Где жил а куприн. Александр иванович куприн, биография

В контексте всего произведения, в понимании его замысла, в композиции и развитии сюжета большое значение имеют лирические отступления и вставные новеллы. Очень важную роль играет "Повесть о капитане Копейкине". Не связанная по своему содержанию с основным сюжетом, она продолжает и углубляет основную тему поэмы - тему омертвения души, царства мертвых душ. В других лирических отступлениях перед нами появляется писатель-гражданин, глубоко понимающий и чувствующий всю силу своей ответственности, страстно любящий свою Родину, и страдающий душой от безобразия и беспорядков, которые окружают его и которые творятся повсюду на его любимой и многострадальной Родине.

Макрокомпозиция поэмы "Мертвые души", то есть композиция всего задуманного произведения, подсказана Гоголю бессмертной "Божественной комедией" Данте: первый том - ад крепостнической действительности, царство мертвых душ; второй - чистилище; третий - рай. Этот замысел остался неосуществлённым. Вед написав первый том, Гоголь не поставил точки, она осталась за горизонтом неоконченного произведения. Не смог писатель провести своего героя через чистилище и показать русскому читателю грядущий рай, о котором мечтал всю жизнь.

Задачи и тесты по теме "Особенности сюжета и композиции поэмы Гоголя Мертвые души"

• Морфологическая норма

  Уроков: 1 Заданий: 8

• Работа с текстом - Важные темы для повторения ЕГЭ по русскому языку

1. «Мертвые душа» как реалистическое произведение

б) Принципы реализма в поэме:

1. Историзм

Гоголь писал о своей современности - приблизительно конец 20-х - начало 30-х гг., в период кризиса крепостничества в России.

2. Типические характеры в типических обстоятельствах

Основными тенденциями в изображении помещиков и чиновников является сатирическое описание, социальная типизация и общая критическая направленность. «Мертвые души» - бытописательное произведение. Особое внимание уделено описанию природы, усадьбы и интерьера, деталям портрета. Большинство героев показано статически. Большое внимание уделено деталям, так называемой «тине мелочей» (напр., характер Плюшкина). Гоголь соотносит различные планы: вселенские масштабы (лирическое отступление о птице-тройке) и мельчайшие детали (описание поездки по крайне плохим русским дорогам).

3. Средства сатирической типизации

а) Авторские характеристики персонажей, б) Комические ситуации (напр., Манилов и Чичиков не могут разойтись в дверях), в) Обращение к прошлому героев (Чичиков, Плюшкин), г) Гипербола (неожиданная смерть прокурора, необычайная прожорливость Собакевича), д) Пословицы («Ни в городе Богдан, ни в селе Селифан»), е) Сравнения (Собакевич сравнивается со средней величины медведем, Коробочка - с дворняжкой на сене).

2. Жанровое своеобразие

Называя свое произведение «поэмой», Гоголь подразумевал: «меньшего рода эпопею... Проспект учебной книги словесности для русского юношества. Герой эпопей - частное и невидимое лицо, однако значительное во многих отношениях для наблюдения души человека».

Поэма - жанр, восходящий к традициям древнего эпоса, в котором воссоздавалось целостное бытие во всех его противоречиях. На этой характеристике «Мертвых душ» настаивали славянофилы, апеллируя к тому, что элементы поэмы, как жанра воспевающего, есть и в «Мертвых душах» (лирические отступления). Сам Гоголь, позднее в своих «Выбранных местах из переписки с друзьями», анализируя перевод «Одиссеи» Жуковского, будет восхищаться древним эпосом и гением Гомера, который представил не только события, составляющие ядро поэмы, но и «весь античный мир» во всей его полноте, с его бытом, верованиями, народными воззрениями и проч., т. е. сам дух людей той эпохи. В письмах друзьям Гоголь называл «Мертвые души» не только поэмой, но и романом. В «Мертвых душах» присутствуют черты авантюрно-приключенческого, плутовского, а также социального романа. Однако «Мертвые души» принято романом не называть, так как в произведении любовной интриги практически нет.

3. Особенности сюжета и композиции

Особенности сюжета «Мертвых душ» связаны в первую очередь с образом Чичикова и его идейно-композиционной ролью. Гоголь: «Автор ведет его жизнь сквозь цепь приключений и перемен, дабы представить с тем вместе вживе верную картину всего значительного в чертах и нравах взятого им времени... картину недостатков, злоупотреблений, пороков». В письме к В. Жуковскому Гоголь упоминает, что хотел в поэме показать «всю Русь». Поэма написана в форме путешествия, разрозненные фрагменты жизни России объединены в единое целое. Такова главная композиционная роль Чичикова. Самостоятельная роль образа сводится к описанию нового типа русской жизни, предпринимателя-авантюриста. В 11 главе автор дает биографию Чичикова, из которой следует, что герой использует для достижения своих целей или положение чиновника, или мифическое положение помещика.

Композиция построена по принципу «концентрических кругов» или «замкнутых пространств» (город, усадьбы помещиков, вся Россия).

4. Тема родины и народа

Гоголь писал о своем произведении: «Вся Русь явится в нем». Жизнь господствующего класса и простого народа дана без идеализации. Крестьянам свойственно невежество, ограниченность, забитость (образы Петрушки и Селифана, дворовая девчонка Коробочки, которая не знает, где право, где лево, дядя Митяй и дядя Миняй, которые обсуждают, доедет ли бричка Чичикова до Москвы и Казани). Тем не менее автор с теплотой описывает талант и другие творческие способности народа (лирическое отступление о русском языке, характеристика ярославского мужика в отступлении о Птице-тройке, реестр крестьян Собакевича).

Большое внимание уделено народному бунту (повесть о капитане Копейкине). Тема будущего России отражена в поэтическом отношении Гоголя к родине (лирические отступления о Руси и о птице-тройке).

5. Особенности изображения помещиков в поэме

Образы, нарисованные Гоголем в поэме, были неоднозначно восприняты современниками: многие упрекали его в том, что он нарисовал карикатуру на современную ему жизнь, в смешном, нелепом виде изобразил действительность.

Гоголь разворачивает перед читателем целую галерею образов помещиков (ведя своего главного героя от первого из них к последнему) в первую очередь для того, чтобы ответить на главный вопрос, занимавший его - каково, будущее России, в чем состоит ее историческое предназначение, что в современной жизни содержит хоть малый намек на светлое, благополучное будущее народа, что явится залогом грядущего величия нации. Иными словами, вопрос, который Гоголь задает в конце, в лирическом отступлении о «Руси-тройке», лейтмотивом пронизывает все повествование, и именно ему подчинены логика и поэтика всего произведения, в том числе и образы помещиков (см. Логика творчества).

Первый из помещиков, кого посещает Чичиков в надежде купить мертвые души, - Манилов. Основные черты: Манилов совершенно оторван от реальности, его основное занятие - бесплодное витание в облаках, никчемное прожектерство. Об этом говорит как внешний вид его поместья (дом на холме, открытый всем ветрам, беседка - «храм уединенного размышления», следы начатых и неоконченных построек), так и интерьер жилых помещений (разномастная мебель, кучки трубочного пепла, разложенные аккуратными рядами на подоконнике, какая-то книга, второй год заложенная на четырнадцатой странице и т. д.). Рисуя образ, Гоголь особое внимание уделяет именно детали, интерьеру, вещам, через них показывая особенности характера владельца. Манилов, несмотря на «великие» помыслы, глуп, пошл и сентиментален (сюсюканье с женой, «древнегреческие» имена не совсем опрятных и воспитанных детей). Внутреннее и внешнее убожество изображенного типа побуждает Гоголя, отталкиваясь от него, искать положительный идеал, причем делать это «от противного». Если полная оторванность от реальности и бесплодное витание в облаках приводят к подобному, то, возможно, тип противоположный будет вселять в нас какие-то надежды?

Коробочка в этом отношении - полная противоположность Манилову. В отличие от него, она не витает в облаках, а напротив, полностью погружена в быт. Однако и образ Коробочки не дает желаемого идеала. Мелочность и скаредность (старые салопы, хранящиеся в сундуках, деньги, складываемые в чулок на «черный день»), косность, тупая приверженность традиции, неприятие и боязнь всего нового, «дубинноголовость» делают ее облик едва ли не более отталкивающим, чем облик Манилова.

При всей несхожести характеров Манилова и Коробочки у них есть одна общая черта - бездеятельность. И Манилов, и Коробочка (хотя и в силу противоположных причин) не влияют на окружающую их действительность. Может быть, человек деятельный явится образцом, с которого следует брать пример юному поколению? И, словно в ответ на этот вопрос, появляется Ноздрев. Ноздрев крайне деятелен. Однако вся его бурная деятельность носит по большей части скандалезный характер. Он завсегдатай всех пьянок и кутежей в округе, он меняет все что ни попадя на что попало (пытается всучить Чичикову щенков, шарманку, лошадь и проч.), жульничает при игре в карты и даже в шашки, бездарно транжирит деньги, которые выручает от продажи урожая. Он врет без всякой на то надобности (именно Ноздрев впоследствии подтверждает слух о том, что Чичиков хотел украсть губернаторскую дочку и брал его в сообщники, не моргнув глазом соглашается, что Чичиков - Наполеон, бежавший из ссылки и т. д.). Неоднократно он бывал бит, причем своими же друзьями, а на следующий день как ни в чем не бывало являлся к ним и продолжал все в том же духе - «и он ничего, и они, как говорится, ничего». В результате от «деятельности» Ноздрева происходит едва ли не больше бед, чем от бездействия Манилова и Коробочки. И тем не менее есть черта, которая объединяет все описанные три типа - это непрактичность.

Следующий помещик - Собакенич крайне практичен. Это тип «хозяина», «кулака». Все в его доме прочно, надежно, сделано «на века» (даже мебель, кажется, преисполнена самодовольства и хочет крикнуть: «Ия Собакевич!»). Однако вся практичность Собакевича направлена только к одной цели - получению личной выгоды, для достижения которой он не останавливается ни перед чем («ругание» Собакевичем всех и вся - в городе, по его словам, один приличный человек - прокурор, «да и тот, если разобраться, - свинья», «трапеза» Собакевича, когда он поедает горы снеди и так лее, кажется, способен в один присест заглотить весь мир, сцена с покупкой мертвых душ, когда Собакевич ничуть не удивляется самому предмету купли-продажи, но сразу чувствует, что дело пахнет деньгами, которые можно «содрать» с Чичикова). Совершенно ясно, что Собакевич отстоит от искомого идеала еще дальше, чем все прежние типы.

Плюшкин - своего рода обобщающий образ. Он единственный, чей путь до его нынешнего состояния («как он дошел до жизни такой») показывает нам Гоголь. Давая образ Плюшкина в развитии, Гоголь поднимает этот заключительный образ до своего рода символа, вмещающего в себя и Манилова, и Коробочку, и Ноздрева, и Собакевича. Общее для всех типов, выведенных в поэме, то, что их жизнь не освящена мыслью, целью общественно полезной, не наполнена заботой о всеобщем благе, прогрессе, стремлением к национальному процветанию. Любая деятельность (или бездействие) бесполезны и бессмысленны, если не несут в себе заботы о благе нации, страны. Именно поэтому Плюшкин превращается в «прореху ка человечестве», именно поэтому его отталкивающий, отвратительный образ скряги, потерявшего всяческий человеческий облик, крадущего старые ведра и прочий хлам у собственных крестьян, превратившего собственный дом в свалку, а своих крепостных - в нищих, - именно поэтому его образ - конечная остановка для всех этих маниловых, коробочек, ноздревых и собакевичей. И именно «прорехой на человечестве», подобно Плюшкину, может оказаться Россия, если не найдет в себе силы отторгнуть все эти «мертвые души» и вызвать на поверхность национальной жизни положительный образ - деятельный, с подвижным умом и воображением рачительный в делах и главное - освященный заботой об общем благе. Характерно, что именно такой тип пытался во втором томе «Мертвых душ» вывести Гоголь в образе помещика Костанжогло (см. ниже). Однако окружающая действительность не давала материала для подобных образов - Костанжогло оказался умозрительной схемой, не имеющей к реальной жизни ни малейшего отношения. Российская действительность поставляла только маниловых, коробочек, ноздревых и Плюшкиных - «Где я? Ничего не вижу... Ни одного человеческого лица,.. Вокруг только рыла, рыла...» - восклицает Гоголь устами Городничего в «Ревизоре» (ср. с «нечистью» из «Вечеров...» и «Миргорода»: свиное рыло, просовывающееся в окно в «Сорочинской ярмарке», глумливые нечеловеческие морды в «Заколдованном месте»). Именно поэтому горестным окриком-предостережением звучат слова о Руси-тройке - «Куда мчишься ты?.. He дает ответа...». Смысл этого отрывка, по-разному трактовавшийся в разное время, можно понять, вспомнив аналогичный, весьма напоминающий этот, отрывок из «Записок сумасшедшего»:

«Нет, я больше не имею сил терпеть. Боже! что они делают со мною!.. Они не внемлют, не видят, не слушают меня. Что я сделал им? За что они мучат меня? Чего хотят они от меня бедного? Что могу дать я им? Я ничего не имею. Я не в силах, я не могу вынести всех мук их, голова горит моя, и все кружится предо мною. Спасите меня! возьмите меня! дайте мне тройку быстрых, как вихорь, коней! Садись, мой ямщик, звени, мой колокольчик, взвейтеся, кони, и несите меня с этого света! Далее, далее, чтобы не видно было ничего, ничего. Вон небо клубится передо мною; звездочка сверкает вдали; лес несется с темными деревьями и месяцем; сизый туман стелется под ногами; струна звенит в тумане; с одной стороны море, с другой Италия; вон и русские избы виднеют. Дом ли то мой синеет вдали? Мать ли моя сидит перед окном? Матушка, спаси твоего бедного сына! урони слезинку на его больную головушку] посмотри, как мучат они его! прижми ко груди своей бедного сиротку! ему нет места на свете! его гонят! Матушка! пожалей о своем бедном дитятке!..»

Таким образом, тройка - это, по Гоголю, то, что должно умчать его прочь от всех этих Плюшкиных, держиморд, коробочек и акакиев акакиевичей, а Русь-тройка - это образ той России, которая, преодолев все свои вековые недуги: рабство, темноту, развращенность и безнаказанность власти, долготерпение и безмолвие народа, - войдет в новую жизнь, достойную свободных, просвещенных людей.

Ho пока к этому нет никаких предпосылок. И едет в бричке Чичиков - прохиндей, воплощенная посредственность, ни то, ни се - который чувствует себя вольготно на русских просторах, который свободен брать где что плохо лежит и который волен морочить голову дуракам да поругивать плохие российские дороги.

Итак, основной и главный смысл поэмы состоит в том, что Гоголь хотел через художественные образы понять исторический путь России, увидеть ее будущее, ощутить в окружающей его действительности ростки новой, лучшей жизни, различить те силы, которые свернут Россию с обочины мировой истории и включат в общий культурный процесс. Изображение помещиков - отражение именно этого поиска. Путем предельной типизации Гоголь создает фигуры общенационального масштаба, представляющие русский характер во многих ипостасях, во всей его противоречивости и неоднозначности.

Типы, выведенные Гоголем, - неотъемлемая часть русской жизни, это именно русские типы, которые сколь ярки, столь же и устойчивы в русской жизни - до тех пор, пока сама жизнь коренным образом не изменится.

6. Особенности изображения чиновников

Подобно образам помещиков, образы чиновников, целую галерею которых Гоголь разворачивает перед читателем, выполняют определенную функцию. Показывая быт и нравы губернского города NN, автор пытается ответить на главный волнующий его вопрос - каково будущее России, в чем состоит ее историческое предназначение, что в современной жизни содержит хоть малый намек на светлое, благополучное будущее народа.

Тема чиновничества является неотъемлемой частью и продолжением тех идей, которые Гоголь развивал, изображая помещиков в поэме. He случайно образы чиновников идут вслед за образами помещиков. Если зло, воплощенное в хозяевах поместий - во всех этих коробочках, маниловых, собакевичах, ноздревых и Плюшкиных - рассеяно по российским просторам, то здесь оно предстает в концентрированном виде, спрессованное условиями жизни губернского города. Огромное количество «мертвых душ», собранных вместе, создает особую чудовищно-абсурдную атмосферу. Если характер каждого из помещиков накладывал неповторимый отпечаток на его дом и поместье в целом, то на город влияет вся огромная масса людей (в том числе и чиновников, так как чиновники - первые люди в городе), живущих в нем. Город превращается в совершенно самостоятельный механизм, живущий по своим законам, отправляющий свои надобности через канцелярии, департаменты, советы и прочие общественные институты. И именно чиновники обеспечивают функционирование всего этого механизма. Жизнь государственного служащего, на которой не лежит отпечаток высокой идеи, стремления способствовать всеобщему благу, становится воплощенной функцией бюрократического механизма. По существу, человек перестает быть человеком, он утрачивает все личностные характеристики (в отличие от помещиков, которые имели пусть и уродливую, но все же свою собственную физиономию), теряет даже собственное имя, так как имя - все же некая личностная характеристика, и становится просто Почтмейстером, Прокурором, Губернатором, Полицмейстером, Председателем или обладателем невообразимого прозвища наподобие Ивана Антоновича Кувшинное Рыло. Человек превращается в деталь, «винтик» государственной машины, микромоделью которой является губернский город NN.

Чиновники сами по себе ничем не примечательны, за исключением занимаемой ими должности. Чтобы усилить контраст, Гоголь приводит гротесковые «портреты» некоторых чиновников - так полицмейстер знаменит тем, что, по слухам, ему достаточно только мигнуть, проходя мимо рыбного ряда, чтобы обеспечить себе роскошный обед и обилие рыбных деликатесов. Почтмейстер, которого звали Иван Андреевич, известен тем, что к его имени всегда прибавляли: «Шпрехен зи дейч, Иван Андрейч?» Председатель палаты знал наизусть «Людмилу» Жуковского и «мастерски читал многие места, особенно: «Бор заснул, долина спит», и слово «Чу!». Прочие, как саркастически отмечает Гоголь, были «тоже более или менее люди просвещенные: кто читал Карамзина, кто «Московские ведомости», кто даже и совсем ничего не читал».

Примечательна реакция жителей города, в том числе к чиновников, на известие, что Чичиков покупает мертвые души - происходящее не укладывается в привычные рамки и тотчас же рождает самые фантастические предположения - от того, что Чичиков хотел похитить губернаторскую дочку, до того, что Чичиков - либо разыскиваемый фальшивомонетчик, либо убежавший разбойник, о которых Полицмейстер получает предписание немедленного задержания, Гротесковость ситуации лишь усиливается тем, что Почтмейстер решает, будто Чичиков - переодетый капитан Копейкин, герой войны 1812 года, инвалид без руки и ноги. Остальные чиновники предполагают, что Чичиков - переодетый Наполеон, сбежавший с острова Святой Елены. Абсурдность ситуации достигает апогея, когда в результате столкновения с неразрешимыми проблемами (от умственного напряжения) умирает прокурор. В целом ситуация в городе напоминает поведение механизма, в который вдруг попала песчинка. Колесики и винтики, предназначенные для вполне определенных функций, прокручиваются вхолостую, какие-то с треском ломаются, и весь механизм звенит, бренчит и «идет вразнос». Именно бездушная машина является своего рода символом города, и именно в этом контексте само название поэмы - «Мертвые души » - приобретает новое звучание.

Гоголь как бы задает вопрос - если первые люди в городе таковы, то каковы же все остальные? Где тот положительный идеал, который явится примером для нового поколения? Если город - бездушная машина, убивающая в людях все живое, чистое, уничтожающая самую человеческую суть, лишающая их всех человеческих чувств и даже нормального имени, превращающая сам город в «кладбище» мертвых душ, то в конечном итоге и вся Россия может принять подобный облик, если не найдет в себе силы отторгнуть всю эту «мертвечину» и вызвать на поверхность национальной жизни положительный образ - деятельный, с подвижным умом и воображением, рачительный в делах и главное - освященный заботой об общем благе.

О втором томе «Мертвых душ»

Гоголь в образе помещика Костанжогло попытался показать положительный идеал (к нему приезжает Чичиков и видит его деятельность). В нем воплотились идеи Гоголя о гармоническом устройстве жизни: разумное хозяйствование, ответственное отношение к делу всех участвующих в устроительстве усадьбы, использование плодов науки. Под воздействием Костанжогло Чичиков должен был пересмотреть свое отношение к действительности и «исправиться». Однако почувствовав в своем произведении «жизненную неправду», Гоголь сжег второй том «Мертвых душ».

Александр Иванович Куприн родился 26 августа (7 сентября) 1870 года в уездном городе Наровчате (ныне Пензенская область) в семье чиновника, потомственного дворянина Ивана Ивановича Куприна (1834—1871), умершего через год после рождения сына. Мать, Любовь Алексеевна (1838—1910), урождённая Кулунчакова, происходила из рода татарских князей (дворянка, княжеского титула не имела). После смерти мужа она переехала в Москву, где прошло детство и отрочество будущего писателя. В шесть лет мальчик был отдан в Московский Разумовский пансион (сиротский), откуда вышел в 1880 году. В том же году поступил во Второй Московский кадетский корпус.

В 1887 году был выпущен в Александровское военное училище. Впоследствии опишет свою «военную юность» в повестях «На переломе (Кадеты)» и в романе «Юнкера».

Первым литературным опытом Куприна были стихи, оставшиеся неопубликованными. Первое произведение, увидевшее свет, — рассказ «Последний дебют» (1889).

В 1890 году Куприн в чине подпоручика был выпущен в 46-й Днепровский пехотный полк, стоявший в Подольской губернии (в Проскурове). Офицерская жизнь, которую он вёл в течение четырёх лет, дала богатый материал для его будущих произведений.

В 1893—1894 годах в петербургском журнале «Русское богатство» вышли его повесть «Впотьмах», рассказы «Лунной ночью» и «Дознание». На армейскую тему у Куприна несколько рассказов: «Ночлег» (1897), «Ночная смена» (1899), «Поход».

В 1894 году поручик Куприн вышел в отставку и переехал в Киев, не имея никакой гражданской профессии. В следующие годы много странствовал по России, перепробовав множество профессий, жадно впитывая жизненные впечатления, которые стали основой его будущих произведений.

В эти годы Куприн познакомился с И. А. Буниным, А. П. Чеховым и М. Горьким. В 1901 году переехал в Петербург, начал работать секретарём «Журнала для всех». В петербургских журналах появились рассказы Куприна: «Болото» (1902), «Конокрады» (1903),«Белый пудель»(1903).

В 1905 году вышло наиболее значительное его произведение — повесть «Поединок», имевшая большой успех. Выступления писателя с чтением отдельных глав «Поединка» стали событием культурной жизни столицы. Другие его произведения этого времени: рассказы «Штабс-капитан Рыбников» (1906), «Река жизни», «Гамбринус» (1907), очерк «События в Севастополе» (1905). В 1906 году был кандидатом в депутаты Государственной думы I созыва от Санкт-Петербургской губернии.

Творчество Куприна в годы между двумя революциями противостояло упадочным настроениям тех лет: цикл очерков «Листригоны» (1907—1911), рассказы о животных, рассказы «Суламифь» (1908),«Гранатовый браслет»(1911), фантастическая повесть «Жидкое солнце» (1912). Его проза стала заметным явлением русской литературы. В 1911 году со своей семьёй поселился вГатчине.

После начала Первой мировой войны открыл в своём доме военный госпиталь и агитировал в газетах граждан брать военные займы. В ноябре 1914 года был мобилизован в армию и направлен в Финляндию командиром пехотной роты. Демобилизован в июле 1915 года по состоянию здоровья.

В 1915 году Куприн завершает работу над повестью «Яма», в которой рассказывает о жизни проституток в российских публичных домах. Повесть подверглась осуждению за излишний, по мнению критиков, натурализм. Издательство Нуравкина, выпустившее в немецком издании «Яму» Куприна, привлечено прокуратурой к ответственности «за распространение порнографических изданий».

Отречение Николая II встретил в Гельсингфорсе, где проходил лечение, и воспринял его с энтузиазмом. После возвращения в Гатчину, был редактором газет «Свободная Россия», «Вольность», «Петроградский листок», симпатизировал эсерам. Послезахвата власти большевикам и писатель не принял политику военного коммунизма и сопряжённый с ней террор. В 1918 году ходил к Ленину с предложением издавать газету для деревни — «Земля». Работал в издательстве «Всемирная литература», основанном М. Горьким. В это время сделал перевод «Дон Карлос»Ф. Шиллера. Был арестован, три дня просидел в тюрьме, был выпущен и внесён в список заложников.

16 октября 1919 года, с приходом в Гатчину белых, поступил в чине поручика в Северо-Западную армию, получил назначение редактором армейской газеты «Приневский край», которую возглавлял генерал П. Н. Краснов.

После поражения Северо-Западной армии отправился в Ревель, а оттуда в декабре 1919 года в Хельсинки, где пробыл до июля 1920 года, после чего отправился в Париж.

Семнадцать лет, которые писатель провёл в Париже, вопреки мнению советского литературоведения, были плодотворным периодом.

Согласно версии советского литературоведения, чуть ли не насильно мобилизованный белыми и оказавшийся в эмиграции по недоразумению Куприн не написал за границей ничего стоящего.

На самом деле освобождённый от военной службы по состоянию здоровья пятидесятилетний Куприн пошёл в белую армию добровольцем, об офицерах Северо-Западной армии он писал: «В офицерском составе уживались лишь люди чрезмерно высоких боевых качеств. В этой армии нельзя было услышать про офицера таких определений, как храбрый, смелый, отважный, геройский и так далее. Было два определения: „хороший офицер“ или, изредка, — „да, если в руках“». Видя в борьбе с большевиками свой долг, он гордился службой в этой армии, смог бы — пошёл бы в строй, на позиции. Как дорогую реликвию в эмиграции он хранил полевые погоны поручика и трёхцветный угол на рукав, сшитый Елизаветой Морицевной. После поражения, уже побывавший в тюрьме и в заложниках, он спасал себя и свою семью от террора. Диктатуру как форму власти писатель не принял, Советскую Россию называл Совдепией.

В годы эмиграции Куприн пишет три большие повести, много рассказов, статей и эссе. Его проза заметно посветлела. Если «Поединок» сводит образ благородного царского офицера почти до уровня офицера современного, то «Юнкера» наполнены духом русской армии, непобедимым и бессмертным. «Я хотел бы, — говорил Куприн, — чтобы прошлое, которое ушло навсегда, наши училища, наши юнкеры, наша жизнь, обычаи, традиции остались хотя бы на бумаге и не исчезли не только из мира, но даже из памяти людей. „Юнкера“ — это моё завещание русской молодёжи».

К 1930 году семья Куприна обеднела и погрязла в долгах. Его литературные гонорары были скудными, а алкоголизмсопровождал все его годы в Париже. С 1932 года его зрение постоянно ухудшалось, и почерк стал значительно хуже. Возвращение в Советский Союз стало единственным решением материальных и психологических проблем Куприна. В конце 1936 года он всё же решился обратиться за визой. В 1937 году по приглашению правительства СССР вернулся на родину. Возвращению Куприна в Советский Союз предшествовало обращение полпреда СССР во Франции В. П. Потёмкина 7 августа 1936 года с соответствующим предложением к И. В. Сталину (который дал предварительное «добро»), а 12 октября 1936 года — с письмом к наркому внутренних дел Н. И. Ежову. Ежов направил записку Потёмкина в Политбюро ЦК ВКП(б), которое 23 октября 1936 года приняло решение: «разрешить въезд в СССР писателю А. И. Куприну» (проголосовали «за» И. В. Сталин,В. М. Молотов, В. Я. Чубарь и А. А. Андреев; воздержался К. Е. Ворошилов).

Умер в ночь на 25 августа 1938 года от рака пищевода. Похоронен в Ленинграде на Литераторских мостках Волковского кладбища рядом с могилой И. С. Тургенева.

Александр Куприн как писатель, человек и собрание легенд о его бурной жизни — особая любовь русского читателя, сродни первому юношескому чувству на всю жизнь. Иван Бунин, ревниво относившийся к своему поколению и редко раздающий похвалы, без сомнения, понимал неравноценность всего написанного Куприным, тем не менее называл его писателем милостью Божией.

И все же кажется, что по своему характеру Александр Куприн должен был стать не писателем, а скорее одним из своих героев — цирковым силачом, авиатором, предводителем балаклавских рыбаков, конокрадом, или, может быть, усмирил бы свой неистовый нрав где-нибудь в монастыре (кстати, такую попытку он делал). Культ физической силы, склонность к азарту, риску, буйству отличали молодого Куприна. Да и позже он любил помериться с жизнью силами: в сорок три года вдруг начал учиться стильному плаванию у мирового рекордсмена Романенко, вместе с первым русским летчиком Сергеем Уточкиным поднимался на воздушном шаре, опускался в водолазном костюме на морское дно, со знаменитым борцом и авиатором Иваном Заикиным летал на самолете «Фарман». Однако искру Божью, как видно, не погасишь.

Родился Куприн в городке Наровчат Пензенской губернии 26 августа (7 сентября) 1870 года. Отец его, мелкий чиновник, умер от холеры, когда мальчику не исполнилось и двух лет. В семье, оставшейся без средств, кроме Александра, было еще двое детей. Мать будущего писателя Любовь Алексеевна, урожденная княжна Кулунчакова, происходила из татарских князей, и Куприн любил вспоминать о своей татарской крови, даже, было время, носил тюбетейку. В романе «Юнкера» он писал о своем автобиографичном герое: «...бешеная кровь татарских князей, неудержимых и неукротимых его предков с материнской стороны, толкавшая его на резкие и необдуманные поступки, выделяла его среди дюжинных юнкеров».

В 1874 году Любовь Алексеевна, женщина, по воспоминаниям, «с сильным, непреклонным характером и высоким благородством», принимает решение переехать в Москву. Там они поселяются в общей палате Вдовьего дома (описан Куприным в рассказе «Святая ложь»). Через два года, из-за крайней бедности, она отдает сына в Александровское малолетнее сиротское училище. Для шестилетнего Саши начинается период существования на казарменном положении — длиной в семнадцать лет.

В 1880 году он поступает в Кадетский корпус. Здесь мальчик, тоскующий о доме и воле, сближается с преподавателем Цухановым (в повести «На переломе» — Труханов), литератором, который «замечательно художественно» читал воспитанникам Пушкина, Лермонтова, Гоголя, Тургенева. Начинает пробовать свои силы в литературе и подросток Куприн — разумеется, как поэт; кто же в этом возрасте хоть однажды не смял листок с первым стихотворением! Увлекается модной тогда поэзией Надсона. В то же время кадет Куприн — уже убежденный демократ: «прогрессивные» идеи времени просачивались даже сквозь стены закрытого военного училища. Он гневно обличает в рифмованной форме «консервативного издателя» М. Н. Каткова и самого царя Александра III, клеймит «гнусное, страшное дело» царского суда над Александром Ульяновым и его подельниками, покушавшимися на монарха.

Восемнадцати лет Александр Куприн поступает в Третье Александровское юнкерское училище в Москве. По воспоминаниям его однокашника Л. А. Лимонтова, это уже был не «невзрачный, маленький, неуклюжий кадетик», а сильный юноша, более всего дорожащий честью мундира, ловкий гимнаст, любитель потанцевать, влюбляющийся в каждую хорошенькую партнершу.

К юнкерскому периоду относится и его первое выступление в печати — 3 декабря 1889 года в журнале «Русский сатирический листок» появился рассказ Куприна «Последний дебют». Эта история действительно едва не стала первым и последним литературным дебютом юнкера. Позже он вспоминал, как, получив за рассказ гонорар в размере десяти рублей (для него тогда огромная сумма), на радостях купил матери «козловые ботинки», а на оставшийся рубль помчался в манеж погарцевать на лошади (Куприн очень любил лошадей и считал это «зовом предков»). Через несколько дней журнал с его рассказом попался на глаза кому-то из преподавателей, и юнкера Куприна вызвали к начальству: «Куприн, ваш рассказ?» — «Так точно!» — «В карцер!» Будущему офицеру не полагалось заниматься такими «легкомысленными» вещами. Как любой дебютант, он, конечно, жаждал комплиментов и в карцере прочитал свой рассказ отставному солдату, старому училищному дядьке. Тот внимательно выслушал и сказал: «Здорово написано, ваше благородие! А только понять ничего нельзя». Рассказ и действительно был слабый.

После Александровского училища подпоручик Куприн был направлен в Днепровский пехотный полк, который стоял в Проскурове Подольской губернии. Четыре года жизни «в невероятной глуши, в одном из пограничных юго-западных городков. Вечная грязь, стада свиней на улицах, хатенки, мазанные из глины и навоза...» («К славе»), многочасовая муштра солдат, мрачные офицерские кутежи да пошловатые романы с местными «львицами» заставили его задуматься о будущем, как задумается о нем герой его знаменитой повести «Поединок» подпоручик Ромашов, мечтавший о военной славе, но после дикости провинциальной армейской жизни решивший выйти в отставку.

Эти годы дали Куприну знание военного быта, нравов местечковой интеллигенции, обычаев полесского села, а читателю подарили впоследствии такие его произведения, как «Дознание», «Ночлег», «Ночная смена», «Свадьба», «Славянская душа», «Миллионер», «Жидовка», «Трус», «Телеграфист», «Олеся» и другие.

В конце 1893 года Куприн подал прошение об отставке и уехал в Киев. К тому времени он был автором повести «Впотьмах» и рассказа «Лунной ночью» (журнал «Русское богатство»), написанных в стиле душещипательной мелодрамы. Он решает всерьез заняться литературой, но эта «дама» не так-то легко дается в руки. По его словам, он вдруг оказался в положении институтки, которую завели ночью в дебри Олонецких лесов и бросили без одежды, пищи и компаса; «...у меня не было никаких знаний, ни научных, ни житейских», — напишет он в своей «Автобиографии». В ней же он приводит список профессий, которые пытался освоить, сняв военный мундир: был репортером киевских газет, управляющим при строительстве дома, разводил табак, служил в технической конторе, был псаломщиком, играл в театре города Сумы, изучал зубоврачебное дело, пробовал постричься в монахи, работал в кузнице и столярной мастерской, разгружал арбузы, преподавал в училище для слепых, работал на Юзовском сталелитейном заводе (описан в повести «Молох»)...

Этот период завершился выходом в свет небольшого сборника очерков «Киевские типы», который можно считать первой литературной «муштрой» Куприна. За последующие пять лет он совершает довольно серьезный рывок как писатель: в 1896 году публикует в «Русском богатстве» повесть «Молох», где впервые масштабно был показан бунтующий рабочий класс, выпускает первый сборник рассказов «Миниатюры» (1897), куда вошли «Собачье счастье», «Столетник», «Брегет», «Allez!» и другие, затем следуют повесть «Олеся» (1898), рассказ «Ночная смена» (1899), повесть «На переломе» («Кадеты»; 1900).

В 1901 году Куприн приезжает в Петербург довольно известным писателем. Он уже был знаком с Иваном Буниным, который сразу по приезде ввел его в дом Александры Аркадьевны Давыдовой, издательницы популярного литературного журнала «Мир Божий». О ней ходили в Петербурге слухи, будто писателей, выпрашивающих у нее аванс, она запирает в своем кабинете, дает чернила, перо, бумагу, три бутылки пива и выпускает лишь при условии готового рассказа, тут же выдавая и гонорар. В этом доме Куприн нашел свою первую жену — яркую, испанистую Марию Карловну Давыдову, приемную дочь издательницы.

Способная ученица своей матери, она тоже имела твердую руку в обращении с пишущей братией. По крайней мере, за семь лет их брака — время самой большой и бурной славы Куприна — ей удавалось довольно продолжительные периоды удерживать его за письменным столом (вплоть до лишения завтраков, после которых Александра Ивановича клонило в сон). При ней были написаны произведения, выдвинувшие Куприна в первый ряд русских писателей: рассказы «Болото» (1902), «Конокрады» (1903), «Белый пудель» (1904), повесть «Поединок» (1905), рассказы «Штабс-капитан Рыбников», «Река жизни» (1906).

После выхода «Поединка», написанного под большим идейным влиянием «буревестника революции» Горького, Куприн становится всероссийской знаменитостью. Нападки на армию, сгущение красок — забитые солдаты, невежественные, пьяные офицеры — все это «потрафляло» вкусам революционно настроенной интеллигенции, которая и поражение русского флота в русско-японской войне считала своей победой. Эта повесть, без сомнения, написана рукой большого мастера, но сегодня она воспринимается в несколько ином историческом измерении.

Куприн проходит самое сильное испытание — славой. «Это была пора, — вспоминал Бунин, — когда издатели газет, журналов и сборников на лихачах гонялись за ним по... ресторанам, в которых он проводил дни и ночи со своими случайными и постоянными собутыльниками, и униженно умоляли его взять тысячу, две тысячи рублей авансом за одно только обещание не забыть их при случае своей милостью, а он, грузный, большелицый, только щурился, молчал и вдруг отрывисто кидал таким зловещим шепотом: „Геть сию же минуту к чертовой матери!“ — что робкие люди сразу словно сквозь землю проваливались». Грязные кабаки и дорогие рестораны, нищие бродяги и лощеные снобы петербургской богемы, цыганские певицы и бега, наконец, важный генерал, брошенный им в бассейн со стерлядью... — весь набор «русских рецептов» для лечения меланхолии, в которую почему-то всегда выливается шумная слава, был им перепробован (как тут не вспомнить фразу шекспировского героя: «В чем выражается меланхолия великого духом человека? В том, что ему хочется выпить»).

К этому времени брак с Марией Карловной, видимо, исчерпал себя, и Куприн, не умеющий жить по инерции, с юношеской пылкостью влюбляется в воспитательницу своей дочери Лидии — маленькую, хрупкую Лизу Гейнрих. Она была сиротой и уже пережила свою горькую историю: побывала на русско-японской войне сестрой милосердия и вернулась оттуда не только с медалями, но и с разбитым сердцем. Когда Куприн, не откладывая, объяснился ей в любви, она тут же покинула их дом, не желая быть причиной семейного разлада. Вслед за ней ушел из дома и Куприн, сняв номер в петербургской гостинице «Пале-Рояль».

Несколько недель он мечется по городу в поисках бедной Лизы и, само собой, обрастает сочувствующей компанией... Когда большой его друг и почитатель таланта профессор Петербургского университета Федор Дмитриевич Батюшков понял, что этим безумствам не будет конца, он отыскал Лизу в небольшом госпитале, куда она устроилась сестрой милосердия. О чем он с ней говорил? Может быть, о том, что она должна спасти гордость русской литературы... Неизвестно. Только сердце Елизаветы Морицовны дрогнуло и она согласилась немедленно ехать к Куприну; правда, с одним твердым условием: Александр Иванович должен лечиться. Весной 1907 года они вдвоем уезжают в финский санаторий «Гельсингфорс». Эта большая страсть к маленькой женщине стала причиной создания замечательного рассказа «Суламифь» (1907) — русской «Песни песней». В 1908 году у них рождается дочь Ксения, которая впоследствии напишет воспоминания «Куприн — мой отец».

С 1907 по 1914 год Куприн создает такие значительные произведения, как рассказы «Гамбринус» (1907), «Гранатовый браслет» (1910), цикл рассказов «Листригоны» (1907-1911), в 1912 году начинает работу над романом «Яма». Когда он вышел, критика увидела в нем обличение еще одного социального зла России — проституции, Куприн же считал платных «жриц любви» жертвами общественного темперамента испокон века.

К этому времени он уже разошелся в политических взглядах с Горьким, отошел от революционной демократии. Войну 1914 года Куприн называл справедливой, освободительной, за что был обвинен в «казенном патриотизме». В петербургской газете «Новь» появилась его большая фотография с подписью: «А. И. Куприн, призванный в действующую армию». Однако на фронт он не попал — был командирован в Финляндию обучать новобранцев. В 1915 году его признали негодным к строевой службе по здоровью, и он вернулся домой в Гатчину, где в то время жила его семья.

После семнадцатого года Куприн, несмотря на несколько попыток, общего языка с новой властью не нашел (хотя по протекции Горького даже встречался с Лениным, но тот не увидел в нем «четкой идейной позиции») и покинул Гатчину вместе с отступающей армией Юденича. В 1920 году Куприны оказались в Париже.

Во Франции после революции осело около 150 тысяч эмигрантов из России. Париж стал русской литературной столицей — здесь жили Дмитрий Мережковский и Зинаида Гиппиус, Иван Бунин и Алексей Толстой, Иван Шмелев и Алексей Ремизов, Надежда Тэффи и Саша Черный, и многие другие известные писатели. Образовывались всевозможные русские общества, выпускались газеты и журналы... Ходил даже такой анекдот: встречаются на парижском бульваре два русских. «Ну, как тебе здесь живется?» — «Ничего, жить можно, одна беда: слишком много французов».

Первое время, пока еще сохранялась иллюзия унесенной с собой родины, Куприн пытался писать, но дар его постепенно угасал, как и могучее когда-то здоровье, все чаще он жаловался, что работать здесь не может, поскольку привык «списывать» своих героев с жизни. «Прекрасный народ, — высказывался Куприн о французах, — но не говорит по-русски, и в лавочке и в пивной — всюду не по-нашему... А значит это вот что — поживешь, поживешь, да и писать перестанешь».

Самое значительное его произведение эмигрантского периода — автобиографический роман «Юнкера» (1928-1933).

Становился он все более тихим, сентиментальным — непривычным для знакомых. Иногда, правда, все же давала себя знать горячая купринская кровь. Как-то писатель возвращался с друзьями из загородного ресторана на такси, заговорили о литературе. Поэт Ладинский назвал «Поединок» лучшей его вещью. Куприн же настаивал, что лучшее из всего им написанного — «Гранатовый браслет»: там есть высокие, драгоценные чувства людей. Ладинский назвал эту историю неправдоподобной. Куприн рассвирепел: «„Гранатовый браслет“ — быль!» и вызвал Ладинского на дуэль. С большим трудом удалось его отговорить, катая всю ночь по городу, как вспоминала Лидия Арсеньева («Дальние берега». М.: «Республика», 1994).

Видимо, с «Гранатовым браслетом» у Куприна действительно было связано что-то очень личное. На исходе жизни он и сам стал походить на своего героя — состарившегося Желткова. «Семь лет безнадежной и вежливой любви» Желтков писал безответные письма княгине Вере Николаевне. Постаревшего Куприна часто видели в парижском бистро, где он сидел один за бутылкой вина и писал любовные письма к малознакомой женщине. В журнале «Огонек» (1958, № 6) было опубликовано стихотворение писателя, возможно, сочиненное в ту пору. Там есть такие строки:

И никто на свете не узнает,
Что годами, каждый час и миг,
От любви томится и страдает
Вежливый, внимательный старик.

Перед отъездом в Россию в 1937 году он уже мало кого узнавал, да и его почти не узнавали. Бунин пишет в своих «Воспоминаниях»: «...я как-то встретил его на улице и внутренне ахнул: и следа не осталось от прежнего Куприна! Он шел мелкими, жалкими шажками, плелся такой худенький, слабенький, что, казалось, первый порыв ветра сдует его с ног...»

Когда жена увезла Куприна в Советскую Россию, русская эмиграция его не осуждала, понимая — он едет туда умирать (хотя такие вещи воспринимались в эмигрантской среде болезненно; говорили же, к примеру, что Алексей Толстой просто сбежал в «Совдепию» от долгов и кредиторов). Для советского правительства это была политика. В газете «Правда» от 1 июня 1937 года появилась заметка: «31 мая в Москву прибыл вернувшийся из эмиграции на родину известный русский дореволюционный писатель Александр Иванович Куприн. На Белорусском вокзале А. И. Куприна встречали представители писательской общественности и советской печати».

Поселили Куприна в подмосковном доме отдыха для писателей. В один из солнечных летних дней в гости к нему приехали матросы-балтийцы. Александра Ивановича вынесли в кресле на лужайку, где матросы пели для него хором, подходили, пожимали руку, говорили, что читали его «Поединок», благодарили... Куприн молчал и вдруг громко заплакал (из воспоминаний Н. Д. Телешова «Записки писателя»).

Умер 25 августа 1938 года в Ленинграде. В последние эмигрантские годы он часто говорил, что умирать нужно в России, дома, как зверь, который уходит умирать в свою берлогу. Хочется думать, что он ушел из жизни успокоенный и примиренный.