Роман И.С. Тургенева «Отцы и дети» - роман актуальный для своего времени. Он затрагивал вопросы, волновавшие русскую общественность в 60-ые годы 19 века. Тургенев показал достоинства и недостатки нового течения, владевшего умами молодых людей того времени. Но роман этого великого писателя не вошел бы в золотой фонд русской классической литературы, если бы ограничился только вопросами современности.
В «Отцах и детях» Тургенев решал вечные проблемы: проблему взаимоотношений различных поколений, проблему счастья, проблему любви.
Любовная тема очень широко развернута в романе. Она является мерилом жизненности героев. Это чувство проверяет их «на прочность», обнажает истинную сущность человека. По мнению Тургенева, любовь в жизни играет колоссальную роль. Это чувство составляет смысл жизни, без него жизнь бессмысленна. Способность героев испытывать любовь - это для писателя одно из основных качеств в человеке и в его героях.
Основная любовная линия романа связана с образами Евгения Базарова и Анны Сергеевны Одинцовой. Нигилист Базаров отрицал любовь как отношение душ. Он искренне считал, что любовь – выдумки романтиков. Между людьми существует лишь привычка, взаимная симпатия и отношения тел. На мой взгляд, такое отношение главного героя к любви связано с его отношением к женщинам. Всю свою жизнь Евгений Васильевич считал, что женщина - существо второго порядка. Она создана для развлечения мужчин. И хотя герой проповедовал, наряду с другими, и идеи женского феминизма, мне кажется, что все же он не воспринимал женщин всерьез.
Таким образом, жизнь Базарова была подчинена рассудку, рационализму. Но все в его жизни изменилось в один миг. Чтобы испытать своего героя и показать всю абсурдность его убеждений, Тургенев ставит на жизненном пути героя преграду – любовь. Базаров, убежденный в силе своей натуры, в своем отличие от других, вдруг … влюбился. Влюбился страстно и неистово, как страстна и неистова была его натура: «Одинцова протянула вперед обе руки, а Базаров уперся лбом в стекло окна. Он задыхался; все тело его видимо трепетало. Но это было не трепетание юношеской робости, не сладкий ужас первого признания овладел им: это страсть в нем билась, сильная и тяжелая - страсть, похожая на злобу и, быть может, сродни ей...»
Как видим, любовь Базарова противоречива. Она смешана со злобой на себя: влюбился, как дурак, как простой человечишка! Но герой ничего не может с собой поделать. Свое чувство к Одинцовой он пронесет до конца жизни и перед смертным одром захочет увидеть дорогую ему Анну Сергеевну: «Прощайте, - проговорил он с внезапной силой, и глаза его блеснули последним блеском. - Прощайте... Послушайте... ведь я вас не поцеловал тогда... Дуньте на умирающую лампаду, и пусть она погаснет...»
Интересно, как ведет себя при последней встрече с Базаровым его возлюбленная – Анна Сергеевна Одинцова. Она боится заразиться от Евгения Васильевича, и только чувство приличия заставляет ее подойти к нему ближе. Что же, эта женщина не любила Базарова? А ведь могло показаться, что именно она первая начала выказывать знаки внимания герою. Да, действительно, это так. Но сначала Одинцова заинтересовалась Базаровым как интересным и умным человеком. Затем, почувствовав к нему больше, чем просто симпатию, Анна Сергеевна испугалась. Она не захотела променять свое спокойствие и авторитет в обществе на сильные, но неведомые ей чувства. Сердцем Одинцова понимает, что хочет любви, но ее холодный и бесстрастный ум останавливает героиню. Поэтому Одинцова так несчастна. В эпилоге мы узнаем, что эта героиня вновь вышла замуж, но опять по расчету, а не по любви. Что ж, Одинцова сделала свой выбор в жизни.
Несчастен в любви и антипод, а во многом, двойник Базарова – Павел Петрович Кирсанов. Вся его жизнь пошла прахом из-за несчастной, роковой любви, которую Кирсанов так и не может забыть. Безответная страсть иссушила героя, превратила его в мертвеца, заполняющего свою жизнь «принсипами» и догматами.
Другой тип отношений представляет в романе пара Аркадий – Катя. Аркадий, как «ученик Базарова» и «нигилист», должен был бы тоже отрицать любовь. Но его натура и воспитание берут свое. Аркадий – простой человек, видящий свой идеал в семье, детях, хозяйстве. Он немного мягкотел, легко поддается влиянию. Из-под одной твердой руки (Базарова) Аркадий опадает в другие (Катя). Но герой счастлив, впрочем, как и его супруга. Прекрасна сцена их объяснения в любви. Тургенев хочет нам сказать: вот моменты, ради которых стоит жить. И горе тем, кто их никогда не испытывал: «Он схватил ее большие, прекрасные руки и, задыхаясь от восторга, прижал их к своему сердцу. Он едва стоял на ногах и только твердил: «Катя, Катя...», а она как-то невинно заплакала, сама тихо смеясь своим слезам. Кто не видал таких слез в глазах любимого существа, тот еще не испытал, до какой степени, замирая весь от благодарности и от стыда, может быть счастлив на земле человек».
Счастлив в семейной жизни и отец Аркадия, Николай Петрович. Он обожал свою первую жену, а после ее смерти встретил Фенечку и полюбил девушку всей душой. Тургенев показывает, что настоящая любовь выше всех предрассудков. Несмотря на то, что Фенечка – простолюдинка и намного моложе Николая Петровича, эти герои счастливы вместе. И тому есть прямое доказательство – их сын Митенька.
Тургенев рисует в своем романе не только несчастливых в любви мужчин, но и женщин. Если мужчина без любви «засыхает», уходит в общественную деятельность или науку, то женщина становится несчастной и смешной. Она проживает свою жизнь зря, не выполняя природного предназначения. Пример тому - образ феминистки Кукшиной в романе. Эту некрасивую и нелепую женщину бросил муж. Она «блистает» своими прогрессивными взглядами, а на самом деле ищет любви, которой ей так не хватает.
Любовная тема – одна из ведущих тем романа И.С. Тургенева «Отцы и дети». Все герои писателя испытывают это чувство в той или иной степени, так, как могут или умеют. Именно любовь становится для них тем мерилом, которое выявляет истинную сущность героев, придает им смысл жизни или делает несчастными.
Роман «Отцы и дети» И.С. Тургенева поднимает множество идей и проблем своего времени, а именно 60-х гг. 19 века. Одной из важнейших тем произведения является тема любви.
Любовь – это испытание героев, показывая их истинную суть. Для автора любовь – смысл жизни, способность чувствовать любовь – основное в человеке.
Любовь Базарова
Главная любовная линия связна с образом главного героя Евгения Васильевича Базарова и дворянки Анны Сергеевны Одинцовой. Начать следует с того, что Базаров изначально отрицал любовь как таковую, считал ее фантазией, привычкой, сексуальным влечение – чем угодно, только не романтическим бредом. Жизнь главного героя протекала по зову рассудка. Но после встречи с Одинцовой его душа словно перевернулась. Он искренне и глубоко полюбил девушку, не в силах сдерживать все неистовство своей страсти.
Чувства Евгения противоречивы. Он сердится на себя за испытываемые эмоции, но ничего не может с ними поделать. Любовь не покинет его до самого последнего вздоха, перед смертью ему захочется в последний раз увидеть возлюбленную. Анна Сергеевна при последней встрече осторожна, боится заразиться, с неохотой подходит к его смертному ложу. Эта сильная натура не смогла полюбить Евгения. Поначалу он вызывал в ней живой интерес как человек необыкновенный, но, когда чувства Базарова воспылали страстью, ею овладел страх. Она не захотела променять свой покой и уют на любовь этого странного человека. И это ее выбор.
Любовь противников Базарова
Противник Базарова также неудачен в любви. Всю свою жизнь он любил одну женщину, безответная любовь погубила его, вытянула из него все жизненные силы.
Молодой Кирсанов и Катя представляют другую сторону любви. Они счастливы, они способны вместе мечтать, понимают друг друга и видят истинное счастье в семейном уюте.
Счастлив в семье и Николай Петрович – отец Аркадия. Полюбив Фенечку, крестьянскую девушку, и женившись на ней, он счастлив. Тургенев этими двумя примерами показывает, что такое всеобъемлющее чувство как любовь способно преодолеть предрассудки, теории и отрицания.
Тема любви
Тема любви – главная в романе Тургенева. Все герои проходят испытание любовью, любят так, как умеют. Любовь – величина измерения человеческой сущности, придающая смысл существованию или обрекающая на гибель.
Особенности историко-литературного процесса 1840-1850-х годов
«Натуральная школа» и её роль в формировании реализма как литературного направления (поэтика, принципы изображения, жанровое своеобразие). Жанр физиологического очерка: его место и значение в ходе развития литературы.
Формирование реалистического типа художественного сознания: мера социального детерминизма в мотивировках концепции личности, типологическое и индивидуальное, истоки диалогизма и психологизма в литературе. Специфика соотношения позиций автора и героя.
Особенности диалогического конфликта в произведениях И. А. Гончарова («Обыкновенная история», 1847) и А. И. Герцена («Кто виноват?», 1847).
Линии развития и особенности дифференциации жанровой системы.
Тексты и мемуарно-критическая литература. Русский очерк. 40-50-е годы ХІХ века. - Изд-во Моск. ун-та, 1986 («Физиология Петербурга»: «Петербургский дворник», «Петербургские шарманщики», «Петербургская сторона», «Петербургские углы» - С. 131-196); Панаев И.И. Литературные воспоминания. - М., 1988; Анненков П.В. Литературные воспоминания. - М., 1983 («Замечательное десятилетие. 1838-1848»); В.Г. Белинский «Вступление к «Физиологии Петербурга»», «Взгляд на русскую литературу 1847 года»; Русское общество 1940-50-х годов. Записки А.И. Кошелева. - М., 1991; Русское общество 1940-50-х годов. Воспоминания Б.Н. Чичерина. - М., 1991.
Научная литература. Гинзбург Л.Я. «Человеческий документ» и построение характера // Гинзбург Л.Я. О психологической прозе. - М, 1999. - С. 30-116; История русской литературы XIX века. 40-60-е гг. / Под ред. В.Н. Аношкиной, Л.Д. Громовой. - М., 2001; История русского романа: В 2 т. / Под ред. А.С. Бушмина и др. - М.;Л., 1962; Кулешов В.И. Натуральная школа в русской литературе XIX века. - М, 1965; Манн Ю.В. Философия и поэтика «натуральной школы» // Проблемы типологии русского реализма. - М, 1969; Маркович В.М. И.С. Тургенев и русский реалистический роман XIX века. - Л., 1982; Гинзбург Л.Я. Логика реализма // Гинзбург Л.Я. О литературном герое. - Л., 1979.
Литературный процесс 1860-1870-х годов
Социально-культурная ситуация в России середины 1850-х годов XIX века: общественный подъем, оживление либеральных и реформаторских ожиданий.
Хронологические рамки периода, их основания. Выход эстетического сознания эпохи на качественно новый уровень: появление различных теоретико-эстетических платформ, оформление их в литературные направления и борьба между ними. Полемика о предназначении искусства, вокруг «пушкинского» и «гоголевского» направлений в русской литературе, а также связанной с этим проблемы положительного «героя времени».
Качественные изменения в литературе 1860-1870-х годов: динамика смены типического «героя времени», трансформация женских образов; демократизация литературы, новая постановка в ней проблемы народа; формирование различных течений в русском реализме, особенности идейно-художественной системы каждого из них; жанровые изменения в литературе; новые направления и тенденции в русской поэзии.
Литературное народничество: общая характеристика направления и творчества составивших его авторов, связь с традициями демократической литературы 60-х годов, просветительские и пропагандистские тенденции в народнической литературе.
Тексты. Чернышевский Н. Г. «Эстетические отношения искусства к действительности», «Очерки гоголевского периода русской литературы», «Русский человек на rendez-vous», «Не начало ли перемены?»; Анненков П. В. «Материалы для биографии А. С. Пушкина», «Литературный тип слабого человека. По поводу тургеневской “Аси”», «О значении художественных произведений для общества»; Дружинин А. В. «А. С. Пушкин и последнее издание его сочинений», «Критика гоголевского периода русской литературы и наши к ней отношения»; Герцен А. И. «О развитии революционных идей в России», «Лишние люди и желчевики»; Григорьев А. А. «Критический взгляд на основы, значение и приемы современной критики искусства», «Взгляд на русскую литературу со смерти Пушкина», «И. С. Тургенев и его деятельность. По поводу романа “Дворянское гнездо”».
Стихотворения Н. П. Огарева, Н. А. Добролюбова, М. Л. Михайлова, В. С. Курочкина, Д. Д. Минаева, И. С. Никитина, А. А. Григорьева, А. К. Толстого.
Учебники. История русской литературы: В 4 т.- Л.: Наука, 1982.- Т.3.- Гл. 1, 2, 7, 8, 10, 16; Кулешов В.И. История русской литературы XIX века.- М.: Изд-во МГУ, 1997.- С. 475-488, 500-513; История русской литературы XIX века (вторая половина) /Под ред. Н. Н. Скатова.- М.: Просвещение, 1991.- С. 4-43, 251-274; История русской литературы XIX века. 40-60-е гг. / Под ред. В.Н. Аношкиной, Л.Д. Громовой. - М., 2001.
Научно-критическая литература. Развитие реализма в русской литературе: В 3 т.- М.: Наука, 1973-1974.- Т. 2, кн.1.- С. 5-41; История русской поэзии: В 2 т.- Т. 2.- С. 78-105; Ямпольский И. Г. Середина века: Очерки о русской поэзии 1840-1870-х годов.- Л.: Худож. лит., 1974.
Дополнительная литература. Лотман Л. М. Реализм русской литературы 60-х годов XIX века.- Л.: Наука, 1974.- Гл. 1-3; Развитие реализма в русской литературе: В 3 т.- М.: Наука, 1973-1974.- Т. 2, кн.1.- С. 191-268; Скатов Н. Н. Поэты некрасовской школы.- Л.: Просвещение,1968; Жуков Д. Козьма Прутков и его друзья.- М.: Современник, 1976; Скатов Н. Н. Литературные очерки.- М., 1986; Лебедев Ю.В. Русская литература XIX века. Вторая половина. - М, 1990; Тамарченко Н.Д. Русский классический роман XIX века. - М., 1997; Бочаров С.Г. Сюжеты русской литературы. - М., 1999; Гей Н.К. Сопряжение пластичности и аналитичности // Типология стилевого развития XIX века. -М., 1977.-С. 108-151; Гинзбург Л.Я. О психологической прозе. - M., 1999; Гиршман М.М. Синтез простоты и сложности в стиле // Типология стилевого развития XIX века. - М, 1977. - С. 152-167; Гиршман М.М. Совмещение противоположностей // Типология стилевого развития XIX века. - М., 1977. - С. 208-229; Карасев Л.В. Онтологический взгляд на русскую литературу. - М., 1995; Корман Б.О. Проблема автора в художественном творчестве Ф.М. Достоевского и типология русского реалистического романа//Типологический анализ литературного произведения: Сб. науч. тр. - Кемерово, 1982. - С. 19-30; Лотман Ю.М. О русской литературе классического периода//Лотман Ю.М. О русской литературе: Ст. и иссл. (1958-1993). - СПб., 1997; Русская литература рубежа веков (1890-е - начало 1920-х гг.): В 2 кн. - М., 2001. - Кн. 1; Селезнев Ю.И. Многоголосие стилевой системы // Типология стилевого развития XIX века. - М., 1977. - С. 168-207; Файер А. Проблемы поэтики русского романа второй половины XIX века // От Пушкина до Белого: Проблемы поэтики русского реализма XIX - начала XX века: Межвуз. сб. / Под ред. В.М. Марковича. - СПб., 1992. - С. 232-251; Франк С.Л. Этика нигилизма (К характеристике нравственного мировоззрения русской интеллигенции) // Франк С.Л. Сочинения / Вст. ст., сост., подг. текста и прим. Ю.П. Сенокосова. - М., 1990. - С. 77-110.
История русской литературы XIX века. Часть 2. 1840-1860 годы Прокофьева Наталья Николаевна
Литературное движение 1850-1860-х годов «Мрачное семилетие»(1848–1855)
В 1848–1849 годах по Европе прокатилась волна революций, среди которых февральская французская революция 1848 г. имела принципиальные последствия для русского общества: с нее «начинается царство мрака в России» (П. Анненков). Завершилась либеральная эпоха николаевского царствования с ее верой в человека, в победу разума и просвещения, в прогресс и совершенствование человеческого рода. В стране наступил период, получивший название «мрачное семилетие» и длившийся до 1855 г. (смерть императора Николая I).
Правительство, напуганное событиями в Европе, особенно остро начинает реагировать на обстоятельства внутри России. Жестоко подавляются крестьянские волнения, вспыхивающие в различных концах страны. Предпринимаются различного рода усмирительные меры в отношении оппозиционных настроений у передовой части русского общества.
Люди 40-х годов, цвет русского дворянства, для которых сама идея революции была неприемлема, тем не менее очень болезненно восприняли победу реакции в Европе и разрастающуюся ситуацию политического террора в России.
Особое внимание правительство уделяет учебным заведениям, стремясь пресечь возможное и имеющее место вольнодумство профессоров и студентов. Но главными объектами, на которых сосредоточено государственное «око», являются литература и журналистика. Учреждается особый комитет во главе с князем А. С. Меншиковым для проверки упущений цензуры в периодической печати с целью искоренения «вредного направления» в литературе. Спустя некоторое время создается постоянный комитет по делам печати, известный как «бутурлинский» (по имени его председателя).
В российских журналах этого времени запрещалось даже упоминать о чем-нибудь французском – всюду мерещилась связь с революцией. Так, «Современник» не смог опубликовать роман XVIII в. «Манон Леско» аббата Прево.
Для наведения порядка в общественной жизни официальные власти не гнушались ничем в выборе охранительных средств, к примеру, как и в декабрьскую пору 1825 г., в обществе существовала система осведомительства.
В апреле 1849 г. в Петербурге был разгромлен кружок революционно настроенной молодежи, которым руководил М. В. Буташевич-Петрашевский. Под следствием находилось 123 человека, из них 21, в том числе Ф. М. Достоевский, был приговорен к смертной казни, замененной в последний момент, уже после совершения всего предсмертного ритуала, разными сроками каторги.
По традиции преследованиям подвергались писатели, публицисты, журналисты. За повести «Противоречия» и «Запутанное дело» сослан в Вятку (1848) М. Е. Салтыков-Щедрин. В 1852 г. за некролог о Гоголе (но главная причина состояла в публикации «Записок охотника») высылается в свое имение Спасское-Лутовиново И. С. Тургенев. В связи с анонимным «пашквилем» по поводу высочайшего манифеста, посвященного европейским событиям, на подозрении у III Отделения находятся Н. А. Некрасов и умирающий от чахотки В. Г. Белинский.
Однако, как и в эпоху николаевского террора, наступившего после восстания на Сенатской площади, в «мрачное семилетие» еще более активизируется духовная жизнь русского общества. Вынужденное молчание, замечает в 1849 г. Н. В. Гоголь, заставляет людей мыслить. Одним из подтверждений глубокой интеллектуально-нравственной жизни русской нации тяжелой семилетней поры является состояние литературного процесса 1848–1855 гг.
С точки зрения жанровой картины это время господства прозы, ее очеркового типа, идущего от «натуральной школы». Основные сочинения 50-х годов – «очерковые книги» самого разного плана: «Записки охотника» Тургенева, «Фрегат «Паллада»» Гончарова, севастопольские и кавказские очерки Толстого, «Губернские очерки» Салтыкова-Щедрина, «Очерки народного быта» Н. Успенского, «Очерки из крестьянского быта» Писемского, «Очерки и рассказы» Кокорева.
В середине 50-х годов в печати появляется роман «Рудин» Тургенева. Но в целом становление романного жанра произойдет позже – в самом конце 50-х – начале 60-х годов, когда в течение трех-четырех лет будут опубликованы «Дворянское гнездо», «Накануне», «Тысяча душ», «Униженные и оскорбленные», «Мещанское счастье», «Отцы и дети» и др. Так начнется величайшая эпоха русского романа, приходящаяся на 1860-1870-е годы.
«Мрачное семилетие» не стало «паузой» в литературном развитии. Это был период поисков новой дороги в литературе, новых художественных принципов изображения действительности и человека. Многие писатели уже отчетливо осознавали недостаточность объяснения человеческого характера исключительно влиянием среды. Человека формирует жизнь во всем ее многообразии. Но для того, чтобы изобразить человека в его связях с миром, требовалось освоение новых литературных жанров, которые и воплощают эти связи.
Новыми в литературе 50-х годов стали мемуарно-автобиографические жанры: трилогия Л. Толстого «Детство», «Отрочество», «Юность», «Семейная хроника» С. Аксакова, «Былое и думы» А. Герцена) и др.
Все более заметно взаимопроникновение социального и психологического начал в изображении характера героя.
К 50-м годам относятся дебюты или «второе рождение» почти всех русских писателей второй половины XIX в. И среди них не только Достоевский, Толстой, Гончаров, Тургенев, но и литераторы второго ряда: А. Левитов, Ф. Решетников, Н. Успенский и др.
Период с 1846 по 1853 год дал небывалое явление в истории литературы. Ведущие журналы вообще перестают печатать стихи. По этому поводу очень точно сказал А. И. Герцен, что после смерти Лермонтова и Кольцова «русская поэзия онемела». Однако постепенно отношение к поэзии меняется, о чем свидетельствует содержание некрасовского «Современника». Здесь начинает печататься цикл статей под общим названием «Русские второстепенные поэты», реабилитирующие поэзию. Одна из причин преодоления «равнодушия» к поэзии в 50-е годы состояла в интересе литературы этого времени к индивидуальной психологии, к человеческим переживаниям. Уже набирают силу такие поэты, как Н. Некрасов, И. Никитин, Н. Огарев, А. Майков, Я. Полонский, А. Толстой, А. Фет. Выделяются на литературном фоне поэтессы Е. Ростопчина, К. Павлова, Ю. Жадовская, разрабатывающие в поэзии мотивы женского любовного чувства. Заметным явлением становится антологическая поэзия Н. Щербины.
В 50-е годы в течение всего лишь нескольких лет был создан ряд первоклассных драматических произведений Островского. Тургенева, Сухово-Кобылина, Писемского, Салтыкова-Щедрина, Мея.
В 1852–1853 гг. заметно обострились русско-турецкие отношения; их результатом явилась Крымская война.
В 1855 г. умирает Николай I. И хотя еще не закончилась война, но вся Россия чувствовала, что со смертью Николая I завершилась большая страшная эпоха и что больше так жить невозможно.
Это чувство возникало еще ранее, в 1853–1854 гг., но переломным оказался именно 1855 г. Этот год характеризуется и самым бурным за все время войны размахом крестьянских волнений.
30 августа 1855 г. пал Севастополь – трагическое событие, ставшее кульминацией войны и приблизившее ее развязку. Позорное поражение России в Крымской войне обнаружило несостоятельность крепостнической системы, нуждающейся в незамедлительном реформировании. Правительству совершенно ясно, что дальнейшее сохранение крепостного права грозит революцией.
Из книги История русской литературы XIX века. Часть 1. 1795-1830 годы автора Скибин Сергей Михайлович Из книги Мысли о литературе автора Акутагава РюноскэЛИТЕРАТУРНОЕ, ИСКЛЮЧИТЕЛЬНО ЛИТЕРАТУРНОЕ ПРОИЗВЕДЕНИЕ, ЛИШЕННОЕ ТОГО, ЧТО МОЖНО НАЗВАТЬ «ПОВЕСТВОВАНИЕМ»Я не считаю, что самым лучшим является произведение, лишенное «повествования». И поэтому я не говорю: пишите только произведения, лишенные «повествования». Прежде
Из книги История русской литературы XIX века. Часть 2. 1840-1860 годы автораЛитературное движение 1840-х годов. В. Г. Белинский и «Натуральная школа» 40-е годы XIX в. в отечественном литературном движении стали временем прорыва к новым эстетическим горизонтам, временем сложного взаимодействия различных идейно-художественных систем и типов
Из книги История русского романа. Том 2 автора Филология Коллектив авторов --Философская публицистика 1850-1860-х годов: Герцен о судьбах России и Европы Разочарованный в Европе и европейской системе ценностей, Герцен с начала 1850-х годов – и чем дальше, тем определеннее – обращает свои взоры к России, отныне связывая с ней и только с ней (как бы в пику
Из книги История русской литературы XIX века. Часть 3. 1870-1890 годы автора Прокофьева Наталья НиколаевнаТворчество в 1830-1850-е годы В 1832 г. писатель знакомится с Н. В. Гоголем. Это событие во многом способствовало развитию его прозаического дара. В 1834 г. в свет вышел рассказ «Буран», с которого начинается отсчет нового этапа творчества С. Т. Аксакова, – этапа, который вывел
Из книги Немецкоязычная литература: учебное пособие автора Глазкова Татьяна ЮрьевнаЛитературно-общественные взгляды Салтыкова на рубеже 1850-1860-х годов В годы всеобщего подъема Салтыков разделяет серьезные упования многих русских людей на Александра II (ведь даже Герцен сразу после реформы 1861 г. будет приветствовать его именем царя-освободителя!). Он
Из книги История русской литературы XX века. Том I. 1890-е годы – 1953 год [В авторской редакции] автора Петелин Виктор ВасильевичРУССКИЙ РОМАН 1860–1870–х ГОДОВ
Из книги Наш влюбленный Пушкин автора Егорова Елена НиколаевнаГЛАВА 11 ЛИТЕРАТУРНОЕ ДВИЖЕНИЕ 1870-х ГОДОВ 1870-е годы - один из самых сложных периодов не только для русской литературы, но и для русской жизни в целом. У этого времени есть своя содержательность, а также особая структура, афористически зафиксированная H.A. Некрасовым в поэме
Из книги Жизнь Бальзака автора Робб ГрэмГЛАВА 14 ЛИТЕРАТУРНОЕ ДВИЖЕНИЕ 1880-1890-х ГОДОВ Два исторических события стоят у истоков литературной эпохи 1880- 1890 -х годов. Первое - открытие памятника A.C. Пушкину в Москве 6 июня 1880 г. и всенародные торжества, этой дате сопутствующие. Второе - убийство народовольцами 1
Из книги автораЛитература 70-90-х годов. Движение «буря и натиск» На пороге 70-х годов немецкая литература вступает в новую фазу развития. Возросшее общественное и нравственное самосознание немецкого бюргерства породило кратковременное, но интенсивное движение, получившее название
Из книги автораЧасть третья. Литературное движение 20-х годов
Из книги автораЧасть четвёртая. Литературное движение 20-х годов
Из книги автораЧасть пятая. Литературное движение 20-х годов
5. 1837-1838 - 1854-1855 гг. Слож-е теории критич. реализма на русской почве.
6. 1854-1855 - 1868-1869 гг. Расцвет русск. реализма, усложн-е формы критич. реализма.
7. 1870 - 1880-е гг. Усложнённые условия сущ-я ЛК, в кот., однако, нач-ся развитие новых течений и напр-й.
8. (Книгин) конец 1880-х - 1918 г. Появл-е первых журналов, ориент-х на новое течение литры ("Северн. вестник"), оформленное течение символизма. 1918 - закрытие всех журналов, несущих память о прошлом литры и общ-ва.
Отчетливо обозначившаяся уникальность критики 1860-х годов заключается в том, что разбор и оценка художественного произведения - ее изначальная, «природная» функция - дополняется, а часто подменяется злободневными рассуждениями публицистического, философско-исторического характера. Литературная критика окончательно и отчетливо смыкается с журналистикой. Поэтому изучение литературной критики 1860-х годов невозможно без учета ее социально-политических ориентиров.
В 1860-е годы происходит дифференциация внутри демократического общественно-литературного движения, складывавшегося в течение двух предыдущих десятилетии на фоне радикальных воззрений молодых публицистов «Современника» и «Русского слова», связанных уже не только с борьбой против крепостного права и самодержавия, но и против самой идеи социального неравенства. Высказывания «революционных демократов», - Н. Г. Чернышевского и Н. А. Добролюбова, их последователей и преемников: М. Е. Салтыкова-Щедрина, М. А. Антоновича, Ю. Г. Жуковского - вынудили даже таких пропагандистов Белинского, как И. С. Тургенев, В. П. Боткин, П. В. Анненков, покинуть журнал. Но и новые сотрудники «Современника» не доходили до той безапелляционности литературно-критических заявлений, которой прославились публицисты «Русского слова».
Общими установками на прогрессивное социально-освободительное развитие были проникнуты оригинальные общественные программы - славянофильство и почвенничество ;
на идеях либерализма – поначалу журнал «Русский вестник», фактическим руководителем которого был еще один бывший соратник Белинского, М. Н. Катков. Однако издание, ставшее знаменитым благодаря публикации самых значительных произведений конца 1850 - 1860-х годов (здесь были напечатаны «Губернские очерки», «Отцы и дети», «Очарованный странник», «Преступление и наказание», «Война и мир»), оказалось наиболее ярым противником радикализма, всяческого примирения с ним и в 1860-е годы первым встало на защиту монархических государственных оснований и исконных морально-нравственных устоев.
Общественная идейно-политическая индифферентность - явление редкоё, почти исключительное (статьи А. В. Дружинина, К. Н. Леонтьева).
Шестидесятые годы - время первичного осмысления эстетического наследия В.Г. Белинского. Критики этого времени не покушались на главные принципы его литературных деклараций: на идею о связи искусства с действительностью, осуждают либо эстетический идеализм Белинского (Писарев), либо его увлеченность социальной злободневностью (Дружинин).
Радикализм публицистов «Современника» и «Русского слова» проявился и в их литературных воззрениях: концепция «реальной» критики, разработанная Добролюбовым, учитывающая опыт Чернышевского и поддержанная (при всей вариативности индивидуальных литературно-критических подходов) их последователями, полагала «действительность», представленную («отраженную») в произведении, главным объектом критических усмотрений.
«Эстетической» критикой мы называем течение, которое стремилось к постижению авторского замысла, нравственно-психологического пафоса произведения, его формально-содержательного единства. Другие литературные группы этого периода: и славянофильство, и почвенничество, и созданная Григорьевым «органическая» критика - в большей степени исповедовали принципы критики «по поводу», сопровождая интерпретацию художественного произведения принципиальными суждениями по злободневным общественным проблемам. «Эстетическая» критика не имела, как другие течения, своего идейного центра, обнаруживая себя на страницах «Библиотеки для чтения», «Современника» и «Русского вестника» (до конца 1850-х годов), а также в «Отечественных записках», которые в отличие от предыдущей и последующей эпох не играли в литературном процессе этого времени значительной роли.
ЖУРНАЛЫ:
В 1860 г. редактором «Русского слова», основанного годом раньше, стал Григорий Евлампиевич Благосветлов (1824
-1880), сменивший не принесших изданию популярности Я. П. Полонского и А.А.Григорьева.
Сходство с мыслителями «Современника» в интерпретации базовых ценностей - о необходимости социального равенства и политических перемен - не мешало руководителю нового журнала скептически относиться к продуктивности тех направлений общественной пропаганды, которые декларировали Чернышевский и Добролюбов. Приглашенные им и работавшие под его непосредственным влиянием молодые публицисты, Д. И. Писарев и В. А. Зайцев, демонстрировали самостоятельность идеологических оснований и тактических задач ежемесячника. Ведущим сотрудником«Русского слова» быстро стал Дмитрий Иванович Писарев (1840-1868). Сумев отказаться от традиционной роли критика как скромного и обходительного толкователя литературы, которая сложилась за время его недолгой работы в «журнале для взрослых девиц» «Рассвет», Писарев-литератор нашел себя в образе бесстрашно-насмешливого скептика, подвергающего сомнению любые, даже самые авторитетные и популярные учения, эпатирующего читателя нарочитой прямолинейностью и неожиданной парадоксальностью суждений. Современному мыслителю-«реалисту», по мнению Писарева, необходимо преодолеть традиционные, априорные схемы мировосприятия и подвергнуть беспощадному анализу сложившиеся общественные и идеологические программы. При этом единственным критерием их оценки должен служить фактор полезности, понимаемой с естественно-научной, эмпирической точки зрения, в том числе и сквозь призму физиологических потребностей человека.
Безупречность крайне прагматичной, рационалистической логики принесла Писареву небывалую популярность среди молодых читателей и обеспечила доказательность его беспощадно-насмешливым высказываниям о никчемной (и, следовательно, вредоносной) деятельности публицистов «Русского вестника» («Московские мыслители», 1862), славянофильства («Русский Дон Кихот», 1862) и, по сути, всей русской философии, строящейся на умозрительных, иллюзорных основаниях («Схоластика XIX века», 1861). Иллюзией Писарев считает умеренность во взглядах, обосновывая тем самым правомерность крайних, радикальных воззрений. Отдавая должное освободительным чаяниям Чернышевского и Добролюбова, Писарев нимало не смущается расхождением с ними по некоторым принципиальным вопросам. Писарев резко расходится с Добролюбовым в оценке некоторых литературных явлений: романа Гончарова «Обломов» («Писемский, Тургенев и Гончаров»; «Женские типы в романах и повестях Писемского, Тургенева и Гончарова», обе статьи вышли в 1861 г.) и драмы Островского «Гроза» («Мотивы русской драмы», 1864). По мнению Писарева, Добролюбов, посчитавший Катерину Ка- 154 банову «лучом света в темном царстве», поддался явной идеализации героини.
Свои эстетические и литературные рассуждения Писарев подчиняет крайне утилитарным представлениям о человеческой деятельности. Единственной целью художественной словесности объявляется пропаганда определенных идей, базирующаяся на тенденциозном воспроизведении социальных конфликтов и на изображении «новых героев». Не удивительно, что любимыми произведениями Писарева 1860-х годов стали «Отцы и дети» И.С. Тургенева («Базаров», 1862; «Реалисты», 1864) и «Что делать?» Н.Г. Чернышевского («Мыслящий пролетариат», 1865), реализующие сокровенные представления Писарева о сознательной рациональной работе, нацеленной на созидание личного и общественного блага. Особое сочувствие у Писарева вызывает образ Базарова, в котором прослеживаются очевидные психологические параллели с личностью самого критика: герой Тургенева, по мысли Писарева, трагичен в своем одиночестве; его реалистический взгляд на мир не находит понимания и практического применения, его жизнь проходит впустую. Базаров особенно дорог Писареву еще и тем, что автор «Отцов и детей», будучи изначально оппонентом своего героя, невольно убедился в его превосходстве над остальными романными персонажами и искренне показал величие этой личности.
Писарев в работах «Разрушение эстетики» (1864) и «Пушкин и Белинский» (1864) рассуждает о вреде, который наносит изящное искусство молодому поколению, отрывая его от проблем реального мира и обращая к бесплодным фантазиям и иллюзиям. Пушкин, посвятивший себя изображению таких никчемных людей, как Онегин, и противопоставляющий себя «трудовому» обществу (черни), представляет собой яркий пример писателя, не обремененного элементарными навыками здравомыслия, и поэтому должен быть исключен современной публикой из круга чтения. Вся художественная литература в целом, по Писареву, не может сравниться по своей значимости с каким-либо современным естественнонаучным открытием.
РАЗНОГЛАСИЯ ЖУРНАЛОВ
В 1863-1864 гг. начался бранный диалог, который Ф. М. Достоевский саркастически окрестил «расколом в нигилистах». Существенные расхождения в позиции двух изданий неожиданно раскрылись еще в 1862 г., когда М. А. Антонович в «Современнике» и Д. И. Писарев в «Русском слове» независимо друг от друга опубликовали совершенно противоположные отклики на роман Тургенева «Отцы и дети».
И если Писарев, как уже говорилось, приветствовал появление Базарова, посчитав его ярким представителем нового поколения, то Максим Алексеевич Антонович (1835-1918) в работе «Асмодей нашего времени» увидел в герое романа пародию на молодых общественных деятелей, насмешку над современными социально-философскими исканиями.
Регулярные взаимные обвинения двух журналов начались в 1863 г., после восьмимесячной приостановки их издания. Сначала Салтыков-Щедрин, пришедший в «Современник» в 1862 г., в хронике «Наша общественная жизнь» язвительно аттестовал социально-политическую тактику, используемую «мальчишками» и «нигилистами» (имелись в виду прежде всего публицисты «Русского слова»), затем Зайцев в статье «Перлы и адаманты русской журналистики», защищая «Записки из Мертвого Дома» Достоевского от нападок Щедрина, недвусмысленно и с издевкой намекал на высокий чиновный статус последнего.
Полемика, источником которой были расхождения в понимании нюансов пропагандистской тактики, быстро превратилась в журнальную перебранку, доходившую до личных оскорблений, до взаимных обвинений в пособничестве консервативным и проправительственным силам. И несмотря на то, что в конце концов этот бесперспективный спор был прекращен, общественная репутация журналов заметно пострадала - полемика продемонстрировала явный дефицит новых продуктивных идей и обозначила кризис радикального движения . Деятельность журналов, в которых литературные вопросы все больше отходили на периферию, была запрещена правительством после покушения на Александра II в 1866 г.
ЭСТЕТИЧЕСКАЯ КРИТИКА
Несмотря на столь громкие внутренние разногласия, у приверженцев радикальных взглядов были общие противники: представители «эстетической» критики, идеологи славянофильства и почвенничества, сторонники консервативного «охранительства» из «Русского вестника» и «Московских ведомостей».
Главными оппонентами по многим литературным вопросам для журналистов «Современника» и «Русского слова» оставались представители так называемой «эстетической» критики. Бывшие соратники Белинского, составлявшие костяк «Современника» до середины 1850-х годов: И. С. Тургенев, П. В. Анненков, В. П. Боткин, А. В. Дружинин - без энтузиазма восприняли провозглашение новых эстетических принципов молодыми публицистами журнала. Тургенев, например, в письмах к Краевскому, Некрасову и др. называл диссертацию Чернышевского «гнусной мертвечиной» и «гадкой книгой». Критикам, которые, в отличие от своих молодых коллег, не склонны были рассуждать о литературе в отвлеченно-теоретическом ключе, приходилось отстаивать свой взгляд на искусство. При этом, ориентируясь на «классическую» эстетику Белинского (на его суждения начала 1840-х годов), они размышляли в рамках общих для всей эпохи эстетических воззрений: сравнивали литературу с внеэстетической «реальной» жизнью, искали в произведении типологического отражения «действительности как она есть». Однако противники «утилитарной», или, как они выражались, «дидактической» критики, освобождали литературу от необходимости служить злободневным нуждам времени, от непременного изображения сословных конфликтов, оставляли за изящной словесностью ее самостоятельное, суверенное значение.
В отличие от публицистов «Современника» и «Русского слова», которые, излагая свои убеждения, чаще отталкивались от русской литературы прежних лет, защитники эстетического подхода осваивали ее в качестве положительной основы для декларации собственных пристрастий. Их именитым единомышленником предстает Пушкин в статьях А.В. Дружинина («А.С. Пушкин и последнее издание его сочинений», 1855) и М. Н. Каткова («Пушкин», 1856). Творчество Толстого, Тургенева, Островского и даже Некрасова и Салтыкова-Щедрина демонстрирует незыблемую актуальность вневременных нравственно-психологических вопросов человеческого бытия. Настоящим символом чистой и свободной художественности становится для Дружинина, Боткина и их сподвижников поэтическое мастерство А.А. Фета.
Одним из первых за эстетические идеалы этого литературно-критического течения вступился Павел Васильевич Анненков (1813-1887), опубликовавший в 1855 г. на страницах «Современника» статью «О мысли в произведениях изящной словесности» и в 1856 г., уже в «Русском вестнике», работу «О значении художественных произведений для общества». Анненков стремится доказать, что в литературном произведении все должно быть подчинено единственной цели - выражению «художнической мысли», связанной с развитием «психологических сторон лица или многих лиц». Литературное повествование «почерпает жизнь и силу в наблюдении душевных оттенков, тонких характерных отличий, игры бесчисленных волнений человеческого нравственного существа в соприкосновении его с другими людьми». Любая «преднамеренная», отвлеченная мысль, философская или «педагогическая», искажает сущность настоящего творчества, самыми «дорогими» качествами которого являются «свежесть понимания явлений, простодушие во взгляде на предметы, смелость обращения с ними».
С другой стороны, внутренняя, «художническая» мысль, которая может иметь и «случайный» характер и которая основана на внимании к душевным мотивам человеческого поведения, к его нравственным переживаниям, как раз и является залогом индивидуальной выразительности и художественной убедительности литературного творения. Критик приводит в пример произведения Л.Н. Толстого и И.С. Тургенева, в которых серьезная и глубокая мысль «почти всегда скрыта в недрах произведения и развивается вместе с ним, как красная нитка, пущенная в ткань». Художественный смысл таких литературных образцов, как «Горе от ума» или «Евгений Онегин», по мнению Анненкова, является залогом и чисто «педагогической» пользы их для общества.
Столь же подчиненный характер должны иметь в литературном творении и качества «народности». Критик, который ищет в произведении эти черты, игнорируя его художественные достоинства, совершает ошибку, поскольку извлекает часть из целого: только истинный художник способен быть по-настоящему народным, проникая в глубины национальной нравственности. Защищая этико-психологический аспект художественной литературы как главный критерий оценки и самого произведения, и его героев, Анненков не соглашается с категоричностью приговоров, выносимых «реальной» критикой героям тургеневских произведений 1850-х годов. В статье «О литературном типе слабого человека» (1858), полемически откликающейся на работу Н.Г. Чернышевского «Русский человек на rendez-vous», критик стремится расширить восприятие того социального феномена, который воплощен в образе главного героя повести «Ася»: люди размышляющие, умеющие сомневаться в себе и в окружающих, играют важную роль в жизни общества. «<...> мы все-таки продолжаем думать, что между людьми, которые зачисляются и сами себя зачисляют в разряд мнительных, будто бы лишенных способности долго и сильно желать, только и сберегается еще настоящая, живая мысль, отвечающая нуждам современного образования». Тип «слабого» человека «возбуждает все запросы, поднимает прения, затрагивает предметы с разных сторон, копошится в изысканиях для подтверждения какой-либо общеблагодетельной мысли, силится устроить жизнь наукой и наконец представляет в свободном творчестве поверку настоящего и стремления к поэтическому идеалу существования».
В рецензии на «Дворянское гнездо» (1859) Анненков протестует и против прямолинейного сопоставления героев с абстрактными общественными идеалами, предлагая собственное психологическое прочтение романа.
Литературно-критическая деятельность Анненкова и Боткина, несмотря на оригинальность и убедительность их статей, оставалась эпизодической. Наиболее плодовитым и последовательным представителем «эстетической» критики был Александр Васильевич Дружинин (1824-1864), который уже в 1856 г. из-за разногласий с Чернышевским покинул «Современник» и сменил О. И. Сенковского на посту редактора «Библиотеки для чтения». Позиция Дружинина-кри- тика во второй половине 1850-х годов - это позиция профессионала и ценителя, обладающего незаурядным эстетическим и литературным кругозором, умеющего неподдельно восхищаться появлению новых талантливых произведений и в то же время сохраняющего, в русле англоманского джентльменства, невозмутимую корректность при обращении к дискуссионным вопросам литературной современности. Дружинин, как впрочем и его единомышленники, старается уклониться от прямой полемики, предлагая позитивное решение спорной проблемы и лишь вторым планом высказывая решительное несогласие с мнениями оппонентов.
Одним из самых талантливых творцов современной литературы Дружинин признает Островского, который создал целую галерею правдивых и поэтически одушевленных картин народной жизни, «живых и верных действительности типов». Образы «бедной невесты» Марьи Андреевны, Любима Торцова из комедии «Бедность не порок», сцена святочного вечера в этой же пьесе демонстрируют, по мнению автора статьи «Сочинения А. Островского» (1859), глубокое проникновение драматурга в тайны национального самосознания и вынуждают критика необычайно резко возражать хулителям «ретроградности» Островского. Новаторским достижением писателя, по Дружинину, является язык персонажей, совершенный как в своей правильности, выразительной силе, так и в точности создания образов.
