Идея написать нечто вроде текста о романе Юрия Тынянова «Смерть Вазир-Мухтара» в рубрику «Папина библиотека» возникла с легкой руки Любови Аркус, которая носит в своем рюкзаке - среди многих других удивительных вещей - эту книжку. Потрепанную, сто раз перечитанную. Наверное, она и сейчас лежит у Любы в рюкзаке. Не имея подобной привычки - носить в рюкзаке «любимые книжки», и, в сущности, не имея даже «любимой книжки», написать о Вазир-Мухтаре, романом о котором некогда зачитывалась либеральная интеллигенция, показалось забавным приключением. В результате стройного текста не получилось, приключение вышло не очень веселым, но возникли вот эти заметки. Они не о Грибоедове, не о Тынянове, а о современности и ее героях.
Портрет А. С. Грибоедова кисти И. Крамского (1875 год)
«Какие старые счеты…»
Роман Юрия Тынянова о Грибоедове — очень современный роман.
«Роман, скорее, истерический, чем исторический». (Л. Я. Гинзбург)
Тыняновский Грибоедов удовлетворил бы потребность широких народных масс в дендизме, аристократизме, скептицизме и наивном историзме. Узнав в нем истинного дворянина, философа, ученого и поэта, читатель подумал бы, что приручил его. Но подумав так, обманулся.
Грибоедов получился у Тынянова холодным и язвительным светским человеком, не очень умным, и прямо скажем, не очень симпатичным. Известное высказывание Пушкина о Чацком в письме к Бестужеву («Пылкий, благородный и добрый малый, проведший несколько времени с очень умным человеком (именно с Грибоедовым) и напитавшийся его мыслями, остротами и сатирическими замечаниями») применительно к «Вазир-Мухтару» можно было бы перевернуть: Грибоедов Тынянова — это человек, который некоторое время поскучал в компании Чацкого.
Самое частое и искреннее состояние Грибоедова — это скука, тоска, уныние. «Нужно было хоть немного воображения, чтобы поскучать месяц, два или год в Персии». Ему скучно в путешествии, скучно в посольстве, скучно в любви, скучно за дружеским ужином.
Все поступки героя, вступившего на путь смерти, бессмысленны — в преддверии ее одной — смерти. Воспоминания о детстве, скорее, мучительны, любви так и не случилось: «Волоокая девочка, высокая, нерусская — была ли она любовью или расчетом? А Кавказская земля?»
Ни то, ни другое не приносит счастья, покоя.
«Любовь была зла, повторяема, механична, пока смех не раздул ноздри, и он засмеялся».
Мечты и надежды растряслись на перекладных.
Роман-тоска — без упоения тоской, роман-путешествие — без обаятельных впечатлений путешествующего, роман, состоящий из встреч — и все встречи — как будто и не происходили. Картины сменяются перед читателем как пейзажи за окном.
«Какая бедная жизнь, какие старые счеты. В месяце марте в Москве нельзя искать по улицам твердого решения или утерянной молодости. Все кажется неверным.
С одной стороны — едет по улице знаменитый человек, автор знаменитой комедии, восходящий дипломат, едет небрежно и независимо, везет знаменитый мир в Петербург, посетил Москву проездом, легко и свободно. С другой стороны — улица имеет свой вид и вещественное существование, не обращает внимания на знаменитого человека. Знаменитая комедия не поставлена на театре и не напечатана. Ему не рады друзья, он человек оторвавшийся. Старшие обваливаются, как дома. И у знаменитого человека нет крова, нет своего угла, и есть только сердце, которое ходит маятником: то молодо, то старо. Стыдно сознаться, он забыл имена московских любовниц; окна светились не для него, бордели его юности были закрыты. Где найдет он странноприимный дом для крова, для сердца? Все неверно, все в Риме неверно, и город скоро погибнет, если найдет покупателя. Сашка сидит неподвижно на козлах, с надменным видом. Взгляды, которые он обращает на прохожих, — туманны».
Улица Тегерана XIX-го века
Это один из прекрасных фрагментов романа; по-настоящему прекрасных — не так много. Действие происходит в 1828 году. Заключив Туркманчайский мир, Грибоедов заезжает на несколько дней в Москву, чтобы навестить генерала Ермолова и Чаадаева, проехаться по пыльным московским улицам. Двадцатые годы девятнадцатого века — но не вечность ли? Если исключить из текста единственную примету времени — «Сашку, который сидит неподвижно на козлах», перед нами вечный сюжет: одинокий усталый человек, гость в своей собственной стране и отчасти чужак в своей собственной жизни. И Сашка этот, если приглядеться, — лишь аллегорическая фигура «другого» — молчаливого слуги при господине, чью однообразную тоску он ритмизирует понуканиями лошади и ударами кнута.
Загадка в деталях
Тынянов размахивает «загадкой» Грибоедова перед носом читателя как красной тряпкой. Эта загадка не имеет контуров и внутренней формы, она аморфна и — свободна. Природа гениальности Грибоедова подвижна, неопределенна, неустойчива. Герой — гений, но гений незавершенный, все еще становящийся. Гений очень решительный и нерешительный одновременно, испытывающий отвращение к творчеству и не видящий более достойного пути кроме творчества. Невозможность придать внутренней загадке, т.е. свободе — ту форму, в которой она чувствовала бы себя наиболее привольно, наиболее удобно. Во фраке тесно, в литературе тесно.
Почему это так легко получилось в «Горе от ума»? Потому что сама форма комедии была свободной, разомкнутой. Пушкин прежде всех назвал комедию «сатирической картиной нравов». При переходе к более строгим жанровым образцам Грибоедов терпит неудачи.
Грибоедов у Тынянова — это человек двадцатых годов. Следовательно, «человек с прыгающей походкой». Но представить себе тыняновского героя «подпрыгивающим» очень трудно. В главе о посещении Большого театра про него говорится: «Его черный фрак прорезал толпу, как лодка воду». В отличие от Пушкина, безмятежно порхающего между креслами партера, Грибоедов шагает на всю стопу. Значит, не человек двадцатых годов? И Молчалин все-таки победил Чацкого, а дипломат — поэта?
Иранские аристократы первой четверти XIX-го века
«Старый азиатский уксус лежит в моих венах, и кровь пробирается медленно, как бы сквозь пустоты разоренных империй». Так заканчивается пролог, посвященный восстанию декабристов, и начинается роман.
Грибоедов — это человек двадцатых годов «вообще», и двадцатого века — в большей степени.
Что это за «азиатский уксус»? Древность, которая течет в жилах Грибоедова (и если уж говорить правду, то в жилах первого встречного), и цветет пышным цветом на каждой персидской плошке, занимает Тынянова больше, чем конкретный исторический дух и колорит. Традиционная коллизия романтического героя, совершающего обязательное путешествие в далекие края (как мы помним, Печорин умирает по дороге в Персию), в «Смерти Вазир-Мухтара» претерпевает изменения. Новое пространство, которое должно изменить героя внутренне, изначально растворено в русской жизни — вместе с поэтической условностью. Границы между Персией и Россией пролегают не в географическом пространстве, а в ментальном. Но как любые ментальные границы, они очень подвижны.
«Человек небольшого роста, желтый и чопорный, занимает мое воображение». Шафранный оттенок далеких краев — в лице Грибоедова, в русской равнине, везде. «Ярославна плачет в городе Тебризе на английской кровати. Она беременна, и беременность ее мучительная».
Писатели двадцатых годов научились видеть деталь. Деталь «делала» образ человека, а зачастую — и целые художественные миры. Деталь как вид остранения превращалась в повтор и при этом теряла оттенок неожиданности, свежести — автоматизировалась. На «выпячивании» деталей строится карикатура. Грибоедов у Тынянова ничуть не менее карикатурен, чем окружающие его подхалимы, государственные чинуши, актрисульки и прочие картонные монстры. «И, верно, счастлив там, где люди посмешнее».
Все, кто попадает в его поле зрения, кажутся ему некрасивыми, отталкивающими, смешными: «Усатая Нессельродиха. Раскоряка-грек сидит скромный, его не видно. Французская дама рядом с ним скучает. Лысины внушали ему страх. В оголенных человеческих головах были беспомощность и бесстыдство. Он ненавидел лысых и курносых».
Чуковский писал о Тынянове: «Все писатели были для него Николаи Филиппычи, Василии Степанычи, Алексеи Феофилактычи, Кондратии Федоровичи. Они-то и составляли то обширное общество, в котором он постоянно вращался. Ему не нужно было напрягать воображение, чтобы воскресить, например, баснописца Измайлова, — тот и так стоял перед ним во весь рост — талантливый нетрезвый забулдыга, — и Тынянову были ясно видны даже синие жилки у него на носу».
Сам Грибоедов условность, и в других он видит одни условности: Булгарин — дурак, Пушкин — «человек другой породы» (какой, интересно?), Николай — восковая фигура. Очень рациональная картина мира.
Природа тоже рассыпается на глазах, гармония разъята алгеброй, ее скальпель — метафора: «Обломок луны, кривой, как ятаган, висел в черном небе».
Мощный, острый, и, прежде всего, комический гений, обречен на скитания в построенных для него автором трех декорациях. Никто и не спорит — декорации действительно были скучны, скучны они и сейчас, но поэзия ведь часто идет против правды.
Трагедия Грибоедова в «Вазир-Мухтаре» — это невозможность преодолеть разлуку между правдой и поэзией.
Сверхусилие и Восток
Грибоедов — автор одного, к тому же, скандального и полузапрещенного шедевра. По меркам современности он в самом интересном и опасном возрасте для автора одного произведения — ему 34 года. Он находится на пике жизненных сил и возможностей, но терзаем с каждым мгновением все сильнее изнуряющими душу сомнениями. Ему не под силу трагедия, а трагедия — это ведь такая мера всех вещей в культуре. Комедия — хорошо, но недостаточно. Замах на трагедию и невозможность ее осуществить, а тут еще в ресторане плохая осетрина.
Остается один, вынужденный, но эффектный выход:
«Должно было выйти за литературу, за столичную жизнь, размахнуться Кавказом и Персией, до конца износить легкое, детское сердце, чтобы люди почувствовали острый запах судьбы вокруг человека. Только когда становится слышен этот запах, люди, не зная почему, бегут на этого человека, как тот мотылек Саади, которому лестно было мчаться на огонь».
Реза Шах Пахлави на военном плацу в Тегеране
Грибоедов — человек искусства и человек дела. Он дипломат, чиновник, хитрец, умница. «Вундеркинд», ученый. Он, что называется, «знает жизнь» — светскую жизнь столицы и двора, и таинственную персидскую жизнь. Умеет писать бумаги, знает редкий язык. Карьерист с сердцем лирика.
Коллизию «политик — художник» Грибоедов решает романтически: политику стремится превратить в искусство. Ведь что такое его план Закавказского торгового союза? — po?sie masqu?e.
Главный герой «Горя от ума» уже много лет — не Чацкий, а Молчалин. Оппозиция «художник — политик (делец)» больше не воспринимается как непримиримое противоречие. Современный герой без каких-либо усилий совмещает в себе и то, и другое. Больше того, если он не способен на это, то автоматически отодвигается на периферию культурного поля — становится отшельником, изгоем, клоуном. Конечно, на самом деле оппозиция «художник — делец» никуда не исчезла, а перешла из сферы общественной репрезентации в личное пространство художника, в его психологию, поэтому сам образ Грибоедова с его тоской по искусству, замещенной политическими амбициями, актуален как никогда. Конфликт показного и истинного переживается исключительно внутренне, не выносится на суд зрителя, тщательно скрывается и обставляется «театральными эффектами» — потому что это то, чего надо стыдиться. Грибоедов Тынянова — это подсознание сегодняшней эпохи цинизма и культа действия. Помимо политики в область интересов Грибоедова — и человека, разочаровавшегося в искусстве как в замкнутой системе, входят специальные знания . Восток как источник подобных знаний неисчерпаем. И сейчас все едут в Турцию, на Кавказ, в Индию, на Ближний Восток в поисках новых ощущений, духовных практик, и, конечно, экстрима. «В век Людовика XIV мы были эллинистами, теперь мы ориенталисты». (В. Гюго) Восток — тяга к духовному, к загробному, к смерти, в конечном счете. К одурманиванию. К изысканному. К сну, который тоже есть смерть. К странному, которое тоже есть смерть. Восток интересует современность как возможность философского диалога и примирения между духовным и плотским. Но мечта об этой возможности — всего лишь иллюзия «русского европейца». Тегеран в «Смерти Вазир-Мухтара» — это туристическая открытка, рахат-лукум, гарем, евнухи; реклама экстрима, обязательной частью которой становится чудовищная, тошнотворная гибель Грибоедова. Западная цивилизация добровольно едет погибать под кинжалами местных убийц. Смерть вазир-мухтара удовлетворяет всем запросам массовой культуры, в современном ее обличье отчасти возникшей как реакция на бессилие культуры классической. Грибоедов у Тынянова — это бессильная классическая (читай — модернистская — вспомним про параллель с двадцатыми и тридцатыми годами XX века) конструкция, размятая молохом наступающего масскульта и тоталитарного авангарда. Невозможность обрести форму иллюстрируется смертью Грибоедова — расчленением его тела на куски. Загадка внутреннего мира переходит в плоскость детективной истории — опознавания трупа.
«Правую руку с круглым перстнем тащил, крепко и дружески пожимая ее единственною левою рукою, лот — вор. Он поднимал ее изредка и сожалел, что рука была голая и не сохранилось хоть лоскута золотой одежды на ней. Треуголку напялил на себя подмастерье челонгера, она была слишком велика и опускалась до ушей. Сам же Вазир-Мухтар, в тройке с белокурым его слугою и каким-то еще кяфиром, привязанный к стае дохлых кошек и собак, мел улицы Тегерана. Их тащили, сменяясь, на палке четыре худых, как щепки, персиянина. У белокурого была обрублена одна нога, но голова была совершенно целая».
Личность европейского масштаба, аристократ, стройный и замкнутый во фрак — и безобразная гибель, когда Восток смалывает в кровь, в кости, в мясо.
Фотография Ширин Нешат
Грибоедов как прием
Всплеск биографизма в советской литературе пришелся на 1920 — 1940-е. В 1927 году вышла монография Г. О. Винокура «Биография и культура». В 1933 году была основана серия «Жизнь замечательных людей», в 1939 — 1940 годах на страницах «Литературной газеты» прошла дискуссия «О биографическом жанре».
В основе романа Тынянова лежат скрупулезные биографические исследования, огромная архивная работа. Итогом ее стало то, что Тынянов сознательно отказывается от документальной достоверности и предпочитает художественную фальсификацию фактов: так, оборотной стороной тщательной документальности стала беллетризация — реакция на широко распространенные в начале века традиционные исследования биографического типа, против которых изначально были направлены теоретические работы формалистов. Попытка написать роман о современности, прибегнув к биографии Грибоедова — это остранение жанра классического жизнеописания. Попытка написать роман о Грибоедове, спроецировав его судьбу на опыт революционного времени, — это остранение всей современной Тынянову литературы, сосредоточенной на настоящем, и заодно -традиционной биографики. Грибоедов интересует Тынянова не как объект, а как прием. Объект описания и размышления раздваивается, уходит в подводное плавание. Роман Тынянова находится между двумя типами беллетристической биографии: «biografie romancee» и историко-биографическим романом. В первом случае творческий путь является продолжением жизнеописания, он неотделим от него. В беллетризованной биографии было бы незаметно противоречие между внешней и внутренней жизнью, все излагалось бы свободным потоком. В такой биографии нет тайн — они раскрываются по ходу рассказа. От беллетризованной биографии роман Тынянова отличается тем, что автор очень мало говорит о творчестве Грибоедова, практически не анализирует его духовную жизнь, а дает лишь какие-то таинственные намеки на нее. Все, что осталось от этой духовной жизни в последний год — это обмелевший ручеек тоски.
«Бродил, бродил, была и любовь, и слава, и словесность русская, и государство, а остался беглый вахмистр».
Ю. Н. Тынянов
В историко-биографическом романе мотивировка для разрыва между человеческой судьбой и творчеством должна быть точно найдена, иначе роман перестанет быть историческим. Необходимость мотивировки отпала бы в том случае, если бы сама жизнь Грибоедова носила характер жизнетворчества.
Вульгарная ветвь биографизма породила тот вид популярной биографии, когда личная жизнь автора и художника берется за основу его творчества. Благодаря психоанализу этот вид литературоведения получил добротную научную основу. Письма писателя, его дневники, записки, в том числе, горничным и мимолетным любовницам обрели самостоятельное научное значение. Важно все: что автор ел на завтрак, сколько средств растратил впустую, кого за глаза поругивал. Любой жизненный факт может интерпретироваться как подспорье для понимания произведения.
Жизнь, в отличие от искусства, не имеет отчетливых формальных законов. Лучшее, что мы можем узнать об авторе, мы узнаем из его лучшего произведения. Знать всю прочую информацию, конечно, лестно, но обязательно ли? Грибоедов Тынянова больше спит, ест, пьет и совершает механических движений, чем думает, пишет и чувствует. Установка на документальность демонстрирует исчерпанность понимания внутри авторского произведения.
В романе Тынянова нет Грибоедова — автора, писателя, но есть образ художника, чья внутренняя жизнь как будто фиксируется на моментальный фотоаппарат. Это ежеминутное фиксирование малейших движений души и тела призвано запечатлеть природу гениальности, которая может проступать в спонтанном течении жизни. Но не проступает. Жизнь Грибоедова в романе — это тоскливая ловушка, в которую попал гений. Ее рамки малы ему, она больше не дает ему того жизненного материала, который можно было бы переплавить в гениальное произведение. Она не нуждается в воссоздании и самодостаточна в своей алогичности, скудости и жестокости.
В предсмертном монологе «Грибоедов» — это тема для разговора героя с самим собой. Герой не равен этому «Грибоедову»: он больше своей судьбы политика, больше своей судьбы поэта, больше судьбы семьянина, героя-любовника и философа. Он шире двадцатых годов девятнадцатого века, вываливается и за рамки двадцатых двадцатого века. Он — пустая форма, принимающая различные обличия и кочующая из века в век — время, отданное каждому для самоопределения:
«— Ты сегодня пнул ногой собаку на улице, вспомни.
— Неприятно, но, вероятно, она привыкла.
— Ну что ж, жизнь не удалась, не вышла.
— Зачем ты бросил свое детство, что вышло из твоей науки, из твоей деятельности?
— Ничего, я устал за день, не мешайте мне.
— Может быть, ты ошибся в чем-нибудь?
— Зачем же ты женился на девочке, на дитяти, и бросил ее. Она мучается теперь беременностью и ждет тебя.
— Не нужно было тягаться с Нессельродом, торговаться с Аббасом-Мирзой, это не твое дело. Нужно больше добродушия, милый, даже в чиновничьем положении.
— Но ведь у меня в словесности большой неуспех, все-таки Восток…
— Может быть, нужна была русская одежда, кусок земли. Ты не любишь людей, стало быть, приносишь им вред. Подумай.
— Ты что-то позабыл с самого детства. Может быть, ты не автор и не политик?
— Что же я такое?…»
«Мальчик с соколом», Иран, конец XVIII-го века
Как реалистическая басня Крылова явилась итогом длительного развития басенного жанра в нашей литературе XVIII-XIX веков, так и первая реалистическая комедия, созданная гением Грибоедова, была завершением целой полосы литературного развития, характеризуемой накоплением сатирических приемов и навыков изображения действительности и такими замечательными проявлениями живой и яркой сатиры, как комедии Фонвизина и басни Крылова. Комедия Грибоедова открывала перспективы, создавала основы для новых завоеваний реализма в русской литературе вообще, в драматургии - в особенности. Она воздействовала на всю русскую литературу XIX века как идейно, так и эстетически. "Комедия Грибоедова появилась под конец царствования Александра I,- говорит Герцен.- Своим смехом она связывала самую блестящую эпоху тогдашней России, эпоху надежд и возвышенной юности, с темными и безмолвными временами Николая" * .
* (А. И. Герцен. Собр. соч. в тридцати томах, т. XVIII. М., Изд-во АН СССР, 1959, стр. 179. )
Раннее творчество Грибоедова
Склонности к литературному творчеству проявились у Грибоедова еще в студенческие годы. Он писал стихотворные сатиры и эпиграммы, а в l810 году, как сообщается в воспоминаниях о писателе, им была написана пародия на знаменитого "Дмитрия Донского" Озерова под названием "Дмитрий Дрянской" (из университетской жизни). В начале 1812 года у него были отрывки из комедии, содержание которой не дошло до нас даже в пересказах современников. Вообще ничего из самых ранних опытов писателя не сохранилось. Первая работа драматурга опубликована им в 1815 году (написана за год перед тем). Это комедия "Молодые супруги" - переделка комедии "Семейная тайна" (1809) французского драматурга Крезе де Лассера. За нею последовала "Притворная неверность" - вольный перевод одноактной французской комедии. Два явления в ней (XII и XIII) переведены другом Грибоедова А. А. Жандром. Обе пьесы шли и в Петербургском и в Московском театре.
Гораздо живее и эстетически значительнее сцены, написанные Грибоедовым для комедии А. А. Шаховского "Своя семья, или замужняя невеста" (1817). Они были отдельно напечатаны автором в журнале "Сын отечества" в конце 1817 года (1, 4 и 5 явления второго акта комедии Шаховского). В этих сценах Варвара Саввишна и Мавра Саввишна, тетки героя комедии, говорят на прекрасном русском, грубоватом и интонационно богатом языке. В том же 1817 году в соавторстве с П. А. Катениным Грибоедов написал сатирическую комедию в прозе "Студент".
Литературная позиция Грибоедова
В комедии "Студент" Грибоедов и Катенин осмеяли Литературная драматурга М. Н. Загоскина и пассивно-элегический романтизм Жуковского с последователями. Бездарный, смешной поэт Беневольский без ума от романтических элегий и дружеских посланий, в то время как те, кому он их читает, относятся к ним пренебрежительно, вроде гусарского ротмистра Саблина, либо ничего в них не понимают, как "человек" Беневольского, Федька. Издевательски звучат слова Беневольского: "У нас столько своих пленительных мелодий певцов своей печали". Речь этого бесталанного существа, свихнувшегося на чтении "певцов своей печали", нашпигована цитатами из Жуковского. Злое пародирование первого в те годы поэта едва ли вызвано лишь неприятием стиля романтических элегий и посланий. Превращение Жуковского в придворного поэта, очевидно, сыграло здесь важнейшую роль, если учесть политическую позицию П. А. Катенина, в то время активного деятеля Союза Спасения и Военного общества.
И есть тонкий смысл в тех словах, которые говорит подражающий Жуковскому Беневольский о возможных благах, ожидаемых им от своей музы: "Вельможи, цари будут внимать строю моей лиры, и золото и почести рекою польются на певца" * .
* (А. С. Грибоедов. Сочинения. Л., Гослитиздат, 1945, стр. 211. )
Литературная позиция Грибоедова и Катенина в комедии "Студент" связана с их идейно-политической позицией, с их ненавистью ко всему, что льнет ко двору, к деспотизму и противоречит революционному молодому поколению.
Высмеивание Жуковского и его подражателей в комедии - продолжение борьбы, которую несколько раньше начали Катенин и Грибоедов против господства романтики привидений, туманных мечтаний и полного отрыва от национальной жизни. Катенин своими балладами "Убийца", "Ольга", "Леший" стремился подорвать исключительное влияние Жуковского на современную литературу. Переделывая, подобно Жуковскому, сюжеты немецких писателей, он стремился трактовать их в духе русских народных поверий и обычаев; вместе с тем он вводил в поэтическую ткань своих баллад много выражений, оборотов и слов, свойственных коренной русской народной речи и устной поэзии народа. В балладе "Ольга" есть, например, такие стихи, которые могли бы вызвать зависть даже у поэтов послепушкинской поры:
Так весь день она рыдала, Божий промысел кляла, Руки белые ломала, Черны волосы рвала...
В творческих опытах Катенина продолжены плодотворные поиски просветителей "Вольного общества", особенно Востокова, поиски путей слияния поэтического творчества современной России с творчеством самого народа. Прогрессивное значение баллад Катенина понято было очень немногими. Большинство читателей того времени стремление поэта ввести "в круг возвышенной поэзии язык и предметы простонародные" (Пушкин) оценило как вызов просвещенному вкусу. Даже Н. И. Гнедич резко и придирчиво раскритиковал балладу Катенина "Ольга", увлеченный противопоставлением ей "Людмилы" с ее "волшебной сладостью языка". Он проглядел самое важное в поэтическом опыте Катенина, принял этот опыт за неудачное подражание надоевшим всем балладам. Он ошибался, принимая "Ольгу" за плод шишковствующей музы. Его воображение пленено было борьбой между "Арзамасом" и "Беседой".
Грибоедов исправил ошибку Гнедича. Статья Гнедича "О вольном переводе Бюргеровой баллады "Ленора" помещена в 27 номере "Сына отечества" за 1816 год. А в 30 номере появилась статья Грибоедова "О разборе вольного перевода Бюргеровой баллады "Ленора". Как и следовало ожидать, он скрестил с анонимным автором нападок на Катенина шпаги в области филологии и указал на ряд ошибок Гнедича в трактовке немецкого текста "Леноры". Затем оправдал многие места в "Ольге", показав, что критика их несостоятельна (выражения: "под звон колоколов", "рано поутру" Гнедичем были приняты за ошибочные, либо прозаические). Потом обрушился на "Людмилу", выставленную Гнедичем в качестве непревзойденного образца русской поэзии. В ней Грибоедов не находил ни национальной специфики, ни правды человеческих чувств, ни логики во взаимоотношениях героев, ни живых красок в речах. Жених-мертвец, говорит Грибоедов, "слишком мил", а речи его слишком длинны по краткости его пребывания с невестой и слишком откровенно-загробны, чтоб можно было Людмиле следовать за ним.
Много лет спустя П. А. Катенин писал, что Н. И. Гнедич ошибся относительно его баллады "Ольга" и баллады Жуковского "Людмила", ибо Гнедич специально не занимался немецкой литературой: "Грибоедов почти шутя побеждает сего атлета, блуждающего на незнакомом поприще" * .
* (Московский телеграф, 1833, ч. LI, № 11, стр. 450-451. )
Критика Грибоедовым Жуковского велась не с позиций "архаизма", как писалось некогда в работах формалистов, не с позиций узкой группировки, которой никто не мог подобрать даже названия. Грибоедов подверг "Людмилу" Жуковского реалистической критике. Он требовал от поэзии "натуры", правды переживаний, отражения человеческих отношений, как они есть в действительности, независимо от того, что иные читатели стыдливо потупляют взоры и кричат о грубости. Жизни требовал он вместо туманных мечтаний, выводящих русскую поэзию далеко за пределы реального бытия. Мысль Грибоедова обгоняла практику поэтического творчества, впрочем так же, как и практику собственного творчества в сфере "светской" комедии. Эстетический характер и суть грибоедовских убеждений правильно понял и оценил Пушкин. Простота, даже грубость, "энергическая красота" и смелые выражения в "Ольге" "неприятно,- говорит Пушкин,- поразили непривычных читателей, и Гнедич взялся высказать их мнения в статье, коей несправедливость обличена была Грибоедовым" * . Основоположник реализма уловил главное в статье Грибоедова - ее справедливую, реалистическую установку. В этом и был ее глубоко новаторский характер. Реалистические убеждения прокладывали Грибоедову дорогу к "Горю от ума" не меньше, чем те проблески жизни и живой речи, которыми отличаются написанные им сцены в комедиях "Студент" и "Своя семья, или Замужняя невеста".
* (А. С. Пушкин. Полн. собр. соч., т. VII. М.-Л., Изд-во АН СССР, 1949, стр. 266-267. )
Как ни легко обнаружить в первых комедиях и сценах Грибоедова, хотя бы в самых удачных, зачатки будущей гениальной комедии, "Горе от ума" все-таки всегда останется приводящим в изумление "скачком" в поэтическом развитии одного из великих русских писателей.
"Горе от ума". Изображение общества в комедии
Созданием комедии "Горе от ума" Грибоедов отозвался на требования декабристов к русской литературе, чтобы она не собирала колосьев с чужого поля, а черпала вдохновение в событиях национальной жизни. Но он отозвался на эти требования по-своему, как реалист, впервые изобразивший русское общество в живых, типических образах. В неповторимых лицах, за многими из которых стоят прототипы (в Хлестовой отражены черты Н. Д. Офросимовой, в Фамусове - черты дяди писателя, А. Ф. Грибоедова, в Репетилове отражен характер Н. А. Шатилова, сослуживца Грибоедова и т. п.), писатель представил характернейшие типы своего времени, в которых, как в зеркале, видели себя современники писателя, угадывали своих знакомых, сослуживцев, начальников и подчиненных.
Грибоедовские люди живут в реальной конкретно-исторической обстановке: действие происходит в Москве, отстраивающейся после пожара 1812 года ("Пожар способствовал ей много к украшенью"). Время действия все более и более уточняется то упоминанием события, то указанием на учреждение административного органа или учебного заведения. Хлестова боится с ума сойти, между прочим, и от "ланкарточных взаимных обучений": "Общество училищ взаимного обучения" открыто в России в 1819 году. Княгиня Тугоуховская с трудом выговаривает: пе-да-го-ги-ческий институт - и возмущается тем, что в нем "упражняются в расколах и безверьи профессоры!!". Это отклик на скандальный процесс четырех профессоров Петербургского педагогического института, которым по обвинению реакционера Рунича в 1821 году правительство запретило преподавательскую деятельность.
Московское общество изображено Грибоедовым на фоне событий, совершавшихся накануне первого вооруженного восстания против царизма. Трепет современности ощущается в каждом слове, реплике, в спорах, в борьбе враждебных лагерей.
Отвечая Катенину на его замечания, Грибоедов писал: "Портреты и только портреты входят в состав комедии и трагедии, в них однако есть черты, свойственные многим другим лицам, а иные всему роду человеческому настолько, насколько каждый человек похож на всех своих двуногих собратий. Корикатур ненавижу, в моей картине ни одной не найдешь. Вот моя поэтика" * .
* (А. С. Грибоедов. Сочинения. Л., Гослитиздат, 1945, стр. 482. )
Это поэтика реализма, поэтика тщательного исследования действительности в ее наиболее значимых, характерных, типических проявлениях и отражения с возможной для искусства полнотой, правдивостью и силою непосредственного воздействия на читателя или зрителя. Картина, которая возникает из системы образов-типов, нарисованных в комедии, это картина барского, помещичьего крепостнического общества, строго подразделенного на сословия, осененного незыблемой петровской "табелью о рангах". Князь, граф, важный барин, полковничий мундир, владетель живых человеческих душ - вот господствующее сословие в государстве. Иные из этого сословия служат, как Фамусов, другие живут в полном безделье на правах верных сынов отечества и столпов его. На них работают крепостные крестьяне, которых баре продают, меняют на собак, ссылают без суда в Сибирь. Для личных услуг - служанки, "девки", "арапки", лакеи, мальчики на побегушках и т. п. Основные черты морали господствующего сословия: бесчеловечное отношение к тем, кто их кормит, поит, спасает в беде; отсутствие патриотического чувства, слепое преклонение перед всякой иностранной дрянью, несмотря на великую победу в только что минувшей войне.
Над миром Фамусовых, Молчалиных, Скалозубов, Хрюминых и Хлестовых парит ум эпохи, проницательный и дерзкий, заглядывающий в глубину помыслов, отношений, идеалов веками утверждавшегося общества и обнаруживающий везде смешное, низкое, недостойное настоящего человека. Комедия Грибоедова своей правдивой картиной московского общества, освещенного солнцем насмешливого ума, внушала отвращение к вековечной "мудрости" всех, кто стоял за этим обществом, был доволен им, оберегал его. Поэтому она служила революционным целям декабристов не меньше самых пылких романтических обличений зла и безобразия крепостнического уклада. Писатель и революционеры били в одну цель, с одной и той же позиции.
Чацкий
Верный исторической обстановке, в которой находилось фамусовское общество, Грибоедов отразил раскол в господствующем сословии, разделение общества на два лагеря. Он объективировал собственное сознание в лице Чацкого. Объективное изображение старой России, погрязшей в мерзости рабства, рабской психологии, в невежестве и дикой разнузданности нравов усиливается в комедии лирическим элементом - пылкими, протестующими монологами Чацкого, который вдвойне страдает: и как гражданин-патриот и как оскорбленный в своих интимно-человеческих привязанностях. В речах героя комедии выражены некоторые важнейшие мотивы декабристской лирики. Не изобразив отношений крепостников и крепостных в объективной картине, Грибоедов лирически выразил негодование против крепостного права, против идеологии, порожденной крепостничеством. В речах Чацкого, сквозь порывы протеста и возмущения виден страдальческий образ русского народа, попираемого диким барством.
Реакционеры от журналистики - М. Дмитриев и А. Писарев - были доведены до бешенства прежде всего образом Чацкого, его бурным революционным красноречием. "Чацкий как с цепи сорвался",- вопили они. Может быть, не столько умом, сколько классовым инстинктом поняли они сокровенную суть монологов этого обличителя. Зато Чацкий пришелся по душе декабристам. Они могли бы сказать о нем так, как сказал Рылеев о Грибоедове: "Он наш". Многие из них, пусть не в стихах, но в ярком ораторском слове говорили то же самое. А многие выразили мысли и эмоции Чацкого также и в стихах. Декабрист Беляев засвидетельствовал: "Наизусть повторялись его насмешки; слова Чацкого "все распроданы поодиночке" приводили в ярость".
Центральный образ комедии Грибоедова был таким же политическим романтиком, как и декабристы. Суд реалиста Пушкина над ним был очень остроумно обоснован; но он начисто вычеркивал из жизни определенный тип чувства, мысли и действия. Отказывать Чацкому в уме на том основании, что он рассыпается бисером перед Фамусовым и его достойным окружением так же несправедливо, как обвинять декабристов в том, что они каждую гостиную превращали в арену пропаганды и борьбы. Другой возможности у них не было, да и вся их тактика, обусловленная дворянской революционностью, вела их в гостиные, в дворянские клубы, в театр и дружеский кружок, и вся их революционная пропаганда по необходимости перемешана с вином, острословием, светскими развлечениями, стихами.
В Чацком есть однако не только типическое его времени. Он воплотил в себе важные общечеловеческие черты. На это обратил внимание И. А. Гончаров в статье "Мильон терзаний". "Чацкий,- писал Гончаров,- неизбежен при каждой смене одного века другим... Каждое дело, требующее обновления, вызывает тень Чацкого" * .
* (И. А. Гончаров. Собр. соч., т. 8. М., Гослитиздат, 1955, стр. 32. )
Но Гончаров считал Чацкого одиночкой, а источник его страстного отрицания фамусовщины видел в смене поколений, в естественном обновлении жизни. На самом деле Чацкий не одинок. У Грибоедова за каждым типом, показанным в действии, в наглядном столкновении, споре и борьбе, стоит среда, воссоздаваемая яркими, броскими, скупыми, но проникновенными красками. Среда Фамусова дорисована в филиппиках Чацкого. Среда самого Чацкого вырисовывается из обличений, злобных воспоминаний, насмешливых аттестаций, принадлежащих приверженцам старины. Это - сторонники "ланкарточных взаимных обучений", о которых раздраженно упоминает Хлестова; князь Федор, племянник княгини Тугоуховской, который в нарушение всех приличий и традиций засел за естественные науки; двоюродный брат Скалозуба, погрузившийся в книги в своем деревенском уединении, несомненный "вольтерьянец". Неспроста же Фамусов пускается в обобщения: "Вот то-то все вы гордецы!". Но обобщает и сам Чацкий: "Теперь пускай из нас один...". И ему придает смелости как раз то, что он говорит от имени целого поколения. "Это - декабрист",- сказано Герценом о Чацком.
Мысль Гончарова об общечеловеческом содержании этого образа справедлива, но в том смысле, что действительно смена социально-исторических эпох не обходилась и не обходится без того, чтобы на определенных этапах борьбы на первом плане не появлялись полные энтузиазма, непосредственности, горячности политические романтики, часто своей трагической гибелью указывающие более плодотворные пути победы нового строя над старым.
Конфликт в пьесе
Развитие событий в комедии "Горе от ума" обусловлено острейшим драматическим конфликтом представителя молодого, революционного поколения дворян, Чацкого, с закосневшим в диких понятиях барским обществом, в недрах которого взросло отрицающее поколение. Столкновение мировоззрений, нравственных принципов, идеалов происходит в пределах одной и той же классовой среды как следствие неизбежного раскола в господствующем сословии крепостнического общества. Драматический конфликт носит на себе все признаки социального конфликта определенного времени. Ничего подобного не было ни до, ни после этой эпохи. И специфичность конфликта настолько верно схвачена, настолько реалистически представлена, что сквозит в малейших деталях комедии и отражается в том, что вся острота столкновения враждебных сил выявляется в обстановке бала, а сам протестант, бунтарь-отрицатель является воспитанником семьи Фамусова и пламенным Ромео его дочери. Политические страсти разыгрываются в рельефной бытовой обстановке. На материале дворянского быта построено, говоря словами знаменитого историка В. О. Ключевского, "самое серьезное политическое произведение русской литературы XIX века" * .
* (В. О. Ключевский. Соч., М., Соцэкгиз, 1958, ч. V, стр. 248. )
Реализм комедии сказался также в том, что в социальном конфликте, противопоставившем Чацкого и его сторонников Фамусову и ему подобным, перевес сил на стороне старого общества. Правда, его сберегателям чудится везде призрак нового, общее "повреждение" умов, не желающих жить по старинке, бунт и возмущение. Но тем не менее пока они сильнее, и борцу против них в конце концов приходится "искать по свету, где оскорбленному есть чувству уголок". Морально победителем является Чацкий. Но фактический перевес сил на стороне Фамусова, Скалозуба, Молчалина, хотя в перспективе у них - неизбежная погибель. Этой перспективой комедия вселяла бодрость в умы и сердца людей.
Сюжет комедии
Конфликт воплощен в сюжете произведения. Из конфликта вырастает самодвижение комедийного содержания. Это самодвижение эстетически выражается в цепи событий и картин, с новой и новой силой раскрывающих характер действующих лиц, героев комедии. Завязка действия, нарастание противоречий, взрыв страстей и развязка стянуты узлом переживаний Чацкого. Чацкий приводит в движение все громадные силы ума и сердца, пускает в оборот послушную ему кавалерию острот, разит сарказмом все и всех, чтобы, с одной стороны, поразить неизвестные ему силы, которые оторвали от него Софью, а с другой стороны, чтобы продемонстрировать все свое человеческое достоинство перед всяким, возможным в данной среде соперником. Личность главного героя растет и развертывается во всей красе как типическое воплощение качеств положительного героя времени.
Сюжет представляет собою не интригу любви, как часто бывало в бесчисленных комедиях и в русской и в мировой литературе. Сюжет состоит в поисках героем причин, которые в течение трехлетней разлуки, когда как раз формировались убеждения и чувства возлюбленной, заглушили ее любовь. Поэтому герой Грибоедова, пламенный не меньше любого Ромео, самым серьезным образом отличается от влюбленного такого типа. Нет, он человек ума, ибо жизнь поставила перед ним загадку, ему нужно думать, наблюдать, сравнивать, исследовать, брать в соображение массу всевозможных фактов, поступков, слов, настроений и т. д. и т. п. Ни перед одним Ромео не стояли такие задачи. Там довольно было одного благородно-великого сердца. Грибоедовскому герою, помимо сердца, истерзанного муками и обидами, нужен был сосредоточенный, проницательный, светлый ум. Втянутый своим чувством в конфликт с непосредственной средой Софьи, Чацкий умом приходит в столкновение со всеми понятиями, нормами и правилами дворянского общества. Конфликт сердца углубляется конфликтом разума.
Поперек всех благороднейших чувств и стремлений его юности встали все вместе взятые типы фамусовского общества, вся совокупность понятий, нравов, идеологии и психологии русского барства. Поняв это умом, Чацкий порвал навсегда и бесповоротно свои сердечные привязанности, проклял фамусовский мир вместе с цветком этого мира, Софьей. Сердечная боль выросла в политическое отрицание, и разобравшийся в жизни проникновенный разум восторжествовал над интимнейшими движениями благородной души, страстного и пылкого человека:
Так! Отрезвился я сполна, Мечтанья с глаз долой, и спала пелена; Теперь не худо б было сряду На дочь и на отца, И на любовника глупца, И на весь мир излить всю желчь и всю досаду...
Никаких двух сюжетов или двух параллельных интриг в комедии нет. Есть один стройный сюжет, развивающийся от первой встречи Чацкого (вернувшегося из дальних странствий) с охладевшей красавицей, до гневного, полного досады, что мог на что-то надеяться в этом обществе, расчета с нею. Сюжет, естественно, вовлекает в свое движение социальные характеры и политические страсти, ибо поведение Софьи целиком объясняется не психологическими, а социальными мотивами.
Сюжет комедии таков, что он "осердечил" конфликт Чацкого с обществом. В силу этого все, что происходит в комедии, приобрело общечеловеческий интерес. В этом - одна из причин вечной молодости "Горя от ума". Метко и образно сказано М. В. Нечкиной: "Социальная коллизия охватывает любовную драму, несет ее в себе и вместе с тем движется в ее эпизодах, как кровь в сосудах организма" * .
* (М. В. Нечкина. А. С. Грибоедов и декабристы. М., Гослитиздат, 1947, стр. 220. )
Композиция комедии
Действие комедии совершается в барском доме Фамусова, управляющего в казенном месте в Москве, в течение одного дня. Чацкий приезжает сюда утром, а вечером назначен бал (впрочем, Софья говорит, что просто съедутся друзья потанцевать под фортепьяно). Гости разъезжаются под утро, и Чацкий произносит последние свои негодующие слова, решаясь покинуть Москву,- и навсегда. Действие сконцентрировано во времени до предела, и сжатость во времени подчеркнута единством места. С чисто формальной стороны эти два единства - пережитки классицизма в реалистической комедии Грибоедова. Но по существу ему не требовалось ни растягивать действие во времени, ни переносить его за пределы фамусовского дома. Так же не требовалось ему растягивать действие в пять актов. Отношения между Фамусовым и Чацким, между Чацким и Софьей, а также положение Молчалина, секретаря большого барина, проживающего в доме своего "благодетеля", подсказывали построение комедии при сохранении единства места и с таким стремительным развитием конфликта, что для полного развития сюжета не требовалось времени больше, чем с раннего утреннего часа до поздней ночи. Приметы классицистической формы Грибоедов подчинил реалистическим целям. Поэтому ни Пушкин, ни кто-либо другой из великих реалистов не упрекали автора "Горя от ума" в сохранении пережитков классицизма.
Герои комедии разделены на два лагеря, и типам отрицательным противопоставлен тип положительный. Внешне такое построение напоминает комедию Фонвизина. Но по существу это совсем иное. Во-первых, такое деление героев соответствовало реальному расколу дворянского общества периода 1812-1825 годов; во-вторых, положительный герой Грибоедова - это человек из живой плоти, страстный, энергичный, страдающий и борющийся, а не резонер, не бледный, безжизненный рупор авторских идей. Действие в комедии Фонвизина нисколько не зависит от участия резонеров; в "Горе от ума" оно представляет собой не что иное, как историю Чацкого. Чацкий - такой же тип эпохи, как и аракчеевец Скалозуб или низкопоклонник Молчалин; и наряду с тем он - выразитель отношения автора к современной действительности, выразитель его страстного и гневного протеста, делавшего его, Грибоедова, идейным соратником дворянских революционеров, независимо от того, был или не был он организационно связан с декабризмом.
Обдумывая и строя композицию своей комедии, Грибоедов не отворачивался от лучших достижений русской драматургии, прежде всего, Фонвизина, а перерабатывал уже накопленный опыт на реалистической основе, создавая невиданное еще художественное творение.
Принцип построения образа
В драматический конфликт и драматическое действие у Грибоедова втянуты не олицетворения отвлеченных человеческих пороков, не аллегорические лица или карикатуры, а живые люди. Это не такая комедия, писал Белинский, "где действующие лица нарицаются Добряковыми, Плутоватиными, Обираловыми и пр.; ее персонажи давно были вам известны в натуре, вы видели, знали их еще до прочтения "Горя от ума"... Лица, созданные Грибоедовым, не выдуманы, а сняты с натуры во весь рост, почерпнуты со дна действительной жизни" (I, 81). У каждого из этих лиц множество характерных и разнообразных качеств. Фамусов - и барин, и чиновник, и отец, и радушный хозяин, и даже добряк по отношению к "родному человечку", к Молчалину и т. п. Чацкий - страстный влюбленный, и человек политической страсти, и проницательный ум, острый на слово, отчаянно-решительный в поступках. Основные герои обрисованы в их монологах, в автохарактеристиках, в отзывах о них других, а также в отношениях с другими лицами. Грибоедов преодолел в комедии способ изображения на основе исключительного внимания к какой-нибудь одной характерной черте героя. Прав был Белинский, называя его "Шекспиром комедии".
Но рисуя образы, резко очерчивая характеры, Грибоедов не смог сдержаться в своем комическом воодушевлении и наградил чувством юмора и способностью к острому слову не только Фамусова, но даже тупоголового Скалозуба. Этот художественный недочет комедии отметили и Белинский и Чернышевский.
Стих и язык
Грибоедов отказался от "шестиногого", как презрительно выражался Белинский, александрийского стиха, с неизбежными "пиитическими вольностями", т. е. насилованием слов и выражений, и написал свою комедию вольным, разностопным ямбом, каким писались только басни. Весь опыт басенного творчества, но прежде всего и больше всех великие достижения Крылова, стали его опорой, арсеналом выразительных средств и замечательным примером. По опыту и примеру Крылова Грибоедов добился исключительной живости речи персонажей, яркой изобразительности и сжатости слова, превращающегося в поговорку. Он утвердил один из творческих принципов реализма - выявление характера изображаемого лица в неповторимом своеобразии его речи.
"Горе от ума" - это страстный протест против искажения русского языка невежественным дворянством, против смешенья французского с нижегородским, равно как и против безжизненного, приглаженно-салонного книжного языка, культивировавшегося Карамзиным и его последователями. Вслед за Крыловым и одновременно с ним Грибоедов смело вторгся в кладовые живой русской речи и на этой основе в корне преобразовал язык русской комедии. Правильно была отмечена А. Бестужевым "невиданная досель беглость и природа разговорного русского языка в стихах". Непринужденное, меткое и острое слово писателя то поражает живописной изобразительностью, то кипит политической страстью, то передает нежнейшее чувство, то сверкает остротами, как отточенный граненый штык. И полностью сбылось предсказание Пушкина: "О стихах я не говорю: половина - должна войти в пословицу" * .
* (А С. Пушкин. Полн. собр. соч., т. VII. М.-Л., Изд-во АН СССР, стр. 122. )
Жанр "Гope от ума"
Белинский назвал "Горе от ума" "истинной divina comedia". Комедией названа она и самим автором. Однако "Гope от ума" настолько необыкновенное явление в истории не только русской, но и всей мировой драматургии, что вопрос об определении ее жанра не раз вставал перед исследователями и превращался в предмет спора. Эти споры продолжаются и в наши дни. * Комедия с подлинно живым типом положительного героя времени - это, конечно, небывалое явление в истории комедии как жанра. Преобладание сил старого общества над Чацким и вследствие этого "мильон терзаний", выпавший на его долю,- это совсем не комический оборот, а, напротив, черта подлинно трагическая. Но история русской классической литературы знает немало выдающихся произведений, жанровая характеристика которых вызывает большие затруднения. Остается одно: относить к тому или иному жанру по какому-то ведущему признаку. "Горе от ума" - это панорама общественной жизни периода 1812-1825 года, взятой в основном под углом зрения сатирического осмеяния. Поэтому трагическое положение Чацкого не вызывает сомнения в том, что данное общество, хотя оно и сломило одного из пионеров борьбы с ним,- обречено, ибо внутренне несостоятельно. Внутренняя несостоятельность мира Фамусовых, Скалозубов, Молчалиных и вскрыта в грибоедовском смехе, комизме, проникающем чуть ли не в каждое слово и выражение. К тому ж еще Пушкин в жанре комедии выделял высокую комедию и говорил: "...Высокая комедия не основана единственно на смехе, но на развитии характеров... она нередко близко подходит к трагедии" ** . Наиболее правильно с этой точки зрения называть "Горе от ума" высокой комедией, редкой в истории жанра.
* (Проф. Ревякин А. И. в статье "Жанровые особенности "Горе от ума" ставит под сомнение определение этого гениального произведения как комедии. Им предлагается термин "трагикомедия". (В журн.: "Русская литература", 1961, № 4, стр. 114-127). )
** (А. С. Пушкин. Полн. собр. соч., т. X. М.- Л., Изд-во АН СССР, 1949. стр. 213. )
"Горе от ума" разошлось в списках. При жизни автора опубликованы только отрывки в альманахе "Русская талия" в январе 1825 года.
Полемика вокруг "Горя от ума"
Комедия Грибоедова вызвала страстные споры. Первый спор пришлось вести самому автору с П. А. Катениным в письме, написанном 14 февраля 1825 года.
Первый печатный отклик на произведение появился в "Московском телеграфе". Во 2 номере за 1825 год журнал выступил с рецензией на альманах Булгарина "Русская талия". Рецензия принадлежала перу самого издателя - Николая Полевого. Обращаясь к опубликованным в альманахе отрывкам из "Горя от ума", Полевой писал: "Еще ни в одной русской комедии не находили мы таких острых, новых мыслей и таких живых картин общества, какие находим к комедии "Горе от ума". Очевидно, хорошо зная, почему появился только отрывок комедии, Полевой обратился к автору комедии от лица всех читателей с просьбой "издать всю комедию". Это была рука помощи гонимому автору с его гениальным произведением! Но Полевой оказался не на высоте в оценке как раз того, что заслужило такие похвалы и верные пророчества Пушкина,- в оценке стихов, языка комедии. Он пустился в отыскания неправильных и грубых выражений и, тут же, продолжая рецензировать альманах, в отзыве о комедиях Хмельницкого утверждал: "Никто не пишет у нас стихов в комедиях приятнее г. Хмельницкого" * .
* ("Московский телеграф", 1825, ч. I, № 2, стр. 145. )
В мартовском номере "Вестника Европы" появилась статья М. Дмитриева "Замечания на суждения Телеграфа", в которой, нагромождая одну нелепость на другую, критик доказывал, что комедия Грибоедова - плохое подражание "Абдеритам" Виланда и "Мизантропу" Мольера, что главное лицо комедии, задуманное как умнейшее, выглядит смешным, что в комедии есть лишь удачные некоторые портреты, но нет знания нравов общества, которое автор "вздумал описывать".
В статье А. Бестужева "Взгляд на русскую словесность в течение 1824 и начале 1825 годов" дала свою оценку грибоедовского шедевра "Полярная звезда". (Эта статья Бестужева очень высоко оценивалась Рылеевым). В ней говорилось, что комедия Грибоедова - "Феномен, какого не видали мы от времен Недоросля" и предсказывалось: "Будущее оценит достойно сию комедию, и поставит ее в число первых творений народных" * . Мимоходом критик-декабрист отозвался о нападках на комедию как "предрассудках", которые неизбежно рассеются. Альманах В. Одоевского и В. Кюхельбекера "Мнемозина" в задержавшейся с выходом IV части (она получила цензурное разрешение еще в октябре 1824 года, но не вышла в свет по "непредвиденным обстоятельствам") откликнулся на полемику вокруг комедии небольшим примечанием к статье "Несколько слов о Мнемозине самих Издателей". Здесь говорилось: "А что новость, какая бы она ни была, всегда находит порицателей, тому могут служить доказательством нелепые нападки на Горе от ума, комедию Грибоедова, на произведение, истинно делающее честь нашему времени"... **
* ("Полярная звезда, изданная А. Бестужевым и К. Рылеевым". М.- Л., Изд-во АН СССР, 1960, стр. 496. )
** ("Мнемозина, собрание сочинений в стихах и прозе, издаваемая кн. В. Одоевским и В. Кюхельбекером". М., 1825, ч. IV, стр. 232. )
В майском номере журнала "Сын отечества" (1825) с отповедью М. Дмитриеву выступил близкий к декабристам, к Рылееву критик Орест Сомов. Его статья называлась: "Мои мысли о замечаниях г. Дмитриева на комедию Горе от ума и о характере Чацкого". Здесь суждения реакционного критикана названы "резкими и безотчетными". Как и Полевой, Сомов не допускает мысли о каком бы то ни было сходстве Чацкого с Демокритом в "Абдеритах" Виланда или с Мизантропом Мольера. И он доказал это сравнением указанных произведений. Очень высоко оценил Сомов и построение комедии, и язык ее, и характер Чацкого. И великолепно было им сказано: "У всякого есть свое стеклышко, сквозь которое он смотрит на так называемый свет. Не мудрено, что у г. Грибоедова и г-на М. Дмитриева сии стеклышки разного цвета. К этому надобно прибавить и разность высоты подзорного места, с которого каждый из них смотрел в свое стеклышко". Эти замечательные слова, возводившие спор вокруг комедии к расхождениям и столкновениям идейного, мировоззренческого порядка, наиболее верно и точно выразили декабристское понимание существа гениального произведения Грибоедова. Единодушный, дружный отпор реакционному "Вестнику Европы" (в нем, кроме статьи М. Дмитриева, были помещены две статьи А. И. Писарева, которыми журнал не столько кусал, сколько огрызался) со стороны передовых сил критики и журналистики - свидетельство того, что в этот период истории передовые люди России задавали тон, держали в своих руках общественное мнение. Под напором сформированного ими мнения о "Горе от ума" царскому правительству пришлось, в конце концов, разрешить к печати (конечно, в ослабленном цензурой виде) гениальное произведение.
Распространение "Горя от ума" в списках
Декабристы сделали все, что можно было сделать, чтобы и неизданная комедия Грибоедова стала широчайше известна просвещенным читательским кругам. А. И. Завалишин рассказал, что члены Северного общества весною 1825 года "захотели воспользоваться предстоящими отпусками офицеров для распространения в рукописи комедии Грибоедова... Несколько дней сряду собирались у Одоевского, у которого жил Грибоедов, чтоб в несколько рук списывать комедию под диктовку..." * . Такая же работа велась в Южном обществе. И произведение разошлось, действительно, по всей стране. До нашего времени открываются все новые и новые списки. Несколько лет назад найден один из первых списков комедии, сделанный в апреле 1825 года декабристом А. И. Черкасовым.
* ("А.С. Грибоедов в воспоминаниях современников". М., "Федерация", 1929, стр. 159. )
Значение комедии
Гениальное произведение Грибоедова явилось одним из краеугольных камней в здании русского реализма. Оно продемонстрировало блистательный пример того, насколько искусство способно углубляться в сущность общественных отношений и как велика его сила в социальной борьбе. Реалистическое искусство Грибоедова показало свое бесспорное превосходство перед романтизмом в понимании человеческих характеров и в раскрытии социальной подоплеки человеческих переживаний, идеалов и стремлений. Комедия "Горе от ума" придала новую силу сатирическому направлению в литературе и показала образец проникновения сатиры духом глубочайшего познания действительности в ее самых решающих противоречиях и человеческих типах, воплощающих эти противоречия. Вместе с романом Пушкина "Евгений Онегин" комедия Грибоедова закладывала твердые и прочные творческие основы для гоголевского реализма, проникнутого идеей отрицания.
"Горе от ума" обогатило русский литературный язык несметными богатствами и развязывало руки писателям в их борьбе против условного, книжного, безжизненного языка за живое, полновесное, яркое слово. Грибоедов внес свой вклад в грандиозное дело Пушкина по созданию русского литературного языка, ставшего после Пушкина одним из самых могучих в семье языков мира.
Произведение Грибоедова показало, как тесно связан реализм с животрепещущими вопросами жизни страны и как органически вплетается он своими образами, пафосом, коллизиями в социально-политическую борьбу, преследуя цель - изменение социального бытия, условий развития человека, народа, человечества к лучшему.
"Горе от ума" стало оружием политической борьбы на всем протяжении XIX века, и это оружие испытали на своих врагах и революционные демократы, и революционные народники, и марксисты во главе с Лениным. "Горе от ума" - одно из наиболее щедро использованных Лениным произведений классики.
Неосуществленные замыслы
Комедия "Горе от ума" только начинала свой триумфальный марш бессмертия, а ее автор был уже полон новыми творческими замыслами.
В исторической трагедии "Родамист и Зенобия" должно было быть изображено, как потерпел поражение заговор против тирана из-за того, что народ не участвовал в деле заговорщиков. Трагедия "Грузинская ночь", говорят, была даже написана и, судя по пересказу сюжета, проникнута антикрепостническими настроениями. Согласно воспоминаниям С. Н. Бегичева и других современников, в замысле Грибоедова было еще несколько пьес из отечественной истории.
Значительнее всего был замысел трагедии "1812 год". Сохранился план-проект драмы и одна сцена. Главное в ней - идея величия русского народа, "славы и свободы отечества". Наполеон в занятой им Москве думает о своеобразии русского народа. Его думы принимают такой оборот: "Сам себе преданный,- что бы он мог произвести?". Главное лицо трагедии - М*. Он активнейший участник народной войны и, вероятно, один из вдохновителей "всеобщего ополчения без дворян". Наряду с этим в плане трагедии записано: "Трусость служителей правительства - выставлена или нет, как случится". Затем в "Эпилоге" читаем: "Отличия, искательства; вся поэзия великих подвигов исчезает. М* в пренебрежении у военачальников. Отпускается восвояси с отеческими наставлениями к покорности и послушанию". Это происходило в Вильно. Действие переносится в русское село или на развалины Москвы. Снова М* на сцене. В плане записано: "Прежние мерзости. М* возвращается под палку господина, который хочет ему сбрить бороду. Отчаяние... самоубийство".
Грибоедов выяснял роль народа в истории России и раскрывал подлинно великую историческую трагедию, деятелем которой был народ-исполин, лишенный возможности проявить себя в историческом творчестве без указки и палки господина. Мысль писателя работала в том самом направлении, в котором пошло идейное развитие передовой реалистической русской литературы со времен Пушкина.
Источники и пособия
Первое полное издание комедии "Горе от ума" осуществлено только в 1862 году Н. Тибленом, в Петербурге. Но канонического текста комедии нет. Важнейшими "списками" комедии, по которым осуществляется ее издание, являются: "Булгаринский список". Относится к 1828 году, имеет надпись Грибоедова: "Горе мое поручаю Булгарину"; "Музейный автограф"-редакция 1823-1824 годов, на девять десятых написанная рукою самого Грибоедова. Подарена им. С. Н. Бегичеву; "Жандровская рукопись" - список, сделанный в 1824 году, принадлежавший А. А. Жандру, с поправками Грибоедова.
Первое научное издание сочинений А. С. Грибоедова вышло в 1889 году, в двух томах. Подготовил издание И. А. Шляпкин. Здесь впервые опубликована пьеса "Студент".
Академическое издание "Полного собрания сочинений" А. С. Грибоедова вышло в 1911 -1917 гг., в трех томах. Редакция И. А. Шляпкина и Н. К. Пиксанова. В этом издании "Горе от ума" представлено во всех вариантах, которые были в то время известны, и занимает весь второй том. Это лучшее издание Грибоедова до сих пор.
Новейшее издание: Грибоедов. Сочинения. Ред., вступ. статья и примечания Вл. Орлова (1940, 1945, 1959).
Впервые верная оценка комедии "Горе от ума" и ее места в истории русской литературы дана В. Г. Белинским, особенно в статье восьмой "Сочинений Александра Пушкина" и в специальной статье "Горе от ума". В последней допущены ошибки, исправленные впоследствии самим критиком.
Новейшие работы о Грибоедове: С. М. Петров. А. С. Грибоедов. Критико-биографический очерк. М., Гослитиздат, 1950; Вл. Орлов. Грибоедов. Краткий очерк жизни и творчества. М., "Искусство", 1952. Отношения Грибоедова с декабристами раскрыты с исключительной полнотой в книге М. В. Нечкиной "А. С. Грибоедов и декабристы" М., Изд-во АН СССР (1947, 1951) Удостоена Государственной премии при первом издании.
Новые материалы о Грибоедове и декабристах содержатся в публикации "Новое о Грибоедове и декабристах" в "Литературном наследстве", т. 60, кн. I. М., Изд-во АН СССР, стр. 475-506 (статьи и сообщения М. М. Медведева, В. А. Архипова и О. И. Поповой). Жанровой характеристике "Горя от ума" посвящена статья А. И. Ревякина "Жанровые особенности "Горя от ума" (журн. "Русская литература", 1961, № 4, стр. 114-127).
«Грибоедов Александр» - В 1803 году Грибоедов был отдан в Благородный пансион. Александр Сергеевич Грибоедов. Грибоедов был «вундеркиндом», окончившим университет в 15 лет. Давида. . Похоронен в Тифлисе в монастыре св. Александр Сергеевич окончил словесное отделение философского факультета Московского университета.
«Грибоедов Александр Сергеевич» - Воспоминания о Грибоедове. Музыкант? Военный? А может быть, все вместе?... « Грому, шуму, восхищению, любопытству нет конца». Драматург? Во время сражения мне случалось быть с князем Суворовым. А. С. Грибоедов родился в Москве в обеспеченной родовитой семье. Впрочем, комедия дошла до читающей России в виде «описков».
«Писатель Грибоедов» - Сюжет комедии «Горе от ума». Государственная служба. Последний год жизни писателя. Портрет А.С. Грибоедова. Образование писателя. В имении Бегичева закончена работа над последними актами. Творческая история комедии. Современники Грибоедова о комедии «Горе от ума». Способности. Н.А. Грибоедова. Вглядитесь в портрет Александра Сергеевича Грибоедова.
«Годы жизни Грибоедова» - Озверевшая толпа продолжала уродовать тело уже скончавшегося Грибоедова. Женитьба и отъезд Грибоедова. В конце 1825 года А.С. Грибоедов возвратился на Кавказ. Получил разностороннее домашнее образование. Грибоедов ответил памфлетом «Лубочный театр». Впереди ещё были смерти Пушкина, Лермонтова. В 1823-25 годах А.С. Грибоедов был в длительном отпуске.
«Жизнь Грибоедова» - Чиновник по дипломатической части в штате главноуправляющего Грузией генерала А.П. Ермолова. Детские годы. Привёл Бог родиться в России с умом и талантом… Записался в ополчение, но в боях не участвовал. Родители А.С. Грибоедова. Драматург Шаховский, директор петербургского театра, и поэт Павел Катенин.
«Урок Грибоедов» - План урока. Н.А. Грибоедова - Чавчавадзе. На Кавказе Грибоедов начинает писать свою будущую комедию «Горе от ума». Жизненный подвиг А.С. Грибоедова. Тема урока: Всю жизнь перевернула война 1812 года … А.С. Грибоедов – образованнейший и разносторонне талантливый человек. Грибоедов закончил три факультета: словесный, юридический и физико-математический.
Всего в теме 19 презентаций
(А.С. ГРИБОЕДОВ)
Расцвет русской романтической лирики в первую треть XIX века показал, что на грани столетий духовный мир людей усложнился, стал богаче, объединял их на уровне эмоций, чувств и поэтических мыслей, стремился к прекрасному, личному счастью, мечте и героике. Вместе с тем русские люди, победившие Наполеона и его армию и прошедшие через всю Западную Европу, продолжали жить в несправедливом сословном обществе, где ценились чины, знатность, ордена, близость к власти, умение выслужиться и любыми средствами обогатиться. Простой народ оставался нищим, невежественным и закрепощенным. Так было всегда, но теперь это ясно поняли, увидели в разительном сравнении, для страны-победителя невыгодном.
Молодое поколение, столкнувшись с гнетом, несправедливостью, злоупотреблениями, плодами полупросвещения, смело выразило свой эмоциональный протест и критику в обличительных сатирах, романтических поэмах и мятежном байронизме, наивно хотело исправить «отсталое» русское общество и его патриархальные недостатки по европейским «передовым» образцам. Старое поколение, добившись (не всегда достойно и честно) высоких чинов, состояний и общественного положения, упорно не желало ничего менять в своей сытой, удобной, но безнравственной жизни, гибких обычаях и принципах века минувшего. Их неизбежный конфликт был примечательным и трагическим столкновением двух эпох, старого и нового и нашел свое художественное отражение в самом общественном роде искусства – театре, в социальной комедии, в сильной и принципиальной сатире. Это была знаменитая комедия Александра Сергеевича Грибоедова (1790, 1794, 1795? – 1829) «Горе от ума», продолжавшая просветительские традиции «Недоросля» Фонвизина и предварявшая в отечественной драматургии «Ревизора» Гоголя.
А.С.Грибоедов происходил из дворянской семьи и получил хорошее домашнее образование, затем с 1803 года обучался в Московском университетском благородном пансионе и университете по программам трех факультетов (словесного, юридического и физико-математического), стал кандидатом словесности и к 1812 году готовился получить звание доктора права. Отечественная война 1812 года изменила судьбу юноши, он поступил добровольцем в гусарский полк, но по болезни и пребыванию в резерве участия в боевых действиях не принял и уже с середины 1815 года жил в Петербурге. В 1817 году Грибоедов окончательно вышел в отставку и поступил на службу в Государственную коллегию иностранных дел.
В Петербурге он попал в среду молодых просвещенных либералов, познакомился с Чаадаевым, Пушкиным, Кюхельбекером, драматургами П.Катениным и А.Шаховским, актерами, музыкантами, будущими декабристами, начал писать для театра. Отставной гусар Грибоедов вел обычную для «золотой» петербургской молодежи рассеянную жизнь, увлекался балеринами, имел опасные дуэли, мастерски играл на фортепьяно и сочинял музыку, считался скрытным и волевым «человеком расчета», желчным, самолюбивым и неуживчивым, умным и едким собеседником.
В 1818 году Грибоедов покинул столицу, стал служить в Грузии при тамошнем главнокомандующем А.П.Ермолове, стал доверенным лицом этого умного, коварного и жестокого покорителя Кавказа, был с важным дипломатическим поручением в Персии. В Тавризе и Тифлисе он начал постоянную работу над комедией «Горе от ума» (первые наметки к ее плану и черновые сцены появились раньше) и в 1823 году привез первые два акта пьесы в Москву, завершив работу над ней в тульском имении своего друга С.Бегичева.
Отсутствие черновиков и первых редакций пьесы в данном случае доказывает, что Грибоедов произведения свои сначала слагал в голове, держал их в своей емкой и уникальной памяти и постоянно их повторял мысленно, совершенствуя при этом строки и целые сцены: «Он принимался за перо лишь тогда, когда уже решался больше не переменять. Он мне читал почти все «Горе от ума», когда еще ни одного стиха не было записано на бумаге, - ибо некоторыми сценами он был еще недоволен» (князь В.Ф.Одоевский). Впоследствии требовательный автор неоднократно перерабатывал свою пьесу, достигая таким образом легкости и стремительности стиха и диалога.
Комедия быстро распространилась по стране в списках, автор же ее вернулся на Кавказ, где и был арестован в 1826 году по весьма обоснованному обвинению в участии в декабристском заговоре и доставлен в Петербург. С помощью Ермолова и других влиятельных друзей Грибоедов сумел оправдаться, вернулся на Кавказ и участвовал в заключении выгодного для России Туркманчайского мирного договора с Персией (Ираном), за что был щедро награжден новым императором. Он женился на юной красавице-грузинке Нине Чавчавадзе, дочери известного поэта и владетельного князя. Высокое назначение министром-резидентом при дворе персидского шаха окончательно упрочило дипломатическую карьеру Грибоедова, но внезапный бунт мусульманской фанатической черни в Тегеране привел к истреблению всей русской миссии и гибели писателя. Русский посол героически сражался до конца. Тело Грибоедова жена привезла в Тифлис и похоронила в горном монастыре Св. Давида. На надгробном памятнике ею сделана надпись: «Ум и дела твои бессмертны в памяти русской, но для чего пережила тебя любовь моя?»
Лучшая эпитафия автору «Горя от ума» написана глубоко его уважавшим Пушкиным: «Я познакомился с Грибоедовым в 1817 году. Его меланхолический характер, его озлобленный ум, его добродушие, самые слабости и пороки, неизбежные спутники человечества, - все в нем было необыкновенно привлекательно. Рожденный с честолюбием, равным его дарованиям, долго был он опутан сетями мелочных нужд и неизвестности. Способности человека государственного оставались без употребления; талант поэта был не признан; даже его холодная и блестящая храбрость оставалась некоторое время в подозрении… Жизнь Грибоедова была затемнена некоторыми обстоятельствами: следствие пылких страстей и могучих обстоятельств. Он почувствовал необходимость расчесться единожды навсегда с своею молодостию и круто поворотить свою жизнь… Его рукописная комедия «Горе от ума» произвела неописанное действие и вдруг поставила его наряду с первыми нашими поэтами… Приехав в Грузию, женился он на той, которую любил. Не знаю ничего завиднее последних годов бурной его жизни. Самая смерть, постигшая его посреди смелого, неровного боя, не имела для Грибоедова ничего ужасного, ничего томительного. Она была мгновенна и прекрасна».
Энергия обличения
Грибоедов по своим литературным воззрениям и связям принадлежал к консервативной школе «архаистов», однако главным его принципом была творческая свобода: «Я как живу, так и пишу свободно и свободно». Он высоко ценил Шекспира и говорил о великих драматургах французского классицизма Корнеле, Расине и Мольере: «Да зачем они вклеили свои дарования в узенькую рамочку трех единств? И не дали воли своему воображению расходиться по широкому полю?» Однако комедия «Горе от ума» написана с точным соблюдением этих трех единств – времени, места и действия.
Все в пьесе свершается на протяжении суток в одном большом доме Фамусова, и действие это едино, не прерывается другими сюжетными линиями и событиями. Сам язык «Горя от ума» в согласии с правилами классицизма подчеркнуто условен, ибо персонажи Грибоедова, в отличие от реальных людей, говорят стихами. Здесь есть меняющийся, медленно прозревающий герой-резонер (Чацкий), героиня (Софья), веселая субретка-наперсница (горничная Лиза), благородный обманутый отец (Фамусов) и развернутые монологи. Словом, это именно высокая комедия в стиле классицизма, и у нее имеется во французской драматургии известный источник и достойный образец – «Мизантроп» Мольера. К «Горю от ума» вполне приложимы известные слова Пушкина: «Высокая комедия не основана единственно на смехе, но на развитии характеров, и … нередко близко подходит к трагедии».
Однако, поставив перед собой такие сковывающие, казалось бы, автора, условия, русский драматург в этих жестких рамках добился полной творческой свободы, создал подлинно новаторскую пьесу, социальную сатиру, полно и реалистически представившую быт и нравы русского светского общества в сложнейший, переходный период борьбы в нем двух сил, двух поколений и главных деятелей этой борьбы в движении и столкновении их живых, портретных и в то же время типических характеров. «Цель его - характеры и резкая картина нравов», - говорил Пушкин. С ним согласился Достоевский: «Горе от ума» … только и сильно своими яркими художественными типами и характерами, и лишь один художественный труд дает все внутреннее содержание этому произведению».
Но в этих живых, реальных типах, их продуманном соединении и столкновении и высказана авторская идея, кроется глубокое внутреннее содержание пьесы Грибоедова. Эту нестареющую идею надо понять, а многосмысленное содержание - раскрыть. Этим и занят вот уже два столетия русский театр, которому по мере сил помогают критика (лучшими остаются высказывания Пушкина, Аполлона Григорьева и И.А.Гончарова) и театроведение.
Недаром Белинский увидел образец высокой комедии в «Горе от ума», «этом бурном дифирамбическом излиянии желчного, громового негодования при виде гнилого общества ничтожных людей, в души которых не проникал луч Божьего света, которые живут по обветшалым преданиям старины, по системе пошлых и безнравственных правил, которых мелкие цели и низкие стремления направлены только к призракам жизни – чинам, деньгам, сплетням, унижению человеческого достоинства и которых апатическая, сонная жизнь есть смерть всякого живого чувства, всякой разумной мысли, всякого благородного порыва…»
Грибоедов продуманно расширил число действующих лиц, ввел в их состав отсутствующих на сцене, но упоминаемых («внесценических») персонажей вроде ловкого вельможи Максима Петровича, «многописателя» Фомы Фомича, важной барыни Татьяны Юрьевны и могущественной княгини Марьи Алексеевны. Все они «мастерски обрисованы» (П.Катенин), обогащают действие, объясняют и оттеняют действующих персонажей, нужны автору для создания коллективного образа той или иной общественной среды, движущейся картины лиц, поколений и идей, сталкивающихся на сцене.
«В моей комедии 25 глупцов на одного здравомыслящего человека», - говорил сам автор, отвергая обвинения в излишней портретности, карикатурах и шаржах. Персонажи Грибоедова являются не толпой, не одновременно, а продуманно, в подчиняющейся сюжету последовательности и группах. И это расширило границы его комедии и саму сцену, дало автору новые возможности для развития характеров, подчеркнуло общественный характер грибоедовской сатиры и ее главного конфликта.
Стихотворный язык своей комедии (он именовал ее «сценической поэмой») Грибоедов сумел превратить из обязательной условности в способ сохранить и передать живой разговор людей той эпохи, вольное, меткое и гибкое слово грибоедовской Москвы. Здесь ощутимо и знание языка русских летописей, высокого стиля проповедей, псалмов и од, без которых возвышенные монологи Чацкого были бы бедны и невыразительны. И.А.Гончаров образно назвал этот язык «разговорным стихом», ибо в нем вполне выразились словесное действие и самобытные характеры пьесы: «Нельзя представить себе, чтоб могла явиться когда-нибудь другая, более естественная, простая, более взятая из жизни речь».
Проза тех лет запечатлела в себе лишь отдельные фразы, в поэтических монологах и речах персонажей «Горя от ума» живет образ вольной разговорной речи, со всеми ее «неправильностями» и сокращениями, «проглатыванием» глаголов и союзов, намеками, интонациями и поговорками. Речи эти образны, ближе к народному языку. В них выразился острый, меткий, саркастический русский ум, великолепный юмор и комизм, заставившие всю Россию выучить эти емкие хлесткие фразы наизусть, сделавшие их крылатыми. «О стихах я не говорю: половина – должны войти в пословицу», - писал Пушкин, прочитав впервые «Горе от ума».
С самого появления грибоедовской комедии было много споров о том, кто ее главный герой и что он из себя представляет. Пушкин утверждал даже: «В комедии «Горе от ума» кто умное действующее лицо? Ответ: Грибоедов. А знаешь ли, что такое Чацкий? Пылкий, благородный и добрый малый, проведший несколько времени с очень умным человеком (именно с Грибоедовым) и напитавшийся его мыслями, остротами и сатирическими замечаниями. Все, что говорит он, очень умно. Но кому говорит он все это? Фамусову? Скалозубу? На бале московским бабушкам? Молчалину? Это непростительно. Первый признак умного человека – с первого взгляду знать, с кем имеешь дело, и не метать бисера перед Репетиловыми и тому под.». Гончаров говорил о некоторой загадочности Чацкого. Поэтому надо вначале сказать об этом ключевом персонаже, открывающем своим появлением пьесу и являющемся главной ее движущей силой.
Природа драматического конфликта требует стремительного столкновения, живого и непрерывного сценического движения. В «Горе от ума» вступают в битву сменяющие друг друга поколения, идеи, нравы и обычаи, разные уклады жизни, нравственность и безнравственность, самодовольное полупросвещение и молодая жажда новых мыслей и познаний, духовное рабство и вольность, привычная ложь и реальная правда. Поэтому Грибоедову понадобилось так много присутствующих и отсутствующих на сцене персонажей. Драматург их группирует, нужные ему в данный момент герои собираются и общаются. Их неожиданные встречи, диалоги и столкновения занимательны и динамичны, ибо в каждой такой сцене умело соединены различные самобытные характеры. Так рождается движение, действие пьесы .
Московское консервативное общество фамусовых и хлестовых обрисовано Грибоедовым в замечательном ансамбле сатирических фигур, «портретных» типов с живыми характерами и образной разговорной речью. Комедия действительно стала «картиной и зеркалом общественной нашей жизни» (Гоголь), верно отразила эту движущуюся жизнь в типических подробностях и лицах. Но часто утверждают, что желчный и умный протестант (в старинном театре эту роль называли резонером) Чацкий одиноко и безнадежно противостоит этому многочисленному и сплоченному обществу (его принцип «Можно ль против всех!»), традиционному жизненному укладу дворянства древней столицы, устоявшемуся миру старых идей, обычаев и предрассудков. «Чацкий сломлен количеством старой силы, нанеся ей в свою очередь смертельный удар качеством силы свежей», - писал Гончаров. И даже сказал о нем: «Один пылкий и отважный борец».
Позволительно напомнить, что Чацкий в комедии не один «против всех», старая княгиня упоминает своего молодого племянника Федора, химика и ботаника, и его учителей, вольнодумных профессоров Петербургского педагогического института, Скалозуб горестно повествует о своем двоюродном брате-офицере, вдруг набравшемся каких-то новых правил. Когда-то другом и однополчанином главного героя был неглупый, незлой и ленивый увалень Платон Горич, теперь полностью подчинившийся капризной и деспотичной жене, московской барыне. Влюбленному юноше сочувствует жизнерадостная и неглупая горничная Лиза.
Но главным доказательством общественной значимости Чацкого и его связей, влиятельности и распространенности его передовых идей является любитель пошуметь Репетилов, легко разменивающий эти серьезные идеи на либеральные пошлости и фантастическую болтовню и ложь. Достоевский считал тип Репетилова трагическим, и трагедия наивного болтуна в том, что меняющиеся чужие идеи заполняют его пустую голову, у него нет ничего своего и серьезного за душой. Это как бы кривое зеркало, искажающее и снижающее заемные мысли, комичный мастер пустого слова, пародийный двойник серьезного человека дела Чацкого.
Но надо помнить, что чуткий к веяниям времени Репетилов всегда там, где появляются модная новинка, влиятельное мнение, энергичные мыслящие люди, новое движение. Значит, за молодым петербуржцем Чацким уже стоит новая сила, дошедшая и до Москвы и сделавшая его конфликт с московским консервативным обществом не просто личным столкновением (тогда не было бы общественной комедии и социальной сатиры), а принципиальной борьбой поколений, двух веков, минувшего и нынешнего. А новый век, стоящий за желчным протестантом Чацким и другими «новыми людьми», не могут уже отменить никакие фамусовы и хлестовы.
Чацкий приезжает в Москву из Петербурга. Это подразумевается, но с явлением этого ключевого действующего лица комедии Петербург новых либеральных веяний как бы нависает из своей столичной северной дали над мирной и вольной жизнью фамусовской Москвы, грозит близкими большими переменами, неизбежным беспокойством. Чацкий – вестник грядущего века, из народившейся в северной столице плеяды «новых людей». Мы из разговоров персонажей пьесы знаем, что после военной службы «о себе задумал он высоко», был счастлив в друзьях (то есть в единомышленниках), писал и переводил (конечно, писал проекты и новые законы, переводил нужные для этого сочинения), желал служить «делу, а не лицам», имел какие-то серьезные, даже москвичам известные дела с министрами, а, значит, хотел всерьез что-то важное сделать, что-то изменить. И хотел этого не один, ибо необходимость политических реформ понимали и люди власти, и новое поколение передовых дворян, им был слышен народный ропот.
Хотя комедия писалась Грибоедовым в основном в Персии и Тифлисе, но первые ее замыслы и наброски появились к 1816 или 1819 годам, в них отразились его свежие петербургские впечатления, жизнь в кругу либеральной служащей молодежи (Пушкин не случайно решил вначале, что Чацкий – это грибоедовская карикатура на их общего друга Чаадаева), чьи вольнолюбивые, но несколько общие и риторические идеи высказаны в оде юного Пушкина «Вольность» (1817) и других бесцензурных сочинениях. И это общее либеральное направление, поощряемое «сверху» просвещенным императором и такими его министрами-реформаторами, как М.Сперанский и А.Голицын, захватившее и молодых вельмож и сановников, не есть мятежный декабризм (ведь и юный Пушкин не был принят в тайное общество), который тогда только оформлялся как тайное политическое движение. Это распространенная передовая, но не радикально-революционная идеология нового времени и нового поколения, которые Чацкий следующим образом характеризует: «Вольнее всякий дышит… Нынче смех страшит и держит стыд в узде». Для этого не требуется создавать тайные общества, организовывать военные заговоры, готовить цареубийство*.
* См.: Сахаров В.И. Романтизм в России: Эпоха, школы, стили. М., 2004. Глава «Просвещенный мистицизм Александровской эпохи».
То есть в передовом Петербурге уже сложилось, стало влиятельным и вполне легальным новое общественное мнение , открытым выразителем которого и стал в Москве умный и деятельный персонаж Грибоедова. Разумеется, эти общие передовые идеи разделяли все декабристы, свои тайные планы объяснявшие именно ростом вольнолюбивых идей и протестов, надеждами общества на радикальные перемены. О «новых правилах» наслышан даже суровый и прямолинейный служака-фрунтовик Скалозуб из реакционного лагеря А.Аракчеева, их вполне постиг и сразу упростил, снизил и опошлил болтливый либерал Репетилов.
Критика Пушкина, обвинявшего пылкого Чацкого в излишнем и бесполезном сотрясении воздуха своими гневными речами перед не понимающими и недостойными их старыми консерваторами фамусовской школы, указывает на главную, вполне сознательно дарованную ему автором черту характера – молодую горячую наивность . Ведь говорит о нем наблюдательная горничная Лиза: «Так чувствителен, и весел, и остер». Чувство героя идет впереди ума, он только начинает свою борьбу, полон больших ожиданий. Его ждут великие разочарования.
Чацкий деятелен, полон надежд, искренно верит в свои силы, в людей и потому так удивлен и возмущен упорным и недоброжелательным сопротивлением косной московской среды. Ведь его и его петербургских друзей передовые идеи так хороши, новы и прогрессивны, им только надо следовать, и вся русская жизнь быстро изменится к лучшему. Гончаров верно говорил: «Чацкий начинает новый век – и в этом все его значение и весь «ум». Все его неизбежные разочарования, борьба и поражения еще впереди, а в начале комедии обаятельная «глупость» Чацкого говорит лишь о его добром и открытом характере, честности и доверчивости, которую потом ловко используют опытные в интригах и вполне безнравственные московские консерваторы.
Поэтому Грибоедов строит свою комедию на двух конфликтах : столкновении Чацкого с московским обществом и его слепой вере в душу и любовь Софьи, давно уже переменившейся внутренне и пошедшей по стопам своей увлекающейся (см. отзыв Фамусова о жене), сентиментальной, начитавшейся модных романов матери (этот персонаж был намечен в первых набросках комедии, но потом исчез). Переплетение этих конфликтов намечено уже в первом акте, где давно охладевшая к Чацкому Софья обижена его едким отзывом о ее новом возлюбленном Молчалине: «С этой минуты между нею и Чацким завязался горячий поединок, самое живое действие, комедия в тесном смысле, в которой принимают близкое участие два лица, Молчалин и Лиза» (Гончаров). Распустив в светском обществе сплетню о безумии Чацкого, Софья соединяет оба сценических конфликта в единый сюжетный узел, разъясняемый в финале комедии.
Софью тоже называли загадочным и неясным характером. Ключ к ее пониманию: любовь к ней Чацкого и то, что она при ее уме – достойная дочь Фамусова и своей чувствительной и влюбчивой матери, московская барышня с неизгладимым отпечатком среды и эпохи, «французского» модного воспитания и чтения сентиментальных романов. Она не просто умна, но и обладает сильным, властным характером («Хочу люблю, хочу скажу»), умеет искренно чувствовать (ее непритворный обморок при падении Молчалина с лошади и укоризненные слова «Готова я была в окошко к вам прыгнуть»).
Софья в юности любила Чацкого, но его независимый характер и насмешливый ум ей не нравились, ей нужен робкий и покорный «муж-слуга». Гордая своенравная девушка с явным неудовольствием называет своего прежнего возлюбленного «взыскательным», о себе задумавшим высоко: «Да эдакий ли ум семейство осчастливит?». У нее свое представление о семейном счастье, Софья и здесь деспот. И она жестоко мстит язвительному умнику, умело распуская в обществе клевету о его мнимом безумии и тем самым вступая в союз с близкой ей по духу московской светской публикой. А все это, в свою очередь, свидетельствует о весьма высоком мнении Софьи о самой себе.
Эта гордая московская барышня, в сущности, деспотична и в любви, ей нужен описанный в модных сентиментальных романах робкий и чувствительный возлюбленный, ниже ее по социальному положению (Фамусов – начальник присутственного места, то есть департамента и, следовательно, по чину не менее действительного статского советника, то есть он штатский генерал), покорно выполняющий все ее требования и капризы. «Бог знает, за него что выдумали вы. Не грешен он ни в чем, вы во сто крат грешнее», - верно говорит Чацкий Софье.
Неискренний и услужливый Молчалин, будучи по характеру совсем другим (Лиза видит его насквозь и потому хохочет, когда ее барышня называет Молчалина робким), согласился играть эту навязанную ему книжную роль застенчивого вздыхателя, чтобы приблизиться к сентиментальной дочери своего начальника и благодетеля, к вожделенной карьере и выгодному браку по расчету. Он готов на любое унижение. Чацкий невольно угадал это: «Ведь нынче любят бессловесных ». Отсюда и злые слова оскорбленной Софьи: «Не человек, змея!» Этот человек мешает ей, колет ей глаза.
Суть конфликта Софьи и Чацкого в том, что некстати вернувшийся после трехлетнего отсутствия петербургский умник невольно, пусть и не сразу, открывает ей глаза на нового возлюбленного и ее ошибочный выбор. Софья этого ему никогда не простит («Унизить рад, кольнуть…»), но ее невольно заставляют задуматься взволнованные вопросы Чацкого о Молчалине: «Но есть ли в нем та страсть, то чувство, пылкость та?.. Но вас он стоит ли?» Сама наивность и слепота Чацкого оскорбительны для гордой Софьи, ибо он упорно не верит, что его былая возлюбленная так могла себя унизить. Он не слышит даже ее прямого признания: «Бог нас свел». Это сразу заметил Пушкин: «Между мастерскими чертами этой прелестной комедии – недоверчивость Чацкого в любви Софьи к Молчалину прелестна! – и как натурально! Вот на чем должна была вертеться вся комедия, но Грибоедов, видно, не захотел – его воля».
И когда Софья в финале комедии с помощью Чацкого видит, наконец, всю низость, неискренность, «кривизну души» Молчалина, для нее это тоже «мильон терзаний», крушение всех иллюзий, страшный удар по самолюбию и репутации. Становится ясно, что злилась и обижалась она на Чацкого не за Молчалина, а за себя, его упорное неверие невольно осуждало ее ошибочный и недостойный выбор. Ведь и для этой гордой московской девушки тоже важно, «что станет говорить княгиня Марья Алексевна!» Она сама любит судить других, читать им мораль, как и ее вечно рассерженный отец. Возможно, судьба готовит Софье участь второй Хлестовой, самозваной суровой блюстительницы старых нравов, всех одергивающей, всем делающей публичные выговоры и не замечающей скрытого в ее громких и важных окриках и сердитых распеканиях простодушного московского хамства. Недаром в финальной сцене Чацкий гневно называет свою прежнюю возлюбленную «людей с душой гонительница, бич!»
Три человека начинают комедию «Горе от ума» рано утром, ведут ее от действия к действию и завершают в финальной вечерней сцене всеобщих открытий, прозрений и сетований – это ее главные герои, Чацкий, Фамусов и Софья. О молодой паре и ее столкновении на почве ревности и борьбы самолюбий уже говорилось, это умело закрученная «интрига любви» (Гончаров), работающая на главную идею комедии. А вот роль Фамусова, его характер, связь и конфликт с Чацким не так просты, как иногда кажется.
Юноша по-родственному жил и воспитывался в его патриархальном доме вместе с его единственной дочерью, ворчливый и вспыльчивый старик (кстати, ему едва ли более пятидесяти лет) по-своему его любит, при встрече радушно обнимает, хвалит («Он малый с головой, И славно пишет, переводит… с эдаким умом»), живо интересуется его карьерой, состоянием и имением. Что же касается новых идей Чацкого, то они хозяина дома интересуют мало, он предпочитает жить обеспеченно, удобно и спокойно, как все московские «тузы», то есть по устоявшимся традициям и предрассудкам своей консервативной среды. Но в какой-то момент идеи эти становятся материальной силой, начинают тревожить Фамусова и его окружение, им приходится отвечать приезжему умнику. Их спор начался давно и теперь продолжился в иное время и в новых условиях и формах.
Спор этот о главном – об уме и просвещении, их значении для судеб новой России, ее молодой культуры. Мысли гневного «резонера» Чацкого мы знаем наизусть, они изложены в его знаменитых монологах , то есть развернутых и вдохновенных высказываниях своих идей, более похожих на публичные обличительные речи и, в сущности, не требовавших ответа. Монолог является существенной особенностью драмы эпохи классицизма и обычно обращен героем к публике и самому себе, содержит обличения и поучения. Он нужен автору для высказывания в зал своих мыслей, но не очень сценичен, ибо на время прерывает действие, прекращает диалоги, все останавливаются, замолкают и ждут, пока герой выскажет все до конца. Между тем все действие «Горя от ума» держится на монологах, стремительно развивается от одной обличительной речи к другой. Значит, Грибоедов иначе смотрел на монолог и нашел ему иное место в художественном организме своей комедии.
«Горе от ума» начинается именно с монолога. И это монолог, точнее, вырастающие один из другого монологи Фамусова. Сначала его явление подготавливается боящейся прихода хозяина горничной Лизой, затем патриархальный барин является у спальни начитавшейся романов дочери, запершейся там с Молчалиным, и сердито заговаривает о ненужном просвещении, о бесполезности и вредности чтения французских и особенно русских книг. И говорит это не для горничной, а в зал, как потом это будет делать его оппонент Чацкий. В четвертом явлении Фамусов с достойной Чацкого запальчивостью, гневом и сарказмом продолжает обличать пагубные следствия чтения безнравственных французских книг, разорительные хождения дам и девушек на Кузнецкий мост в модные французские лавки. Обвинения его энергичны, образны и красноречивы, их торжественная риторика и меткость говорят о начитанности (комментаторы нашли в речах Фамусова следы чтения русских исторических трагедий XVIII века) и несомненном даре оратора, отточенном бесконечными поучениями в Английском клубе, гостиных и салонах:
Губители карманов и сердец!
Когда избавит нас Творец
От шляпок их! чепцов! и шпилек! и булавок!
И книжных и бисквитных лавок!
И далее следует важная фраза, достойная обиженного Чацкого: «Но ждал ли новых я хлопот? чтоб был обманут…» А ведь он действительно обманут ближними домашними во главе с дочерью. Разошедшийся Фамусов взволнованно и вполне верно говорит о плохом воспитании, скверных учителях-французах, лестно о себе как образце нравственности, набрасывается на подвернувшегося под руку и действительно виноватого Молчалина, критикует поспешно и неловко взятый из модных романтических баллад сон оправдывающейся дочери («Где чудеса, там мало складу») и завершает этот развернутый, занимающий все четвертое явление обличительный монолог своим знаменитым принципом не накапливать ненужные деловые бумаги из присутственного места: «Подписано, так с плеч долой».
Старовер Фамусов кипит негодованием, это сатира, гнев и сарказм, сердечное убеждение, прорвавшееся под воздействием обоснованных подозрений. К кому же деспотичный и сварливый московский барин обращает обличительные речи? К своей крепостной девушке Лизе, ничтожному Молчалину, любящей французские книги и модные лавки сентиментальной дочери? Нет, их ответы и, тем более, иные, самостоятельные мнения, ему не нужны и глубоко безразличны, это его сердечное убеждение, выношенное мнение, которое разделяют московские «тузы» и барыни его поколения, дети века минувшего. И это мнение поначалу простодушно считает себя истиной в последней инстанции и в этом качестве не требует ответа, более того, в ответах такие самодовольные люди и не нуждаются. И потому Фамусова и его окружение так раздражают ответные монологи Чацкого.
Монолог Фамусова – громкий голос грибоедовской послепожарной Москвы, защищающей свой старинный уклад жизни, традиции, предрассудки, власть и богатство. Это тревожный крик гнева и возмущения, на который сбегаются в последующих действиях и дружно объединяются в борьбе с опасным умником и чужаком Чацким властная старуха Хлестова, Тугоуховские, Скалозуб, графини Хрюмины, Антон Антонович Загорецкий, Наталья Дмитриевна Горич, разносящие сплетни и клевету господа Н. и Д. – то есть вся патриархальная дворянская Москва. Эта среда уже беспокойна, раздражена дурными слухами и неприятными новостями из Петербурга, полна неясных предчувствий и ожиданий.
Этот монолог не обращен в пустоту, он высказан в конкретный адрес и требует ответа. Появился опасный молодой противник из их же стана. За расколом в обществе следует столкновение. Это и есть завязка комедии. «Завязка должна обнимать все лица, а не одно или два, - коснуться того, что волнует, более или менее, всех действующих», - писал в «Театральном разъезде» Гоголь. Грибоедову знаком этот закон высокой комедии. Достаточно заглянуть в список действующих лиц пьесы, чтобы понять, что достойно ответить красноречивому и гневному московскому барину может только былой москвич Чацкий, молодой серьезный резонер, потомок мольеровского Альцеста и фонвизинского Стародума, вестник грядущих всеобщих перемен. Его явление, речи и поступки задевают всех, касаются именно общества. И смелый умный юноша начинает отвечать своему сановному родственнику Фамусову при первом своем появлении в его барском доме, он иронически говорит о его любимой консервативной Москве, о нем самом, смешных чудаках, вплоть до его родни, врага книгам из ученого комитета.
Наконец, они встречаются во втором действии, и присяжный оратор Фамусов обобщает в новом монологе об отцах, их старинном житье, веке минувшем свои прежние защитительные речи и панегирики былому умению жить и прислуживаться. Чацкий отвечает ему гневным монологом, где услужливым «тузам» и прежнему веку покорности, страха и низкопоклонства противопоставлено новое, более вольное время, новые люди и их передовые идеи. Старый барин настолько возмущен этими нападками, что с криками «карбонари», «бунт» и «вольность хочет проповедать» затыкает уши, не хочет слушать эти мятежные речи. Явление завидного жениха Скалозуба, нестарого богача и будущего генерала, явно ищущего хорошую московскую невесту, заставляет заботливого отца Софьи вернуться к родной Москве, ее людям и быту и посвятить им новый хвалебный монолог, где речь идет о московском суде людей и мнений.
«Тут уже завязывается другая борьба, важная и серьезная, целая битва… Оба, Фамусов и Чацкий, бросили друг другу перчатку… Отвечает Чацкий», - писал Гончаров, говоря о знаменитом монологе «А судьи кто?». Идеалист и романтик Чацкий именно отвечает на развернутую риторическую хвалу хозяина дома старой Москве, ее привычному укладу жизни, старикам и молодежи, следующим простым нравственным правилам, превратившимся в житейские предрассудки, и допускающим обычную бытовую беспринципность во имя реальных благ и успехов. Это совпадение в словах и тоне показывает, что на самом деле монологи Фамусова и Чацкого являются развернутым, длящимся на протяжении всего действия комедии диалогом , где определяются позиции и цели обоих враждующих лагерей и открывается главный философский и сатирический смысл общественной комедии Грибоедова. Эти два персонажа все время отвечают друг другу, в их перекликающихся обличительных речах как в умело расставленных по ходу действия комедии парных зеркалах отражается нарастающий общественный конфликт, приведший страну и общество к мятежу и расколу этапного 1825 года. В «Горе от ума» это столкновение только начинается, пока это лишь слова.
Остальные персонажи фамусовского лагеря лишь дополняют этот принципиальный спор двух главных героев комедии и стоящих за ними идей, эпох и поколений новыми аргументами, деталями и особенностями их типических характеров и судеб. Все они потомки фонвизинской госпожи Простаковой, простодушный эгоизм соединяется в них с хитростью, опытностью и цепкостью. Они стоят за житейский реализм и свою выгоду и не терпят обвинений и упреков. Аракчеевский службист Скалозуб, деспотичная старуха Хлестова, ничтожные любительницы балов Тугоуховские и Хрюмины, наглый и хитрый мошенник и доносчик Загорецкий превращаются в многоликую «мучителей толпу», травящую уставшего от всех этих измен, глупой клеветы и преследований Чацкого.
Он теряет прежнюю свою естественную жизнерадостность, жажду деятельности, доброжелательность и веру в людей и любовь, раздражается, совершает ошибку за ошибкой. Молодого критика старых предрассудков предала любимая девушка. Вот теперь он действительно один, поражение нового человека неизбежно, хотя оно временное, новый век и передовые идеи уже входят в патриархальную московскую жизнь. Тем сильнее ее эмоциональное, неумное, но умелое и хитрое сопротивление, говорящее о богатом житейском опыте и не останавливающееся перед низкой сплетней, клеветой и примитивным обманом.
Клевета растет, развивается, сжимая душу гонимого какой-то болью и заставляя его уже через силу произнести в пустоту (все его оставили и танцуют) сердитый монолог о французике из Бордо и преклонении московского общества перед всем иностранным, явственно перекликающийся со словами Фамусова о Кузнецком мосте и французских безнравственных романах и модах и сатирой XVIII века, сочинениями Новикова и Фонвизина. Слова о «умном, бодром нашем народе» обращены гневным Чацким в будущее, ибо пока этот народ не присутствует на сцене и безмолвствует.
Либеральный болтун Репетилов с его простодушной верой в любую модную новинку, шумным, всей Москве известным тайным обществом и любовью к танцовщицам и водевилям лишь ненадолго развлек приезжего умника. Главные герои комедии сходятся в опустевшей после разъезда гостей прихожей Фамусова, и наступает развязка , все разъясняется. Монологом отчаявшегося Чацкого об «оскорбленном чувстве», разочаровании в Москве и любви к изменнице Софье завершается эта сатирическая комедия, в которой есть и отчетливые печальные, даже трагические ноты и которую князь П.А. Вяземский метко назвал «современной трагедией».
ВОПРОСЫ И ЗАДАНИЯ
Назовите два основных сценических конфликта, на которых основано действие комедии Грибоедова.
Какую общественную среду представляет Фамусов?
Как соотносятся передовые высказывания Чацкого с революционной идеологией тайного общества декабристов?
Что такое «внесценические» персонажи в комедии Грибоедова и какова их роль в «Горе от ума»?
ОСНОВНЫЕ ПОНЯТИЯ
Классицизм.
Три единства – места, времени и действия.
Драматический конфликт.
Словесное действие.
ДОКЛАДЫ И РЕФЕРАТЫ
Грибоедовская Москва как общественная среда.
Диалог Фамусова и Чацкого.
Репетилов как пародийный двойник Чацкого.
Роль «внесценических» персонажей в «Горе от ума».
И.А.Гончаров о комедии Грибоедова.
«Век нынешний и век минувший…» Комедия А.С.Грибоедова «Горе от ума» в русской критике и литературоведении. СПб., 2002.
Гершензон М.О. Грибоедовская Москва. М., 1989.
Гончаров И.А «Мильон терзаний».
«Горе от ума» на русской и советской сцене. Свидетельства современников. М., 1987.
Грибоедов А.С. Горе от ума. Комедия. Комментарий С.А.Фомичева. СПб., 1994.
Лицо и Гений: из наследия русской эмиграции. М., 2001.
Мещеряков В.П. А.С.Грибоедов. Литературное окружение и восприятие (XIX - начало XX в.). Л., 1983.
Мещеряков В.П. Жизнь и деяния Александра Грибоедова. М., 1985.
Фомичев С.А. Комедия А.С.Грибоедова «Горе от ума». Комментарий. М., 1983.
Хечинов Ю.Е. Жизнь и смерть Александра Грибоедова. М., 2003.
Цимбаева Е.Н. Грибоедов. М., 2003.
© Vsevolod Sakharov . All rights reserved.
А. С. Грибоедов родился в дворянской семье. Его жизнь (1794-1829) и деятельность проходили в период героической борьбы русского народа против Наполеона, во время революционного движения декабристов. Грибоедов восхищался отвагой и талантами русского народа. Высокообразованный и интеллигентный человек, он владел многими иностранными языками, писал музыку, был офицером, талантливым государственным деятелем, одним из лучших дипломатов своего времени. Грибоедов тонко понимал русский характер, душевную красоту и живой ум русского человека. Писатель очень любил Россию, и эта любовь вызывала в его душе ненависть к рабству и угнетению. Он презирал пошлый и варварский мир крепостников-помещиков, чиновников, взяточников.
Личность и мировоззрение Грибоедова отразились в комедии «Горе от ума». В ней автор выступает против самодержавно-крепостнического строя. В образе Александра Андреевича Чацкого Грибоедов показал революционера, презирающего реакционное общество, защищающего свободу, гуманность, культуру, имеющего свой взгляд на мир и человеческие отношения.
Чацкий - молодой, высокообразованный человек, недавно вернувшийся из заграничного путешествия. Он выходец из небогатой дворянской семьи. Детство Чацкого прошло в Москве, затем он служил в Петербурге, был «с министром знаком», но бросил службу, не желая «прислуживаться». Он гневно протестует против крепостного права. Но таких людей, как Чацкий, в то время было еще немного. В комедии «Горе от ума» он показан во враждебном окружении. Вокруг царит мир Фамусовых, Скалозубов, Молчалиных и Загорецких, с их мелкими целями и низкими стремлениями.
Во взаимоотношениях Чацкого и Фамусова раскрываются и высмеиваются фамусовские взгляды на карьеру, службу. Сам Фамусов - богатый крепостник, защитник самодержавно-крепостнического строя, типичный представитель барской Москвы. Своих слуг он не считает за людей, обращается с ними грубо, может продать, сослать на каторгу. Ругает их ослами, чурбанами, зовет Петрушками, Фильками, Фомками. Иначе говоря, презирает их. Чацкого возмущает барская Москва, которая ценит в людях лишь чины и богатство. «Ах! Матушка, не довершай удара! Кто беден, тот тебе не пара», - говорит Фамусов. И далее» добавляет:
Вот, например, у нас уж исстари ведется,
Что по отцу и сыну честь:
Будь плохонький, да если наберется
Душ тысячи две родовых,
Тот и жених.
К себе на службу Фамусов берет только родных и близких. Уважает лесть и низкопоклонство. Он хочет убедить Чацкого служить, «на старших глядя», «подставить стул, поднять платок». На что Чацкий возражает: «Служить бы рад, прислуживаться тошно». Он считает, что нужно служить «делу, а не лицам».
Чацкий ценит таких людей, которые «не торопятся записаться в полки шутов». Ярким примером такого «шута» является подхалим Молчалин, который в комедии показан низким и пошлым, привыкшим угождать «всем людям без изъятья». Еще отец учил его этому: Хозяину, где доведется жить, Начальнику, с кем буду я служить, Слуге его, который чистит платья, Швейцару, дворнику, для избежанья зла, Собаке дворника, чтоб ласкова была! Все в Молчалине: поведение, слова - подчеркивают малодушие человека, стремящегося сделать карьеру, «не разбираясь в средствах». Он неискренен в отношениях с Софьей, которую любит «по должности». Чацкий с горечью говорит: «Молчалины блаженствуют на свете!». Он выступает против тех, кто к службе относится формально, бюрократически. Если Фамусов считает: «подписано, так с плеч долой», то Чацкий говорит: «Когда в делах - я от веселий прячусь, когда дурачиться - дурачусь, а смешивать два эти ремесла есть тьма искусников, я не из их числа».
Грибоедов смело выступает против палочной муштры, аракчеевщины в армии. При встрече со Скалозубом, полковникам царской армии, Чацкий видит, насколько тот глуп. Скалозуба интересуют только чины и награды. Он мечтает о чине генерала, радуется, читая о том, что его товарищи погибли:
Довольно счастлив и в товарищах моих,
Вакансии как раз открыты;
То старших выключат иных,
Другие, смотришь, перебиты.
Скалозуб - носитель типичных черт реакционера аракчеевского времени. «Хрипун, удавленник, фагот, созвездие маневров и мазурки!» - так характеризует его Чацкий. Скалозуб - враг просвещения и науки. «Ученостью меня не обморочишь», - говорит он, приветствуя проект, по которому в школе будут учить только шагистике, «а книги сохранят так: для больших оказий».
Но не только один Скалозуб выступает против просвещения, знаний, науки. Все фамусовское общество не любит просвещенных людей. «Ученье - вот чума, ученость - вот причина, что нынче пуще, чем когда, безумных развелось людей, и дел, и мнений», - говорит Фамусов. А богатая старуха Хлестова, рассуждая об образовании, заявляет:
И впрямь с ума сойдешь от этих, от одних
От пансионов, школ, лицеев...
Образы комедии глубоко реалистичны. Фамусов, Скалозуб, Молчалин, Хлестова, плут Загорецкий и прочие - типичные представители московского общества тех лет. Эти люди, глупые и корыстные, боящиеся просвещения и прогресса, мысли которых устремлены лишь на приобретение почестей и титулов, богатства и нарядов, составляют единый лагерь реакции, попирающей все живое,
Мы видим, как это общество преклоняется перед иностранным. Чацкий осуждает это «пустое, рабское, слепое подражанье». Его возмущает, когда какой-то французик из Бордо, приехав в Россию, чувствует себя как дома. Чацкий обращается к обществу с призывом:
Воскреснем ли когда от чужевластъя мод?
Чтоб умный, бодрый наш народ
Хотя по языку нас не считал за немцев!
В этих словах призыв к борьбе за национальное достоинство.
Грибоедов показывает, как искалечило фамусовское общество Софью - умную, красивую и чистую девушку. Воспитание француженок-гувернанток привило ей ложные идеалы, сделало ее представительницей общепринятых в барской Москве взглядов, приучило ко лжи и лицемерию. Все ее природные качества не могли получить в фамусовском обществе развития. Она полюбила проходимца Молчалина и жестоко обманута в своих чувствах. Чацкий же по-настоящему любит Софью: «Чуть свет - уж на ногах! и я у ваших ног». Но Софья отталкивает его, и тогда Чацкий с болью в сердце произносит: Другой найдется, благонравный, Низкопоклонник и делец, Достоинствами, наконец, Он будущему тестю равный.
В том, что Софья стала типичной барышней фамусовского общества, она не виновата. Виновато общество, в котором она родилась и жила, «она загублена в духоте, куда не проникал ни один луч света, ни одна струя свежего воздуха» (Гончаров. «Мильон терзаний»). Софье, по заключению Гончарова, «тяжелее даже Чацкого».
Главный герой комедии противостоит обществу невежд и крепостников. Он борется против знатных негодяев и подхалимов, мошенников, плутов и доносчиков. В своем знаменитом монологе «А судьи кто?» он сорвал маску с подлого и пошлого фамусовского мира, в котором русский народ превратился в предмет купли и продажи, где помещики меняли людей-крепостных, спасавших «и честь и жизнь... не раз» на «борзые три собаки». Чацкий защищает настоящего человека, гуманность и честность, ум и культуру. Он мечтает избавить русский народ, свою Россию от всего косного и отсталого. Он призывает бороться с насилием, произволом, невежеством. Чацкий хочет видеть Россию просвещенной. Он отстаивает свои взгляды в спорах, разговорах со всеми действующими лицами комедии.
Резкая, обличительная сатира Грибоедова попала в цель и вызвала бурю протеста в дворянской среде. Передовые люди того времени, наоборот, горячо приветствовали появление комедии «Горе от ума». В. Г. Белинский писал: «Какая убийственная сила сарказма, какая едкость иронии, какой пафос в лирических излияниях раздраженного чувства... Какие типические характеры; какой язык, какой стих - энергический, сжатый, молниеносный, чисто русский! Удивительно ли, что стихи Грибоедова обратились в поговорки и пословицы и разносились между образованными людьми по всем концам земли русской!».
Комедия «Горе от ума» и сейчас сохраняет свое значение. Ее показывают на сценах театров. Вместе с Грибоедовым мы смеемся и негодуем. Автор выступил против всего косного и ничтожного, отстаивая передовое и благородное. Нам ценна горячая вера Грибоедова в Россию, в свою Родину, и хочется, чтобы барская Москва Грибоедова навсегда осталась в прошлом.
