«Триумфальная арка» — роман о любви, войне и смерти. «Триумфальная арка», художественный анализ романа Ремарка Образ жоан из триумфальной арки

Где та грань, за которую не следует переходить? И почему творчество Ремарка продолжает будоражить умы всё новых поколений, преклоняющихся перед его способностью к отражению действительности, связанной с войной, её последствиями и неприятия людьми человеческого? Отчего мир не желает окрашиваться в яркие краски, а перед хорошими людьми возникает одна преграда за другой? Ответы на такие вопросы можно найти и у Ремарка, но Ремарк делает их центром своих книг, давая читателю на себе лично прочувствовать всевозможные горести от упивания благами одних и страдания от этого других, вынужденных пребывать в зависимости от обстоятельств, покуда принцип рождения и принадлежности к другому месту будет определяющим. К сожалению, “Триумфальная арка” является ярким представителем основных идей Ремарка, но одно большое Но встаёт перед взором читателя, что решился ознакомиться с этим тяжёлым трудом, написанным Ремарком за долгие годы Второй Мировой войны о событиях ей прямо предшествующих. Однако, почему к сожалению? Всё объясняется очень просто, “Триумфальная арка” – логическое продолжение предыдущей книги автора “Возлюби ближнего своего” (от которой действительно хочется рыдать, мылить верёвку, завязывать узел на петле и устанавливать табурет – так сильно пробирает депрессивная составляющая, что никакая другая книга Ремарка уже не кажется достойной считаться более лучшей).

Безусловно, человек относится ко всему с высоты уже известных ему истин. И если читателю не повезло ознакомиться с “Тремя товарищами” раньше “Жизни взаймы”, а “Триумфальная арка” оказалась позади “Возлюби ближнего своего”, то в первую очередь приходит разочарование от несбывшихся надежд на что-то новое, способное вызвать такой же всплеск эмоций. Приходится признать – у Ремарка есть повторяющиеся книги, сюжет которых во многом сходен. И это без упоминания о многих мотивах поведения разнообразных героев из всего творчества Ремарка, по сути всегда похожих друг на друга как братья-близнецы, наделённые общими качествами, но переходящие из книги в книгу с небольшими различиями и ещё большим количеством сходных черт.

Кто-то скажет о чувстве отторжения людей обществом – “потерянном поколении”, кто-то упомянет чрезмерную тягу таких людей к мотовству и алкоголю, когда другого выхода для улучшения настроения просто не существует. При всём этом, Ремарк никогда не опускается до слишком подробных описаний, предпочитая останавливаться только на определённых моментах, повторяемых с завидной регулярность, что и должно происходить в нашей жизни, когда каждый новый день становится повторением предыдущего. Если начал герой пить сорокаградусный кальвадос (продукт перегонки сидра), то он будет его пить регулярно, даже не желая чем-то закусить. Еды вообще мало в книгах Ремарка, но алкоголя хоть отбавляй. Обязательно герой будет неравнодушен к автомобилям, и хоть раз, но машина станет центральным объектом. Упоминать о казино и быстром выбрасывании денег на ветер – только повторяться.

Ремарк всегда даёт героям чувство очень сильной любви, без которой не могут нормально функционировать. Они и от любовных-то переживаний не слишком жизни радуются, поскольку полностью пропитываются партнёром, входя в него и не отпуская от себя, не принимая никаких возражений. В “Триумфальной арке” Ремарк не будет излишне жесток – всех героинь его книг зачастую ожидает одинаковая судьба. Вопрос только в одном – это будет туберкулёз или же какая иная оказия. Чаще всего после улаживания дел с героиней – герой впадает в крайнюю степень отрешения от жизни (за редкими исключениями). “Триумфальная арка” в этом плане становится громадным исключением.

Если первая часть книги наполнена отношениями мужчины и женщины, между которыми следуют вставки хирургических операций, или же наоборот, то вторая часть полностью исключает первую, превращая влюблённого человека в мстящий автомат с полностью отключённым осознанием происходящего, чей разум затуманен до крайности. От читателя до последнего момента скрывается предыдущая жизнь героя, о которой, скорее всего, сам Ремарк не подозревал всю доброю половину повествования, решив встряхнуть читателя необычным элементом творчества, привнося действительно новую линию поведения. Но из-за неопытности в создании реализации плана мести, Ремарк допускает оплошности, которые превращают окончание книги в сказание о параноике, отринувшего любовь к людям, о чём он постоянно думал изначально. И становится очень непонятно, почему Ремарк заставляет героя мстить за свои личные обиды, но прощать обиды за убийство близких ему людей, с миром отпуская того, кто внёс окончательный разлад для всего происходящего.

Трудно отрицать мастерство Ремарка в создании сцен, описываемых в мельчайших деталях, где внимание уделено абсолютно всему. Будто сам присутствуешь рядом, наблюдая не только за каждой операцией, но следишь за чехардой вокруг трупа в отеле. Ремарк не пожалел страниц, наполняя “Триумфальную арку” персонажами с интересными характерами. Чего только стоят врачи, медсестра, глава департамента по управлению делами беженцев, каждый пациент в отдельности. Делать упор на описание медицинских деталей нет нужды, но вот факт отрицания необходимости сообщать об обнаруженном раке вскрывает проблематику этого заболевания, когда и сейчас не существует общепринятого мнения на этот счёт. Перед Второй Мировой о нём просто не сообщали – вот и всё.

… за туманом не разглядеть громаду Триумфальной арки. Всё, что не было сказано дополнительно, всё это присутствует в отражении мнения о романе “Возлюби ближнего своего”.

Вообще-то две трети книги я думала, что напишу первую гневную рецензию на "Триумфальную арку". Так что сначала пойдет отрицательная часть рецензии...
Все хвалят, ну просто все, а я вот "Баба Яга против!" Да, были какие-то моменты, которые я могла назвать сильными и удачными, но в целом книга производила впечатление театральности и наигранности. Она была похожа на фильмы, в которых снималась Марлен Дитрих, прототип Жоан Маду - такие же контрастные и патетичные. Читала и уговаривала себя: "Ну что ты так реагируешь? Книга автобиографична, а если человек описывает свои чувства, он не может перегибать палку, он действительно так чувствовал! Значит, ты просто не можешь понять чужие чувства, вот и все!" Вспоминалось и то, что Ремарк даже подписывал свои письма к Дитрих как Равик. Короче, я пыталась себя убедить, что я не имею права критиковать чужую жизнь.
Что мне не нравилось? Меня почти трясло от того, что автор "сыпет прописными истинами, точно школьный наставник". Мне кажется, что люди не могут так разговаривать. Ну вот посудите сами - вспомните эпизод, когда Равик под дождем стоял возле дома Жоан. Помните, что он говорил?

- А ты - там, наверху, - сказал он, рассмеявшись, и обращаясь к освещенному окну и не замечая, что смеется. - Ты, маленький огонек, фата-моргана, лицо, обретшее надо мной такую странную власть; ты, повстречавшаяся мне на планете, где существуют сотни тысяч других, лучших, более прекрасных, умных, добрых, верных, рассудительных... Вот я стою здесь, я жалок, и когти ревности разрывают мне все внутри; и я хочу и презираю тебя, восхищаюсь тобою и боготворю тебя, ибо ты метнула молнию, воспламенившую меня, молнию, таящуюся в каждом лоне, ты заронила в меня искру жизни, темный огонь.

Он - один из множества эмигрантов без паспортов или каких-либо иных документов, постоянно находящихся под угрозой ареста и высылки из страны. На родине он помог бежать двум невиновным, пережив после этого пытки в гестапо и гибель своей девушки в застенках, он перебрался во Францию, так как там эмигрантам легче всего жить.

Он случайно знакомится с итальянской актрисой Жоан Маду и завязывает с ней роман, влюблённые то ссорятся, то мирятся. Равику удаётся заманить в лес и убить своего главного мучителя - гестаповца Хааке, пообещав ему визит в элитный бордель.

В конце романа начинается война, Жоан получает смертельное ранение от пули ревнивого актёра, Равик отказывается скрыться под личиной русского эмигранта и спокойно отдаётся в руки полиции, устроившей облаву в отеле, где он живёт.

Цитаты

Что бы с вами не случилось - ничего не принимайте близко к сердцу. Немногое на свете долго бывает важным.

Легче переспать с мужчиной, чем назвать его по имени

Что может дать один человек другому, кроме капли тепла? И что может быть больше этого?

Без любви человек не более чем мертвец в отпуске, несколько дат, ничего не говорящее имя.

Женщина от любви умнеет, а мужчина теряет голову.

Любовь не пятнают дружбой. Конец есть конец.

Ни один человек не может стать более чужим, чем тот, кого ты в прошлом любил.

Самый легкий характер у циников - самый невыносимый у идеалистов.

Свободен лишь тот, кто утратил всё, ради чего стоит жить.

Странно, что человек может умереть… когда он любит…

Любовь не терпит объяснений. Ей нужны поступки.

Мужчина - не мужчина, если деньгами распоряжается его жена.

Всё, что можно уладить с помощью денег, обходится дешево.

Ты скажешь, что именно я бросил тебя. И приведешь немало доводов… И сама поверишь в них… И будешь права перед древнейшим судом мира - природой.

Нигде ничто не ждёт человека, всегда надо самому приносить с собой всё.

Одинокий человек не может быть покинут. О эта жалкая потребность человека в крупице тепла. Да и разве вообще существует что-то, кроме одиночества.

Одиночество - извечный рефрен жизни. Оно не хуже и не лучше, чем многое другое. О нём лишь чересчур много говорят. Человек одинок всегда и никогда.

Человек велик в своих замыслах, но немощен в их осуществлении. В этом его беда, и его обаяние.

И когда мне становится очень тоскливо, и я уже ничего больше не понимаю, тогда я говорю себе, что уж лучше умереть, когда хочется жить, чем дожить до того, что захочется умереть.

Кто слишком часто оглядывается назад, легко может споткнуться и упасть.

Слова, сказанные в темноте, разве они могут быть правдой? Для настоящих слов нужен яркий свет.

Мораль - выдумка слабых, жалобный стон неудачников.

Ожидание разъедает душу.

Ночью человек всегда иной, чем днем.

Какими жалкими становятся истины, когда высказываешь их вслух.

Любовь - не то слово. Оно слишком мало говорит. Оно как капля в реке, лист на дереве. Всё это гораздо больше…

Странное чувство пустоты, вызываемое всяким «после».

Отправить свою хорошую работу в базу знаний просто. Используйте форму, расположенную ниже

Студенты, аспиранты, молодые ученые, использующие базу знаний в своей учебе и работе, будут вам очень благодарны.

Размещено на http://www.allbest.ru/

ЭРИХ МАРИЯ РЕМАРК «ТРИУМФАЛЬНАЯ АРКА»

Ремарк был рожден в небогатой семье в провинции Нижняя Саксония. Его семейные корни были французскими.

Эрих Мария Ремарк является одним из самых известных немецких писателей 20 века. Большей частью писал романы военных и послевоенных годов. В общей сложности написал 15 романов, два из них были опубликованы посмертно. Цитаты Эриха Ремарка широко известны и привлекают своей точностью и простотой. Эрих Мария Ремарк -- псевдоним. Настоящее - Эрих Пауль Ремарк (в честь умершей матери). Писатель принес с собой в литературу понятие «потерянное поколение». Это группа «рассерженных молодых людей», прошедших ужасы Первой мировой войны (и увидевших послевоенный мир вовсе не таким, каким он виделся из окопов) и написавших свои первые книги, так шокировавшие западную публику. К таким писателям, наряду с Ремарком, относились Ричард Олдингтон, Эрнест Хемингуэй.

В течение долгого времени Ремарк страдал от аневризмы и после долгих месяцев лечения и в 1970 году великий писатель скончался в возрасте 72 лет.

«Триумфальная арка» -- один из наиболее известных романов Ремарка. Роман Ремарк написал в 1945 году под впечатлением от отношений с Марлен Дитрих. У них была с ним короткая, но очень яркая любовь -- она сохранилась в переписке между писателем и актрисой.

Работа над романом продолжается несколько лет. Роман начинает выходить в журнале «Кольес» в 1945 году. Вскоре, через год, роман «Триумфальная арка» был издан в виде книги. Роман был переведён на русский язык и впервые опубликован в СССР в журнале «Иностранная литература», 1959.

Экранизации

«Триумфальная арка» -- фильм 1948 года с Ингрид Бергман и Шарлем Буайе в главных ролях;

«Триумфальная арка» -- фильм 1985 года. В главных ролях -- Энтони Хопкинс и Лесли-Энн Даун.

«ТА» - пронзительная история любви всему наперекор, приносящей боль, но и дарующей бесконечную радость.

В нём Ремарк обратился к актуальной для Европы проблеме человечности, проявляющейся или, напротив, исчезающей в людях на фоне войны.

Место действия романа - Париж накануне Второй мировой войны.

Главный герой романа - беженец из Германии, без документов, скрывающийся и от французов и от нацистов, в прошлом один из ведущих хирургов страны, носящий вымышленную фамилию Равич (настоящее имя-Людвиг Фраунзеберг, много сменял имен) - представляет собой характерный пример человека с большой буквы. Неповиновение фашистским законам привело Равича в застенки гестапо(политическая полиция Третьего Рейха), где он пережил жестокие мучения, смерть любимой девушки Сибиллы, высылку в концлагерь из-за гестаповца Хааке. Побег концлагеря дал ему надежду. Он живет во Франции 5 лет. «Триумфальная арка» показывает нам последний год из мирной, парижской жизни доктора, начавшийся со знакомства с Жоан Маду(итальянская актриса и певица, окруженная поклонниками, вспыльчивая, прекрасная и неотразимая).

Все действия романа проходят ночью или поздним вечером. Мрачные улицы Парижа создают атмосферу усталого одиночества и оцепенения.

Встреча с отчаявшейся женщиной на мосту сразу же определяет главную черту героя - человеколюбие. Несмотря на свою усталость, разочарованность, чуждость всему и вся и осознание того, что всем помочь невозможно, Равич шаг за шагом удерживает около себя незнакомку, помогая ей пережить не только самую страшную ночь в её жизни, но и уладить проблемы - с умершим любовником, переездом в другой отель, поиском новой работы. В первую их встречу описывается насколько она была несчастна(курила жадно, пошатывалась, смотрела куда-то сквозь) Он понимает, что стр 11. Жоан Маду незаметно входит в жизнь доктора. Поначалу Равич не придаёт значения проведённой с ней ночи: он не видит лица Жоан, не запоминает её внешность - для него она просто женщина, с которой можно удовлетворить свои физические потребности, чтобы забыться на время, получить «частичку чужой жизни», наполнив своё безрадостное существование «каплей чужого тепла». Она очень странная, непостоянная, с неустойчивой психикой женщина.

Любовь между героями начинается с физического влечения, но рождается под влиянием внутреннего духовного родства. Жоан, как и Равич, лишена корней. У неё нет дома, нет друзей, нет привязанностей. Её жизнь начинается с того момента, как она влюбляется. Подобно Равичу Жоан остро чувствует своё одиночество и всю бессмысленность жизни, наполненной простыми физическими действиями - например(стр 31 про раздеваться цитата)

Но вот, кажется, что блеснула надежда на лучшее. Любовь. Спасет ли она героя от мрака одиночества? Но все напрасно. Душа Равича, как и сумрачный Париж, оцепенела и застыла. Эти утопические отношения приносят только новые страдания героям. Постоянные ссоры опустошают Равича и Жоан Маду. Любовный сюжет не развивается. Автор просто показывает чувства и переживание героев. Разрыв отношений между главными героями проходит долго и болезненно. Несмотря на принятое решение не делить любимую женщину с другим, доктор не может ни отказаться от её близости, ни от своей любви, заставляющей его бежать на помощь к Жоан в любое время дня и ночи. Но вскоре смерть снова приближается вплотную к Равичу. Потеря Жоан.(можно рассказать как она умирает). Гибель актрисы символична. Она совпадает с датой начала новой войны. Мир кажется жестоким, погрязшем во мраке безумия и одиночества. Только перед лицом смерти Равич понимает, насколько сильна была его привязанность к этой женщине, являвшейся для него чем-то гораздо большим, чем просто любовь - Жоан стала для доктора жизнью.(стр 627)

При этом с самого начала Равич знает, что рано или поздно его отношения с Жоан закончатся. До тех пор, пока они встречались как одинокие, независимые люди, между ними всё было просто и понятно. Как только Жоан захотела стабильности в виде своего дома и положения в обществе, Равик понял, что она уйдёт от него.

Один из символических образов - дождь, являющийся в романе образом жизни. Дождь идёт во время ночей, проведённых Равичем с Жоан; во время дождя он понимает, что любовь возродила его к жизни.

Как я говорила, что все действия романа проходят ночью или поздним вечером. Ещё один символический образ романа - ночь - связана с двумя пограничными константами: любовью (знакомство и встречи главных героев проходят в тёмное время суток) и ключевым убийством (Равич убивает Хааке до наступления рассвета: Главный герой воспринимает это как что-то естественное. Равич уничтожает не человека, а зверя. Он не отнимает жизнь, а даёт её десяткам, если не сотням, невинных людей, чьё существование оказывается под угрозой из-за таких, как Хааке. Равич убивает Хааке незадолго до объявления войны. Историческая обстановка служит дополнительным оправдательным фоном для поступка главного героя)

Часто можно услышать, что роман Эриха М. Ремарка «Триумфальная арка» признан одним из самых трагичных произведений ХХ века. Это спорный вопрос. Ведь все искусство безумного столетия, которое пережило сразу две масштабные и кровопролитные войны, буквально пропитано болью, чувством одиночества и обреченности.

Образ Триумфальной арки символичен. Она является выражением свободы и независимости Франции и всего человечества в целом. Построенная для торжественного прохождения через нее Наполеона со своим войском после похода на Россию, она пережила его бесславное возвращение. Автор уверен, что антифашистская борьба касается каждого, дабы не погасла вселенская искра любви, способная согревать людей.

Знаменитый писатель употребляет в своем произведении много фраз, ставших крылатыми. Среди них рассуждения о любви, от которой, по мнению Ремарка, женщины умнеют, а мужчины теряют голову, а без нее все только мертвецы в отпуске. Доказательством же любви являются не объяснения, а поступки. О деньгах, которые не должны находиться в руках жены, о дешевизне всего, что улажено с их помощью. Автор советует, ко всему относится легко, ведь мало что на свете долго остается важным. Также Ремарк тонко подметил, что беда и обаяние человека в величии замыслов и немощности их осуществления.

Еще я пришла в восторг от некоторых фраз, от так называемой "вкусности" языка. Мне бы хотелось прочитать это, возможно, это наведет вас на какие-то мысли. Стр. 47, стр 98, стр 125, первый урок Равича - 138. спор Морозова и Равича (мир фальшивок и консервов стр 209), Противоречия человека стр 365

Данная книга оставляет тяжелый "металлический" осадок на душе. Роман наполнен красивыми и давно ушедшими в народ фразами, чувства героев переданы со всей полнотой и глубиной. Автор сумел описать их таким образом, что ты начинаешь ощущать себя тем или иным персонажем, полностью сливаться с ним, словно читаешь про самого себя в прошлой жизни. Но это одновременно и пугает.. Во время прочтения все это угнетает, подавляет и расстраивает, но вместе с тем не дает оторваться, погружает с головой и заставляет забыть о повседневных хлопотах. Но многих, я думаю, такого рода произведение способно ввести в депрессию и долгие томительные размышления. Поэтому если у вас скверное настроение, вы ждете красивую историю любви и хотите получить вдохновение, то лучше отложите эту книгу до более подходящих времен.

Книга Эриха М. Ремарка производит неизгладимое впечатление, оставляя в читателе желание изменить мир, в котором не должно быть места войне! Ремарк хотел показать, подчеркнуть, выделить, что война не нужна людям, она бессмысленна, противоестественна, бесчеловечна, такое не должно повторяться. ремарк триумфальный роман герой

Прочтение ее (и перечитывание, разумеется) делает нас чуть мудрее и чуть светлее через печаль. И заставляет задуматься о хрупкости чудесных вещей и чувств, делающих нашу жизнь стоящей.

Но ради справедливости должна отметить, что тот же образ Жоан заставил меня немного задуматься над своим поведением. В особенности промыла мозги история про волну и утес. Мне кажется, все женщины этим страдают. Подтачиваем, "пилим", а потом плачем, когда утес рассыпается на маленькие кусочки. Показательная притча...

Жила-была волна и любила утес, где-то в море, скажем, в бухте Капри. Она обдавала его пеной и брызгами, день и ночь целовала его, обвивала своими белыми руками. Она вздыхала, и плакала, и молила: «Приди ко мне, утес!» Она любила его, обдавала пеной и медленно подтачивала. И вот в один прекрасный день утес, совсем уже подточенный, качнулся и рухнул в ее объятья.

И вдруг утеса не стало. Не с кем играть, некого любить, не о ком скорбеть. Утес затонул в волне. Теперь это был лишь каменный обломок на дне морском. Волна же была разочарована, ей казалось, что ее обманули, и вскоре она нашла себе другой утес.

Размещено на Allbest.ru

Подобные документы

Общая характеристика творчества В.В. Набокова. Стиль, место, краткое изложение, условия и история написания романа В. Набокова "Приглашение на казнь". Анализ образа Цинцинната, Марфиньки и других основных героев романа, особенности их внутреннего мира.

контрольная работа , добавлен 11.09.2010


Краткая биография Э.М. Ремарка - одного из наиболее известных и читаемых немецких писателей XX века. Философская глубина содержания, лиризм и гражданственность творчества Э.М. Ремарка. Создание образов при помощи цвета и звуков в творчестве Э.М. Ремарка.

курсовая работа , добавлен 27.05.2012


Сюжет романа Эриха Марии Ремарка "Три товарища", опубликованного в 1936 году. Главные герои - Роберт Локамп, Отто Кестер, Готтфрид Ленц и Патриция Хольман. Проблематика романа - тема "потерянного поколения", людей, прошедших через горнило войны.

презентация , добавлен 25.12.2015


Раскрытие психологизма романа Ф.М. Достоевского "Преступление и наказание". Художественное своеобразие романа, мир героев, психологический облик Петербурга, "духовный путь" героев романа. Психическое состояние Раскольникова с момента зарождения теории.

реферат , добавлен 18.07.2008


Литературное определение образа. Построение образной системы художественного произведения. Способы языкового воплощения системы образов. Стиль написания и изобразительные приемы романа "Портрет Дориана Грея". Образы главных героев, их языковое воплощение.

дипломная работа , добавлен 20.03.2011


Анализ романа "Мартин Иден", его тематика, проблематика и идейная основа. Характеристика главных героев. Второстепенные и эпизодические персонажи. Композиция романа и его художественные особенности. Темы любви, общества, стремления и образованности.

реферат , добавлен 23.12.2013


История написания романа "Преступление и наказание". Главные герои произведения Достоевского: описание их внешности, внутренний мир, особенности характеров и место в романе. Сюжетная линия романа, основные философские, моральные и нравственные проблемы.

реферат , добавлен 31.05.2009


Первая мировая война глазами современников. Позиция автора к теме войны и мира в романе "На западном фронте без перемен". Тема любви и мира в сюжетной линии романа. Авторское отношение к изображаемым событиям, средства передачи авторского отношения.

реферат , добавлен 07.06.2010


Основные романы Ремарка, их внутренняя взаимосвязь и автобиографичность. Тип героя - человека, близкого автору, выражающего в той или иной степени его мироощущение. Одиночество и ощущение перехода у героев Ремарка. Излюбленный тип героини писателя.

реферат , добавлен 25.03.2010


Жанр романа Б. Пастернака "Доктор Живаго" - лирический эпос, основная тема - личность в русской истории ХХ в. Пересечение множества частных судеб на фоне исторических событий. Жизненная позиция Живаго, ее противопоставление мировоззрению других героев.

Иллюстрация издательства Каро

Очень кратко: За несколько лет до Второй Мировой войны репресси­рованный немецкий хирург, убеждённый антимилитарист, сбегает из фашистского концлагеря и попадает в Париж, где влюбляется, теряет любимую и мстит врагу.

Равик встретил её поздним ноябрьским вечером на мосту Алма. Ему показалось, что женщина собирается покончить с собой - до того бледное у неё было лицо. Равик очень устал после рабочего дня, но оставить женщину не смог. Он отвёл её в маленький погребок недалеко от Триумфальной арки, угостил кальвадо́сом (яблочным бренди) и дождался, пока женщина успокоится. Её внешность не привлекла Равика. У женщины было потухшее, бледное лицо и полные, но бесцветные губы. Понравились Равику только волосы естественно-золотистого цвета.

Выпив кальвадо́са, они вышли из кафе. Равику было скучно, но он снова не смог отпустить несчастную одну в дождь и туман. Они пересекли площадь Этуаль перед Триумфальной аркой, свернули в переулок и подошли к отелю «Энтерна­сьональ», где жил Равик. Свободного номера в отеле не оказалось, и ему пришлось приютить женщину у себя. Лечь спать он так и не успел - его срочно вызвали на работу.

Равик был талантливым хирургом. Несколько лет назад ему удалось сбежать из фашистского концлагеря в Париж. С тех пор он нелегально оперировал в клинике доктора Вебера. В тот вечер пациентка - девушка после неудачного аборта - умерла на операционном столе. Равик тяжело переживал такие неудачи. Домой он пришёл усталый и разбитый, надеясь, что женщина уже ушла, но, видимо, идти ей было некуда. По дороге Равик выпил, и для него «вдруг всё стало простым - утро, женщина». Он позвал её в постель, и она согласилась.

После он уснул, а проснувшись, обнаружил, что женщина всё ещё рядом. Она рассказала, что живёт неподалёку, в отеле «Верден». Мужчина, с которым она приехала в Париж, внезапно умер, и женщиной овладела паника. Равик проводил её в отель, позвонил доктору Веберу, который помог уладить все формальности с полицией, и вызволил её вещи из жадных лап хозяина гостиницы. Затем он помог ей снять номер в отеле «Милан». Там она написала на листке блокнота своё имя - Жоа́н Маду́. Он порвал его, как только вышел из отеля.

Прошло время. Равик по прежнему оперировал в клинике и жил в «Энтерна­сьонале», хозяйка которого не требовала документов у беженцев. Квартиру он снять не мог - для этого нужен паспорт, которого у Равика не было. Попав в полицию в первый раз, он мог сесть в тюрьму на несколько недель, во второй раз - на полгода. Этот порочный круг он проходил не однажды и многому научился. Он не хотел что-то иметь и к чему-то привязываться. Необходима Равику была только работа. «Ведущим» хирургом клиники был старый и бездарный профессор Дюран. Он погружал пациента в сон, а потом приходил Равик и делал операцию, которая профессору была не по плечу. Дюран сделал себе имя, выплачивая Равику мизерную долю своих гонораров. Равик не возражал - не оперировать он не мог. Кроме «ассисти­рования» профессору, Равик должен был каждый четверг осматривать девушек из публичного дома «Озирис», услугами которых зачастую пользовался.

Единственным другом Равика был русский эмигрант Борис Морозов, работающий швейцаром в русском ночном клубе «Шехерезада». Они часто встречались в столовой «Энтерна­сьоналя», которую постояльцы называли «катакомбой». Помещение находилось в подвале отеля и имело выход во двор, которым пользовались во время полицейских облав. Равик и Борис сидели в углу «катакомбы» под чахлой пальмой в кадке и играли в шахматы, когда доктору принесли пакет от неизвестной дамы, в котором оказалась маленькая деревянная Мадонна. Равик вспомнил, что видел такую фигурку в комнате Жоан Маду. Морозов счёл статуэтку «криком о помощи», ведь женщина осталась совершенно одна в чужом городе. Он уговорил Равика зайти к ней.

Равик застал Жоан в тяжёлой депрессии. Он провёл с ней вечер, по прежнему не испытывая интереса к женщине. Жоан оказалась актрисой, и Равик дал ей адрес Морозова - тот мог устроить ей работу в «Шехерезаде». Сделав это, Равик испытал облегчение - «слабое чувство ответственности, которое он всё ещё испытывал, исчезло». Женщина не хотела оставаться одна, и Равик провёл ночь в её комнате на узком и шатком шезлонге.

Этого человека Равик заметил через несколько дней, когда сидел в бистро на улице Буасьер. Человек мелькнул за залитым дождём стеклом, и Равик бросился за ним, но не догнал. Ему вспомнился Берлин 1934 года, комната без окон в гестапо, боль от пыток, «полное отчаяния лицо Сибиллы», которую держат палачи, и другое лицо - сытое, улыбающееся. Равик вспомнил голос этого человека, объясняющий Сибилле, что с ней произойдёт. Девушка повесилась в концлагере через три дня. Человека звали Хааке, и именно его Равик увидел за мокрым стеклом. Поговорив с Морозовым, Равик решил, что обознался.

На следующий вечер Равик пришёл в «Шехерезаду» с Кэт Хегстрем, американкой шведского происхождения, своей первой парижской пациенткой - два года назад он вырезал ей аппендицит. С тех пор дела Равика шли хорошо, и он считал Кэт своим талисманом. Она вернулась в Париж, чтобы сделать аборт, и попросила Равика развлечь её немного.

В «Шахерезаде» пела Жоан. В ней «не осталось и следа от бесцветного, стертого выражения, знакомого Равику». Сейчас лицо женщины «было озарено какой-то волнующей, погибельной красотой». Равик провёл вечер, слушая, как Кэт строит планы на будущее. Сейчас ей нельзя было рожать из-за кровотечения, но она хотела детей. На следующий день, проводя операцию, Равик обнаружил у Кэт неопера­бельный рак.

Пытаясь смириться с этим, Равик вспомнил «один из величайших уроков его жизни», полученный им на фронте Первой Мировой войны под Ипром. Тогда во время внезапного артилле­рийского налета погибло трое его друзей, а сам Равик чудом остался цел и усвоил: помогай, пока можешь, но если сделать ничего нельзя - забудь и живи дальше. Только так можно выжить.

Вечером он отправился в «Шехерезаду» и встретился с Жоан. Теперь Равика восхищало её «светлое, таинственное лицо». Их роман начался под отливающей серебром громадой Триумфальной арки.

Жоан окунулась в свою любовь с головой, «она всецело отдавалась тому, что делала в данную минуту». Равик же держал себя отстранённо - он боялся привязываться к кому-то, уж очень нестабильна была его жизнь. Но чем дальше заходили их отношения, тем сильнее он влюблялся в Жоан и чувствовал, что теряет свою независимость. Он был старше её на пятнадцать лет и чувствовал, что рано или поздно она его оставит. Морозов недолюбливал Жоан, считая её стервой, и она это чувствовала.

Вскоре, сидя с Морозовым за столиком перед рестораном «Фуке», Равик снова увидел человека, похожего на Хааке, и снова потерял его в толпе на площади Этуаль. Морозов попытался успокоить Равика. Он посоветовал другу составить план мести и строго ему следовать. Так сделал сам Морозов, мечтавший встретить людей, которые уничтожили его семью во время русской революции. Равик долго сидел перед рестораном, высматривая Хааке и вспоминая о Сибилле. Она была «балованным красивым существом, привыкшим к рассеянной, лёгкой жизни». Их поймали, когда они пытались покинуть Германию, и пытали три дня. Хааке требовал у Равика признания, но тому не в чем было признаваться. После гестапо его отправили в концентра­ционный лагерь, затем он попал в госпиталь, откуда и сбежал. Теперь его сны были полны «ужаса фашистских застенков, застывших лиц замученных друзей». Так и не увидев Хааке, Равик решил не рыться «в шлаке мертвых лет, оживших благодаря нелепому, проклятому сходству», и не приносить в жертву случайной иллюзии любовь Жоан.

Через некоторое время она заговорила с ним о собственном доме. Жоан не знала, что Равик нелегал. Он сообщил Жоан, что в любую минуту его могут арестовать. Чтобы успокоить испуганную женщину, Равик предложил ей отправиться в небольшой отпуск на юг Франции, к Средиземному морю. Две тысячи франков на отпуск Равик добыл у профессора Дюрана, пригрозив уйти из клиники, когда пациент уже лежал на операционном столе. Пациентом оказался «некий Леваль, ведавший делами эмигрантов», безразличный к судьбам беженцев человек. Оперируя, Равик думал, что держит в руках жизнь Лаваля, как тот - жизни тысяч нелегальных эмигрантов. Перед отъездом Равик встретился с Кэт. Она уезжала в Италию, не зная, что смертельно больна - доктор так и не смог сказать ей об этом.

Они жили в Антибе уже восемь дней, а Равику казалось, что он провёл в этом залитом солнцем мире всего восемь часов. Чтобы продлить отдых, Равик иногда выигрывал небольшую сумму в казино. Жоан нравилась такая жизнь, и Равик чувствовал, что рано или поздно она найдёт мужчину, способного обеспечить ей её. Не желая быть брошенным, Равик решил первым порвать с Жоан по приезде в Париж.

Сделать это он не успел. Примерно через неделю после возвращения, направляясь в клинику, Равик увидел, как обрушились леса у строящегося здания. Какую-то женщину тяжело ранило, и врач не мог остаться в стороне. Когда Равик оказывал помощь, приехала полиция. Быстро выяснилось, что документов у врача нет. О том, что попался, Равик успел сообщить доктору Веберу, Морозову и Жоан. Вебер попытался помочь Равику через профессора Дюрана, которому Лаваль был очень благодарен за успешную операцию. Дюран, однако, не мог простить двух тысяч франков, и только ухудшил положение Равика. Он отсидел две недели в тюрьме, а потом был выслан из Франции.

В Париж он вернулся через три месяца. За это время Германия оккупировала Чехословакию, а он сам перенёс воспаление лёгких и два раза попался полиции. Фамилию Равик он себе оставил - она нравилась ему больше, чем другие. В «Энтерна­сьонале» о его неприятностях не знали: Морозов всем рассказал, что доктор уехал в Руан. Он же сообщил Равику, что Жоан больше не работает в «Шехерезаде». Спрашивать о Равике она перестала недель пять назад. Краем уха Морозов слышал, что Жоан снимается в кино.

Промучившись весь вечер, Равик отправился в отель «Милан», но Жоан там больше не жила. Он понял, что всё кончено и позвонил Веберу - ему нужна была любимая работа, чтобы успокоиться и забыть. Равик встретил Жоану две недели спустя в ресторане «Клош д,Ор». Она была с двумя незнакомыми мужчинами, а её плечи успели покрыться южным загаром. Они поссорились. Жоан обвиняла Равика, что тот и не подумал разыскивать её, а он смотрел на её южный загар. Она пришла к нему ночью, и у него не хватило сил её выгнать. Жоан заснула, прижавшись к Равику.

Утром Жоанн ушла и не появлялась несколько дней, а Равик с тоской ждал её звонка. Он продолжил работать в клинике, оперировал, и это облегчало его жизнь. Равик про прежнему осматривал девушек из «Озириса», где, несмотря на «мёртвый» сезон, царил ажиотаж.

Жоан позвонила клинику и пригласила Равика к себе. Теперь она не жила в дешёвом отеле. Новый друг Жоаны, актёр, снимал для неё безвкусно обставленную квартиру. Наконец Равик понял, что Жоан отводит ему роль приходящего любовника. Это его не устраивало, Равику, приятному мужчине с узким лицом и проница­тельными, глубоко посаженными глазами, было уже за сорок, и он хотел либо всё, либо ничего. После долгого и тяжёлого разговора он ушёл. Проведя с ней ещё одну ночь, Равик понял, что пропадёт, если сделает это снова.

Вскоре из Италии вернулась Кэт Хэгстрём. Она уже знала, что умирает, и собиралась «взять у жизни всё, что можно». Равик предложил ей помощь. Он пытался отвлечься работой или долгими прогулками, но забыть Жоан не получалось - она была в его крови. Однажды ноги принесли его к дому любимой. Он долго смотрел на её окна, чувствуя невыносимую, острую боль, словно кто-то разрывал его сердце. Внезапно начался ливень. Стоя под дождём, Равик вдруг почувствовал биение жизни. Словно лопнула скорлупа, сковывающая его душу, и прорвалась жизнь, «желанная и благословенная». Не оглядываясь, он пошёл прочь.

Некоторое время спустя, сидя в ресторане «Фуке», Равик снова увидел Хааке. На этот раз доктор не собирался его упускать, но бросаться в погоню ему не пришлось - Хааке сам подошёл к нему, приняв за земляка. Чудом сохранив выдержку, Равик назвался фон Хорном и вызвался показать Хааке злачные места Парижа. К большому сожалению Равика, его враг спешил на поезд в Берлин. Однако он обещал связаться с «фон Хорном» через две недели, когда снова приедет во Францию.

Эти две недели Равик готовился к мести. Ему было не до Жоан, но та всё не оставляла его в покое, приходила к нему домой, устраивала сцены ревности. Равик не сдавался, понимая, что победив, Жоан бросит его, как ненужную вещь. Однажды ночью она позвонила ему и позвала на помощь. Решив, что Жоан в беде, Равик собрал докторский чемоданчик и поехал к ней, но тревога оказалась ложной. Очередной любовник-актёр устроил ей скандал, грозился убить, она испугалась и вызвала Равика. Жоан призналась, что слишком торопится жить, меняет любовников, друзей и не может остановиться. Равик понял, что потерял её навсегда, и на душе у него стало легко: теперь никто не помешает ему отомстить.

Утром он переехал в отель «Принц Уэльский» - этот адрес он назвал Хааке. Равик понимал, что его враг, «маленький чиновник по ведомству страха, сам по себе значит немного, и все же убить его было бесконечно важно». Равику казалось, что Хааке может позвонить во время операции. Эта мысль так нервировала его, что от работы пришлось на время отказаться.

С помощью Морозова Равик нанял машину и составил план, а Хааке всё не звонил. В конце концов Равик отчаялся: нацист мог не приехать или позабыть адрес. Он увидел врага однажды вечером, случайно завернув в «Озирис», и подкараулил его у входа - никто не должен был увидеть, что они уехали вместе. Хааке обрадовался встрече. Он не позвонил, потому что перепутал название отеля. Равик пообещал Хааке прогулку по дешёвым, но шикарным публичным домам, отвёз его в Булонский лес, оглушил ударом по голове и задушил. Тело и одежду он закопал в разных местах Сен-Жерменского леса, а документы сжёг. Хааке даже не понял, за что его убили, и это некоторое время мучило Равика, но потом он успокоился и испытал необычайное облегчение. «Заклинившаяся, наглухо запертая, покрытая запекшейся кровью дверь в его прошлое внезапно отворилась, легко и бесшумно, и за ней снова раскинулся цветущий сад, а не застенок гестапо». Что-то таяло в Равике, наполняя его жизнью.

Морозов уговаривал Равика уехать из Парижа, но тот отказался - ему некуда было ехать. Он знал, что после объявления войны его посадят во французский концлагерь и был к этому готов. Вскоре он проводил Кэт Хэгстрём в Шербур: она уплывала на огромном белом пароходе в США умирать. Вернувшись в Париж, Равик обнаружил, что город затемнён. Освещалась только площадь Этуаль с Триумфальной аркой и Елисейские Поля за ней.

В ту же ночь Равику снова позвонила Жоан и попросила приехать. На сей раз он ей не поверил и остался в «Энтерна­сьонале». Вскоре к нему постучал испуганный любовник Жоан. Он выстрелил в неё, тяжело ранил, а теперь не знал, как спасти. Равик поспешил к ней и отвёз в клинику Вебера. Начав операцию, он увидел, что пуля застряла в шейном отделе позвоночника, и спасти Жоан невозможно. С бессильной болью Равик наблюдал, как паралич охватывает тело, которое он так любил. Когда Жоан начала задыхаться, он ввёл лекарство, облегчившее ей смерть - она сама попросила его об этом, когда могла ещё говорить.

В момент смерти Жоан началась Вторая Мировая война. Когда Равик вернулся в «Энтерна­сьональ», его уже ждала полиция по доносу одной из медсестёр клиники. На сей раз он назвал своё настоящее имя - Людвиг Фрезенбург. Париж он покидал в кромешной темноте, даже Триумфальная арка была не видна.