Михаил Шемякин в детстве
Михаил Шемякин родился в Москве в 1943 году. Он рос в оккупированной Восточной Германии, а вернувшись в Россию в 1956 году, поступил в художественную школу при Институте живописи им. И.Е. Репина Ленинградской Академии художеств. Был исключен из школы за несоответствие нормам соцреализма. С 1959 по 1971 год работал разнорабочим. Подвергался принудительному психиатрическому лечению, что в те годы было обычным делом для борьбы с диссидентами. В течение пяти лет работал такелажником в Эрмитаже. В 1967 году Шемякин основал группу художников «Санкт-Петербург». Вместе с философом Владимиром Ивановым он создает теорию Метафизического синтетизма, посвященную поискам новых форм иконописи, основанных на изучении религиозного искусства всех эпох и народов.
В 1971 году власти выдворяют Шемякина из СССР. Он живет в Париже, а в 1981 году переезжает в Нью-Йорк. Уже в Париже он начинает устраивать выставки и публиковать работы своих коллег – российских художников и писателей-нонконформистов. Начатые в 1960-е годы исследования искусства выросли в коллекцию миллионов образов, структурированных по техническим, историческим и философским категориям. Эта работа принесла художнику пять почетных докторских степеней и послужила основой для создания его Института философии и психологии искусства. В 2000 году им учрежден «Воображаемый музей» в городе Хадсон, штат Нью-Йорк, где организуются выставки по темам исследований. В 2002-2003 годах Шемякин снимается в серии телепередач для российского канала «Культура».
В 1989 году началось возвращение творчества Шемякина в посткоммунистическую Россию – с первой, с момента высылки, выставки его работ. Впоследствии он продолжает выставляться в России. В Санкт-Петербурге установлены три его монумента: Петру Великому, жертвам политических репрессий и архитекторам-первостроителям Санкт-Петербурга. Шемякинская Сибела – Богиня плодородия – стоит в нью-йоркском районе Сохо. Вариант памятника Петру Великому демонстрируется в Нормандии. В 1998 году в Венеции в ознаменование двухсотлетия со дня смерти Джакомо Казановы установлен шемякинский монумент Казанове. «Диалог между Платоном и Сократом» – мемориал профессора Харольда Юкера – установлен в университете Хофстра в Хемпстеде, Нью-Йорк. В 2001 году в Лондоне открыт его монумент, посвященный трехсотлетию посещения Лондона Петром Великим, а в Москве – скульптурная композиция «Дети – жертвы пороков взрослых». В 2003 году открываются его памятник Анатолию Собчаку в Санкт-Петербурге и композиция «Царская прогулка» в Константиновском дворце в Стрельне.
Театральная деятельность Шемякина началась в 1967 году с постановки оперы Шостаковича «Нос» в студии Ленинградской консерватории. В 1990-е годы вместе с клоуном Вячеславом Полуниным он устраивает шествия и зрелища в Санкт-Петербурге, Москве и Венеции. В 2001 году в Мариинском театре Санкт-Петербурга Шемякин ставит свою версию балета Чайковского «Щелкунчик».
В 2005 -м году ставит новый балет по мотивам сказки Гофмана «Волшебный орех» — со своим либретто и оформлением, с оригинальной музыкой Сергея Слонимского и хореографией Донвены Пандурски. В 2007 Михаил Шемякин организует «Посольство Петра Великого» на площади Сан-Марко в рамках программы Венецианского карнавала совместно с Антоном Адасинским, Вячеславом Полуниным, Александром Мирочником и сотрудниками Мариинского театра. Открылась выставка «Михаил Шемякин: 40 лет спустя. Театр и Метафизика» в Новосибирском государственном художественном музее.
В 2008 году состоялось открытие памятника Владимиру Высоцкому в Самаре. Выставки «Театр и Метафизика» показывается во Владикавказе (Северная Осетия), в Ханты-Мансийске и в Краснодарском краевом художественном музее им. Ф.А.Коваленко. В этом же году художник организует представление «Посольство Петра Великого» в петербургском Манеже.
В 2009 году Михаил Шемякин награжден Президентом РФ Д.А. Медведевым Орденом за большой вклад в укрепление дружбы, сотрудничество и развитие культурных связей c Россией. Тогда же открылись выставки: «Михаил Шемякин: Петербургский метафизик» в редакции журнала «Звезда» в Санкт-Петербурге и «Михаил Шемякин: возвращение пушкинской «Русалки» во Всероссийском музее им. А.С. Пушкина «Мойка, 12». Начиная с 2009 года дважды в год Михаил Шемякин организует в своем Фонде в Петербурге выставки из цикла “Воображаемый музей Михаила Шемякина. АНТОЛОГИЯ ФОРМ” .
В 2010 году Михаил Шемякин с хореографом Кириллом Симоновым создает новую версию балета Делиба «Коппелия» для Литовского национального театра оперы и балета в Вильнюсе (Литва), открывает монумент «Жертвам террора» во Владикавказе (Северная Осетия) и выставку «Фарфоровый театр Михаила Шемякина» в рамках года Франции в России в Париже.
В 2011 году были показаны выставки: «Шемякин и Высоцкий. Две судьбы (иллюстрации к стихам и песням Владимира Высоцкого)» в ГМИИ им. А.С. Пушкина в Москве, «Михаил Шемякин: эскизы к балетам» в Тель-Авиве (Израиль), «10 лет Щелкунчику» в Мариинском театре в Санкт-Петербурге. Начиная с 2011 года ежегодно представляет выставки из цикла “Воображаемый музей Михаила Шемякина. АНТОЛОГИЯ ФОРМ” в Северо-Кавказском филиале музея искусств народов Востока. В этом же году выходит книга «Две судьбы», написанная Михаилом Шемякиным и посвященная его дружбе с Владимиром Высоцким.
В 2012 году Михаил Шемякин – Главный художник Международного военно-музыкального фестиваля «Спасская башня», проходящего в Москве на Красной площади. Были показаны выставки: «Шемякин и Высоцкий. Две судьбы (иллюстрации к стихам и песням Владимира Высоцкого)» в Строгановском дворце ГРМ в Санкт-Петербурге; «Михаил Шемякин: Рисунки в стиле «Дзен» в Государственном музее Востока в Москве.
В 2013 году открылись выставки в Санкт-Петербурге: «Тротуары Парижа» в Мраморном дворце ГРМ и «Михаил Шемякин. Мир, скрытый в каплях воды» в музейном комплексе «Вселенная Воды».
В 2014 году состоялось открытие памятников: «Человек-часы» в Щелково, Московская область и «Жертвам забытой войны, изменившей ход истории» в городе Гусеве. В этом же году Михаил Шемякин принимает курс живописи в Воронежской государственной Академии искусств.
Диапазон, в котором работает Михаил Шемякин, весьма широк: от рисунка до монументальной скульптуры, театра и кинематографа. Тематика его творчества тоже разнообразна: от театрального гротеска до метафизических изысканий.
Работы Шемякина украшают постоянные экспозиции многих музеев в США, России, Франции, Польше и стран СНГ.
В нашем можно приобрести автора А.М.Петрякова.
Времена не выбирают
Михаил ШЕМЯКИН: «Когда Лимонов поцеловал меня в туалете, я спросил: «Лимон, что с тобой?»
Часть III
(Продолжение. Начало в № 50, № 51)
«КАЗАНОВА ОДНИМ ИЗ ПЕРВЫХ БЫЛ ИМПОТЕНТОВ»
У вас удивительный стиль одежды: вы всегда носите сапоги, галифе и фуражку. Даже в Кремле в них появляетесь, и в высоких кабинетах свой картуз не снимаете...
Меня часто спрашивают: «Почему?», а я отвечаю: «Если вы любите искусство и интересуетесь живописью, сходите в библиотеку и полистайте альбомы с автопортретами художников - их много сейчас издается». В них видно, что, начиная с XVI века, художники сооружали себе козырьки - таким образом они пытались защищать глаза, которые подвергаются неимоверным нагрузкам, поэтому, даже при встречах с Путиным или с другими президентами и премьерами, я лишь приподнимаю свой головной убор: «Приветствую вас, но простите, ношу эту фуражку всегда, потому что глаза слабые».
Когда меня спрашивают: «А почему сапоги?», опять же объясняю. Я уже около 25 лет живу в деревне, у нас парк в 26 гектаров, где живут змеи, а мне нужно постоянно гулять с собаками - у меня шесть псин, которых нужно выгуливать, поэтому я не могу ходить просто в брюках.
Когда журналисты ко мне приезжают, они удивляются: «Как, вы и дома в таком виде?». - «А вы думали, что я специально для России создаю имидж какой-то? - отвечаю. - Нет...
- ...тут столько змей»...
Да, и даже есть крокодилы.
Плюс вы же пять лет работали грузчиком - не говоря уж о том, что у всех художников проблемы с ногами. Они целыми днями стоят, а это провоцирует варикоз...
Между нами, из-за расширения вен мне вообще запрещено без сапог находиться, потому что это защита. Не дай Бог, где-то случится авария и расползется вена - мы, люди с профессиональными болезнями, можем быстро потерять много крови.
- Лимонов между тем написал, что вы носите сапоги потому, что у вас кривые ноги...
Да, очень логично (смеется), - это как если бы женщина, чтобы скрыть кривизну ног, вдруг мини-юбку надела. Будь у меня кривые ноги, я бы, наверное, носил широкие брюки, но у Лимонова Шемякин - это вообще большой бзик.
- Сколько у вас пар сапог?
Достаточно много, но я бережно к ним отношусь. Они очень мягкие, мне их делают на заказ в мастерских Мариинского театра. Есть и с заплатами, потому что я обувь чиню: слава Богу, люди все-таки поняли, что иногда и это бывает нужно, и в Петербурге меня всегда поражают вывески: «Починка и ремонт элитной обуви».
- Смотрю на ваш шрам... Если верить тому же Лимонову, вы сами порезали себя бритвой...
Безусловно, человек он очень осведомленный - так же, как в истории с кривыми ногами, но люди, которые знают, что такое шрам ножевой или бритвенный, прекрасно понимают, чем один отличается от другого. Нет, у меня ожог, и такие же есть и на руках - они были получены в результате неприятной истории на литейном заводе, когда на меня обрушилась не совсем остывшая решетка.
- Убрать этот шрам не хотелось?
Хотелось, и некоторые я убрал - их у меня было больше.
- В Венеции вы установили памятник Джакомо Казанове, а сами-то Казанова?
Понимаете, он ведь одним из первых был импотентов...
Да? Тогда это не о вас!
Казанова писал о своей любви очень много, но, изучив эти записи, сексологи и психологи пришли к заключению, что больше одного раза иметь что-нибудь с женщиной он не мог. Давно замечено: люди, которые много говорят, обычно мало на что способны... В России вот есть такой Никас Сафронов, который называет себя Казановой, перечисляет неимоверное количество любовниц и пишет ужасные картины. Уезжая из СССР, я думал, что пошлее Ильи Глазунова ничего не может быть создано, но, оказывается, пошлость, как и глупость человеческая, безгранична, и когда я приехал и увидел какие-то афиши этого жуткого мазилы (художником его сложно назвать), понял, что Илья по сравнению с ним просто Тициан.
«МОЖЕТ, ТЕПЕРЬ, КОГДА ЛУЖКОВА СНЯЛИ, ГЕИ ПОЙДУТ ПО МОСКВЕ, А ЛИМОНОВ ИЗМЕНИТ СВОИ ВЫСКАЗЫВАНИЯ»
- Ваша жена Сара де Кей француженка, но прекрасно говорит по-русски, а как вы познакомились?
На самом деле она американка - 300 лет назад ее предки бежали из Франции, поскольку были гугенотами, протестантами, за океан, поэтому недавно Сара вернулась на свою историческую родину, а познакомил нас, как ни странно, Высоцкий.
- Поразительно!
Когда после его смерти американцы делали о нем фильм, Саре, которая работала в съемочной группе переводчицей, сказали: «Вам обязательно нужно связаться с русским художником, который был ближайшим другом Высоцкого». Это она восприняла в прямом смысле: пришла и со мной связалась. Вот уже 25 лет, как мы связаны, - у нас уже серебряная свадьба была.
- Ваша дочь от первого брака Доротея тоже художница: где она сейчас живет?
Она и художница, и скульптор, и ювелир, а живет в часе езды от меня (причем в очень интересном месте - на территории музейного королевского замка в городе Лош) со своей мамой. Они часто к нам приезжают, мы в замечательных отношениях.
- Вы дружите с бывшей супругой?
Ребекка Борисовна тоже художница, скульптор...
- Простая русская женщина...
Вы правы: простая русская женщина, но папа юрист (смеется).
Возвращаюсь опять к Лимонову: он раззвонил по всему миру, что одно время был в вас влюблен и даже в туалете поцеловал - что это за сортирные страсти такие?
Ну, сейчас этот человек любит утверждать противоположное: «Вы знаете, Достоевский - это же не Раскольников, он никого топором не убивал». Не надо, мол, путать писателя и его персонажа...
Да, он мне так и сказал, что половой акт Эдички Лимонова с негром на пляже - это любовные метания героя, но не автора...
Я понимаю, почему он сегодня так заявляет, хотя, в принципе, еще немного и, как говорится... Здесь недавно уже был парад сексуальных меньшинств и, может, теперь, когда Лужкова сняли, геи пойдут по Москве, а Лимонов все-таки изменит свои высказывания. Конечно, это большая трагедия, что он исчерпался... Лимонов, на мой взгляд, человек одной грандиозной книги, которая являлась воплем души и буквально написана кровью: все остальное - повторы. Да, любопытно, талантливо, но это уже не та литература, которую мы от него ждали.
- Вы тем не менее чувствовали, что он был в вас влюблен?
Во всяком случае, когда он поцеловал меня в туалете...
- Ничего себе! Как это было? Он зашел к вам в кабинку или..?
Нет-нет, мы просто в ресторане сидели и спустились, как бывает, вместе в отхожее место, о чем-то болтали... Вдруг он подошел и чмокнул меня.
- В губы?
Нет, в щеку. Я спросил: «Лимон, что с тобой?», а он произнес: «В новом своем романе я напишу, что первый раз я его поцеловал в туалете». Я плечами пожал: «Первый, но и последний»(смеется).
«У МЕНЯ БОЛЬШОЕ ПОДОЗРЕНИЕ БЫЛО, ЧТО БУШ ПЕРВЫЙ РАЗ В ЖИЗНИ ПОПАЛ НА БАЛЕТ»
- Это правда, что когда Лимонов сидел в тюрьме, вы лично хлопотали за него перед Путиным?
Да, совершенно верно, и он вышел из тюрьмы раньше срока только благодаря вмешательству Путина, с которым мы о нем говорили. Однажды я участвовал в программе, по-моему, у Александра Гордона под названием «Хмурое утро». Выхожу после интервью, а мне говорят: «Кто-то вас ждет». Подскакивает молодой парень (он представился, но я забыл имя) и говорит: «Только что я был в тюрьме у Эдуарда Лимонова, и он, зная, что вы знакомы с Путиным, очень просил помочь ему в освобождении».
Ну а буквально через несколько дней представился случай. В беседе с Путиным я сказал, что это позор для России, когда писатель, который уже вошел во все литературные справочники, галлимары, сидит в застенках - нужно срочно что-то делать, чтобы он вышел. Как сейчас помню, Путин задумался, а потом спросил: «Слушай, а у него с головой все в порядке, у него тараканов нет?».
- Путин с вами на ты?
Да, ну конечно. Я: «Тараканы, как и у каждого интеллигентного человека, есть, но он очень умный, нормальный, и если поговорить с ним, может быть совершенно вменяемым». Его должны были выпустить 11 сентября, когда в Нью-Йорке террористы башни-«близнецы» протаранили, и враги Лимонова, разумеется, этим воспользовались, но о том, что он выходит на свободу, по радио уже было объявлено, и пусть с серьезной задержкой, но Лимонов был-таки освобожден. Повторяю: Путин - человек, который всегда держит слово, иначе свои 14 лет Эдик бы отсидел (если бы за решеткой выжил).
Сейчас Лимонов бухтит: «Я Шемякина не просил...», и когда меня спрашивают, что я думаю о самом Лимонове, о каком-то его поступке поганом или некорректном (это еще мягко) высказывании, я всегда отвечаю одной фразой: «Лимон есть Лимон - таким родился, таким и умрет, так что давайте принимать его таким, какой есть».
Я наслышан о том, что, посмотрев в Мариинке спектакль «Щелкунчик» с вашими декорациями, президент США Джордж Буш-младший долго хлопал вас по плечам и называл великим художником и человеком...
По-русски это звучит красиво - просто, представляя меня Бушу, Путин сказал: «Он и наш, и ваш», и тот, узнав, что я американский подданный, хлопал меня по плечу, как настоящий ковбой, и повторял: «Great man, great man! Great show». У меня, если честно, большое подозрение было, что он первый раз в жизни попал на балет.
В заключение я очень хочу пожелать вам вдохновения, хотя, наверное, в этом нет смысла - оно вас не покидает. Надеюсь, вы и дальше будете потрясать нас своими блестящими... Собирался сказать - гениальными произведениями, но решил проявить сдержанность - только история расставит всех по местам...
Вдохновения у меня хватает: лучше здоровья мне пожелайте (оно необходимо для творчества) - и, как говорят поляки, немножко пенензов, чтобы государство поняло, наконец, кто же такой Шемякин, и поддержало меня и мою мастерскую.
Киев - Вильнюс - Киев
Если вы нашли ошибку в тексте, выделите ее мышью и нажмите Ctrl+Enter
Российский и американский художник и скульптор Михаил Михайлович Шемякин родился 4 мая 1943 года в Москве в семье офицера.
В 1945-1956 годах его семья находилась в Германии, где по окончании Великой Отечественной войны отец служил комендантом в разных городах.
Совместно с философом и искусствоведом Владимиром Ивановым создал теорию "метафизического синтетизма" (соединение противоположностей).
В 1971 году художник был лишен советского гражданства и выслан из СССР. Поселился в Париже (Франция), в 1981 году переехал в Нью-Йорк (США).
В 1974 году впервые был показан его акварельный цикл "Петербургский карнавал", принесший Шемякину мировую славу .
Шемякин не раз устраивал коллективные экспозиции русского "неофициального искусства" за рубежом, в частности, в 1976 году он организовал выставку русского нонконформистского искусства "Современная русская живопись" в Парижском Дворце конгрессов. В 1977 году издал альманах авангардистского искусства и литературы "Аполлон-77", объединивший многих писателей и художников-нонконформистов.
Как график-иллюстратор оформлял сборник "Классическая испанская эпиграмма", книги прозаика Юрия Мамлеева и поэта Михаила Юппа.
В 1980-х годах особую популярность завоевали его графические листы по мотивам стихов и песен Владимира Высоцкого, с которым Шемякина связывала дружба. В 1988 году он выпустил полное собрание произведений Высоцкого в трех томах с комплектом из семи пластинок.
Работы Шемякина выставлялись в Европе, США, Бразилии, Японии, Гонконге.
Возвращение искусства художника в Россию началось в 1989 году, когда в Москве и Ленинграде (Санкт-Петербурге) прошли его персональные выставки.
В 1990-х годах персональные выставки Шемякина проходили в Третьяковской галерее, в галерее "Дом Нащокина" в Москве, в Эрмитаже и в Манеже в Санкт-Петербурге.
В 1991 году Шемякин создал два памятника российскому императору Петру Первому. Один из них был открыт в Петропавловской крепости в Санкт-Петербурге, второй — в Шато де Васкей, в Нормандии (Франция).
В 1995 году в Санкт-Петербурге были открыты еще две скульптурные композиции Шемякина — "Жертвам политических репрессий" и "Архитекторам-первостроителям Санкт-Петербурга".
Среди наиболее известных скульптурных работ Михаила Шемякина — памятники киноактеру Савелию Крамарову (1997, Сан-Франциско), Джакомо Казанове (1998, Венеция), скульптурные композиции "Диалог между Платоном и Сократом" (1999, Нью-Йорк), "Дети — жертвы пороков взрослых" (2001, Москва), "Царская прогулка" (2003, Стрельна, Ленинградская область), надгробный памятник первому мэру Санкт-Петербурга Анатолию Собчаку (Санкт-Петербург, 2003), монумент Владимиру Высоцкому (2008, Самара), скульптура "Человек-часы" в Щелково Московской области (2014).
Работы Шемякина находятся в коллекции таких музеев, как "Метрополитен" (Нью-Йорк), Государственная Третьяковская галерея (Москва), Государственный Русский музей (Санкт-Петербург), Музей современного искусства (Париж), Музей современного искусства (Тель-Авив).
Театральная деятельность Шемякина началась в 1967 году с постановки оперы Шостаковича "Нос" в студии Ленинградской консерватории. В 1990-х годах вместе с клоуном Вячеславом Полуниным он устраивал шествия и зрелища в Санкт-Петербурге, Москве и Венеции.
Шемякин оформил несколько балетов. Он создал костюмы, маски, декорации балета "Щелкунчик" в Мариинском театре (2001). За этот спектакль художник был удостоен премии "Золотая маска" . В 2003 году он , декораций и костюмов балета "Принцесса Пирлипат, или Наказанное благородство" в Мариинском театре. В 2005 году в Мариинке художник поставил новый балет по мотивам сказки Гофмана "Волшебный орех".
В 2007 году в рамках программы Венецианского карнавала организовал "Посольство Петра Великого" на площади Сан-Марко.
В 2010 году Михаил Шемякин с хореографом Кириллом Симоновым создал новую версию балета Делиба "Коппелия" для Литовского национального театра оперы и балета в Вильнюсе.
В 2016 году по воспоминаниям Михаила Шемякина Театр Стаса Намина
Его с полным правом можно назвать «гражданином мира». Шемякин начал жизнь пилигрима не по своей воле, но не жалеет об этом. Сегодня он вряд ли сможет сказать, сколько раз облетел земной шар.
Из школы его исключили в 18 лет и за «идеологическую несовместимость» поместили в советскую экспериментальную психиатрическую клинику. Выписавшись оттуда, Шемякин сбежал из дома и после полугодовых скитаний по Кавказу стал послушником в Псково-Печорском монастыре. Позднее Михаил устроился в Государственный Эрмитаж, где проработал пять лет такелажником. Все это время он занимался самообразованием, писал картины и был участником нескольких выставок, которые закрывались через день-два после экспонирования.
В 1971 году его друзья устроили выставку картин Шемякина во Франции. После этого под угрозой очередного ареста и заключения Михаил был вынужден эмигрировать. С этого и начались многолетние путешествия Михаила Шемякина. Во Франции художник прожил десять лет, а в 1981 году переехал в Нью-Йорк. Там его избрали действительным членом Нью-Йоркской академии наук и академиком искусств Европы. В 1989 году, приняв американское гражданство, Михаил Шемякин поселился в небольшом городке Клаверак в окрестностях Нью-Йорка. Сегодня он живет там со своей гражданской женой, филологом Сарой де Кей.
Михаил, со стороны кажется, что у вас счастливая судьба. Вы художник мирового уровня, живете в Штатах, объездили весь мир. На ваш взгляд, путешествие по жизни сложилось успешно?
Я не считаю, что у меня все сложилось успешно. Наоборот, я не предполагал, что будет столько сложностей. Знал, что жизнь будет нелегкой, но не думал, что до такой степени. Сложностей у меня в жизни хватает. Бывает, конечно, и хуже. Это единственное, что утешает.
- Первые шаги в путешествии по жизни у нас происходят благодаря родителям. Они вам помогли в выборе вашего пути?
- Отец хотел, чтобы я стал военным. После того как я избрал карьеру художника, он со мной до самой своей смерти почти не общался. Мама - актриса, она мечтала, чтобы я был актером. Мой выбор в семье никого не удовлетворял. Я же занимался нонконформистским искусством, и все, что я делал, пока был в России, мою маму очень раздражало. Ей казалось, что я занимаюсь не тем, чем надо. Состоявшимся в профессии отец меня так и не увидел, а мама, конечно, пережила немало приятных минут, присутствуя при вручении мне докторатов и на моих больших вернисажах. Когда она приехала на Запад и увидела отношение ко мне галерейщиков, университетов, это ее утешило.
- Вы много проводите выставок?
В последнее время выставляюсь мало. Я порвал с галереями, устал от этого довольно нечистоплотного бизнеса. Если у меня и проходят выставки, то в основном в музеях. Мотаться по свету, конечно, приходится, и это не туристические вояжи. Я объездил весь земной шар, и не один раз. Но города рассматривать не удается. Нет возможности знакомиться близко с теми странами, в которых бываю.
- Где вы побывали на своем веку?
Все перечислить сложно. Это и Япония, и Сингапур, и европейские страны. Легче назвать места, где я не был. В Индии, скажем, не был. Из экзотических стран - бывал в Афганистане, Пакистане.
В Афганистан вы поехали вызволять наших пленных и рискнули подставить голову под пули. Как вы на это решились? Это был поступок сентиментального человека, самопиар или что-то другое?
Говорить о пиаре нелепо. Афганистаном я начал заниматься после того, как советское правительство совершило очередное предательство, не сказав на Женевской конференции ни слова о наших пленных. А их тогда уже было более трехсот. Поэтому я организовал международный комитет, чтобы привлечь внимание Запада к этой проблеме. У меня был выход на афганских командиров. Я познакомился с некоторыми деятелями афганской общины еще когда на их проблемы никто не обращал внимания: ни Западная Европа, ни Америка.
И мы тогда устроили аукцион, где были проданы мои работы на десятки тысяч долларов. Эти деньги я передал на радио «Свободный Афганистан». Так и подружился с афганцами, которые, в отличие от русских, умеют помнить добро. Если помните, моджахеды дали клятву не вести никаких переговоров с советским правительством до вывода войск. Вскоре советское правительство попросило меня выступить в роли посредника. А когда все зашло уже очень далеко, пришлось туда ехать. Не скажу, что я туда рвался. Поездка была опасной. Но, как говорится, взялся за гуж, не говори, что не дюж. Сработали мои чисто мужские амбиции, мои понятия о чести.
- В дальнейшем вы встречались с людьми, которых удалось вызволить из плена?
Я поддерживал отношения с некоторыми русскими пленными. Но с теми, которых именно мы освободили, я позже не сталкивался. Мы ведь тогда буквально выклянчили несколько человек у Раббани. Многие из них потом остались на Западе, а некоторые и в Афганистане. Когда мы встречались с Раббани, он рассказывал, что едет на свадьбу одного украинца, принявшего ислам.
- Начальник службы охраны Ахмада шах Масуда тоже был из бывших русских пленных.
С Масудом нам встретиться не удалось, хотя я и тогда и сейчас отношусь к нему с большим уважением. Он был серьезный, честный человек и настоящий солдат.
Полезно ли для художника постоянно менять вокруг себя страны, людей, условия быта или это может размыть его внутренний стержень?
Художники - существа разноплановые. Одним это помогает. А Рембрандт, например, говорил, что если ты будешь внимательно вглядываться в вещи твоего дома, тебе хватит, чтобы работать в нем всю жизнь. Путешествуй по своему дому, как говорил Рембрандт.
В 28 лет вы оказались в Париже. Что вас поразило, удивило, вдохновило, кроме, разумеется, полных полок в магазинах?
Столкновение с западным миром после советской серости оказалось ошеломляющим. Удивляло все: раскрепощенность людей, то, как они свободно, мило и со вкусом одеваются. Отсутствие закомплексованности. Поражали архитектура, да и сам быт, весьма отличный от нашего угрюмого советского бытия.
- К жизни во Франции привыкли быстро?
Долго привыкал. Было столько новых вещей, которых я не знал, включая еду, материалы, бумагу, книги. Потребовались годы, чтобы приспособиться. Долго вел полунищенское существование, не мог привыкнуть к французской кухне. Хотя по большому счету я не гурман. Единственное - скучал по черному хлебу.
- Первое время жили в гостинице?
Несколько дней я жил в роскошном замке, который мне подарила галерейщица Дина Верни. Но когда мне был предложен абсолютно кабальный контракт, я ушел от нее навсегда и жил в довольно сложных условиях. «Сите Дезар» - Город искусств - организация, куда Россия не входила, дала мне как нищему российскому художнику помещение заброшенного бильярдного клуба, без всяких удобств.
Там я и начинал свое бытие изгнанника. Первый контракт я получил в 1974 году. Три года приходилось выживать. Потом появилась квартира, первая более-менее нормальная мастерская. Появились первые коллекционеры, но друзей было мало - французским я тогда не владел.
Говоря о Франции, нельзя не вспомнить Марину Влади , актрису и жену Владимира Высоцкого . Вы с ней дружили?
С ней сложно дружить. Что касается наших отношений с Высоцким, то это была большая серьезная творческая дружба. А дружил я в основном с русскими цыганами, Алешей Дмитриевичем, Володей Поляковым, Лидой Гулеско и еще несколькими людьми. Они работали в известных русских кабаках, и общение с ними нередко приводило к большим загулам.
- Шрамы у вас на лице - результат драк? Вы «горячий» человек?
Есть два типа людей, служащих Бахусу. Это алкоголики и пьяницы. Я принадлежал к пьяницам, то есть к людям, страдающим запоями. Как хорошо известно всем русским, когда уходишь в запой, случаются и драки.
- Драки происходили в Париже?
И в России бывали. Я начал пить уже после выхода из монастыря, где был послушником. До монастыря я к алкоголю не прикасался. Вообще же шрамы на моем лице от ожогов, от чисто производственной травмы.
- Париж - город любви и женщин. Романов много было?
Жизнь была сложная, было не до романов. Нужно было выживать.
- В 1981 году вы уехали из Парижа в Нью-Йорк. Чем вас поразил и удивил этот город?
Когда я впервые приехал в Нью-Йорк, то был просто потрясен этим городом, его динамикой, красотой, необычностью. Раскрепощенностью людей, их доброжелательностью. И я понял, что этот город мне, как творческому человеку, необычайно близок, и я просто должен в нем жить. Восемь лет я снимал мастерскую в Сохо. Но вскоре Сохо стал очень модным и очень дорогим.
Там открылась масса роскошных галерей, магазинов, стали подниматься цены на мастерские, и художникам пришлось покинуть район, который именно они и сделали интересным. Это произошло не только с художниками-эмигрантами, но и художниками- американцами. Пришлось искать какое-то большое место, и оно нашлось в Клавераке.
- Соседи к вам как относятся? Вы с ними общаетесь?
Я даже не знаю, кто у меня соседи. Я ведь человек не очень коммуникабельный. Соседи знают, что рядом живет художник и скульптор, но никаких вторжений на мою территорию не происходит. И я в свою очередь никому не наношу дружеских или враждебных визитов. Правда, однажды мои собаки, здоровенные неаполитанские мастифы, забежали к соседке. Мило поздоровавшись с ней, они ее отбросили метров на десять, при этом сломали руку. Пришлось платить деньги за лечение, и после этого мы поставили проволочный забор, чтобы предотвратить выход моих «монстров» на чужую территорию. Но вообще строить заборы в Америке не принято. Это дурной тон и к тому же дорого стоит.
- Как вы общаетесь с внешним миром, не зная английского языка?
В основном через Сару. И машину водит Сара, потому что я был человеком запойным и понял, что за руль мне лучше не садиться.
Сара де Кей - фактическая жена Михаила Шемякина, хотя сам он ее называет подругой. Сара хорошо говорит по-русски, с Шемякиным она познакомилась, когда переводила тексты Владимира Высоцкого для американского фильма. Михаил всегда и везде ездит вместе с Сарой, она ведет его картотеку, финансовые дела и переговоры.
В конце 1980-х произошло ваше триумфальное возвращение в Россию. Была громкая выставка, много прессы. Что вы ощутили, когда приехали?
Я когда приехал, сначала подумал, что у меня что-то произошло с глазами. Потом понял, что из цветного кинофильма попал в черно-белый. Все было серое, люди ходили в черном, сером, ни одного яркого или светлого пятна. За долгие 18 лет я отвык от этой тональности. При этом поразила теплота, с которой встретили мою выставку в зале на Крымском Валу. Совершенно неожиданное столпотворение людей, пришедших на мой вернисаж. Мне пришлось даже сбежать, столько поклонников на меня набросилось. Они мне чуть не выбили глаз моим же каталогом. Милиция вывела меня через черный ход и отправила в отель. Глаз болел, но на душе было радостно.
- Пребывание в каких странах на вас произвело наиболее сильное впечатление?
Более всего я люблю Венецию и Рим. Бродский любил те же места. У него есть знаменитые «Римские элегии», часть из которых я даже знаю наизусть, хотя никогда не заучиваю стихи. Он тоже обожал Венецию, он там и похоронен. Для людей, рожденных и выросших в Петербурге, любовь к Венеции естественна.
- Где вы отдыхаете, на каких курортах?
Я практически никогда не отдыхаю. У меня нет понятий «поехать отдыхать», «в отпуск», «на зимний курорт». Лет тридцать я вообще не отдыхал, нигде не был. Работа, работа и только работа.
- А рыбалкой или охотой занимаетесь?
Нет, я не охотник. Когда-то в свое время рыбачил, но последние годы у меня рука не поднимается на рыб. Я все больше и больше вхожу в состояние дзен-буддизма. Терпеть не могу убивать насекомых, всегда спасаю пауков, когда они падают в ванную или в умывальник.
- Михаил, у вас есть джентльменский набор путешественника и что в него входит?
Пижаму я не ношу, и теплых тапочек у меня нет. Белые однажды надену, но, надеюсь, в отдаленном будущем. С собой беру прежде всего книги и то, что связано с моей работой, художественной или театральной.
- В еде предпочтения есть? Готовите вы или Сара?
Когда бывал в запоях, я готовил сам. Правда, все животные норовили убежать на улицу, из окон валил дым. Как-то раз Сара мне сказала, что нашла на месте моей готовки груду таблеток аспирина. Я вываливал все, что находил в шкафах, все подливы, все кетчупы, и свою стряпню густо посыпал таблетками. Хотя мои собутыльники говорили, что никто так вкусно не готовит, как я. Что мы ели, я не понимаю. Так что иногда я занимался поварским искусством. А гурманство мне чуждо.
- В Америке свой менталитет и свои блюда, не очень родственные русскому желудку.
В Америке, слава Богу, существует очень много японских ресторанов, это моя любимая еда. Однажды в Токио у меня была выставка в музее Мицукуши, и директор пригласил нас с Сарой на обед. Я сказал, что хочу настоящей японской кухни. Директор поморщился, но согласился. Нам принесли два громадных раскаленных камня, на которые великолепно одетые японские дамы в париках клали кусочки рыбьего жира, водорослей, отчего поднималась немыслимая вонь.
Есть это было невозможно. Когда мы с кислыми улыбками поблагодарили директора музея за доставленное удовольствие, он сказал, что сегодня мы отведали пищу настоящих самураев. Тогда я спросил, где же суши, сашими. Он рассмеялся и ответил, что это поздняя кухня и никакого отношения к подлинно японской она не имеет.
Вы подсознательно ассоциируетесь у меня с мудрым удавом Каа из сказки «Маугли». Но ведь ни одно жизненное путешествие не обходится без столкновений с ненавистью, с завистью, и не только собратьев по творчеству, но и обычных людей. Как вам удается с этим справляться?
Я с детских лет увлекаюсь философией, поэтому на многие неприятные вещи смотрю философски. Я знаю по личному опыту, что ни одно доброе дело безнаказанным не остается. Да и предательств по отношению ко мне было предостаточно. Например, мой галерейщик однажды заказал какому-то дилетанту 12 вариантов моих скульптур и торговал, выдавая их за мои.
- Мемуары писать не планируете?
Когда вспоминаешь ухабы своей жизни, начинаешь представлять, какой предстоит труд. У меня было много женщин, бывали срывы, ошибки. Обнажать себя как Лимонов - ни к чему. А показать себя ангелом -все равно не поверят. Я был и гулякой, и драчуном. Книгу нужно писать искренне, а это непросто.
- Дайте совет, как выдержать испытания огнем, водой и медными трубами?
Древние говорили - ничто так не портит человека, как власть. Поэтому искушение властью и деньгами, мне кажется, самое страшное.
Я наблюдал в своей жизни метаморфозы, которые происходили с людьми из-за этих искушений. Их следует избегать. И больше читайте.
Беседовал Евгений Данилов 2822
Владимир Сергеев, Франция
"Сан-Мишель"
Призрак России легко проникает сквозь стены средневекового замка, в котором живет Михаил Шемякин
О творчестве Михаила Шемякина написаны горы книг, а статьи о нем, опубликованные в России, Америке, Франции и других странах, исчисляются тысячами.
И все равно Шемякин остается загадкой. Мистический мир его художественных образов, способы отображения той действительности, которая кажется ему интересной, - все это вот уже почти полвека порождает споры, и кажется, что они не утихнут никогда.
Совершенно очевидно только одно: Михаил Шемякин - крупная, яркая личность и в искусстве, и в общественной жизни. А поэтому интересно все, что касается его творчества, его взглядов на окружающий мир, его поведения и быта.
Мы познакомились в прошлом году в Москве на военно-музыкальном фестивале "Спасская башня" и как-то очень естественным образом, почти сразу, стали дружить. Хотя я не скрывал от Михаила, что многое в его картинах и скульптурах мне непонятно, а он подтрунивал над моей явной художественной необразованностью, что, конечно, является чистой правдой. При встречах он неизменно приглашал погостить у него дома во Франции. И вот на днях такая возможность у меня появилась.
Дом во Франции оказался старинным замком. Два часа поездом на юг от Парижа, небольшой милый городок в окружении полей и перелесков, еще километров тридцать на машине, и вот они - владения знаменитого художника. Стенам толщиной в метр больше пяти веков. История не сохранила имя того рыцаря, который был первым владельцем замка, но ясно, что теперь это поместье навсегда будет связано с именем выдающегося русского художника.
Во флигеле Шемякин держит большую часть своей бесценной библиотеки, там же находятся его мастерские, а также фонды, хранящие уникальные арт-архивы. Впрочем, если говорить о рабочих помещениях, то они и в каждом зале первого этажа замка - везде столы с разложенными эскизами, фотографиями, гравюрами, бумагами.
Мало на земле людей, которые работают, как Шемякин, - по восемнадцать часов в сутки, без выходных, праздников и отпусков.
Парижский коллекционер Жан-Жак Герон, знакомый с Михаилом ровно сорок лет, уверяет, что эта пара - Шемякин и его верная спутница Сара де Кэй - вдвоем выполняют объем работ большой многоотраслевой корпорации.
Но сейчас как раз тот редкий случай, когда Михаил по случаю приезда гостей позволил себе немного расслабиться. Мы завтракаем.
Позднее июльское утро. За окном накрапывает теплый дождик. Миша спозаранку облачен в свой обычный наряд: полувоенного покроя фуражка, черная униформа, высокие сапоги. От старых стен, от мебели эпохи XVIII века, от развешанных картин великих мастеров веет духом вечности. Мы разговариваем, перескакивая с одной темы на другую.
О фестивале "Спасская башня"
В этом году Шемякин - официальный художник этого грандиозного праздника военных оркестров. На нем лежит обязанность разработать костюмы, декорации, то есть всю внешнюю оформительскую сторону фестиваля.
Когда я три года назад познакомился с вашими генералами, которые придумали и так блестяще проводят "Спасскую башню", то сразу захотел стать участником этого проекта. Комендант Кремля Сергей Хлебников - удивительный человек, восприимчивый и к музыке, и к живописи, умеющий слушать, беспредельно обаятельный. Главный военный дирижер Валерий Халилов - фанатично преданный своему делу, открытый, творческий. Оказаться в компании таких людей для меня - большая честь.
Ты ведь знаешь, что я сам из семьи военного. Отец был знаменитым кавалеристом. Две войны - Гражданская и Отечественная. Шесть орденов Красного Знамени! Я думаю, такого иконостаса не имел больше ни один полковник. Он дважды спасал будущего маршала Жукова, выносил его с поля боя, и тот впоследствии не остался в долгу. У отца был крутой нрав, он и выпить мог, и сказать в глаза любую неудобную правду. Жуков его буквально из-под расстрела выводил. При этом отец всегда крепко держался в седле, а когда вел в атаку своих всадников, никто не мог устоять. Никто!
Я всегда помню об этом.
В прошлом году на фестивале был использован образ моего Щелкунчика - этот солдат открывал действо на Красной площади, был изображен на сувенирной продукции. Ломоносовский фарфоровый завод выпустил тарелки и статуэтки с изображением Щелкунчика. Одну статуэтку я, кстати, подарил Мирей Матье. Она, как и я, тоже совершенно очарована тем, что в сентябре происходит у стен Кремля, и каждый год приезжает на фестиваль, чтобы выступить. Она говорит: "Даже если вы меня не пригласите, я все равно приеду и буду петь".
В этом году фестиваль посвящен 200-летию Отечественной войны 1812 года. Конечно, надо показать и славу русского оружия, и знамена, под которыми сражались воины, и ту форму, которую они носили. И при этом все действо должно быть максимально деликатным, не задевать самолюбия французов, ведь их музыканты тоже выйдут на Красную площадь. Война для обеих сторон была ужасной, несла смерть и разрушения. Поэтому в финале у символического костра у нас будут греться все - и русские, и французы. А по брусчатке промчится колесница мира.
Хотя, постой, зачем я буду раскрывать твоим читателям все секреты. Пусть приходят в сентябре на Красную площадь - не пожалеют.
А кто в этот раз станет героем сувенирной продукции? Опять солдатик?
Нет, теперь гражданское лицо. Вспомни "Войну и мир". Все пошли воевать - и дворяне, и крестьяне. Так что теперь это будет некий гражданин, можно сказать - прообраз Пьера Безухова.
О Высоцком, Некрасове и других
Откуда-то из недр замка в столовую вываливается стая небольших лохматых собак. Лицо хозяина светлеет. А Сара начинает перечислять:
Спаниель Жужу, бостонский терьер Бин, мопс Маркиз де Бульон, шарпей Турка, а вон тот самый маленький белый, он щенок еще, Плюх.
Еще два дога есть - Атос и Арамис, - добавляет Шемякин. - Но они такие огромные, что дома жить не могут. Потом сам увидишь. И шесть котов.
А вот Володя Высоцкий не любил собак. Однажды Марина Влади звонит: "Приезжай срочно, мне надо на съемки, а Володя совсем плохой". Я приезжаю в предместье Парижа, где у Марины был дом, вижу - Володя в сильном подпитии. Я играю с их собачкой, он сидит в сторонке, очень злой - оттого, что я не разрешаю ему продолжить выпивку. Потом он раздраженно так говорит: "Ты что все с собаками водишься? Дома у тебя полно собак, и здесь ты готов с этим четвероногим целоваться". Я ему отвечаю: "Знаешь, а по-моему, люди без таких домашних зверей сами бы озверели". И вдруг Высоцкий встает из того угла, где сидел, пошатываясь, идет к буфету, достает записную книжку и пытается что-то там записать. Тогда я не придал этому особого значения, но после его смерти Марина передала мне все его записные книжки, чтобы я разобрал. И вот в одной из них вижу - кривым пьяным почерком запись: "А без зверей мы бы озверели".
Володя был великий трудоголик. Его записные книжки распухали от всяких заметок, которые, как он считал, могут пригодиться. Он ловил слова, выражения, коллекционировал всякие острые мысли. Работа у него всегда стояла на первом месте. Когда он приезжал в Париж, я ему загодя готовил множество книг по искусству, ставил диски с редкими записями великих композиторов. "Мишка, образовывай меня, ибо я темен", - писал он мне в одном из своих писем.
Сейчас есть много людей, которые называют себя друзьями Высоцкого. Все пишут мемуары, дают интервью. А вот вспомни: сам Владимир Семенович кого-то выделял из своего окружения? Кто-то был ему по-настоящему близок?
При мне он всегда хорошо отзывался о Вадиме Туманове. Иногда с легкой иронией - о Севе Абдулове.
А ты с Виктором Некрасовым общался?
Да, он был человек симпатичный, хотя и гусарил сильно. Слава Ростропович как-то раз приглашает нас всех на вечеринку к одной парижской аристократке. Местные гости все в смокингах, дамы в вечерних платьях. Ну и наши ребята появляются - Некрасов, Галич, Максимов... Начали разносить закуску, такие, знаешь, маленькие бутербродики, канапе. Смотрю, наши прямо горстями их в рот запихивают. Потом стали водку разносить - так Виктор с Максимовым ее из рюмок сливали в стаканы и залпом пили. Дальше - больше. Проходит мимо нашей компании пожилая аристократка - Некрасов ее хвать за заднее место. Бедная француженка не поймет, как на это реагировать, так у них в высшем свете было не принято. Когда уходили, муж хозяйки дома, чтобы выказать гостям свое уважение, сам подавал пальто. Некрасов сует ему двадцать франков. И ты знаешь, француз оказался настолько воспитанным - ни один мускул не дрогнул на его лице. Он словно заправский швейцар спрятал купюру в карман: "Мерси, мсье".
О России
- Самое печальное для меня в сегодняшней российской жизни - это отсутствие веры во что-то хорошее, светлое. Мало кто верит, люди живут как бы по инерции. Будто не на своей земле. Раньше жили под коммунистами, сейчас - под олигархами и беспредельщиками из силовых структур. Ничего не изменилось: как был русский человек бесправным, так им и остался. И зачем ему стараться что-то хорошее сделать?
Я помню, Солженицын говорил: если вы, господа перестроечники и господа новые демократы, еще раз обманете свой народ, вырастет такое поколение, что вы содрогнетесь. И такое поколение уже растет - оно не знает своих корней, оно напрочь лишено представления о каких-то нравственных ценностях. А тем, кто имеет власть и имеет деньги, нет никакого дела до своего народа - вот что потрясает меня до глубины души.
Вот у вас каждый день, как заклинание, все произносят слова о борьбе с коррупцией. Но ведь на деле-то никакой борьбы нет и в помине. Одна видимость. Возьми Китай - там происходит реальная борьба с этим злом. Сажают, даже казнят и олигархов, и мэров, и членов полит бюро. Не важно, какая у человека должность. Украл, значит, понесешь наказание. У китайцев поэтому совсем другое настроение, они в отличие от русских верят своим властям, они строят свой Китай в атмосфере социального оптимизма, что напрочь отсутствует в России.
А безнаказанность не только плодит новых ворюг, она разлагает все общество, лишает его всяких перспектив. Вот недавно смотрю по ТВ какую-то программу, там интервью с бывшим министром финансов Московской области, который украл миллиарды и с этими деньгами скрывается где-то за границей. Он вздыхает: "Да, тяжело жить на чужбине". И корреспондент оставляет это без комментариев. И никто, похоже, не ловит мошенника. А почему? Да потому что, если его поймать и допросить, он такого наговорит, таких людей назовет - тех, кто покрывал его воровство.
Или еще один сюжет вспоминаю, видел его по телевидению. Речь шла о подмосковном энтузиасте, который на свои деньги хотел поставить памятник на месте, где шли тяжелые бои с фашистами, где много полегло наших бойцов. Корреспондент спрашивает местных ребят: "А вы вот так смогли бы? Под танки с гранатами? Стоять насмерть?" И эти пацаны прямо в камеру, не моргнув глазом, отвечают: "Никогда". - "Почему"? - недоумевает корреспондент. "Да потому что те сражались за свою родину. За свою землю. А нам за что умирать? Земля не наша, ее скупили богатеи. Родина? Что это? Банки Фридмана? Яхты Дерипаски?" Я не верил своим ушам.
О любимой женщине
- Так, чай пей, - напоминает Шемякин. - Сыры ешь.
Спасибо, не беспокойся. А ты, кстати, сам как питаешься? Ну, вот утром - мы видим - яичница. А днем, вечером?
Днем - ничего. Вечером, как правило, овощной суп и салат. Иногда, очень редко, мясо. С алкоголем, как ты знаешь, я давно завязал. И с курением покончил семь лет назад, хотя раньше выкуривал по пять пачек в день.
Ну и как ты перенес такую встряску? Ломки не было? Характер не изменился?
Нет, он абсолютно не изменился. Только стал еще лучше, - тихо поясняет Сара.
Сара то и дело отлучается на кухню, приносит тарелки с яичницей, разливает по большим чашкам чай, нарезает багет, предлагает гостям отведать варенье из яблок, которые растут у них в парке.
Сара де Кэй удивительным образом сочетает в себе обаяние, доброту и последовательную жесткость. Она здесь все - и управляющий хозяйством, и повар, и секретарь, и помощник в творческих делах. Она водит машину, занимается архивом, перепиской, планирует встречи и способна вести переговоры на четырех языках. Не без оснований подозревая во мне склонность к пиратским привычкам папарацци, она категорически просит меня спрятать в сумку фотоаппарат.
Сара, - умоляю я, - ну, хоть один кадр в этих замечательных интерьерах. Ну, пожалуйста...
Нет! - Ее тон не оставляет никаких надежд. - Ни для кого не бывает исключений. Замок - это наша частная территория, и всякая фотосъемка здесь запрещена.
Ладно, с явным огорчением сдаюсь я, а Шемякин, чтобы подсластить пилюлю, подкладывает мне варенья.
Кстати, Михаил, расскажи мне про Сару. Ты ведь, как я слышал, долго ей голову морочил...
Нет, недолго, - опять подает свой тихий голос Сара, потупив взор. - Всего девятнадцать лет.
Но это не рекорд, - смеется Михаил. - Роден, если мне память не изменяет, прожил со своей любимой вне брака около 60 лет, и только накануне кончины они официально зарегистрировали отношения.
А где ты ее нашел?
Это Высоцкий мне помог.
Подожди, подожди. Ведь вы, кажется, познакомились уже после его смерти...
Датское телевидение делало фильм о Володе, - поясняет Сара. - И вот в 1983 году авторы уже в Америке обратились ко мне, как человеку, знающему русский язык, с просьбой помочь выйти на Шемякина, чтобы взять у него интервью о Высоцком.
И сразу начался ваш роман?
Ну, не сразу. Хотя я к тому времени уже был свободен, давно жил отдельно от жены и дочки. С Сарой мы вместе уже двадцать семь лет.
Это приличный стаж.
Да, так долго терпеть такого человека, как я... Сарочка заслужила себе место в раю.
О разном
- Я и сейчас могу работать непрерывно двое, а то и трое суток. То есть вообще без сна. Раньше и дольше мог. Это у меня, наверное, от отца. Он мог неделями быть в седле.
Часто у тебя гостят люди из России?
Постоянно. Во-первых, мои ученики, они приезжают в основном из регионов. Потом компьютерщики - помогают перевести библиотеку и фонды в цифру. Вот сегодня тебя проводим и тут же встретим Андрея Бартенева - мы с ним должны обсудить один проект.
Жизнь в Штатах и во Франции отличается?
Конечно. За океаном я почти тридцать лет прожил. И всегда работал на контрактах с американскими галлеристами. Выставлялся, делал там имя. Здесь все по-другому. Сегодня художественная жизнь во Франции сведена к нулю. Я не могу назвать ни одного художника.
А чем ты это объясняешь?
Ну, во-первых, когда к власти пришел социалист Миттеран, двадцать четыре тысячи интеллектуалов покинули Францию. Все американцы уехали. А Франция всегда держалась на иностранцах. Пикассо - испанец. Ван Гог - голландец. Шагал и Сутин - русские евреи. И так далее.
Америка страна динамичная, там люди к чему-то рвутся, есть стимулы, а здесь - застой. 40 миллиардов долларов там тратится на поддержку искусства, причем деньги эти исключительно частные, спонсорские. Во Франции другая система, здесь есть министерство культуры, госбюджет. В Америке такого нет.
И это лучше?
Это лучше, - вступает в наш разговор американка Сара.
Но ведь очень распространена такая точка зрения, согласно которой американцы в массе своей очень необразованные и малокультурные люди. Книг не читают, в консерваторию не ходят.
Это ваше самоутешение, - говорит Сара.
Ты знаешь, что такое типичный американский университет? - добавляет Шемякин. - Я уже не говорю про качество образования. Каждый имеет свой музей с мировыми шедеврами живописи, графики, скульптуры. Многие держат театры. Хотите узнать Америку - поезжайте в любой университет и поживите там.
В Париж часто вырываешься?
Нет, нечасто. Времени нет. Было бы время, я бы и в другие места поехал. В Германию, например, мою любимую.
Ты сам себя загоняешь в такие жесткие рамки?
Сам. Тут и обязательства, и необходимость много работать, чтобы выживать. Ты не поверишь, но случается, мы сидим с Сарой зимой в пальто и стучим зубами от холода. Нечем заплатить за мазут для отопления.
Скажи, Миша, а в твоем замке водятся призраки?
Конечно. Какой же старинный замок без этого? Мы привыкли. Мирно с ними уживаемся.
Досье "РГ"
М.М. Шемякин родился 4 мая 1943 г. в семье военного и актрисы. Его отец происходил из черкесского (кабардинского) рода Кардановых. Он рано осиротел и фамилию Шемякин получил от своего отчима.
С юных лет Михаил подвергался гонениям: его исключили из художественной школы, подвергали принудительному лечению в психиатрической клинике, выставки запрещались. В 1971 г. выслан из СССР. Сначала жил в Париже, затем в США. В 2007 г. вновь вернулся во Францию.
Лауреат Государственной премии РФ (1993 г.), Президентской премии (1997 г.). Автор монументальных скульптурных работ (Нью-Йорк, Венеция, СПб, Москва, Самара). Автор либретто и сценографии к ряду театральных постановок. Создал цикл телепередач об искусстве на канале "Культура".
