Краткое содержание произведения история пугачевского бунта. История пугачевского бунта и вымышленное повествование в романе А

Долгое время А.Пушкин собирал и тщательно работал над материалом о предводителе мятежного народного восстания Емельяне Пугачеве. Он был ему очень интересен, так как это оказалось самое крупнейшее в истории Российского государства мятежное восстание, поэтому это так интересно было опальному поэту. Изучив это интересное историческое явление в русской жизни, он смог создать свою неповторимую повесть «Капитанская дочка», где показывается и судьба его родины, да и всего народа Руси. Поэтому именно о содержании этой пушкинской повести можно сказать, что оно наполнено философски глубокое, имеет исторический, а также и глубочайший нравственный смысл.

По сюжету основная линия пушкинской повести - это, естественно, мятежное восстание Е.И. Пугачева. Начало произведения повествует о детстве главного героя, об образовании и о родителях. Но это только первые несколько глав, а затем это умиротворенное и спокойное повествования нарушается самим автором, который вводит в действие своего романа Емельяна Пугачева. И теперь жизнь персонажей определяет крестьянин - бунтарь Емельян Пугачев. И автор показывает, как оказывается страшна эта «пугачевщина». Из истории российского государства известно, пугачевский бунт оказался самым страшным, порой жестоким, но широким по своему размаху. И эту атмосферу, которая царит в его стране, старается передать и автор произведения.

Но в пушкинском романе сначала возникает просто образ народа, мятежного и волнующего, но возникает он сначала очень слабо, практически из разговоров. Но все события развиваются, набирая скорость, и вскоре все действия происходят стремительно и быстро. Особенно, когда капитан Миронов получает письмо о начале крестьянского бунта, которым управляет смутьян Пугачев.

Александр Пушкин пишет о том, как волнуется русский народ: крестьяне ропщут, но этот гневный ропот не может найти выхода. И вот в это самый подходящий момент появляется Пугачев. Но кто же он такой? Емельян Пугачев выдает себя за императора. Он дает понять, что он- Петр III. Оказывается вроде бы просто: он просто оказывается в том месте, когда нужно и когда для этого подходящее время наступает. Пугачев - сильная личность. Он наделен всеми качествами, которые необходимы для лидера, поэтому он так легко смог поднять за собой народные массы и возглавить это мятежное движение.

Интересно пушкинское описание того, как после осады Белогорской крепости, которой управлял капитан Миронов, и где проходил службу пушкинский герой Петруша, вступает в город и сам Пугачев. Весь народ с хлебом, как принято, да с солью радостно выходят, чтобы с уважением встретить его, считая освободителем. Они даже поклон бьют ему с уважение, до земли, а в поселении в его честь звонят колокола. Несмотря на то, что он предводитель восстания, его народ встречает как настоящего, а не лжеимператора. Но автор показывает и другую сторону этого восстания. И этот предводитель мятежников уже выглядит совсем по - другому, когда он жестоко расправляется с офицерами, которые были - то уже стары и имели множество заслуг перед своей родиной. Эта же участь постигает и беззащитную женщину, жену коменданта крепости - Василису Егоровну.

Но как бы это ни было удивительным, но народ Пугачева за убийство не презирают и не думают осуждать. А ведь офицерский состав, да и беззащитная и уже пожилая женщина ни в чем не были перед ними виноваты. Кроме того, их в городе все прекрасно знали, уважали за их доброту и отзывчивость, ценили, но почему-то в тот момент не вспомнил и не проявил хотя бы к ним жалости или сострадания. И в эту последнюю минуту для этих людей минуту о никто даже не подумал. О них все забыли, увлеченные Пугачевым. И эту казнь над супружеской четой Мироновых и старого офицера Ивана Игнатовича все приняли как неизбежную меру. И это отчетливо показывает беспощадность восстания, его жестокость.

Но дальше автор не пытается оправдать как-то Пугачева и жестокость его восстания, он наоборот показывает, что предводитель мятежников начинает пить вместе со своими товарищами. Но все-таки Пушкин утверждает в своей повести мысль о том, что и среди восставших есть крепкие взаимоотношения, есть и товарищество. А самое главное, у этих людей есть общая идея, цель и даже огромнейшая уверенность в своих силах.

И Петр Гринев становится невольным свидетелем отношений между мятежниками, когда присутствует и при их пире, и на «совете», в котором принимали участие лишь самые приближенные: это сам Пугачев, Белобородов и Хлопуша, известный многим каторжник. И Емельяна Ивановича читателям видит уже в совсем другом свете. Так, автор рисует его решительным человеком, у которого есть принципы. Он, прежде всего, народный защитник.

И Хлопуша, который смог сбежать с каторги, тоже представлен писателем умным и дальновидным политиком. Он расчетлив, но о честности придерживался своих правил. Так, он считал, что с противником стоит сталкиваться в честном и открытом поединке. И третий участник совета, Белобродов, выступает как яркий и ярый противник дворянства. Это ему предложить мысль о том, чтобы казнить всех дворян, которые попадают к ним в плен. И ему все равно, какими личностными качествами они обладают.

Александр Пушкин прекрасно показывает всех трех руководителей этого восстания, обрисовывая их не только ярко, но с определенными индивидуальными чертами. У них всех одинаковое представление о справедливости в мире, и это их объединяет. В повести есть глава, которая указывает на то, что путь Пугачева закончиться трагично, так же, как и его дело. Емельян рассказывает о своем желании идти на Москву, но тут же сам признается, сожалея, Петруше Гриневу, что у него есть люди, которые могут предать при удобном случае, которым он совсем не доверяет и он сильно этого боится. Так автор показывает, что Пугачев, несмотря даже на то, что видит, что его борьба будет подавлена, все-таки не считает ее совсем уж лишенной смысла.

А сам Емельян Пугачев, по мнению автора, помогает показать народный характер, желания и надежды народа. И даже если это восстание потерпит поражение, то оно обязательно должно было свершиться, чтобы понять, что история всегда будет на стороне человека, стремящегося к свободе. Народ, стремящийся к свободе, должен бороться за свою свободу и права. Автор восхищается такими бунтарями, показывая вполне реалистические картины бунта. Но при этом автор не собирается утаивать или скрывать того, что в этом бунте было и много темных сторон. Это и грабежи, и неоправданная жестокость.

И автор, называя бунт бессмысленным, жестоким и беспощадным, все-таки указывает на его огромное и важнейшее значение. Он прекрасно понимает, какова роль народа в истории, и пытается в своем стихотворении ее раскрыть и показать. На сегодняшний день эта необычная пушкинская повесть является одним из самых замечательных произведений литературы, повествующий о необычном восстании крестьян.

Логинов Степан

Работа в заочном туре олимпиады "Покори Воробьевы горы" 2012 г. Обратите внимание на вступление - это образцово выполненное обоснование выбора темы . Обоснование - то, что требуют в эссе на олимпиадах Покори Воробьевы горы и Ломоносов в МГУ.

Скачать:

Предварительный просмотр:

А. С. Пушкин о причинах пугачевского восстания (по "Капитанской дочке" и "Истории Пугачева")

Вступление

Тема "А. С. Пушкин о причинах пугачевского восстания" представляется мне особенно интересной по ряду причин.

Во-первых , это необходимость анализа двух разнотипных источников, вышедших из под пера одного автора - исследовательского исторического труда ("Истории Пугачева") и художественного произведения ("Капитанская дочка").

С одной стороны мы имеем для анализа труд историка первой трети XIX века ("История Пугачева" опубликована в 1834 году под названием "История пугачевского бунта"), когда еще не существовали современных подходов к исследованию исторических событий и процессов, но уже было понимание того, что историк должен опираться на как можно большее количество разнообразных источников, анализируя и сопоставляя их. Пушкин с гордостью отвечает в на критику своего труда: "Я прочел внимательно все, что было написано о Пугачеве, и сверх того 18 толстых томов in folio разных рукописей, указов, донесений и проч. Я посетил места, где происходили главные события эпохи, мною описанной, поверяя мертвые документы словами еще живых, но уже престарелых очевидцев и вновь поверяя их дряхлеющую память историческою критикою". Пушкин привлек к составлению своей истории документы государственных архивов (впервые повелением Николая I частное лицо было допущено в госархивы!), фольклорные источники, воспоминания очевидцев из самых разных социальных слоев. Любопытная деталь: стремясь быть беспристрастным, Пушкин все-таки поддается обаянию героев своего исторического труда. Так, он скрывает в "Пугачевском бунте" тот факт, что комендант Ниже-Озерной крепости был пьян, когда мужественно вел себя перед лицом гибели. "Я не решился того сказать из уважения его храбрости и прекрасной смерти", - написал Пушкин в "Замечаниях", которые представил Николаю I...

С другой стороны, мы имеем для анализа пример художественного осмысления темы пугачевского бунта. "Капитанская дочка" была задумана раньше "Истории", но написана позже и опубликована в 1836 году. Опираясь на свои исследования, А. С. Пушкин силой таланта прозревает события недавнего прошлого, дает личное понимание характеров исторических и вымышленных (но типических для эпохи) персонажей и мотивов их поведения.

В "Капитанской дочке" и "Истории Пугачева" мы имеем удивительную возможность получить из одних и тех же рук и документ, и выдающееся произведение художественной литературы. Это, безусловно, привлекает.

Во-вторых , в этой теме привлекает (не меньше, чем характер источников, а, пожалуй, еще больше), личность автора - гения русской литературы, одного из самых образованных и умных людей своего времени. Взгляд А. С. Пушкина на любое событие чрезвычайно интересен, поскольку это взгляд человека, умеющего думать самостоятельно, интересно, глубоко. Взгляд гения.

В-третьих , А. С. Пушкин обращается в этих произведениях к одной из самых трагических страниц русской истории, к самому страшному на тот момент социальному столкновению в России - пугачевскому бунту. Пушкин, по сути, является первым историком бунта, первым, кто подошел к теме, опираясь на серьезный массив собранных свидетельств и документов в "Истории Пугачева". И Пушкин первый, кто серьезно попытался осмыслить пугачевщину в художественном произведении. "Капитанская дочка" остается непревзойденным литературным шедевром об эпохе.

Основная часть

Будучи дворянином и человеком чести, Пушкин подходит к рассмотрению истории крестьянской войны с позиции, характерной для человека своего сословия. Пугачевская "сволочь" и "всякий сброд" не вызывает у него симпатии - и по причине крайней жестокости пугачевцев, и по причине нарушения порядка, хранителем которого является дворянство. Но будучи человеком способным мыслить критически, Пушкин понимает, что у пугачевского бунта, каким бы "бессмысленным и беспощадным" он ни был, есть причины, есть основания. Как иначе могло быть, что "довольно было появления двух или трех злодеев, чтобы взбунтовать целые области"? Как могло быть так, что оставшись с тремястами яицкими казаками в июле 1774, уже в августе Пугачева имел войско из двадцати тысяч? Почему "жители ожидали его с нетерпением"? ("История Пугачева")

Для Пушкина, как мне кажется, причины пугачевщины очевидны и, в отличие от современных историков, он не выделяет эти причины отдельной темой ни в "Истории Пугачева", ни, тем более, в "Капитанской дочке". Современный историк не просто выделил бы отдельный раздел в своей монографии для исследования причин столь масштабной крестьянской войны, но и систематизировал бы эти причины в зависимости от социальных и этнических групп участников бунта. Для Пушкина же, повторюсь, причины настолько очевидны, что он их не выделяет особо. (Конечно же, надо помнить о том, что в пушкинскую эпоху еще не сложился тот формат исторических исследований, который принят в наше время). В чем видит Пушкин главную причину бунта можно судить по следующим отрывкам.

В главе, которая не вошла в окончательную редакцию "Капитанской дочки" мы можем обнаружить очень показательное рассуждение Гринева (Буланина): "Участь родителей моих не... ужасала меня...Я знал, что матушка была обожаема крестьянами и дворовыми людьми, батюшка...был также любим, ибо был справедлив и знал истинные нужды подвластных людей". Если бы все помещики были такими разумными и по-отечески заботливыми по отношению крестьянам, восстание было бы невозможно. Мне кажется, таково мнение Пушкина. Этот художественный вымысел "Капитанской дочки" связан с документальной "Историей Пугачева", где Пушкин неоднократно сообщает о фактах, когда крестьяне и солдаты спасали своих господ и командиров, заступались за них перед Пугачевым в тех случаях, когда господа были достойными людьми.

Напротив, в шестой главе "Капитанской дочки" описан некий "башкирец" , участник восстания 1741 года, у которого отрезаны нос, уши и язык. Персонаж этот вызывает ужас и сочувствие из-за проявленной к нему жестокости.

Вот она - важнейшая причина, по мнению Пушкина - жестокость и несправедливость тех, кто должен быть справедлив и "знать истинные нужды подвластных людей". В уста Гринева Пушкин вкладывает следующие слова: "Молодой человек! если записки мои попадутся в твои руки, вспомни, что лучшие и прочнейшие изменения суть те, которые происходят от улучшения нравов".

Итак, первейшая причина крестьянской войны и ее масштабности по мнению Пушкина - жестокие нравы дворянства XVIII века, их безответственность и несправедливость по отношению к подвластным людям.

Второй причиной, которую рассматривает Пушкин (ей он уделяет внимание в "Истории Пугачева"), является некомпетентность, коррумпированность, лживость и подлость чиновников Российской империи XVIII века. Особенно на низшем и среднем уровне.

Об этой причине Пушкин сообщает уже в первой главе "Пугачева": с "самого 1762 года...яицкие казаки начали жаловаться на различные притеснения, ими претерпеваемые от членов канцелярии, учрежденной в войске правительством: на удержание определенного жалования, самовольные налоги и нарушение старинных прав и обычаев рыбной ловли. Чиновники, посылаемые к ним для рассмотрения жалоб, не могли или не хотели их удовлетворить".

Следующая причина, которую можно увидеть в сочинениях Пушкина, посвященных пугачевскому бунту, это харизматичность предводителя восставших, сила его характера, соответствие характера Пугачева народным представлениям о том, каким должен быть истинный атаман, который борется за "волю". "Ты взбунтовал нас", - говорят ему башкиры. Пугачев рассылает "возмутительные письма", которые, по мнению Пушкина написаны грубым, но очень ярким языком: "воззвание написано было в грубых, но сильных выражениях и должно было произвести опасное впечатление на простых людей", - пишет Пушкин в "Капитанской дочке." В замечаниях к "Пугачеву" он отмечает: "возмутительное воззвание Пугачева есть удивительный образец народного красноречия, хотя и безграмотного".

Пугачев ведет себя, как настоящий разбойничий атаман - если жесток, так до крайности, если милостив, то в своем милосердии готов пощадить любого. Он разбрасывает перед народом деньги, он крепко пьянствует и дольше всех может париться в бане, он "грабя казну и достояние дворян...не касаясь крестьянской собственности", и он - неуловим. Народ видит в нем почти фольклорного героя. Пушкин обращает внимание на то, что и через 60 лет после бунта казаки привязаны к памяти Пугачева. "Он для тебя Пугачев, - отвечал мне сердито старик, - а для меня он был великий государь Петр Федорович". Такую фразу записывает Пушкин за старым казаком.

Итак, по моему мнению, Пушкин считает еще одной причиной восстания личность его предводителя - человека яркого, умного и жестокого.

Заключение

Опираясь в качестве основных источников на "Историю Пугачева" и "Капитанскую дочку", можно сделать следующие выводы относительно того, что думал А. С. Пушкин о причинах пугачевского восстания.

Во-первых , жестокость помещиков, чиновников и военных командиров к своим крестьянам и подчиненным. Вместо того, чтобы управлять справедливо и воспринимать свое высокое положение, как обязанность заботиться о нижестоящих и зависимых людях, дворянство екатерининской эпохи упивалось своей безнаказанностью (ведь даже жаловаться на помещиков крепостным было запрещено в 1767 г!) и в большинстве своем было жестоко и несправедливо к крепостным, казачеству, иноверцам, которые и составили основную массу восставших. Эта жестокость и неразумность вышестоящих стала причиной столь быстрого и масштабного распространения восстания.

Во-вторых , взяточничество, самоуправство и несправедливость чиновников (особенно в медвежьих углах Российской империи) послужили еще одной причиной восстания. Этот факт отмечен и авторами XVIII века, такими как Фонвизин, Новиков, Радищев...

В-третьих , важнейшей причиной масштабности восстания послужило наличие у восставших такого мощного и талантливого лидера, как Емельян Пугачев.

Любопытно, что в целом выводы Пушкина совпадают с мнением современных историков относительно причин восстания. Интересно, что рассматривая восстание с позиции дворянина и помещика, Пушкин оказался настолько наблюдателен и талантлив, что сумел выработать независимый взгляд на причины пугачевского бунта.

Вывод Пушкина относительно итогов восстания тоже абсолютно совпадает с тем, что пишут о восстании Пугачева в наше время: "Пугачевский бунт доказал правительству необходимость многих перемен".

Таким образом, изучая произведения Пушкина, связанные с пугачевским восстанием, можно обнаружить, что Пушкин был серьезным, вдумчивым историком, умевшим анализировать исторические события и делать на анализе исторических источников правильные выводы. В его исторических трудах мы к тому же видим удивительное сочетание таланта историка и великого писателя.

МИНИСТЕРСТВО ОБРАЗОВАНИЯ И НАУКИ РФ

МОСКОВСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ ОБЛАСТНОЙ УНИВЕРСИТЕТ

КУРСОВАЯ РАБОТА

А.С. Пушкин как исследователь в работе над «Историей Пугачёвского бунта».

Студента 2 курса

очного отделения

факультета истории,

политологии и права

Волкова С.И.

Научный руководитель:

к.и.н., доц. Соловьёв Я.В.

Москва, 2009

Введение 3

ГЛАВА I. Причины обращения Пушкина к теме Пугачёвского бунта 9

ГЛАВА II. Работа Пушкина над исследованием Пугачёвского бунта 18

ГЛАВА III. Общая оценка Пушкина как исследователя 29

Заключение 37

Список использованной литературы и источников 40

Введение

Актуальность темы исследования

Тема курсовой работы «А.С. Пушкин как исследователь в работе над «Историей Пугачёвского бунта» актуальна, прежде всего, тем, что творчество Александра Сергеевича Пушкина ассоциируется в современном неспокойном обществе у широких масс исключительно с его литературной деятельностью; а, надо сказать, что творчество Пушкина было намного шире и глубже. Мало кто знает о том, что А.С. Пушкин в последние, самые трудные в жизни и творчестве годы успел проявить себя в качестве незаурядного историка-исследователя. О том, как происходило становление великого поэта и писателя в новом качестве; какой именно вклад он внёс в историческую науку; как Пушкиным осуществлялась исследовательская работа на примере одного из его исторических трудов – «Истории Пугачёвского бунта» – повествует данная работа.

Хронологические рамки изучаемого периода

Тема курсовой работы охватывает период жизни и творчества А.С. Пушкина с 1830 по 1836 гг.

Обзор источников и литературы

Анализ проблемы исследовательской деятельности Пушкина в работе над «Историей Пугачёвского бунта» не получил широкого распространения в исторической науке.

Источники, которые сохранили сведения об исследовательской работе Александра Сергеевича Пушкина над «Историей Пугачёвского бунта», довольно немногочисленны.

Они собраны, преимущественно, в различных изданиях Полного собрания сочинений А.С. Пушкина: наиболее подробную информацию об исследовательской работе великого писателя над «Историей Пугачёвского бунта» мы получаем из IX тома большого академического издания сочинений Пушкина .

Источники, сохранившие сведения о данной исследовательской работе А.С. Пушкина, можно разделить на несколько категорий:

К первой категории относятсяофициальная переписка поэта (переписка Пушкина с А.Х. Бенкендорфом и А.И. Чернышёвым) и переписка с близкими и друзьями (письма жене во время путешествия по «пугачёвским» местам, письмо А.С. Пушкина В.Д. Вольховскому о трудности работы с официальными документами времён Пугачёвского восстания, письмо А.С. Пушкина П.А. Вяземскому о восстании военных поселенцев и крестьян);

Ко второй – воспоминания, дневниковые записи, рецензии Пушкина на произведения других авторов (воспоминания и мемуары А.С. Пушкина о работе над «Историей Пугачёвского бунта», рецензия Пушкина от 1836 г. на «Собрание сочинений Георгия Кониского…»);

К третьей – официальные документы современников Пушкина (донесение сергачского земского исправника Нижегородской губернии от 11 октября 1833 г. о Пушкине).

Более подробный анализ источников я проведу в основной части работы.

Хотелось бы вкратце остановиться на вопросе степени изученности данной проблемы в отечественной историографии.

Генрих Петрович Блок(1888 – 1962 гг.) – автор монографии «Пушкин в работе над историческими источниками» – кандидат филологических наук, старший научный сотрудник Словарного отдела ИЛИ РАН (ЛО ИЯ АН СССР) в 1950-60-х гг. В своём труде «Пушкин в работе над историческими источниками» Г.П. Блок поставил перед собой следующую задачу: изучить исследовательское мастерство Пушкина и стилистические особенности его изложения «Истории Пугачёва». Тщательному анализу подвергнуты сочинения о Пугачёве на иностранных языках, из которых он взял много явных и скрытых цитат (роман «Ложный Пётр III», публикация Бюшинга, книги Шерера, Танненберга, Кастера, Тука, Бергмана и др.).

Анна Ильинична Чхеидзе – доктор филологических наук. В качестве докторской диссертации А.И. Чхеидзе защищала научный труд на тему «История Пугачёва» А.С.Пушкина» ; данная книга представляет собой несколько сокращённое изложение этой диссертации. В ней поставлены и изучены практически все основные вопросы, связанные с пушкинской «Историей Пугачёвского бунта»: предпосылки обращения Пушкина к теме Пугачёвского восстания, работа Пушкина над историческими источниками и архивными материалами, история создания текста «Истории Пугачёвского бунта», сопоставление «Истории Пугачёва» с изображённой в ней исторической действительностью и т.п.

Лев Владимирович Черепнин (1905 - 1977 гг.), историк, академик АН СССР. В работе «Исторические взгляды классиков русской литературы» Л.В. Черепнин весьма обстоятельно разбирает исторические труды Пушкина, обстановку, в которой он их создавал, детально прослеживает процесс становления Пушкина в качестве историка-профессионала и, в частности, блестящее использование метода критики источников при работе с историческими материалами. Л.В. Черепнин отмечает и тот факт, что А.С. Пушкин одним из первых в российской исторической науке стал привлекать устные свидетельства современников исторических событий: казанских стариков современников событий Пугачёвского восстания, 75-летней казачки, жившей в Берде и ясно помнившей то время.

Реджинальд Васильевич Овчинников (род. 1926 г.) – историк и литературовед, ведущий научный сотрудник Института российской истории Российской Академии наук; автор исследований документальных, мемуарных, эпистолярных и фольклорных источников произведений Пушкина «пугачёвского» цикла («Истории Пугачёва» и «Капитанской дочки»). Им опубликованы книги «Пушкин в работе над архивными документами («История Пугачёва»)» , «Над «пугачёвскими» страницами Пушкина» (М., 1981), «За пушкинской строкой» (Челябинск, 1988), а также статьи и очерки, освещающие поездку Пушкина в Поволжье и Оренбургский край, где он встречался и беседовал с престарелыми современниками Пугачёвского восстания. Отдельные стороны работы Пушкина над документами того времени затрагиваются в источниковедческих монографиях исследователя – «Манифесты и указы Е.И.Пугачёва» (М., 1980), «Следствие и суд над Е.И. Пугачёвым и его сподвижниками» (М., 1995).

Монография Р.В. Овчинникова «Пушкин в работе над архивными документами («История Пугачёва»)» посвящена вопросу о первоисточниках «Истории Пугачёвского бунта». Заслуга автора заключается в том, что он впервые осуществил кропотливую работу по определению всех архивных документов, которые были в распоряжении А.С. Пушкина во время его работы над «Историей Пугачёвского бунта», и воспроизвёл её в полном объёме в своём труде, а также включил в свою работу полный обзор связанных с Крестьянской войной 1773 – 1775 гг. фондов архивов, по тем или иным причинам не использованных А.С. Пушкиным. Это во многом позволяет судить о степени осведомлённости великого русского писателя.

Генрих Николаевич Волков (1933 – 1993 гг.) – доктор философских наук, публицист. Г.Н. Волков в своей работе «Мир Пушкина: личность, мировоззрение, окружение» предпринимает попытку воссоздать социально-психологический портрет А.С. Пушкина, вскрыть истоки формирования его мировоззрения, показать, чем обязана Россия многогранному гению Пушкина. Александр Сергеевич Пушкин был не только великим поэтом, но и мыслителем с особым, сложным мировоззрением, прозорливым историком, человеком государственного ума. Генрих Волков пытался раздвинуть рамки изучения социально-исторического фона жизни и творчества поэта, понять его в связи с «духом времени». Интересный факт из книги. Г.Н. Волков проводит сравнение диалога Николая I с Пушкиным по поводу возможного участия последнего в восстании декабристов и службы на пользу самодержавия и Гринёва с Пугачёвым из «Капитанской дочки»: «Гринёв не обещал «самозванцу» не служить против него, и «тёмный мужик» оценил это как акт настоящего мужества и отблагодарил за это. Пушкин «законному» властителю империи в конце концов такое обещание дал, но тот до самого конца терзал поэта, требуя благодарности и покорности за то, что «отпустил».

Наталья Борисовна Крылова – главный библиотекарь Челябинской областной библиотеки в конце XX – начале XXI вв., автор статьи «Над «пугачёвскими» страницами Пушкина» . Не являясь профессиональным историком, она, тем не менее, опираясь на труды специалистов по данной теме исследования (Р.В. Овчинникова, Г.Н. Волкова и др.), сумела достаточно ярко и подробно описать знаменитое путешествие А.С. Пушкина по «пугачёвским» местам Урала (в частности, его поездку в Уральск), чем обогатила современную литературу рядом интересных фактов. К примеру, Н.Б. Крылова рассказывает о беседе в гостях у войскового атамана Василия Осиповича Покатилова с современниками событий Пугачёвского восстания и их потомками: с местными старожилами-казаками Червяковым и Дмитрием Денисовичем Пьяновым, сыном человека, укрывавшего у себя в конце 1772 г. на протяжении недели Е.И. Пугачёва.

Подробнее данные труды будут проанализированы в основной части моей работы.

Цель и задачи исследования

Данная тема является одной из относительно новых в исторической науке.

Объектом исследования является деятельность Пушкина как историка-исследователя в целом.

Предмет исследования – А.С. Пушкин как исследователь в работе над «Историей Пугачёвского бунта». Цель исследования – анализ проблемы исследовательской деятельности Пушкина в работе над «Историей Пугачёвского бунта» в исторической науке.

Можно выделить следующие задачи исследования:

Замечания по работе

Курсовая работа состоит из трёх глав: «Причины обращения Пушкина к теме Пугачёвского бунта», «Работа Пушкина над исследованием Пугачёвского бунта» и «Общая оценка Пушкина как исследователя».

ГЛАВА I . Причины обращения Пушкина к теме Пугачёвского бунта

Жизнь и творчество Александра Сергеевича Пушкина попали на переломный период российской и мировой истории. Конец XVIII – первая половина XIX в. были заполнены, по словам Л.В. Черепнина, «острой классовой и политической борьбой, в ходе которой менялись социальный строй и международные отношения в Европе» .

Речь идёт как о Великой французской буржуазной революции, так и о её последствиях: наполеоновских войнах; революциях и национально-освободительных движениях, прокатившихся по ряду стран Европы и Северной Америке; и, наконец, Июльской буржуазной революции 1830 г. во Франции, которая оказала, в свою очередь, влияние на национально-освободительные движения в Бельгии и Польше.

В России же на этот период приходится постепенный упадок феодально-крепостнического строя. В первой половине 70-х гг. XVIII в. Российская империя подверглась такому грозному потрясению, как Крестьянская война под предводительством Е.И. Пугачёва. На конец XVIII столетия приходилась деятельность русского революционера А.Н. Радищева, выступившего с призывом к ликвидации самодержавия и крепостного строя.

Отечественная война 1812 г. способствовала росту национального самосознания, расколу общества на различные политические группировки. Революционно-настроенные представители одной из них – декабристы – организовали восстание на Сенатской площади 14 декабря 1825 г. против действующей власти. Затем в эпоху так называемой «николаевской реакции» общественная мысль на какое-то время стихла, пока в 30-е гг. XIX в. не начали возникать новые революционные кружки, членами которой становились, в частности, разночинцы .

Александр Сергеевич Пушкин всегда старался быть в курсе событий, происходивших в России и Европе.

Незадолго до времени описываемых в данной работе событий А.С. Пушкин пережил тяжелейшую личную трагедию, потеряв своих близких друзей – участников восстания декабристов. Тем не менее, Пушкин обратился к исследованию прошлого России.

Тема истории Пугачёвского бунта была подсказана Пушкину современными ему условиями российской действительности.

На первую половину XIX в. пришлось огромное количество стихийных выступлений крестьянства и военных поселенцев. Особенно они участились в 30-е гг., достигая, по выражению А.И. Чхеидзе, «местами таких размеров, что в правительственных кругах и в широких кругах дворянского общества возникали опасения «новой пугачёвщины» .

По сведениям исследователя крестьянского вопроса В.И. Семевского, «крестьянских волнений в царствование императора Николая I всего было 556…

В первое четырёхлетие было всего 41 волнение, с 1830 по 1834 – 46 волнений, с 1835 по 1839 – 59…» . Среди губерний, на которые приходилось наибольшее количество восстаний, В.И. Семевским упоминаются Тверская, Московская и Новгородская губернии.

В 1830 г. в России вспыхнула и быстро распространилась на территории империи эпидемия холеры (вплоть до Петербурга). Правительство оказалось практически беспомощным в борьбе со страшной эпидемией: карантины, введённые им, организовывались настолько неумело, что они не могли препятствовать распространению эпидемии. Карантины препятствовали также и нормальному проведению торговых операций, что, в свою очередь, затрудняло своевременную доставку продовольствия и, соответственно, вызывало голод.

По мнению А.И. Чхеидзе, всё «это крайне волновало народ и заставляло его прибегать к самозащите от «помощи» правительства» .

В 1831 г. в городе Старая Русса (неподалёку от Петербурга) вспыхнуло восстание военных поселенцев, которое стремительно распространилось на соседние губернии. Последствием данных волнений стала отставка Аракчеева. Военные поселения же были сохранены.

Вот как описывал вверенное ему хозяйство бывший в то время начальником старорусских военных поселений генерал-майор Маевский: «Представьте дом, в котором мёрзнут люди и пища; представьте сжатое помещение, – смешение полов без разделения; представьте, что корова содержится как ружьё, а корм в поле получается за 12 вёрст; что капитальные леса сожжены, а на строение покупаются новые из Порхова, с тягчайшей доставкою: что для сохранения одного деревца употреблена сажень дров для обстановки его клеткою, и тогда получите вы понятие о государственной экономии. Но при этом не забудьте, что поселянин имеет землю по названию; а общий образ его жизни – ученье и ружьё».

После того как восстание вспыхнуло в Старой Руссе, оно перекинулось на новгородские поселения. Бунтовщиков поддержали дивизии гренадёров. Петербург находился под угрозой, так как восставшие в любой момент могли двинуться на столицу.

Пушкин внимательно следил за текущими событиями. В августе 1831 г. А.С. Пушкин в письме своему приятелю П.А. Вяземскому сообщал следующее: «… ты, верно, слышал о возмущениях Новгородских и Старой Руси. Ужасы. Более ста человек генералов, полковников и офицеров перерезаны в новгородских поселениях со всеми утончениями злобы… 15 лекарей убито; спасся один при помощи больных, лежащих в лазарете; убив всех своих начальников, бунтовщики выбрали себе других – из инженеров и коммуникационных… Но бунт Старо-Русский ещё не прекращён. Военные чиновники не смеют ещё показаться на улице. Там четверили одного генерала, зарывали живых и проч. Действовали мужики, которым полки выдали своих начальников. – Плохо, Ваше сиятельство. Когда в глазах такие трагедии, некогда думать о собачьей комедии нашей литературы».

Данный мятеж был с большим трудом подавлен, правительство превзошло восставших в жестокости и изуверстве .

Тема простого народа была неразрывно связана с крестьянскими бунтами, она же и стала одной из важнейших тем, исследованных Пушкиным как историком. По мнению А.И. Чхеидзе, мысль о роли народа в борьбе с крепостническим строем возникла ещё в 20-е гг., теперь же она углублялась и подвела Пушкина к постановке вопроса о крестьянском восстании как одной из форм борьбы с «создавшимися невыносимо тяжёлыми условиями» .

Вольнолюбивый дух, которым проникнуто всё творчество Пушкина и, в частности, его исторические труды, выразился не только в критике деспотизма, но и, по мнению Л.В. Черепнина, нашёл своё проявление в том, что «писатель посвятил своё творчество героям, о которых дворянские историки предпочитали умалчивать… а именно предводителям крестьянских войн – Степану Разину, Емельяну Пугачёву» . В письме к своему брату Пушкин называл Степана Разина единственным поэтическим лицом русской истории. Александр Сергеевич собирал песни о Разине и сравнивал его с Пугачёвым, говоря о том, что Симбирск в 1671 году устоял против Степана Разина и называя его Пугачёвым того времени.

Уроки истории подвели Пушкина к следующему выводу: необходимо покончить с вековой русской болезнью – крепостным правом. Пушкин так писал об этом: «Одно только страшное потрясение могло бы уничтожить в России закоренелое рабство; нынче же политическая наша свобода неразлучна с освобождением крестьян, желание лучшего соединяет все состояния противу общего зла, и твёрдое, мирное единодушие может скоро поставить нас наряду с просвещёнными народами Европы» .

История как наука и история как искусство были в определенной степени близки Пушкину, но неравномерно. С ним, бывало, что, обращаясь к той или иной теме из области прошлого, Пушкин ещё сам не знал, где сможет найти лучшие творческие возможности для её раскрытия: в сфере ли чисто исторического исследования, производящего вполне реальные факты, или же в сфере художественного изображения с определённой долей вымысла. «Я думал некогда написать исторический роман, относящийся ко временам Пугочёва, – писал Пушкин А.Х. Бенкендорфу, но нашед множество материалов, я оставил вымысел и написал Историю Пугочёвщины» . Таким образом, тему Пугачёвского бунта Пушкин разработал в плане исторического романа («Капитанская дочка») и в плане исследования («История Пугачёвского бунта»).

Одним из важнейших вопросов, волновавших Пушкина как историка и публициста, был вопрос о «русском крестьянстве и его борьбе с создавшимися невыносимо тяжёлыми условиями». На историческом материале крестьянской войны под предводительством Емельяна Пугачёва Пушкин попытался «раскрыть социальный смысл современных крестьянских «бунтов» .

В 1831 – 1832 гг. интересы А.С. Пушкина как историка преимущественно ограничивались лишь исследованием эпохи Петра I. К этой теме Пушкин вернётся ещё в 1834 – 1836 гг., но, к большому сожалению, так и не успеет завершить её.

В 1833 г., под влиянием вышеупомянутых революционных выступлений в Западной Европе, восстаний крестьян и военных поселенцев в России начала 1830-х гг., А.С. Пушкин обратился к изучению крестьянских восстаний прошлого.

Данное направление его исторических изысканий нашло отражение в следующих произведениях Пушкина: в повести «Дубровский», «Истории Пугачёвского бунта» (1833 – 1834 гг.), романе «Капитанская дочка» (1833 – 1836 гг.).

В центре внимания поэта-историка в 1833 – 1834 гг. находилась Крестьянская война под предводительством Емельяна Ивановича Пугачёва.

«Пугачёвская тема» появилась в творчестве Пушкина в начале 1833 г. Пушкин заканчивал писать вторую часть своей повести «Дубровский» – произведения, главный герой которого, Владимир Андреевич Дубровский, возглавил шайку разбойников, состоявших из подвластных ему крестьян и грабивших помещиков, и в это время в руки Пушкину попали материалы о дворянине-пугачёвце офицере Шванвиче. Александр Сергеевич оставил «Дубровского» и решил обратиться к данному новому персонажу.

Великий писатель задумал план нового романа – будущей «Капитанской дочки», – который был датирован 31 января 1833 г. Но ему было ясно и следующее: для того, чтобы создать как можно более яркое художественное изображение крестьянской войны под предводительством Пугачёва, необходимо внимательно изучить данную тему. С этого и началось изучение Пушкиным материалов по истории Пугачёвского восстания, которое привело в итоге к созданию в конце 1833 г. исторического труда о нём .

«История Пугачёвского бунта» Пушкина вышла в свет в 1834 г., вскоре после того, как по стране прокатилась очередная волна крестьянских восстаний, когда в правительственных сферах и в кругах дворянства стали тревожно толковать об угрозе «второй пугачёвщины» . Н.К. Пиксанов указывал на то, что «пугачёвщина, как символ коренного социального потрясения, была тогда крылатой формулой, навязчивой идеей для многих. Одних она пугала, других привлекала» .

По мнению Р.В. Овчинникова, «приступая в 1833 г. к изучению Пугачёвского восстания, Пушкин руководствовался стремлением осмыслить на историческом фоне Крестьянской войны 1773 – 1775 гг. острейшие политические проблемы российской действительности 1830-х годов, понять и представить себе возможные перспективы крестьянского движения» , т.к. Пушкин в своей рецензии в 1836 г. на «Собрание сочинений Георгия Кониского…» писал, что «одна только история народа может объяснить истинные требования оного» .

По мнению Г. Блока, «История Пугачёва» была для своего времени книгой не только или не столько исторической, сколько политической» . Я отчасти соглашусь с данной точкой зрения, т.к.. о важности этого труда, безусловно, говорит хотя бы тот факт, что цензором «Истории Пугачёвского бунта» был сам император Николай I .

Надо заметить, что работа Пушкина над «Историей Пугачёвского бунта» осложнялась тем, что пугачёвское восстание было эпизодом из не такого уж и далёкого прошлого. Таким образом, Пушкину крайне сложно было совсем отказаться от оценки событий Крестьянской войны 1773 – 1775 гг. По мнению Г. Блока, «известная цель» данной работы у правительства была одна, у Пушкина – другая. Сложность в процессе исследования данной проблемы для великого писателя состояла и в том, что в числе персонажей его «Истории…» оказались как Екатерина II, родная бабка Николая I, так и люди, дети и внуки которых часто пересекались с Пушкиным в высшем свете. Приходилось также разрешать свои задачи (научные, публицистические и художественные) с оглядкой на цензуру, личные отношения .

Как считал Р.В. Овчинников, А.С. Пушкин, подавший 26 января 1835 г. императору Николаю I «Замечания о бунте», отмечал в них, что «Пугачёвский бунт доказал правительству необходимость многих перемен» . Означало ли это, что Пушкин намекал русскому царю на необходимость серьёзных преобразований в крестьянской жизни?

Как указывалось выше, великий русский поэт был сторонником того, чтобы крестьянство получило свободу, а дворянство – реальную политическую свободу.

Как известно, перемены в политической жизни произошли, но они касались лишь внешней стороны проблемы отношений с крестьянством: «в 1775 году последовало новое учреждение губерниям. Государственная власть была сосредоточена; губернии, слишком пространные, разделились; сообщение всех частей государства сделалось быстрее…» .

Необходимо сказать также несколько слов и о том, как отнёсся к «Истории Пугачёвского бунта» Николай I, будучи личным цензором труда А.С. Пушкина. Император внимательно прочитал основной текст, сделал ряд замечаний и разрешил её к печати, т.к., скорее всего, рассматривал данный труд поэта как «своеобразную крестьянскую «записку» по крестьянскому вопросу», которая не противоречила мыслям, внушённым недавними восстаниями военных поселений и дальнейшим видам правительства на этот вопрос .

Вышедшая в свет «История Пугачёвского бунта» не пользовалась широким успехом, более того, вызвала яростную критику со стороны официальных кругов. «В публике очень бранят моего Пугачёва , а что хуже – не покупают. Уваров большой подлец. Он кричит о моей книге, как о возмутительном сочинении», – писал Пушкин в своём дневнике .

На обращение Александра Сергеевича Пушкина к теме Пугачёвского восстания повлияли не только революционные потрясения, сотрясавшие Европу в 30-е гг. XIX в., но и, в большей степени, кровавые восстания военных поселенцев и крестьян в Российской империи, оставившие заметный след в жизни современного ему общества. Последние побудили великого мастера пера углубиться в изучение проблемы Крестьянской войны 1773 – 1775 гг. для того, чтобы, сделав соответствующие выводы, попытаться спрогнозировать дальнейшее развитие событий в стране и предложить императору Николаю I идею коренных преобразований в жизни крестьян.

Тема крестьянских восстаний отражается в творчестве Пушкина в таких его произведениях, как «Дубровский», «Капитанская дочка» и, наконец, «История Пугачёвского бунта». Последние два связаны между собой следующим образом: А.С. Пушкин для того, чтобы образы «Капитанской дочки» были более яркими, решил более глубоко изучить тему Крестьянской войны 1773 – 1775 гг.

Пушкин не мог отказаться от оценки Пугачёвского восстания, ему удалось сделать новые, весьма оригинальные выводы о характере Крестьянской войны 1773 – 1775 гг. Под влиянием французских историков Тьерри, Гизо и Тьера А.С. Пушкин рассматривал в «Историю Пугачёвского бунта» классовую борьбу как один из ключевых факторов, влиявших на историю. Так что, безусловно, данное историческое исследование носило очень важное, прежде всего, политическое значение. «История Пугачёвского бунта» прошла цензуру царя, но тем не менее вызвала шквал критики со стороны проправительственно-настроенных кругов дворянства и не имела широкого успеха у публики при жизни Пушкина и после его смерти.

ГЛАВА II . Работа Пушкина над исследованием Пугачёвского бунта

«История Пугачёва» – единственное законченное и изданное научное исследование А.С. Пушкина на историческую тему. Интересна история названия этого труда: «История Пугачёва» при издании по распоряжению цензора книги Николая I была переименована в «Историю Пугачёвского бунта» (СПб., 1834).

«История Пугачёвского бунта» была основана на изучении русской и иностранной литературы, документальных источников, мемуаров, фольклора …

В 1831 г. А.С. Пушкин был зачислен в Коллегию иностранных дел, что открывало великому русскому писателю доступ к архивам, в то время чрезвычайно затруднённый.

В январе 1832 г. Пушкину было поручено заняться исследованием истории Петра I, для чего ему и были открыты архивы. Впоследствии писатель использовал эту возможность для составления истории Пугачёвского восстания.

Работа Пушкина с архивными документами осложнялась препятствиями со стороны чиновников в выдаче документов, нужных ему для написания труда.

9 февраля 1833 г. А.С. Пушкин обратился к военному министру Александру Ивановичу Чернышёву со следующей просьбой: для работы над историей «графа Суворова» писателю были нужны следственное дело о Пугачёве и ряд других документов, относящихся к А.В. Суворову. 8 марта А.И. Чернышёв прислал Пушкину полученные из Москвы материалы, относящиеся к Суворову, но при этом сообщил, что «следственного дела о Пугачёве в архиве том не находится» . В тот же день Пушкин просит военного министра прислать ему дополнительно «донесения генерала-аншефа Бибикова в Военную коллегию, и рапорты Бибикова в Военную коллегию, и рапорты князя Голицына, Михельсона и самого Суворова (с января 1774 по конец того же года)» .

Очевидно, что писатель истребовал из архива именно те материалы, которые нужны были ему при исследовании Пугачёвского восстания .

25 марта 1833 г. А.С. Пушкин начал писать «Историю Пугачёва», судя по тому, как эта дата значится на первоначальном (черновом) наброске первой главы .

С первых дней работы над «Историей Пугачёва», параллельно с изучением литературы и архивных источников, Пушкин разыскивал людей, помнивших события Пугачёвского движения, записывал их воспоминания . Он записывал в Петербурге рассказы поэта И.А. Крылова и И.И. Дмитриева, предания Н. Свечина, воспоминания Д.О. Баранова .

К примеру, в 1833 г. А.С. Пушкин просил И.И. Дмитриева разрешить опубликовать его воспоминания о казни Пугачёва (очевидцем которой он был) вместе с материалами других лиц (письмами Екатерины II, Бибикова). Писатель выражал надежду, что его корреспондент не откажется «занять место между знаменитыми людьми, каких имена и свидетельства» придадут цену его труду . В переписке с К.Ф. Толем, сообщившим Пушкину некоторые сведения об усмирителе восстания Пугачёва Михельсоне, писатель выразил сожаление, что не смог своевременно ими воспользоваться, в то время как они приблизили бы его к истине, которая «сильнее царя » .

29 марта А.И. Чернышёв прислал Пушкину 8 книг, содержащих рапорты Бибикова, Голицына, Суворова, но среди них не было рапортов Михельсона Отсутствие последних военный министр объяснил тем, что их «в делах Военного министерства не имеется» .

В итоге мы видим, что из Петербургского архива Инспекторского департамента и его московского отделения А.С. Пушкин получил всего двенадцать «дел», из которых два (относившиеся к Суворову) вовсе не содержали материалов по Пугачёвскому восстанию.

Не удовлетворившись архивными материалами, А.С. Пушкин, уже после написания первой черновой редакции «Истории Пугачёва», пожелал побывать в краях, где происходило Пугачёвское восстание, осмотреть места военных действий и, в особенности, увидеть живых свидетелей восстания.

Писатель совершил специальную поездку в Нижний Новгород, Казань, Оренбург, Уральск, Берду, чтобы там пополнить свои сведения об обстоятельствах восстания Пугачёва . Хотел бы несколько слов сказать об этой поездке Пушкина. За четыре месяца он намеревался полностью повторить путь армии Е.И. Пугачёва. Пушкин выписал подорожную, чтобы посетить крепости Верхне-Яицкую (нынешний Верхнеуральск), Чебаркульскую, а также Авзяно-Петровский и Саткинский заводы. В августе 1833 г. писатель получил разрешение на поездку по пугачёвским местам, а в сентябре уже проезжал Нижний Новгород, Казань, Симбирск, Уральск, Оренбург .

О некоторых местных преданиях и песнях А.С. Пушкин сделал краткие записи в дорожной записной книжке на почтовых станциях в Васильсурске, Чебоксарах, Бердской слободе, Илецком городке и Симбирске в августе-сентябре 1833 г.

Находясь в Казани 6 и 7 сентября 1833 г., Пушкин встретился с В.П. Бабиным и Л.Ф. Крупенниковым, слушал их рассказы о захвате Казани повстанцами12 июля 1774 г. «Многими любопытными известиями» об этих событиях снабдил писателя профессор Казанского университета К.Ф. Фукс .

Из Казани Пушкин писал жене: «Здесь я возился со стариками современниками моего героя, объезжал окрестности города, осматривал места сражений, расспрашивал, записывал и очень доволен, что не напрасно посетил эту сторону» .

По пути в Оренбург Пушкин проезжал старинные крепости Самарской и Средне-Яицкой дистанций. Здесь он записал рассказы старого казака Папкова, казачки Матрёны, воспоминания местных жителей о захвате Озёрной крепости войсками Пугачёва.

18 сентября 1833 г. Пушкин приехал в Оренбург, а утром следующего дня был в Бердской слободе вместе с В.И. Далем, писателем и этнографом, служившим в то время чиновником особых поручений при оренбургском губернаторе В.А. Перовском . «В деревне Берде, – писал Пушкин жене о встрече со старой казачкой Бунтовой, – где Пугачёв простоял 6 месяцев, – … я … нашёл 75-летнюю казачку, которая помнит это время, как мы с тобою помним 1830 год. Я от неё не отставал…» .

В Уральске Пушкин был гостём командиров Уральского казачьего войска. Они дали в честь поэта два парадных обеда, показали достопримечательности города, устроили встречи с ветеранами-пугачёвцами и с очевидцами восстания.

В Уральске поэт беседовал о Пугачёве, о начале поднятого им восстания и об осаде бывшего Яицкого городка с местными старожилами-казаками – Червяковым, очевидцем осады, и Дмитрием Денисовичем Пьяновым, отец которого, Денис Степанович, в конце 1772 г. в течение недели укрывал у себя Пугачёва. В основном тексте «Истории Пугачёва» Пушкин опирался на свидетельство Пьянова в одной из важнейших оценок Пугачёва как руководителя народного восстания. Писателю показали дом в Яицком городке, принадлежавший родственникам Устиньи Кузнецовой – второй жены Пугачёва. В старой части города, на Кабанковской улице, Пушкин видел каменный дом атамана М.П. Толкачёва, у которого останавливался Пугачёв в свои приезды из Оренбурга в Яицкий городок .

Будучи в Уральске, А.С. Пушкин записал рассказы старожилов об отношении казаков к Пугачёву и о заговоре казачьих старшин против него в заволжских степях в сентябре 1774 г.

Имена многих пушкинских собеседников не сохранились. Но сохранилось переданное ими отношение к Пугачёву, которое так бережно отразил Пушкин на страницах «Истории Пугачёва» .

Пушкин писал об отношении местного населения к Пугачёву следующее: «Уральские казаки (особливо старые люди) доныне привязаны к памяти Пугачёва. Грех сказать, говорила мне 80-летняя казачка, на него мы не жалуемся, он нам зла не сделал». Отсюда Пушкин сделал вывод, что весь «чёрный народ был за Пугачёва» .

В пору работы над «Историей Пугачёва» в руках Пушкина оказались три рукописных списка «Описания шестимесячной осады Оренбурга» историка и краеведа, член-корреспондента Российской Академии наук, Петра Ивановича Рычкова. «Описание…» стало одним из основных источников «Истории Пугачёва». Пушкин опирался и на другие труды П.И. Рычкова: «Топография Оренбургская», «История Оренбургская», и он ссылался на них в примечаниях .

А.С. Пушкин в 1836 г., вспоминая свою поездку, подчёркивал, что ему пришлось провести большую источниковедческую работу, «поверяя мёртвые документы словами ещё живых, но уже престарелых очевидцев, и вновь поверяя их дряхлеющую память историческою критикою» .

1 октября А.С. Пушкин прибыл в село Болдино . Здесь Пушкин приступил к переработке первоначального текста. К началу ноября она была закончена .

За Пушкиным был учреждён секретный полицейский надзор, который, впрочем, не смог выявить ничего противозаконного в действиях поэта во время его пребывания в Болдине. Так, сергачский земский исправник Нижегородской губернии в своём донесении от 11 октября 1833 г. писал о Пушкине: «За время пребывания его … в Болдине, как известно мне, занимался единственно только одним сочинением и ни к кому из господ не ездил и к себе никого не принимал. В жизни его предосудительного ничего не замечено, а сего 9 числа г. Пушкин отправился через Москву в С. Петербург» .

6 декабря 1833 г. А.С. Пушкин начал хлопоты (при посредстве А.Х.. Бенкендорфа) о представлении «Истории Пугачёва» Николаю I , что и было вскоре сделано: Пушкин представил императору первый том рукописи, который содержал 5 глав «Истории Пугачёва».

29 января 1834 г. Пушкин получил через В.А. Жуковского рукопись обратно и передал Бенкендорфу для Николая I продолжение, составившее второй том. Хочу также отметить, что деление на тома было в печати снято; «История Пугачёвского бунта» вышла в свет в двух частях (во второй части были помещены в качестве приложений всякого рода исторические документы и материалы).

26 февраля Пушкин обратился к Бенкендорфу с прошением о выдаче ему из казны заимообразно 20 тысяч рублей на печатание «Истории Пугачёва» . О ходатайстве Пушкина Бенкендорфом было доложено царю, после чего оно было удовлетворено .

Второй том был возращён Бенкендорфом. Дневниковая запись Пушкина от 28 февраля свидетельствует нам следующее об этом событии: «Государь позволил мне печатать Пугачёва; мне возвращена моя рукопись с его замечаниями (очень дельными)» .

Труд Пушкина поступил в печать в начале июля и вышел в свет в конце декабря 1834 года .

Хотелось бы подробнее остановиться на поисковой работе А.С. Пушкина в рамках его исследования истории Пугачёвского восстания.

Исследуя историю Пугачёвского восстания, Пушкин использовал всю доступную ему отечественную и зарубежную литературу, относящуюся к этой теме, –как из своей личной библиотеки, так и из собрания своих друзей и корреспондентов .

По собственным словам А.С. Пушкина, он «прочёл со вниманием всё, что было напечатано о Пугачёве…». В числе книг, просмотренных и критически использованных Пушкиным, были работы русских авторов (А.А. Бибиков, А.И. Левшин, Н.Я. Бичурин, Д. Зиновьев, П.И. Рычков, В.Д. Сухоруков, П.И. Сумароков, Ф. Антинг и др.), запрещённая книга А.Н. Радищева «Путешествие из Петербурга в Москву», публикации официальных актов в «Полном собрании законов» (тт. XIX, XX), сочинения иностранных историков и мемуаристов (Ж.-А. Кастера, А. Ферран, А.Ф. Бюлинг и др.), переписка Вольтера с Екатериной II из собрания сочинений Вольтера.

Помимо печатных изданий А.С. Пушкин привлёк для исследования рукописную литературу и мемуары (записки А.В. Храповицкого, Н.З. Повало-Швыйковского, Екатерины II, И.И. Дмитриева, воспоминания о В.В. Нащокине, хроника П.И. Рычкова, материалы биографического словаря Д.Н. Бантыш-Каменского и др.), записи устных рассказов современников и очевидцев Пугачёвского восстания. Добросовестно просмотренная и изученная литература не дала полного и во всём достоверного материала по истории Крестьянской войны …

Помимо просмотра и работы над документами Военной коллегии, А.С. Пушкин с февраля 1833 г. вёл розыски документальных и мемуарных источников о Пугачёвском восстании в частных коллекциях и фамильных архивах. В числе лиц, снабдивших Пушкина историческими источниками, были известные коллекционеры П.П. Свиньин и Г.И. Спасский, литераторы И.И. Дмитриев, И.И. Лажечников, П.А. Вяземский, Н.М. Языков, историк Д.Н. Бантыш-Каменский, владелец фамильного архива А.П. Галахов, давний приятель В.В. Энгельгардт .

Теперь нужно остановиться на том, материалами каких архивов пользовался А.С. Пушкин при исследовании истории Пугачёвского восстания.

В Петербургском отделении Общего архива Главного штаба Военного министерства хранились два фолианта, содержавшие бумаги о раннем этапе восстания Пугачёва – документы Секретной экспедиции Военной коллегии за сентябрь 1773 – январь 1774 гг. (рапорты губернаторов И.А. Рейнсдорпа и Я.Л. фон Брандта о начальных успехах Пугачёва и о дальнейшем распространении восстания на территории Оренбургской и Казанской губерний, переписка об отправлении карательной экспедиции генерала В.А. Кара… переписка об организации карательной экспедиции генерала А.И. Бибикова в ноябре-декабре 1773 г., его рапорты о наступлении войск в глубь повстанческого края и о первых столкновениях с пугачёвцами) – и которые были получены Пушкиным в феврале 1833 г. при письме военного министра графа А.И. Чернышёва, отчасти отражены в его «архивных тетрадях», II – IV главах «Истории Пугачёва» и частично опубликованы в приложениях к ним .

В Московском же отделении Общего архива Главного штаба Военного министерства хранились дела Секретной экспедиции Военной коллегии и военно-походных канцелярий А.И. Бибикова и Ф.Ф. Щербатова (материалы Военной коллегии по руководству военными операциями против повстанцев за ноябрь 1773 – декабрь 1774 г.: рапорты генералов А.И. Бибикова, П.М. Голицына, Ф.Ф. Щербатова и др. о боевых действиях против пугачёвцев; переписка о спешном отправлении армейских и казачьих полков из Петербурга и с северо-западных границ империи в июле-августе 1774 г. для защиты Москвы и разгрома повстанческого движения в Поволжье и пр.; документы военно-походных канцелярий, сообщавших о деятельности карательных войск: дела военно-походных канцелярий генерала Бибикова и Щербатова и т.д.), которые в количестве 8 книг были получены Пушкиным из Московского отделения Общего архива Главного штаба Военного министерства при письме военного министра Чернышёва от 29 марта 1833 г. Из данных материалов Пушкин сделал многочисленные и пространные выписки, некоторые документы скопировал и широко использовал собранные источники в IV – VIII главах «Истории Пугачёва», в примечаниях и приложениях к ней .

В Государственном Московском архиве хранились дела Московского отделения Тайной экспедиции Сената и часть дел Казанской и Оренбургской секретных комиссий за 1773 – 1774 гг. (дознания о жителях Москвы и Московской губернии, разглашавших слухи об успехах Пугачёва и о его манифестах; черновики допросов пугачёвсих атаманов М.Г. Шигаева, А.Т. Соколова-Хлопуши и др.; следственные дела многих рядовых участников восстания).

Часть «пугачёвских» документов Московского отделения Тайной экспедиции Сената в 1826 г. была затребована в Петербург в связи с работой М.М. Сперанского над организацией Верховного уголовного суда по делу декабристов. 8 связок с этими документами Пушкин просмотрел в 1835 г., получив их из Государственного архива старых дел, и заказал переписчикам копии с них, которые сохранились в «пугачёвском» фонде рукописей писателя (дела о побеге Пугачёва из казанского острога в мае 1773 г., о саранском архимандрите Александре, о подпоручике Ф. Минееве, о капрале И.С. Аристове) .

В Московском Главном архиве Министерства иностранных дел хранились документы Коллегии иностранных дела за 70 -е гг. XVIII, которые характеризовали отклики на события Пугачёвского восстания в дипломатической сфере; коллекции документов и рукописей, собранных академиком Г.-Ф. Миллером и Н.Н. Бантыш-Каменским. В коллекции Бантыш-Каменского находились письма архимандрита Новоспасского монастыря в Казани П. Любарского о развитии повстанческого движения в Оренбургской и Казанской губерниях, экземпляр сочинения Рычкова «Описание шестимесячной осады Оренбурга», копии писем Бибикова, Голицына и Рейнсдорпа о разгроме повстанцев весной 1774 г.

В черновой редакции «Замечаний о бунте» Пушкин в рассказе о саранском архимандрите Александре прямо ссылался на свой источник: («Из писем архим. (андрита) Платона Любарского к Б.(антышу-)Каменскому»), приводя большую цитату из письма от 16 октября 1774 г. ; эти письма хранились в названной коллекции…

Используя свои обширные связи и служебное положение, академик Г.-Ф. Миллер в 1774 – 1775 гг. собрал отдельный «пугачёвский» портфель, включив туда записки оренбургских священников И. Осипова и И. Полянского об осаде Оренбурга отрядами Пугачёва, сказание П. Любарского о нашествии «пугачёвцев» на Казань 12 июля 1774 г. … копии официальной переписки. Часть материалов из «пугачёвского» портфеля Миллера в октябре 1835 г. была получена Пушкиным из Москвы. Он ознакомился с ними и заказал переписчикам копии с записок И. Полянского и И. Осипова об Оренбургской осаде; копии эти сохранились в составе его бумаг по Пугачёвскому восстанию.

В 1835 г. коллекция Бантыша-Каменского вместе с «пугачёвским» портфелем Миллера побывала в руках Пушкина, но не оставила никаких следов в его рукописях, т.к. писатель был знаком с этой коллекцией ещё до выхода в свет «Истории Пугачёва» .

Несмотря на весьма ограниченный доступ к важнейшим архивным материалам по истории Пугачёвского восстания и слежкой за своими действиями со стороны чиновников, А.С. Пушкину, к его чести, удалось проделать титанический труд, работая над историей Крестьянской войны 1773 – 1775 гг. Ему удалось собрать воедино и исследовать огромный комплекс различного рода исторических источников, таких как: некоторые правительственные документы, сказания очевидцев событий и их потомков, народный фольклор... Они легли в основу «Истории Пугачёвского бунта». Значение этого труда весьма велико: Пушкину удалось не только одним из первых использовать рассказы очевидцев в качестве исторического источника, но и собрать огромное количество материалов, существенно расширивших источниковую базу будущих исследователей Крестьянской войны 1773 – 1775 гг.

ГЛАВА III. Общая оценка Пушкина как исследователя

Для того, чтобы понять, что из себя представлял А.С. Пушкин как историк, в чём его заслуга как исследователя, нужно обратиться к общей характеристике его как историка.

Александр Сергеевич Пушкин проявлял глубокую осведомлённость в области социальных и исторических наук, историографии. Он внимательно изучал исторические труды как отечественных авторов (Феофана Прокоповича, Татищева, Голикова, Болтина, Щербатова, Карамзина, Полевого, Погодина, Каченовского), так и зарубежных (Тацита, Вольтера, Юма, Робертсона, Шатобриана, Гиббона, Сисмонди, Лемонте, Вильмена, Тьерри, Гизо, Минье, Баранта, Тьера, Нибура). В библиотеке Пушкина хранилось более 400 книг по истории.

Огромное количество произведений Пушкина имеют историческое звучание. Вся история Отечества проходит перед читателем Пушкина: Русь древняя открывается нам в «Песне о вещем Олеге», в «Вадиме», в сказках; Русь крепостная – в «Борисе Годунове», восстание Степана Разина – в песнях о нём; великие деяния Петра в «Медном всаднике», в «Полтаве», в «Арапе Петра Великого»; восстание Пугачёва – в «Капитанской дочке»; убийство Павла I, правление Александра I, война 1812 г., история декабризма – в целом ряде стихотворений, эпиграмм, в последней главе «Евгения Онегина».

События европейской истории, особенно связанные с французской революцией и войнами Бонапарта, волновали Пушкина-поэта ничуть не меньше.

Вклад Пушкина как профессионального историка заключался в следующем. Кроме «Истории Пугачёвского бунта», он до своей трагической гибели работал над «Историей Петра». В бумагах Пушкина были обнаружены наброски истории Украины, истории Камчатки. Собирался Александр Сергеевич написать историю французской революции и историю Павла I – «самого романтического нашего императора». Были найдены также и наброски, относившиеся к истории допетровской России .

Насколько внимательно относился к истории Александр Сергеевич Пушкин? На это сам он отвечал следующим образом: «Уважение к минувшему… вот черта, отличающая образованность от дикости» .

Почему Пушкин так внимательно изучал русскую историю? Он считал, что она полна захватывающего интереса и свидетельствует о величии русского народа; в полемике со своим другом П.Я. Чаадаевым он оспаривал выдвинутый последним тезис о «нашей исторической ничтожности».

Пушкин подходил к прошлому своего отечества не как простой собиратель фактов или их истолкователь, а как художник и поэт. Он стремился не только отметить важнейшие события и уловить причинно-следственные связи между ними, но и понять их драматизм, ощутить биение пульса народной жизни, схватить всё многообразие красок, отразивших изменчивые судьбы страны и народа на протяжении веков .

Александр Сергеевич Пушкин находился под определённым влиянием идей Н.М. Карамзина, о чём сам поэт говорил следующим образом: «… наша словесность с гордостию может выставить перед Европою Историю Карамзина…» .

Однако нельзя говорить о простом воспроизведении Пушкиным в своих исторических трудах воззрений Карамзина на русский исторический процесс.

В исторических работах Пушкина были воплощены две основные идеи:

Первая из них заключается в том, что складывающаяся русская нация находит, по его мнению, своё единство в едином государстве, образующемся в сложных исторических условиях;

Вторая – в том, что эта нация получает всемирно-историческое значение.

По словам Л.В. Черепнина, обе названные идеи раскрываются в трудах Пушкина в образах отдельных политических деятелей, «потому, что перед нами не просто обобщение учёного, не синтетическое построение исследователя, а произведение писателя, для которого идеи воплощаются в человеческих характерах» .

Очень сильный воспитательный мотив прослеживается в творчестве великого писателя. Пушкин понимал, что изучение отечественной истории должно пробуждать в человеке чувство национального самосознания, гордость за те дела предков, которые действительно достойны уважения и память о которых должна сохраняться в потомстве. «Гордиться славою своих предков, – указывал писатель, – не только можно, но и должно; не уважать оной есть постыдное малодушие».

История своего народа, по мысли А.С. Пушкина, должно было явиться школой подлинно благородного патриотизма. На уроках истории необходимо было познать, сколь вреден и беспочвен национальный нигилизм или индифферентизм тех людей, которые «не заботятся ни о славе, ни о бедствиях отечества, его историю знают только со времени кн. Потёмкина», хотя и «почитают себя патриотами, потому что любят ботвинью и что дети их бегают в красной рубашке» . Надо заметить, что данная проблема актуальна до сих пор.

А.С. Пушкин считал, что воспроизведение правды требует не только глубокого изучения эпохи во всех её проявлениях, но и умения разглядеть главное, понимания специфики минувших времён, т.е. чувства подлинного историзма.

Пушкин, будучи серьезным исследователем, прекрасно понимал, что залогом успеха исторических изысканий является кропотливое изучение источников.

Писатель неоднократно повторял, что историческая истина может быть добыта только упорным трудом и нельзя подменять скороспелыми суждениями, видимостью новаторства, голословным опорочиванием выводов предшественников, то, что должно быть результатом длительного и добросовестного исследования предмета.

Как мы уже убедились, А.С. Пушкин был историком-тружеником. Сохранился ряд его черновых записей по истории, в которых он стремился отдать себе отчёт в значении исторических терминов, в природе социальных явлений, характере государственных учреждений …

Кроме памятников письменности и вещественных остатков прошлого Пушкин старался использовать в качестве исторических источников сведения, которые могли сообщить ему его современники, причастные к тем или иным историческим событиям .

При исследовании, как письменных документов, так и источников других типов Пушкин довольно много внимания уделял их критике. Он писал, как трудно ему было дать как можно более точную картину военных действий пугачёвских войск на основе весьма недостоверного материала, «донесений частных начальников, показаний казаков, беглых крестьян и тому подобного, – показаний, часто друг другу противоречащих, преувеличенных, иногда совершенно ложных».

Посылая экземпляр своей книги о Пугачёве В.Д. Вольховскому, А.С. Пушкин рассказал последнему, какие трудности пришлось ему преодолеть при работе с источниками: «Я старался… – писал поэт, – исследовать военные тогдашние действия и думал только о ясном их изложении, что стоило мне немалого труда, ибо начальники, действовавшие довольно запутанно, ещё запутаннее писали свои донесения, хвастаясь или оправдываясь ровно бестолково. Всё это нужно было сличать, поверять etc.» .

А.С. Пушкин всегда радовался появлению в печати трудов, которые содержали справочный материал, необходимый историкам.

Пушкин был библиофилом. Он любил книги, так как в них отражалась история человеческой культуры, человеческой мысли, человеческого разума. Пушкин очень ценил усилия, направленные к приведению в систему того, что сделано людьми в разных отраслях знания, чтобы можно было их использовать для дальнейшего развития науки и просвещения .

Чувство подлинного историзма, понимание путей и характера развития русского языка позволяли А.С. Пушкину блестяще использовать его богатства в своих произведениях, посвящённых различным эпохам.

Средствами художественного воплощения образов прошлого наряду с богатствами языка являются произведения живописи, скульптуры, архитектуры. Александр Сергеевич Пушкин умело использовал произведения искусства для наиболее выразительной передачи фактов и явлений национальной истории, отражённых в его произведениях .

Современник ряда революций в Европе, переживший национальный подъём после Отечественной войны 1812 г. и ставший свидетелем борьбы декабристов, ненавидевший крепостное право и царский произвол, Пушкин в изучении прошлого искал уроки политической борьбы, гражданского мужества, национального самосознания. На опыте истории, как отечественной, так и всемирной, великий поэт пытался найти ответы на вопросы об общем и своеобразном в развитии отдельных стран и народов, об обусловленности тех или иных явлений, в том, какую роль играет случайность в ходе событий.

Что же побуждало писателя отвечать на эти вопросы? Скорее всего, его философская настроенность и политическая пытливость, которые и вынуждали Пушкина думать о том, куда идёт общество.

Пушкину одинаково были доступны пути познания истории, как через науку, так и через искусство.

Будучи неутомимым тружеником в науке, великий поэт обогатил её новыми историческими источниками, для розыска которых он не жалел сил. Пушкин стремился в своих трудах уделить больше места критике источников и фактов. И как Вольтер, пытался озарить светом философии факты, очищенные от недостоверных напластований.

А.С. Пушкин считал, что история принадлежит поэту, отсюда он делал историческую тематику одним из главных элементов своего творчества, которое, по меткому выражению Л.В. Черепнина, «в поэтических формах» облекало исторические эпохи, деятелей прошлого, «борьбу социально-политических сил и человеческих страстей» .

Если говорить о работе А.С. Пушкина над «Историей Пугачёвского бунта», то к вышеизложенному надо добавить ещё несколько фактов.

Находясь на завершающем этапе работы над «Историей Пугачёвского бунта», великий писатель особенно строго оценивал каждый отдельный источник, решая вопрос о возможности его использования в тексте «Истории…», в примечаниях и приложениях к ней. А.С. Пушкин старался не перегружать изложение мелкими историческими фактами и деталями.

Автор «Истории Пугачёвского бунта» стремился к разумному соотношению между документами, хрониками, мемуарами, живыми преданиями очевидцев. При этом он отдавал предпочтение наиболее достоверным документам. Пушкин как историк и как художник стремился в максимально сжатом повествовании создать цельную картину Пугачёвского восстания.

А.С. Пушкин предпочитал вводить документы в «Историю Пугачёвского бунта» в собственной, авторской, переработке, подвергая их текст идейной, смысловой, языковой и стилистической отделке. Он руководствовался задачами научной достоверности и художественной выразительности своего повествования при сохранении характерных и колоритных особенностей языка и стиля того времени …

А.С. Пушкину как историку, безусловно, были свойственны неутомимая жажда нового, широта и целеустремлённость научных поисков, и, конечно же, редкое трудолюбие.

Письма великого поэта к различным лицам переполнены просьбами помочь в подборе литературы и документов. Вспоминая о своей работе по изучению материалов по истории пугачёвского движения, А.С. Пушкин писал следующее: «Я прочёл со вниманием всё, что было о Пугачёве, и сверх того 18 толстых томов in-folio разных рукописей, указов, донесений и проч.». Великий русский писатель предлагал своим читателям обратиться к «Приложениям к Истории Пугачёвского бунта», с тем, чтобы «удостовериться во множестве важных исторических документов, в первый раз обнародованных» .

«Стоит упомянуть, – писал Пушкин, – о собственноручных указах Екатерины II, о нескольких её письмах, о нескольких её письмах, о любопытной летописи нашего славного Рычкова… о множестве писем знаменитых особ, окружавших Екатерину: Панина, Румянцова, Бибикова, Державина и других…» .

Пушкин учитывал мнение народа, создавая «Историю Пугачёвского бунта», которая заканчивалась следующими словами: «… имя страшного бунтовщика гремит ещё в краях, где он свирепствовал. Народ живо ещё помнит кровавую пору, которую –так выразительно – прозвал он пугачёвщиною » .

Представляя законченную рукопись на суд властей, решавших вопрос о допуске её к печати, А.С. Пушкин писал в письме к А.Х. Бенкендорфу от 6 декабря 1833 г.: «Не знаю, можно ли мне будет её напечатать, по крайней мере, я по совести исполнил долг историка: изыскивал истину с усердием и излагал её без криводушия, не стараясь льстить ни силе, ни модному образу мыслей» . Это делает честь Пушкину как историку-исследователю.

Александр Сергеевич Пушкин был многосторонне одарённой личностью Занимаясь историческими изысканиями, он перерабатывал извлечённые из источников факты в яркие художественные образы, что проявлялось в таких его произведениях-шедеврах, как «Борис Годунов», «Медный всадник» и «Капитанская дочка», или с предельной тщательностью изображал ход и характер тех или иных исторических событий, как в «Истории Пугачёвского бунта».

А.С. Пушкин, как уже неоднократно отмечалось выше, обладал многими важнейшими качествами профессионального историка-исследователя: философским складом ума, трудолюбием, широтой кругозора, чёткой гражданской позицией и честностью в освещении исторических фактов. Именно они и позволяют нам говорить следующее: несмотря на то, что судьба выделила великому писателю не так уж много лет жизни, он успел проявить себя в качестве Историка с большой буквы.

Заключение

Как указывалось во введении, целью данного исследования является анализ проблемы исследовательской деятельности Пушкина в работе над «Историей Пугачёвского бунта» в исторической науке. Эта цель распадается на несколько взаимосвязанных задач.

Попытаемся ответить на поставленные задачи исследования:

1) причины обращения Пушкина к теме Пугачёвского бунта;

2) работа Пушкина над исследованием Пугачёвского бунта;

3) общая оценка Пушкина как исследователя.

Подлинный вкус к историческим разысканиям Пушкин впервые приобрел еще в 1824-1828 гг., в пору своих работ над «Борисом Годуновым», «Арапом Петра Великого» и «Полтавой». К более позднему периоду относятся замыслы двух исторических очерков Пушкина – «История Малороссии» (1829-1831) и «Истории французской революции» (1831). Эти большие замыслы, предшествовавшие «Истории Петра» и «Истории Пугачёва», отразились в рукописях Пушкина только набросками планов и страницами начальных глав, свидетельствующими об огромных масштабах исторической эрудиции поэта.

На написание «Истории Пугачёвского бунта» Александра Сергеевича Пушкина подтолкнули как революционные события в Европе, так и, в большей степени, восстания военных поселенцев и крестьян в Российской империи, потрясшие все общество. Бунты 1830-х гг. побудили выдающегося русского писателя всерьёз заняться поиском ответов на поставленные современным ему обществом вопросы в эпохе императрицы Екатерины Великой. Тщательно изучив обстоятельства Крестьянской войны 1773 – 1775 гг., А.С. Пушкин намеревался предложить императору Николаю I идею коренных преобразований в жизни крестьян, которые могли спасти страну от дальнейших смут.

«История Пугачёва» (в количестве 3 тысяч экземпляров) была опубликована в конце декабря 1834 г. под названием «История пугачёвского бунта» с «подачи» самого императора, который собственноручно написал на заглавном листе рукописи новое название. Книга состояла из двух частей: «Часть первая. История» и «Часть вторая. Приложения». Вторая часть содержала документальные приложения к основному тексту (манифесты и указы, секретные донесения в военную коллегию о борьбе с Пугачёвым, письма современников и другие первоисточники). На обороте заглавного листа вместо обычного цензурного разрешения было обозначено: «С дозволения Правительства». Надежды Пушкина на то, что внимание Николая I к его рукописи может обеспечить и разрешение на ее публикацию, неожиданно оправдались. «История Пугачёвского бунта» прошла цензуру царя, но, тем не менее, вызвала яростный шквал критики со стороны консервативно-настроенной части дворянства и не смогла преодолеть его.

Несмотря на противодействие со стороны чиновников, А.С. Пушкин проделал титанический труд, собрав уникальные материалы по истории Крестьянской войны 1773 – 1775 гг., в состав которых вошли некоторые ценнейшие правительственные документы; он одним из первых в России стал использовать в своих исторических трудах сказания очевидцев событий и их потомков, народный фольклор... Всё это так или иначе легло в основу «Истории Пугачёвского бунта». Эти материалы существенно расширили источниковую базу будущих исследователей Пугачёвского восстания. В отличие от предыдущих исследователей Крестьянской войны 1773 – 1775 гг., Пушкин сделал новые, весьма оригинальные выводы о характере Пугачёвского восстания. Под влиянием французских историков Тьерри, Гизо и Тьера А.С. Пушкин рассматривал в «Истории Пугачёвского бунта» классовую борьбу как один из ключевых факторов, влиявших на историю.

Александр Сергеевич Пушкин подтвердил свою гениальность во всём: занимаясь историческими изысканиями, он перерабатывал извлечённые из источников факты в яркие художественные образы, что проявлялось в таких его литературных произведениях-шедеврах, как «Борис Годунов», «Медный всадник» и «Капитанская дочка», или с предельной тщательностью изображал ход и характер тех или иных исторических событий, как в «Истории Пугачёвского бунта». А.С. Пушкин обладал важнейшими качествами серьёзного историка-исследователя: философским складом ума, трудолюбием, широтой кругозора, чёткой гражданской позицией и честностью в освещении исторических фактов, что и позволило говорить о нём как об Историке с большой буквы.

И, наконец, нужно сказать следующее. Воскрешая в «Истории Пугачёва» исторические образы «людей, которые потрясали государством», Пушкин, в меру цензурных возможностей, с некоторыми оговорками, сумел впервые в русской историографии показать в действии аппарат народной революции.

Список использованных источников

1. Пушкин А.С. Полное собрание сочинений. М.-Л.: АН ​ СССР, 1937-1949.

2. Пушкин А.С. Полное собрание сочинений. М.: Государственное издательство художественной литературы, 1950.

3. Пушкин А.С. Собрание сочинений в десяти томах. М.: Художественная литература, 1976.

Список использованной литературы

1. Блок Г.П. Пушкин в работе над историческими источниками. М.-Л.: АН СССР, 1949.

2. Волков Г.Н. Мир Пушкина: личность, мировоззрение, окружение. М.: Молодая гвардия, 1989.

3. Крылова Н.Б. Над «пугачёвскими» страницами Пушкина // Уральский следопыт. 2002. №9. С. 20 – 22.

4. Овчинников Р.В. Архивные разыскания А.С. Пушкина по истории восстания Е.И. Пугачёва. Дисс. на соискание уч. степени канд. истор. наук. М., 1965.

5. Овчинников Р.В. Пушкин в работе над архивными документами («История Пугачёва»). Л.: Наука, 1969.

6. Черепнин Л.В. Исторические взгляды классиков русской литературы. М.: Мысль, 1968.

Черепнин Л.В. Исторические взгляды классиков русской литературы. М., 1968. С. 12. Там же. С. 35 – 36. Другое Литература

Бердникова Елена, гимназия № 13, 9 класс

Исторический факт и его художественное воплощение.
“История Пугачевского бунта” и “Капитанская дочка” А.С.Пушкина

Не приведи бог видеть русский бунт,
бессмысленный и беспощадный!

А.С.Пушкин

Введение

К написанию “Истории Пугачевского бунта” Александра Сергеевича Пушкина, безусловно, подтолкнул неудачный исход восстания декабристов, в числе которых были его друзья, а также волнения крестьян и военных поселенцев в 1830 г., снова обостривших вопрос о крепостном праве. Как человека и гражданина это не могло оставить Пушкина равнодушным. Поэтому в 1833 г. он добился разрешения на четырехмесячную поездку по местам пугачевского восстания - Оренбургской и Казанской губерниям.
Пушкин изъездил места восстания Пугачева, собирая данные и опрашивая еще живых стариков-свидетелей. Затем заехал в Болдино. Здесь он и начал работать над ”Историей Пугачевского бунта”.
20 октября Пушкин вернулся в Петербург. “История…” была закончена.
Но на этом он не остановился, теперь его целью стало написание художественного романа с захватывающим сюжетом, утверждающим связь между двумя социальными группами. Так в том же 1833 году было написано одно из лучших прозаических произведений Пушкина - ”Капитанская дочка”. Пугачевщина должна была явиться предостережением для дворянства, которое не видело необходимости новых форм связи с крестьянством.

“Капитанская дочка” - одно из наиболее совершенных и глубоких созданий Пушкина - неоднократно была предметом исследовательского внимания. В обширной литературе вопроса особо следует выделить ряд исследований Ю.Г.Османа, в частности, «От «Капитанской дочки» А.С. Пушкина к «Запискам охотника» И.С.Тургенева» и главу в книге Г.А.Гуковского «Пушкин и проблема реалистического стиля». Архивные разыскания и публикации документов, равно как и тонкий анализ идейного содержания романа в работах Ю.Г.Османа, производимый на обычном для зтого исследователя широком идеологическом фоне, и рассмотрение художественной природы романа, его места в истории формирования пушкинского реализма в книге Г.А.Гуковского составляют высшие достижения советского литературоведения в этой области. И если те или иные положения этих работ могут стать предметом научного спора, то это не умаляет их значения как основы для любого дальнейшего углубленного анализа пушкинского произведения. Ряд глубоких замечаний можно найти в работах Б.В,Томашевского, В.Б.Шкловского, Д.П.Якубовича, Е.Н.Купреяновой, Н.К.Пиксанова, Д.Д.Благого, Ю.М.Лотмана и других.

Это, однако, не означает, что проблематика “Капитанской дочки” исследована до конца. Более того, многие кардинальные вопросы позиции Пушкина в “Капитанской дочке” все еще продолжают оставаться дискуссионными. Таково, например, истолкований знаменитых слов о “русском бунте”. Если Ю.Г. Осман считает их своеобразной данью цензурным условиям, воспроизведением охранительной точки зрения (равной взглядам Дашковой и Карамзина), разоблачаемой всем ходом повествования, вызывающего читательское сочувствие Пугачеву, то другой авторитетный знаток творчества Пушкина, Б.В.Томашевский, писал: “Оставленная в тексте романа сентенция отнюдь не вызывалась необходимостью изложения событий. Что же касается до взглядов Гринева, как героя романа, на Пугачева и крестьянское движение, то Пушкин отлично охарактеризовал их в других более четких словах и в самом ходе действия. Если он сохранил эту фразу, то потому, что она отвечала собственной системе взглядов Пушкина на крестьянскую революцию. За этой фразой не кроются ни презрение к русскому крепостному крестьянству, ни неверие в силы народа, ни какие бы то ни было охранительные мысли. Эта фраза выражает, что Пушкин не верил в окончательную победу крестьянской революции в тех условиях, в которых он жил”.

В “Капитанской дочке” Пушкин использовал факты, собранные во время работы над “Историей…”. , лишь с тем отличием, что из простого изложения фактов он сделал повествование.

Часть 1. Жанровые особенности произведений.

В 1831 году Пушкин зачисляется на службу в качестве «историографа» и получает разрешение работать в архивах. Он настойчиво экспериментирует с прозаическими жанрами, неустанно ищет новые формы литературы. В письме В.Д. Вольховскому он пишет: « Посылаю тебе моё последнее сочинение, «Историю Пугачёвского бунта». Я старался в нём исследовать военные тогдашние действия и думал только о ясном их изложении…» Безусловно, «История…» написана в жанре исторического исследования, сухим сжатым языком. П.В. Анненков свидетельствует: «Рядом с своим историческим трудом Пушкин начал, по неизменному требованию артистической природы, роман «Капитанская дочка», который представлял другую сторону предмета – сторону нравов и обычаев эпохи. Сжатое и только по наружности сухое изложение, принятое им в истории, нашло как будто дополнение в образцовом его романе, имеющем теплоту и прелесть исторических записок».

В нашем сравнительном исследовании мы будем придерживаться определения самого Пушкина жанра «Капитанской дочки» как романа, исходя из определения, данного в «Большом энциклопедическом словаре»: «Роман – литературный жанр, эпическое произведение большой формы, в котором повествование сосредоточено на судьбах отдельной личности в её отношении к окружающему миру, на становлении, развитии её характера и самосознания. Роман – эпос нового времени; в отличие от народного эпоса, где индивид и народная душа нераздельны; в романе жизнь личности и общественная жизнь предстают как относительно самостоятельные, но «частная» внутренняя жизнь индивида раскрывается в нём «эпопейно», т.е. с выявлением её общезначимого и общественного смысла. Типичная романная ситуация – столкновения в герое нравственного и человеческого (личностного) с природной и социальной необходимостью. Поскольку роман развивается в новое время, где характер взаимоотношений человека и общества постоянно меняется, постольку его форма по существу является «открытой». Основная ситуация всякий раз наполняется конкретно-историческим содержанием и находит воплощение в различных жанровых модификациях. В1830-х годах начинается классическая эпоха реалистического социально- психологического романа» . И хотя в словаре не называется ни имя А.С.Пушкина, ни его произведение «Капитанская дочка», мы, исходя из определения, со всей очевидностью называем А.С. Пушкина родоначальником жанра реалистического социально-психологического романа.

Часть 2. Сравнительный анализ «Истории Пугачёвского бунта» и романа «Капитанская дочка»

Появлению Пугачева как исторического лица предшествовал бунт Яицких казаков. Проведём сравнительный анализ эпизодов романа с участием Пугачёва и соответствующими им эпизодами «Истории…». Вот небольшой материал из “Истории…”.На реке Яик “ в пятнадцатом столетии, явились Донские казаки, разъезжавшие по Хвалынскому морю. Они зимовали на ее берегах, в то время еще покрытых лесом и безопасных по своему уединению; весною снова пускались в море, разбойничали до глубокой осени, и к зиме возвращались на Яик. Подаваясь все вверх с одного места на другое, наконец они избрали себе постоянным пребыванием урочище Коловратное в шестидесяти верстах от нынешнего Уральска ” .
То есть они жили вольно и не были никем притесняемы, по велению царя Михаила Федоровича обживали пустынные земли по реке Яик и прилегающие степи: “Яицкие казаки послушно несли службы по наряду московского приказа; но дома сохраняли первоначальный образ управления своего. Совершенное равенство прав; атаманы и старшины, избираемые народом, временные исполнители народных постановлений; круги, или совещания, где каждый казак имел свободный голос и где все общественные дела решены были большинством голосов; никаких письменных постановлений.”
Так продолжалось до воцарения Петра Великого.

Следующие цитаты кратко показывают основные причины начала бунта Яицких казаков, поведение восставших и усмирение бунта. Так как в “Истории…” приводится очень большой по объему материал, посвященный этим событиям, мы выделили только те цитаты, которые, по нашему мнению, содержат рассказ об основных событиях.
1) При сравнении источников видно, что Пушкин смягчил истинную причину начала этого бунта. После изучения исторического документа становится понятно, что государство имело реальное намерение изменить социальное положение казаков, и именно это вызвало негодование в казачьей среде и повлекло за собой это страшное восстание.
“Петр Великий принял первые меры для введения Яицких казаков в общую систему государственного управления. В 1720 году Яицкое войско отдано было в ведомство Военной коллегии” “Государь сам назначил войскового атамана” .
2) С этого момента и начались внутренние распри в казацкой среде, которые государство пыталось решить своим вмешательством, но безуспешно. Приблизим начало мятежа и отказ казаков по велению государя преследовать калмыков, решивших покинуть пределы России и перейти под власть китайского правительства, чтобы избегнуть притеснений местного начальства. “Яицкому войску велено было выступить в погоню; но казаки (кроме весьма малого числа) не послушались, и явно оказались от всякой службы”. Далее события приняли необратимый характер.
3) Вот некоторые отрывки из “Записки полковника Пекарского о бунтах Яицких, что ныне Уральские, казаков и о самозванце Емельяне донском казаке Пугачеве”, подтверждающие наше предположение:

“ В 1770 году повелено было из Яицких, что ныне Уральские, казаков сформировать в Московский легион эскадрон казачий; но они ослушались и поэтому в 1771-м году, для исследования и принуждения к сформированию того эскадрона, послан в Яицкий городок Оренбургского корпуса генерал-майор фон Траубенберг и из Петербурга гвардии капитан Маврин; помянутые ж казаки от себя послали в Петербург с просьбой двух казаков, просить об отмене формирования из них эскадрона, коих там взяли под арест, и обрив им бороды и лбы, отправили в 1772-м году в Оренбург, для определения в Алексеевский пехотный полк”.
Обратив особое внимание на такое слово, как “принуждение”, понимаем, что это является ничем иным, как открытым пожеланием властей окончательно подчинить себе казаков. Правительство спровоцировало агрессию с их стороны, заключив под арест казачьих послов.
4) Вот еще одна цитата из “Истории…”:

“Узнали, что правительство имело намерение составить из казаков эскадроны, и что уже повелено брить им бороду. Генерал-майор Траубенберг, присланный для того в Яицкой городок, навлек на себя негодование”(I, 11).

В “Капитанской дочке” Пушкин так сжато описал все эти события, что они уместились всего в два предложения:

“Причиною тому были строгие меры, предпринятые генерал-майором Траубенбергом, дабы привести войско к должному повиновению ” (I, 11).
То есть фраза “правительство имело намерение…” в “Истории…” заменена на «меры, уже предпринятые генерал – майором» в литературном произведении.

Казаки отомстили обидчикам, после чего последовало усмирение бунта. То есть мы видим, что автор в литературном произведении, в силу понятных обстоятельств, переместил центр повествования с действий правительства на действия генерал-майора, дабы этот конфликт выглядел, как конфликт между казаками и чиновником, а не между казаками и императрицей. Далее в описании убийства Траубенберга также прослеживается стремление сгладить остроту конфликта. Так описывает это “История…”:

“Траубенберг бежал и был убит у ворот своего дома”.
а в “Капитанской дочке”:

“Следствием было варварское убийство Траубенберга…”.

То есть в литературном произведении Пушкин не показывает трусость и бегство Траубенберга, но опять использует преувеличение как некий художественный реверанс перед власть предержащими, чтобы показать жестокость казаков. Так казаки отомстили обидчикам, после чего последовало усмирение бунта. “История…” гласит:

“Между тем генерал-майор Фрейман послан был из Москвы для их усмирения, с одной ротой гренадер и с артиллерией ”.

”Фрейман картечью открыл себе дорогу…, за ушедшими была послана погоня, и почти все были переловлены ” (I, 11).

О том, что правительство было решительно настроено против казаков, говорит то количество артиллеристов, которые были посланы на подавление мятежа. Тогда полевые команды состояли из 500 человек пехоты, конницы и артиллерийских служителей. В 1775 году они заменены были губернскими батальонами. Но опять таки Пушкин в “Капитанской дочке ”заменил эту цитату другой: “Наконец, усмирение бунта завершено картечью и жестокими наказаниями”. Именно, в этой части, повествующей о восстании, видно, как часто он «смягчает» описания по сравнению с историческим источником.»

Вот чем заканчивается этот бунт. “История…”:

“Начальство поручено яицкому коменданту, подполковнику Симонову. В его канцелярии повелено присутствовать войсковому старшине Мартемьяну Бородину и старшине (простому) Мостовщикову. Зачинщики бунта наказаны были кнутом; около ста сорока человек сослано в Сибирь; другие отданы в солдаты (все бежали); остальные прощены и приведены ко вторичной присяге. Сии строгие и необходимые меры восстановили наружный порядок; но спокойствие было ненадежно. “То ли еще будет!” говорили прощеные мятежники: “так ли мы тряхнем Москвою”. – Казаки все еще были разделены на две стороны: согласную и несогласную (или, как весьма точно переводила слова сии Военная коллегия, на послушную и непослушную). Тайные совещания происходили по степным уметам и отдаленным хуторам. Все предвещало новый мятеж. Недоставало предводителя. Предводитель сыскался ”

В ”Капитанской дочке” есть материал, также рассказывающий о волнении народа:

“Все было уже тихо, или казалось таковым; начальство слишком легко поверило мнимому раскаянию лукавых мятежников, которые злобствовали в тайне и выжидали удобного случая для возобновления беспорядков ” .

После таких событий казаки не могли спокойно продолжать свое существование. В их душах и сердцах было желание освободиться и отомстить обидчикам, но без предводителя действовать было нельзя. Этим предводителем и стал Емельян Пугачев. Вот, что говорит ”История…” о появлении Емельяна Пугачева:

“В смутное сие время, по казацким дворам шатался неизвестный бродяга, нанимаясь в работники то к одному хозяину, то к другому, и принимаясь за всякие ремесла. Он был свидетелем усмирения мятежа и казни зачинщиков, уходил на время в Иргизские скиты; оттуда, в конце 1772 года, послан был для закупки рыбы в Яицкой городок, где и стоял у казака Дениса Пьянова. Он отличался дерзостию своих речей, поносил начальство, и подговаривал казаков бежать в области турецкого султана; он уверял, что и Донские казаки не замедлят за ними последовать, что у него на границе заготовлено двести тысяч рублей и товару на семьдесят тысяч, и что какой-то паша, тотчас по приходу казаков, должен им выдать до пяти миллионов; покамест обещал он каждому по двенадцать рублей в месяц жалованья. Сверх того, сказывал он, будто бы противу Яицких казаков из Москвы идут два полка, что около рождества, или крещенья, непременно будет бунт. Некоторые из послушных хотели поймать и представить, как возмутителя, в комендантскую канцелярию; но он скрылся вместе с Денисом Пьяновым, и был пойман уже в селе Малыкове (что ныне Волгск) по указанию крестьянина, ехавшего с ним одною дорогою. Сей бродяга был Емельян Пугачев, донской казак и раскольник, пришедший с ложным письменным видом из-за польской границы, с намерением поселиться на реке Иргизе, посреди тамошних раскольников. Он был отослан под стражею в Симбирск, а оттуда в Казань; и как все, относящееся к делам Яицкого войска, по тогдашним обстоятельствам могло казаться важным, то оренбургской губернатор и почел за нужное уведомить о том государственную Военную коллегию донесением от 18 января 1773 года”.

Так как тогда яицкие бунтовщики встречались на каждом шагу, то казанское начальство не обратило особого внимания на Пугачева. Он содержался в тюрьме вместе с другими заключенными. Но его сообщники не забыли о нем, и 19 июня 1773 года он бежал.

”Однажды он, под стражею двух гарнизонных солдат, ходил по городу, для собирания милостыни. У Замочной Решетки (так называлась одна из главных казанских улиц) стояла готовая тройка. Пугачев, подошед к ней, вдруг оттолкнул одного из солдат, его сопровождавших; другой помог колоднику сесть к кибитку и вместе с ним ускакал из городу” (II, 14).

После этого в течение 3 месяцев скрывался он по хуторам от погони, когда в начале сентября оказался на хуторе Михаила Кожевникова со своим главным сообщником Иваном Зарубиным, который объявил Кожевникову, что великая особа находится в их краю.

“Он убеждал Кожевникова скрыть ее на своем хуторе. Кожевников согласился. Зарубин уехал, и в ту же ночь перед светом возвратился с Тимофеем Мясниковым и с неведомым человеком, все трое верхами. Незнакомец был росту среднего, широкоплеч и худощав. Черная борода его начинала седеть. Он был в верблюжьем армяке, в голубой калмыцкой шапке и вооружен винтовкою. Зарубин и Мясников поехали в город для повестки народу, а незнакомец, оставшись у Кожевникова, объявил ему, что он император Петр ---,что слухи о смерти его были ложны, что он при помощи караульного офицера, ушел в Киев, где скрывался около год” (II,15).

В “Капитанской дочке” имеются цитаты, которые несут такой же смысл, но имеют другую форму.
1) “История…”:

“Сей бродяга был Емельян Пугачев, донской казак и раскольник…, объявил ему, что он император Петр --- …” (II, 15),

В “Капитанской дочке”:

«Убежавший из-под караула донской казак и раскольник Емельян Пугачев, учиняя непростительную дерзость принятием на себя имени покойного императора Петра” (VI, 314).

Мы видим, что в “Истории…” донской “казак и раскольник” является уточнением, но, как мы заметили, это уточнение стоит в “Истории…” после имени Емельяна Пугачева, а в “Капитанской дочке” перед ним, и поэтому одинаковая часть двух этих предложений звучит по разному. Когда уточнение стоит после уточняемого слова, его отделяют запятой, соответственно при чтении образуется пауза, которая делает цитату из ”Истории…” прерывистой, а цитату из “Капитанской дочки”, в которой нет пауз, плавной и благозвучной. Оборот “принятием на себя имени покойного…” говорит нам об использовании высокого стиля в написании, что является одним из художественных приёмов автора.

Вторая же часть цитат, в которой идет речь о принятии имени Петра, отличается значительной приукраской во втором случае. Когда в “Истории...” идет простое изложение фактов, ”что он император Петр --- ”, текст “Капитанской дочки» является повествованием, в котором очень много длинных и высоких определений, имеющих исключительно украшательский характер: “Учиня непростительную дерзость принятием на себя имени покойного императора Петра”. Несомненно, Пушкин использовал такой оборот, чтобы выразить свое резко-отрицательное отношение к поступку самозванца.
Здесь уместно будет вспомнить стихотворение А.С.Пушкина «Друзьям», написанное ранее, в 1828 году:

Нет, я не льстец, когда царю
Хвалу свободную слагаю:
Я смело чувства выражаю,
Языком сердца говорю.
(Собр. соч. в 3-х т., М., «Худ. лит-ра»,с. 414).

Как же выглядел Пугачев внешне? Как ни странно, но в “Истории…” встречается довольно краткое описание внешности бунтовщика. Люди, описывающие его, упоминают лишь бороду, рост и телосложение. Из этого можно сделать вывод, что он не обладал особыми отличительными чертами, выделяющими его из казачьей среды. Возможно, сам он понимал это, стремился разными способами выделиться из ему подобных. Вот его словесный портрет,использованный автором в «Истории…»:

“Незнакомец был росту среднего, широкоплеч и худощав” (I, 15), а в “Капитанской дочке”:

“он был лет сорока, росту среднего худощав и широкоплеч” (II, 289)

Эти цитаты идентичны по смыслу, но отличаются порядком слов “худощав” и “широкоплеч”. На первый взгляд, между ними нет разницы, но, сравнивая звучание последних предложений, можно заметить, что благодаря перестановке слов, второе - мягче на слух, чем первое: длинное и сложное в произношении слово ”широкоплеч” стоит перед более коротким и простым “худощав”, то при чтении, дойдя до него, невольно получается замедление речи, в то время как во второй цитате замедление выпадает на последнее слово, и происходит характерное понижение интонации.
Также отличительной чертой была его борода. Вот как ее описывает автор в “Капитанской дочке”:

“В черной бороде его показывалась проседь” (II,289),

А в “Истории…” –

“Черная борода его начинала седеть” (II, 15).

Художественный текст предполагает не столько точную передачу внешности героя, сколько то впечатление, которое он производит, в данном случае, на Петра Гринёва, автор пользуется приемом замены словосочетания «начинала седеть», возможном в длящемся историческом изложении, на «показывалась проседь» с целью передать впечатление, произведённое Пугачёвым на бросившего на него беглый взгляд Петра. Так простое изложение фактов превращается в художественный образ.

Также встречается нам описание того, во что был одет Пугачев в его первую встречу с Гриневым.

“История…”:“Он был в верблюжьем армяке…” (II, 15),

“Капитанская дочка”: “на нем оборванный армяк и татарские шаровары…” (II, 289).

Теперь мы можем сказать, почему в главе “Вожатый” Пугачёв произвёл на Гринёва впечатление бродяги: армяк – «оборванный», шаровары, скорее всего, чужие. Вот второе описание костюма Пугачева-«императора» из “Капитанской дочки”:

“На нем красный казацкий кафтан, обшитый галунами. Высокая соболья шапка, с золотыми кистями была надвинута на его сверкающие глаза” (VI, 324).

Использование данной контекстной антитезы – один из эффектнейших приёмов, используемых Пушкиным.

После “провозглашения” Пугачева императором Петром и после дачи им обещаний бороться за казаков и обиженных правительством, бунтовщики стали стекаться к нему, приумножая его шайку “с часа на час”. Как только Пугачев почувствовал силу, он тут же двинулся на Яицкий городок. Его целью было освобождение ранее бунтовавших казаков, которые несомненно отблагодарили бы самозванца своим беспрекословным подчинением. Освобождение началось с пролития крови.
Подтверждение этому имеется и в “Капитанской дочке”, в письме капитану Миронову от генерала:

“…Емельян Пугачев…собрал злодейскую шайку, произвел возмущение в Яицких селениях…” (VI, 289).

Имя этого человека ассоциируется с большим количеством смертей. В “Капитанской дочке” Гриневу снится страшный сон, в котором был Пугачев, а с ним и наполненная трупами комната, и кровавые лужи… Вот, что об этом говорит Пушкин устами своего героя:

”Мне приснился сон, которого никогда не мог я позабыть, и в котором до сих пор вижу нечто пророческое, когда соображаю с ним странные обстоятельства моей жизни” (II, 288);

А вот, что пишет он в “Истории…”, в примечании к главе третьей:

”Пугачев на хуторе Шелудякова косил сено. В Уральске жива еще старая казачка, носившая черевики его работы. Однажды, нанявшись накопать гряды в огороде, вырыл он четыре могилы. Сие обстоятельство истолковано было после, как предзнаменование его участи” (98).

Во время пугачевского восстания было убито много людей, “бунтовщик” часто одерживал победу. В “Капитанской дочке” Пушкин отмечает, с какой смелостью и храбростью отстаивал капитан Миронов свою крепость, но и она была взята. Вот как погиб комендант Белгородской крепости Миронов:

“”Который комендант-” – спросил самозванец. Наш урядник выступил из толпы и указал на Ивана Кузьмича. Пугачев грозно взглянул на старика и сказал ему: ”Как ты смел противиться мне, своему государю-” Комендант, изнемогая от раны, собрал последние силы и отвечал твердым голосом: “Ты мне не государь, ты вор и самозванец, слышь ты!” Пугачев мрачно нахмурился и махнул белым платком. Несколько подхватили старого капитана и потащили к виселице…. и через минуту увидел я бедного Ивана Кузьмича вздернутого на воздух” (VII,324).

Каждый покоренный город встречал Пугачева колокольным звоном. В обоих произведениях имеется упоминание об этом.
«История…”:

”начали звонить в колокола…” (II, 20),

“Капитанская дочка”:

“Колокольный звон утих; настала мертвая тишина” (VII, 325).

Сравнивая эти цитаты, можно увидеть, что для “Капитанской дочки” автор выбрал словосочетания, создающие напряжённую атмосферу ожидания: «Звон утих», «настала» не просто тишина, а «мёртвая тишина». Из истории известно, что таким образом встречали государей, а из того, что так встречали и Пугачева, можем сделать вывод, что народ оказывал свое почтение именно “царю”, наивно веря самозванцу.

В 18-ом веке весь русский народ, начиная с высших сословий и заканчивая низшими, был глубоко верующим. Вера занимала почетное место в их сердцах. Ни одно важное событие не обходилось без посещения церкви: рождение ребенка, крестины, свадьба, начало какого-либо нового проекта, смерть… Даже при рождении ребенка в самой бедной семье находились способы крестить его. Зная о таком отношении народа к вере, Пугачев мог использовать это в своих целях. Он прекрасно понимал, что если ему один раз удастся заставить человека присягнуть на веру, то под страхом божьей кары он будет признавать царем только его.
“История…”:

“Поп ожидал Пугачева с крестом и со святыми иконами” (II, 20).

“Капитанская дочка”:

“Отец Герасим, бледный и дрожащий, стоял у крыльца, с крестом в руках, и, казалось, молча умолял его за предстоящие жертвы” (VII, 325).

После нескольких часов присяги, Пугачев ”объявил отцу Герасиму, что будет обедать у него”(VII, 326).

Действительно, Пугачев любил после утомительной присяги хорошенько подкрепиться. В “Истории...” имеется упоминание о том, как самозванец со своими сообщниками после расправы над главнокомандующим Илецкого городка устроили в свою честь пир:

”Пугачев повесил атамана, три дня праздновал победу и, взяв с собою всех Илецких казаков и городские пушки, пошел на крепость Рассыпную”(II, 16).

Большая часть населения, присягнувшая Пугачеву, присоединялась к шайке и следовала за ним.
”Капитанская дочка”:

“Пугачев уехал; народ бросился за ним”(VII, 326),

“История…” (после взятия крепости Рассыпной):

”Казаки и тут изменили. Крепость была взята. Комендант, майор Веловский, несколько офицеров и один священник были повешены, а гарнизонная рота и полтораста казаков присоединены к мятежникам”(II,17).

Самое главное, на мой взгляд, различие между историческим источником и литературным произведением заключается в том, что в “Капитанской дочке” автор представляет Пугачева как единственного предводителя восстания, в то время как в “Истории…” мы нашли такой интересный материал:

“Пугачев не был самовластен. Яицкие казаки, зачинщики бунта, управляли действиями прошлеца, не имевшего другого достоинства, кроме некоторых военных познаний и дерзости необыкновенной. Он ничего не предпринимал без их согласия; они же часто действовали без его ведома, а иногда и вопреки его воле. Они оказывали ему наружное почтение, при народе ходили за ним без шапок и били ему челом: но на-едине обходились с ним как с товарищем, и вместе пьянствовали, сидя при нем в шапках и в одних рубахах, и распевая бурлацкие песни”,“В числе главных мятежников отличался Зарубин (он же Чика), с самого начала бунта сподвижник и пестун Пугачева. Он именовался фельдмаршалом, и был первый по самозванце…Отставной артиллерийской капрал пользовался полною доверенностию самозванца. Он вместе с Падуровым заведывал письменными делами у безграмотного Пугачева, и вел строгой порядок и повиновение в шайках бунтовщиков…Разбойник Хлопуша из-под кнута клейменый рукою палача, с ноздрями, вырванными до хрящей, был один из любимцев Пугачева. Стыдясь своего безобразия он носил на лице сетку, или закрывался рукавом, как будто защищаясь от мороза. Вот какие люди колебали государством!” (III, 28).

Эти же яицкие казаки очень ревностно относились к любимчикам самозванца. Так например, в начале бунта Пугачев приблизил к себе сержанта Кармицкого, которого взял в писари. Казаки же, при взятии очередной крепости, утопили его, а на вопрос Пугачева о нем, сказали, что он просто сбежал. Еще один пример: после взятия крепости Нижне-Озерской был повешен майор Харлов, его молодая вдова понравилась бандиту, и он взял ее к себе. Он привязался к ней, выполнял ее желания. Она встревожила ревнивых злодеев, и Пугачев был вынужден отдать Харлову и ее брата им на растерзание. Они были расстреляны.

Неудивительно, что Пушкин упоминает о сообщниках Пугачева в “Капитанской дочке”. В главе “Мятежная слобода” он делает акцент на том, что его сообщники не желают оставлять Пугачева наедине с Гриневым, предполагая дружеские отношения между ними.

“Говори смело при них, – сказал мне Пугачев, - от них я ничего не таю”(ХI, 347).

Таким образом, исторические материалы позволяют сделать вывод о том, что, в действительности, Пугачев не был самовластен в известной степени, в то время Пугачев - литературный герой представляется нам властным и независимым.

В окружении Пугачева было принято присваивать отличившимся разбойникам имена элиты Екатерининского времени. В “Истории…” Чика назывался фельдмаршалом, а вот какое упоминание об этом встречается на страницах “Капитанской дочки”:

“Фельдмаршал мой, кажется, говорит дело”, “Слушай, фельдмаршал”, и вот как во второй раз он обращается к поссорившимся Белобородову и Хлопуше: “Господа генералы” – провозгласил важно Пугачев. - “Полно вам ссориться”(VI, 350).

Но Пугачев присваивал “звания” не только разбойникам. Вот какой материал имеется в примечании к главе 3 “Истории…”:

“Кажется, Пугачев и его сообщники не полагали важности в этой пародии. Они в шутку называли также Бердскую слободу – Москвою, деревню Каргале – Петербургом, а Сакмарской городок – Киевом”(102).

Нам известно, что Пугачев шел со своей шайкой со стороны Киргиз-кайсацких земель, учиняя грабежи и насилие. Оренбургская крепость была последней в цепи сакмарской линии, и у нее было больше времени подготовиться к нападению разбойников. Эта крепость была сильнее и больше других. Она была форпостом государства в противостоянии с мятежниками, поэтому Пугачеву было так важно покорить ее. Все события, описываемые в “Капитанской дочке”, происходят во время осады Оренбурга. В это время Пугачев расположился в Бердской слободе. Вот как описывает это “История…”:

“Осенняя стужа настала ранее обыкновенного. С 14 октября начались уже морозы; 16-го выпал снег. 18-го Пугачев, зажегши свой лагерь, со всеми тяжестями пошел обратно от Яика к Сакмаре и расположился под Бердскою слободою, близ летней сакмарской лороги, в семи верстах от Оренбурга. Оттоле разъезды его не переставали тревожить город, нападать на фуражиров и держать гарнизон во всегдашнем опасении”(III, 25).

Бердская слобода находилась на реке Сакмаре. Она была обнесена оплотами и рогатками, по углам были батареи. Дворов в ней было до двухсот. Обосновавшись здесь, Пугачев превратил ее в место убийств и распутства. Почти все время, пока длилась осада Оренбурга, бандиты находились на ее территории. Поэтому неудивительно, что о ней много говорится и в “Истории…”, и в “Капитанской дочке”, а в последней целая глава названа в ее честь. Эта мятежная слобода явилась местом встречи Пугачева и Гринева.
Видя, что Оренбург силен, Пугачев решил взять его измором. О том, что Оренбург находился в тяжелом положении, можно прочесть не только в “Истории…”:

“Положение Оренбурга становилось ужасным. У жителей отобрали муку и крупу, и стали им производить ежедневную раздачу. Лошадей давно уже кормили хворостом” (IV, 37),

Но и в “Капитанской дочке”:

“Все беглецы согласно показывают, что в Оренбурге голод и мор, что там едят мертвечину…”(ХI, 349).

Возможно, удача и продолжала бы сопутствовать самозванцу, если бы усмирение мятежников не было поручено А.И.Бибикову. Генерал-аншеф Бибиков, благодаря своему военному опыту и знанию этого дела, смог освободить вымирающий Оренбург. Под его началом служили генерал Фрейман, майор Харин, генерал-майор Мансуров, князь Голицин, подполковник Гринев… Подполковник Гринев и Петр Гринев, герой повести “Капитанская дочка”, – это не одно и тоже лицо. В пропущенной главе из “Капитанской дочки”, повествующей о приключениях нашего главного героя, заменены имена. Имя Гринева на имя Буланина, а имя Зурина на имя Гринева. Эта глава не включена в окончательную редакцию “Капитанской дочки” и сохранена в черновой рукописи под названием “Пропущенная глава”. Эта глава отличается по манере написания от остальных, а также она больше похожа не на повествование, а на чистое изложение фактов. Сначала А.С.Пушкин хотел включить ее в роман, но затем передумал, так как могла бы произойти путаница в головах читателей, да и просто весь роман превратился бы во вторую “Историю…”.
После ряда поражений Пугачев, преследуемый Михельсоном и Хариным, был вынужден бежать за Волгу, где его приход привел народ в смятение. Вот цитаты, повествующие об этом:
“История…”:

“Вся западная сторона Волги восстала и передалась самозванцу” (VIII, 68),

“Капитанская дочка”:

“Мы приближались к берегам Волги; полк наш вступил в деревню** и остановился в ней ночевать. Староста объявил мне, что на той стороне все деревни взбунтовались, шайки Пугачевские бродят везде”(“Пропущенная глава”, 375).

Но, несмотря на временную удачу, дела Пугачева шли все хуже и хуже. Преследуемый войсками, самозванец был ранен, многие были взяты в плен, бандиты стали думать о выдаче Пугачева правительству. О главном поражении Пугачева в “Капитанской дочке” говорится очень кратко:

”Пугачев бежал, преследуемый Иваном Ивановичем Михельсоном. Вскоре узнали мы о совершенном его разбитии”(ХIII, 364).

В “Истории…” об этом же пишется много и подробно:

“Пугачев стоял на высоте, между двумя дорогами. Михельсон ночью обошел его, и стал противу мятежников. Утром Пугачев опять увидел своего грозного гонителя… Сражение продолжалось недолго. Несколько пушечных выстрелов расстроили мятежников. Михельсон на них ударил. Они бежали, брося пушки и весь обоз… Сие поражение было последним и решительным”(VIII,75).

Но Пугачев схвачен не был:

”Пугачев хотел итти к Каспийскому морю, надеясь как-нибудь пробраться в киргиз-кайсацкие степи ”(VIII, 76.

Казаки же решили сдать своего вождя правительству. Вот как это описывается в “Итории…”:

“Пугачев сидел один в задумчивости. Оружие его висело в стороне. Услыша вошедших казаков, он поднял голову и спросил, чего им надобно- Они стали говорить о своем отчаянном положении, и между тем, тихо подвигаясь, старались загородить его от висевшего оружия. Пугачев начал опять уговаривать итти к Гурьеву городку. Казаки отвечали, что они долго ездили за ним и что уже ему пора ехать за ними”(VIII, 76).

Так они предали своего соратника. Связав его, они отправились в Яицкий городок, где по приезду, под присмотром Суворова переправили в Москву.
Так же скупо и сдержанно описана в “Капитанской дочке” автором казнь Пугачева. Не сказано ни слова ни о раскаянии бунтовщика, ни о его четвертовании. О том, что было на самом деле, говорится только в “Истории…”.

“Сани остановились против крыльца лобного места. Пугачев и любимец его Перфильев, в препровождении духовника и двух чиновников, едва взошли на эшафот, раздалось повелительное слово: на караул, и один из чиновников начал читать манифест. При произнесении чтецом имени и прозвища главного злодея, так же и станицы, где он родился, обер-полицмейстер спрашивал его громко: ты ли донской казак, Емелька Пугачев- Он столь же громко ответствовал: так, государь, я донской казак, Зимовецкой станицы, Емелька Пугачев. Потом, во все продолжение манифеста, он, глядя на собор, часто крестился…По прочтении манифеста, духовник сказал им несколько слов, благословил их и пошел с эшафота. Читавший манифест последовал за ним. Тогда Пугачев, сделав с крестным знамением несколько земных поклонов, обратился к соборам, потом с уторопленным видом стал прощаться с народом; кланялся во все стороны, говоря прерывающимся голосом: прости, народ православный; отпусти, в чем я согрубил пред тобою…прости, народ православный! При сем слове экзекутор дал знак: палачи бросились раздевать его; сорвали белый бараний тулуп; стали раздирать рукова шелкого малинового полукафтанья. Тогда он сплеснул руками, повалился навзничь, и в миг окровавленная голова уже висела в воздухе…
Палач имел тайное повеление сократить мучения преступников. У трупа отрезали руки и ноги, палачи разнесли их по четырем углам эшафота, голову показали уже потом и воткнули на высокий кол”(VIII, 79).

“Так кончился мятеж, начатый горстию непослушных казаков, усилившийся по непростительному нерадению начальства, и поколебавший государство от Сибири до Москвы, и от Кубани до Муромских лесов. Совершенное спокойствие долго еще не водворялось. Панин и Суворов целый год оставались в усмиренных губерниях, утверждая в них ослабленное правление, возобновляя города и крепости, и искореняя последние отрасли пресеченного бунта. В конце 1775 года обнародовано было общее прощение, и повелено все дело предать вечному забвению. Екатерина, желая истребить воспоминание об ужасной эпохе, уничтожила древнее название реки, коей берега были первыми свидетелями возмущений. Яицкие казаки переименованы были в Уральские, а городок их назвался сим же именем. Но имя страшного бунтовщика гремит еще в краях, где он свирепствовал. Народ живо помнит кровавую пору, которую – так выразительно – прозвал он пугачевщиной ” (VIII,80).

Так заканчивает Александр Сергеевич Пушкин свою “Историю Пугачевского бунта”.

Заключение.

После изучения этого материала, становится понятно, что Пушкин не занимал позиции ни одной из сторон. Увидев раскол общества на две противопоставленные силы, он понял, что причина подобного раскола лежит не в чьей-либо злой воле, не в низких нравственных свойствах той или иной стороны, а в глубоких социальных процессах, не зависящих от воли или намерений людей. Поэтому Пушкину глубоко чужд односторонне-дидактический подход к истории. Он в борющихся сторонах видит не представителей порядка и анархии, не борцов за «естественное» договорное общество и нарушителей исконных прав человека. Он видит, что у каждой стороны своя, исторически и социально обоснованная «правда», которая исключает для нее возможность понять резоны противоположного лагеря. Более того, и у дворян, и у крестьян есть своя концепция законной власти и свои носители этой власти, которых каждая сторона с одинаковыми основаниями считает законными.
Пушкин ясно видит, что, хотя «крестьянский царь» заимствует внешние признаки власти у дворянской государственности, содержание ее - иное. Крестьянская власть патриархальнее, прямее связана с управляемой массой, лишена чиновников и окрашена в тона семейного демократизма.
Осознание того, что социальное примирение сторон исключено, что в трагической борьбе обе стороны имеют свою классовую правду, по-новому раскрыло Пушкину уже давно волновавший его вопрос о жестокости как неизбежном спутнике общественной борьбы.
“Капитанская дочка” - одно из наиболее совершенных и глубоких созданий Пушкина - неоднократно была предметом исследовательского внимания.
К моменту ее создания позиция Пушкина изменилась: мысль о жестокости крестьян заменилась представлением о роковом и неизбежном ожесточении обеих враждующих сторон. Он начал тщательно фиксировать кровавые расправы, учиненные сторонниками правительства. В “Замечаниях о бунте” он приводил очень много примеров, говоривших не в пользу последних.
Пушкин столкнулся с поразившим его явлением: крайняя жестокость обеих враждующих сторон проистекала часто не от кровожадности тех или иных лиц, а от столкновения непримиримых социальных концепций.

Для Пушкина в “Капитанской дочке” правильный путь состоит не в том, чтобы из одного лагеря современности перейти в другой, а в том, чтобы подняться над «жестоким веком», сохранив в себе гуманность, человеческое достоинство и уважение к живой жизни других людей. В этом для него - подлинный путь к народу.

Литература

1.Пушкин “Полное собрание сочинений” том 8-9, 16. М., Воскресение, 1995
2. Ю.М.Лотман “Пушкин”, С.-Петербург, СПб,1997
3. А.С. Пушкин, собр. соч. в з-х томах, М., «Худ. лит-ра»,1985.
4. П.В Анненков. Материалы для биографии Пушкина. М. 1984.
5. БСЭ, М.,2000.
6. Ю.Г. Осман. «От «Капитанской дочки» А.С. Пушкина до «Записок охотника» И.С. Тургенева».
7. Г.А. Гуковский. «Пушкин и проблема реалистического стиля».

Исторический материал о Емельяне Пугачеве А. С. Пушкин собирал в течение долгого времени. Его волновал вопрос самого крупного в российской истории народного восстания. В романе «Капитанская дочка» на историческом материале проясняется судьба России и русского народа. Произведение отличается глубоким философско историческим и нравственным содержанием.

Главная сюжетная линия романа – это, конечно, восстание Емельяна Пугачева. Достаточно мирное течение авторского повествования в первых главах внезапно прерывается. Судьбу главных героев определяет уже не любовь и не воля родителей, а гораздо более страшная сила, имя которой «пугачевщина». Пугачевский бунт – самый страшный и широкий бунт в истории русского народа. А. С. Пушкин погружает нас в особую атмосферу, что царила тогда в нашей стране.

Сначала образ мятежного народа возникает очень смутно – только из обрывков разговоров. Однако события развиваются достаточно стремительно. Очень скоро то, что было лишь догадками, намеками, отдаленными по времени событиями, возникает вдруг отчетливо и ясно при получении капитаном Мироновым письма о начале бунта.

Народ в то смутное время волновался, роптал, но этот ропот не находил себе выхода. Как раз в этот период объявился Пугачев, выдававший себя за императора Петра III. Он оказался в нужном месте в нужное время. Будучи от природы наделен качествами лидера, Пугачев сумел повести за собой огромные массы народа.

Пушкин очень живо описывает вступление Пугачева в город после взятия Белогорской крепости. Народ с хлебом солью выходил навстречу Пугачеву, кланялся до земли, звонили колокола. Предводителя мятежников встречали как настоящего императора. Затем автор описывает сцену расправы с двумя старыми заслуженными офицерами и беззащитной Василисой Егоровной. Народ не осуждает это убийство. Хотя ни Мироновы, ни Иван Игнатович ни в чем не виноваты, хотя их знали, ценили и уважали многие, но никто не проявил к ним ни капли сочувствия или сострадания в последнюю минуту, никто не пожалел о них. О них забыли сразу, бросившись вслед за Пугачевым. Народ принял расправу над Мироновыми как законную и необходимую меру. Это событие с особенной силой подчеркивает жестокость и беспощадность восстания.

Далее следует сцена попойки Пугачева с товарищами, при которой присутствует Гринев. В этой сцене автор утверждает очень важную мысль: среди мятежников существуют крепкие взаимоотношения, товарищество, их объединяют общая цель и уверенность в своих силах.

Впоследствии Гринев снова станет свидетелем межличностных отношений мятежников, когда будет присутствовать на «совете», в котором принимали участие Пугачев, Белобородов и беглый каторжник Хлопуша. Пугачев здесь проявляет себя как решительный и принципиальный человек, защитник народа, Хлопуша – как умный, расчетливый и дальновидный политик, не лишенный своеобразных представлений о честности (он всегда «губил супротивника» лишь в открытом поединке). Белобородов же показывает себя ярым противником дворянства, он предлагает казнить всех людей дворянского происхождения, попавших к ним в руки, не считаясь с личными качествами дворян.

Создавая образы трех руководителей восстания, Пушкин показал их как ярких личностей со своими индивидуальными чертами. Но все они объединены общим пониманием того, что такое справедливость.

Трагизм судьбы Пугачева и обреченность восстания подчеркиваются в той главе, где Пугачев рассказывает о своем намерении идти на Москву. Он признается Гриневу, что опасается своих людей, так как они могут предать его в любую минуту. Это важно для понимания идеи Пушкина: Пугачев видит безнадежность борьбы, но не считает ее бессмысленной. В Пугачеве ярко проявился народный характер, ведь он и есть выразитель чаяний и надежд народа.

Даже если бунт обречен на поражение, он закономерен, и его нельзя избежать, ведь правда истории – на стороне свободного человека. Свободолюбивый народ должен бороться за свои права. А. С. Пушкин не только не осуждает бунтарей, но и восхищается ими, подчеркивая поэтичность бунта. Однако важно помнить, что при всем этом автор вполне реалистичен. Он не скрывает темных сторон бунта: мелких грабежей, возможности предательства в рядах мятежников, жестоких расправ, бессмысленности некоторых деяний, таких как убийство Василисы Егоровны.

Итак, А. С. Пушкин, назвав бунт «бессмысленным и беспощадным», тем не менее понимает его огромное значение. Он, прекрасно осознавая роль народа в истории, раскрыл ее и перед своими читателями. Этот роман – одно из лучших художественных произведений не только о пугачевском восстании, но и о русском национальном характере.