Вольтер кандид особенности построения сюжета. "Кандид, или Оптимизм" (Вольтер): описание и анализ романа из энциклопедии

ИЗ ФРАНЦУЗСКОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

Задание на дом.

Урок 37. Вольтер «Кандид, или Оптимизм». 1 »

Эпоха Просвещения берет свое начало в Англии, а в середине XVIII в. центром просветительской мысли становится Франция. Условно-историческое окончание этой эпохи - французская революция 1789-1794 гг., которая подхватила и пыталась реализовать идеологию Просвещения. Просветители опирались на идеи классицизма - веру в силу разума, выполнение своего долга перед отечеством, веру в справедливость, в благотворность труда. Но если классицисты еще верили в возможность идеального монарха (Корнель: «Счастье народа - служить своему королю»), то просветители ставили вопрос иначе. Вольтер говорил: «Счастье короля - служить своему народу», а Монтескье выразился еще более резко: «Народ вправе не повиноваться дурному монарху». Идеологи Просвещения выступали за торжество разума, просвещения, науки и требовали установления нового общественного строя - царства разума, в основе которого должен быть Закон. Именно желанием просветить умы была порождена идея создания знаменитой « Дени Дидро (1713-1784), а ее составителями -выдающиеся умы Франции. Самыми влиятельными деятелями эпохи Просвещения были Вольтер и Руссо . Франсуа Мари Аруэ (1694-1778), известный всему миру под именем Вольтер , был сыном парижского нотариуса. Он очень рано начал беспокоить парижские власти дерзкими эпиграммами на влиятельных лиц. За стихи, обличавшие принца-регента, его 11 месяцев продержали в Бастилии. Но кара не подействовала. Зрелый Вольтер - это первый поэт Франции, первый драматург, и к тому же историк, философ, великий насмешник, вольнодумец, непримиримый противник церкви. Душительницей свободной мысли для него выступала прежде всего официальная католическая церковь, которую Вольтер неистово ненавидел. Его фраза «Раздавите гадину!», относящаяся к церкви, стала крылатой. Вольтер - властитель дум, некоронованный монарх Европы. Коронованные особы старались привлечь его на свою сторону. Людовик XV ненавидит и побаивается его, папа Бенедикт XIV шлет ему лестное послание. Екатерина II вступает с ним в длительную переписку (а после французской революции запрещает издание его сочинений). Фридрих II, король Пруссии, осыпает его милостями. В надежде на осуществление «просвещенного абсолютизма» Вольтер ряд лет провел при дворе прусского короля, но «дружба» с королем закончилась тем, что Вольтер вынужден был покинуть Пруссию. Вольтер поселяется в Швейцарии, в Фернее, и с тех пор это место становится центром паломничества мыслящих людей всего мира. Во всех странах появляются его последователи - вольтерьянцы , вольнодумцы, следующие его идеям. В Париж Вольтер смог вернуться лишь за два месяца до своей смерти, и был встречен парижанами с необычайным триумфом. Когда же он умер, церковь запретила официальную церемонию похорон, его останки были увезены из Парижа ночью, тайно. Но революция воздала ему должное: 11 июля 1791 г. тело Вольтера было возвращено в столицу и погребено в Пантеоне. На катафалке было начертано: «Он подготовил нас к свободе». Собрание сочинений Вольтера составляет 100 томов. Вольтер работал в самых разных жанрах. Он произнес ставшее крылатым изречение: «Все жанры хороши, кроме скучного». Самым дерзким произведением Вольтера, полным вольнодумства , была, пожалуй, поэма «Орлеанская девственница», посвященная народной героине Франции Жанне д"Арк. В драматургии Вольтер трансформировал принципы классицизма в духе новых просветителей. Самым ярким и живым в художественном наследии Вольтера остаются и по сей день его философские повести.

«Надо возделывать наш сад».

Кандид

Вопросы для проверки домашнего чтения. 1.Как к утверждению Панглоса «все к лучшему» относятся Кандид и рассказчик? 2.Какое определение оптимизму «по Панглосу» дал в конце концов Кандид? 3.Мартен оптимист или пессимист? 4.Перестал ли Панглос быть оптимистом? 5.На какой фразе заканчивает Вольтер свою повесть и какой смысл в нее вкладывает? У. Эпоха Просвещения берет свое начало в Англии, а в середине XVIII в. центром просветительской мысли становится Франция. Условно-историческое окончание этой эпохи - французская революция 1789-1794 гг., которая подхватила и пыталась реализовать идеологию Просвещения. Просветители опирались на идеи классицизма - веру в силу разума, выполнение своего долга перед отечеством, веру в справедливость, в благотворность труда. Но если классицисты еще верили в возможность идеального монарха (Корнель: «Счастье народа - служить своему королю»), то просветители ставили вопрос иначе. Вольтер говорил: «Счастье короля - служить своему народу», а Монтескье выразился еще более резко: «Народ вправе не повиноваться дурному монарху». Идеологи Просвещения выступали за торжество разума, просвещения, науки и добивались установления нового общественного строя - царства разума, в основе которого должен быть Закон. Именно желанием просветить умы была порождена идея создания знаменитой «Энциклопедии, или Толкового словаря наук, искусств и ремесел», главным редактором которой был Дени Дидро (1713-1784), а ее составителями -выдающиеся умы Франции. Потому писателей Просвещения часто называют также энциклопедистами . Энциклопедия была общим детищем просветителей. «Великим памятником нации» назвал ее Вольтер. На протяжении трех десятилетий, с 1751 по 1780 гг., вышло 35 томов. Это был систематический свод достижений науки, техники и производства, всех отраслей знаний того времени. Суду разума подвергалось все существующее, в том числе и королевская власть и церковь. За появлением словаря последовали репрессии и запреты, но тома «Энциклопедии» продолжали выходить полулегально, во Франции возникло нечто беспрецедентное - общественное мнение. Самыми выдающимися деятелями эпохи Просвещения были Вольтер и Руссо .

Жизннный и творческий путь Вольтера

Кандид, или Оптимизм. Перевод Ф. Сологуба

КАНДИД 1 , ИЛИ ОПТИМИЗМ 2

Перевод с немецкого доктора Ральфа 3 с добавлениями, которые были найдены в кармане у доктора, когда он скончался в Миндене 4 в лето благодати господней 1759. У. Философская повесть «Кандид, или Оптимизм», написанная Вольтером в 1758 г, была издана анонимно и сразу приобрела популярность. Последовали ее переиздания. Власти были не на шутку напуганы «опасной» книгой. В Париже и Женеве были приняты решения о изъятии книги из обращения и о ее символическом сожжении палачом. Вольтер тщательно скрывал свое авторство. Но ни друзья Вольтера, ни его враги не сомневались в том, кто был подлинным автором «Кандида». Вскоре таиться стало ни к чему, и Вольтер в письмах к друзьям признал свое авторство. Дома вы должны были познакомиться с фрагментами повести в переводе Федора Сологуба. А теперь попробуйте разобраться в позиции Вольтера, попробуйте понять, что же так напугало власти. Начнем с заглавия . В чем смысл имени главного героя? Д. Он «чистосердечный», «искренний», всему верит, верит своему учителю. У. А что значит «оптимизм»? Почему Вольтер дает второе название своей философской повести? Д. Оптимизм значит вера в то, что все изменяется в нашем мире к лучшему. Этой точки зрения придерживался Панглос, ему чистосердечно верит Кандид. Глава первая. Как был воспитан в прекрасном замке Кандид и как он был оттуда изгнан. В Вестфалии, в замке барона Тундер-тен-Тронка, жил юноша, которого природа наделила наиприятнейшим нравом. Вся душа его отражалась в его лице. Он судил о вещах довольно здраво и очень простосердечно; поэтому, я думаю, его и звали Кандидом. Старые слуги дома подозревали, что он - сын сестры барона и одного доброго и честного дворянина, жившего по соседству, за которого эта девица ни за что не хотела выйти замуж, так как у него в родословной числилось всего лишь семьдесят одно поколение предков, остальная же часть его генеалогического древа была погублена разрушительной силой времени. <…> Баронесса, его супруга, весила почти триста пятьдесят фунтов; этим она внушала величайшее уважение к себе. Она исполняла обязанности хозяйки дома с достоинством, которое еще больше увеличивало это уважение. Ее дочь, Кунигунда, семнадцати лет, была румяная, свежая, полная, аппетитная. Сын барона был во всем достоин своего отца. Наставник Панглос 1 был оракулом дома, и маленький Кандид слушал его уроки со всем чистосердечием своего возраста и характера. Панглос преподавал метафизико-теолого-космологонигологию 2 . Он замечательно доказывал, что не бывает следствия без причины 3 и что в этом лучшем из возможных миров замок владетельного барона - прекраснейший из возможных замков, а госпожа баронесса - лучшая из возможных баронесс. Доказано, - говорил он, - что все таково, каким должно быть; так как все создано сообразно цели, то все необходимо и создано для наилучшей цели. Вот, заметьте, носы созданы для очков, потому мы и носим очки. Ноги, очевидно, назначены для того, чтобы их обувать, вот мы их и обуваем. Камни были сотворены для того, чтобы их тесать и строить из них замки, и вот монсеньер владеет прекраснейшим замком: у знатнейшего барона всего края должно быть наилучшее жилище. Свиньи созданы, чтобы их ели, - мы едим свинину круглый год. Следовательно, те, которые утверждают, что все хорошо, говорят глупость, - нужно говорить, что все к лучшему. Кандид слушал внимательно и верил простодушно: он находил Кунигунду необычайно прекрасной, хотя никогда и не осмеливался сказать ей об этом. Он полагал, что, после счастья родиться бароном Тундер-тен-Тронком, вторая степень счастья - это быть Кунигундой, третья - видеть ее каждый день и четвертая - слушать учителя Панглоса, величайшего философа того края и, значит, всей земли. <…> Возвращаясь в замок, она встретила Кандида и покраснела; Кандид покраснел тоже. Она поздоровалась с ним прерывающимся голосом, и смущенный Кандид ответил ей что-то, чего и сам не понял. На другой день после обеда, когда все выходили из-за стола, Кунигунда и Кандид очутились за ширмами. Кунигунда уронила платок, Кандид его поднял, она невинно пожала руку Кандида. Юноша невинно поцеловал руку молодой баронессы, но при этом с живостью, с чувством, с особенной нежностью; их губы встретились, и глаза их горели, и колени подгибались, и руки блуждали. Барон Тундер-тен-Тронк проходил мимо ширм и, уяснив себе причины и следствия, здоровым пинком вышвырнул Кандида из замка. Кунигунда упала в обморок; как только она очнулась, баронесса надавала ей пощечин; и было великое смятение в прекраснейшем и приятнейшем из всех возможных замков. У. Мысль о том, что все к лучшему в этом лучшем из миров высказывает Панглос уже в первой главе. И вся повесть Вольтера – проверка этой идеи. Подобной точки зрения на мироздание придерживался немецкий философ Готфрид Вильгельм Лейбниц (1645-1716). Взгляды Лейбница на мир разделял в молодости и сам Вольтер. Итак, что же утверждает Панглос? Д. Панглос доказывает, что живет он в лучшем из миров, в лучшем из замков, что баронесса - лучшая из возможных баронесс, что «все к лучшему». А как относится к этим мыслям сам Кандид? Д. Он ему «верил простодушно». У. А как к этому относится РП? Д. Иронически: он смеется над этой идеей. И это видно из доказательств, которые приводит Панглос: «носы созданы для очков, потому мы и носим очки». У. И вот после известных событий Кандид изгнан «из земного рая», он сталкивается с реальным миром и весь дальнейший сюжет нацелен на испытание жизнью оптимистического мировоззрения Панглоса. Глава третья. Как спасся Кандид от болгар, и что вследствие этого произошло. Что может быть прекраснее, подвижнее, великолепнее и слаженнее, чем две армии! Трубы, дудки, гобои, барабаны, пушки создавали музыку столь гармоничную, какой не бывает и в аду. Пушки уложили сначала около шести тысяч человек с каждой стороны; потом ружейная перестрелка избавила лучший из миров не то от девяти, не то от десяти тысяч бездельников, осквернявших его поверхность. Штык также был достаточной причиной смерти нескольких тысяч человек. Общее число достигало тридцати тысяч душ. Кандид, дрожа от страха, как истый философ, усердно прятался во время этой героической бойни. Наконец, когда оба короля приказали пропеть “Te Deum” 1 , каждый в своем лагере, Кандид решил, что лучше ему уйти и рассуждать о следствиях и причинах в каком-нибудь другом месте. Наступая на валявшихся повсюду мертвых и умирающих, он добрался до соседней деревни; она была превращена в пепелище. Эту аварскую деревню болгары 2 cпалили согласно законам общественного права. Здесь искалеченные ударами старики смотрели, как умирают их израненные жены, прижимающие детей к окровавленным грудям; там девушки со вспоротыми животами, насытив естественные потребности нескольких героев, испускали последние вздохи; в другом месте полусожженные люди умоляли добить их. Мозги были разбрызганы по земле, усеянной отрубленными руками и ногами. Кандид поскорее убежал в другую деревню; это была болгарская деревня, и герои-авары поступили с нею точно так же. Все время шагая среди корчащихся тел или пробираясь по развалинам, Кандид оставил наконец театр войны, сохранив немного провианта в своей сумке и непрестанно вспоминая Кунигунду. <…> Когда он пришел в Голландию, запасы его иссякли, но он слышал, будто в этой стране все богаты и благочестивы, и не сомневался, что с ним будут обращаться не хуже, чем в замке барона, прежде чем он был оттуда изгнан из-за прекрасных глаз Кунигунды. <…> Потом он обратился к человеку, который только что битый час говорил в большом собрании о милосердии. Этот проповедник 3 , косо посмотрев на него, сказал: - Зачем вы сюда пришли? Есть ли у вас на это уважительная причина? - Нет следствия без причины, - скромно ответил Кандид. - Все связано цепью необходимости и устроено к лучшему. Надо было, чтобы я был разлучен с Кунигундой и изгнан, чтобы я прошел сквозь строй и чтобы сейчас выпрашивал на хлеб в ожидании, пока не смогу его заработать; все это не могло быть иначе. - Мой друг, - сказал ему проповедник - верите ли вы, что папа - антихрист? - Об этом я ничего не слышал, - ответил Кандид, - но антихрист он или нет, у меня нет хлеба. - Ты не достоин есть его! - сказал проповедник. - Убирайся, бездельник, убирайся, проклятый, и больше никогда не приставай ко мне. <…> Человек, который не был крещен, добросердечный анабаптист 1 по имени Яков, видел, как жестоко и постыдно обошлись с одним из его братьев, двуногим существом без перьев, имеющим душу; он привел его к себе, пообчистил, накормил хлебом, напоил пивом, подарил два флорина и хотел даже пристроить на свою фабрику персидских тканей, которые выделываются в Голландии. Кандид, низко кланяясь ему, воскликнул: - Учитель Панглос верно говорил, что все к лучшему в этом мире, потому что я неизмеримо более тронут вашим чрезвычайным великодушием, чем грубостью господина в черной мантии и его супруги. <…> У. Сначала Кандид против своей воли попадает в армию болгар и вынужден участвовать в сражении между болгарами и аварами, которое описано в этой главе. Кого подразумевает Вольтер под болгарами и аварами? Д. Болгары - пруссаки, а авары - французы. Он имеет в виду семилетнюю войну между ними. У. И что же? Как относится РП к воюющим? Д. Он их зло высмеивает: «Что может быть прекраснее...» А на самом деле ничего в этом прекрасного нет - они «бездельники», убивающие друг друга и мирное население. У. Показывая ужасающие картины расправы и тех и других над мирным населением, Вольтер явно согласен со своим рассказчиком, не симпатизирует никому, ведь «ружейная перестрелка избавила лучший из миров не то от девяти, не то от десяти тысяч бездельников, осквернявших его поверхность». Так этот мир - действительно «лучший из миров»? Д. Нет, конечно. У. Второй эпизод в этой главе связан с пребыванием Кандида в Голландии. Герой сталкивается с проповедником. Почему проповедник спрашивает, верит ли Кандид в то, что «Папа - антихрист»? Д. Потому что проповедник - протестант, противник католиков и Папы. У. И о чем свидетельствует поведение проповедника и его жены? Как их оценивает РП? Д. «О, небо! До каких крайностей доводит женщин религиозное рвение!» Он осуждает религиозный фанатизм. У. И кто же отнесся по-человечески к Кандиду? Д. «Добросердечный» Яков, он тоже протестант, но принадлежащий к анабаптистам, тем, кто проповедует свободу совести, то есть терпимость к другим религиям. У. Вот Вольтер и выражает через свое произведение собственные взгляды: он сам всегда выступал против религиозного фанатизма, за веротерпимость. Главы четвертая. Как встретил Кандид своего прежнего учителя философии доктора Панглоса, и что из этого вышло. У. Так начинаются злоключения Кандида в этом «лучшем из миров». В конце третьей главы он встречает нищего, который оказывается Панглосом. От него он узнает, что Кунигунда умерла, замученная болгарскими солдатами, что они размозжили голову барону, изрубили в куски баронессу, убили брата Кунигудны, а сам Панглос умирает, ибо заразился дурной болезнью от служанки баронессы. Узнав о смерти Кунигунды, Кандид восклицает: «Ах, лучший из миров, где ты?» Но Панглос, несмотря ни на что, продолжает твердить, «что все в мире к лучшему». Яков не разделял этого мнения: « - Конечно, - говорил он, - люди отчасти извратили природу, ибо они вовсе не родятся волками, а лишь становятся ими: Господь не дал им ни двадцатичетырехфунтовых пушек, ни штыков, а они смастерили себе и то и другое, чтобы истреблять друг друга. К этому можно добавить и банкротства, и суд, который, захватывая добро банкротов, обездоливает кредиторов». То есть устами Якова Вольтер излагает свою мысль о том, что естественные, «природные наклонности» прекрасны, и лишь развращенный разум может их испортить. Но Панглос стоит на своем: «- Все это неизбежно, - отвечал кривой философ. - Отдельные несчастья создают общее благо, так что, чем больше таких несчастий, тем лучше». Глава пятая. У. И несчастья не замедлили последовать. Первым из них было землетрясение в Лиссабоне, которое действительно произошло в 1755 г. Случилось так, что Яков поехал в Лиссабон по торговым делам и взял с собой обоих философов, предварительно вылечив Панглоса. Корабль был застигнут ужасной бурей, от которой удалось спастись только философам, Яков же утонул. Но не успели они прийти в себя, как началось ужасное землетрясение. Глава шестая. Как было устроено прекрасное аутодофе, чтобы избавиться от землетрясения, и как был высечен Кандид. У. «Кандид, испуганный, ошеломленный, изумленный, весь окровавленный, весь дрожащий», никак не может понять: «если это лучший из возможных миров, то почему гибнут люди?» Нужно отметить, что одним из внешних толчков к написанию «Кандида» было именно лиссабонское землетрясение, ведь, если в мире все гармонично, то почему бушует природа, почему гибнут люди? Но на этом злоключения нашего героя не кончились. Кандид находит чудом выжившую Кунигунду. После ряда приключений они едут в Новый Свет, но там в Буэнос-Айресе вновь расстаются, и Кандид вместе со своим слугой метисом Какамбо попадают в страну Эльдорадо.] Глава седьмая. Как старуха заботилась о Квандиде и как он нашел то, что любил. Глава восьмая. История Кунигудны. Глава девятая. О том, что случилось с Кунигундой, с Кандидом, с великим инквизитором и евреем. Глава десятая. Как несчастливо Кандид, Кунигунда и старуха прибыли в Кадикс и как они сели на корабль. Глава одиннадцатая. История старухи. Глава двенадцатая. Продолжение злоключений старухи. Глава тринадцатая. Как Кандид был принужден разлучиться с Кунигундой и старухой. Глава четырнадцатая. Как были приняты Кандид и Какамбо парагвайскими иезуитами. Глава пятнадцатая. Как Кандид убил брата своей дорогой Кунигунды. Глава шестнадцатая . Что произошло у двух путешественниками с двумя девушками, двумя обезьнами и дикарями, зовущимися орельонами. У. Кандид узнал, что Кунингунды осталась жива, но была продана, и теперь ее хозяевами являются торговец и великий инквизитор. Кандид убивает обоих, после чего он вынужден бежать вместе со старухой и Кунигундой. По дороге в Новый Свет на корабле старуха-служанка рассказывает свою историю, как она, дочь Папы Урбана Десятого и княгини Палестины, попала в неволю и в конце концов оказалась в услужении у торговца. Когда беглецы прибыли в Южную Америку, оказалось, что и там уже ищут убийц великого инквизитора. Поэтому Кандид был вынужден бежать вместе со своим слугой метисом Какамбо, а Кунигунда досталась губернатору Буэнос-Айреса. По дороге Кандид встречает немецкого иезуита, который оказывается братом Кунигунды, оставшимся в живых. Сначала барон и Кандид радуются встрече, а затем барон узнает, что Кандид собирается жениться на его сестре. В возмущении ударяет Кандида шпагой по лицу, и тот, защищаясь, закалывает барона. Кандид в отчаянии бежит. Глава семнадцатая. Прибытие Кандида и его слуги в страну Эльдорадо, и что они там увидели. <…> Земля была возделана так, чтобы радовать глаз и вместе с тем приносить плоды; все полезное сочеталось с приятным; дороги были заполнены, вернее, украшены изящными экипажами из какого-то блестящего материала; в них сидели мужчины и женщины редкостной красоты; большие красные бараны влекли эти экипажи с такой резвостью, которая превосходила прыть лучших коней Андалузии, Тетуана и Мекнеса 1 . - Вот, - сказал Кандид, - страна получше Вестфалии. Они с Какамбо остановились у первой попавшейся им на пути деревни. Деревенские детишки в лохмотьях из золотой парчи играли у околицы в шары. Пришельцы из другой части света с любопытством глядели на них; игральными шарами детям служили крупные, округлой формы камешки, желтые, красные, зеленые, излучавшие странный блеск. Путешественникам пришло в голову поднять с земли несколько таких кругляшей; это были самородки золота, изумруды, рубины, из которых меньший был бы драгоценнейшим украшением трона Могола 2 . - Без сомнения, - сказал Какамбо, - это дети здешнего короля. В эту минуту появился сельский учитель и позвал детей в школу. - Вот, - сказал Кандид, - наставник королевской семьи. Маленькие шалуны тотчас прервали игру, оставив на земле шарики и другие свои игрушки. Кандид поднимает их, бежит за наставником и почтительно протягивает ему, объясняя знаками, что их королевские высочества забыли свои драгоценные камни и золото. Сельский учитель, улыбаясь, бросил камни на землю, с большим удивлением взглянул на Кандида и продолжил свой путь. Путешественники подобрали золото, рубины и изумруды. - Где мы? - вскричал Кандид. - Должно быть, королевским детям дали в этой стране на диво хорошее воспитание, потому что они приучены презирать золото и драгоценные камни. Какамбо был удивлен не менее, чем Кандид. Наконец они подошли к первому деревенскому дому; он напоминал европейский дворец. <…> Тотчас же двое юношей и две девушки, служившие при гостинице, одетые в золотые платья, с золотыми лентами в волосах, пригласили их сесть за общий стол. На обед подали четыре супа, из них каждый был приготовлен из двух попугаев, вареного кондора, весившего двести фунтов, двух жареных обезьян, превосходных на вкус; триста колибри покрупнее на одном блюде и шестьсот помельче на другом; восхитительные рагу, воздушные пирожные, - все на блюдах из горного хрусталя. Слуги и служанки наливали гостям различные ликеры из сахарного тростника. Посетители большею частью были купцы и возчики - все чрезвычайно учтивые; они с утонченной скромностью задали Какамбо несколько вопросов и очень охотно удовлетворяли любопытство гостей. Когда обед был окончен, Какамбо и Кандид решили, что щедро заплатят, бросив хозяину на стол два крупных кусочка золота, подобранных на земле; хозяин и хозяйка гостиницы расхохотались и долго держались за бока. Наконец они успокоились. - Господа, - сказал хозяин гостиницы, - конечно, вы иностранцы, а мы к иностранцам не привыкли. Простите, что мы так смеялись, когда вы нам предложили в уплату камни с большой дороги. У вас, без сомнения, нет местных денег, но этого и не надобно, чтобы пообедать здесь. Все гостиницы, устроенные для проезжих купцов, содержатся за счет государства. Вы здесь неважно пообедали, потому что это бедная деревня, но в других местах вас примут как подобает. Какамбо перевел Кандиду слова хозяина гостиницы. Кандид слушал их с тем же удивлением и недоумением, с каким его друг Какамбо переводил. - Что же, однако, это за край, - говорили они один другому, - неизвестный всему остальному миру и природой столь непохожий на Европу? Вероятно, это та самая страна, где все обстоит хорошо, ибо должна же такая страна хоть где-нибудь да существовать. А что бы ни говорил учитель Панглос, мне часто бросалось в глаза, что в Вестфалии все обстоит довольно плохо. ? Что удивляет героев в краю, куда они попали? Почему хозяева гостиницы расхохотались, когда Какамбо и Кандид решили расплатиться золотом за обед? Глава восемнадцатая. Что они видели в стране Эльдорадо. < > Старец принял двух иностранцев, сидя на софе, набитой пухом колибри, угостил их ликерами в алмазных чашах, потом в следующих словах удовлетворил их любопытство: - Мне сто семьдесят два года, и я узнал от моего покойного отца, королевского конюшего, об удивительных переворотах в Перу, свидетелем которых он был. Наше государство - это древнее отечество инков, которые поступили очень неблагоразумно, когда отправились завоевывать другие земли: в конце концов они сами были уничтожены испанцами 1 . Те государи из этой династии, которые остались на родине, были куда благоразумнее; с народного согласия они издали закон, следуя которому ни один житель не имел права покинуть пределы своей маленькой страны; этим мы сберегли нашу простоту и наше благоденствие. У испанцев было лишь смутное представление о нашем государстве; они назвали его Эльдорадо, и один англичанин, некий кавалер Ролей 2 , даже приблизился к нашим границам около ста лет назад, но так как мы окружены неприступными скалами и пропастями, то вплоть до настоящего времени нам нечего было бояться посягательств европейских народов, которыми владеет непостижимая страсть к грязи и камням нашей земли и которые, дабы завладеть ими, готовы были бы перебить нас всех до единого. Разговор длился долго: говорили о государственном устройстве, о нравах, о женщинах, о зрелищах, об искусствах. Наконец Кандид, у которого всегда была склонность к метафизике, велел Какамбо спросить, есть ли в этой стране религия. Старец слегка покраснел. - Как вы можете в этом сомневаться? - сказал он. - Неужели вы считаете нас такими неблагодарными людьми? Какамбо почтительно спросил, какая религия в Эльдорадо. Старец опять покраснел. - Разве могут существовать на свете две религии? - сказал он. - У нас, я думаю, та же религия, что и у вас; мы неустанно поклоняемся богу. - Только одному богу? - спросил Какамбо, который все время переводил вопросы Кандида. - Конечно, - сказал старец, - их не два, не три, не четыре. Признаться, люди из вашего мира задают очень странные вопросы. Кандид продолжал расспрашивать этого доброго старика; он хотел знать, как молятся богу в Эльдорадо. - Мы ничего не просим у него, - сказал добрый и почтенный мудрец, - нам нечего просить: он дал нам все, что нам нужно; мы непрестанно его благодарим. Кандиду было любопытно увидеть священнослужителей, он велел спросить, где они. Добрый старец засмеялся. - Друзья мои, - сказал он, - мы все священнослужители; и наш государь, и все отцы семейств каждое утро торжественно поют благодарственные гимны; им аккомпанируют пять-шесть тысяч музы-кантов. - Как! У вас нет монахов, которые всех поучают, ссорятся друг с другом, управляют, строят козни и сжигают инакомыслящих? - Смею надеяться, мы здесь не сумасшедшие, - сказал старец, - все мы придерживаемся одинаковых взглядов и не понимаем, что такое ваши монахи. При этих словах Кандид пришел в восторг. Он говорил себе: «Это совсем не то, что в Вестфалии и в замке господина барона: если бы наш друг Панглос побывал в Эльдорадо, он не утверждал бы более, что замок Тундер-тен-Тронк - лучшее место на земле. Вот как полезно путешествовать!» <…> Они провели месяц в этой гостеприимной стране. <…> У. Наконец Кандид и Какамбо попадают в Эльдорадо. Что же это за страна? Д. Это легендарная счастливая страна. У. Описание идеального государства Эльдорадо (от испанского «золотой, счастливый») занимает важное место в повести. Каков же это государство? Как построена там жизнь людей? Д. … Итог обсуждения. Вольтер воспользовался для своей утопии известной легендой о стране счастья. В Эльдорадо нет монархов, там не сжигают инакомыслящих, там нет тюрем, там никого не судят, там нет тирании и все свободны. В Эльдорадо не ценят золота, а потому оно никому не приносит зла. Вольтер прославил «невинность и благоденствие» жителей Эльдорадо. Однако хвалу не следует понимать как идеализацию «естественного состояния» людей. Эльдорадо - вполне цивилизованная страна. Там имеется великолепный дворец наук, «наполненный математическими и физическими инструментами». Для справедливого общества Вольтер не нашел места в окружающей его действительности, а утопическое Эльдорадо было прообразом того будущего, о котором мечтал просветитель. Глава девятнадцатая. Что произошло в Суринаме, и как Кандид познакомился с Мартеном. <…> По дороге к городу они увидели негра, распростертого на земле, полуголого, - на нем были только синие полотняные панталоны; у бедняги не хватало левой ноги и правой руки. - О, Боже мой! - воскликнул Кандид и обратился к негру по-голландски. - Что с тобою, мой друг, и почему ты в таком ужасном состоянии? - Я жду моего хозяина господина Вандердендура, известного купца, - отвечал негр. - Так это господин Вандердендур так обошелся с тобою? - спросил Кандид. - Да, господин, - сказал негр, - таков обычай. Два раза в год нам дают только вот такие полотняные панталоны, и это вся наша одежда. Если на сахароварне у негра попадает палец в жернов, ему отрезают всю руку; если он вздумает убежать, ему отрубают ногу. Со мной случилось и то и другое. Вот цена, которую мы платим за то, чтобы у вас в Европе был сахар. А между тем, когда моя мать продала меня на Гвинейском берегу за десять патагонских монет, она мне сказала: “Дорогое мое дитя, благословляй наши фетиши, почитай их всегда, они принесут тебе счастье; ты удостоился чести стать рабом наших белых господ и вместе с тем одарил богатством своих родителей”. Увы! Я не знаю, одарил ли я их богатством, но сам-то я счастья не нажил. Собаки, обезьяны, попугаи в тысячу раз счастливее, чем мы; голландские жрецы, которые обратили меня в свою веру, твердят мне каждое воскресенье, что все мы - потомки Адама, белые и черные. Я не силен в генеалогии, но если проповедники говорят правду, мы и впрямь все сродни друг другу. Но подумайте сами, можно ли так ужасно обращаться с собственными родственниками? - О Панглос! - воскликнул Кандид. - Ты не предвидел этих гнусностей. Нет, отныне я навсегда отказываюсь от твоего оптимизма. - Что такое оптимизм? - спросил Какамбо. - Увы, - сказал Кандид, - это страсть утверждать, что все хорошо, когда в действительности все плохо. И он залился слезами, глядя на негра; плача о нем, он вошел в Суринам. <…> Глава двадцатая. Что было с Кандидом и Мартеном на море. У. В конце концов Кандид отказывается от оптимизма Панглоса. Почему? Д. Потому что он видит в мире одни гнусности. У. И как же он определяет, что такое «оптимизм»? Д. «...это страсть утверждать, что все хорошо, когда в действительности все плохо». У. А какой точки зрения придерживается Мартен, вновь появляющийся в повести? Д. Он считает, что в мире царят и добро и зло, и они борются. У. Но видел ли он добро в мире? Д. Он думает, что, может быть, оно существует, но он его не видел. У. То есть Мартен придерживается прямо противоположной точки зрения. И если Панглоса можно назвать оптимистом, то Мартена... Д. Пессимистом. У. Кандид, отказавшийся от оптимизма Панглоса, согласен ли с Мартеном? Д. Нет, он все-таки думает, что добро существует. У. Но пока что добро он видел только где? Д. В Эльдорадо. У. Не видел добра в окружающем мире и сам Вольтер, недаром же он придумал идеальную страну. Глава двдацать первая. Кандид и Мартен приближаются к берегам Франции и продолжат рассуждать. Глава двадцать вторая. Что случилось с Кандидом и Мартеном во Франции. Глава двадцать третья. Что Кандид и Мартен увидели на английском берегу. Глава двадцать четвертая. О Пакете и брате Жирофе. Глава двадцать пятая. Визит к синьору Пококуранте, благородному венецианцу. Глава двадцать шестая. О том, как Кандид и Мартен ужинали с шесть. Иностранцами и кем оказались эти иностранцы. Глава двадцать седьмая. Путешествие Кандида в Константинополь. Глава двадцать восьмая. Что случилось с Кандидом, Кунигундой, Панглосом, Мартеном и другими. У. Кандид и Мартен отправляются во Францию, затем в Англию, Венецию и Константинополь. По дороге они встречают Какамбо, освобождают из неволи Панглоса и барона, которые чудом остались в живых и попали на галеры. Но Панглос остается верным своим убеждениям: - Ну, хорошо, мой дорогой Панглос, - сказал ему Кандид, - когда вас вешали, резали, нещадно били, когда вы гребли на галерах, неужели вы продолжали считать, что все в мире к лучшему? - Я всегда был верен своему прежнему убеждению, - отвечал Панглос. - В конце концов, я ведь философ, и мне не пристало отрекаться от своих взглядов; Лейбниц не мог ошибаться, и предустановленная гармония всего прекраснее в мире, так же как полнота вселенной и невесомая материя. Глава двадцать девятая. Как Кандид нашел Кунигунду и старуху. Главая тридцатая. Заключение. В глубине сердца Кандид не испытывал ни малейшей охоты жениться на Кунигунде, но чрезвычайная наглость барона подстрекала его вступить с нею в брак, а Кунигунда торопила его так настойчиво, что он не мог ей отказать. Он посоветовался с Паглосом, Мартеном и верным Какамбо. Панглос написал прекрасное сочинение, в котором доказывал, что барон не имеет никаких прав на свою сестру и что, согласно всем законам империи, она может вступить в морганатический брак 1 с Кандидом. Мартен склонялся к тому, чтобы бросить барона в море; Какамбо считал, что нужно возвратить его левантинскому шкиперу на галеры, а потом, с первым же кораблем, отправить в Рим к отцу генералу. Совет признали вполне разумным; старуха его одобрила; сестре барона ничего не сказали. План был приведен в исполнение, - разумеется, за некоторую мзду, и все радовались тому, что провели иезуита и наказали спесивого немецкого барона. Естественно было ожидать, что после стольких бедствий Кандид, женившись на своей возлюбленной и живя с философом Панглосом, философом Мартеном, благоразумным Какамбо и со старухой, имея сверх того так много брильянтов, вывезенных из отечества древних инков, должен был бы вести приятнейшее в мире существование. Но он столько раз был обманут евреями 2 , что у него осталась только маленькая ферма; его жена, делаясь с каждым днем все более уродливой, стала сварливой и несносной; старуха одряхлела, и характер у нее был еще хуже, чем у Кунигунды. Какамбо, который работал в саду и ходил продавать овощи в Константинополь, изнемогал под бременем работ и проклинал судьбу. Панглос был в отчаянии, что не блещет в каком-нибудь немецком университете. Что касается Мартена, он был твердо убежден, что везде одинаково плохо, и терпеливо переносил тяготы жизни. Кандид, Мартен и Панглос спорили иногда о метафизике и нравственности. Они частенько видели проплывавшие мимо их фермы корабли, набитые пашами, эфенди и кадиями 3 , которых ссылали на Лемнос, на Митилену, в Эрзерум; другие кади, другие паши, другие эфенди занимали места изгнанных и в свой черед отправлялись в изгнание; видели они иногда и аккуратно набитые соломой человеческие головы, - их везли в подарок могучему султану. Эти зрелища рождали новые споры <…> Мартен доказывал, что человек родится, дабы жить в судорогах беспокойства или в летаргии скуки. Кандид ни с чем не соглашался, но ничего и не утверждал. Панглос признался, что всю жизнь терпел страшные муки, но, однажды усвоив, будто все идет на диво хорошо, будет всегда придерживаться этого взгляда, отвергая все прочие точки зрения. Новые события окончательно утвердили Мартена в его отвратительных принципах, поколебали Кандида и смутили Панглоса. Однажды к ним на ферму явились Пакета и брат Жирофле 4 в самом бедственном состоянии. Они очень быстро проели свои три тысячи пиастров, расстались, потом помирились, снова поссорились, попали в тюрьму, убежали оттуда, и, наконец, брат Жирофле сделался турком. Пакета продолжала заниматься своим ремеслом, но уже почти ничего им не зарабатывала. - Я ведь предвидел, - сказал Мартен Кандиду, - что они быстро промотают ваши дары и тогда станут еще несчастнее, чем были. Вы и Какамбо растранжирили миллионы пиастров и не более счастливы, чем брат Жирофле и Пакета. - Само небо привело вас сюда к нам, мое бедное дитя, - сказал Панглос Пакете. - Знаете ли вы, что стоили мне кончика носа, одного глаза и уха? Да и вы в каком сейчас виде! О, что это за мир, в котором мы живем! Это происшествие дало им новую пищу для философствования. <…> Панглос, Кандид и Мартен, возвращаясь к себе на ферму, увидели почтенного старика, который наслаждался прохладой у порога своей двери под тенью апельсинного дерева. Панглос, который был не только любитель рассуждать, но и человек любопытный, спросил у старца, как звали муфтия, которого удавили. - Вот уж не знаю, - отвечал тот, - да и, признаться, никогда не знал имен никаких визирей и муфтиев. И о происшествии, о котором вы мне говорите, не имею понятия. Я полагаю, что вообще люди, которые вмешиваются в общественные дела, погибают иной раз самым жалким образом и что они этого заслуживают. Но я-то нисколько не интересуюсь тем, что делается в Константинополе; хватит с меня и того, что я посылаю туда на продажу плоды из сада, который возделываю. Сказав это, он предложил чужеземцам войти в его дом; две его дочери и два сына поднесли им несколько сортов домашнего щербета, каймак, приправленный лимонной коркой, варенной в сахаре, апельсины, лимоны, ананасы, финики, фисташки, маккский кофе, который не был смешан с плохим кофе из Батавии и с Американских островов. Потом дочери этого доброго мусульманина надушили Кандиду, Панглосу и Мартену бороды. - Должно быть, у вас обширное и великолепное поместье? - спросил Кандид у турка. - У меня всего только двадцать арпанов, - отвечал турок. - Я их возделываю сам с моими детьми; работа отгоняет от нас три великих зла: скуку, порок и нужду. Кандид, возвращаясь на ферму, глубокомысленно рассуждал по поводу речей этого турка. Он сказал Панглосу и Мартену: - Судьба доброго старика, на мой взгляд, завиднее судьбы шести королей, с которыми мы имели честь ужинать. - Высокий сан, - сказал Панглос, - связан с большими опасностями; об этом свидетельствуют все философы. <…> Знаете вы... - Я знаю также, - сказал Кандид, - что надо возделывать наш сад. - Вы правы, - сказал Панглос. - Когда человек был поселен в саду Эдема, это было ut operaretur eum, - дабы и он работал. Вот вам доказательство того, что человек родился не для покоя. - Будем работать без рассуждений, - сказал Мартен, - это единственное средство сделать жизнь сносною. Все маленькое общество прониклось этим похвальным намерением; каждый начал изощрять свои способности. Небольшой участок земли приносил много плодов. Кунигунда, правда, была очень некрасива, но зато превосходно пекла пироги; Пакета вышивала; старуха заботилась о белье. Даже брат Жирофле пригодился: он стал очень недурным столяром, более того - честным человеком, и Панглос иногда говорил Кандиду: - Все события неразрывно связаны в лучшем из возможных миров. Если бы вы не были изгнаны из прекрасного замка здоровым пинком в зад за любовь к Кунигунде, если бы не были взяты инквизицией, если бы не обошли пешком всю Америку, если бы не проткнули шпагой барона, если бы не потеряли всех ваших баранов из славной страны Эльдорадо, - не есть бы вам сейчас ни лимонной корки в сахаре, ни фисташек. - Это вы хорошо сказали, - отвечал Кандид, - но надо возделывать наш сад. У. Последние главы повествует о том, чем же закончилось испытание оптимизма Панглоса. И чем же? Д. Все решили последовать примеру старика, который считал, что надо довольствоваться самым малым и работать: «работа отгоняет от нас три великих зла: скуку, порок и нужду». И все с этим соглашаются. У. И дважды звучит утверждение Кандида: «Надо возделывать наш сад», которое и стало эпиграфом наших уроков. Выводы. Вольтер отрицает философию Лейбница, он не верит в «мировую гармонию», отрицает оптимизм Лейбница, который вел к примирению со злом, будто бы «необходимым элементом мировой гармонии». Гармонию Вольтер находит лишь в выдуманном им самим идеальном государстве Эльдорадо. Но он верил в возможность совершенствования человека, полагал, что «человек родился не для покоя», в то, что «надо возделывать наш сад», ибо «работа отгоняет от нас три великих зла: скуку, порок и нужду». У. Так что же так напугало власти, и привело к решению о сожжении книги? Дети пытаются обосновать это решение властей.1 Произведение изучается обзорно/1 К а н д и д - имя героя повести в переводе с французского означает “чистосердечный”, “искренний”.2 О п т и м и з м - лат . “наилучший” - мироощущение, проникнутое жизнерадостностью, бодростью, верой в будущее. Противоположное пессимизму - лат . “наихудший” - мироощущение, проникнутое унынием, безнадежностью, неверием в будущее.3 Перевод с немецкого доктора Ральфа - повесть была издана Вольтером анонимно.4 М и н д е н - город в Вестфалии; в городской крепости в XVIII в. помещалась тюрьма для государственных преступников1 П а н г л о с - то есть “всеязыкий” (от греч .).2 Издевка над теориями ученика Лейбница немецкого философа Христиана Вульфа (1679--1754).3 Намек на Лейбница, немецкого философа (1646-1716), который писал: “Все во вселенной находится в такой связи, что настоящее всегда скрывает в своих недрах будущее, и всякое данное состояние объяснимо естественным образом только из непосредственно предшествовавшего ему”.1 Первые слова благодарственной молитвы: “Тебя, господи, славим...” (лат .).2 Под “болгарами” Вольтер подразумевает пруссаков, под “аварами” (так называлось скифское племя) - французов, а под болгаро-аварской войной - Семилетнюю войну (1756-1763), в которой участвовали несколько европейских государств, в том числе Пруссия и Франция. В годы этой войны и был написан “Кандид”.3 Здесь - протестантский священник.1 А н а б а п т и с т - представитель плебейского крыла протестантизма. Анабаптисты проповедовали свободу совести и всеобщее равенство.1 Т е т у а н - портовый город в Марокко, недалеко от средиземноморского побережья. Мекнес - крупный марокканский город.2 М о г о л - титул легендарных императоров северной Индии, обладавших будто бы несметными сокровищами.1 Государство инков достигло особенного могущества к середине XV в. В 1532 г. испанские завоеватели захватили столицу инков, город Куско, а затем все их государство, уничтожив богатую древнюю культуру.2 Р о л е й У о л т е р (1552-1618) - английский мореплаватель и поэт; в 1595 г. отправился в Америку на поиски страны Эльдорадо и, вернувшись, рассказал королеве Елизавете о будто бы виденных там чудесах.1 М о р г а н а т и ч е с к и й б р а к - в феодальный период брак между представителями разных родов, сословий.2 В смысле «обманут ростовщиками».3 П а ш а - титул высших военных и гражданских чиновников в мусульманских странах; эфенди - здесь представитель высшего общества (уважительная форма обращения); кадий - судья.4 П а к е т а - служанка баронессы, брат Жирофле - монах. Их обоих Кандид и Мартен встретили в Венеции в весьма несчастном положении. Кандид дал им денег, полагая, что с деньгами они будут счастливы. Мартен же возразил, что деньги, быть может, сделают их еще несчастнее.

Философские повести. "Кандид, или Оптимизм ".

В 1746 году Вольтер пишет прозаическое произведение под названием "Мир как он есть, или Видение Бабука", которым он открывает серию романов и повестей, вошедших в историю литературы под названием философских. В этом жанре он выступает в дальнейшем вплоть до 1775 года, то есть на протяжении почти тридцати лет.

Замечательно, что сам Вольтер не придавал этим "безделкам", как он их назы- вал, серьезного значения. Он писал их необычайно легко, "шутя", в основном для за- бавы своих великосветских друзей. Больших трудов стоило уговорить его, чтобы напечатать эти произведения - сначала они распространялись в списках.. Сегодня философские романы и повести Вольтера - едва ли не самая ценная часть его наследия. Остановимся на одном из лучших произведений Вольтера этого жанра - его знаменитой философской повести "Кандид, или Оптимизм". Она была написана в 1759 году и стала важной вехой не только в развитии философского жанра, берущего начало от "Персидских писем" Монтескье, но и в истории всей просветительской мысли.

На первый взгляд, повесть Вольтера носит сугубо развлекательный характер. Она строится как ряд приключений, которые переживает ее герой - молодой человек по имени Кандид. Волею судьбы он попадает в разные части света, встречается со множеством людей, переживает всевозможные несчастья и неудачи, теряет и снова находит друзей, попадает в самые немыслимые и невероятные положения. Есть в повести и любовный мотив. Живя поначалу в замке немецкого барона Тундер ден Тронка, Кандид влюбляется в его прекрасную дочь Кунигунду. Но так как Кандид не может насчитать в своем роду несколько поколений именитых предков, отец Кунигунды после поцелуя, которым обменялись Кунигунда и Кандид, изгоняет его. В дальнейшем замок барона подвергается нападению вражеского войска. Кунигунда, как и Кандид, начинает скитаться по свету, и Кандид во время своих странствий пытается ее найти.

Таким образом, повесть строится как своего рода авантюрный роман - жанр очень популярный среди читателей - современников Вольтера. Вместе с тем повесть Вольтера при всех, казалось бы, присущих ей признаках приключенческого жанра скорее представляет собой пародию на него. Вольтер проводит своих героев через такое количество приключений, следующих друг за другом в головокружительном темпе, и сами приключения героев таковы, что предположить возможность пережить их реальному человеку никак невозможно. Героев убивают, но не до конца, вешают, но они каким-то чудом остаются живы; они оказываются в море на тонущем корабле и спасаются, хотя все другие люди, находящиеся там, гибнут и т. д. Действие повести переносится из Германии в Португалию, затем в Испанию, в Америку, потом герои возвращаются в Европу, в конце концов они живут где-то в Турции. Эта пародийность, присущая в целом всему повествованию, с самого начала настраивает читателя на особый лад. Она позволяет ему не совсем серьезно отнестись к событийной стороне повествования, а сосредоточить свое главное внимание на тех мыслях, которые Вольтер считает необходимым высказать по ходу изображаемых событий, чаще всего вкладывая их в уста своих героев. Речь в повести идет о смысле человеческой жизни, о свободе и необходимости, о мире, каков он есть, о том, чего в нем больше - добра или зла. В это время во Франции обостряется политическая и общественная борьба, и Вольтер как просветитель стремится быть на уровне идеологических споров, сущность которых он в предельно концентрированной форме передает в своем произведении. Но "Кандид, или Оптимизм" - это философская повесть не только по глубине поднятых в ней вопросов. Главный интерес в ней представляет столкновение идей, носителями которых Вольтер делает двух героев - философов Панглосса и Мартена; они выступают в повести в качестве учителей Кандида и выражают две точки зрения на мир. Одна из них (Панглосса) заключается в оптимистической оценке происходящего, другая (Мартена) - наоборот, сводится к пессимизму и состоит в признании вечного несовершенства мира, в котором правит зло.

Эти точки зрения на жизнь в повести Вольтера как бы подытоживают развитие философской мысли в восемнадцатом веке. В высказываниях Панглосса в обобщенной форме предстает философия немецкого ученого Лейбница (1646 - 1716), очень популярная в то время. В высказываниях же Мартена слышатся отзвуки скептических настроений всего восемнадцатого столетия. Вольтер проверяет эти философии на судьбе Кандида, который, опираясь на собственный опыт, должен решить, кто же из его учителей прав. Таким образом, Вольтер утверждает эмпирический подход к разрешению философских вопросов. Приводя в повести множество фактов, так или иначе связанных с жизнью персонажей, он рассматривает их как материал для доказательства или опровержения выдвинутых ими теорий. Действующие лица повести ни в коей мере не являются полнокровными характерами; их функция - служить раскрытию идей, и сами они (прежде всего Панглосс - Мартен) являются носителями философских тезисов. Центральный персонаж повести - молодой человек Кандид, судьба которого должна выявить истину, неспроста носит это имя. В переводе оно означает "простак". Во всех жизненных ситуациях Кандид проявляет наивность и простодушие. Имя героя, его человеческий облик должны подчеркнуть непредвзятость, искренность вывода, к которому он в конце концов приходит.

Делая главного героя повести идею, ее судьбу, Вольтер подчиняет этим задачам композицию произведения. Он строит свою повесть по логическому принципу. Связующим звеном в ней выступает не столько сюжет, сколько развитие мысли. В начале повествования Вольтер обращает свое главное внимание на философию Панглосса, которую принимает Кандид. Сущность ее сосредоточивается во фразе, много раз повторяющейся Панглоссом и Кандидом - "Все к лучшему в этом лучшем из миров". Потом появляется Мартен, и Кандид знакомится с его взглядами. Затем, в конце повествования, он делает свой вывод. Таким образом, повесть строится как бы на смене одной системы взглядов другой и выводе, который подводит черту под размышлениями персонажей. Поскольку взгляды Мартена и Панглосса противопоставляются друг другу, это вносит в повесть в атмосферу спора.

Как же Вольтер разрешает в своем произведении этот философский спор? Прежде всего надо сказать, что Вольтер категорически не согласен с философией оптимизма. И если к философии Мартена он относится с определенной долей сочувствия как к философии, в большей степени соответствующей правде жизни, то в философии Лейбница писатель видит проявление не только недальновидности, но и слепоты, глупости, свойственной, по его мнению, человеческому роду. Для того, чтобы подчеркнуть полнейшее противоречие философии оптимизма правде жизни, Вольтер утрирует резкое несоответствие положений, в которые попадает Панглосс, и оценки им сложившейся ситуации, что превращает образ Панглосса в карикатуру. Так, свою знаменитую фразу "Все к лучшему в этом лучшем из миров" Панглосс произносит в момент, когда тонет корабль, на котором находятся он и Кандид, когда происходит страшное Лиссабонское землетрясение, когда его чуть было не сжигают на костре и т. д. Это придает повествованию сатирическую остроту. Уже имя Панглосс, которым Вольтер наделяет героя, означает в переводе с греческого "всезнайка" и говорит о той оценке, которую ему дает автор. Кроме того, Вольтер рисует образ только одной краской - Панглосс глух к каким-либо разумным доводам и ведет себя во всех ситуациях одинаково, он всегда и во всем верен своей философии, которую Вольтер предельно примитивизирует, сводя к уже упомянутой фразе - "все к лучшему в этом лучшем из миров".

Этой же задаче - разоблачению теории оптимизма как несостоятельной служит в повести и подбор фактов, введенных Вольтером в повествование и взятых им из жизни. Это факты преимущественно одного плана - они демонстрируют существование в мире зла, в котором Вольтер различает в основном две разновидности. Первая - это зло, заключенное в самой природе. Его в повести Вольтер демонстрирует на примере Лиссабонского землетрясения, действительно имевшего место и унесшего тысячи человеческих жизней. Вторая разновидность зла - это зло, происходящее от людей, несправедливого общественного устройства. Оно проявляется в злоупотреблениях и извращениях государственной власти, в религиозной нетерпимости, в феодальном гнете и войнах, в сословном неравенстве, в колонизаторской деятельности и т. д., то есть Вольтер показывает все возможные пороки существующей общественной системы, то, что представлялось ему главным препятствием на пути человеческого общества к разумному устройству, к прогрессу. Так философское содержание повести соединяется у Вольтера со злободневной социально-политической направленностью, проявляющейся особенно очевидно и в том идеале общественного устройства, который рисует в повести Вольтер. По существу это иллюстрация к положительной политической программе писателя.

Разоблачая всевозможные формы несправедливости, насилия над личностью, Вольтер противопоставляет им идею личной и гражданской свободы, мечту о таком общественном строе, который, основываясь на твердом законе, мог бы гарантировать независимость и права каждому своему гражданину. Таким идеальным государством в "Кандиде" является счастливая страна Эльдорадо, страна разума и справедливости, где потребности человека всесторонне удовлетворены. Вольтер рисует утопическую картину всеобщего процветания. Эльдорадо - это государство, управляемое просвещенным королем, который приветливо и без придворного жеманства встречает Кандида - он целует его в обе щеки, что современникам Кандида, привыкшим к церемонности французского двора, казалось своего рода потрясением основ существующего режима. В Эльдорадо нет духовенства, а весь народ грамотен и исповедует деизм - философию, которая, как считал сам Вольтер, давала наиболее правильное представление о мире. Так как Эльдорадо - просвещенное государство, оно не нуждается в применении какого бы то ни было насилия над человеком, все сознательно подчиняются разумным законам. Суд и тюрьмы здесь не нужны, так как в стране нет преступников. В Эльдорадо более всего уважают науку, законы и свободную человеческую деятельность. Всеобщего равенства здесь нет, в стране сохраняются сословия и права на собственность, но имущественные различия между ее гражданами не так заметны, как в Европе.

Конечный вывод, который Вольтер делает в своем произведении и к которому он приводит своего героя Кандида, также имеет некий политический смысл. После многих странствий Кандид вместе со своими друзьями поселяется где-то в Турции, и однажды там он встречает доброго старика - турка. Турок вызывает у него интерес тем, что он чувствует себя счастливым. Старик говорит Кандиду, что для обретения счастья надо трудиться, так как труд гонит, как он считает, "от нас три великих зла - скуку, порок и нужду"7. "Надо возделывать свой сад" 8 , - говорит он, и эту фразу старика Кандид неоднократно повторяет, подводя итоги под своими размышлениями над жизнью и философскими взглядами своих учителей в конце повести.

Как понимать эту фразу в устах Кандида? Безусловно, в нее Вольтер вкладывает некий аллегорический смысл, который можно понимать по-разному. Однако наиболее вероятный ответ - это мысль об исчерпанности всяких философских споров, о необходимости плодотворного труда, активной человеческой деятельности; речь идет и о вмешательстве в жизнь с целью ее преобразования, об ориентации не только на критику существующего феодального режима, но и на решение важных практических задач своего времени. Таким образом, Вольтер при всей умеренности его общественно-политической позиции демонстрирует в "Кандиде" определенную зрелость просветительской мысли, какой она выступает на раннем этапе французского Просвещения.

XVIII век называют еще «веком Вольтера». Никто из писателей не мог тогда сравниться с Вольтером в известности и влиятельности. Литературная слава главы французских просветителей покоилась на его философских сочинениях, классицистических трагедиях, эпических поэмах, исторических сочинениях, но секрет его авторитета заключался в том, что Вольтер первым понял роль и возможности общественного мнения и научился им управлять. Вольтер был по складу дарования прежде всего публицистом, обладал талантом идти в ногу со временем, всегда на шаг впереди времени. Кроме оперативности, ему были свойственны полемический азарт, темперамент, непревзойденное остроумие, умение себя подать, сознание своей культурной миссии. Его цель — пробудить общественное сознание, быть руководителем общественного мнения во Франции и в Европе, и эта цель была им достигнута. Это первый литератор, общавшийся с королями на равных; состоять с ним в переписке считали для себя честью Фридрих Великий и Екатерина II. Всю массу своих разнообразных знаний он превратил в боевой таран, которым громил все то, что, по его мнению, тормозило прогресс.

Франсуа-Мари Аруэ (1694—1778 гг.) , вошедший в литературу под именем Вольтер, сын парижского нотариуса, прожил долгую, яркую жизнь. Смолоду он заявил о себе не только как о наследнике Корнеля и Расина, но как о политическом оппозиционере. Он был заключен в Бастилию, позже — выслан в Англию, где усвоил идеи Просвещения из первоисточника. В начале пятидесятых годов он гостит у прусского короля Фридриха Великого, а вернувшись из Берлина, устраивается, поскольку ему было запрещено жить во Франции, в Швейцарии, в замке Ферней, откуда забрасывает Европу своими радикальными, антиклерикальными памфлетами и брошюрами. Только перед самой смертью ему суждено было вернуться в Париж, где он принял давно заслуженные почести. В юности Вольтер видел себя великим трагическим актером, в тридцать лет — историком, в сорок — эпическим поэтом и не предвидел, что самой живой частью его творческого наследия окажутся произведения, которые он считал безделками. В 1747 году в гостях у герцогини де Мэн для ее развлечения Вольтер написал несколько произведений в новом жанре. Это и были первые философские повести — «Мир как он есть», «Мемнон», «Задиг, или Судьба». В течение следующих двадцати лет Вольтер продолжал пополнять цикл философских повестей, создав всего несколько десятков. Самые значительные из них — «Микромегас» (1752 г.), «Кандид, или Оптимизм» (1759 г.), «Простодушный» (1767 г.).

Жанр философской повести возник из элементов эссе, памфлета и романа. В философской повести нет непринужденной строгости эссе, нет романного правдоподобия. Задача жанра — доказательство или опровержение какой-либо философской доктрины, поэтому его характерная черта — игра ума. Художественный мир философской повести шокирует, активизирует читательское восприятие, в нем подчеркнуты фантастические, неправдоподобные черты. Это пространство, в котором идет испытание идей; герои — марионетки, воплощающие те или иные позиции в философском споре; обилие событий в философской повести нарочитое, позволяющее замаскировать смелость обращения с идеями, сделать для читателя более мягкими, приемлемыми нелицеприятные истины философии.

Вершиной цикла и вольтеровского творчества в целом стала повесть «Кандид, или Оптимизм». Импульсом к ее созданию стало знаменитое Лиссабонское землетрясение 1 ноября 1755 года, когда был разрушен цветущий город и погибло множество людей. Это событие возобновило спор вокруг положения немецкого философа Готфрида Лейбница: «Все — благо». Вольтер раньше и сам разделял оптимизм Лейбница, но в «Кандиде» оптимистический взгляд на жизнь становится признаком неискушенности, социальной неграмотности.

Внешне повесть строится как жизнеописание главного героя, история всевозможных бедствий и несчастий, настигающих Кандида в его странствиях по свету. В начале повести Кандид изгнан из замка барона Тундер-тен-Тронка за то, что посмел влюбиться в дочь барона, прекрасную Кунигунду. Он попадает наемником в болгарскую армию, где его тридцать шесть раз прогоняют через строй и бежать откуда ему удается только во время сражения, в котором полегло тридцать тысяч душ; потом переживает бурю, кораблекрушение и землетрясение в Лиссабоне, где попадает в руки инквизиции и едва не погибает на аутодафе. В Лиссабоне герой встречает прекрасную Кунигунду, также претерпевшую множество несчастий, и они отправляются в Южную Америку, где Кандид попадает в фантастические страны орельонов и в Эльдорадо; через Суринам он возвращается в Европу, посещает Францию, Англию и Италию, и завершаются его странствия в окрестностях Константинополя, где он женится на Кунигунде и на принадлежащей ему маленькой ферме собираются все персонажи повести. Кроме Панглоса, в повести нет счастливых героев: каждый рассказывает леденящую душу историю своих страданий, и это изобилие горя заставляет читателя воспринимать насилие, жестокость как естественное состояние мира. Люди в нем различаются только степенью несчастий; любое общество несправедливо, а единственная счастливая страна в повести — несуществующее Эльдорадо. Изображая мир как царство абсурда, Вольтер предвосхищает литературу ХХ века.

Кандид (имя героя по-французски означает «искренний»), как говорится в начале повести, «юноша, которого природа наделила наиприятнейшим нравом. Вся душа его отражалась в его лице. Он судил о вещах довольно здраво и добросердечно». Кандид — модель «естественного человека» просветителей, в повести ему принадлежит амплуа героя-простака, он свидетель и жертва всех пороков общества. Кандид доверяет людям, особенно своим наставникам, и от своего первого учителя Панглоса усваивает, что не бывает следствия без причины и все к лучшему в этом лучшем из миров. Панглос — воплощение оптимизма Лейбница; несостоятельность, глупость его позиции доказывается каждым сюжетным поворотом, но Панглос неисправим. Как и положено персонажу философской повести, он лишен психологического измерения, на нем лишь проверяется идея, и сатира Вольтера расправляется с Панглосом прежде всего как с носителем ложной, а потому опасной идеи оптимизма.

Панглосу в повести противостоит брат Мартен, философ-пессимист, не верящий в существование добра на свете; он так же неколебимо привержен своим убеждениям, как Панглос, так же неспособен извлекать уроки из жизни. Единственный персонаж, которому это дано, — Кандид, чьи высказывания на протяжении повести демонстрируют, как понемногу он избавляется от иллюзий оптимизма, но и не спешит принять крайности пессимизма. Понятно, что в жанре философской повести речь не может идти об эволюции героя, как обычно понимается изображение нравственных изменений в человеке; психологического аспекта персонажи философских повестей лишены, так что читатель не может им сопереживать, а может только отстраненно следить за тем, как герои перебирают разные идеи. Так как герои «Кандида», лишенные внутреннего мира, не могут выработать собственных идей естественным путем, в процессе внутренней эволюции, автору приходится позаботиться о том, чтобы снабдить их этими идеями извне. Такой окончательной идеей для Кандида становится пример турецкого старца, заявляющего, что не знает и никогда не знал имен муфтиев и визирей: «Я полагаю, что вообще люди, которые вмешиваются в общественные дела, погибают иной раз самым жалким образом и что они этого заслуживают. Но я-то нисколько не интересуюсь тем, что делается в Константинополе; хватит с меня того, что я посылаю туда на продажу плоды из сада, который возделываю». В уста того же восточного мудреца Вольтер вкладывает прославление труда (после «Робинзона"очень частый мотив в литературе Просвещения, в «Кандиде» выраженный в самой емкой, философской форме): «Работа отгоняет от нас три великих зла: скуку, порок и нужду».

Пример счастливого старца подсказывает Кандиду окончательную формулировку его собственной жизненной позиции: «Надо возделывать наш сад». В этих знаменитых словах Вольтер выражает итог развития просветительской мысли: каждый человек должен четко ограничить свое поле деятельности, свой «сад», и работать на нем неуклонно, постоянно, бодро, не ставя под вопрос полезность и смысл своих занятий, так же, как садовник изо дня в день возделывает сад. Тогда труд садовника окупается плодами. В «Кандиде» говорится, что жизнь человека тяжела, но переносима, нельзя предаваться отчаянию — на смену созерцанию должно прийти действие. К точно такому же выводу позже придет Гете в финале «Фауста».

Литература:

1. Акимова А. А. Вольтер. М., 1970.
2. Аникст А. А. «Фауст» Гете. М., 1979.
3. Державин К. Н. Вольтер. М., 1946.
4. Елистратова А. А. Английский роман эпохи Просвещения. М., 1966.
5. Жирмунский В. М. Творческая история «Фауста» // Жирмунский В. М. Очерки по истории немецкой классической литературы. Л., 1972.
6. История зарубежной литературы XVIII века. М., 1999.
7. Проблемы Просвещения в мировой литературе. М., 1970.
8. Соколянский М. Г. Западноевропейский роман эпохи Просвещения. Проблемы типологии. Киев; Одесса, 1983.
9. Урнов Д. М. Робинзон и Гулливер. Судьба двух литературных героев. М., 1973.
10. Федоров Ф. П. «Фауст» Гете. Рига, 1976.

«Кандид» Вольтера - философская сатирическая повесть, которая была создана в середине восемнадцатого века, но некоторое время запрещалась в силу немалого количества непристойных сцен. В произведении идет речь об оптимизме и пессимизме, людских пороках и вере в лучшие качества человека.

История написания

Вольтер - французский писатель Им создан ряд философских художественных произведений, не лишенных острой обличительной сатиры. Вольтеру крайне не нравилось могущество церкви, о чем он не раз высказывался. Он был ярым борцом против идеализма и религии и опирался в своих философских трактатах исключительно на научные достижения.

Что же касается такого абстрактного понятия, как «счастье», то, дабы изложить свою позицию относительно этого непростого вопроса, Вольтер написал приключенческую историю об оптимисте Кандиде, который, несмотря на все удары судьбы, не утратил веру в добро, искренность и честность. В основу этого произведения легло реальное событие - землетрясение в Лиссабоне. Именно страшное природное явление занимает центральное место в одной из самых известных повестей, которые написал Вольтер.

«Кандид, или Оптимизм» - это произведение, от которого автор несколько раз отказывался, утверждая, что оно якобы не принадлежит его перу. Тем не менее в повести присутствует характерная для Вольтера сатира. «Кандид» является одним из лучших произведений французского просветителя. О чем же поведал читателям в этой повести Вольтер? «Кандид», анализ которого будет представлен ниже, - это история, которая может показаться на первый взгляд не более чем веселой и занимательной. И только при детальном рассмотрении можно обнаружить глубокую философскую мысль, которую стремился донести до своих современников Вольтер.

«Кандид»: краткое содержание

Главный герой этой повести - чистый и неиспорченный юноша. Своему оптимистическому взгляду на жизнь он обязан учителю, которые с детских лет убеждал его в неизбежности счастья. Панглосс, а именно так звали этого одухотворенного философа, был уверен, что живет в лучшем из миров. Горевать нет никаких оснований.

Но однажды Кандида изгнали из родного замка. Виной тому была прекрасная Кунигунда, дочь барона, к которой тот был отнюдь не равнодушен. И герой стал скитаться по всему миру, мечтая лишь об одном - воссоединиться со своей возлюбленной и познать настоящее счастье. В том, что оно все же существует, Кандид ни на минуту не сомневался, несмотря на все напасти и невзгоды.

Приключениям героя некую сказочность придал Вольтер. Кандид, спасая Кунигунду, то и дело убивал кого-то. Совершал он это вполне естественно. Как будто убийство является самой типичной деятельностью для оптимиста. Но жертвы Кандида волшебным образом оживали.

Многому Кандид научился. Немало он познал горя. Ему удалось воссоединиться с Кунигундой, правда, лишь после того, как девушка утратила всю свою былую привлекательность. Кандид обрел дом и друзей. Но что такое счастье, ему было все еще неведомо. До тех пор, пока однажды истину ему не открыл незнакомый мудрец. "Счастье - это ежедневный труд", - заявил странствующий философ. Кандиду ничего не оставалось, как поверить и приступить к возделыванию своего небольшого сада.

Композиция

Как уже было сказано, на написание этой повести после знаменитого лиссабонского землетрясения был вдохновлен Вольтер. «Кандид, или Оптимизм» - произведение, в котором историческое событие служит отправной точкой. В композиции оно занимает центральное место. Именно при изображении землетрясения события в повести достигают своей кульминации.

После изгнания из замка и до стихийного бедствия Кандид скитается по свету бесцельно. Землетрясение активизирует его силы. Кандид Вольтера становится благородным героем, готовым на все ради того, чтобы вызволить даму сердца. А Кунигунда тем временем, обладая неземной женственной красотой, вызывает у мужчин далеко не лучшие помыслы. Болгарский еврей похищает ее и делает своей наложницей. Великий инквизитор тоже не остается в стороне. Но вдруг появляется Кандид и уничтожает как первого, так и второго. Впоследствии герой избавляется и от брата своей возлюбленной. Напыщенного барона якобы не устраивает происхождение освободителя прекрасной Кунигунды.

Кандид Вольтера напоминает рыцаря Сервантеса благородством, чистотой помыслов. Но философская идея произведения имеет мало общего с позицией великого испанца.

Эльдорадо

Политической подоплеки также не лишена книга «Кандид». Вольтер отправляет своего странника бродить по свету. Тот становится свидетелем Кандид посещает европейские города, Южную Америку, страны Ближнего Востока. Он наблюдает военные действия испанцев против иезуитов, жестокие нравы современников Вольтера. И начинает постепенно осознавать, что учитель-оптимист не преподнес ему ни одного стоящего урока. Все его разглагольствования о красоте этого мира не стоят и ломаного гроша…

Но все же не лишает своего героя последней надежды Вольтер. Кандид то и дело слышит рассказы о прекрасном крае, в котором люди не знаю горя и печали, имеют все, что им необходимо, не злятся, не завидуют и уж тем более не убивают.

Кандид Вольтера, к слову сказать, носит символическое имя. Оно означает «простодушный». Кандид попадает в мифическое государство, в котором все жители счастливы. Они не просят у Всевышнего материальных богатств. Они лишь благодарят его за то, что уже имеют. Этот сказочный край Вольтер в своей философской повести противопоставляет реальному миру. Люди, которых встречает Кандид на протяжении всего повествования, независимо от своего социального положения, не ведают о том, что такое счастье. Нелегко живется и простым людям, и знатным особам.

Оказавшись в мифической стране, Кандид решает вернуться в свой безрадостный мир. Ведь он должен в очередной раз спасти Кунигунду.

Пессимизм

Оптимизму Кандида противопоставлен пессимизм его сопровождающего. Мартен верит лишь в то, что люди погрязли в пороках, и уже ничто не может их изменить в лучшую сторону. На какой философской идее основывается произведение, которое написал Вольтер? «Кандид», содержание которого изложено выше лишь вкратце, способно убедить в том, что этот мир на самом деле уродлив. Вера в добро может лишь погубить человека. Кандид, будучи личностью искренней, доверяет мошенникам и проходимцам, в результате чего его положение с каждым днем становится все печальнее. Его обманывает купец. Благородные поступки в обществе не ценятся, и Кандиду грозит тюрьма.

Венеция

О чем стремился сказать в философской повести Вольтер? «Кандид», краткое содержание которого представлено в это статье, является историей, которая может произойти и в современно обществе. Герой Вольтера отправляется в Венецию в надежде найти там свою возлюбленную. Но и в независимой республике он становится свидетелем человеческой жестокости. Здесь он встречает служанку из замка, в котором провел он свое детство. Женщину заставила нужда пойти на крайний шаг: она зарабатывает на жизнь проституцией.

Жизнерадостный венецианец

Кандид помог женщине. Но деньги, которые он ей отдал, не принесли счастья. Герой все же не оставляет надежды найти счастье или хотя бы встретить человека, который его познал. И потому судьба сводит его с венецианским аристократом, который, по слухам, всегда пребывает в жизнерадостном настроении и не ведает печали. Но и здесь Кандида подстерегает разочарование. Венецианец отвергает красоту и находит счастье лишь в недовольстве окружающими.

Жизнь на ферме

Стоит сказать, что Кандид постепенно разочаровывается в философии абсолютного оптимизма, но не становится пессимистом. В повести изложены две противоположные точки зрения. Одна принадлежит учителю Панглоссу. Другая - Мартену.

Кандиду удалось выкупить из рабства Кунигунду, а на оставшиеся деньги приобрести маленькую ферму. Здесь они в завершение своих злоключений поселились, но душевной гармонии достигли не сразу. Пустословие и философские разглагольствования стали постоянным занятием обитателей фермы. Пока однажды Кандида не навестил счастливый старец.

«Надо возделывать сад»

Лейбниц породил философскую идею о всеобщей гармонии. Французскому писателю импонировало мировоззрение немецкого мыслителя. Однако после землетрясения Вольтер издал поэму, в которой полностью отверг учение о равновесии добра и зла. Окончательно развенчать теорию Лейбница просветителю удалось в повести о приключениях Кандида.

«Надо возделывать сад» - именно эту мысль с помощью одного из персонажей излагает в последней главе Вольтер. «Кандид, или Оптимизм», краткое содержание которого дает лишь общее представление о философской идее автора, - произведение, которое следует прочитать если не в оригинале, то хотя бы полностью, от корки до корки. Ведь душевные терзания вольтеровского героя известны и современному человеку. Счастье - неуклонный и постоянный труд. Размышления и рассуждения о смысле жизни могут привести лишь к отчаянию. На смену созерцанию непременно должно приходить действие.

Лучшая философская повесть Вольтера - «Кандид» (1759). Критика феодального общества достигает здесь наибольшей остроты. Подвижная интрига (действующие лица постоянно странствуют) позволяет Вольтеру дать широкий охват действительности. Правда, он не придерживается принципа исторически точного изображения тех или иных явлений. «Кандид» лишен национального и исторического колорита. Не ограничивая себя социальными и бытовыми подробностями, Вольтер свободно перемещает своих героев из одной страны в другую.

Они словно в сказке, точно по волшебству, быстро минуют огромные расстояния. В хаосе, сутолоке жизни они расходятся, затем встречаются, чтобы разойтись вновь. Автор ведет их от одного испытания к другому. Его мысль кажется иногда чересчур субъективной. Но при всей кажущейся произвольности, она впитала в себя большую жизненную правду и потому служит надежным путеводителем по жизни. Вольтер в целом глубоко и правдиво раскрывает существенные стороны действительности.

Повесть построена по обычному для Вольтера принципу. Человек морально неиспорченный, с доверием относящийся к людям, сталкивается со страшным миром, полным зла и коварства. Кандид входит в жизнь, ничего не зная о ее бесчеловечных законах. По характеристике автора, он был одарен «от природы самым смирным нравом. Физиономия его соответствовала простоте души». Все несчастья Кандида предопределены отнюдь не его характером. Он жертва обстоятельств и ложного воспитания. Учитель Панглосс учил его оптимистически воспринимать любые удары судьбы. Кандид отнюдь не баловень жизни. В отличие от Задига он лишь незаконный отпрыск дворянской фамилии. У него нет никакого богатства. При малейшем нарушении сословной иерархии, вызванном проснувшимся чувством к Кунигунде, его без всяких средств к существованию выгоняют из замка. Кандид странствует по свету, не имея другой защиты от несправедливости, кроме отменного здоровья и философии оптимизма.

Герой Вольтера«никак не может привыкнуть к мысли, что человек не властен распоряжаться своей судьбой.

Насильно завербованный в болгарскую (прусскую) армию, Кандид позволил себе однажды роскошь прогуляться за пределами казармы. В наказание за такое своеволие ему пришлось, ядовито замечает Вольтер, «сделать выбор во имя божьего дара, называемого Свободой» или пройтись тридцать шесть раз под палками или разом получить двенадцать пуль в лоб.

«Кандид», как и другие произведения Вольтера, проникнут чувством, горячего протеста против насилий над личностью. В повести осмеян «просвещенный» монархический режим прусского короля Фридриха II, где человек может свободно или умереть или быть замученным. Другого пути у него нет. Изображая мытарства Кандида у болгар, Вольтер не измышлял факты. Многое им было списано просто с натуры, в частности, экзекуция над Кандидом. В мемуарах Вольтер рассказывает о злосчастной судьбе одного немецкого дворянина, который так же, как и Кандид, из-за своего высокого роста был насильно схвачен королевскими вербовщиками и определен в солдаты. «Бедняга в сообществе с несколькими товарищами совершил вскоре после этого побег; его поймали и привели к покойному королю, которому он заявил чистосердечно, что раскаивается только в одном: в том, что не убил такого тирана, как он. В ответ на это ему отрезали нос и уши, тридцать шесть раз прогнали палками сквозь строй, после чего отправили катать тачку в Шпандау».

Вольтер решительно осуждает войны, ведущиеся в интересах правящих кругов и абсолютно чуждые и непонятные народу. Кандид невольно оказывается свидетелем и участником кровавой бойни. Особенно Вольтера возмущают зверства над мирным населением. Вот как он описывает аварскую деревню, сожженную «в силу международного права»: «Здесь валялись изувеченные старики, а у них на глазах умирали их зарезанные жены, с расплюснутыми младенцами у окровавленных грудей; девушки с распоротыми животами... лежали при последнем издыхании; другие, полуобгоревшие, вопили, прося добить их. На земле валялись мозги, отрубленные руки и ноги». Рисуя страшную картину мира, Вольтер разрушает философию оптимизма. Проводник ее, Панглосс, полагает, что «чем более несчастий, тем выше общее благоденствие». Следствием любого зла, по его мнению, является добро и поэтому надо с надеждой смотреть в будущее. Собственная жизнь Панглосса красноречиво опровергает его оптимистические убеждения. При встрече с ним в Голландии Кандид видит перед собой покрытого нарывами бродягу, с разъеденным носом, криворотого и гнусавого, выплевывающего при кашле после каждого усилия по зубу.

Вольтер остроумно высмеивает церковь, которая ищет причины не-.совершенства мира в греховности людей. Даже возникновение лиссабонского землетрясения, свидетелями которого оказались Панглосс и Кандид, она объясняла широким распространением еретичества.

Жизнь Кунигунды - страшное обвинение господствующему общественному строю. Через всю повесть красной нитью проходит тема абсолютной незащищенности человека, его бесправия в условиях феодальной государственности. Какие только испытания не проходит Кунигун-да! Ее насилуют, принуждают стать любовницей капитана, который продает ее еврею Иссахару. Затем она - предмет сексуальных вожделений инквизитора и т. д. Кунигунда поистине игрушка в руках судьбы, которая, однако, имеет вполне реальное содержание, - это феодально-крепостнические отношения, где торжествуют меч и кнут, где попрано все человеческое, основанное на законах разума и природы. История жизни старухи, в прошлом красавицы, дочери римского папы и принцессы Палестринской, также трагична. Она подтверждает мысль Вольтера о том, что жизнь Кунигунды не исключение, а вполне типическое явление. Во всех уголках земного шара люди страдают, они не защищены от беззакония.

Писатель стремится раскрыть всю глубину безумия современной ему жизни, в которой возможны самые невероятные, фантастические случаи. Именно сюда уходит своими корнями условность, занимающая большое место в «Кандиде» и в других философских повестях. Условные формы художественного изображения в творчестве Вольтера возникли на основе действительной жизни. В них нет той нездоровой, религиозной фантастики, которая была распространена в литературе XVII-XVIII вв. Условное у Вольтера - форма заострения необычных, но вполне возможных жизненных ситуаций. Кажутся невероятными приключения Кунигунды и старухи, но они типичны в условиях феодального общества, когда произвол - это все, а Человек, его свободная воля - ничто. Вольтер, в отличие от Рабле и Свифта, не прибегает к деформации действительности. У него, по существу, нет великанов, нет лилипутов или говорящих, разумных лошадей. В его повестях действуют обычные, люди. У Вольтера условность связана прежде всего с гиперболизацией неразумных сторон общественных отношений. Чтобы как можно резче и рельефнее подчеркнуть неразумие жизни, он заставляет своих героев пережить сказочные приключения. Причем удары судьбы в повестях Вольтера в равной мере испытывают представители всех социальных слоев - и венценосцы, и разночинная голь, как например, Панглосс или бедный ученый Мартэн.

Вольтер рассматривает жизнь не столько с позиций закрепощенного, обездоленного народа, сколько с общечеловеческой точки зрения. В 26-й главе «Кандида» Вольтер собрал под крышей одной гостиницы в Венеции шесть бывших или «несостоявшихся» европейских монархов. Ситуация, вначале воспринимаемая как карнавальный маскарад, постепенно обнаруживает свои реальные очертания. При всей своей сказочности она вполне жизненна. Изображенные Вольтером короли реально существовали и по ряду обстоятельств вынуждены были оставить трон. Условность, допущенная писателем, состояла лишь в том, что он всех незадачливых правителей свел в одно место, чтобы крупным планом, с предельной концентрацией мысли подчеркнуть свой тезис о незащищенности личности даже высокого общественного ранга в современном мире.

Правда, Вольтер устами Мартэна заявляет о том, что «на свете миллионы людей гораздо более достойны сожаления, чем король Карл-Эдуард, император Иван и султан Ахмет».

Кандид с необычайным упорством разыскивает Кунигунду. Его настойчивость как будто вознаграждается. В Турции он встречает Кунигунду, которая из пышной красавицы превратилась в морщинистую старуху с красными слезящимися глазами. Кандид женится на ней только из желания досадить ее брату барону, упорно противящемуся этому браку. Панглосс в финале повести также лишь некое подобие человека. Он «сознавался, что всегда страшно страдал» и только из упрямства не расставался с теорией о лучшем из миров.

Критикуя общественные порядки Европы и Америки, Вольтер в «Кандиде» рисует утопическую страну Эльдорадо. Здесь все фантастически прекрасно: изобилие золота и драгоценных камней, фонтаны розовой воды, отсутствие тюрем и т. п. Даже камни мостовой тут пахнут гвоздикой и корицей. Вольтер относится к Эльдорадо с легкой иронией. Он сам не верит в возможность существования такого идеального края. Недаром Кандид и - Какамбо оказались в нем совершенно случайно. Путей к нему никто не знает и, следовательно, достичь его совершенно, невозможно. Таким образом, общий пессимистический взгляд на мир остается. Мартэн с успехом доказывает, что «на земле очень мало добродетели и очень мало счастья, исключая, быть может, Эльдорадо, куда никто не может попасть».

Непрочны и несметные богатства, вывезенные героем повести из Америки. Они буквально «тают» с каждым днем. Доверчивого Кандида обманывают на каждом шагу, рушатся его иллюзии. Вместо предмета юношеской любви он получает в итоге всех своих скитаний и страданий сварливую старуху, вместо сокровищ Эльдорадо - у него лишь небольшая ферма. Что же делать? Логически рассуждая, из мрачной картины, нарисованной Вольтером, возможен вывод: если мир так плох, то необходимо его изменить. Но писатель не делает такого радикального заключения: Очевидно, причина в неясности его общественного идеала. Язвительно высмеивая современное ему общество, Вольтер ничего не может ему противопоставить, кроме утопии. Он не предлагает никаких реальных путей преобразования действительности.