Роман произвёл на меня сильное впечатление: усладил ум, обогатил душу, разнообразил палитру чувств. Начало провисло немного: читать о видении малышом дома и о его времяпрепровождении было не совсем увлекательно, а о испытаниях, связанных со вторым браком матери, тяжело (как тяжело видеть воочию страдания детей). Однако о приключениях Дэвида Копперфилда, начиная с путешествия в Дувр до самой последней страницы книги, уже читала запоем.
Сам Дэвид, порой слишком наивный («Слепец, слепец, слепец!»), восхищает своей сердечностью, чистотой души, отсутствием хитрости и подозрительности. Он напоминает князя Мышкина, которому посчастливилось не прослыть слабоумным по доброте душевной. Ему повезло с близкими не сразу, но они всегда поддерживали его такого, каков он есть. Таким он мне и нравится.
Персонажи, окружающие рассказчика и главного героя, разнообразны, но чётко определяемы: хороший vs плохой. Грозная бабушка, комичная с виду (но твёрдая внутри) мисс Моучер; Роза Дартл и её любовь так и просятся в отдельную книгу; Трэдлс и его затянувшаяся помолвка, Стирфорт vs Хэм, девушки, подскользнувшиеся на своём пути; учителя и наставники Дэвида; конечно, Литтимер, Хип, Крикл и иже с ними - галерея лиц и их историй. Только мистер Микобер, несмотря ни на что дорог автору и в любой ситуации оправдан и, в конце концов, успешен. На то воля автора.
Возможно, история Дэвида Копперфилда слегка идеализирована, в чём-то неправдоподобна, однако она поучительна, хороша выводами (о браке, труде, долге, религиозности, честности, добре и зле). И пусть мошенники и лгуны будут наказаны. И пусть любящие сердца соединяются.
Оценка: 10
Теперь я хотя бы точно представляю себе, что имел в виду Холден под «дэвид-копперфильдовской мутью». Действительно, муть. Да простят меня поклонники Диккенса, но как же я мучила эту книгу - давно ничего не читала с таким скрипом и скрежетом зубовным. И видит бог, если бы не поезд СПб-Киев, в котором все равно сутки больше делать нечего...
Начнем с того, что по этой книге можно учить юных лингвистов. Как НЕ НАДО переводить. Потому что такого отвратительного перевода я не видела очень давно. С оригиналом не сверяла, но у меня четкое ощущение, что это банальная калька с оригинала, перевод слово за слово, с сохранением совершенно неестественной в русском английской конструкции предложений. Даже там, где существует аналогичное устойчивое выражение на русском, которое было бы и короче, и красивей, Ланн и Кривцова предпочитают пословный перевод. Запомнила единственный перл -«Хижина счастья лучше, чем Дворец холодной роскоши, и где любовь, там все». Видимо, высокие религиозные убеждения не позволили пириводчегам написать нечто вроде «с милым рай и в шалаше»
В итоге получилось буквально следующее: большая часть текста - это «лишняя вода». То, что по-английский выглядит доволько коротко и емко, при пословном переводе на русский расползается, становится жутким зубодробительным канцеляритом, длиннейшими периодами. Честно скажу, я читала текст по диагонали. И при этом, кажется, совершенно ничего не потеряла, а даже приобрела (или по крайней мере сохранила остатки нервов).
Отдельные моменты - когда перводчики пытаются передать какие-то эмоции - хуже всего. Потому что там, где у Диккенса, судя по сюжету, должны быть любовь, дружба, сочувствие, умиление и тд. - у переводчиков выходят такие отвратительные сопли в сахаре, что, кажется, это писал не Диккенс, а Долорес Амбридж. Слишком уж пасофно и неестественно все звучит.
В общем, имхо, насколько вообще можно убить книгу переводом, настолько этот перевод ее убил. Надеюсь, переводчики будут вечно гореть в аду((
Что до самого романа (который с трудом можно разглядеть за столь ужасным текстом), то это, в общем, довольно обычный роман-воспитание. И, на мой взгляд, довольно занудный и растянутый. Правда, тут уже сложно различить, где граница ответственности автора, а где - переводчиков. Особенно смутила меня манера автора ни с того ни с сего перескакивать через довольно длинные промежутки времени. Типа, влюбился, женился, жили вместе - это все длинно и подробно. А потом один короткий кадр: жена раз - и умерла. Отличный ход, так и тянет спросить про обоснуй, хотя какое там, жизнь - она вообще штука странная. Но вот эти внезапные сокращения текста - иначе не назову - как-то очень выбивали.
Более того, пожалуй, самыми интересными персонажами оказались как раз главные злодеи - Урия Хип и Роза Дартл. Они хотя бы не умильно плюшевые и не наделены дориан-греевским венцом красоты и подлости, как некоторые другие. Живые и злобные, что гораздо больше на правду, чем «благородные бедняки» семейства Пегготи. Да, я старый злобный циник, но вся эта линия вызывает у меня глухое раздражение. Больше бесит только Дора, но Дора - это вообще диагноз. Господи, Диккенс умудрился идеально вывести то, что в современном мире называется «бландинго», причем так четко - таких ярких образом этого типажа в литературе я больше и не помню)
В целом мне сложно что-то сказать о сюжете. Жизнеописание и жизнеописание. Путь героя, что называется, из грязи в князи, который очень показательно заканчивается тем, что герой приобретает стабильное материальное положени и обзаводится семейством, а все встреченные им на жизненном пути недоброжелатели повержены во прахе. Не то чтобы совсем недостоверно, но как-то слишком сильно это акцентировано, вызывает скорее улыбку, чем искреннюю веру, что «мне отмщение, и аз воздам». Начало, про детство, было ужасающе скучным, пожалуй, самый интересный период касается Стирфорта (или как его там?) и начала карьеры. Все имхо, разумеется. Очень типичный портрет в интерьере получился, и не скажу, что сколько-нибудь занимательный.
Оценка: 4
Как много волшебного в этой книге! Воистину, это лучший роман Диккенса и один из лучших романов 19 века, века. в который культура и литература стали доступны для многих. Диккенс - гуманист и романтик, немного мрачный мистик, поэт и волшебник слова. Роман полон дивными образами, описаниями природы и города, времен года и стихий. Чудесны, музыкальны, красочны описания берегов моря, усеянных раковинами (вспоминается Ньютон в конце жизни), дорог, по которым странствует Дэвид в начале и конце книги, дождя и бури в городе и море, уютных комнат и милых безделушек, домика, в котором живет Джип. Яркими красками рисует автор почти всех героев романа. Одни из них остались до конца неясными. Это, конечно, Стирфорт, надменный и недобрый, но также способный на проявления дружбы, и мистер Дик, может быть, выбравший роль блаженного по своей воле. Очень ярок Урия Хип, особенно в его откровенных речах в сцене разоблачения, да и в конце книги, уже в тюрьме. Возможно, подлинный его антагонист не Дэвид, а мистер Дик, несущий добро и покой, и улыбку. Он особенно замечателен в словах о докторе Стронге: «Он так скромен, так скромен, он снисходит даже к бедному Дику, который слаб умом и ничего не знает. Я написал его имя на бумажке и по бечевке послал воздушному змею, когда тот был в небесах, среди жаворонков. Воздушный змей был так рад это получить, сэр, и небеса стали еще ярче!» В этих словах мы можем увидеть своеобразное воззвание и обращение к небесам, но на особом языке, доступном немногим. Можно вспомнить рассказ Л.Н. Толстого про трех старцев с их словами: «трое вас, трое нас...» Один из самых трогательных героев романа - это Дора. Небесный цветочек, прекрасный элой из «Машины времени», зачем-то оказавшийся на земле. Бедная и прекрасная девочка-жена, с бесконечной мудростью попросившая Агнес занять ее место. Эти и многие другие герои романа достойны того, чтобы на экране и в театре их играли лучшие актеры. Роман, вообще, очень хорош для экранизации, постановки в театре и, наверное, мьюзикализации (постановки как мюзикла). Отличны внутренние монологи главного героя, его внутренние скитания по своей душе. Немного страшно, когда читаешь и понимаешь его мысли о Доре. Жаль, что Дэвид так и не объяснился со Стирфортом. Конечно, я не имею в виду еще одну пощечину. В романе не так много сентиментального, как может сначала показаться. И это не роман о воспитании. Его можно назвать романом развития и изменения человека. И еще в нем можно увидеть Англию, которой автор очень гордится, но и хорошо видит ее недостатки. Прекрасен и перевод Кривцовой и Ланна. Спасибо автору и переводчикам за удовольствие, которой я получил, читая роман. Несомненно, буду не раз к нему возвращаться.
Оценка: 10
Диккенс, старый добрый Диккенс! Где бы мы были без ваших прекрасных романов, без тех примеров для подражания, которых вы ненавязчиво в них выводите, без этого представления о хороших честных людях, которыми все мы можем быть...
Не могу передать словами, как мне понравился «Дэвид Копперфильд«! В нём есть всё: чудесные яркие живые персонажи, которые мгновенно становятся твоими друзьями; драматические события, заставляющие рыдать взахлёб; тонкий юмор - не тот, от которого ухахатываешься, катаясь по кровати, а вызывающий постоянную весёлую улыбку радости; захватывающие приключения; и, конечно, финал, где каждый получает по заслугам.
Если выбирать любимого персонажа, то это будет бабушка Тротвуд. «Дженет! Ослы!» А самым раздражающим, внезапно, Дора - ух, как она меня бесила! Я, безусловно, согласна, что лучше быть доброй дурой, чем умной стервой, но не такой же феноменальной идиоткой, не желающей думать вообще ни о чём!!! Единственную стоящую фразу в своей жизни она сказала про будущее их брака...
Крайне поучительна история доктора и миссис Стронг. За них болела душа, и оба они являются самыми лучшими супругами.
Пока что это лучшее, что я читала у Диккенса, и однозначно отправляется на полку любимых книг.
Оценка: 10
Есть книги, читая которые наслаждаешься стилем и слогом больше, чем происходящим в тексте. Ощущение такое же приятное, как и двусмысленное если попытаться его описать. Из всех прочитанных книг такое ощущение у меня вызвали две и одна из них - «Дэвид Копперфилд». Не уверен, возможно, если бы автор написал не о жизни интересного персонажа, окружённого замечательно выписанными героями и столь же тщательно выведенными событиями, а просто набор описаний сельской местности или своего рабочего дня, то всё равно читать было бы увлекательно. Думаю, если такое ощущение слога возникает, то книга для вас.
Недостатки присутствуют. История сама по себе не очень то реалистична, хотя невзгоды, которые автор посылает героям вовсе не фантастичны. Начало мне не показалось затянутым, а вот в финале непонятный ступор героя начинает напрягать.
И что самое интересное - сам Дэвид при всей своей положительности является лишь наблюдателем, а не вершителем правосудия.
Оценка: 10
Диккенс - это действительно великий писатель, один из титанов мировой литературы, его имя в одном ряду с Шекспиром, Гете, Толстым, Достоевским... А эта книга, пожалуй, у него лучшая - из тех, которые должен прочитать каждый, умеющий читать.
ЖИЗНЬ ДЭВИДА КОППЕРФИЛДА, РАССКАЗАННАЯ ИМ САМИМ Роман (1850) Дэвид Копперфилд родился наполовину сиротой - через полгода после смерти своего отца. Случилось так, что при его появлении на свет присутствовала тетка его отца, мисс Бетси Тротвуд, - ее брак был столь неудачен, что она сделалась мужененавистницей, вернула девичью фамилию и поселилась в глуши. До женитьбы племянника она очень любила его, но примирилась с его выбором и приехала познакомиться с его женой лишь через полгода после его смерти. Мисс Бетси выразила желание стать крестной матерью новорожденной (ей хотелось, чтобы родилась непременно девочка), попросила назвать ее Бетси Тротвуд Копперфилд и вознамерилась "как следует воспитать ее", оберегая от всех возможных ошибок. Узнав же, что родился мальчик, она была столь разочарована, что, не простившись, покинула дом своего племянника навсегда.
В детстве Дэвид окружен заботами и любовью матери и няни Пегготи. Но его мать выходит замуж во второй раз.
На время медового месяца Дэвида с няней отправляют в Ярмут, погостить у брата Пегготи. Так он впервые оказывается в гостеприимном доме-баркасе и знакомится с его обитателями: мистером Пегготи, его племянником Хэмом, его племянницей Эмли (Дэвид по-детски влюбляется в нее) и вдовой его компаньона миссис Гаммидж.
Вернувшись домой, Дэвид находит там "нового папу" - мистера Мардстона и совершенно изменившуюся мать: теперь она боится приласкать его и во всем подчиняется мужу. Когда у них поселяется еще и сестра мистера Мардстона, жизнь мальчика становится совершенно невыносимой.
Мардстоны весьма гордятся своей твердостью, разумея под ней "тиранический, мрачный, высокомерный, дьявольский нрав, присущий им обоим". Мальчика учат дома; под свирепыми взглядами отчима и его сестры он тупеет от страха и не может ответить урока. Единственная радость в его жизни - отцовские книги, которые, к счастью, оказались в его комнате. За плохую учебу его лишают обеда, дают подзатыльники; наконец мистер Мардстон решает прибегнуть к порке. Как только первый удар обрушился на Дэвида, он укусил руку отчима.
За это его отправляют в школу Сэлем Хауз - прямо в разгар каникул. Мать холодно простилась с ним под бдительным взором мисс Мардстон, и, лишь когда повозка отъехала от дома, верная Пегготи украдкой впрыгнула в нее и, осыпав "своего Дэви" поцелуями, снабдила корзинкой с лакомствами и кошельком, в котором, кроме других денег, лежали две полукроны от матери, завернутые в бумажку с надписью: "Для Дэви. С любовью". В школе его спина была немедленно украшена плакатом: "Берегитесь! Кусается!" Каникулы кончаются, в школу возвращаются ее обитатели, и Дэвид знакомится с новыми друзьями - признанным лидером среди учеников Джемсом Стирфордом, шестью годами старше его, и Томми Трэдлсом - "самым веселым и самым несчастным". Школой руководит мистер Крикл, чей метод преподавания - запугивание и порка; не только ученики, но и домашние смертельно боятся его. Стирфорд, перед которым мистер Крикл заискивает, берет Коп-перфилда под свое покровительство - за то, что тот, как Шехерезада, ночами пересказывает ему содержание книг из отцовской библиотеки.
Наступают рождественские каникулы, и Дэвид едет домой, еще не зная, что этой его встрече с матерью суждено стать последней: скоро она умирает, умирает и новорожденный брат Дэвида. После смерти матери Дэвид уже не возвращается в школу: мистер Мардстон объясняет ему, что образование стоит денег и таким, как Дэвид Копперфилд, оно не пригодится, ибо им пора зарабатывать себе на жизнь. Мальчик остро чувствует свою заброшенность: Мардстоны рассчитали Пегготи, а добрая няня - единственный в мире человек, который любит его. Пегот-ти возвращается в Ярмут и выходит замуж за возчика Баркиса; но перед тем как расстаться, она упросила Мардстонов отпустить Дэвида погостить в Ярмуте, и он снова попадает в дом-баркас на берегу моря, где все сочувствуют ему и все к нему добры - последний глоток любви перед тяжкими испытаниями.
Мардстон отсылает Дэвида в Лондон, работать в торговом доме "Мардстон и Гринби". Так в десять лет Дэвид вступает в самостоятельную жизнь - т. е. становится рабом фирмы.
Вместе с другими мальчиками, вечно голодный, он целыми днями моет бутылки, чувствуя, как постепенно забывает школьную премудрость, и ужасаясь при мысли о том, что его может увидеть кто-нибудь из прежней жизни. Его страдания сильны и глубоки, но он не жалуется.
Дэвид очень привязывается к семье своего квартирохозяина мистера Микобера, легкомысленного неудачника, постоянно осаждаемого кредиторами и живущего в вечной надежде на то, что когда-нибудь "счастье нам улыбнется". Миссис Микобер, легко впадающая в истерику и столь же легко утешающаяся, то и дело просит Дэвида снести в заклад то серебряную ложку, то щипчики для сахара. Но и с Микоберами приходится расстаться: они попадают в долговую тюрьму, а после освобождения отправляются искать счастья в Плимут. Дэвид, у которого не остается в этом городе ни единого близкого человека, твердо решает бежать к бабушке Трот-вуд. В письме он спрашивает у Пегготи, где живет его бабушка, и просит прислать ему в долг полгинеи. Получив деньги и весьма неопределенный ответ, что мисс Тротвуд живет "где-то около Дувра", Дэвид собирает свои вещи в сундучок и отправляется к станции почтовых карет; по дороге его грабят, и, уже без сундучка и без денег, он проделывает путь пешком. Он ночует под открытым небом и продает куртку и жилет, чтобы купить хлеба, он подвергается множеству опасностей и на шестой день, голодный и грязный, с разбитыми ногами, приходит в Дувр.
Найдя наконец дом бабушки, рыдая, он рассказывает свою историю и просит покровительства.
Бабушка пишет Мардстонам и обещает дать окончательный ответ после разговора с ними, а пока Дэвида моют, кормят обедом и укладывают в настоящую чистую постель.
Побеседовав с Мардстонами и поняв всю меру их грубости и жадности, бабушка решает стать официальным опекуном Дэвида.
Наконец Дэвид возвращается к нормальной жизни. Бабушка его хотя и чудаковата, но очень и очень добра, причем не только к своему внучатому племяннику. В доме у нее живет тихий сумасшедший мистер Дик, которого она спасла от Бедлама. Дэвид начинает учиться в школе доктора Стронга в Кентербери; поскольку мест в пансионе при школе уже нет, бабушка с благодарностью принимает предложение своего юриста мистера Уикфилда поселить мальчика у него. После смерти жены мистер Уикфилд, заливая горе, стал питать неумеренное пристрастие к портвейну, единственный свет его жизни - дочь Агнес, ровесница Дэвида. Для Дэвида она также стала добрым ангелом. В юридической конторе мистера Уикфилда служит Урия Хип - отвратительный тип, рыжий, извивающийся всем телом, с незакрывающимися красными, без ресниц, глазами, с вечно холодными и влажными руками, к каждой своей фразе угодливо прибавляющий: "мы люди маленькие, смиренные".
Школа доктора Стронга оказывается полной противоположностью школе мистера Крикла. Дэвид успешно учится, и счастливые школьные годы, согретые любовью бабушки, мистера Дика, доброго ангела Агнес, пролетают мгновенно.
После окончания школы бабушка предлагает Дэвиду съездить в Лондон. Там он встречает Стирфорда, с которым учился в Сэлем Хаузе. Стирфорд приглашает его погостить у своей матери, и Дэвид принимает приглашение. В свою очередь, Дэвид приглашает Стирфорда поехать с ним в Ярмут.
Они приходят в дом-баркас в момент помолвки Эмли и Хэма. Эмли выросла и расцвела, женщины всей округи ненавидят ее за красоту и умение одеваться со вкусом; она работает швеей.
Дэвид живет в домике своей няни, Стирфорд в трактире; Дэвид целыми днями бродит по кладбищу, вокруг родных могил, Стирфорд ходит в море, устраивает пирушки для моряков и очаровывает все население побережья, "побуждаемый неосознанным стремлением властвовать, безотчетной потребностью покорять, завоевывать даже то, что не имеет для него никакой цены". Как раскается Дэвид, что привез его сюда! Стирфорд соблазняет Эмли, и накануне свадьбы она убегает с ним, "чтобы вернуться леди или совсем не вернуться". Сердце Хэма разбито, он жаждет забыться в работе, мистер Пегготи отправляется искать Эмли по свету, и в доме-баркасе остается одна лишь миссис Гаммидж - чтобы в окошке всегда горел свет, на случай, если Эмли вернется. Долгие годы о ней нет никаких вестей, наконец Дэвид узнает, что в Италии Эмли сбежала от Стирфорда, когда тот, заскучав с нею, предложил ей выйти замуж за своего слугу.
Бабушка предлагает Дэвиду избрать карьеру юриста - проктора в Докторе Коммонс. Дэвид соглашается, бабушка вносит тысячу фунтов за его обучение, устраивает его быт и возвращается в Дувр.
Начинается самостоятельная жизнь Дэвида в Лондоне. Он влюблен в Дору, дочь мистера Спен-лоу, владельца фирмы, где он обучается. Дэвид рад возобновить знакомство с супругами Микобе-рами, "счастье им улыбнулось": мистер Микобер получил работу в конторе "Уикфилд и Хип".
Урия Хип, умело играя на слабости мистера Уикфилда, стал его компаньоном и постепенно прибирает контору к рукам. Он нарочно запутывает счета и бессовестно грабит фирму и ее клиентов, спаивая мистера Уикфилда и внушая ему, что причина бедственного положения дел - его пьянство. Он поселяется в доме мистера Уикфилда и домогается Агнес. А Микобер, полностью от него зависящий, нанят помогать ему в его грязном деле.
Одна из жертв Урии Хипа - бабушка Дэвида. Она разорена; с мистером Диком и со всеми пожитками она приезжает в Лондон, сдав свой дом в Дувре, чтобы прокормиться. Дэвид ничуть не обескуражен этой вестью; он поступает работать секретарем к доктору Стронгу, который отошел от дел и поселился в Лондоне (ему порекомендовала это место добрый ангел Агнес); кроме того, изучает стенографию. Бабушка ведет их хозяйство так, что Дэвиду кажется, будто он стал не беднее, а богаче; мистер Дик зарабатывает перепиской бумаг. Овладев же стенографией, Дэвид начинает очень неплохо зарабатывать в качестве парламентского репортера.
Дэвид Копперфилд родился наполовину сиротой - через полгода после смерти своего отца. Случилось так, что при его появлении на свет присутствовала тётка его отца, мисс Бетси Тротвуд - её брак был столь неудачен, что она сделалась мужененавистницей, вернулась к девичьей фамилии и поселилась в глуши. До женитьбы племянника она очень любила его, но примирилась с его выбором и приехала познакомиться с его женой лишь через полгода после его смерти. Мисс Бетси выразила желание стать крестной матерью новорождённой девочки (ей хотелось, чтобы родилась непременно девочка), попросила назвать её Бетси Тротвуд Копперфилд и вознамерилась «как следует воспитать её», оберегая от всех возможных ошибок. Узнав же, что родился мальчик, она была столь разочарована, что, не простившись, покинула дом своего племянника навсегда.
В детстве Дэвид окружён заботами и любовью матери и няни Пегготи. Но его мать выходит замуж во второй раз.
На время медового месяца Дэвида с няней отправляют в Ярмут, погостить у брата Пегготи. Так он впервые оказывается в гостеприимном доме-баркасе и знакомится с его обитателями: мистером Пегготи, его племянником Хэмом, его племянницей Эмли (Дэвид по-детски влюбляется в неё) и вдовой его компаньона миссис Гаммидж.
Вернувшись домой, Дэвид находит там «нового папу» - мистера Мардстона и совершенно изменившуюся мать: теперь она боится приласкать его и во всем подчиняется мужу. Когда у них поселяется ещё и сестра мистера Мардстона, жизнь мальчика становится совершенно невыносимой. Мардстоны весьма гордятся своей твёрдостью, разумея под ней «тиранический, мрачный, высокомерный, дьявольский нрав, присущий им обоим». Мальчика учат дома; под свирепыми взглядами отчима и его сестры он тупеет от страха и не может ответить урока. Единственная радость его жизни - отцовские книги, которые, к счастью, оказались в его комнате. За плохую учёбу его лишают обеда, дают подзатыльники; наконец, мистер Мардстон решает прибегнуть к порке. Как только первый удар обрушился на Дэвида, он укусил руку отчима. За это его отправляют в школу Сэлем Хауз - прямо в разгар каникул. Мать холодно простилась с ним под бдительным взором мисс Мардстон, и лишь когда повозка отъехала от дома, верная Пегготи украдкой впрыгнула в неё и, осыпав «своего Дэви» поцелуями, снабдила корзинкой с лакомствами и кошельком, в котором, кроме других денег, лежали две полукроны от матери, завёрнутые в бумажку с надписью: «Для Дэви. С любовью». В школе его спина была немедленно украшена плакатом: «Берегитесь! Кусается!» Каникулы кончаются, в школу возвращаются её обитатели, и Дэвид знакомится с новыми друзьями - признанным лидером среди учеников Джемсом Стирфордом, шестью годами старше него, и Томми Трэдлсом - «самым весёлым и самым несчастным», Школой руководит мистер Крикл, чей метод преподавания - запугивание и порка; не только ученики, но и домашние смертельно боятся его. Стирфорд, перед которым мистер Крикл заискивает, берет Копперфилда под своё покровительство - за то, что тот, как Шехерезада, ночами пересказывает ему содержание книг из отцовской библиотеки.
Наступают рождественские каникулы, и Дэвид едет домой, ещё не зная, что этой его встрече с матерью суждено стать последней: скоро она умирает, умирает и новорождённый брат Дэвида. После смерти матери Дэвид уже не возвращается в школу: мистер Мардстон объясняет ему, что образование стоит денег и таким, как Дэвид Копперфилд, оно не пригодится, ибо им пора зарабатывать себе на жизнь. Мальчик остро чувствует свою заброшенность: Мардстоны рассчитали Пегготи, а добрая няня - единственный в мире человек, который любит его. Пегготи возвращается в Ярмут и выходит замуж за возчика Баркиса; но перед тем, как расстаться, она упросила Мардстонов отпустить Дэвида погостить в Ярмуте, и он снова попадает в дом-баркас на берегу моря, где все сочувствуют ему и все к нему добры - последний глоток любви перед тяжкими испытаниями.
Мардстон отсылает Дэвида в Лондон работать в торговом доме «Мардстон и Гринби». Так в десять лет Дэвид вступает в самостоятельную жизнь - то есть становится рабом фирмы. Вместе с другими мальчиками, вечно голодный, он целыми днями моет бутылки, чувствуя, как постепенно забывает школьную премудрость и ужасаясь при мысли о том, что его может увидеть кто-нибудь из прежней жизни. Его страдания сильны и глубоки, но он не жалуется.
Дэвид очень привязывается к семье хозяина своей квартиры мистера Микобера, легкомысленного неудачника, постоянно осаждаемого кредиторами и живущего в вечной надежде на то, что когда-нибудь «счастье нам улыбнётся». Миссис Микобер, легко впадающая в истерику и столь же легко утешающаяся, то и дело просит Дэвида снести в заклад то серебряную ложку, то щипчики для сахара. Но и с Микоберами приходится расстаться: они попадают в долговую тюрьму, а после освобождения отправляются искать счастья в Плимут. Дэвид, у которого не остаётся в этом городе ни единого близкого человека, твёрдо решает бежать к бабушке Тротвуд. В письме он спрашивает у Пегготи, где живёт его бабушка, и просит прислать ему в долг полгинеи. Получив деньги и весьма неопределённый ответ, что мисс Тротвуд живёт «где-то около Дувра», Дэвид собирает свои вещи в сундучок и отправляется к станции почтовых карет; по дороге его грабят, и, уже без сундучка и без денег, он отправляется в путь пешком. Он ночует под открытым небом и продаёт куртку и жилет, чтобы купить хлеба, он подвергается множеству опасностей - и на шестой день, голодный и грязный, с разбитыми ногами, приходит в Дувр. Счастливо найдя дом бабушки, рыдая, он рассказывает свою историю и просит покровительства. Бабушка пишет Мардстонам и обещает дать окончательный ответ после разговора с ними, а пока Дэвида моют, кормят обедом и укладывают в настоящую чистую постель.
Побеседовав с Мардстонами и поняв всю меру их угрюмства, грубости и жадности (пользуясь тем, что мать Дэвида, которую они свели в могилу, не оговорила в завещании долю Дэвида, они завладели всем её имуществом, не выделив ему ни пенса), бабушка решает стать официальным опекуном Дэвида.
Наконец Дэвид возвращается к нормальной жизни. Бабушка его хотя и чудаковата, но очень и очень добра, причём не только к своему внучатому племяннику. В доме у неё живёт тихий сумасшедший мистер Дик, которого она спасла от Бедлама. Дэвид начинает учиться в школе доктора Стронга в Кентербери; поскольку мест в пансионе при школе уже нет, бабушка с благодарностью принимает предложение своего юриста мистера Уикфилда поселить мальчика у него. После смерти жены мистер Уикфилд, заливая горе, стал питать неумеренное пристрастие к портвейну; единственный свет его жизни - дочь Агнес, ровесница Дэвида. Для Дэвида она также стала добрым ангелом. В юридической конторе мистера Уикфилда служит Урия Хип - отвратительный тип, рыжий, извивающийся всем телом, с незакрывающимися красными, без ресниц, глазами, с вечно холодными и влажными руками, к каждой своей фразе, угодливо прибавляющий: «мы люди маленькие, смиренные».
Школа доктора Стронга оказывается полной противоположностью школе мистера Крикла. Дэвид успешно учится, и счастливые школьные годы, согретые любовью бабушки, мистера Дика, доброго ангела Агнес, пролетают мгновенно.
После окончания школы бабушка предлагает Дэвиду съездить в Лондон, навестить Пегготи и, отдохнув, выбрать себе дело по душе; Дэвид отправляется путешествовать. В Лондоне он встречает Стирфорда, с которым учился в Сэлем Хаузе. Стирфорд приглашает его погостить у своей матери, и Дэвид принимает приглашение. В свою очередь, Дэвид приглашает Стирфорда поехать с ним в Ярмут.
Они приходят в дом-баркас в момент помолвки Эмли и Хэма, Эмли выросла и расцвела, женщины всей округи ненавидят её за красоту и умение одеваться со вкусом; она работает швеёй. Дэвид живёт в домике своей няни, Стирфорд в трактире; Дэвид целыми днями бродит по кладбищу вокруг родных могил, Стирфорд ходит в море, устраивает пирушки для моряков и очаровывает все население побережья, «побуждаемый неосознанным стремлением властвовать, безотчётной потребностью покорять, завоёвывать даже то, что не имеет для него никакой цены». Как раскается Дэвид, что привёз его сюда!
Стирфорд соблазняет Эмли, и накануне свадьбы она убегает с ним, «чтобы вернуться леди или совсем не вернуться». Сердце Хэма разбито, он жаждет забыться в работе, мистер Пегготи отправляется искать Эмли по свету, и в доме-баркасе остаётся одна лишь миссис Гаммидж - чтобы в окошке всегда горел свет, на случай, если Эмли вернётся. Долгие годы о ней нет никаких вестей, наконец Дэвид узнает, что в Италии Эмли сбежала от Стирфорда, когда тот, наскучив ею, предложил ей выйти замуж за своего слугу.
Бабушка предлагает Дэвиду избрать карьеру юриста - проктора в Докторе Коммонс. Дэвид соглашается, бабушка вносит тысячу фунтов за его обучение, устраивает его быт и возвращается в Дувр.
Начинается самостоятельная жизнь Дэвида в Лондоне. Он рад снова встретить Томми Трэдлса, своего друга по Сэлем Хаузу, который тоже трудится на юридическом поприще, но, будучи беден, зарабатывает себе на жизнь и обучение самостоятельно. Трэдлс обручён и с жаром рассказывает Дэвиду о своей Софи. Дэвид тоже влюблён - в Дору, дочь мистера Спенлоу, владельца фирмы, где он обучается. Друзьям есть о чем поговорить. Несмотря на то что жизнь его не балует, Трэдлс удивительно добродушен. Выясняется, что хозяева его квартиры - супруги Микоберы; они, по обыкновению, опутаны долгами. Дэвид рад возобновить знакомство; Трэдлс и Микоберы составляют круг его общения, пока Микоберы не отправляются в Кентербери - под давлением обстоятельств и окрылённые надеждой, что «счастье им улыбнулось»: мистер Микобер получил работу в конторе «Уикфилд и Хип».
Урия Хип, умело играя на слабости мистера Уикфилда, стал его компаньоном и постепенно прибирает контору к рукам. Он нарочно запутывает счета и бессовестно грабит фирму и её клиентов, спаивая мистера Уикфилда и внушая ему убеждение, что причина бедственного положения дел - его пьянство. Он поселяется в доме мистера Уикфилда и домогается Агнес. А Микобер, полностью от него зависящий, нанят помогать ему в его грязном деле.
Одна из жертв Урии Хипа - бабушка Дэвида. Она разорена; с мистером Диком и со всеми пожитками она приезжает в Лондон, сдав свой дом в Дувре, чтобы прокормиться. Дэвид ничуть не обескуражен этой вестью; он поступает работать секретарём к доктору Стронгу, который отошёл от дел и поселился в Лондоне (ему порекомендовала это место добрый ангел Агнес); кроме того, изучает стенографию. Бабушка ведёт их хозяйство так, что Дэвиду кажется, будто он стал не беднее, а богаче; мистер Дик зарабатывает перепиской бумаг. Овладев же стенографией, Дэвид начинает очень неплохо зарабатывать в качестве парламентского репортёра.
Узнав о перемене финансового положения Дэвида, мистер Спенлоу, отец Доры, отказывает ему от дома. Дора тоже боится бедности. Дэвид безутешен; но когда мистер Спенлоу скоропостижно скончался, выяснилось, что дела его в полном беспорядке, - Дора, которая теперь живёт у тётушек, ничуть не богаче Дэвида. Дэвиду разрешено посещать её; тётушки Доры прекрасно поладили с бабушкой Дэвида. Дэвида слегка смущает, что все относятся к Доре как к игрушке; но сама она не имеет ничего против. Достигнув совершеннолетия, Дэвид женится. Этот брак оказался недолгим: через два года Дора умирает, не успев повзрослеть.
Мистер Пегготи находит Эмли; после долгих мытарств она добралась до Лондона, где Марта Энделл, падшая девушка из Ярмута, которой Эмли когда-то помогла, в свою очередь спасает её и приводит в квартиру дяди. (Идея привлечь к поискам Эмли Марту принадлежала Дэвиду.) Мистер Пегготи теперь намерен эмигрировать в Австралию, где никто не будет интересоваться прошлым Эмли.
Тем временем мистер Микобер, не в силах участвовать в мошенничествах Урии Хипа, при помощи Трэдлса разоблачает его. Доброе имя мистера Уикфилда спасено, бабушке и другим клиентам возвращены состояния. Полные благодарности, мисс Тротвуд и Дэвид платят по векселям Микобера и ссужают этому славному семейству денег: Микоберы тоже решили ехать в Австралию. Мистер Уикфилд ликвидирует фирму и уходит на покой; Агнес открывает школу для девочек.
Накануне отплытия парохода в Австралию на Ярмутском побережье случилась страшная буря - она унесла жизни Хэма и Стирфорда.
После смерти Доры Дэвид, который стал известным писателем (от журналистики он перешёл к беллетристике), отправляется на континент, чтобы, работая, преодолеть своё горе. Вернувшись через три года, он женится на Агнес, которая, как оказалось, всю жизнь любила его. Бабушка наконец стала крестной матерью Бетси Тротвуд Копперфилд (так зовут одну из её правнучек); Пегготи нянчит детей Дэвида; Трэдлс также женат и счастлив. Эмигранты замечательно устроились в Австралии. Урия Хип содержится в тюрьме, руководимой мистером Криклом.
Таким образом, жизнь все расставила по своим местам.
Ча́рльз Джон Ха́ффем Ди́ккенс "Дэвид Копперфильд"
Любящее сердце стоит больше, чем вся мудрость на свете.
Чарльз Диккенс «Дэвид Копперфильд»
Идейно-художественное направление можно охарактеризовать, как автобиографию. Как литературный жанр автобиография зарождается в поздней античности, на почве зарождающегося индивидуалистического самоощущения, одновременно с понятиемличности («Исповедь» Блаженного Августина - психологическое описание религиозного кризиса и обращения).
Этот жанр повторяется в нескольких произведениях XVII в., например в «Милости Божьей, сошедшей на главного грешника», написанное Баньяном в 1666 году., и позднее в форме светского философского произведения в поэтическом шедевре Уильяма Вордсворта «Прелюдия», завершенном в 1805 году.
Началом современного жанра автобиографии можно считать «Исповедь» Жан Жака Руссо с беспрецедентной откровенностью описания.
Для автобиографии, в отличие от дневника, характерно ретроспективное, с высоты прожитых лет, стремление осмыслить свою жизнь как целое; пишущий литературную автобиографию нередко прибегает к вымыслу. В отличие от мемуаров, автор сосредоточен на истории своей личности, а не на окружающем мире.
Биография.
Ча́рльз Джон Ха́ффем Ди́ккенсродился 7 февраля1812 годавЛэндпорте- центральном районе городаПортсмут (Англия). Его отец был довольно состоятельным чиновником. Он был человеком весьма легкомысленным, но весёлым и добродушным. Своих детей и, в частности, своего любимца Чарли, мистер Диккенс окружил заботой и лаской. Маленький Чарльз унаследовал от отца богатое воображение, лёгкость слова. Способности мальчика восхищали родителей, и отец буквально изводил своего сынишку, заставляя его разыгрывать разные сцены, рассказывать свои впечатления, импровизировать, читать стихи и т. д. Диккенс превратился в маленького актёра, преисполненного самовлюблённости и тщеславия.
Вскоре семья Диккенса была разорена и едва могла сводить концы с концами. Отец был брошен на долгие годы в долговую тюрьму, матери пришлось бороться с нищетой. Изнеженный, хрупкий здоровьем, полный фантазии и влюблённый в себя мальчик попал на фабрику по производствуваксы. Всю свою последующую жизнь Диккенс считал разорение семьи и работу на фабрике величайшим оскорблением для себя, незаслуженным и унизительным ударом. Он не любил об этом рассказывать, однако тогда Диккенс почерпнул своё понимание страданий, понимание жестокости, глубокое знание жизни бедноты и таких ужасающих социальных учреждений, как тогдашние школы для бедных детей и приюты, как эксплуатациядетского трудана фабриках, работные дома и долговые тюрьмы.
Литературная деятельность .
Диккенс нашёл себя прежде всего как репортёр. Как только Диккенс выполнил - на пробу - несколько репортёрских заданий, он сразу же был замечен читающей публикой.
Литература- вот что теперь являлось для него самым главным.
Первые нравоописательные очерки Диккенса, которые он назвал «Очерками Боза», были напечатаны в 1836. Дух их вполне соответствовал социальному положению Диккенса. Это была, в некоторой степени, беллетристическая декларация интересов разоряющейся мелкой буржуазии. Психологические зарисовки, портреты лондонцев, как и все диккенсовские романы, также сначала выходили в газетном варианте и уже принесли молодому автору достаточно славы.
«Посмертные записки Пиквикского клуба»
Головокружительный успех ожидал Диккенса в этом же году по мере выхода в свет глав его «Посмертных записок Пиквикского клуба» (The Posthumous Papers of the Pickwick Club).
В этом романе он рисует старую Англию с самых различных её сторон, восхищаясь её добродушием и обилием живых и симпатичных черт, присущих лучшим представителям английской мелкой буржуазии. Все эти черты воплощены в добродушнейшем оптимисте, благороднейшем старом чудаке, имя которого - мистер Пиквик- утвердилось в мировой литературе где-то неподалёку от великого имениДон-Кихота. Если бы Диккенс написал эту свою книгу как серию комических, приключенческих картин, с глубоким расчётом прежде всего завоевать английскую публику, польстив ей, дав ей насладиться прелестью изображения таких чисто английских положительных и отрицательных типов, как сам Пиквик, незабвенныйСэм Уэллер- мудрец в ливрее (Альфред Джингль) и т. д., то и тогда можно было бы дивиться верности его чутья. Но скорее всего здесь брала своё необузданная энергия молодости автора и эффект неожиданного успеха, подействовавший на него вдохновляюще. Этот роман Диккенса вызвал необычайный прилив читательского интереса, и надо отдать справедливость автору: он тотчас же использовал высокую трибуну писателя, - на которую взошёл, заставив всю Англию смеяться до колик над каскадом курьёзов Пиквикиады, - для более серьёзных задач.
«Жизнь и приключения Оливера Твиста» и другие произведения 1838-1843 годов .
Двумя годами позднее Диккенс выступил с «Оливером Твистом» и «Николасом Никльби» (The Life and Adventures of Nicholas Nickleby ) 1838-1839.
«Приключения Оливера Твиста»(Oliver Twist; or ,The Parish Boy’s Progress ), (1838) - история сироты, родившегося вработном домеи жившего втрущобахЛондона. Мальчик встречает на своём пути низость и благородство, людей преступных и добропорядочных. Жестокая судьба отступает перед его искренним стремлением к честной жизни.
На страницах романа запечатлены картины жизни английского общества XIX века во всем их живом великолепии и безобразии. Широкая социальная картина от работных домов и криминальных притонов лондонского дна до общества богатых и по-диккенсовски добросердечных буржуа-благодетелей. В этом романе Ч. Диккенс выступает как гуманист, утверждая силу добра в человеке.
Роман вызвал широкий общественный резонанс. После его выхода прошел ряд скандальных разбирательств в работных домах Лондона, которые, по сути, были полутюремными заведениями, где нещадно использовался детский труд.
Слава Диккенса росла стремительно. Своего союзника видели в нём и либералы, поскольку они защищали свободу, иконсерваторы, поскольку они указывали на жестокость новых общественных взаимоотношений.
После путешествия в Америку, где публика встретила Диккенса с не меньшим энтузиазмом, чем англичане, Диккенс пишет своего «Мартина Чезльвита» (The Life and Adventures of Martin Chuzzlewit ,1843). Кроме незабываемых образов Пекснифа и миссис Гамп, роман этот замечателенпародиейнаамериканцев.
Многое в молодой капиталистической стране показалось Диккенсу сумасбродным, фантастическим, беспорядочным, и он не постеснялся сказать янкимного правды о них. Ещё в конце пребывания Диккенса в Америке он позволял себе «бестактности», весьма омрачившие отношение к нему американцев. Роман же его вызвал бурные протесты со стороны заокеанской публики.
Однако острые, колющие элементы своего творчества Диккенс умел, как уже было сказано, смягчать, сглаживать. Ему это легко удавалось, ибо он был и тонким поэтом самых коренных черт английской мелкой буржуазии, которые выходили далеко за пределы этого класса.
Культ уюта, комфорта, красивых традиционных церемоний и обычаев, культ семьи, как бы вылился в гимн к Рождеству, этому великому празднику, с изумительной, волнующей силой был выражен в его «Рождественских рассказах» - в 1843 вышла «Рождественская песнь» (А Christmas Carol ), за которой последовали «Колокола»(The Chimes ), «Сверчок на печи» (The Cricket on the Hearth ), «Битва жизни» (The Battle of Life ), «Одержимый» (The Haunted Man ).
Кривить душой Диккенсу здесь не приходилось: он сам принадлежал к числу восторженнейших поклонников этого зимнего праздника, во время которого домашний камелёк, дорогие лица, праздничные блюда и вкусные напитки создавали какую-то идиллию среди снегов и ветров беспощадной зимы.
В это же время Диккенс стал главным редактором «Daily News». В этой газете он получил возможность выражать свои социально-политические взгляды.
«Домби и сын»
Многие особенности таланта Диккенса ярко сказываются в одном из лучших его романов - «Торговый дом „Домби и сын“. Торговля оптом, в розницу и на экспорт» (Dealings with the Firm of Dombey and Son: Wholesale, Retail and for Exportation , 1848).Бесконечная вереница фигур и жизненных положений в этом произведении изумляет. Немного романов в мировой литературе, которые по богатству красок и разнообразию тона могут быть поставлены в один ряд с «Домби и Сыном», не считая некоторых позднейших произведений самого Диккенса. Как мелкобуржуазные персонажи, так и представители лондонской бедноты созданы им с большой любовью. Все эти люди почти сплошь да рядом чудаки, но чудачества, заставляющее вас смеяться, делают этих персонажей ещё ближе и милее. Правда, этот дружелюбный, этот безобидный смех заставляет вас не замечать их узости, ограниченности, тяжёлых условий, в которых им приходится жить; но уж таков Диккенс… Надо заметить, однако, что когда он обращает свои громы и молнии против угнетателей, против чванного негоциантаДомби, против негодяев, вроде его старшегоприказчикаКаркера, он находит столь разящие слова негодования, что они порой граничат с революционнымпафосом.
« Дэвид Копперфильд »
Ещё более ослаблен юмор в следующем крупнейшем произведении Диккенса - «Дэвиде Копперфильде» (The Personal History, Adventures, Experience and Observation of David Copperfield the Younger of Blunderstone Rookery (Which He Never Meant to Publish on Any Account ), (1849-1850).
Роман этот в значительной мере автобиографичен. Тема его серьезна и тщательно продумана. Дух восхваления старых устоев морали и семьи, дух протеста против новой капиталистической Англии громко звучит и здесь. Многие ценители творчества Диккенса, в том числе такие литературные авторитеты как Л. Н. Толстой, Ф. М. Достоевский, Шарлотта Бронте,Генри Джеймс,Вирджиния Вулф, считали этот роман его величайшим произведением.
В 1850-е годыДиккенс достиг зенита славы. Он был баловнем судьбы - прославленным писателем, властителем дум и обеспеченным человеком, - словом, личностью, для которой судьба не поскупилась на дары.
Портрет Диккенса той поры довольно удачно нарисован Честертоном:
Диккенс был среднего роста. Его природная живость и малопредставительная наружность были причиной того, что он производил на окружающих впечатление человека низкорослого или, во всяком случае, очень миниатюрного сложения. В молодости на его голове была чересчур экстравагантная, даже для той эпохи, шапка каштановых волос, а позже он носил тёмные усы и густую, пышную, тёмную эспаньолку такой оригинальной формы, что она делала его похожим на иностранца.
Прежняя прозрачная бледность лица, блеск и выразительность глаз остались у него; «отмечу ещё подвижный рот актёра и его экстравагантную манеру одеваться». Честертон пишет об этом:
«Он носил бархатную куртку, какие-то невероятные жилеты, напоминавшие своим цветом совершенно неправдоподобные солнечные закаты, невиданные в ту пору белые шляпы, совершенно необыкновенной, режущей глаза белизны. Он охотно наряжался и в сногсшибательные халаты; рассказывают даже, что он в таком одеянии позировал для портрета.» 1
За этой внешностью, в которой было столько позёрства и нервности, таилась большая трагедия.
Потребности членов семьи Диккенса превышали его доходы. Беспорядочная, чисто богемная натура, не позволяла ему внести какой бы то ни было порядок в свои дела. Он не только перетруждал свой богатый и плодотворный мозг, заставляя его чрезмерно работать творчески, но будучи необыкновенно блестящим чтецом, он старался зарабатывать приличные гонорарылекциями и чтением отрывков из своих романов. Впечатление от этого чисто актёрского чтения было всегда колоссальным. По-видимому, Диккенс был одним из величайших виртуозов чтения. Но в своих поездках он попадал в руки каких-то сомнительныхантрепренёрови, зарабатывая, в то же время доводил себя до изнеможения.
2 апреля 1836 года Чарльз женился на старшей дочери своего приятеля, журналиста Джорджа Хогарта. Кэтрин Хогарт была верной женой и родила восьмерых детей. Но семейная жизнь Диккенса сложилась не вполне удачно. Начались размолвки с женой, какие-то сложные и тёмные отношения с её семьёй, страх за болезненных детей делали семью для Диккенса источником постоянных забот и мучений. В 1857 году Чарльз встретил 18-летнюю актрису Эллен Тернан и сразу влюбился. Снял для нее квартиру, долгие годы навещал свою любовь. Их роман продлился до смерти писателя. На сцену она больше не вышла.
Но все это не так важно, как обуревавшая Диккенса меланхолическая мысль о том, что, по-существу, серьёзнейшее в его трудах - его поучения, его призывы к совести власть имущих - остаётся втуне, что, в действительности, нет никаких надежд на улучшение того ужасного положения, создавшегося в стране, из которого он не видел выхода, даже глядя на жизнь сквозь юмористические очки, смягчавшие резкие контуры действительности в глазах автора и его читателей. Он пишет в это время:
Личностные странности
Диккенс нередко самопроизвольно впадал в транс, был подвержен видениям и время от времени испытывал состояния дежавю.
О другой странности писателя рассказал Джордж Генри Льюис, главный редактор журнала «Фортнайтли ревью» (и близкий друг писательницы Джордж Элиот). Диккенс однажды рассказал ему о том, что каждое слово, прежде чем перейти на бумагу, сначала им отчетливо слышится, а персонажи его постоянно находятся рядом и общаются с ним.
Работая над «Лавкой древностей», писатель не мог спокойно ни есть, ни спать: маленькая Нелл постоянно вертелась под ногами, требовала к себе внимания, взывала к сочувствию и ревновала, когда автор отвлекался от нее на разговор с кем-то из посторонних.
Во время работы над романом «Мартин Чезлвит» Диккенсу надоедала своими шуточками миссис Гамп: от неё ему приходилось отбиваться силой. «Диккенс не раз предупреждал миссис Гамп: если она не научится вести себя прилично и не будет являться только по вызову, он вообще не уделит ей больше ни строчки!», - писал Льюис. Именно поэтому писатель обожал бродить по многолюдным улицам. «Днем как-то можно еще обойтись без людей, - признавался Диккенс в одном из писем, но вечером я просто не в состоянии освободиться от своих призраков, пока не потеряюсь от них в толпе».
«Пожалуй, лишь творческий характер этих галлюцинаторных приключений удерживает нас от упоминания о шизофрении в качестве вероятного диагноза», - замечает парапсихолог Нандор Фодор, автор очерка «Неизвестный Диккенс» (1964, Нью-Йорк).
Поздние произведения
Меланхолией и безысходностью проникнут и социальный роман Диккенса «Тяжёлые времена» (1854). Роман этот явился ощутимым литературно-художественным ударом, нанесенным по капитализму XIX века с его идеей неудержимого промышленного прогресса. По-своему грандиозная и жуткая фигура Баундерби написана с подлинной ненавистью. Но Диккенс не щадит в романе и лидера забастовочного движения - чартистаСлэкбриджа, готового на любые жертвы ради достижения своих целей. В этом произведении автор впервые подверг сомнению - неоспоримую в прошлом для него - ценность личного успеха в обществе.
Конец литературной деятельности Диккенса ознаменовался ещё целым рядом значительных произведений. За романом «Крошка Доррит» (Little Dorrit , 1855-1857) последовал исторический роман Диккенса «Повесть о двух городах» (A Tale of Two Cities , 1859), посвящённыйфранцузской революции. Признавая необходимость революционного насилия, Диккенс отворачивается от него, как от безумия. Это было вполне в духе его мировоззрения, и, тем не менее, ему удалось создать по-своему бессмертную книгу.
К этому же времени относятся «Большие надежды»(Great Expectations ) (1861) - роман с автобиографическими чертами. Герой его - Пип - мечется между стремлением сохранить мелкотравчатый мещанский уют, остаться верным своему середняцкому положению и стремлением вверх к блеску, роскоши и богатству. Много своих собственных метаний, своей собственной тоски вложил в этот роман Диккенс. По первоначальному плану роман должен был кончиться плачевно для главного героя, хотя Диккенс всегда избегал катастрофических развязок в своих произведениях и, по собственному добродушию, старался не расстраивать особо впечатлительных читателей. По тем же соображениям он не решился привести «большие надежды» героя к полному их крушению. Но весь замысел романа наводит на мысль о закономерности такого исхода.
Новых художественных высот достигает Диккенс в своей лебединой песне - в большом многоплановом полотне, романе «Наш общий друг» (англ.Our Mutual Friend ,1864). В этом произведении как бы угадывается желание Диккенса отдохнуть от напряжённых социальных тем. Увлекательно задуманный, наполненный самыми неожиданными типами, весь сверкающий остроумием - от иронии до трогательного незлобивого юмора - этот роман должен был по замыслу автора, вероятно, выйти легким, милым, забавным. Трагические его персонажи выведены словно полутонами и в значительной степени присутствуют на заднем плане, а отрицательные персонажи оказываются или надевшими на себя злодейскую маску обывателями, или настолько мелкими и смешными личностями, что мы готовы им простить их вероломность; а порой настолько несчастными людьми, которые способны возбудить в нас вместо негодования всего лишь чувство горькой жалости. В этом романе заметно обращение Диккенса к новой манере письма: вместо иронического многословия, пародирующего литературный стиль викторианской эпохи - лаконичная манера, напоминающая скоропись. В романе проводится мысль об отравляющем действии денег - их символом становится мусорная куча - на общественные отношения и бессмысленности тщеславных устремлений членов общества.
В этом последнем завершенном произведении Диккенс продемонстрировал все силы своего юмора, заслоняясь чудесными, весёлыми, симпатичными образами этой идиллии от овладевавших им невеселых мыслей.
По-видимому, мрачные размышления должны были вновь найти выход в детективном романе Диккенса «Тайна Эдвина Друда» (The Mystery of Edwin Drood ). С самого начала романа просматривается изменение творческой манеры Диккенса - его стремление поразить читателя увлекательным сюжетом, погрузить его в атмосферу тайны и неопределенности. Удалось бы ему это в полной мере - остается неясным, так как произведение осталось незаконченным.
9 июня1870 годапятидесятивосьмилетний Диккенс, изнурённый колоссальным трудом, довольно беспорядочной жизнью и множеством неприятностей, скончался от инсульта в своём домеГэдсхилл Плэйс(англ.)русск., находящемся в деревнеХайэм (Кент)(англ.)русск..
После смерти
Слава Диккенса продолжала расти после его смерти. Он был превращён в настоящего идола английской литературы. Его имя стало называться рядом с именем Шекспира, его популярность в Англии1880-1890-хгг. затмила славуБайрона. Но критика и читатель старались не замечать его гневных протестов, его своеобразного мученичества, его метаний среди противоречий жизни.
Они не поняли и не хотели понять, что юмор был часто для Диккенса щитом от чрезмерно ранящих ударов жизни. Наоборот, Диккенс приобрёл прежде всего славу весёлого писателя весёлой старой Англии.
Анализ произведения « Дэвид Копперфильд »
Сюжетная линия.
Дэвид Копперфильд появился на свет через несколько месяцев после смерти отца. Когда мальчику было семь лет, его горячо любимая мать вступила в брак с чопорным господином Мэрдстоном. Между мальчиком и отчимом сразу возникла взаимная неприязнь, которая усилилась после того, как управление домом взяла в свои руки сестра Мэрдстона, а отчим стал поколачивать его за неуспеваемость.
Мэрдстон отсылает мальчика в частную школу, где, несмотря на гнёт учителей, он находит отраду в общении с друзьями, такими, как Джеймс Стирфорт и Томми Трэддлс. Тем временем его мать умирает, и Мэрдстон направляет мальчика работать на принадлежащую ему фабрику в Лондоне. Там он поселяется жить в доме Уилкинса Микобера, который, несмотря на ужасающую бедность, всегда сохраняет оптимизм.
После того, как Микобер попадает в долговую тюрьму, Дэвид, которому наскучила жизнь в нищете, отваживается бежать в Дувр к тете своего покойного отца, мисс Бетси Тротвуд. Проделав весь путь пешком, он попадает под защиту эксцентричной родственницы. Попытка Мэрдстона забрать у неё мальчика терпит крах.
Всё новые и новые персонажи приходят в жизнь Дэвида и покидают её, пока к концу книги он не становится блестящим молодым писателем. Некоторое время он проводит в доме юриста тети, мистера Уикфильда, который погружается в пучину алкоголизма с подачи отвратительного клерка Урии Хипа, обделывающего за спиной старика свои тёмные делишки.
Став партнёром Уикфильда, Хип принимает на работу Микобера. Тот вместе с Копперфильдом получает доказательства махинаций Хипа и выводит его на чистую воду. Параллельно с этим рассказывается история Стирфорта, который соблазнил девушку-сироту Эмили и бежал с нею в Европу; эта сюжетная линия оканчивается трагедией.
Дэвид между тем влюбляется в наивную Дору Спенлоу, которая становится его женой. После смерти непрактичной Доры главный герой обретает счастье с благородной дочерью мистера Уикфильда – Агнессой
Основной темой здесь является тема воспитания и становления человека. Трагичная судьба Дэвида Копперфильда, еще мальчиком вынужденного справляться с крайне тяжелыми несчастьями. В этом романе Диккенс обращается к миру детства. Раскрывая пагубность неправильного воспитания, писатель рисует образы несчастных детей, лишенных заботы и тепла. Показывает, как это отражается на формировании их характеров, целей и стремлений. Подчеркивает, что именно система образования, а не среда, из которой вышли герои, влияет на их дальнейшую жизнь и судьбу.
Чарльз Джон Хаффам Диккенс, «Жизнь Дэвида Копперфилда, рассказанная им самим»
Чарльз Джон Хаффам Диккенс
(1812-1870)
«Просейте мировую литературу - останется Диккенс», - утверждал Л.Н. Толстой, на которого в юности произвел огромное впечатление шедевр английского прозаика Чарльза Джона Хаффама Диккенса (1812-1870) «The personal History of David Copperfield» - «Жизнь Дэвида Копперфилда, рассказанная им самим» (1849-1850).
Этот роман, в котором писатель дал новое для его времени понимание природы добра и зла, стал первым и единственным опытом Диккенса в жанре автобиографического и в то же время образцом социально-бытового, психологического и философского романа, в котором конфликт строится не вокруг житейских тайн, а «концентрируется вокруг раскрытия тайн психологических».
Он стал эталоном романа воспитания, в котором были уже заложены все новации «Портрета художника в юности» и «Улисса» Д. Джойса. Вот только в отличие от того же Джойса у Диккенса роман пронизывает неподдельная симпатия, искреннее уважение и любовь к простым людям, особенно к детям.
Именно после «Дэвида Копперфилда» и без того «Неподражаемый» Диккенс стал «так популярен, что мы, современные писатели, даже не можем себе представить, сколь велика была его слава. Теперь не существует такой славы» (Г.К. Честертон).
Великим поэтом стали называть его критики за легкость, с которой он владел словом и образом, сравнивая его по мастерству лишь с Шекспиром.
«Жизнь Дэвида Копперфилда, рассказанная им самим»
(1849-1850)
«Дэвид Копперфилд» был создан писателем в т.н. третий период его творчества - в 1850-х гг., когда он растерял все свои иллюзии и, продолжая верить лишь во всемогущество литературы при обличении пороков общества, стал гневным сатириком и пессимистом.
Роман выходил ежемесячными выпусками с мая 1849 по ноябрь 1850 г. под названием «Жизнь, приключения, испытания и наблюдения Дэвида Копперфилда-младшего из Грачевника в Бландерстоне, описанные им самим (и никогда, ни в каком случае не предназначавшиеся для печати)».
В своем произведении Диккенс одним из первых в мировой литературе показал, как личность и судьбу героя формирует не только и не столько последовательность событий, а время, в которое человек жил, его воспоминания об этом времени и переосмысление в связи с этим всей его жизни.
И хотя роман носит автобиографический характер, это - не автобиография писателя; собственные детство и юность послужили ему лишь поводом для написания произведения и дали основные сюжетные ходы и характеры персонажей. А их (персонажей) в романе такое множество, что в клубке-лабиринте сюжетных линий немудрено запутаться.
Пересказать книгу, не выхолостив буквально все - от ее стиля до характеров героев, в рамках очерка невозможно. Однако при всей кажущейся мозаичности роман очень прост, и именно эта простота лучше всего свидетельствует о его литературном совершенстве.
Роман, повествование в котором ведется от первого лица, что придает ему задушевность и доверительность, населен героями, многие из которых стали именами нарицательными.
О популярности имени главного героя, Дэвида Копперфилда, можно судить хотя бы по тому, что его имя взял себе в качестве псевдонима всемирно известный иллюзионист. Разве что герою Диккенса не надо было показывать человечеству фокусы, поскольку ему вполне хватало неиссякаемой веры в людей, в добро и справедливость.
Урия Хип стал символом ханжеского смирения и человеческого ничтожества; юный аристократ Стирфорт - самовлюбленного безответственного сноба. Когда хотят указать на античеловечность системы и методов воспитания, обычно называют имена Мэрдстона, жестокого и алчного отчима Дэвида, и Крикла, бывшего торговца хмелем, ставшего директором школы для мальчиков, который «ничего не знает, кроме искусства порки, и более невежествен, чем самый последний ученик в школе». Няня Пегготи и бабушка Дэвида Бетси Тротвуд стали символами доброты, хотя и несколько суетливой, делец Микобер - бездумного болтуна и неудачника.
Книга рассказывает историю молодого человека, преодолевшего множество преград и претерпевшего множество лишений, человека отчаянного и смелого, обаятельного и искреннего. Страницы, посвященные детству и юности Дэвида, и по сей день остаются непревзойденными в мировой литературе, хрестоматийной картиной внутреннего мира мальчика и юноши.
Филолог Е.Ю. Гениева обратила внимание на психологическую достоверность повествования, с которой «выдержана дистанция между автором, пишущим роман, и взрослеющим героем», когда «Диккенс заставляет нас смотреть на мир глазами маленького Дэвида».
Именно с этого романа у писателя началась эволюция центральной его темы - «больших надежд» и преодоления его героями самообмана и духовной пустоты, постижения ими на протяжении всей их жизни главного умения человека - умения различать добро и зло.
Если опустить параллельные линии сюжета и ответвления, канва жизни главного героя такова. Дэвид, родившийся через полгода после смерти своего отца, ребенком был окружен заботами и любовью матери и няни Пегготи. Но когда мать вышла замуж во второй раз за властного и жестокого мистера Мардстона, жизнь мальчика стала невыносимой. Кончилось тем, что его отдали в школу, руководимую изувером Криклом.
После смерти матери отчим не пожелал более платить за его обучение и сделал его рабом своей фирмы. В голоде и холоде, а также в однообразном мытье бутылок проходила жизнь подростка, пока он, отчаявшись, не нашел в Дувре бабушку, ставшую его опекуном.
Дэвид успешно окончил школу, затем бабушка оплатила его обучение на юриста. Юноша влюбился в Дору, которая стала его первой женой, но не сделала счастливым. После ее смерти Копперфилд женился во второй раз на Агнес, любившей его всю жизнь. Дэвид тем временем овладел стенографией, писал репортажи, а перейдя от журналистики к беллетристике, стал известным писателем, обладающим главным, чем должен владеть писатель, чем владел и сам Диккенс, - «инстинктом общечеловечности» (Ф.М. Достоевский).
Роман взял в плен не только читателей и критиков. Он оказал сильное влияние на многие литературные школы, стал учебником для самых разных писателей: Д. Конрада, Г. Джеймса, Ф. Кафки, У. Фолкнера, М. Пруста, Б. Шоу, И. Во и др. Под его обаяние попали Л.Н. Толстой, Ф.М. Достоевский, Н.С. Лесков, И.С. Тургенев и многие другие русские писатели. Огромный резонанс имела книга в России. «Жизнь Дэвида Копперфилда» - и ныне самый популярный роман Диккенса, переведенный на все языки мира. Самый известный перевод на русский язык принадлежит А.В. Кривцову и Е.Л. Ланну.
Роман экранизировался десятки раз. Немые и звуковые фильмы, телесериалы создавались кинематографистами Англии, США, Германии, Франции, Италии, Бразилии. Легендарным стал американский фильм 1935 г., снятый Д. Цукором - «Личная история, приключения, опыт и наблюдения молодого Дэвида Копперфилда».
