"Для мудрости нет ничего ненавистнее чем хитрость".
Восточная мудрость.
Эту сказку мне рассказывали мои родители. Моим - их дедушки и бабушки. Потому этой сказке уж точно более ста лет. В царские времена цензоры престола допускали трактовку всего и истории и легенд и сказок в том воспитательном контексте, который поддерживал систему рабства русских народов. Воспитание, как известно, закладывается с детства и так Его Высочайшее Щучье превосходительство было настроено чтобы оставить лишь начало и конец сказки не тронутым, а середину отредактировать как Сам велел. Иногда сказки можно сокращать до уровня анекдота, к примеру как сказка "Аленький цветочек", в иных, это недопустимо потому как теряется смысл сказки, ее доброе и положительное волшебство.
Сказка "По щучьему веленью" созданная русским народом имеет совершенно другой смысл! В ней прослеживается рост Емели как человека, от малой затеи к средней, от среднего творения к высшей цели. Да, он лентяй и русский народ всегда в меру любит посмеяться над собой а кто хочет гнуть спину?
Здесь уместна поговорка: "Лень и нищета - двигатели прогресса".
Любой парусник можно сделать гребной лодкой, плыть хоть и трудно но можно, как и обратный суррогатный процесс превращения человека в раба и обезьяну. И уж что сталось со сказкой то и вышло в печать. А почитайте произведения А. С. Пушкина, написанные по сказаниям Арины Родионовны и сразу же меняется само представление о русском человеке. В них Иван - ...царевич, поборник добра и справедливости, добрый и отважный герой.
В глубинке нашей большой Родины, сказки сохранились в чистом, народном ключе. Они остались первозданными, такими как мне рассказывала моя мама. Она была потомок казачьего рода из Средней Азии и рассказывала так как их сказывал русский народ.
Конечно мне было трудно восстановить эту сказку, она изобиловала народной мудростью, поговорками русского народа, ярким юмором и загадкой скрытой для детского восприятия. Моей целью стало исправить недоразумение, сложить по новому былое и утраченное, нарастить на скелеты оставленные в детской литературе - живое тело мудрой и доброй русской народной сказки.
Сказка, сказке рознь а уж как сказывать, дело родителей. Не зря же говорят: "Как запряжешь так и поедешь" и "Что посеешь то и пожнешь".
Я решил написать ее для Вас - на Проза. ру и рассказать Вам как слышал сам в далеком детстве.
Приятного Вам прочтения дорогие читатели.
Русский народ простой, да не простой.
И сказки сказывает простые да непростые.
РУССКАЯ НАРОДНАЯ СКАЗКА. "ПО ЩУЧЬЕМУ ВЕЛЕНИЮ".
Жил-был старик и было у него три сына, два вумных а третий чудила - дурачок Емеля.
Братья трудятся аж глаза потеют а Емеля целый день лежит на печке, знать ничего не хочет. Только и мечтает про то чтоб все само собой, валом, с неба валилось.
Один раз братья уехали на базар мозги проветрить да ладони попарить. А бабы невестки давай зубки скалить, на авось посылать - на дурачка:
Сходи Емеля за водой.
А он им с печки:
Ага.
Где бабы гладки там и воды нет в кадке.
Не, мне не охота…
Сходи Емеля, а то братья с базара воротятся гостинцев тебе не привезут.
Ну уж, коли так. То, ладно!
Спать, так спать! А не спать, так вставать!
Потянулся Емеля, слез с печки, обулся, оделся, выскочил во двор умылся снежком, забежал в сени взял ведра да топор и пошел на речку. А на встречу ему с коромыслами на плечах идут девицы, про свое щебечут, воду плещут.
Только они разминулись, уразумел Емеля свою оплошность, понял что надо за коромыслом домой воротится. Повернулся, поскользнулся да так по косогору кубарем с ведрами вниз и слетел. Духом домчался до края полыньи, со всего маху бадейками по воде грохнул, брызги аж во все стороны полетели. Да и сам головой об лед крепко брякнулся.
Очухался Емеля, вытащил бадейки из воды а в одной щука брюшком вверх ошарашенная, будто громом пораженная...
Взял Емеля щуку за жабры, поднес к лицу, любуется не нарадуется. Смеется, разбитую губу облизывает да сам с собою приговаривает:
Ого! Котлет братьям нажарим. Для бати - щучью голову заправим чесночком и запечем. Потрошки сварим, ух!, уха будет сладка.
А щука уставилась на Емелю выпученными глазами, раскрыла царскую пасть, взмолилась и голосом с небес да с речного простора ему и молвит:
Слушай Емеля! Отпусти меня по добру поздорову а за это, я тебя отблагодарю.
Емеля разявил варежку, дивится, сам себе не верит, щука!, а говорит человеческим языком.
Спрашивает Емеля щуку:
Чем же ты меня отблагодаришь?
Она и говорит:
Слушай же и вникай.
Все! В этом Мире делается - по Моему велению! Запомни это! Тебе остается одно. Только захотеть... Как произнесешь слова мои заветные, так все и исполнится.
Емеля аж опешил, думает про себя:
Не слабо я шандарахнулся, раз такое, слышится.
Стал Емеля вникать в рыбий язык, смотрит в пасть осмысливает чудодейственные слова. А тем временем владычица реки пришла в себя, вертится как на сковородке, изловчилась и напоследок, в знак великой благодарности за восприятие - наградила Емелю, звезданула его волшебным хвостом по морде, вложив на память в затрещину всю скрытую силу писанных на воде обещаний.
Емеля рта не успел открыть и уж так сталось, с молчаливого согласия выскользнула Царь-рыба из Емелиных рук. Помахала плавниками и на прощание, голосом с небес да речного простора, ласково ему молвила:
Придет время, счастливым станешь Емелюшка. Поминай, не забывай что сказала...
И ушла, в свое заколдованное речное царство.
Емеля, от такого расклада аж остолбенел.
Живые котлеты сквозь пальцы провалились.
Задумался закручинился Емеля. А как же! Много было говорено, да мало сказано... Припоминает, путается никак вспомнить не может что ему рыба шептала:
По моему, говорит...веленью, по твоему...стало-быть желанию...или, по нашему хотению? И все ишполнится!
Ну дела...
Стал Емеля себя корить, сам с собою говорить да приговаривать:
Вот ведь, щу... Вот ведь?!...щу - ка.
Своим ушам не верит, поежился, встряхнулся, разбитую губу облизывает, чует как ум за разум заходит, даже обомлел... от такого прозрения.
А девицы на горке стоят уха-хатываются за животы держатся да на перебой вопрошают:
Что Емеля, щуке в любви объяснялся а она отказала? И давай смеяться аж надрываются.
А Емеля сконфузился и говорит:
Да она упросила, сказала мне пока нет у тебя жены, буду для тебя матушкой посаженной и стану во всем помогать, только стоит тебе захотеть!, и все твои желанья будут ишполнятся. Я за это обещание, подобру-поздорову взял ее и отпуштив.
Ох не хило видать Емелю от щучьей оплеухи переклинило. Думает про себя Емеля: мужик я аль не мужик, буду что ль как бабы воду на коромысле таскать? Не, надо умом дела решать. Всего-то и дел! Стоит, только...захотеть!
Вернулся домой, сделал стойки с колесной тягой, одну в прорубь воткнул, другие на берегу поставил. Натянул ремни, зацепил бадейки, сам уперся ножками в косогор, руками ременную тягу на себя тянет а на девчат смотрит, смеется, одной ладонью рот прикрыл и тихо говорит:
По щучьему велению, по моему хотенью.
Только сказал, перехватил второй рукой ременную тягу и ведра сами пошли в гору. Народ улыбается, дивится а Емеля и сам рад, ловко он настроил свою механику что ведра аж в избу влетели и сами стали на лавку. А Емеля вошел в дом и залез на печь.
Прошло много ли мало ли времени – невестки говорят ему:
Емеля, что ты лежишь? Пошел бы дров нарубил.
Неохота…
Не нарубишь дров, братья с базара воротятся гостинцев тебе не привезут.
Емеле лень слезать с печи. Да уж больно подарки любил. Слез с лежанки, умылся, оделся, стал обуваться а сам про себя думает: - с ведрами, любой дурак - мастак. А вот чтобы дрова топором колотились..., тут задачка, чуточку посложнее будет.
Присел на лавку, задумался, вспомнил про вал колесный, поднапрягся, покумекал, взял в руки инструмент, собрал диво-дивный агрегат.
Да говорит невесткам:
– Усе вроде справно и все складно получилось.
Прикрыл ладонью рот чтоб невестки не услышали и шепчет:
Давай топор, наколи дров а дрова сами в избу ступайте и в печь складывайтесь…
Все закрутилось завертелось на дворе и давай дрова топором колотиться да сами в избу идут и в печь лезут.
Невестки от изумления аж рты по-открывали...
А Емеля думкой думает, собирает чудо машину, день и ночь в ней живет, сам не спит, не ест, не пьет.
Собрал, забрался на печь и спит отдыхает о счастье мечтает.
Много ли мало ли времени прошло, невестки опять говорят:
– Емеля, дров у нас больше нет. Съезди в лес наруби.
А он с печки подтрунивает:
Да вы-то все на что?
Как мы на что?.. Разве наше дело в лес за дровами ездить?
Ага, как языки почесать так против вас никого не сыскать.
Не, мне не неохота а сам смеется...
Ну не хочешь как хочешь, не будет тебе подарков.
Слез Емеля с печи, оделся потеплее, взял веревку, пилу и топор и вышел во двор.
Сел в сани да говорит:
Что зубки скалите, отворяйте ворота!
Невестки его спрашивают:
Что ж ты чудила, сел в сани а лошадь не запряг?
Не надо мне лошади!
Невестки отворили ворота а Емеля прикрыл ладонью рот чтоб невестки не слышали и говорит потихоньку:
По щучьему велению, по моему хотенью...
Ступайте сани в лес…
Сани сами и поехали за ворота да так быстро – на лошади не догнать. А в лес то пришлось ехать через столицу и тут он много бездельников да ротозеев чудо-санями помял.
Белоручки давай кричать:
Держи его! Лови его!
А он знай сани погоняет. Приехал в лес да от всей души во весь голос и ляпает:
Вот ведь щука дела, лезут все не туда, смотрят, не на то! Ничто сами не сделамши! Хотят щука всего. Да что с ними тут поделаешь! Потому, придется тебе топор: - по щучьему велению, по моему хотенью - рубить дровишек посуше! А дровишки пусть сами валятся в сани, сами вяжутся…
Ох и начал ладно слаженный топорик, подрубать рубить, а пила пилить сухие дрова. Дровишки же сами в сани валятся и веревкой вяжутся. Потом, Емеля велел топору вырубить себе дубинушки да такие, чтоб насилу поднять.
Стал топорик в руках Емели чудеса творить, славно срубил. На загляденье! Привязал Емеля дубинки к зубчатому колесу, сел на воз и говорит:
Давайте сани, езжайте домой сами.
Сани помчались домой. Опять проезжает Емеля по улицам да боярским дворам, там где давеча помял многих праздных пузочесов а те его уже дожидаются. Только хотели ухватить Емелю за рукава а Емеля выкрутился, шпонку выдернул да и говорит:
Ну-ка дубинки, обломайте им бока…
Дубинки выскочили из под колеса и давай молотить колотить лоботрясов. Они и кинулись прочь.
А уставший за день Емеля приехал домой и не поевши, залез на печь.
Долго ли коротко ли времени прошло, услышал царь об Емелькиных проделках и посылает начальника жандармерии в ту деревню за Емелей.
А народу много приходило к Емеле, вот он и сделал два входа, один к себе где сам мастерил и поделки делал а другой был на скотном дворе. Да невесткам наказал, в зависимости от того как попросят, приглашать приходящего либо к нему, либо посылать во двор в другую дверь. Для злословных и грубых вход был с секретом как войдешь так сразу в яму попадешь.
Царский слуга с порога не поздоровался, не представился а с ходу начал языком махать как шашкой рубить:
Что образины уставились? Да и ты старый пень расселся, не видишь что-ли кто перед тобой стоит! Давай говори где твой сучий сын Емеля?
А невестки ему и говорят:
Смилуйтесь, не признали. Уж вы не обессудьте, отец его и глух и подслеповат а Емелюшка вас на скотном дворе с самого утра ждет - дожидается...
Вышел во двор царев холуй, вошел в ту дверь да тут же в отстойник провалился. Насилу выбрался а тут на него еще и солома с перьями просыпались. Вот таким обделанным красавцем, он и предстал перед царем.
Рассерчал царь, посылает своего самого набольшего вельможу:
Привези ко мне во дворец - дурака, сукина сына Емелю.
Накупил набольший вельможа изюму, черносливу, пряников, приехал в ту деревню, вошел в ту избу и стал спрашивать у невесток:
Что любит Емеля?
Наш Емеля любит, когда его ласково попросят да красный кафтан посулят тогда он все сделает что ни попросишь!
Набольший вельможа угостил невесток изюмом, пряниками, черносливом а сам вошел в ту дверь где Емеля мастерил - поздоровался и говорит:
Емеля, Емеля, что ты лежишь на печи? Поедем к царю.
Емеля ему отвечает:
– Мне и тут тепло а сам думает: - ох барин-боярин, вроде царский слуга а сам-то дурак дураком, телегу от печи отличить не может.
А вельможа рвется царское веленье исполнить - уговаривает и сладко так поет:
Емеля, брюхо-то печкой не согреешь, а у царя тебя будут хорошо кормить, поить, пожалуйста поедем.
Емеля от дел не отрывается, мастерит и говорит:
А мне неохота.
Вельможа не отстает, вон из кожи лезет, раскраснелся, пыхтит как самовар, аж вспотел.
Думает про себя, что ж еще предложить?
Вспомнил!, что невестки ему при встрече сказали.
Стукнул себя ладонью по лбу и говорит:
Емеля! ...Царь тебе красный кафтан подарит! ...Шапку и сапоги!
Емеля посмотрел на вельможу и думает: - вроде прост, как свинья а лукав как змея.
Знаешь, по правде мне не так лень как некогда. Ну-да ладно, ступай ты вперед а я за тобой - вслед буду.
Уехал вельможа а Емеля раскочегарил топку до красна и говорит невесткам:
Что тут поделаешь? Хоть на людей погляжу да себя покажу. Охота, пуще неволи а потому, по щучьему веленью! По моему хотенью - давай "печь" езжай во дворец…
Тут в избе углы затрещали, крыша зашаталась, стена вылетела и печь сама пошла по улице, по дороге, прямо ко дворцу.
Царь глядит в окно, дивится:
Это что за чудо экипаж такой?
Набольший вельможа ему отвечает:
А это Емеля на печи к тебе едет.
Вышел царь на крыльцо да говорит:
Что-то Емеля на тебя много жалоб! Ты много раззяв моих помял и ворон подавил. Меня сим крепко огорчил.
Емеля отвечает:
Они из-за своего любопытства пострадали. Сами лезли под невиданные сани. А сани не простые, новые да не обкатанные. А ведь не зря-ж говорят: "Любопытной Варваре - на базаре нос оторвали" вот и им досталось.
Ладно, говорит царь - грешки тебе твои прощу, коль захочешь утереть нос одной заносчивой заграничной королевне а не захочешь! Голову с плеч сниму.
И достает крохотный хрустальный ларец и в руки Емеле подал. Открыл ларчик Емеля да дивиться, сидит на красном бархате серебряная блоха да ножками перебирает. А пока Емеля блоху рассматривал, сам во все это время одним глазком глядел на царскую дочь Марью-царевну и влюбился.
Уж стало вечереть а Емеля стоит и мечтает:
Вот ведь сейчас... Как было-бы здорово! По царскому велению, по моему хотению!... Женится мне, на красавице царевне... И закатили б мы пир! - на весь Мир!
Стал Емеля просить царя, говорит:
Отдай мне в жены дочь свою! Хочу на ней жениться!
Услыхала это Марья царевна, обрадовалась, сама то тоже с первого взгляда в Емелюшку влюбилась. Бывает же так!
Да и как не влюбится? Парень то русский, свой, с головой и мастеровой!
Царь хитро прищурился и говорит Емеле:
Хотеть, не вредно! Марьюшка тебе не чета, к ней принц заграничный сватается. Одно лишь, только говорит как вешний ручеек журчит.
Так что давай, езжай по добру по здорову да смотри блоху не сломай. И заруби себе на носу, придет время - спрошу.
Емеля закручинился а что поделаешь. Забрал ларец, сел на "печь" самоходную и поехал домой.
Опять лежит-полеживает, над царским велением пыжится-каряжится, Марьюшку забыть не может.
Да и говорит:
Вот ведь щука, сам царь и тот без меня не может, никто не дает мне покоя ни днем ни ночью! Одно слышишь: - спит да спит а отдохнуть некогда. И задачку поставил - непростую заковыристую.
Слез с лежанки, завел блоху, поставил на стол а она давай по кругу скакать. Невестки смеются, удивляются.
Одна говорит:
Ой!... Хоть и блоха а как жеребенок возле матки крутится...
Что ж думает Емеля, ...возьму-ка я ее...
Взял он блоху...да и...подковал.
А тем временем у царя во дворце крик да слезы. Марья-царевна по Емеле скучает, не может жить без него. Просит отца чтобы выдал он ее замуж, за Емелю. Тут царь забедовал затужил, говорит Марье-царевне:
Если мне не покоришься! И по Моему велению за принца не пойдешь - по миру пущу.
А сам позвал набольшего вельможу и говорит:
Ступай, приведи ко мне Емелю живого или мертвого.
Накупил набольший вельможа вин сладких да разных закусок и поехал в ту деревню. По свойски вошел в ту избу и начал невесток угощать, отца и братьев байками кормить, всех потчевать да поить.
Хозяевам по полной чарке наливает а себе самую малость. От пуза налегает на пироги с зайчатиной, с капустой да со стерлядью. Разрумянился, сидит и без умолку то да се, про царя и про царство - всяко сказывает. Сам же, незаметно все наливает Емеле да подпаивает.
Емеля про себя думает:
Ох барин-боярин, хитер да как щука прожорлив и вовсе не так прост как кажешься.
Уж поздний вечер к полуночи клонится, невестки с братьями от разговоров утомились и спать удалились а вельможа все балагурит, никак не уходит. Емеля устал с работы за день, сильно захмелел даже не заметил как задремал. А царев слуга положил мертвецки спящего Емелю в повозку да повез во дворец.
Царь растормошил, разбудил Емелю и спрашивает:
Ну что сукин сын, утер нос иносранцам?
Давай показывай блоху!
Достал Емеля ларчик, только отдал царю в руки и тут же уснул.
Царь смотрит ничего не видит, рассерчал, велел прикатить большую бочку с железными обручами, в нее посадили Емелю и не покорную Марью-царевну, засмолили и бочку в море бросили.
Долго ли коротко ли плыли они – проснулся Емеля, чует что вокруг темно да тесно. У самого голова болит, в ушах звон стоит. Спрашивает сам себя:
– Где ж это я?
Марья-царевна отвечает:
В море мы Емелюшка. Выйти б нам с тобой на волю вольную... Волю раздольную.
Обрадовался Емеля, рот прикрыл и тихо говорит:
По щучьему велению, по моему хотению – ветры буйные выкатите бочку на сухой берег, на желтый песок…
Ветры буйные подули. Море взволновалось, бочку выкинуло на сухой берег, на желтый песок. Емеля и Марья-царевна вышли из нее.
Марья-царевна говорит:
– Емелюшка, где же мы будем спать и жить? Построй какую ни на есть избушку с пастелью и подушкой.
А он ей отвечает:
– Не, ничего не хочу... Мне невмоготу, я устал и выспаться хочу.
Тут она стала его еще пуще просить да приговаривать:
Емелюшка а ты постарайся и захочь. Я на траве не спала и в шалаше жить не стану.
Вздохнул Емеля, прикрыл ладонью рот чтоб Марья-царевна не услышала и говорит:
– Что ж... По щучьему веленью...
И начал строится, расти в ширь, подниматься в высь каменный дворец с золотой крышей, такой как сама Марья-царевна на языке вертела да главное Емелюшка для Марьюшки и себя хотел. Очень хороший дворец получился. Кругом – зеленый сад, цветы цветут и птицы поют. Марья-царевна с Емелей вошли во дворец и сели у окошечка.
Смотрят они в дали далекие, чай пьют с вареньями и медами, о небывалой, новой вольной жизни беседуют.
Емеля говорит:
Ох Марьюшка! Как же скучен день до вечера когда делать нечего.
Да! Емелюшка так всегда, когда для себя живется то и сердце к труду рвется.
Марья-царевна расцвела, улыбается и спрашивает:
Емелюшка а нельзя тебе красавчиком стать? Сам аглицкую блоху подковал так и зубки себе вставь наперед. А не поправишь то не стану ни миловать, ни целовать.
Тут Емеля стал тужить, забедавал... Понял, что теперь просто да запросто, щуку не помянешь.
Да и говорит:
Ладно Марьюшка, шделаю.
И стал Емеля еще и дантистом да таким что ни в сказке сказать ни пером описать. Зубы справил, шепелявить перестал, первым парнем в царстве стал.
Говорит Емеля:
Отныне Марьюшка, все делать буду, только - по твоему велению! И... Моему разумению.
Молодец Емелюшка, ума тебе не занимать! А хотение... Я тебе, завсегда обеспечу.
Так они и жили не тужили.
Много ли мало ли времени прошло, решил царь свои владения осмотреть. А к тому времени, стал царь уже дряхлым и беззубым. Собрал царь слуг своих и поехал на охоту. Долго ли коротко ли ехал и вдруг увидел... стоит дворец где раньше ничего не было.
Спрашивает царь у слуг своих:
Это что же за невежа такой - щучий потрох, без моего высокого на то дозволения да на моей земле дворец поставил?
И послал узнать, спросить кто такие. Послы побежали, стали под окошком, спрашивают.
Емеля им отвечает:
Просите царя ко мне в гости, я сам ему скажу.
Царь приехал к нему в гости. Емеля его встречает, ведет во дворец, сажает за стол. Начинают они пировать. Царь ест, пьет и не надивится:
Кто же ты будешь таков, добрый молодец?
А помнишь дурачка, чудилу Емелю. Как приезжал к тебе на печи а ты велел его со своей дочерью в бочку посадить и в море бросить?
Я тот самый Емеля и есть, что и блоху подковал и самоходную печь собрал.
Нахмурился царь и говорит:
- Так это значит ты! ...Щучья башка?!
А Емеля ему отвечает:
- Вы, ваше величество говорите да не заговаривайтесь. Захочу! Такое наворочу – все ваше царство пожгу и разорю.
Царь сильно испугался и хитро так спрашивает:
Хочешь женится на моей дочери?... Емелюшка.
Да.
Марьюшка и счастье! И любовь моя.
Так, женись...
Царь сидит под нос себе бубнит:
Вот, ведь! ...щу - ка...
Встал царь из-за стола и говорит Емеле:
Отныне, будешь мне родней как щынок дорогой! Бери Мое Царство! Только...не губи.
Тут устроили пир - на весь Мир. Емеля женился на Марье-царевне и стал править Царством.
Вот и сказке конец а кто слушал, молодец!
Русские пословицы:
Когда человек верит в свои силы, в себя - он творец и рождает чудеса. Щука на то чтоб пескарь не дремал. У наших, само главное - чтоб мужик на печи не спал а хотел и желал. Если жизнь становится лучше, тогда и работа спорится. Взявшись за гуж, не говори что не дюж. Царство взял так умей владеть, только - не губи. Управлять, большое мастерство, что б всем стало хорошо. Хорошо жить в почете да ответ велик. Русский дух в культуре и воспитии. Свободы не хватает. Когда женушки бранят, тогда часто говорят: я ж тебе сказала, по человечески.
Народ засмоленный живет, окованный железными обручами и люд ведь какой, мастеровой и с головой.
Сказка главному учит:
Как человек чего захочет так он о том и похлопочет. Захочет человек - на голой вершине цветы зацветут.
На всякое хотение имей время и терпение. Без хотения и труда не выловишь и рыбку из пруда.
Стремись хотеть! Мечтай, учись, читай. Цель ставь! Трудись и воплощай мечты. Верь в знания, в Себя!
Будь смелым, сильным и станешь сам свободным и счастливым! И Мир фантазий, явью станет для тебя.
Бывает и так. Порой других ругая - восхваляешь а восхваляя, сам себя ругаешь...
Жили-были братья. Первый умный, второй смышлёный, а третий совсем дурак. Старший и средний работали без устали, а младший на печи себе лежал, ничего делать не хотел.
Однажды отправились старшие братья на базар, а младший Емеля дома лежать остался.
Говорят ему жёны братьев старших:
— Емеля, принеси воды из проруби.
Он в ответ:
— Нет, не хочется мне.
— Сходи-ка, родной, а то братья гостинцев тебе с базара не принесут.
— Ну, так и быть.
Сполз Емеля с нагретой печи, взял с собой два ведра, оделся, обулся, захватил топор и пошёл за водой.
Пришёл на реку, сделал прорубь, зачерпнул воды и поставил полные вёдра рядом. Смотрит, а в проруби щука! Хвать, вытащил её и говорит:
— Хорошая уха выйдет из тебя!
— Отпусти меня, Емеля, я тебе ещё пригожусь.
Он знать смеётся:
— Да как ты мне пригодишься? Нет уж, отнесу тебя домой, накормлю братьев вкусной ухой.
Взмолилась щука:
— Отпусти меня в реку, я выполню всё, что попросишь.
— Будь по-твоему, только сперва докажи, что не обманешь меня.
— Скажи, что бы ты сейчас хотел?
— Пусть вёдра сами домой придут да ни капли воды не прольют!
— Запомни волшебные слова. Как только захочешь что-то, произнеси: «По щучьему велению, по моему хотению…»
Повторил Емеля:
— По щучьему велению, по моему хотению! А ну-ка, вёдра, идите домой.
Как только он произнёс волшебные слова, вёдра сами пошли домой.
Идут вёдра через деревню, а Емеля за ними плетётся, посмеивается. Народ глядит, никак не надивится. Дошли они до дома, вёдра на лавку запрыгнули, а Емеля обратно на печь залез.
Опять обращаются невестки к Емеле:
Что ты лежишь на печи? Иди-ка дров наколи!
Да ну! Неохота мне…
— Не наколешь дров, братья тебя без гостинцев оставят.
Всё равно не хочется Емеле возиться с дровами. Вспомнил он щукины слова и прошептал:
— По щучьему велению, по моему хотению… Топор, коли дрова! А вы, дрова, сами в печь прыгайте!
Диво дивное! На дворе топор сам дрова колет, а они в печь прыгают! Только когда дрова закончились, вернулся топор на своё место под лавку.
Жёны не унимаются:
— Емеля, кончились дрова! Сходи в лес да наруби.
Он в ответ:
— А сами на что?
— Да разве это наша забота, за дровами ходить?
— Неохота мне!
— Вот и останешься без гостинцев.
Пришлось Емеле опять слезать с печи. Берёт он топор и верёвку, садится в сани и кричит:
— Открывайте, бабы, ворота!
Они в ответ:
— Что же ты, дурачок, уселся? Сани-то у тебя без лошади!
— Не нужна мне лошадь.
Открыли бабы ворота, а Емеля шепчет:
— По щучьему велению, по моему хотению… катитесь, сани, в лес сами!
Тут сани покатились, притом так скоро, что и на коне не обогнать.
Дорога лежала через город. Кучу народу он там удивил, а тех, кто зазевался — подавил.
Ему кричат вслед: «Стой! Держите его! Ловите его!», а он едет себе, ни на кого внимания не обращает. Добрался до леса.
— По щучьему велению, по моему хотению! Руби, топор, дрова сухие. А вы, дрова, в санки ложитесь, сами вяжитесь.
Топорик как подскочит и давай сухие сучья обрубать. А те сами в сани укладываются да верёвкой увязываются. Затем приказал Емеля топору найти тяжеленную дубину, чтобы с трудом можно было её поднять. А сам садится в сани и говорит:
— По щучьему велению, по моему хотению! Катитесь, сани, домой сами!
Снова едет Емеля через город, в котором кучу народу удивил, подавил, а там его уже поджидают. Схватили Емелю и стаскивают с воза, бьют, ругают-обзывают. Смекнул он, что туго ему придётся и шепчет:
По щучьему велению, по моему хотению! Дубинка, намни-ка им бока!
Выскочила дубинка и припустилась наминать бока. Кинулись все врассыпную. Прыгнул Емеля в сани и поехал домой. Приехал и прямиком на печь полез.
Прознал царь о выходках Емели и зовёт его к себе. Отправил он служивого привести Емелю во дворец.
Прибыл служивый в деревню, зашёл в избу и спрашивает:
— Ты Емеля-дурачок?
Емеля в ответ:
— А тебе-то чего?
— Собирайся, царь во дворец тебя зовёт!
— Неохота мне.
Разозлился служивый и влепил Емеле оплеуху. Емеля шепчет:
По щучьему велению, по моему хотению! Дубинка, намни-ка ему бока!
Взвилась дубинка и начала колотить служивого. Тот еле ноги унёс.
Удивился царь, что не справился он и вернулся без Емели. Посылает за ним вельможу и грозит снять голову с плеч, если тот не выполнит его наказ.
Купил вельможа яств вкусных, пряников, изюма, чернослива, приехал в деревню и пошёл к невесткам. Спрашивает их:
— Что любит ваш Емеля?
— Любит ласку да подарки. Так попросишь – всё сделает.
Пришёл вельможа к Емеле, даёт ему вкусностей разных, изюм да пряники и говорит:
— Вставай, Емеля с печи. Царь тебя во дворце ждёт.
— Мне и тут хорошо.
— Там тебя накормят, напоят. Поедем, пожалуйста!
— Неохота что-то.
— Там тебе царь подарки приготовил! Сапоги, кафтан да шапку!
Подумал Емеля и отвечает:
— Добро, поезжай вперёд. Я тебя догоню.
Полежал Емеля ещё немножко и шепчет:
— По щучьему велению, по моему хотению! Поезжай-ка, печь, к царю во дворец.
Заскрипела изба, затрещали брёвна, выкатилась печь на улицу и отправилась к царю.
Смотрит царь в окно и глазам поверить не может! Видит — Емеля на печи к нему в гости едет.
Спустился царь на крыльцо и молвит:
— Эй, Емеля! Народ на тебя жалуется. Много ты народу подавил!
— Так они сами под сани лезли.
В этот момент выглянула в окно Марья-царевна. Заметил её Емеля и прошептал:
— По щучьему велению, по моему хотению! Пусть полюбит меня царская дочь! А ты, печь, отправляйся домой!
Приехали они домой, печь встала на старое место. А Емеля как лежал, так и лежит.
Тем временем во дворце слёзы да сопли. Марья-Царевна причитает-скучает, жить без Емели не может. Просит она отца отдать её замуж за Емелю.
Пригорюнился царь-государь, задумался. Опять зовёт вельможу и наказывает:
— Приведи-ка ко мне Емелю. А то без головы оставлю!
Вельможа своё дело знает. Купил он вина да закусок, приехал к Емеле и потчует его.
Напился он вина, наелся закусок, захмелел и уснул. Взял его вельможа и поехал к царю.
Как только пожаловал вельможа во дворец, приказал царь замуровать Емелю и Марью-царевну в бочку, засмолить её и в море пустить.
Очнулся Емеля, а вокруг тесно да темно. Спрашивает:
— Где это я?
Слышит в ответ:
— Емелюшка! Нас бочку замуровали, засмолили и в море пустили!
— А ты кто?
— Марья-царевна.
— По щучьему велению, по моему хотению! Ветры, направьте бочку к берегу, выкатите на песок.
Прилетели ветры, подули, направили бочку к берегу и выкатили её на песок. Вышли из неё Емеля и Марья-царевна.
— Где же жить нам теперь? Построй, Емелюшка избушку!
— Неохота мне.
— Емеля, построй избу, пожалуйста…
— По щучьему велению, по моему хотению! Появись передо мной дворец золотой!
Как только вымолвил, воплотился перед ним дворец золотой, сад зелёный вокруг. Цветы в нём цветут, птицы поют.
— Емелюшка, а можно ль тебе красавчиком стать?
— По щучьему велению, по моему хотению! Стать мне красавцем писаным, добрым молодцем!
Превратился Емеля в красавца да в такого, что ни в сказке сказать, ни пером описать.
Тут как раз царь на охоту проезжал. Видит перед собой дворец, которого раньше не было.
— Кто это посмел без моего ведома на царской земле дворец построить?
Послал выяснить да разузнать. Емеля ответил послам:
— Пускай царь сам в гости пожалует. Всё ему расскажу.
Приезжает царь гости. Встречает его Емеля, во дворец провожает, за стол сажает, угощенья предлагает. Дивится царь, ест, пьёт.
— Кто ты, добрый молодец?
— Приезжал к тебе однажды во дворец дурачок на печи. Ты приказал замуровать его в бочке со своею дочкой, засмолить и в море пустить. Так это я и есть! Емеля! Теперь захочу – царство твоё разорю.
Испугался царь и решил попросить прощения.
— Возьми мою дочку в жёны, Емелюшка, да царство моё, только не губи меня!
Согласился Емеля. Устроили они пир на весь мир. Женился Емеля на Марье-Царевне и стал правителем-государем.
Вот и сказке По щучьему велению конец, а кто слушал – молодец!
Смотреть мультфильм «По щучьему велению»
Кто написал «По щучьему велению»? Этот вопрос интересует многих.
Автор сказки «По щучьему веленью»
«По щучьему велению» план
1. Жил-был старик. У него было три сына: двое умных, третий — дурачок Емеля. Братья работают, а Емеля целый день лежит на печке, знать ничего не хочет.
2. Братья уезжают на ярмарку, а невестки посылают Емелю за водой. Добиться этого от лентяя удается, только пригрозив, что «гостинцев тебе не привезут» .
3. Емеля идет к проруби и, изловчившись, вылавливает щуку. Щука просит его «человечьим голосом»: «Емеля, отпусти меня в воду, я тебе пригожусь» . Емеля отпускать щуку не хочет, предполагая, что лучшее употребление щуки – сварить из нее уху. Однако щуке удается уговорить дурачка, продемонстрировав ему свои возможности – отправив ведра домой самоходом. Расставаясь, щука сообщает Емеле волшебную фразу: «По щучьему веленью, по моему хотенью», с помощью которой он может выполнять все свои желания.
4. С помощью этого заклинания Емеля колет дрова, едет в лес на санях без лошади, передавив по дороге кучу народу, рубит деревья в лесу и расправляется на обратном пути с людьми, хотевшими наказать его за «помятых» и «подавленных» пешеходов.
5. Царь, услышав о Емелиных проделках, посылает к нему офицера – «его найти и привезти во дворец» . Емеля расправляется и с офицером: «дубинка выскочила — и давай колотить офицера, насилу он ноги унес» .
6. «Царь удивился, что его офицер не мог справиться с Емелей, и посылает своего самого набольшего вельможу» . Хитрый вельможа уговорил Емелю приехать к царю, посулив ему угощение во дворце и подарки: «царь тебе красный кафтан подарит, шапку и сапоги» . Прямо на печи Емеля отправляется в царский дворец.
7. Царь устраивает разбор ДТП: «Что-то, Емеля, на тебя много жалоб! Ты много народу подавил» . На что Емеля находит убедительный аргумент: «А зачем они под сани лезли» ? После чего уезжает из дворца домой, мимоходом, с помощью волшебной фразы, влюбив в себя царскую дочку.
8. Марья-царевна требует от отца, чтобы он выдал ее замуж за Емелю. Царь опять посылает за Емелей вельможу. Напоив Емелю в стельку, вельможа привозит его во дворец. По приказу царя Емелю вместе с Марьей-царевной засунули в бочку, засмолили и бросили в море.
9. Проснувшись, Емеля заставляет ветры выкатить бочку на песок. Марья-царевна просит как-нибудь решить жилищный вопрос – «построить какую ни на есть избушку» . Емеле лениво. Но потом он все-таки создает «каменный дворец с золотой крышей» и приличествующий ему ландшафт: «кругом — зеленый сад: цветы цветут и птицы поют» .
Автор сказки «По щучьему велению» - народ. Это русская народная сказка. Три варианта сказки опубликовано в сборнике «Народные русские сказки» А. Н. Афанасьева. Известен также вариант сказки в обработке Алексея Толстого.
«По щучьему велению» план
- Жил-был старик. У него было три сына: двое умных, третий - дурачок Емеля. Братья работают, а Емеля целый день лежит на печке, знать ничего не хочет.
- Братья уезжают на ярмарку, а невестки посылают Емелю за водой. Добиться этого от лентяя удается, только пригрозив, что «гостинцев тебе не привезут».
- Емеля идет к проруби и, изловчившись, вылавливает щуку. Щука просит его «человечьим голосом»: «Емеля, отпусти меня в воду, я тебе пригожусь» . Емеля отпускать щуку не хочет, предполагая, что лучшее употребление щуки – сварить из нее уху. Однако щуке удается уговорить дурачка, продемонстрировав ему свои возможности – отправив ведра домой самоходом. Расставаясь, щука сообщает Емеле волшебную фразу: «По щучьему веленью, по моему хотенью», с помощью которой он может выполнять все свои желания.
- С помощью этого заклинания Емеля колет дрова, едет в лес на санях без лошади, передавив по дороге кучу народу, рубит деревья в лесу и расправляется на обратном пути с людьми, хотевшими наказать его за «помятых» и «подавленных» пешеходов.
- Царь, услышав о Емелиных проделках, посылает к нему офицера – «его найти и привезти во дворец» . Емеля расправляется и с офицером: «дубинка выскочила - и давай колотить офицера, насилу он ноги унес» .
- «Царь удивился, что его офицер не мог справиться с Емелей, и посылает своего самого наибольшего вельможу» . Хитрый вельможа уговорил Емелю приехать к царю, посулив ему угощение во дворце и подарки: «царь тебе красный кафтан подарит, шапку и сапоги» . Прямо на печи Емеля отправляется в царский дворец.
- Царь устраивает разбор ДТП: «Что-то, Емеля, на тебя много жалоб! Ты много народу подавил» . На что Емеля находит убедительный аргумент: «А зачем они под сани лезли» ? После чего уезжает из дворца домой, мимоходом, с помощью волшебной фразы, влюбив в себя царскую дочку.
- Марья-царевна требует от отца, чтобы он выдал ее замуж за Емелю. Царь опять посылает за Емелей вельможу. Напоив Емелю в стельку, вельможа привозит его во дворец. По приказу царя Емелю вместе с Марьей-царевной засунули в бочку, засмолили и бросили в море.
- Проснувшись, Емеля заставляет ветры выкатить бочку на песок. Марья-царевна просит как-нибудь решить жилищный вопрос – «построить какую ни на есть избушку» . Емеле лениво. Но потом он все-таки создает «каменный дворец с золотой крышей» и приличествующий ему ландшафт: «кругом - зеленый сад: цветы цветут и птицы поют».
- Далее он по требованию влюбленной в него царевны становится «добрым молодцем, писаным красавцем».
- Царь, поехавший на охоту, натыкается на дворец Емели. Емеля приглашает его внутрь и приглашает на пир. Царь, не узнав Емелю в новом облике, пытается выяснить, кто он такой. «Я - тот самый Емеля. Захочу - все твое царство пожгу и разорю» - отвечает хозяин.
Жил-был бедный мужичок; сколько он ни трудился, сколько ни работал — всё нет ничего! «Эх, — думает сам с собой, — доля моя горькая! Все дни за хозяйством убиваюсь, а того и смотри — придётся с голоду помирать; а вот сосед мой всю свою жизнь на боку лежит, и что же? — хозяйство большое, барыши сами в карман плывут. Видно, я богу не угодил; стану я с утра до вечера молиться, авось господь и смилуется». Начал он богу молиться; по целым дням голодает, а всё молится. Наступил светлый праздник, ударили к заутрене. Бедный думает: «Все люди станут разгавливаться, а у меня ни куска нету! Пойду хоть воды принесу — ужо вместо щей похлебаю». Взял ведерко, пошёл к колодцу и только закинул в воду — вдруг попалась ему в ведёрко большущая щука. Обрадовался мужик: «Вот и я с праздником! Наварю ухи и всласть пообедаю». Говорит ему щука человечьим голосом: «Отпусти меня, добрый человек, на волю; я тебя счастливым сделаю: чего душа твоя пожелает, всё у тебя будет! Только скажи: по щучьему веленью, по божьему благословенью явись то-то и то-то — сейчас явится!» Убогий бросил щуку в колодец, пришел в избу, сел за стол и говорит: «По щучьему веленью, по божьему благословенью будь стол накрыт и обед готов!» Вдруг откуда что взялось — появились на столе всякие кушанья и напитки; хоть царя угощай, так не стыдно будет! Убогий перекрестился: «Слава тебе господи! Есть чем разговеться». Пошёл в церковь, отстоял заутреню и обедню, воротился и стал разгавливаться; закусил-выпил, вышел за ворота и сел на лавочку.
На ту пору вздумала царевна по улицам прогуляться, идет с своими няньками и мамками и ради праздничка Христова раздаёт бедным милостыню; всем подала, а про этого мужичка и позабыла. Вот он и говорит про себя: «По щучьему веленью, по божьему благословенью пусть царевна плод понесёт и родит себе сына!» По тому слову царевна в ту ж минуту забрюхатела и через девять месяцев родила сына. Начал её царь допрашивать. «Признавайся, — говорит, — с кем согрешила?» А царевна плачет и всячески клянётся, что ни с кем не грешила: «И сама не ведаю, за что меня господь покарал!» Сколько царь ни допытывался, ничего не узнал.
Меж тем мальчик не по дням, а по часам растёт; через неделю уж говорить стал. Царь созвал со всего царства бояр и думных людей, показывает их мальчику: не признаёт ли он кого за отца? Нет, мальчик молчит, никого отцом не обзывает. Приказал царь нянькам и мамкам нести его по всем дворам, по всем улицам и казать всякого чина людям и женатым и холостым. Няньки и мамки понесли ребёнка по всем дворам, по всем улицам; ходили, ходили, он всё молчит. Подошли, наконец, к избушке бедного мужика; как только увидал мальчик того мужика, сейчас потянулся к нему ручонками и закричал: «Тятя, тятя!» Доложили про то государю, привели во дворец убогого; царь стал его допрашивать: «Признавайся по чистой совести — твой это ребёнок?» — «Нет, божий!» Царь разгневался, обвенчал убогого на царевне, а после венца приказал посадить их вместе с ребёнком в большую бочку, засмолить смолою и пустить в открытое море.
Вот поплыла бочка по морю, понесли её буйные ветры и прибили к далёкому берегу. Слышит убогий, что вода под ними не колышется, и говорит таково слово: «По щучьему веленью, по божьему благословенью распадись, бочка, на сухом месте!» Бочка развалилася; вылезли они на сухое место и пошли куда глаза глядят. Шли-шли, шли-шли, есть-пить нечего, царевна совсем отощала, едва ноги переставляет. «Что, — спрашивает убогий, — знаешь теперь, какова жажда и голод?» — «Знаю!» — отвечает царевна. «Вот так-то и бедные мучатся; а ты не хотела мне на Христов день и милостынки подать!» Потом говорит убогий: «По щучьему веленью, по божьему благословенью стань здесь богатый дворец — чтоб лучше во всем свете не было, и с садами, и с прудами, и со всякими пристройками!»
Только вымолвил — явился богатый дворец; выбегают из дворца слуги верные, берут их под руки, ведут в палаты белокаменные и сажают за столы дубовые, за скатерти браные. Чудно в палатах убрано, изукрашено; на столах всего наготовлено: и вина, и сласти, и кушанья. Убогий и царевна напились, наелись, отдохнули и пошли в сад гулять. «Всем бы здесь хорошо, — говорит царевна, — только жаль, что нет никакой птицы на наших прудах». — «Подожди, будет и птица!» — отвечал убогий и тотчас вымолвил: «По щучьему веленью, по божьему благословенью пусть плавают на этом пруде двенадцать уток, тринадцатый селезень — у всех бы у них одно перо было золотое, другое серебряное; да был бы у селезня чуб на головке бриллиантовый!» Глядь — плывут по воде двенадцать уток и селезень — одно перо золотое, другое серебряное; на головке у селезня чуб бриллиантовый.
Вот так-то живёт царевна с своим мужем без горя, без печали, а сын её растёт да растёт; вырос большой, почуял в себе силу великую и стал у отца, у матери проситься поехать по белу свету да поискать себе невесты. Они его отпустили: «Ступай, сынок, с богом!» Он оседлал богатырского коня, сел и поехал в путь-дорогу. Попадается ему навстречу старая старуха: «Здравствуй, русский царевич! Куда ехать изволишь?» — «Еду, бабушка, невесты искать, а где искать — и сам не ведаю ». — «Постой, я тебе скажу, дитятко! Поезжай ты за море в тридесятое королевство; там есть королевна — такая красавица, что весь свет изъездишь, а лучше её нигде не сыщешь!» Добрый молодец поблагодарил старуху, приехал к пристани, нанял корабль и поплыл в тридесятое королевство.
Долго ли, коротко ли плыл он по морю, скоро сказка сказывается, не скоро дело делается — приезжает в то королевство, явился к тамошнему королю и стал за его дочь свататься. Говорит ему король: «Не ты один за мою дочь сватаешься; есть у нас ещё жених — сильномогучий богатырь; коли ему отказать, он всё моё государство разорит». — «А мне откажешь — я разорю!» — «Что ты! Лучше померяйся с ним силою: кто из вас победит, за того и дочь отдам». — «Ладно! Созывай всех царей и царевичей, королей и королевичей на честной бой поглядеть, на свадьбе погулять». Тотчас посланы были гонцы в разные стороны, и года не прошло, как собрались со всех окрестных земель цари и царевичи, короли и королевичи; приехал и тот царь, что свою родную дочь в бочку засмолил да в море пустил. В назначенный день вышли богатыри на смертный бой; бились, бились, от их ударов земля стонала, леса приклонялись, реки волновались; сын царевны осилил своего супротивника — снёс его буйную голову.
Подбежали тут королевские бояре, взяли доброго молодца под руки и повели во дворец; на другой день обвенчался он с королевною, а как отпировали свадьбу, стал звать всех царей и царевичей, королей и королевичей в гости к своему отцу, к матери. Поднялись все разом, снарядили корабли и поплыли по морю. Царевна со своим мужем встретили гостей с честию, и начались опять пиры да веселье. Цари и царевичи, короли и королевичи смотрят на дворец, на сады и дивуются: такого богатства нигде не видано, а больше всего показались им утки и селезень — за одну утку можно полцарства дать! Отпировали гости и вздумали домой ехать; не успели они до пристани добраться, как бегут за ними скорые гонцы: «Наш-де хозяин просит вас назад воротиться, хочет с вами тайный совет держать».
Цари и царевичи, короли и королевичи воротились назад; выступил к ним хозяин и стал говорить: «Разве этак добрые люди делают? Ведь у меня утка пропала! Окромя вас некому взять!» — «Что ты взводишь напраслину? — отвечают ему цари и царевичи, короли и королевичи. — Это дело непригожее! Сейчас обыщи всех! Если найдёшь у кого утку, делай с ним, что сам знаешь; а если не сыщешь, твоя голова долой!» — «Хорошо, я согласен!» — сказал хозяин, пошёл по ряду и стал их обыскивать; как скоро дошла очередь до царевнина отца, он потихоньку и вымолвил: «По щучьему веленью, по божьему благословенью пусть у этого царя под полой кафтана будет утка привязана!» Взял, приподнял ему кафтан, а под полой как есть привязана утка — одно перо золотое, другое серебряное. Тут все прочие цари и царевичи, короли и королевичи громко засмеялись: «Ха-ха-ха! Вот каково! Уж цари воровать начали!» Царевнин отец всеми святыми клянётся, что воровать — у него и на мыслях не было; а как к нему утка попала — того и сам не ведает. «Рассказывай! У тебя нашли, стало быть, ты один и виноват». Тут вышла царевна, бросилась к отцу и призналась, что она та самая его дочь, которую выдал он за убогого замуж и посадил в смоляную бочку: «Батюшка! Ты не верил тогда моим словам, а вот теперь на себе спознал, что можно быть без вины виноватым». Рассказала ему, как и что было, и после того стали они все вместе жить-поживать, добра наживать, а лиха избывать.
