на него ответите, будет зависеть, увидите ли Вы в скором времени свою дочь, или Вам придётся забыть о том, как она выглядит. Поэтому советую Вам хорошенько подумать, перед тем, как отвечать, – взгляд Караффы стал острым, как стальной клинок... – Я хочу знать, где находится знаменитая библиотека Вашего деда?
Так вот, что искал сумасшедший инквизитор!.. Как оказалось, не таким уж он был и сумасшедшим... Да, он был совершенно прав – старая библиотека моего дедушки хранила чудесное собрание душевного и умственного богатства! Она была одной из самых старых и самых редких во всей Европе, и ей завидовал сам великий Медичи, который, как известно, за редкие книги был готов продать даже свою душу. Но зачем такое понадобилось Караффе?!.
– Библиотека дедушки, как Вам известно, всегда находилась во Флоренции, но я не знаю, что с ней стало после его смерти, Ваше преосвященство, так как более не видела её.
Это была детская ложь, и я понимала, насколько наивно это звучало... Но другого ответа у меня просто так сразу не нашлось. Я не могла допустить, чтобы редчайшие в мире труды философов, учёных и поэтов, труды великих Учителей попали в грязные лапы церкви или Караффы. Я не имела права такого допускать! Но, пока что, не успев ничего лучшего придумать, чтобы всё это как-то защитить, я ответила ему первое, что в тот момент пришло в мою, воспалённую от дикого напряжения, голову. Требование Караффы было столь неожиданным, что мне нужно было время, чтобы сообразить, как поступать дальше. Как бы подслушав мои мысли, Караффа произнёс:
– Ну, что ж, мадонна, я оставляю вам время подумать. И очень советую не ошибиться...
Он ушёл. А на мой маленький мир опустилась ночь...
Всё это жуткое время я мысленно общалась со своим любимым, измученным отцом, который, к сожалению, не мог сообщить мне ничего успокаивающего, кроме лишь одной положительной новости – Анна всё ещё находилась во Флоренции, и хотя бы уж за неё пока что нечего было опасаться.
Но мой несчастный муж, мой бедный Джироламо, вернулся в Венецию с желанием мне помочь, и только там узнал, что уже слишком поздно – что меня увезли в Рим... Его отчаянию не было предела!.. Он писал длинные письма Папе. Посылал ноты протеста «сильным мира сего», которым я когда-то помогала. Ничего не действовало. Караффа был глух к любым просьбам и мольбам...
– А разве ты не могла просто исчезнуть?! Или «улететь», если на то пошло?.. Почему ты не воспользовалась чем-нибудь?!!! – не выдержав далее, воскликнула расстроенная рассказом Стелла. – Бороться надо всегда до конца!.. Так бабушка меня учила.
Я очень обрадовалась – Стелла оживала. Её бойцовский дух снова брал верх, как только в этом появилась острая необходимость.
– Если бы всё было так просто!.. – грустно покачав головой, ответила Изидора. – Дело ведь было не только во мне. Я находилась в полном неведении о планах Караффы насчёт моей семьи. И меня сильно пугало то, что, сколько бы я не пыталась, я никак не могла ничего увидеть. Это был первый раз в моей жизни, когда никакое «видение», никакие мои «ведьмины таланты» не помогали... Я могла просмотреть любого человека или любое событие на тысячу лет вперёд! Могла с абсолютной точностью предсказать даже будущие воплощения, чего не мог сделать ни один Видун на Земле, но мой Дар молчал, когда дело касалось Караффы, и я не могла этого понять. Любые мои попытки его посмотреть легко «распылялись», натыкаясь на очень плотную золотисто-красную защиту, которая постоянно «вилась» вокруг его физического тела, и я никак не могла её пробить. Это было новое и непонятное, с чем я никогда не сталкивалась раньше...
Творческий облик Леры (Валерии) Ауэрбах исключительно многогранен – композитор, поэтесса, пианистка, художница. Можно сказать, что такая судьба была предначертана ей при рождении. Она появилась на свет в Челябинске, в семье преподавателя Южно-Уральского государственного университета, отец и предки по его линии были литераторами, а по линии матери – музыкантами. Именно мать стала для Леры первой учительницей музыки. Обучалась девочка настолько успешно, что в шестилетнем возрасте Лера впервые выступила публично, а в двенадцать лет создала свою первую оперу под заглавием «Подарок от Снегурочки».
В дальнейшем карьера Леры развивается стремительно: концерты, восторги публики, победы на конкурсах… Но вот ей семнадцать лет, она уже не вундеркинд, а почти взрослый человек, которому нужно задумываться о будущем. В России начала 1990-х гг. будущее музыканта, работающего в области академической музыки, представлялось безрадостным – в особенности в ее родном Челябинске. И вот во время гастролей в США девушка принимает решение не возвращаться на родину.
Покинув Россию, Лера Ауэрбах никогда не создавала себе имидж «жертвы режима», не поливала грязью родную страну – эмигрировала она исключительно ради возможности учиться и развиваться. Но, приняв такое решение, девушка оказалась в непростом положении: английским языком она почти не владела, денег у нее не было, родственников в США – тоже, а учебные заведения были закрыты на время каникул. Но Лере повезло: в Манхэттенской музыкальной школе, куда она отправилась наугад, оказались на месте несколько преподавателей. После импровизированного прослушивания ее приняли без обычных вступительных экзаменов.
Начав обучение в Манхэттенской школе, Лера продолжила его в Джульярдской, училась она и в Ганновере. Одновременно она продолжает и литературную деятельность, которую начала в четырнадцатилетнем возрасте. Стихи ее, написанные на русском языке, публикуются российских журналах и в русскоязычных изданиях за границей. В 1996 г. Лера удостаивается почетного звания «Поэт года русского зарубежья».
В 2002 г. она выступает в Карнеги-холле, представ одновременно в двух ипостасях – композиторской и пианистической: с оркестром «Кремерата Балтика» и скрипачом Гидоном Крамером представляет она свою Сюиту для скрипки и фортепиано с оркестром. С тех пор пианистка гастролировала во многих странах. Основу ее репертуара составляют творения русских композиторов XIX столетия и немецких композиторов-романтиков.
В своем композиторском творчестве Лера Ауэрбах никогда не стремится к «новизне ради новизны», полагая, что времена авангарда в музыке прошли, если понимать под словом «авангард» стремление удивить публику во что бы то ни стало. Своими «учителями» среди композиторов она считает и Альфреда Шнитке, опираясь на их традиции.
В качестве композитора Лера Ауэрбах сотрудничала с Дрезденской Штаатс-капеллой, бразильским оркестром Сан-Пауло. Исполнялись ее произведения на фестивалях в Мальборо, Трондхейме, Вербье и иных фестивалях. Оперы композитора ставятся в Гамбурге, Вене, Торонто, Пекине, Токио, Берлине, Сан-Франциско. Предметом сожалений является для композитора тот факт, что ее творчество мало знакомо публике на родине. Между тем, Россия композитору далеко не безразлична. Об этом говорят такие произведения, как опера «Гоголь» или «Русский реквием». Эта полуторачасовая оратория для смешанного хора, хора мальчиков, оркестра, органа и солистов посвящена жертвам сталинских репрессий (те страшные события отечественной истории затронули и семью Ауэрбахов – дед Леры по отцовской линии был репрессирован). В этом произведении использованы тексты православных молитв и стихи многих русских поэтов – от Державина и Пушкина до Мандельштама и Пастернака.
Впрочем, в творчестве Леры Аэурбах находят отражение не только трагедии родной страны. Ее произведение «Мечты и шепот Посейдона» посвящено жертвам кораблекрушений, а соната для скрипки «11 сентября» стала откликом на террористический акт в Нью-Йорке. Ее творчеству присуща философская углубленность. Например, в глубоко трагедийном произведении под названием «Плач Иова», созданном специально для скрипача Дмитрия Ситковецкого, композитор размышляет о природе зла, существующего в мире без всяких предпосылок.
Лера Ауэрбах предпочитает крупные формы – оратории, оперы, создает она и балетную музыку. В частности, композитор сотрудничает с балетмейстером . Первым результатом их совместного творчества стал балет «Прелюд CV», а к юбилею Ганса Христиана Андерсена композитор и балетмейстер создали балет «Русалочка». В этой сказке Лера Ауэрбах видит трагедию человека, принципиально не способного вписаться в какое бы то ни было окружение – по мнению композитора, таким был и сам Андерсен.
Лера Ауэрбах не оставляет и литературной деятельности. Она является автором нескольких поэтических сборников и двух романов – «Скрипка дьявола» и «Зеркало».
Музыкальные Сезоны
За несколько недель в Вербье было столько интересного – концертов, мастер-классов, встреч – что рассказывать о них можно в течение долгого времени и после окончания Фестиваля. Вот и сегодня мы хотим познакомить вас с дамой по имени Лера Ауэрбах, достаточно молодой, чтобы не скрывать свой возраст.
Лера Ауэрбах родилась в октябре 1973 года в Челябинске. Как пианистка впервые выступила перед публикой в возрасте 6 лет, два года спустя – с оркестром, а в 12 лет сочинила первую оперу, «Подарок от Снегурочки». Участвовала и побеждала во многих национальных и международных конкурсах, а в 1991, во время поездки в США, приняла решение не возвращаться… Закончила музыкальную академию в Ганновере, где написала циклы стихов, вышедших в 2003 году в издательстве «Слово» под названием «Ганноверские тетради», с предисловием Сергея Юрского. Училась по классу композиции и фортепиано в нью-йоркской Julliard School и изучала литературу в Колумбийском университете. Сегодня Лера Авербах – самый молодой композитор среди тех, чьи сочинения публикуются престижным гамбургским музыкальным издательством Ганса Сикорского. Два балета на ее музыку поставил самый модный современный хореограф Джон Ноймайер – «Прелюд CV» и «Русалочка», написанный к 200-летию Андерсена, а планов у Леры поистине громадье.
В Вербье ее музыку можно было услышать дважды – 26 июля вместе со скрипачом Дмитрием Ситковецким (сыном знаменитых музыкантов Юлиана Ситковецкого и Беллы Давыдович) она исполнила свое сочинение «Плач Иова», а 28-го ее Третью сонату для скрипки и фортепиано вместе с ней сыграл Юлиан Рахлин. Нам удалось встретиться с Лерой Ауэрбах в самый первый день ее пребывания в Вербье.
Наша газета: Лера, во всех Ваших официальных биографиях говорится, что Вы учились в Ганновере и в Нью-Йорке, но неужели Вы не занимались музыкой в России, до отъезда на Запад?
Лера Ауэрбах: Занималась, конечно. В моей семье по маминой линии все – музыканты, а по папиной – литераторы. Моим первым педагогом музыки была мама, она и сейчас иногда мне советует и направляет меня. А до отъезда училась я в Челябинской музыкальной школе и училище.
Ре ш ение о невозвращении в Россию Вы приняли в очень юном возрасте, в 17 лет, совершенно самостоятельно, одна, вдали от дома. Понятно, что это было нелегко. Не могли бы Вы рассказать, как Вы оказались тогда в Америке и как созрело решение там остаться?
В США я поехала тогда по линии Фонда культуры, одним из первых стипендиантов программы которого "Новые имена" я стала как пианист. А решение остаться... Конечно, это было крайне сложное решение, но я понимала, что от него зависит вся моя жизнь. О карьере я тогда не думала, хотела только состояться – как Человек, как творческая личность. В последние годы моей жизни в Челябинске меня не отпускало ощущение тупика. А оказавшись в Нью-Йорке, глотнув его воздух, ощутив, на чисто интуитивном уровне, его размах и масштабы, я осознала, что все это мне жизненно необходимо.
Посоветовались ли Вы с родителями?
Да, позвонила им по телефону, объяснила свои ощущения, спросила их мнение. Они отреагировали мудро: сказали, что это решение изменит всю мою жизнь, поэтому принимать его надо мне. На этом разговор закончился. Папа на всякий случай поехал из Челябинска в Москву меня встречать... а вдруг?
Честно говоря, и нет, и да. Объективно, ситуация была не простая: я не знала английского, у меня не было в Америке ни денег, ни родственников. Решение о невозвращении я приняла 3 июля, а 4, как известно, американский национальный праздник, все закрыто, а в Джульярдской школе вообще каникулы. Наобум зашла в Манхэттенскую музыкальную школу – чудом она оказалась открыта и несколько педагогов оказались на месте. Я, как могла, объяснила положение. Мне устроили спонтанное прослушивание и, в обход всех процедур, приняли... Вот так все и началось.
Перечень всех Ваших достижений и сочинений занял бы слишком много времени, с ним читатели могут ознакомиться на Вашем личном сайте . Давайте лучше поговорим о работе, мировую премьеру которой Вы решили устроить здесь, в Вербье. Речь идет о «Плаче Иовы», написанном специально для Дмитрия Ситковецкого. Как бы Вы представили это произведение?
Это трагическое, интенсивное сочинение. Меня интересовала, прежде всего, сама фигура Иова, ведь притча об Иове, в отличие от всех других библейских притч, говорит о том, что Зло может существовать само по себе, без всяких для того предпосылок, и что совсем необязательно, что хорошего человека ожидает награда, а плохого – наказание. Бедный, ни в чем не повинный Иов, на чью долю выпали страшные испытания: его пытали, дом его был разрушен, дети умерли...
Честно говоря, начиная писать музыку, я не думала об Иове, а название пришло неожиданно, когда в этом году я побывала на могиле Иова в Омане – кстати, он похоронен по мусульманской традиции, головой к Мекке.
Лера, Вас явно тянет на большие музыкальные произведения – балеты, оперы, а теперь вот Вы написали Реквием. Можете об этом рассказать?
Действительно, я люблю большие формы... «Русский реквием» был заказан мне Филармоническим обществом Бремена (в свое время заказавшем Брамсу его «Немецкий реквием») и Фестивалем религиозной музыки испанского города Куэнка. В обоих городах Реквием, написанный для оркестра, органа, двух хоров (смешанного и мальчиков) и солистов, уже прозвучал.
На каких образах держится, так сказать, это произведение?
На двух типах текстов: на православной молитве, панихиде, перекликающейся с молитвой заключенного в темнице, и на стихах целого ряда русских поэтов – от Державина, Пушкина и Лермонтова до Цветаевой, Ахматовой, Брюсова, Мандельштама, Пастернака, Ратушинской, Сысоева... Все тексты посвящены теме репрессий, ведь именно их жертвам и посвящен сам Реквием. Увы, если читать их подряд, то понимаешь, что ничего в России не меняется...
Предвидится ли исполнение Реквиема в России?
Этого я пока не знаю, но могу Вам сказать, что впервые на территории бывшего СССР он прозвучит 22 августа в Риге, в рамках Фестиваля духовной музыки. Не случайно это происходит в Прибалтике, ведь когда это произведение впервые прозвучало на Бременском музыкальном фестивале, в его исполнении приняли участие два хора: академический хор «Latvija» и хор мальчиков Эстонской оперы, а дирижировал им эстонский маэстро Тыну Кальюсте. В Риге его исполнят Эстонский национальный симфонический оркестр, хор мальчиков Эстонской национальной оперы и солисты – Аннели Пеэбо (сопрано) и Никита Строев (бас). За пульт снова встанет Тыну Кальюсте.
Как жаль, что нас не будет в Риге... Ну хорошо, это все уже существующие произведения, а над чем Вы работаете сейчас?
Над оперой «Гоголь» по заказу Венского театра.
То есть опять русская тематика?
Конечно! Собственно, сначала я написала пьесу, такую «фантазию на темы Гоголя», в которой задействованы сам Николай Васильевич и его персонажи.
Думаю, это будет нечто грандиозное... А когда же швейцарская публика сможет услышать эти сочинения? Станет ли Ваш первый приезд в Вербье «окном» в эту страну?
Не знаю, это уж надо швейцарцев спрашивать..
Обязательно спросим! Успеха Вам в Риге, и вообще – во всем! А с нашими читателями мы делимся стихотворением, написанным пятнадцатилетней Лерой Ауэрбах 19 января 1998 года и вошедшим в "Ганноверские тетради":
Я так боюсь не успеть донести
То, до чего хочу дорасти,
Что в сердце вскипает страстью,
Что в снах мне грозит напастью.
Я так боюсь не успеть передать
Открытый душе моей опыт,
Чрез звуки, чьи корни не мне разгадать,
Чрез сущности сущего шепот.
Как передать музыку огня?
Слова – удаляют от цели.
И страсть опаляет останки дня
Ожогом пронзительной трели.
Напоминаем, что все наши статьи, посвященные Фестивале в Вербье-2009 можно найти в нашем
Дмитрий Бабич, обозреватель РИА Новости.
Валерия Львовна Ауэрбах известна во всем цивилизованном мире (но, увы, не в России) как Лера Ауэрбах. Это вполне объяснимо - уроженка Челябинска и пианистка-вундеркинд, она оказалась с концертным туром в Нью-Йорке в семнадцатилетнем возрасте в судьбоносное для России лето 1991 года. Оказалась - и решила остаться. Так 17-летняя Лера и не стала никогда Валерией, а уменьшенный вариант ее имени пристал к ней навсегда. В отличие от многих, она не изображала из себя "жертву режима", не стремилась удивить окружающих ужасами жизни на исторической родине. Просто окончание Джульярдской музыкальной школы в Нью-Йорке она, по собственным словам, "восприняла как шанс". Довольно точная оценка, особенно учитывая незавидные перспективы, открывшиеся как раз тогда перед классической музыкой в России.
Сегодня Лера Ауэрбах - "один из самых обещающих современных композиторов" (цитата из Нью-Йорк таймс»), балет "Русалочка" на ее музыку поставил знаменитый балетмейстер Джон Ноймаер, с 1973 года бессменно возглавляющий прославленный им Гамбургский театр оперы и балета. 4 февраля состоится премьера этого балета в России. В России, где Леру совсем не знают…
Если подлинная судьба автора - это судьба его произведений, то судьба Леры Ауэрбах отражает абсолютно искаженную ценностную структуру нашего общества. В информации недостатка не было. О сольных концертах пианистки Ауэрбах уже лет десять регулярно пишут ведущие газеты США (ее дебют в "Карнеги-холле" состоялся еще в 2002 году), Германии (в последние годы Лера живет в Гамбурге, где Ноймаер ставит ее произведения), да и всех других цивилизованных стран мира. Не писали только у нас.
Не замечали ее у нас и как композитора, хотя почти все произведения Леры доступны в Интернете, а исполняли их другие наши замечательные соотечественники: например, скрипач Гидон Кремер и его ансамбль "Кремерата Балтика". Объяснить эту слепоту нашим высокодуховным "просвещенным" музыкальным консерватизмом невозможно: Леру Ауэрбах никак не назовешь безродной космополиткой-авангардисткой. Большую часть ее пианистического репертуара составляют немецкие романтики и русские классики девятнадцатого века, а в своем композиторском творчестве она очевидно опирается на традиции Рахманинова и Шнитке, что не считает нужным скрывать даже в названиях некоторых своих работ. Одно из самых известных ее произведений, "Диалоги о Stabat Mater", представляет собой своеобразную музыкальную перекличку с оригинальным духовным Stabat Mater (“И стояла Матерь Божья») Джованни Батиста Перголези - увы, рано умершего автора восемнадцатого века. Переложение Ауэрбах выполнено без тени постмодернистского насмешничества, порой ее следование канонам восемнадцатого века кажется даже нарочитым.
Саму Леру невнимание к ней в России явно тяготит ("Тот факт, что Россия - самая равнодушная ко мне страна, стал для меня источником постоянной печали",- сказала она в интервью журналу "Сикорский"). Дело тут, наверное, не в обычном авторском честолюбии. Просто уже по количеству ее произведений на русскую тему - взять хотя бы девяностоминутную ораторию "Русский реквием" или ставящуюся в этом году оперу "Гоголь" - видно, что Россия играет в ее сознании и творчестве не последнюю роль. Кроме того, сколь ни странно это может прозвучать для анархо-индивидуалистического уха среднего российского меломана, Ауэрбах - очень ответственный композитор. У нее есть произведения, посвященные жертвам кораблекрушений (совершенно замечательные "Мечты и шепоты Посейдона"), не говоря уже о созданных явно не для галочки произведениях о теракте 11 сентября 2001 года в Нью-Йорке и сталинских репрессиях.
Для того, чтобы лед тронулся, понадобилось приглашение уже удостоившейся десятков международных призов Леры на мировой экономический форум в Давосе. Выступая перед сильными мира сего в качестве приглашенного признанного композитора и исполнителя, Лера уже не могла остаться не замеченной со стороны российской делегации. После Давоса, будем надеяться, последует Москва.
