Солженицын один день ивана год написания. «История создания и анализ повести "Один день Ивана Денисовича"

Сукцессия (от лат.Successio — преемственность, наследование) — процесс саморазвития сообществ. В основе сукцессии лежит неполный биологический круговорот в данном сообществе. Каждый живой организм в результате жизнедеятельности меняет вокруг себя среду, изымая из нее часть веществ и насыщая ее продуктами метаболизма. При более или менее длительном существовании популяций они меняют свое окружение в неблагоприятную сторону и в результате оказываются вытесненными популяциями других видов, для которых вызванные преобразования среды оказываются экологически выгод
ными. В ходе сукцессии на основе конкурентных взаимодействий видов происходит постепенное формирование более устойчивых комбинаций, соответствующих конкретным абиотическим условиям среды.

Последовательный ряд постепенно и закономерно сменяющих друг друга в сукцессии сообществ называется сукцессионной серией.

Сукцессии в природе имеют различные масштабы. Иерархичность в организации сообществ проявляется и в иерархичности сукцессионных процессов: более крупные преобразования экосистем складываются из более мелких. Даже в стабильных экосистемах с хорошо отрегулированным круговоротом веществ постоянно осуществляется множество локальных сукцессионных смен, поддерживающих сложную внутреннюю структуру сообществ.

Выделяют два основных типа сукцессий: 1) с участием как автотрофного, так и гетеротрофного населения; 2) с участием лишь гетеротрофов.

Сукцессии со сменой растительности могут быть первичными; они начинаются на лишенных жизни местах, и вторичными — восстановительными (рис. 8.7). В настоящее время практически вся доступная жизни поверхность суши занята различными сообществами и поэтому возникновение свободных от живых существ участков имеет локальный характер.

Рис. 8.7. Вторичная сукцессия сибирского темно-хвойного леса (пихтово-кедровой тайги) после опустошительного лесного пожара: числа в прямоугольниках — колебания в длительности прохождения фаз вторичной сукцессии (в скобках указан срок их окончания). Биомасса и биологическая продуктивность показаны в произвольном масштабе (кривые отражают качественную и количественную стороны процесса)

Сукцессии любого масштаба и ранга характеризуются целым рядом общих закономерностей, многие из которых чрезвычайно важны для практической деятельности человека. В любой сукцессионной серии темпы происходящих изменений постепенно замедляются и заканчиваются формированием устойчивой стадии - климаксового сообщества. С энергетических позиций сукцессия — такое неустойчивое состояние сообщества, которое характеризуется неравенством двух показателей: обшей продуктивности и энергетических трат всей системы на поддержание обмена веществ.

В ходе сукцессии общая биомасса сообщества сначала возрастает, но затем темпы этого прироста снижаются, и на стадии климакса биомасса системы стабилизируется.

При изъятии избытка чистой продукции из экосистем, находящихся в начале сукцессионных рядов, уменьшается только скорость сукцессии. Вмешательство же в стабильные, климаксовые системы, с большой полнотой расходующие энергию на «свои» нужды, неминуемо вызывает нарушения сложившегося равновесия в этой экосистеме.

Пока нарушения не превышают восстановительной способности экосистемы (соблюдается принцип Ле Шателье), она может вернуться к исходному состоянию. Этим пользуются, например, при рациональном планировании рубок леса. Но если интенсивность воздействия выходит за рамки этих возможностей, то первоначально устойчивое, богатое видами сообщество постепенно деградирует, сменяясь другим.

Вырубка леса на локальных участках с оставлением части территории под коренными типами лесной растительности вызывает ускоренные сукцессии, исходные фитоценозы восстанавливаются за относительно короткий срок — несколько десятилетий.

Таким образом, сообщество не может одновременно сочетать два противоположных свойства: быть высокостабильным и давать большой выход чистой продукции, которую можно было бы изымать без вреда для самого сообщества.

Экологические сукцессии

Относительно длительное существование биоценоза на одном месте (сосновый или еловый лес, низинное болото) изменяет биотоп (место, на котором существует биоценоз) так, что он становится малопригодным для существования одних видов, но пригодным для внедрения или развития других. В результате в данном биотопе постепенно развивается другой биоценоз, более приспособленный к новым условиям среды. Такая многократная смена одних биоценозов другими называется сукцессией.

Сукцессия (от лат. successio — преемственность, наследование) — это постепенная, необратимая, направленная смена одних биоценозов другими на одной и той же территории под влиянием природных факторов или воздействия человека.

Термин «сукцессия» впервые употребил французский ботаник Де Люк в 1806 г. для обозначения смен растительности. Это один из ключевых терминов современной экологии.

Примерами сукцессий являются постепенное зарастание сыпучих песков, каменистых россыпей, отмелей, заселение растительными и животными организмами заброшенных сельскохозяйственных земель (пашни), залежей, вырубок и др. Бывшие поля быстро покрываются разнообразными однолетними растениями. Сюда же попадают семена древесных пород: сосны, ели, березы, осины. Они легко и на большие расстояния разносятся ветром и животными. В слабозадерненной почве семена начинают прорастать. В наиболее благоприятном положении оказываются светолюбивые мелколиственные породы (береза, осина).

Классический пример сукцессии — зарастание озера или речной старицы и превращение ее сначала в болото, а затем, через длительный промежуток времени, в лесной биоценоз. Вначале водная гладь мелеет, затягивается со всех сторон сплавиной, на дно опускаются отмершие части растений. Постепенно зеркало воды затягивается травой. Этот процесс будет длиться несколько десятков лет, а затем на месте озера или старицы образуется верховое торфяное болото. Еще позже болото постепенно начнет зарастать древесной растительностью, скорее всего сосной. По прошествии какого-то периода времени процессы тор- фообразования на месте бывшего водоема приведут к созданию избыточного увлажнения и к гибели леса. Наконец, появится новое болото, но уже отличное от того, что было прежде.

Вместе с изменением растительности меняется и животный мир территории, подверженной сукцессии. Для старицы или озера типичны водные беспозвоночные, рыбы, водоплавающие птицы, земноводные, некоторые млекопитающие — ондатра, норки. Итог сукцессии — сфагновый сосняк. Теперь здесь обитают другие птицы и млекопитающие — глухарь, куропатка, лось, медведь, заяц.

Любое новое местообитание — обнажившийся песчаный берег реки, застывшая лава потухшего вулкана, лужа после дождя — сразу оказывается ареной заселения новыми видами. Характер развивающейся растительности зависит от свойств субстрата. Вновь поселившиеся организмы постепенно изменяют среду обитания, например затеняют поверхность или меняют ее влажность. Следствием такого изменения среды является развитие новых, устойчивых к ним видов и вытеснение предыдущих. С течением времени формируется новый биоценоз с заметно отличающимся от первоначального видовым составом (рис. 9).

Рис. 9. Экологическая сукцессия на примере смен фитоценозов в южной тайге

Вначале изменения происходят быстро. Затем скорость сукцессии снижается. Всходы березы образуют густую поросль, которая затеняет почву, и даже если вместе с березой прорастают семена ели, ее всходы, оказавшись в весьма неблагоприятных условиях, сильно отстают от березовых. Светолюбивая береза — серьезный конкурент для ели. К тому же специфические биологические особенности березы дают ей преимущества в росте. Березу называют «пионером леса», пионерной породой, так как она почти всегда первой поселяется на нарушенных землях и обладает широким диапазоном приспособляемости.

Березки в возрасте 2-3 лет могут достигать высоты 100- 120 см, тогда как елочки в том же возрасте едва дотягивают до 10 см. Постепенно, к 8-10 годам, березы формируют устойчивое березовое насаждение высотой до 10-12 м. Под развивающимся пологом березы начинает подрастать и ель, образуя подрост разной степени густоты. Перемены происходят и в нижнем, травяно-кустарничковом ярусе. Постепенно, по мере смыкания крон березы, светолюбивые виды, характерные для начальных стадий сукцессии, начинают исчезать и уступают место теневыносливым.

Изменения касаются и животного компонента биоценоза. На первых стадиях поселяются майские хрущи, березовая пяденица, затем многочисленные птицы — зяблик, славка, пеночка, мелкие млекопитающие — землеройка, крот, еж. Изменение условий освещения начинает благоприятно сказываться на молодых елочках, которые ускоряют свой рост. Если на ранних этапах сукцессии прирост елочек составлял 1-3 см в год, то по прошествии 10-15 лет он достигает уже 40-60 см. Где-то к 50 годам ель догоняет березу в росте, и образуется смешанный елово-березовый древостой. Из животных появляются зайцы, лесные полевки и мыши, белки. Сукцессионные процессы заметны и среди птичьего населения: в таком лесу поселяются иволги, питающиеся гусеницами.

Смешанный елово-березовый лес постепенно сменяется еловым. Ель перегоняет в росте березу, создает значительную тень, и береза, не выдержав конкуренции, постепенно выпадает из древостоя.

Таким образом происходит сукцессия, при которой вначале березовый, а затем смешанный елово-березовый лес сменяется чистым ельником. Естественный процесс смены березняка ельником длится более 100 лет. Именно поэтому процесс сукцессии иногда называют вековой сменой.

Если развитие сообществ идет на вновь образовавшихся, ранее не заселенных местообитаниях (субстратах), где растительность отсутствовала — на песчаных дюнах, застывших потоках лавы, породах, обнажившихся в результате эрозии или отступления льдов, то такая сукцессия называется первичной.

В качестве примера первичной сукцессии можно привести процесс заселения вновь образованных песчаных дюн, где растительность прежде отсутствовала. Здесь вначале поселяются многолетние растения, способные переносить засушливые условия, например пырей ползучий. Он укореняется и размножается на зыбучем песке, укрепляет поверхность дюны и обогащает песок органическими веществами. Физические условия среды, находящейся в непосредственной близости от многолетних трав, изменяются. Вслед за многолетниками появляются однолетники. Их рост и развитие часто способствуют обогащению субстрата органическим материалом, так что постепенно создаются условия, подходящие для произрастания таких растений, как ива, толокнянка, чабрец. Эти растения предшествуют появлению проростков сосны, которые закрепляются здесь и, подрастая, через много поколений образуют сосновые леса на песчаных дюнах.

Если на определенной местности ранее существовала растительность, но по каким-либо причинам она была уничтожена, то ее естественное восстановление называется вторичной сукцессией. К таким сукцессиям может привести, например, частичное уничтожение леса болезнями, ураганом, извержением вулкана, землетрясением либо пожаром. Восстановление лесного биоценоза после таких катастрофических воздействий происходит в течение длительного времени.

Примером вторичной сукцессии является образование торфяного болота при зарастании озера. Изменение растительности на болоте начинается с того, что края водоема зарастают водными растениями. Влаголюбивые вилы растений (камыш, тростник, осока) начинают разрастаться вблизи берегов сплошным ковром. Постепенно на поверхности воды создается более или менее плотный слой растительности. Отмершие остатки растений накапливаются на дне водоема. Из-за малого количества кислорода в застойных водах растения медленно разлагаются и постепенно превращаются в торф. Начинается формирование болотного биоценоза. Появляются сфагновые мхи, на сплошном ковре которых произрастают клюква, багульник, голубика. Здесь же могут поселяться сосенки, образуя редкую поросль. С течением времени формируется экосистема верхового болота.

Большинство сукцессий, наблюдаемых в настоящее время, антропогенные , т.е. они происходят в результате воздействия человека на природные экосистемы. Это выпас скота, рубка лесов, возникновение очагов возгорания, распашка земель, затопление почв, опустынивание и т.п.

Год выпуска книги: 1962

Повесть Солженицына «Один день Ивана Денисовича» является отчасти автобиографической. Сам проведя восемь лет в лагерях Александр Исаакиевич не понаслышке знаком с порядками и правилами этих мест. Благодаря этому «Один день Ивана Денисовича» получилось максимально реалистичным и знаковым в творчестве Солженицына. Возможно именно благодаря этому это дебютное произведение автора «Один день Ивана Денисовича» читать можно более чем на 20 языках мира, а сам автор удостоен Нобелевской премии в жанре литературы. Все это обусловило повышенный интерес к повести и позволило ей занять достойное место в нашем рейтинге .

Повесть «Один день Ивана Денисовича» краткое содержание

В повести Солженицына «Один день Ивана Денисовича» краткое содержание следует начать с истории заключений главного героя. Иван Денисович Шухов оказался на фронте со второго дня войны. В 1942 году он вместе с армией попал в окружение и через некоторое время понял, что командование о них забыло. Не было не какого снабжения и чтоб не умереть с голоду солдатам приходилось строгать копыта лошадей, размачивать и есть. Позже Шухов попадает в плен, из которого ему удается бежать. Но на родине, его записывают во враги народа и отправляют в лагерь.

Далее в повести Солженицына «Один день Ивана Денисовича» читать можно о нелегкой судьбе крестьян. Именно поэтому он написал письмо жене и отказался от посылок. Ведь жизнь на селе не слаще жизни в лагере. Далее как и в следует описание лагерной жизни. Перед нами встают образы ближайших соратников по несчастью Шухова. Это и бывший кинодеятель Цезарь, и бывший офицер Кавторанг, и баптист Алеша, и шестнадцатилетний Гопчик и многие другие. Жизнь в лагере для них складывается по разному. Некоторые как Цезарь имеют определенные привилегии и могут не заботиться о лишней пайке. В то же время для большинства жизнь здесь сводится к желанию раздобыть лишнюю пайку и иногда табачка. В то же время достаточно важно не утратить свой человеческий облик, и не из гордости, а потому что за этим обычно следует смерть.

Далее в повести Солженицына «Один день Ивана Денисовича» читать можно как заключенные работают зимой. Ведь здесь очень важно не утомиться самому, но при этом и не отлынивать. Кроме того работа позволяет согреться, поэтому зимой заключенные работают в охотку. А на стройке еще есть возможность утянуть кусок пилы, из которой лагерные умельцы делают неплохие ножи. А эти ножички можно обменять не только на еду, но и на теплые вещи и табак.

Этот один день из жизни Ивана Денисовича выдался достаточно удачным. Ведь бригадир хорошо закрыл процентовку, в карцер не посадили, он смог украсть кусок пилы и при «шмоне» не попасться. В то же время вечером у Цезаря смог подработать и купить табачка. А таких дней в 3653 днях заключения было не так уж много.

Повесть «Один день Ивана Денисовича» на сайте Топ книг

Популярность повести Солженицына «Один день Ивана Денисовича» скачать настолько велика, что это позволило произведению занять высокое место в нашем рейтинге . При этом с годами интерес к произведению не уменьшается и носит достаточно стабильный характер. Это позволяет предположить, что повесть Солженицына «Один день Ивана Денисовича» еще долго будет представлена в рейтингах нашего сайта.

Рассказ, который назывался «Щ-854. Один день одного зэка», написан в 1951 г. в Рязани. Там Солженицын работал учителем физики и астрономии. Рассказ был напечатан в 1962 г. в журнале «Новый мир» № 11 по ходатайству самого Хрущёва, дважды выходил отдельными книжками. Это первое напечатанное произведение Солженицына, принесшее ему славу. С 1971 г. издания рассказа уничтожались по негласной инструкции ЦК партии.

Солженицын получил множество писем от бывших заключённых. На этом материале он писал «Архипелаг ГУЛАГ», назвав «Один день Ивана Денисовича» пьедесталом к нему.

Главный герой Иван Денисович не имеет прототипа. Его характер и повадки напоминают солдата Шухова, который воевал в Великую Отечественную войну в батарее Солженицына. Но Шухов никогда не сидел. Герой – собирательный образ множества виденных Солженицыным заключённых и воплощение опыта самого Солженицына. Остальные герои рассказа написаны «с натуры», их прототипы имеют такие же биографии. Образ капитана Буйновского также собирательный.

Ахматова считала, что это произведение должен прочитать и выучить наизусть каждый человек в СССР.

Литературное направление и жанр

Солженицын назвал «Один день...» рассказом, но при печати в «Новом мире» жанр определили как повесть. Действительно, по объёму произведение может считаться повестью, но ни время действия, ни количество героев не соответствуют этому жанру. С другой стороны, в бараках сидят представители всех национальностей и слоёв населения СССР. Так что страна представляется местом заключения, «тюрьмой народов». А это обобщение позволяет назвать произведение повестью.

Литературное направление рассказа – реализм, не считая упомянутого модернистского обобщения. Как ясно из названия, показан один день заключённого. Это типичный герой, обобщённый образ не только заключённого, но и вообще советского человека, выживающего, несвободного.

Рассказ Солженицына самим фактом своего существования уничтожил стройную концепцию социалистического реализма.

Проблематика

Для советских людей рассказ открыл запретную тему – жизнь миллионов людей, попавших в лагеря. Рассказ как будто разоблачал культ личности Сталина, но имя Сталина один раз Солженицын упомянул по настоянию редактора «Нового мира» Твардовского. Для Солженицына, когда-то преданного коммуниста, попавшего в заключение за то, что в письме к другу ругал «Пахана» (Сталина), это произведение – разоблачение всего советского строя и общества.

В рассказе поднимается множество философских и этических проблем: свобода и достоинство человека, справедливость наказания, проблема взаимоотношений между людьми.

Солженицын обращаетс к традиционной для русской литературы проблеме маленького человека. Цель многочисленных советских лагерей – всех людей сделать маленькими, винтиками большого механизма. Кто маленьким стать не может, должен погибнуть. Рассказ обобщённо изображает всю страну как большой лагерный барак. Сам Солженицын говорил: «Мне виделся советский режим, а не Сталин один». Так понимали произведение читатели. Это быстро поняли и власти и объявили рассказ вне закона.

Сюжет и композиция

Солженицын задался целью описать один день, с раннего утра и до позднего вечера, обычного человека, ничем не примечательного заключённого. Через рассуждения или воспоминания Ивана Денисовича читатель узнаёт мельчайшие подробности жизни зэков, некоторые факты биографии главного героя и его окружения и причины, по которым герои попали в лагерь.

Герои рассказа

Шухов – крестьянин, солдат. Он попал в лагерь по обычной причине. Он честно воевал на фронте, но оказался в плену, из которого бежал. Этого было достаточно для обвинения.

Шухов – носитель народной крестьянской психологии. Его черты характера типичны для русского простого человека. Он добрый, но не лишён лукавства, выносливый и жизнестойкий, способен к любой работе руками, прекрасный мастер. Шухову странно сидеть в чистой комнате и целых 5 минут ничего не делать. Чуковский назвал его родным братом Василия Тёркина.

Солженицын умышленно не сделал героя интеллигентом или несправедливо пострадавшим офицером, коммунистом. Это должен был быть «средний солдат ГУЛАГа, на которого всё сыплется».

Лагерь и советская власть в рассказе описываются глазами Шухова и приобретают черты творца и его творения, но творец этот – враг человека. Человек в лагере противостоит всему. Например, силам природы: 37 градусов Шухова противостоят 27 градусам мороза.

У лагеря своя история, мифология. Иван Денисович вспоминает, как у него отобрали ботинки, выдав валенки (чтобы не было двух пар обуви), как, чтобы мучить людей, велели собирать хлеб в чемоданы (и нужно было помечать свой кусок). Время в этом хронотопе тоже течёт по своим законам, потому что в этом лагере ни у кого не было конца срока. В этом контексте иронично звучит утверждение, что человек в лагере дороже золота, потому что вместо потерянного зэка надзиратель добавит свою голову. Таким образом, количество людей в этом мифологическом мире не уменьшается.

Время тоже не принадлежит заключённым, потому что лагерник живёт для себя только 20 минут в день:10 минут за завтраком, по 5 за обедом и ужином.

В лагере особые законы, по которым человек человеку волк (недаром фамилия начальника режима лейтенанта Волковой). Для этого сурового мира даны свои критерии жизни и справедливости. Им учит Шухова его первый бригадир. Он говорит, что в лагере «закон – тайга», и учит, что погибает тот, кто лижет миски, надеется на санчасть и стучит «куму» (чекисту) на других. Но, если вдуматься, это законы человеческого общежития: нельзя унижаться, притворяться и предавать ближнего.

Всем героям рассказа автор глазами Шухова уделяет равное внимание. И все они ведут себя достойно. Солженицын восхищается баптистом Алёшкой, который не оставляет молитву и так искусно прячет в щель в стене книжечку, в которой переписано пол-Евангелия, что её до сих пор не нашли при обыске. Симпатичны писателю западные украинцы, бандеровцы, которые тоже молятся перед едой. Иван Денисович сочувствует Гопчику, мальчишке, которого посадили за то, что носил бандеровцам в лес молоко.

Бригадир Тюрин описан почти с любовью. Он – «сын ГУЛАГа, сидящий второй срок. Он заботится о своих подопечных, а бригадир – это всё в лагере.

Не теряют достоинства в любых обстоятельствах бывший кинорежиссёр Цезарь Маркович, бывший капитан второго ранга Буйновский, бывший бандеровец Павел.

Солженицын вместе со своим героем осуждает Пантелеева, который остаётся в лагере, чтобы стучать на кого-то, утратившего человеческий облик Фетюкова, который лижет миски и выпрашивает окурки.

Художественное своеобразие рассказа

В рассказе сняты языковые табу. Страна познакомилась с жаргоном заключённых (зэк, шмон, шерстить, качать права). В конце рассказа прилагался словарик для тех, кто имел счастье таких слов не узнать.

Рассказ написан от третьего лица, читатель видит Ивана Денисовича со стороны, весь его длинный день проходит перед глазами. Но при этом всё происходящее Солженицын описывает словами и мыслями Ивана Денисовича, человека из народа, крестьянина. Он выживает хитростью, изворотливостью. Так возникают особые лагерные афоризмы: работа – палка о двух концах; для людей давай качество, а для начальника – показуху; надо стараться. чтобы надзиратель тебя не видел в одиночку, а только в толпе.

«Один день Ивана Денисовича», краткое содержание повести Солженицына

Удар молотком об рельс возле штабного барака в 5 утра означал в лагере заключенных подъем. Главный герой повести, крестьянин Иван Денисович Шухов, заключенный под номером Щ-854, никак не мог заставить себя встать, потому что его не то знобило, не то ломало. Он прислушивался к звукам, доносившимся в бараке, но продолжал лежать, пока с него не сдернул телогрейку надзиратель по кличке Татарин. Он объявил Шухову за то, что он не встал по подъему, «трое суток кондея с выводом», то есть карцер на три дня, но с прогулкой и горячим обедом. На деле оказалось, что нужно было вымыть в надзирательской пол, вот и нашли «жертву».

Иван Денисович собирался идти в санчасть, но после «карцера» передумал. Он хорошо усвоил урок своего первого бригадира — лагерного волка Куземина: тот утверждал, что в лагере «тот подыхает», «кто миски лижет, кто на санчасть надеется» и начальству «стучит». Закончив мыть пол в надзирательской, Шухов вылил воду на дорожку, где лагерное начальство ходит, и поспешил в столовую.

Там было холодно (ведь на улице 30 градусов мороза), поэтому ели прямо в шапках. Ели зэки не торопясь, выплевывая кости от рыбы, из которой варили баланду, на стол, а уже оттуда их сбрасывали на пол. Шухов не заходил в барак и не получил пайку хлеба, но это его обрадовало, ведь потом хлеб можно съесть отдельно — это еще сытнее. Баланду варили всегда из рыбы и каких-нибудь овощей, поэтому сытости от нее не было. На второе давали магару — кашу из кукурузы. Она сытости тоже не добавляла.

После завтрака Иван Денисович решил сходить в санчасть, но температура у него была невысокая (всего 37,2), поэтому фельдшер посоветовал Шухову все-таки идти работать. Вернулся он в барак, получил свою пайку хлеба и разделил на две части: одну спрятал за пазуху, а вторую зашил в матрас. И только он успел зашить дырку, бригадир позвал 104-ю бригаду на работу.

Отправилась бригада на прежнюю работу, а не на строительство Соцбытгородка. Иначе пришлось бы выходить в голое снежное поле, ямы рыть и колючую проволоку для себя же самих натягивать. Это при тридцатиградусном морозе. Но, видимо, подсуетился их бригадир, отнес кому надо кусок сала, так что теперь туда пойдут другие бригады — поглупей да победнее.

На выходе начался шмон: проверяли, чтобы с собой не выносили еду. Вот на входе в зону обыскивали жёстче: проверяли, чтобы никаких железок не проносили. Сегодня выяснилось, что проверяют все до нижней рубахи: не поддето ли чего лишнего. Кавторанг Буйновский попытался воззвать к совести: заявил, что надзиратели не имеют право раздевать людей на морозе, что они не советские люди. За это получил 10 суток строгого режима в БУРе, но вечером, чтобы работника не терять.

Чтобы окончательно не замерзнуть после шмона, Шухов накрыл лицо тряпочкой, поднял воротник, опустил передний отворот шапки на лоб и вместе с колонной двинулся навстречу пронизывающему ветру. После холодного завтрака в животе урчало, и Шухов, чтобы отвлечься, стал вспоминать содержание последнего письма от жены. Она писала, что молодежь норовит уехать из села и устроиться в город на завод или на торфоразработки. Тащат на себе колхоз одни бабы, а те немногие мужики, вернувшиеся после войны, не стали работать в колхозе: одни работают на стороне, а другие сколотили артель «красилей» и малюют по трафаретам картинки прямо на старых простынях. По 50 рублей выходит за такую картинку, поэтому «деньги гребут тысячами».

Жена надеялась, что и Иван после освобождения станет таким «красилем», чтобы смогли они тогда выбраться из нищеты, детей в техникум отдать и новую избу построить вместо гнилой, ведь все уже себе новые дома настроили — не по 5 тысяч, как раньше, а по 25. Шухову же такой легкий заработок казался бесчестным. Понимал Иван Денисович, что легко заработанные деньги так же легко и уйдут. Он же за свои сорок лет привык зарабатывать деньги хоть и тяжело, но честно.

Ушел он из дома 23 июня 1941 года на войну. В феврале сорок второго оказался в окружении, а потом в плену у фашистов — всего-то два дня. Вскоре впятером сумели убежать, но проговорились, что были в плену. Их, якобы фашистских агентов, упекли за решетку. Шухова много били, чтобы признался, какое задание он получил, но этого не мог сказать, а следователь так и не придумал. Чтобы не забили насмерть, пришлось Шухову подписать на себя напраслину. Семь лет отсидел на севере, почти два года здесь. Не верилось, что через год мог он своими ногами на волю выйти.

За воспоминаниями своими Иван Денисович достал краюшку хлеба и стал понемногу откусывать и жевать. Раньше много ели — от пуза, но теперь только понял бывший крестьянин настоящую цену хлебу: даже сырой, черный, казался он таким духовитым. А до обеда еще 5 часов.

Пришли на недостроенную ТЭЦ, бригадир развел по пятеркам, чтобы друг друга подгоняли. Своей небольшой бригадой обустроили место работы: толем закрыли окна, чтобы не проникал холод, растопили печь. Кавторанг с Фетюковым носили раствор на носилках, да медленно получалось. Сначала Буйновский не мог приноровиться, а потом Фетюков начал носилки наклонять и выливать раствор, чтобы легче было нести вверх по трапу. Кавторанг рассердился, тогда бригадир поставил Фетюкова шлакоблоки перекладывать, а на раствор отправил Алешку-баптиста.

Слышит Шухов внизу крики. Пришел строительный десятник Дэр. Говорили, раньше был министром в Москве. Увидел, что толем окна закрыты, и пригрозил Тюрину третьим сроком. Подошли тут все члены бригады: Павло лопату наотмашь поднимает, здоровый Санька руки в боки поставил — страшно смотреть. Тихо сказал тогда бригадир Дэру, что, если хочет жить, пусть молчит. Побледнел десятник, подальше от трапа встал, потом к Шухову привязался, что будто бы шов тонкий кладет. Надо же на ком-то зло сорвать.

Напоследок крикнул бригадир Дэру, чтобы подъемник наладили: оплата за тачку, а таскают раствор и шлакоблоки на носилках, работа движется медленно, денег много не заработать. Бригадир всегда старался закрыть хорошую процентовку — от этого зависела пайка минимум на неделю. На обед была лучшая каша — овсянка, и Шухову удалось «закосить» две лишних порции. Одна досталась Цезарю Марковичу — молодому кинорежиссеру. Он был на особых условиях: дважды в месяц получал посылки и иногда угощал своих сокамерников.

Одну лишнюю порцию Шухов с удовольствием съел сам. Пока обед не кончился, бригадир Тюрин рассказывал о своей нелегкой жизни. Когда-то его выгнали из военного училища за отца-кулака. Мать тоже сослали, а младшего братишку он успел устроить к блатным. Теперь жалеет, что сам не пристал к ним. После такого невеселого рассказа разошлись на кладку. У Шухова был припрятан свой мастерок, которым ему легко работалось. Вот и сегодня, возводя стену кирпичик за кирпичиком, Иван Денисович так увлекся этим процессом, что даже забыл, где находится.

Пришлось Шухову выравнивать стены, поэтому всего пять рядов успели поднять. Но раствора намесили много, пришлось им с Санькой дальше делать кладку. А время поджимает, все остальные бригады выстроились, чтобы возвращаться в зону. Их опоздание бригадир сумел объяснить, но одного человека не досчитались. Оказалось, что это в 32 бригаде: молдаван спрятался от бригадира на лесах и уснул. У пятисот человек время отнял — и слов крепких наслушался, и по холке от помбригадира получил, и мадьяр его под зад напинал.

Наконец колонна двинулась в сторону лагеря. Теперь впереди вечерний шмон. Телогрейки и бушлаты нужно расстегнуть, руки поднять в стороны, чтобы хлопать по бокам было удобно. Вдруг сунул в карман на колене руку Иван Денисыч, а там кусок ножовки. Днем поднял его «из хозяйственности» посреди рабочей зоны и в лагерь проносить даже не собирался. А сейчас выбросить надо, да жалко: пригодится потом сделать ножичек либо портновский, либо сапожный. Если бы сразу решил забрать, то придумал бы, как пронести, а сейчас уже некогда. За ножовку могли дать 10 суток карцера, но это же был заработок, был хлеб!

И Шухов придумал: он спрятал обрезок в рукавицу, в надежде, что рукавицы не проверят, а полы бушлата и телогрейки угодливо поднял, чтобы быстрее «обшмонали». На его счастье, подходила следующая бригада, и вторую рукавицу надзиратель не прощупал. Уже месяц светил высоко в небе, когда 104-я вошла в лагерь. Шухов зашел в посылочную, чтобы узнать, нет ли для Цезаря Марковича чего. В списке он значился, поэтому, когда появился, Шухов быстро объяснил, за кем его очередь, и побежал в столовую баланду хлебать, пока горячая. Да и Цезарь милостиво разрешил ему съесть его порцию. Опять повезло: в обед две порции да в ужин две. Четыреста граммов своего хлеба и двести граммов Цезарева решил оставить на завтра, ведь сейчас сытость пришла.

Хорошо стало Ивану Денисовичу, и решил он еще табачком разжиться у латыша. Деньги у него заработанные давно были зашиты в подкладку. Хорош оказался табак: «и дерунок, и духовит». В бараке многие уже улеглись на нары, но тут пришли за кавторангом: за утренний инцидент с надзирателем — 10 суток карцера в холоде, на голых досках, а баланда горячая только на третий, шестой и девятый дни. Здоровье на всю жизнь потеряешь. Цезарь разложил свою посылку: масло, колбаса, печенье. А тут вечерняя проверка. Шухов опять Цезарю подсказал, как спрятать лучше, чтобы не забрали. Получил за это два печенья, сахару да кружочек колбасы.

Засыпал Иван Денисович вполне удовлетворенный: выдался сегодня день почти счастливый. Много удач выпало: в карцер не посадили, на Соцгородок не отправили, процентовку хорошо закрыли, Шухов на шмоне не попался, по две порции съел, подзаработал. А главное — не заболел.