Её любил Пушкин и ненавидел Наполеон.

отсюда
Романы французской писательницы были одним из основных сюжетов в обсуждении и дискуссиях российских читателей. «Дельфина» и «Коринна» вызывали комментарии от самых восторженных до самых язвительных и нелестных: «Да что же такого сделала эта дрянная Сталь, чтобы возбудить такой восторг? Корина сумашедшая, безнравственная, ее бы слъдовало посадить въ домъ умалишенныхъ... Дельфина, въ тысячу разъ хуже Корины. Этоть отвратительный романъ представляеть смъсь беззаконій и сумасбродства, его и нельзя читать хладнокровно. (...) Романъ этоть съ начала до конца представляеть собраніе самыхъ ужастныхъ идей, въ немъ все никуда не годится, даже слогъ, которымъ онъ написань». Разумеется, подобные суждения характеризуют скорее уровень и вкусы определенного читательского круга, чем подлинные качества и суть романов Ж. де Сталь. Но сам факт присутствия имени Ж. де Сталь и ее героев как одной из тем в частной переписке говорит о популярности в среде читателей, к которой применима современная характеристика «массовый».

В декабре 1802 года в Париже вышло в свет первое издание романа Ж. де Сталь «Дельфина», а в 1803 году появилось немного измененное и дополненное второе издание. Главная тема романа - это борьба индивидуума против общественного мнения. Роман наглядно демонстрирует, как общественные предрассудки способны разрушить счастье отдельной личности. Ж. де Сталь хорошо знала высший свет, и во многом испытала на себе его недовольство. События собственной жизни писательницы, ее воспоминания последних лет, ее отношение к мужу и Бенжамену Констану, нашли опосредованное выражение в этом романе. Г. Брандес отмечает, что развод с бароном Сталь-Голыптейн сильно повредил репутации Ж. де Сталь, а отношения с Б. Констаном, который был отцом ее дочери Альбертины, были всем известны. Писательница надеялась на брак со своим возлюбленным, который положит конец сплетням и преследованиям со стороны светского общества Однако этого не произошло.

Роман «Дельфина» сильно взволновал французское общество, пережившее революцию и вступившее в новую эпоху во главе с Наполеоном Бонапартом. В романе искали и находили портреты самой писательницы (салон Ж. де Сталь был посещаем многими известными людьми и знаменит в Париже) и близких ей людей, в том числе и Талейрана. Книга изображала высшее французское общество 1790 - 1792 гг., к которому и принадлежала главная героиня - Дельфина. В романе звучали мысли в защиту развода (против неразрывности брака и нерушимости брачных обетов) как раз в тот момент, когда Наполеоном был заключен договор с Папой Римским, по которому брачные законы получали более строгий характер и церковь возвращала себе часть прежней власти. Правительством роман был воспринят как антисоциальный, и по распоряжению Наполеона «Дельфину» запретили продавать на Лейпцигской ярмарке. Отношения Ж. де Сталь с Наполеоном уже давно были натянутыми, а после появления этого романа, несмотря на заступничество брата императора Иосифа Бонапарта, писательнице пришлось покинуть Париж. 15 октября 1803 года был издан приказ о выезде Ж. де Сталь из столицы, местом жительства был назначен Дижон, но она предпочла поехать в Германию, где у нее было немало друзей.

Роман «Дельфина» начинается с эпиграфа. Авторство эпиграфа принадлежит матери г-жи де Сталь: эти слова были напечатаны в книге «Избранные отрывки из сочинения госпожи Неккер», опубликованной в 1798 году г-ном Неккером, после смерти жены: «Un homme doit savoir braver Горіпіоп, une femme s y soumettre»1 - Мужчина должен уметь противостоять общественному мнению, а женщина подчиняться ему.

Принципы сюжетосложения
Объективное изучение поэтики романа невозможно без тщательного анализа его сюжета и основных принципов сюжетосложения. На первый взгляд, сюжеты обоих романов Ж. де Сталь кажутся довольно банальными, а классический любовный треугольник - устаревшим приемом. И все же в новом для Ж. де Сталь временном контексте старые сюжеты рассматриваются по-новому. Значимым и важным в ее романах становятся причины возникновения конфликта и степень его разрешенности. В обоих случаях конфликт возникает, когда нарушаются общепринятые нормы поведения, и личность с яркой индивидуальностью бросает обществу вызов. Традиционно отмечается сходство «Дельфины» и «Коринны» не только в общей концепции романов, но и в деталях, хотя все читатели дружно признавали «Коринну» более глубоким и необычным произведением. Поэтому целесообразно будет отметить основные общие черты обоих романов и остановиться подробнее на особенностях сюжетосложения романа «Коринна».

Как уже говорилось, основной любовной интригой в романах является треугольник. Как Леоне в «Дельфине» поставлен между двумя женскими характерами: между независимой и умной Дельфиной и Матильдой, олицетворяющей общественный идеал семьи, так и Освальд в «Коринне» находится между свободолюбивой и страстной Коринной и скромной Люсиль, предназначенной для семейного счастья. В «Коринне», как и в «Дельфине», немало автобиографических элементов. Главные героини обоих романов наделяются особым типом мышления, который воспринимается обществом как вызов, а также пылкостью душевных переживаний, умом и обаянием. В «Дельфине» Ж. де Сталь начинает разрабатывать тему итальянского национального характера (подруга Дельфины Тереза д Эрвин - итальянка), в «Коринне» же эта тема разворачивается на протяжении всего романа. Обе героини проявляют великодушие к сопернице: Коринна отказывается от наследства в пользу Люсиль, аналогично тому, что Дельфина дает Матильде большую сумму денег, необходимую для ее замужества; обе заботятся о воспитании и судьбе детей своих соперниц. В «Дельфине» мать Леонса выступает против его брака с главной героиней, в «Коринне» - отец Освальда.
1995, переиздание.
>Delphine is the first novel by Anne Louise Germaine de Staël, published in 1802. The book is written in epistolary form (as a series of letters) and examines the limits of women"s freedom in an aristocratic society. Although Madame de Staël denied political intent the book was controversial enough for Napoleon to exile the author.

A new English translation was released by Avriel H. Goldberger in 1995.

Сталь. Виды и марки стали. Их применение.

Сталь - это сплав железа и углерода с другими элементами, содержание углерода в нём не более 2,14%.

Наиболее общая характеристика - по химическому составу сталь различают:

углеродистую сталь (Fe – железо, C – углерод, Mn – марганец, Si - кремний, S – сера, P – фосфор). По содержанию углерода делится на низкоуглеродистую, среднеуглеродистую и высокоуглеродистую. Углеродистая сталь предназначена для статически нагруженного инструмента.

По способу производства и содержанию примесей сталь различается:

сталь обыкновенного качества (углерода менее 0,6%) - соответствует ГОСТ 14637, ГОСТ 380-94. Ст0, Ст1, Ст2, Ст3, Ст4, Ст5,Ст6. Буквы «Ст» обозначают сталь обыкновенного качества, цифры указывают на номер маркировки в зависимости от механических свойств. Является наиболее дешёвой сталью, но уступает по другим качествам.

качественная сталь (углеродистая или легированная) - ГОСТ 1577, содержание углерода обозначается в сотых долях % - 08, 10, 25, 40, дополнительно может указываться степень раскисления и характер затвердевания. Качественная углеродистая сталь обладает высокой пластичностью и повышенной свариваемостью.

Низкоуглеродистые качественные конструкционные стали характеризуются невысокой прочностью и высокой пластичностью. Из листового проката стали 08, 10, 08кп изготавливают детали для холодной штамповки. Из сталей 15, 20 делают болты, винты, гайки, оси, крюки,шпильки и другие детали неответственного назначения.

Среднеуглеродистые качественные стали (ст 30, 35, 40, 45, 50, 55) используют после нормализации и поверхностной закалки для изготовления таких деталей, которые обладают высокой прочностью и вязкостью сердцевины (оси, винты, втулки и т. д.)

Стали 60 - стали 85 обладают высокой прочностью, износостойкостью, упругими свойствами. Из них изготавливают крановые колёса, прокатные валки, клапаны компрессоров, пружины, рессоры и т.д.

высококачественная - сложный химический состав с пониженным содержанием фосфора и серы - по ГОСТу 19281.

Также сталь делится по применению :

а) строительная сталь - углеродистая обыкновенного качества. Обладает отличной свариваемостью. Цифра обозначает условный номер состава стали по ГОСТу. Чем больше условный номер, тем больше содержание углерода, тем выше прочность стали и ниже пластичность.

Ст0-3 - для вторичных элементов конструкций и неответственных деталей (настилы, перила, подкладка,шайбы)

Ст3 используют для несущих и ненесущих элементов сварных и несварных конструкций и деталей, которые работают при положительных температурах. ГОСТ 380-88.

Стандартом качества предусмотрена сталь с повышенным количеством марганца (Ст3Гсп/пс, ст5Гсп/пс).

б) конструкционная сталь - ГОСТ 1050

Углеродистые качественные конструкционные стали используются в машиностроении, для сварных, болтовых конструкций, для кровельных работ, для изготовления рельсов, железнодорожных колёс, валов, шестерен и других деталей грузоподъёмников.Ц ифры в маркировке означают содержание углерода в десятых долях процента.

Ст20 - малонагруженные детали, такие как валики, копиры, упоры,

Ст35 - испытывающие небольшие напряжения (оси, тяги, рычаги, диски, траверсы, валы),

Ст45 (ст40Х) - требующие повышенной прочности (валы, муфты, оси, зубчатые рейки)

Конструкционные легированные стали используют для гусениц тракторов, изготовления пружин, рессор, осей, валов, автомобильных деталей, деталей турбин и др.

в) инструментальная сталь - применяется для режущего инструмента, быстрорежущая сталь для холодного и горячего деформирования материла, для измерительных инструментов, на производство молотков, долот, стамесок, резцов, свёрлов, напильников, бритв, рашпилей.

У7, У8А (цифра- десятые доли процента по содержанию углерода). Углеродистые стали выпускают качественными и высококачественными. Буква «А» означает высококачественную углеродистую инструментальную сталь.

г) легированная сталь - универсальная сталь, содержащая специальную примесь. Содержание кремния более 0,5%, марганца более 1%. ГОСТ 19281-89. Если содержание легирующего элемента превышает 1 - 1,5%, то оно указывается цифрой после соответствующей буквы.

низколегированная сталь - где легирующих элементов до 2,5% (09Г2С, 10ХСНД, 18ХГТ). Низколегированную сталь можно использовать в условиях крайнего севера, от -70 град С. Низколегированную сталь отличает большая прочность за счёт более высокого предела текучести,что важно для ответственных конструкций.

среднелегированная (2,5 -10%),

высоколегированная (от 10 до 50%)

Сталь 09Г2С применяется для паровых котлов, аппаратов и ёмкостей, работающих под давлением и температурой от минус 70, до плюс 450град; её используют для ответственных листовых сварных конструкций в химическом и нефтяном машиностроении, судостроении.

Сталь 10ХСНД используют для сварных конструкций химического машиностроения, фасонных профилей в сдостроении, вагоностроении.

18ХГТ применяют для деталей, работающих на больших скоростях при высоком давлении и ударных нагрузках.

д) сталь особого назначения - сталь с особыми физическими свойствами. Она применяется в электротехничсеской промышленности и точном судостроении.

На свариваемость стали влияет степень её раскисления. По степени раскисления сталь классифицируется:

спокойная сталь (ст3сп) - полностью раскисляется с минимальным содержанием шлаком и неметаллических примесей,

полуспокойная сталь (ст3пс) - по характеристикам качества схожа со спокойной сталью,

кипящая сталь (08кп) - неокисленная сталь с высоким содержанием неметаллических примесей. ГОСТ 1577.

В зависимости от нормируемых характеристик , сталь подразделяют на категории: 1, 2, 3, 4, 5. Категории обозначают химический состав, механические свойства при растяжении, ударную вязкость)

Марки стали

Марка стали С245 - Ст3пс5

Марка стали С255 - Ст3сп5

Марка стали С235 - Ст3кп2

Марка стали С345 - 09Г2С

Современный железнодорожный транспорт не похож на тот, что был 100 лет назад. Скорость поездов с того времени увеличилась почти в 5 раз, а грузоподъемность в 8-10. Такие количественные изменения не могли не затронуть и рельсы, по которым перемещается локомотив. Их износостойкость, прочность и твердость также достигли нового уровня своих значений. В нынешнее время рельсовая сталь обладает целом рядом функциональных особенностей.

Химический состав

Рельсовая сталь - это группа сталей, которых объединяет общий способ применения. А именно, изготовление рельсовых путей сообщения для железнодорожного транспорта. В основе фазовой структуры сплава лежит мелко игольчатый перлит. Для выплавки металла используют либо конверторные, либо обычные дуговые сталеплавильные печи.

Рельсовые марки стали подразделяются на 2 группы в зависимости от вида применяемых раскислителей:

1. В 1-ую группу входит сталь, раскисленная ферромарганцем или ферросилицием.
2. Вторая - включает в себя раскислители на основе алюминия. Металл 2-ой группы является предпочтительней, т.к. содержит в себе меньший процент неметаллических включений.

Химический состав рельсы полностью регулируется государственным стандартом ГОСТ Р 554 97- 2013. Согласно ему, помимо основного компонента железа, сплав должен включать в себя следующий набор элементов:

• Углерод (0,71-0,82%) является базовой составляющей любой стали. Главное назначение углерода - это увеличение механических характеристик стального сплава. Происходит это за счет связывания молекул железа частицами углерода, в результате чего образуются более крупные, твердые и одновременно прочные молекулы карбидов железа. К тому же углерод позволяет стали дополнительно упрочняться при воздействии на нее повышенной температуры. Таким образом, твердость и предел прочности рельс может быть увеличен еще на 100%.
• Марганец (0,25-1,05%) способствует улучшению механических свойств рельсы. Благодаря его добавлению в состав удается увеличить значение ударной вязкости в среднем на 20-30%. Твердость и износостойкость также повышаются. Но в отличие от углерода, изменение данных показателей происходит без ухудшения его пластичных свойств, что играет не мало важную роль для технологичности рельсовой стали
• Кремний (0,18-0,40%) удаляет остатки кислорода, улучшая тем самым внутреннюю кристаллическую структуру. Снижает вероятность риска образования ликвации - химической неоднородности сплава по своему химическому составу. Все это дает возможность увеличить долговечность железнодорожного пути в 1,3-1,5 раза.
• Ванадий (0,08-0,012%) ответственен за контактную прочность рельсы. При добавлении его в сплав он сразу же связывается углеродом, образовывая карбиды ванадия. Данное соединение имеет повышенную износостойкость и плотность, тем самым увеличивая нижний порог предела выносливости сплава.
• Азот (0,03-0,07%) относится к группе вредных примесей. Его отрицательное воздействие заключается в нейтрализации легирования стали ванадием. Т.е. вместо карбидов образуются нитриды ванадия. Они обладают низкими значениями механических свойств. Не способны термоупрочняться. В общем, сводят дорогостоящее легирование ванадием на нет.
• Фосфор (до 0,035%) входит в группу нежелательных элементов в составе. Его главный отрицательный эффект - это повышение их хрупкости. Железнодорожное полотно обладает достаточной твердостью, но при этом не имеет должного значения прочности. Все это приводит к высокой вероятности образования трещин и последующему разлому рельсы.
• Сера (до 0,045%) снижает технологические параметры стали. Податливость сплава во время его горячей обработки давлением резко падает. Возникает повышенный риск образования трещин. Рельсы, полученные из такой стали, отправляются в брак по причине обладания повышенной хрупкостью.

В зависимости от содержания серы и фосфора рельсовые стали подразделяются 2 сорта. Первый сорт имеет в своем составе меньший процент данных вредных примесей. Он более предпочтителен и применяется на более ответственных участках железнодорожного пути.

Механические свойства

Рельсовые марки стали отличаются повышенной стойкостью к циклическим нагрузкам. Их предел прочности в зависимости от марки колеблется в пределах от 800 до 1000 МПа. Деформироваться рельсовая сталь начинает в промежутке от 600 до 810 МПа. Опять же, это зависит от того соотношения легирующих элементов в составе стального сплава

Сталь хорошо справляется с ударной нагрузкой. Значение ударной вязкости составляет 2,5 кг/см2. Твердость сплава находится в прямой зависимости от качества проведения термической обработки. Объемная закалка способно увеличить данный параметр до 60 единиц по шкале Роквелла.

Рельсовая марка обладает умеренной пластичностью. Относительное сужение для нее равняется 25%, что позволяет прокатывать рельсы горячим способом. Предварительно нагрев их до температуры 900-1000 ºC.

Применение и марки рельсовой стали

Как уже было сказано ранее, основное назначение данного металла — это изготовление рельс железнодорожного пути. Ниже приведен список тех марок, которые наиболее активно применяются для этой цели:

• Сталь 76. Одна из наиболее востребованных марок в производстве рельс. Основное назначение - изготовление рельс типа РП50 и РП65, которые применяется преимущественно при прокладке железнодорожных путей промышленного транспорта с широкой колеёй.
• Сталь 76Ф. От вышеописанной стали ее отличает дополнительное содержание ванадия в своем составе. Рельсы данной марки обладают большим ресурсом работы - способны пропускать через себя большее количество локомотивов.
• Сталь К63. Данная марка используется при изготовлении крановых рельс. Она дополнительно легирована 0,3% никеля. Металл помимо оптимальной прочности, обладает несколько лучшим значением коррозионностойкости.
• Сталь К63Ф. Рельсы, изготовленные из данной марки, отличаются большей циклической прочностью за счет добавления в их состав вольфрама.
• Сталь М54. Имеет повышенное содержание марганца. Применяется для производства стыковочных рельс-накладок.
• Сталь М68. Используются при прокладке путей верхнего строения.

Рельсовая марка стали сегодня является одним из ключевых материалов, применяемых при изготовлении железнодорожного полотна. Это стало благодаря оптимальным значениям механических характеристик и, что не менее важно, низкой стоимостью такого рода рельс. Но до сих пор, процесс по поиску оптимального химического состава стали данной группы продолжается. Кто знает какие решения будут приняты через год, и как они повлияют на долговечность железнодорожных путей.

Сходились литературные знаменитости Парижа. Жермена с 11 лет постоянно присутствовала на этих вечерах и жадно прислушивалась к разговорам гостей. Напрасно строгая мать старалась системой воспитания, основанной на началах долга, сдерживать и дисциплинировать свою живую и впечатлительную дочь. Богато одаренная и экзальтированная девочка, ускользая от влияния матери, особенно горячо привязалась к отцу, по целым часам беседовавшему о самых разнообразных вопросах со своей нежно любимой дочерью. Пятнадцати лет от роду Жермена написала замечания к знаменитому финансовому «Отчету» своего отца и сделала извлечения из «Духа законов» Монтескьё , присоединив к ним свои собственные размышления. В это время её любимыми писателями были Ричардсон и Руссо . Влияние Ричардсона сказалось в первых её произведениях, отличающихся сентиментальным направлением (например, «Mirza», «Adelaide», «Méline»).

Юность и брак

Руссо привлекал её своим культом природы и своей системой воспитания. Позже (1788) она посвящает ему восторженный очерк: «Lettres sur les ècrits et le caractère de J. J. Rousseau». В 17 лет сердце Жермены испытывает первую любовь, но в угоду матери ей приходится подавить свое чувство. Следы внутренней борьбы можно открыть в её комедии: «Sophie ou les sentiments secrets» (1786), в которой яркими красками описываются томления безнадежного чувства. Madame Неккер искала для своей дочери блестящей партии; выбор её остановился на шведском посланнике в Париже, бароне де Сталь Гольштейн. В устройстве этого брака, о котором велись переговоры в течение 6 лет, принимали участие дворы французский и шведский. Уступая советам своего отца, 20-летняя Жермена решилась отдать руку барону де Сталь, но в этом браке не нашла счастья, о котором мечтала. Барон де Сталь не мог возбудить в Жермене никаких симпатий: это был малообразованный светский человек и вдвое старше жены, привлекавшей его главным образом своим богатым приданым. Когда вспыхнула революция и Неккер вынужден был бежать из Франции, madame де Сталь сначала оставалась в Париже. В это время её салон, заменивший салон m-me Неккер, успел сделаться самым блестящим в Париже. Мемуары современников полны рассказов о том неизгладимом впечатлении, которое в этом периоде своей жизни производила молодая женщина. Её блестящий ум, красноречие и энтузиазм делали её царицей избранного парижского общества.

Революция и первое изгнание

Замок в Коппе

Когда начались революционные волнения, она, пользуясь своим влиянием, спасала многих от гильотины, сама часто рискуя жизнью. Сентябрьские убийства заставили её бежать из Парижа. На дороге она была остановлена и приведена в ратушу, где лишь заступничество Манюэля спасло её от разъяренной черни. Покинув затем Париж, она нашла убежище в Англии. Среди других французских эмигрантов здесь находился и бывший военный министр граф Луи де Нарбонн, с которым у неё началось сближение ещё в Париже. Это была её первая, нашедшая взаимность, страсть, влияние которой отразилось в написанной ею в то время книге: «De l’influence des passions sur le bonheur des individus et des nations» (изд. позже, в 1796 г.). Задавшись целью, под влиянием пережитого ею террора, доказать пагубное действие фанатизма, честолюбия и других страстей на благосостояние отдельных личностей и целых обществ, автор, как только речь заходит о любви (в главе «De l’amour»), превращается из строгого моралиста в восторженного хвалителя. Скоро, однако, огорченная изменой Нарбонна, Сталь рассталась с ним. Перед отъездом из Англии Сталь, возмущенная жестоким обращением с королевой Марией-Антуанеттой, издала анонимно брошюру: «Refléxion sur le procès de la Reine, par une femme» (1793), в которой она пыталась возбудить сострадание к несчастной королеве.

В 1793 году Сталь переселилась в Швейцарию (в Коппе) и, похоронив здесь мать, провела два года в обществе горячо любимого отца, перед умом и характером которого она преклонялась до конца жизни (в 1804 году она издала «Vie privée de Mr. Necker»).

В это время у неё в гостях бывают и живут в её доме самые разные деятели искусства. Писательница Фридерика Брун живёт у неё несколько лет.

В Коппе Сталь познакомилась с Бенжаменом Констаном . Сильное впечатление, которое уже при первой встрече эти диаметрально противоположные характеры произвели друг на друга, положило начало романическому эпизоду, тянувшемуся более десяти лет и имевшему огромное влияние на жизнь и литературную деятельность m-me Сталь.

Начало литературной славы. Оппозиция Наполеону

В 1796 г. французская республика была признана Швейцарией и Сталь могла вернуться в Париж. Здесь её салон вновь стал влиятельным литературным и политическим центром. Среди постоянных посетителей его были Сийес , Талейран , Гара, Фориель, Сисмонди, Б. Констан . Добившись негласного развода с мужем, но продолжая жить с ним в одном доме, m-me Сталь очутилась в двойственном положении, которым не замедлили воспользоваться её светские и политические противники, сделав её мишенью оскорбительных пересудов. Исход волновавшим её в это время чувствам она дает в романе «Delphine», упрочившем её литературную славу: здесь изображена несчастная судьба высокоодаренной женщины, вступившей в неравную борьбу с деспотизмом общественного мнения. Одновременно с этим Сталь трудится над обширным сочинением: «De la littérature, considérée dans ses rapports avec les institutions sociales» (1796-99). Задача книги - проследить влияние религии, нравов, законодательства на литературу и обратно. Изучая взаимодействие общества и литературы, наблюдая за постепенными изменениями в идеях и формах быта, Сталь констатирует в ходе исторического развития медленное, но непрерывное совершенствование (perfectibilité). В массе метких замечаний она обнаруживает тонкое понимание связи различных форм и направлений литературных произведений с социальной средой и заканчивает книгу учением о том, чем должна быть литература в новом республиканском обществе: она должна служить выражением новых общественных идеалов и быть защитницей политической и нравственной свободы. Книга «О литературе», выйдя в свет после переворота 18 брюмера, шла вразрез с наступившей реакцией. Идея о взаимодействии литературы и общественного строя и о неизбежности упадка литературы с исчезновением политической свободы не могла не казаться опасной правительству первого консула.

Германия и Италия. «Коринна»

Когда салон m-me Сталь стал центром оппозиции, m-me С. велено было выехать из Парижа. В 1802 г. она вместе с Констаном отправляется в Германию. Здесь она знакомится с Гёте , Шиллером , Фихте , В. Гумбольдтом , А. Шлегелем ; последнему она поручает воспитание своих детей. Впечатления, которые она вынесла из своей поездки по Германии, легли в основание книги: «De l’Allemagne», написанной пятью годами позже (см. ниже). В 1804 г. смертельная болезнь отца призывает её в Коппэ. Начавшееся с этого времени охлаждение к ней Б. Констана, к которому она ещё в течение многих лет питает глубокую привязанность, заставляет её так сильно страдать, что ей грезится близкая смерть. Чтобы заглушить свои душевные муки, она отправляется в Италию. В Милане на неё производит сильное впечатление итальянский поэт Монти. Хотя в сердце её ещё не угасла любовь к Констану, она мало-помалу увлекается новым чувством и в письмах её к Монти дружеский тон скоро сменяется восторженными признаниями. Она зовет его в Коппэ и целый год живёт ожиданием его приезда; но слабохарактерный поэт, боясь навлечь на себя гнев Наполеона и лишиться назначенной ему пенсии, все откладывает свой приезд, пока Сталь не прекращает с ним переписки. Плодом путешествия С. по Италии был её роман: «Corinne ou l’Italie». Италия привлекла к себе внимание Сталь не своей природой, а как арена великого исторического прошлого. Ей верится, что здесь таится ещё дух великого народа, и она сильно желает возрождения этого духа. Сталь отводит много места размышлениям об исторических судьбах Италии и Рима, об итальянской литературе искусстве, надгробных памятниках и т. д. Сюжетом романа является вопрос о судьбе гениальной женщины, о противоречии между любовью и славой. Коринна - это сама Сталь, идеализированная и вознесенная до совершенства; она напрягает все душевные силы, расходует все свои дарования, чтобы достигнуть апогея славы - и все это только для того, чтобы быть любимой; но она остается неоцененной именно тем, кого она ставит выше всех. В личности лорда Нельвиля слышатся намеки на Констана и его измену. «Коринна» - произведение более выдержанное, чем «Дельфина» - имела блестящий успех у современников. В 1807 г., пользуясь отсутствием Наполеона, Сталь, тосковавшая о Париже, решилась поселиться в его окрестностях. Слух о том, что она инкогнито появляется в самом Париже, достиг до императора, нашедшего, среди забот прусского похода, время предписать о немедленном её удалении в Коппэ.

«О Германии»

В 1807-1808 гг. Сталь вновь посетила Веймар и побывала в Мюнхене и Вене. Вернувшись из Германии, она в Женеве узнала от Констана о его тайном браке с Шарлоттой Гарденберг. Эта весть сначала привела её в ярость, но затем на её душу сошло религиозное умиротворение. К этой эпохе её жизни относятся её труды над книгой «О Германии», самым законченным из её произведений. В книге «De l’Allemagne» Сталь задается целью познакомить французское общество с характером немецкой национальности, с бытом немцев, их литературой, философией и религией. Автор вводит французского читателя в чуждый для него мир идей, образов и чувств и старается по возможности объяснить особенности этого мира, указывая на исторические и местные условия и постоянно проводя параллель между стремлениями и понятиями наций французской и немецкой. Впервые, в эпоху господства космополитических идей, Сталь выдвигает на первый план вопрос о правах национальности. Она ставит своей задачей защиту наций, их прав на политическую и духовную независимость; она пытается доказать, что нация не есть создание произвола отдельных личностей, а явление историческое, и что мир Европы обуславливается взаимным уважением прав народов. Когда книга «О Германии» была напечатана (1810), m-me Сталь послала её Наполеону, с письмом, в котором она просила у него аудиенцию. Ей верилось, что сила её убеждения, покорявшая многих, может повлиять и на императора.

Наполеон остался непреклонным. Приказав сжечь её книгу, хотя и пропущенную цензурой, он велел ей оставаться в Коппэ, где окружил её шпионами и куда запретил друзьям её ездить.

Поездка в Россию

Сознавая себя покинутой, она писала: «чувствуется близость вечерних сумерек, среди которых уже не замечается и следов сияния утренней зари». Но ей суждено было ещё раз изведать счастье. В 1810 г. в Женеву вернулся из испанского похода молодой офицер Альбер де Рокка, чтобы лечиться от ран. Ухаживая за ним, Сталь очаровала его и он своим страстным увлечением, несмотря на значительную разницу в возрасте, заразил и Сталь. После некоторых колебаний она тайно обвенчалась с ним. В 1812 г. преследование швейцарских властей, действовавших в угоду Наполеону, заставили Сталь бежать из Коппэ и она через Австрию отправилась в Россию. Здесь ей было оказано самое широкое гостеприимство; она была принята Пушкиным . Свои впечатления в России она описала во второй части своей книги «Dix années d’Exil» (1821). Здесь рассеяно много метких замечаний о характере русского народа, об общественном укладе того времени, о жизни и нравах разных классов общества (см. ст. А. Трачевского, «Г-жа С. в России», «Исторический Вестник», 1894, № 10). Из России Сталь уехала в Швецию, где Бернадот предложил ей убежище. Оттуда она отправилась в Англию и оставалась там до тех пор, пока Наполеон не был разбит и заключен на острове Эльбе; тогда она вернулась в Париж после 10-летнего изгнания.

Реставрация. Последние годы. Сталь как историк Революции

Реакция, водворившаяся после реставрации, возбудила её негодование. Её одинаково возмущали как «унижение» Франции иноземцами, так и нетерпимость и обскурантизм партии аристократических эмигрантов. В этом настроении она принялась за окончание своих «Considérations sur les principaux événements de la révolution française» (1818). Сочинение это состоит из нескольких частей, между которыми нет полного единства. Первоначально С. намерена была ограничиться изложением первого фазиса революции и написать, между прочим, апологию своего отца; но затем она расширила содержание своего труда, задавшись целью представить защиту французской революции и выяснить главные её результаты. К этому она присоединила этюд об английской конституции и обществе, а затем и рассуждения о положении дел во Франции в 1816 г. В течение 25 лет (1789-1814) С. не только наблюдала все стадии развития французского революционного духа, но откликалась всей своей впечатлительной натурой на все волнения этой бурной эпохи. Подводя итог революционному периоду, С. усматривает основную цель революции в завоевании народом политической и духовной свободы. Революция не только сделала Францию свободной, но и дала ей благосостояние. Если преступления отдельных лиц запятнали революцию, то никогда ещё во Франции не проявлялось и столько возвышенных сторон человеческого духа. Вдохнув во многие сердца благородный энтузиазм, революция выдвинула великих деятелей и завещала будущему вечные принципы свободы. Причины революции кроются в общих исторических условиях, а не в действиях и стремлениях отдельных лиц. В главе о реставрации С. дает яркую картину наступившего реакционного режима: «Неужели, - пишет она, - теперь возможно править так, как триста лет назад?!… Им (новым правителям) необходимы произвол власти, религиозная нетерпимость , придворная аристократия, не имеющая за собой никаких заслуг кроме родословного дерева, народ невежественный и бесправный, армия, низведенная до простого механизма, стеснение печати, отсутствие всякой гражданской свободы - и взамен её полицейские шпионы и купленная журналистика, которая бы восхваляла этот мрак!» Заключительные страницы книги представляют как бы политическое завещание m-me С. Политическое переустройство Европы совершится народностями и во имя народностей. Она предвидит великое будущее русского народа и первенствующую роль Североамериканских Соединённых Штатов. Она советует немцам и итальянцам сплотиться в федерации.

Характеристика

В нравственном характере m-me С. преобладают, по словам профессора Стороженко, две основные черты: страстная потребность любви, личного счастья - и не менее страстная любовь к свободе. Необходимо отметить ещё третью черту, которая, вместе с вышеуказанными, воссоздает не только нравственный, но и умственный её облик. «Жермена Неккер, - пишет А. Сорель, - также жаждала мысли, как и счастья. Её ум отличался ненасытимой алчностью все познать, способностью все обнять… он обладал даром проникновения в чужие идеи и даром моментального вдохновения собственными своими идеями; и то, и другое не было следствием продолжительного размышления, а рождалось во время беседы, в виде вдохновенной импровизации». Одинаково порывистая и стремительная как в своих увлечениях, так и в своем литературном творчестве, с пылкостью хватавшаяся за новые идеи, носившиеся в воздухе, m-me С. часто меняла свои взгляды по отдельным вопросам [Так, например, она раньше увлекается материализмом, а в конце жизни становится спиритуалисткой, то отвергает свободу воли, то допускает её и т. д.], но неизменно оставалась верной принципам гражданской свободы и политическим идеалам учредительного собрания 1789 г. Влияние m-me С. на последующую французскую литературу - глубокое и многостороннее. А. Сорель называет её «музой» большого кружка французских учёных и писателей. Гизо, по мнению Сореля, явился истолкователем политических идей m-me С. Влияние её сказалось и на трудах многих других французских писателей (Кине , Нодье , Ланфре). Её книга «О Германии», по словам Гете, - гигантский таран, пробивший брешь в китайской стене предрассудков, разделявших два народа. В области французской словесности она, вместе с Шатобрианом , справедливо считается родоначальницей французской романтической школы. M-me Сталь не обладала крупным беллетристическим талантом; создание характеров ей не удавалось. В лице своих героинь она описывает лишь себя, пережитые ею чувства; в других её лицах мало жизни; они почти не действуют, а лишь высказывают взгляды, которые писательница влагает им в уста. Зато она первая не только дала точное определение характера новой (романтической) литературы, в отличие от классической, но и указала творчеству на новые приемы воспроизведения действительности, на новые поэтические формы.

Библиография

Другие сочинения Сталь

• «Réflexions sur la paix adressées à M. Pitt et aux Français» (1795)
• «Réflexions sur le suicide» (1813)
• «Zulma et trois nouvelles» (1813)
• «Essais dramatiques» (1821)
• «Oeuvres complètes» 17 t., (1820-21)

Прижизненные переводы на русский язык

• «Мелина», пер. Карамзина, 1795 г.
• «Коринна», М., 1809
• «Дельфина», М., 1803
• «Новые повести», М., 1815

Современные издания

• «О влиянии страстей на счастье людей и народов» // Литературные манифесты западноевропейских романтиков, под ред. А. С. Дмитриева, М., Изд-во Московского университета, 1980, С.363-374, пер. Е. П. Гречаной;
• «О литературе в её связи с общественными установлениями» // Литературные манифесты западноевропейских романтиков, под ред. А. С. Дмитриева, М., Изд-во Московского университета, 1980, С.374-383, пер. Е. П. Гречаной;
• «О Германии» // Литературные манифесты западноевропейских романтиков, под ред. А. С. Дмитриева, М., Изд-во Московского университета, 1980, С.383-391, пер. Е. П. Гречаной;
• «О литературе, рассмотренной в связи с общественными установлениями», М., Искусство, 1989 г., серия: История эстетики в памятниках и документах, пер. В. А. Мильчиной;
• «Десять лет в изгнании», М., ОГИ, 2003, предисл., пер. и коммент. В. А. Мильчиной.

Работы о ней

• Биография m-me С. составлена г-жей Неккер-де-Соссюр (в «Oeuvr. compl.») и Бленнерхасет: «Frau von S., ihre Freunde und ihre Bedeutung in Politik und Litteratur» (1889).

• Gérando, «Lettres inédites de m-me de Récamier и de m-me de Staël» (1868);
• «Correspondance diplomatique, 1783-99», барон Сталь-Г. (1881); * * * * Norris, «Life and times of M. de S.» (1853);
• Amiel, «Etudes sur M. de S.» (1878)
• A. Stevens, «M-me de Staël» (1881)
• A. Sorel, «M-me de Staël» (1890; есть русский перевод)

сочинения Сент-Бева и Брандеса

• Стороженко, «Г-жа де-Сталь» («Вестник Европы», 1879, № 7)
• Шахов, «Очерки литературного движения в первую половину XIX в. Лекции по истории французской литературы» (1894)
• С. В-штейн, «Г-жа де-Сталь» («Вестник Европы», 1900 г., №№, 8-10)
• Любарец С. Н. Эстетика Жермены де Сталь в контексте эпохи Просвещения // ДРУГОЙ XVIII ВЕК. Сборник научных работ. Отв. ред. Н. Т. Пахсарьян. М., 2002

Материал из Википедии - свободной энциклопедии

Анн-Луиз Жермен, баронесса де Сталь-Гольштейн фр. Anne-Louise Germaine baronne de Staël-Holstein ), известная просто как мадам де Сталь (фр. Madame de Staël ; - ) - французская писательница, дочь видного государственного деятеля Жака Неккера .

Детство. Первые литературные опыты

В 1796 г. французская республика была признана Швейцарией и Сталь могла вернуться в Париж. Здесь её салон вновь стал влиятельным литературным и политическим центром. Среди постоянных посетителей его были Сийес , Талейран , Гара , филолог Клод Форьель , экономист Ж. Ш. Сисмонди , Б. Констан . Добившись негласного развода с мужем, но продолжая жить с ним в одном доме, де Сталь очутилась в двойственном положении, которым не замедлили воспользоваться её светские и политические противники, сделав её мишенью оскорбительных пересудов. Исход волновавшим её в это время чувствам она дает в романе «Дельфина», упрочившем её литературную славу: здесь изображена несчастная судьба высокоодаренной женщины, вступившей в неравную борьбу с деспотизмом общественного мнения. Одновременно с этим Сталь трудится над обширным сочинением «О литературе, рассматриваемой в связи с общественными установлениями» (1796-99). Задача книги - проследить влияние религии, нравов, законодательства на литературу и обратно. Изучая взаимодействие общества и литературы, наблюдая за постепенными изменениями в идеях и формах быта, Сталь констатирует в ходе исторического развития медленное, но непрерывное совершенствование (perfectibilité). В массе метких замечаний она обнаруживает тонкое понимание связи различных форм и направлений литературных произведений с социальной средой и заканчивает книгу учением о том, чем должна быть литература в новом республиканском обществе: она должна служить выражением новых общественных идеалов и быть защитницей политической и нравственной свободы. Книга «О литературе», выйдя в свет после переворота 18 брюмера , шла вразрез с наступившей реакцией. Идея о взаимодействии литературы и общественного строя и о неизбежности упадка литературы с исчезновением политической свободы не могла не казаться опасной правительству первого консула.

Германия и Италия. «Коринна»

Когда салон мадам де Сталь стал центром оппозиции, ей велено было выехать из Парижа. В 1802 г. она вместе с Констаном отправляется в Германию. Здесь она знакомится с Гёте , Шиллером , Фихте , В. Гумбольдтом , А. Шлегелем ; последнему она поручает воспитание своих детей. Впечатления, которые она вынесла из своей поездки по Германии, легли в основание книги: «О Германии», написанной пятью годами позже (см. ниже). В 1804 г. смертельная болезнь отца призывает её в Коппэ. Начавшееся с этого времени охлаждение к ней Б. Констана, к которому она ещё в течение многих лет питает глубокую привязанность, заставляет её так сильно страдать, что ей грезится близкая смерть. Чтобы заглушить свои душевные муки, она отправляется в Италию. В Милане на неё производит сильное впечатление итальянский поэт Винченцо Монти . Хотя в сердце её ещё не угасла любовь к Констану, она мало-помалу увлекается новым чувством и в письмах её к Монти дружеский тон скоро сменяется восторженными признаниями. Она зовет его в Коппэ и целый год живёт ожиданием его приезда; но слабохарактерный поэт, боясь навлечь на себя гнев Наполеона и лишиться назначенной ему пенсии, все откладывает свой приезд, пока Сталь не прекращает с ним переписки. Плодом путешествия де Сталь по Италии был её роман «Corinne ou l’Italie». Италия привлекла к себе внимание Сталь не своей природой, а как арена великого исторического прошлого. Ей верится, что здесь таится ещё дух великого народа, и она сильно желает возрождения этого духа. Сталь отводит много места размышлениям об исторических судьбах Италии и Рима, об итальянской литературе, искусстве, надгробных памятниках и т. д. Сюжетом романа является вопрос о судьбе гениальной женщины, о противоречии между любовью и славой. Коринна - это сама Сталь, идеализированная и вознесенная до совершенства; она напрягает все душевные силы, расходует все свои дарования, чтобы достигнуть апогея славы - и все это только для того, чтобы быть любимой; но она остается неоцененной именно тем, кого она ставит выше всех. В личности лорда Нельвиля слышатся намеки на Констана и его измену. «Коринна» - произведение более выдержанное, чем «Дельфина» - имела блестящий успех у современников. В 1807 г., пользуясь отсутствием Наполеона, Сталь, тосковавшая о Париже, решилась поселиться в его окрестностях. Слух о том, что она инкогнито появляется в самом Париже, достиг до императора, нашедшего, среди забот прусского похода, время предписать о немедленном её удалении в Коппэ.

«О Германии»

В 1807-1808 гг. Сталь вновь посетила Веймар и побывала в Мюнхене и Вене. Вернувшись из Германии, она в Женеве узнала от Констана о его тайном браке с Шарлоттой Гарденберг. Эта весть сначала привела её в ярость, но затем на её душу сошло религиозное умиротворение. К этой эпохе её жизни относятся её труды над книгой «О Германии», самым законченным из её произведений, в котором Сталь задается целью познакомить французское общество с характером немецкой национальности, с бытом немцев, их литературой, философией и религией. Автор вводит французского читателя в чуждый для него мир идей, образов и чувств и старается по возможности объяснить особенности этого мира, указывая на исторические и местные условия и постоянно проводя параллель между стремлениями и понятиями наций французской и немецкой. Впервые, в эпоху господства космополитических идей, Сталь выдвигает на первый план вопрос о правах национальности. Она ставит своей задачей защиту наций, их прав на политическую и духовную независимость; она пытается доказать, что нация не есть создание произвола отдельных личностей, а явление историческое, и что мир Европы обуславливается взаимным уважением прав народов. Когда книга «О Германии» была напечатана (1810), мадам де Сталь послала её Наполеону, с письмом, в котором она просила у него аудиенцию. Ей верилось, что сила её убеждения, покорявшая многих, может повлиять и на императора. Наполеон остался непреклонным. Приказав сжечь её книгу, хотя и пропущенную цензурой, он велел ей оставаться в Коппэ, где окружил её шпионами и куда запретил ездить её друзьям.

Поездка в Россию

Сознавая себя покинутой, она писала: «чувствуется близость вечерних сумерек, среди которых уже не замечается и следов сияния утренней зари». Но ей суждено было ещё раз изведать счастье. В 1810 г. в Женеву вернулся из испанского похода молодой офицер Альбер де Рокка, чтобы лечиться от ран. Ухаживая за ним, Сталь очаровала его и он своим страстным увлечением, несмотря на значительную разницу в возрасте, заразил и Сталь. После некоторых колебаний она тайно обвенчалась с ним. В 1812 г. преследование швейцарских властей, действовавших в угоду Наполеону, заставили Сталь бежать из Коппэ и она через Австрию отправилась в Россию. Здесь ей было оказано самое широкое гостеприимство. 5 августа была представлена Их Величествам. В. Л. Боровиковский пишет её портрет. К. Н. Батюшков характеризует де Сталь: «…Дурна как черт и умна как ангел».

Свои впечатления в России она описала во второй части своей книги «Dix années d’Exil» (1821). Здесь рассеяно много метких замечаний о характере русского народа, об общественном укладе того времени, о жизни и нравах разных классов общества (см. ст. Трачевский А. Госпожа Сталь в России // Исторический Вестник. 1894. № 10). Из России Сталь уехала в Швецию, где Бернадот предложил ей убежище. Оттуда она отправилась в Англию и оставалась там до тех пор, пока Наполеон не был разбит и заключен на острове Эльбе; тогда она вернулась в Париж после 10-летнего изгнания.

Реставрация. Последние годы. Сталь как историк Революции

Реакция, водворившаяся после реставрации, возбудила её негодование. Её одинаково возмущали как «унижение» Франции иноземцами, так и нетерпимость и обскурантизм партии аристократических эмигрантов. В этом настроении она принялась за окончание своих «Considérations sur les principaux événements de la révolution française» (1818). Сочинение это состоит из нескольких частей, между которыми нет полного единства. Первоначально мадам де Сталь намерена была ограничиться изложением первого фазиса революции и написать, между прочим, апологию своего отца; но затем она расширила содержание своего труда, задавшись целью представить защиту французской революции и выяснить главные её результаты. К этому она присоединила этюд об английской конституции и обществе, а затем и рассуждения о положении дел во Франции в 1816 г. В течение 25 лет (1789-1814) де Сталь не только наблюдала все стадии развития французского революционного духа, но откликалась всей своей впечатлительной натурой на все волнения этой бурной эпохи. Подводя итог революционному периоду, мадам де Сталь усматривает основную цель революции в завоевании народом политической и духовной свободы. Революция не только сделала Францию свободной, но и дала ей благосостояние. Если преступления отдельных лиц запятнали революцию, то никогда ещё во Франции не проявлялось и столько возвышенных сторон человеческого духа. Вдохнув во многие сердца благородный энтузиазм, революция выдвинула великих деятелей и завещала будущему вечные принципы свободы. Причины революции кроются в общих исторических условиях, а не в действиях и стремлениях отдельных лиц. В главе о реставрации де Сталь дает яркую картину наступившего реакционного режима: «Неужели, - пишет она, - теперь возможно править так, как триста лет назад?!… Им (новым правителям) необходимы произвол власти, религиозная нетерпимость , придворная аристократия, не имеющая за собой никаких заслуг кроме родословного дерева, народ невежественный и бесправный, армия, низведенная до простого механизма, стеснение печати, отсутствие всякой гражданской свободы - и взамен её полицейские шпионы и купленная журналистика, которая бы восхваляла этот мрак!» Заключительные страницы книги представляют как бы политическое завещание мадам де Сталь. Политическое переустройство Европы совершится народностями и во имя народностей. Она предвидит великое будущее русского народа и первенствующую роль Североамериканских Соединённых Штатов. Она советует немцам и итальянцам сплотиться в федерации.

21 февраля 1817 года Жермена де Сталь отправилась на прием, устроенный главным министром Людовика XVIII. Она упала, когда поднималась по ступеням. Произошло кровоизлияние в мозг. Несколько месяцев де Сталь болела и скончалась в 1817 году в знаменательный день начала Великой французской революции - 14 июля.

Характеристика

В нравственном характере мадам де Сталь преобладают, по словам профессора Стороженко, две основные черты: страстная потребность любви, личного счастья - и не менее страстная любовь к свободе. Необходимо отметить ещё третью черту, которая, вместе с вышеуказанными, воссоздает не только нравственный, но и умственный её облик. «Жермена Неккер, - писал историк А. Сорель , - также жаждала мысли, как и счастья. Её ум отличался ненасытимой алчностью все познать, способностью все обнять… он обладал даром проникновения в чужие идеи и даром моментального вдохновения собственными своими идеями; и то, и другое не было следствием продолжительного размышления, а рождалось во время беседы, в виде вдохновенной импровизации». Одинаково порывистая и стремительная как в своих увлечениях, так и в своем литературном творчестве, с пылкостью хватавшаяся за новые идеи, носившиеся в воздухе, мадам де Сталь часто меняла свои взгляды по отдельным вопросам [Так, например, она раньше увлекается материализмом, а в конце жизни становится спиритуалисткой, то отвергает свободу воли, то допускает её и т. д.], но неизменно оставалась верной принципам гражданской свободы и политическим идеалам учредительного собрания 1789 г. Влияние де Сталь на последующую французскую литературу - глубокое и многостороннее. А. Сорель называет её «музой» большого кружка французских учёных и писателей. Ф. Гизо , по мнению Сореля, явился истолкователем политических идей мадам де Сталь. Влияние её сказалось и на трудах многих других французских писателей (Кине, Шарль Нодье , Пьер Ланфре). Её книга «О Германии», по словам Гёте, - гигантский таран, пробивший брешь в китайской стене предрассудков, разделявших два народа. В области французской словесности она, вместе с Шатобрианом , справедливо считается родоначальницей французской романтической школы. Мадам де Сталь не обладала крупным беллетристическим талантом; создание характеров ей не удавалось. В лице своих героинь она описывает лишь себя, пережитые ею чувства; в других её лицах мало жизни; они почти не действуют, а лишь высказывают взгляды, которые писательница влагает им в уста. Зато она первая не только дала точное определение характера новой (романтической) литературы, в отличие от классической, но и указала творчеству на новые приемы воспроизведения действительности, на новые поэтические формы.

Библиография

Прижизненные переводы на русский язык

• «Мелина», пер. Карамзина, 1795 г.
• «Коринна», М., 1809
• «Дельфина», М., 1803
• «Новые повести», М., 1815

Современные издания

• Коринна или Италия. М., 1969.
• «О влиянии страстей на счастье людей и народов» // Литературные манифесты западноевропейских романтиков, под ред. А. С. Дмитриева, М., Изд-во Московского университета, 1980, С.363-374, пер. Е. П. Гречаной;
• «О литературе в её связи с общественными установлениями» // Литературные манифесты западноевропейских романтиков, под ред. А. С. Дмитриева, М., Изд-во Московского университета, 1980, С.374-383, пер. Е. П. Гречаной;
• «О Германии» // Литературные манифесты западноевропейских романтиков, под ред. А. С. Дмитриева, М., Изд-во Московского университета, 1980, С.383-391, пер. Е. П. Гречаной;
• «О литературе, рассмотренной в связи с общественными установлениями», М., Искусство, 1989 г., серия: История эстетики в памятниках и документах, пер. В. А. Мильчиной ;
• «Десять лет в изгнании», М., ОГИ, 2003, предисл., пер. и коммент. В. А. Мильчиной.

Другие сочинения Сталь

• «Réflexions sur la paix adressées à M. Pitt et aux Français» (1795)
• «Réflexions sur le suicide» (1813)
• «Zulma et trois nouvelles» (1813)
• «Essais dramatiques» (1821)
• «Oeuvres complètes» 17 t., (1820-21)

Работы о ней

• Биография мадам де Сталь составлена госпожой Неккер-де-Соссюр (в «Oeuvr. compl.») и Бленнерхасет: «Frau von S., ihre Freunde und ihre Bedeutung in Politik und Litteratur» (1889).

• Gérando, «Lettres inédites de m-me de Récamier и de m-me de Staël» (1868);
• «Correspondance diplomatique, 1783-99», барон Сталь-Г. (1881); * * * * Norris, «Life and times of M. de S.» (1853);
• Amiel, «Etudes sur M. de S.» (1878)
• A. Stevens, «M-me de Staël» (1881)
• A. Sorel, «M-me de Staël» (1890; есть русский перевод)

сочинения Сент-Бева и Брандеса

• Стороженко, «Госпожа де-Сталь» («Вестник Европы», 1879, № 7)
• Шахов, «Очерки литературного движения в первую половину XIX в. Лекции по истории французской литературы» (1894)
• С. В-штейн, «Госпожа де-Сталь» («Вестник Европы», 1900 г., №, 8-10)
• Любарец С. Н. Эстетика Жермены де Сталь в контексте эпохи Просвещения // ДРУГОЙ XVIII ВЕК. Сборник научных работ. Отв. ред. Н. Т. Пахсарьян. М., 2002
• Plessix Gray Francine du . Madame de Staël. - New York: Atlas & Co , 2008. - ISBN 978-1-934633-17-5 .

Другие ссылки

• // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). - СПб. , 1890-1907.
• (недоступная ссылка с 19-05-2013 (2143 дня) - история )

Напишите отзыв о статье "Сталь, Анна де"

Примечания

Отрывок, характеризующий Сталь, Анна де

6 го октября, рано утром, Пьер вышел из балагана и, вернувшись назад, остановился у двери, играя с длинной, на коротких кривых ножках, лиловой собачонкой, вертевшейся около него. Собачонка эта жила у них в балагане, ночуя с Каратаевым, но иногда ходила куда то в город и опять возвращалась. Она, вероятно, никогда никому не принадлежала, и теперь она была ничья и не имела никакого названия. Французы звали ее Азор, солдат сказочник звал ее Фемгалкой, Каратаев и другие звали ее Серый, иногда Вислый. Непринадлежание ее никому и отсутствие имени и даже породы, даже определенного цвета, казалось, нисколько не затрудняло лиловую собачонку. Пушной хвост панашем твердо и кругло стоял кверху, кривые ноги служили ей так хорошо, что часто она, как бы пренебрегая употреблением всех четырех ног, поднимала грациозно одну заднюю и очень ловко и скоро бежала на трех лапах. Все для нее было предметом удовольствия. То, взвизгивая от радости, она валялась на спине, то грелась на солнце с задумчивым и значительным видом, то резвилась, играя с щепкой или соломинкой.
Одеяние Пьера теперь состояло из грязной продранной рубашки, единственном остатке его прежнего платья, солдатских порток, завязанных для тепла веревочками на щиколках по совету Каратаева, из кафтана и мужицкой шапки. Пьер очень изменился физически в это время. Он не казался уже толст, хотя и имел все тот же вид крупности и силы, наследственной в их породе. Борода и усы обросли нижнюю часть лица; отросшие, спутанные волосы на голове, наполненные вшами, курчавились теперь шапкою. Выражение глаз было твердое, спокойное и оживленно готовое, такое, какого никогда не имел прежде взгляд Пьера. Прежняя его распущенность, выражавшаяся и во взгляде, заменилась теперь энергической, готовой на деятельность и отпор – подобранностью. Ноги его были босые.
Пьер смотрел то вниз по полю, по которому в нынешнее утро разъездились повозки и верховые, то вдаль за реку, то на собачонку, притворявшуюся, что она не на шутку хочет укусить его, то на свои босые ноги, которые он с удовольствием переставлял в различные положения, пошевеливая грязными, толстыми, большими пальцами. И всякий раз, как он взглядывал на свои босые ноги, на лице его пробегала улыбка оживления и самодовольства. Вид этих босых ног напоминал ему все то, что он пережил и понял за это время, и воспоминание это было ему приятно.
Погода уже несколько дней стояла тихая, ясная, с легкими заморозками по утрам – так называемое бабье лето.
В воздухе, на солнце, было тепло, и тепло это с крепительной свежестью утреннего заморозка, еще чувствовавшегося в воздухе, было особенно приятно.
На всем, и на дальних и на ближних предметах, лежал тот волшебно хрустальный блеск, который бывает только в эту пору осени. Вдалеке виднелись Воробьевы горы, с деревнею, церковью и большим белым домом. И оголенные деревья, и песок, и камни, и крыши домов, и зеленый шпиль церкви, и углы дальнего белого дома – все это неестественно отчетливо, тончайшими линиями вырезалось в прозрачном воздухе. Вблизи виднелись знакомые развалины полуобгорелого барского дома, занимаемого французами, с темно зелеными еще кустами сирени, росшими по ограде. И даже этот разваленный и загаженный дом, отталкивающий своим безобразием в пасмурную погоду, теперь, в ярком, неподвижном блеске, казался чем то успокоительно прекрасным.
Французский капрал, по домашнему расстегнутый, в колпаке, с коротенькой трубкой в зубах, вышел из за угла балагана и, дружески подмигнув, подошел к Пьеру.
– Quel soleil, hein, monsieur Kiril? (так звали Пьера все французы). On dirait le printemps. [Каково солнце, а, господин Кирил? Точно весна.] – И капрал прислонился к двери и предложил Пьеру трубку, несмотря на то, что всегда он ее предлагал и всегда Пьер отказывался.
– Si l"on marchait par un temps comme celui la… [В такую бы погоду в поход идти…] – начал он.
Пьер расспросил его, что слышно о выступлении, и капрал рассказал, что почти все войска выступают и что нынче должен быть приказ и о пленных. В балагане, в котором был Пьер, один из солдат, Соколов, был при смерти болен, и Пьер сказал капралу, что надо распорядиться этим солдатом. Капрал сказал, что Пьер может быть спокоен, что на это есть подвижной и постоянный госпитали, и что о больных будет распоряжение, и что вообще все, что только может случиться, все предвидено начальством.
– Et puis, monsieur Kiril, vous n"avez qu"a dire un mot au capitaine, vous savez. Oh, c"est un… qui n"oublie jamais rien. Dites au capitaine quand il fera sa tournee, il fera tout pour vous… [И потом, господин Кирил, вам стоит сказать слово капитану, вы знаете… Это такой… ничего не забывает. Скажите капитану, когда он будет делать обход; он все для вас сделает…]
Капитан, про которого говорил капрал, почасту и подолгу беседовал с Пьером и оказывал ему всякого рода снисхождения.
– Vois tu, St. Thomas, qu"il me disait l"autre jour: Kiril c"est un homme qui a de l"instruction, qui parle francais; c"est un seigneur russe, qui a eu des malheurs, mais c"est un homme. Et il s"y entend le… S"il demande quelque chose, qu"il me dise, il n"y a pas de refus. Quand on a fait ses etudes, voyez vous, on aime l"instruction et les gens comme il faut. C"est pour vous, que je dis cela, monsieur Kiril. Dans l"affaire de l"autre jour si ce n"etait grace a vous, ca aurait fini mal. [Вот, клянусь святым Фомою, он мне говорил однажды: Кирил – это человек образованный, говорит по французски; это русский барин, с которым случилось несчастие, но он человек. Он знает толк… Если ему что нужно, отказа нет. Когда учился кой чему, то любишь просвещение и людей благовоспитанных. Это я про вас говорю, господин Кирил. Намедни, если бы не вы, то худо бы кончилось.]
И, поболтав еще несколько времени, капрал ушел. (Дело, случившееся намедни, о котором упоминал капрал, была драка между пленными и французами, в которой Пьеру удалось усмирить своих товарищей.) Несколько человек пленных слушали разговор Пьера с капралом и тотчас же стали спрашивать, что он сказал. В то время как Пьер рассказывал своим товарищам то, что капрал сказал о выступлении, к двери балагана подошел худощавый, желтый и оборванный французский солдат. Быстрым и робким движением приподняв пальцы ко лбу в знак поклона, он обратился к Пьеру и спросил его, в этом ли балагане солдат Platoche, которому он отдал шить рубаху.
С неделю тому назад французы получили сапожный товар и полотно и роздали шить сапоги и рубахи пленным солдатам.
– Готово, готово, соколик! – сказал Каратаев, выходя с аккуратно сложенной рубахой.
Каратаев, по случаю тепла и для удобства работы, был в одних портках и в черной, как земля, продранной рубашке. Волоса его, как это делают мастеровые, были обвязаны мочалочкой, и круглое лицо его казалось еще круглее и миловиднее.
– Уговорец – делу родной братец. Как сказал к пятнице, так и сделал, – говорил Платон, улыбаясь и развертывая сшитую им рубашку.
Француз беспокойно оглянулся и, как будто преодолев сомнение, быстро скинул мундир и надел рубаху. Под мундиром на французе не было рубахи, а на голое, желтое, худое тело был надет длинный, засаленный, шелковый с цветочками жилет. Француз, видимо, боялся, чтобы пленные, смотревшие на него, не засмеялись, и поспешно сунул голову в рубашку. Никто из пленных не сказал ни слова.
– Вишь, в самый раз, – приговаривал Платон, обдергивая рубаху. Француз, просунув голову и руки, не поднимая глаз, оглядывал на себе рубашку и рассматривал шов.
– Что ж, соколик, ведь это не швальня, и струмента настоящего нет; а сказано: без снасти и вша не убьешь, – говорил Платон, кругло улыбаясь и, видимо, сам радуясь на свою работу.
– C"est bien, c"est bien, merci, mais vous devez avoir de la toile de reste? [Хорошо, хорошо, спасибо, а полотно где, что осталось?] – сказал француз.
– Она еще ладнее будет, как ты на тело то наденешь, – говорил Каратаев, продолжая радоваться на свое произведение. – Вот и хорошо и приятно будет.
– Merci, merci, mon vieux, le reste?.. – повторил француз, улыбаясь, и, достав ассигнацию, дал Каратаеву, – mais le reste… [Спасибо, спасибо, любезный, а остаток то где?.. Остаток то давай.]
Пьер видел, что Платон не хотел понимать того, что говорил француз, и, не вмешиваясь, смотрел на них. Каратаев поблагодарил за деньги и продолжал любоваться своею работой. Француз настаивал на остатках и попросил Пьера перевести то, что он говорил.
– На что же ему остатки то? – сказал Каратаев. – Нам подверточки то важные бы вышли. Ну, да бог с ним. – И Каратаев с вдруг изменившимся, грустным лицом достал из за пазухи сверточек обрезков и, не глядя на него, подал французу. – Эхма! – проговорил Каратаев и пошел назад. Француз поглядел на полотно, задумался, взглянул вопросительно на Пьера, и как будто взгляд Пьера что то сказал ему.
– Platoche, dites donc, Platoche, – вдруг покраснев, крикнул француз пискливым голосом. – Gardez pour vous, [Платош, а Платош. Возьми себе.] – сказал он, подавая обрезки, повернулся и ушел.
– Вот поди ты, – сказал Каратаев, покачивая головой. – Говорят, нехристи, а тоже душа есть. То то старички говаривали: потная рука торовата, сухая неподатлива. Сам голый, а вот отдал же. – Каратаев, задумчиво улыбаясь и глядя на обрезки, помолчал несколько времени. – А подверточки, дружок, важнеющие выдут, – сказал он и вернулся в балаган.

Прошло четыре недели с тех пор, как Пьер был в плену. Несмотря на то, что французы предлагали перевести его из солдатского балагана в офицерский, он остался в том балагане, в который поступил с первого дня.
В разоренной и сожженной Москве Пьер испытал почти крайние пределы лишений, которые может переносить человек; но, благодаря своему сильному сложению и здоровью, которого он не сознавал до сих пор, и в особенности благодаря тому, что эти лишения подходили так незаметно, что нельзя было сказать, когда они начались, он переносил не только легко, но и радостно свое положение. И именно в это то самое время он получил то спокойствие и довольство собой, к которым он тщетно стремился прежде. Он долго в своей жизни искал с разных сторон этого успокоения, согласия с самим собою, того, что так поразило его в солдатах в Бородинском сражении, – он искал этого в филантропии, в масонстве, в рассеянии светской жизни, в вине, в геройском подвиге самопожертвования, в романтической любви к Наташе; он искал этого путем мысли, и все эти искания и попытки все обманули его. И он, сам не думая о том, получил это успокоение и это согласие с самим собою только через ужас смерти, через лишения и через то, что он понял в Каратаеве. Те страшные минуты, которые он пережил во время казни, как будто смыли навсегда из его воображения и воспоминания тревожные мысли и чувства, прежде казавшиеся ему важными. Ему не приходило и мысли ни о России, ни о войне, ни о политике, ни о Наполеоне. Ему очевидно было, что все это не касалось его, что он не призван был и потому не мог судить обо всем этом. «России да лету – союзу нету», – повторял он слова Каратаева, и эти слова странно успокоивали его. Ему казалось теперь непонятным и даже смешным его намерение убить Наполеона и его вычисления о кабалистическом числе и звере Апокалипсиса. Озлобление его против жены и тревога о том, чтобы не было посрамлено его имя, теперь казались ему не только ничтожны, но забавны. Что ему было за дело до того, что эта женщина вела там где то ту жизнь, которая ей нравилась? Кому, в особенности ему, какое дело было до того, что узнают или не узнают, что имя их пленного было граф Безухов?
Теперь он часто вспоминал свой разговор с князем Андреем и вполне соглашался с ним, только несколько иначе понимая мысль князя Андрея. Князь Андрей думал и говорил, что счастье бывает только отрицательное, но он говорил это с оттенком горечи и иронии. Как будто, говоря это, он высказывал другую мысль – о том, что все вложенные в нас стремленья к счастью положительному вложены только для того, чтобы, не удовлетворяя, мучить нас. Но Пьер без всякой задней мысли признавал справедливость этого. Отсутствие страданий, удовлетворение потребностей и вследствие того свобода выбора занятий, то есть образа жизни, представлялись теперь Пьеру несомненным и высшим счастьем человека. Здесь, теперь только, в первый раз Пьер вполне оценил наслажденье еды, когда хотелось есть, питья, когда хотелось пить, сна, когда хотелось спать, тепла, когда было холодно, разговора с человеком, когда хотелось говорить и послушать человеческий голос. Удовлетворение потребностей – хорошая пища, чистота, свобода – теперь, когда он был лишен всего этого, казались Пьеру совершенным счастием, а выбор занятия, то есть жизнь, теперь, когда выбор этот был так ограничен, казались ему таким легким делом, что он забывал то, что избыток удобств жизни уничтожает все счастие удовлетворения потребностей, а большая свобода выбора занятий, та свобода, которую ему в его жизни давали образование, богатство, положение в свете, что эта то свобода и делает выбор занятий неразрешимо трудным и уничтожает самую потребность и возможность занятия.
Все мечтания Пьера теперь стремились к тому времени, когда он будет свободен. А между тем впоследствии и во всю свою жизнь Пьер с восторгом думал и говорил об этом месяце плена, о тех невозвратимых, сильных и радостных ощущениях и, главное, о том полном душевном спокойствии, о совершенной внутренней свободе, которые он испытывал только в это время.
Когда он в первый день, встав рано утром, вышел на заре из балагана и увидал сначала темные купола, кресты Ново Девичьего монастыря, увидал морозную росу на пыльной траве, увидал холмы Воробьевых гор и извивающийся над рекою и скрывающийся в лиловой дали лесистый берег, когда ощутил прикосновение свежего воздуха и услыхал звуки летевших из Москвы через поле галок и когда потом вдруг брызнуло светом с востока и торжественно выплыл край солнца из за тучи, и купола, и кресты, и роса, и даль, и река, все заиграло в радостном свете, – Пьер почувствовал новое, не испытанное им чувство радости и крепости жизни.
И чувство это не только не покидало его во все время плена, но, напротив, возрастало в нем по мере того, как увеличивались трудности его положения.
Чувство это готовности на все, нравственной подобранности еще более поддерживалось в Пьере тем высоким мнением, которое, вскоре по его вступлении в балаган, установилось о нем между его товарищами. Пьер с своим знанием языков, с тем уважением, которое ему оказывали французы, с своей простотой, отдававший все, что у него просили (он получал офицерские три рубля в неделю), с своей силой, которую он показал солдатам, вдавливая гвозди в стену балагана, с кротостью, которую он выказывал в обращении с товарищами, с своей непонятной для них способностью сидеть неподвижно и, ничего не делая, думать, представлялся солдатам несколько таинственным и высшим существом. Те самые свойства его, которые в том свете, в котором он жил прежде, были для него если не вредны, то стеснительны – его сила, пренебрежение к удобствам жизни, рассеянность, простота, – здесь, между этими людьми, давали ему положение почти героя. И Пьер чувствовал, что этот взгляд обязывал его.

В ночь с 6 го на 7 е октября началось движение выступавших французов: ломались кухни, балаганы, укладывались повозки и двигались войска и обозы.
В семь часов утра конвой французов, в походной форме, в киверах, с ружьями, ранцами и огромными мешками, стоял перед балаганами, и французский оживленный говор, пересыпаемый ругательствами, перекатывался по всей линии.
В балагане все были готовы, одеты, подпоясаны, обуты и ждали только приказания выходить. Больной солдат Соколов, бледный, худой, с синими кругами вокруг глаз, один, не обутый и не одетый, сидел на своем месте и выкатившимися от худобы глазами вопросительно смотрел на не обращавших на него внимания товарищей и негромко и равномерно стонал. Видимо, не столько страдания – он был болен кровавым поносом, – сколько страх и горе оставаться одному заставляли его стонать.
Пьер, обутый в башмаки, сшитые для него Каратаевым из цибика, который принес француз для подшивки себе подошв, подпоясанный веревкою, подошел к больному и присел перед ним на корточки.
– Что ж, Соколов, они ведь не совсем уходят! У них тут гошпиталь. Может, тебе еще лучше нашего будет, – сказал Пьер.
– О господи! О смерть моя! О господи! – громче застонал солдат.
– Да я сейчас еще спрошу их, – сказал Пьер и, поднявшись, пошел к двери балагана. В то время как Пьер подходил к двери, снаружи подходил с двумя солдатами тот капрал, который вчера угощал Пьера трубкой. И капрал и солдаты были в походной форме, в ранцах и киверах с застегнутыми чешуями, изменявшими их знакомые лица.
Капрал шел к двери с тем, чтобы, по приказанию начальства, затворить ее. Перед выпуском надо было пересчитать пленных.
– Caporal, que fera t on du malade?.. [Капрал, что с больным делать?..] – начал Пьер; но в ту минуту, как он говорил это, он усумнился, тот ли это знакомый его капрал или другой, неизвестный человек: так непохож был на себя капрал в эту минуту. Кроме того, в ту минуту, как Пьер говорил это, с двух сторон вдруг послышался треск барабанов. Капрал нахмурился на слова Пьера и, проговорив бессмысленное ругательство, захлопнул дверь. В балагане стало полутемно; с двух сторон резко трещали барабаны, заглушая стоны больного.
«Вот оно!.. Опять оно!» – сказал себе Пьер, и невольный холод пробежал по его спине. В измененном лице капрала, в звуке его голоса, в возбуждающем и заглушающем треске барабанов Пьер узнал ту таинственную, безучастную силу, которая заставляла людей против своей воли умерщвлять себе подобных, ту силу, действие которой он видел во время казни. Бояться, стараться избегать этой силы, обращаться с просьбами или увещаниями к людям, которые служили орудиями ее, было бесполезно. Это знал теперь Пьер. Надо было ждать и терпеть. Пьер не подошел больше к больному и не оглянулся на него. Он, молча, нахмурившись, стоял у двери балагана.
Когда двери балагана отворились и пленные, как стадо баранов, давя друг друга, затеснились в выходе, Пьер пробился вперед их и подошел к тому самому капитану, который, по уверению капрала, готов был все сделать для Пьера. Капитан тоже был в походной форме, и из холодного лица его смотрело тоже «оно», которое Пьер узнал в словах капрала и в треске барабанов.
– Filez, filez, [Проходите, проходите.] – приговаривал капитан, строго хмурясь и глядя на толпившихся мимо него пленных. Пьер знал, что его попытка будет напрасна, но подошел к нему.
– Eh bien, qu"est ce qu"il y a? [Ну, что еще?] – холодно оглянувшись, как бы не узнав, сказал офицер. Пьер сказал про больного.
– Il pourra marcher, que diable! – сказал капитан. – Filez, filez, [Он пойдет, черт возьми! Проходите, проходите] – продолжал он приговаривать, не глядя на Пьера.
– Mais non, il est a l"agonie… [Да нет же, он умирает…] – начал было Пьер.
– Voulez vous bien?! [Пойди ты к…] – злобно нахмурившись, крикнул капитан.
Драм да да дам, дам, дам, трещали барабаны. И Пьер понял, что таинственная сила уже вполне овладела этими людьми и что теперь говорить еще что нибудь было бесполезно.
Пленных офицеров отделили от солдат и велели им идти впереди. Офицеров, в числе которых был Пьер, было человек тридцать, солдатов человек триста.
Пленные офицеры, выпущенные из других балаганов, были все чужие, были гораздо лучше одеты, чем Пьер, и смотрели на него, в его обуви, с недоверчивостью и отчужденностью. Недалеко от Пьера шел, видимо, пользующийся общим уважением своих товарищей пленных, толстый майор в казанском халате, подпоясанный полотенцем, с пухлым, желтым, сердитым лицом. Он одну руку с кисетом держал за пазухой, другою опирался на чубук. Майор, пыхтя и отдуваясь, ворчал и сердился на всех за то, что ему казалось, что его толкают и что все торопятся, когда торопиться некуда, все чему то удивляются, когда ни в чем ничего нет удивительного. Другой, маленький худой офицер, со всеми заговаривал, делая предположения о том, куда их ведут теперь и как далеко они успеют пройти нынешний день. Чиновник, в валеных сапогах и комиссариатской форме, забегал с разных сторон и высматривал сгоревшую Москву, громко сообщая свои наблюдения о том, что сгорело и какая была та или эта видневшаяся часть Москвы. Третий офицер, польского происхождения по акценту, спорил с комиссариатским чиновником, доказывая ему, что он ошибался в определении кварталов Москвы.