Понятие «топос» в современном литературоведении. «Историческая топика»: раздел риторики или область компаративистики

К лексике разговорного стиля* относятся слова, свойственные обиходной речи, непринужденной беседе, вообще речи людей, не связанных, не стесненных официальными отношениями, и несвойственные, как правило, письменным жанрам (языку деловых бумаг, научных статей и т.п.), ораторской речи и т.п.

* Некоторые лингвисты называют эту лексику "лексикой устной речи" (см., например, названный выше учебник "Современный русский язык..."). Используя этот термин, следует иметь в виду, что речь при этом идет не о всех словах, встречаемых в устном общении, но только о тех, которые употребляются в устной речи и несвойственны речи письменной. Это значит, что к лексике устной речи не относятся не только межстилевые слова, составляющие основу и устного и письменного общения, но и слова, характерные для письменной речи (как указывалось выше, они именуются лексикой книжных стилей.

Лексика разговорного стиля неоднородна. Однако в отличие от лексики книжных стилей, где неоднородность объясняется не только различием в экспрессивно-эмоциональных качествах, но и различием в степени прикрепленности слов к разновидностям книжных стилей, лексика разговорного стиля различается степенью литературности и экспрессивно-эмоциональными качествами.

В лексике разговорного стиля выделяют слова разговорные и просторечные*.

* Слова областные и жаргонные хотя и встречаются в обиходной речи, здесь, однако, не рассматриваются. Они принадлежат к необщенародной лексике, и вопрос об их эстетических качествах и их использовании составляет самостоятельную проблему, поэтому им посвящены специальные разделы. («Диалектная лексика» «Отражение жаргонной лексики в словарях»).

Разговорные слова

К разговорным словам* лексики разговорного стиля относятся такие слова, которые, придавая речи непринужденный, неофициальный характер, лишены в то же время грубости. Это: вертушка, верхогляд, возомнить, восвояси, вот-вот, вояка, всезнайка, всяческий, глупить, говорун, грязнуля, деликатничать, допотопный, досюда, дурнушка, егоза, егозить, живность, жеманница, загляденье, задира, задирать, заждаться, запоем, заумь, здоровяк, зевака, завтрашний, знаться, зря, зубрить, зубрежка, изворачиваться, кавардак, каверза, кадровик, каланча (об очень высоком человеке), канителиться, кой-какой, кой-куда, кропать, лентяй, ленца, мальчуган, плакса, лебезить, рифмоплет, стишки, писанина, прикарманить, увиливать, шумиха, халтура, что за, уж, этакий и множество других.

* Подобно термину "книжный", термин "разговорный" употребляется и по отношению ко всем словам, свойственным непринужденному разговору (в составе термина "лексика разговорного стиля"), и по отношению к определенной части этих слов.

Немалая часть разговорных слов выражает отношение к называемому предмету, явлению, действию, свойству, признаку и их эмоциональную оценку: бабуся, дочурка, детишки, егоза, малыш, мальчуган, симпатяга (ласкательные); допотопный, кропать, стишки, развоеваться, баталия (иронические); возомнить, заумь, зубрежка, изворачиваться, лебезить, писанина, прикарманить, отпетый, увиливать, халтура (пренебрежительные) и т.д.

Эмоциональность большого числа разговорных слов создается переносностью их значений – баталия ("шумная ссора"), винегрет ("о смешении разнородных понятий, предметов"), конура ("о тесном, темном, грязном помещении"), каланча ("о человеке очень высокого роста"), липнуть ("назойливо приставать с чем-либо"), стрекоза ("о живой, подвижной девочке, девушке") и т.д. – или переносностью смысла корня слова – прикарманить, отпетый, увиливать и др. В других случаях эмоциональность слов вызвана соответствующим суффиксом: дочурка, мальчуган, ножка, ножища, стишки и т.д.

Но не все разговорные слова могут выражать эмоциональную оценку. Не имеют этой способности билетерша, вздремнуть, впрямь, восвояси, вот-вот, досюда, каверза, кадровик, газировка, незадача, ненадеванный, обнова, в обнимку, пятак, перекур, мигом, струхнуть, вроде, столярничать и др.

Разговорные слова (особенно те, что не содержат никакой эмоциональной оценки) близки к межстилевой лексике. Однако они все-таки отличаются от нее. Это легче всего обнаружить, если "поместить" их в деловой официальный контекст, где они, в отличие от межстилевых слов, окажутся инородными. И объясняется это теми особенностями разговорных слов, которые и делают их разговорными, хоть чуть-чуть, но сниженными: или их оценочностью, или некоторой "вольностью" и одновременно неточностью формы (ср. разговорное газировка, которое, во-первых, сокращено по сравнению с межстилевым газированная вода, а во-вторых, "неточно" в том смысле, что может относиться ко всему, что насыщено газом; ср. с этой точки зрения и пятак, пятачок и пять копеек и т.д.).

В толковых словарях разговорные слова даются с пометой "разг.", к которой нередко добавляется и помета, указывающая на выражаемую словом эмоциональную оценку ("шутл.", "ирон.", "пренебр.", "ласк." и др.).

Важной особенностью разговорной лексики является то, что она входит в число литературных средств выражения.

Просторечные слова

Просторечными являются слова, выходящие за пределы литературной нормы. Причины этого различны, и кроются они в качествах, особенностях просторечной лексики.

Одни просторечные слова характеризуются той или иной степенью грубости и способностью выражать отношение к обозначаемому, оценивать его. Это так называемые грубовато-и грубо-экспрессивные слова. К ним принадлежат: брехать ("лгать"), брюхо, варганить, взашей, выжига, выкамаривать, взбелениться, дохлятина, драндулет, дылда, зуботычина, канючить, карга, кикимора, кобениться, конопатый, лопать, лоботряс, плюгавый, размусоливать, укокошить, шляться, шмякнуться ; блевать, влопаться, впереться, выпяливаться, драпать, жратва, жрать, загнуться ("умереть"), зенки, лапать, мордатый, мурло, рыло, слямзить, стерва, толсторожий, xaмлo * и т.п.

* Приведенные два "набора" слов иллюстрируют, как это, очевидно, понятно, разную степень грубости. Предел лексической грубости – непечатные слова.

В толковых словарях они сопровождаются пометой "прост." и "груб.-прост." (в 17-томном "Словаре современного русского литературного языка" добавления "груб." нет).

Оценочность большого числа экспрессивно-просторечных слов возникает благодаря переносности значения самого слова, или его корня (корней), или того слова, от которого образовано данное, ср., например: брехать, брюхо, въехать, дохлятина, заехать ("ударить"), морда, рыло, загнуться ; лоботряс, околпачивать, взбелениться, трепач, жмот и др.

Будучи синонимами межстилевых слов, экспрессивно-просторечные слова отличаются от них не только своей способностью выражать оценку. Они содержат нередко и дополнительный смысловой оттенок*, которого нет в межстилевом слове и с которым обычно и связана оценка данного предмета, действия, признака и т.д. Сравним для примера два сообщения: "я его там застал " и "я его там застукал ". Указывая, как и межстилевое застать, на неожиданное обнаружение где-то какого-то лица, его грубо-экспрессивный синоним застукать сообщит дополнительно, что обнаруженное лицо захвачено врасплох и что занималось оно неблаговидным делом. В этом последнем смысловом дополнении заключена одновременно и оценка (лица и его действия). Смысловая "добавка", которая есть у многих грубовато-экспрессивных слов в сравнении с межстилевым словом, часто отражается в толковании. Так, например, драндулет (дается с пометой "прост.-шутл.") имеет следующее объяснение в 4-томном Словаре русского языка: о старом, расхлябанном экипаже, повозке; просторечное значение слова загребать толкуется в том же словаре, как получать, чрезмерно много чего-нибудь, с жадностью захватывать, и т.п.

* Здесь не случайно говорится именно о "способности в конкретной речевой ситуации выражать оценку" и о том, что они "нередко" (значит, не всегда) выражают дополнительный смысловой оттенок. Ср. "сытое брюхо к ученью глухо", "пришлось два часа на брюхе ползать" (где грубовато-экспрессивное брюхо полностью совпадает по значению с межстилевым живот ) и "отрастил (наел) брюхо " (где брюхо – "большой толстый живот") или: "щи будешь жрать ?" (=есть) и "он не ест, а жрет " (где жрать, противопоставленное есть, указывает на смысловую разницу между этими словами, а также выражает оценку действия). Именно в том случае, когда грубовато-экспрессивное (или грубое) слово используется как полный смысловой эквивалент межстилевого слова, ощущается лишь их грубость (вульгарность и т.п.), выразительность таких слов "гаснет".

Другие просторечные слова не имеют грубости, образности, не выражают (сами) оценки, они воспринимаются как неправильные с точки зрения литературной нормы, как свидетельство недостаточной грамотности того, кто их употребляет. Некоторые лингвисты называют их собственно просторечными*, другие – простонародными** (справедливо отмечая "сходство" с диалектными словами). К ним относятся: беспременно, вгорячах, видать, вини, вперед ("сначала"), дожидать, дозволить, застить, ихний, кажись, крести, маманя, озоровать, покамест, помаленьку, помереть, пошить ("сшить"), путем ("все путем "), сгодиться, силком, справный, стращать, умаяться, упредить, харчи, шибкий и под.

* См.: Калинин A.В. Лексика русского языка. 3-е изд. М., 1978. С. 160 – 162.

** См.: Гвоздев А.Н. Очерки по стилистике русского языка. 3-е изд. М., 1965. С. 80.

Поскольку собственно просторечные слова не имеют образности, не содержат оценки, они представляют собой точный смысловой эквивалент соответствующих литературных слов: вгорячах – сгоряча ; вини – пики ; завсегда – всегда ; ихний – их ; пошить – сшить ; стращать – пугать и т.д. В толковых словарях собственно просторечная лексика дается, как правило, с таким толкованием, которое и говорит о полном смысловом совпадении с литературным синонимом. Например:

Дозволить – позволить, разрешить.

Издалече – то же, что издалека.

Ихний – то же, чтоих.

Схематически стилистическое расслоение лексики выглядит так:

Топос противоположности относится к сравнительным топосам. Например, чтобы сказать о том, как важно знание, говорят о том, сколь пагубны незнание и невежество; чтобы показать, что такое дружба, говорят, как опасны вражда и ссоры, война и всякое недружелюбие; утверждая идею добра, вспоминанием зло. Схематично это выглядит так: на вопрос что такое А? Следует ответ: А- это не Б.

Например, многие пословицы построены на анализе противоположных явлений:

Не узнав горя, не узнаешь и радости.

Было бы счастье, да одолело ненастье.

Глупому счастье, а умному ненастье.

Старик, да лучше семерых молодых.

И стар, да весел, и молод, да угрюм. И т.д.

Каждая из приведенных пословиц может стать материалом для развертывания дальнейшей речи и утверждения положительной идеи через ее противоположность.

Большинство сюжетов в художественной литературе построены на столкновении противоположностей, поскольку основу конфликта оставляют противоположные взгляды, концепции, столкновение противоположных характеров и интересов.

Достаточно вспомнить контрастность характеров в «Евгении Онегине» А.С.Пушкина, где о Ленском и Онегине сказано: «стихи и проза, лед и пламень».

Топос имя.

Топос «имя» необходимо осмыслить исходя из теории именования. Согласно этой теории, имя отражает свойства вещи, а называние вещи определенным именем предполагает дальнейшие удачные или неудачные действия. Если vvz дано удачно, существование предмета и действия с ним будут благополучными, если – нет, существование именованного объекта (предмета или человека) и действия с ним будут неблагополучными и затруднительными.

Создатель речи, обращающийся к имени предмета или явления, как бы вглядывается, всматривается в природу имени и комментирует сущность вещи исходя из свойств имени. В сам Ом простом виде сущность вещи может быть комментирована через этимологию имени, что и делается в начале многих рассуждений.

С толкования имени начинается большинство вступительных объяснений к изучению разных наук. Например, филология означает «любовь к слову», география – «землеописание» и т.д.

Топос имени особенно важен, когда требуется объяснение значения вещи (предмета, явления). Например, демократические преобразования в России середины 80-90-х годов 19 в. предполагали создание нового стиля мысли и жизни. Россия начала экономические реформы, но деловой человек у нас оставался фигурой в некотором роде сомнительной. Как могут идти реформы в России, если мы боимся самого слова «дело» (оно у нас обычно заменено словом «бизнес»)? Если бизнес в Америке – дело серьезное и законопослушное, для нас слово бизнес остается иностранным и сомнительным. Значит, пора реабилитировать слово «дело» - и действительно честно, старательно, энергично заниматься своими делами.

Как мы себя именуем – господа, друзья, товарищи… - неопределенность имени дает и шаткость, неясность в оценке людей и общественной ситуации…

Дело движется и решается в том случае, когда устанавливается правильный смысл и дается верное слово – именование.

Топосы причина-следствие.

Каждая высказанная мысль требует объяснения, обоснования. Развивая и доказывая ту или иную мысль, ищите ответа на вопрос «почему?». Ничто не бывает без причины. Поэтому в поисках продолжения ваших мыслей необходимо спрашивать или отвечать на вопрос:»Почему данное положение справедливо?»

Топос причины присутствует во всякой речи, поскольку выдвижение любого тезиса требует его обоснования.

Так, само выяснение обстоятельств судебного дела или преступления связано с выяснением причины происшедшего. Хорошим следователем считается тот, кто способен найти, вскрыть причины преступления, которые скрыты от непрофессионального взгляда.

Поэтому с таким интересом читаются рассказы Конан-Дойля о Шерлоке Холмсе, который неожиданно для слушателей называет сразу выводы-следствия: «этот человек левша, хромает на левую ногу, носит в кармане тупой перочинный нож». Холмс видит причины событий: «потерпевший получил удар по голове с левой стороны, следы на земле от левой ноги более глубокие, а конец сигары отрезан неровно…».

Топос условие.

Топос условие применяется для того, чтобы показать, при каких условиях данное утверждение верно. Вопрос «при каком условии?» как бы мысленно задается во время подготовки речи. Ритор словно отвечает на вопрос: при каком условии данное утверждение верно?

Например, «Учеба приносит радость (при каком условии?), если учиться старательно и видеть результаты своих трудов».

«Мир вокруг вас будет изменяться к лучшему (при каких условиях?), если вы начнете это изменение с самого себя».

Топос условие может стать основой для развития какой-либо новой ситуации, в известном смысле фантастической. В то же время именно новое условие становится эдаким мысленным побудителем к созданию новой действительности:

Кабы я была царица, -

Говорит одна девица,

То на весь крещеный мир

Приготовила б я пир…

Топос уступление (уступка).

Ярким средством, оттеняющим основное утверждение, является так называемое уступление (уступка). Доказываемое положение засверкает ярче, если оно будут показано в разнообразных, противоборствующих красках, а ритор сам укажет на то, что может мешать его утверждению.

Всякое поздравление становится более живым и естественным, если показывая положительные свойства именинника, на него наводится шутливая критика: «несмотря на то, что именинник обладает многими недостатками… (далее недостатки шутливо перечисляются – и через это более выпуклыми выглядят достоинства).

Таким образом, утверждение действует сильнее, если показываются причины или условия, мешающие его осуществлению: «Весна – мое любимое время года, несмотря на то, что весной и слякотно, и грязно. Но весной светит солнце, а вместе с солнцем расцветает природа и распускается, как цветок, душа».

Итак, создавая то или иное положение, оратору лучше самому назвать обстоятельства, мешающие или противоречащие положению, которое он отстаивает. Тогда его утверждение звучит и более честно, и более выпукло, и более разнообразно.

Топос время.

Рассмотрение большинства предметов, явлений, людей можно представить в определенном времени и месте. Всякий предмет имеет свою историю, поэтому речь может быть построена на основе фактов прошлого (история, биография, мемуары), их отражения в настоящем и проекции жизни предмета в будущем.

Таков любой объект… всякий объект развивается во времени – все имеет свою историю. Топос время становится важнейшим мысленным приемом для построения любого рассуждения. Например, реклама любого учреждения включает сведения об истории учреждения, его сегодняшнем состоянии и планах на будущее. Точно так же осмысливается образ любого человека – создатель может говорить о прошлом, настоящем и будущем человека. Поэтому необходимо напряженное размышление о прошлом, настоящем и будущем предмета речи, а затем выбор фактов и умелое их описание.

Топос место.

Топос место предполагает описание бытия предмета в определенном месте (пространстве). Использование этого топоса возможно через вопрос «где?», т.е. где существует, проявляет себя предмет вашей речи. Скажем, описание путешествия или биографии может иметь длительное перечисление мест, в которых побывал тот или иной человек. В таком случае текст ограничен только количеством тех мест, которые избирает автор – по воле автора такое описание может быть достаточно пространным или ограниченным.

Например, М.В.Ломоносов с помощью топосов время и место создает похвалу науке. В этом стихотворении Михаил Васильевич перечисляет и «время» человеческой жизни и «места», когда и где бывают полезны науки:

Науки юношей питают,

Отраду старым подают,

В счастливой жизни украшают,

В несчастной случай берегут.

И в дальних странствах не помеха,

Науки пользуют везде,

Среди народов и в пустыне,

В градском шуму и наедине,

В покое сладки и труде.

Топос свидетельство.

Одним из самых распространенных и удобных способов развития речи, подкрепления своего мнения или доказываемой истины является приведение слов авторитетного лица (знаменитого человека, писателя, политика, ученого). Это может быть цитата из известной книги, народная мудрость, чей-то удачный афоризм и т.п. Этот прием распространения речи называется свидетельством, поскольку вся речь или ее часть может быть построена, отталкиваясь от ссылки на авторитетное лицо: «Некто свидетельствует, что…»

Имеется множество советов как в классических риториках, так и в современных разработках начинать речь от понравившейся цитаты, афоризма, краткой мысли-сентенции, а затем ее развивать в дальнейшем рассуждении… «Как говаривала бабушка моего друга: «Глаза боятся, а руки делают».

Польза топа свидетельство состоит в том, что ссылка на авторитетное лицо позволяет опереться на мнение авторитетного источника, которому можно доверять. Свидетельство показывает и самого оратора с выгодной стороны, поскольку являет его эрудицию и образованность. Всякому оратору рекомендуется находить, записывать, запоминать и вовремя употреблять мудрые мысли, афоризмы, пословицы и т.п.

Топос пример.

Важнейшим способом добиться яркого воздействия на аудиторию, объяснить непонятное и пробудить угасающее внимание является пример. Пример привлекает прежде всего своей яркой конкретикой; кроме того, слушатель по аналогии будет предпринимать те же самые действия, которые внушаются ему силой примера. Современные СМИ даже злоупотребляют в рекламе примерами, герои которых становятся популярными на какой-то период времени (тетя Ася, Леня Голубков и проч.). Однако всякий ритор должен иметь в запасе ряд выразительных примеров в подкрепление своих положений, поскольку именно примеры запоминаются и позволяют развернуть оригинальные и выразительные доказательства.

Пример является обязательным топосом в научном рассуждении. Иногда примерами злоупотребляют, когда хотят показать бесконечность и убедительность доказываемого положения.

Примеры делятся на литературные (взятые из художественной литературы), фактические (жизненные факты), авторитетные (из жизни великих или известных людей).

Ученье и труд преодолевают все препятствия. Так Демосфен, родившись косноязычным, победил природную скованность и стал лучшим оратором Греции.

С любопытного примера можно начинать речь. Американские риторики часто советуют начинать речь с примера.

Пример используют в том случае, когда объяснение затруднено по тем или иным обстоятельствам. Поэтому существует требование сиюминутной импровизации заготовленного примера (или примера, хранящегося в памяти).

Смысловые модели «определение», «свойства- качества-характеристика», «сопоставление», «причина и следствие», «обстоятельства», «пример», «следствие»,»имя», «время», «место», «целое-части», «род-вид» и другие..

Каждая из этих смысловых моделей встречается в речах определенного типа. Скажем, модель «причина и следствие»,»род и вид»,»разновидности» особенно характерны для аргументирующей речи, модель «обстоятельства» – для повествования, модель «свойства» – для описания.

Ломоносов говорит, что при создании речей действует сила воображения сочинителя. Это значит, что сочинитель употребляет свое «душевное дарование» с одной мыслью связывать, воображать другие, с первой как-то «сопряженные». Например, при мысли о корабле в сознании возникают другие – море-буря-волны-шум в берегах-камни… Образуется как бы целый «куст» идей, развивающих тему и образующих ее смысловой остов, каркас.

На листке бумаги в середине помещаете главный термин (идею) речи, а от него показываете ответвления, произвольно фиксируя возникающие ассоциации, а также те идеи, которые возникают, когда вы перебираете в уме общие места (основные топы). Лишнее потом при общем взгляде на получившийся куст зачеркивается. В результате получается смысловая схема речи .

Лучше сначала научиться делать риторический смысловой анализ, составляя смысловые схемы готовых текстов, небольших по объему, а потом переходить к самостоятельным действиям.

Комкова Александра Викторовна

магистрант 1 курса, кафедра литературы РГУ им. С.А. Есенина, РФ, г. Рязань

Решетова Анна Анатольевна

научный руководитель, д-р филол. наук, профессор РГУ им. С.А. Есенина, РФ, г. Рязань

Теоретический аппарат современного литературоведения в последние десятилетия активно пополняется новыми понятиями. Это связано с очередным витком развития науки, освобождением её от догм, использованием различных подходов к изучению и объяснению литературных фактов.

Топос - одно из понятий, вошедших в литературоведение сравнительно недавно. Возможно, именно это обусловливает некоторую размытость, неясность в его определении. Наша задача - проанализировать теоретико-литературные работы по данному вопросу и определить, какой смысл вкладывают современные литературоведы в этот термин.

Ещё в античности к понятию «топос» обратился Аристотель, который, понимая его достаточно широко, использовал в «Физике», «Топике» и «Риторике». К последнему трактату восходит семантика современного литературоведческого термина, где он определяется как «общее место для рассуждений о справедливости, явлениях природы и многих других предметов» . В таком значении - как «отвлечённое рассуждение, вставленное в речь на конкретный случай» - топос бытует в риторике до сих пор. Проблема функционирования этого понятия в литературе была поставлена в книге Э.Р. Курциуса «Европейская литература и средневековье» (1948), который определял топосы как способы оформления целых комплексов, связанных с типическими ситуациями. Курциус обратил внимание на то, что топосу присущ формальный характер, чаще всего соответствует определённое словесное оформление . Также исследователь первым отметил связь топоса с архетипом и указал на то, что это явление коллективного сознания в литературе . Это можно считать точкой отсчёта бытования данного термина в литературоведении.

В отечественной филологии ХХ века понятие «топос» не прижилось. Однако литературоведы, не прибегая самому термину, на практике занимались разработкой проблемы общих мотивов, сюжетов, речевых формул в литературных произведениях.

В настоящее время в литературоведческой науке сложились два основных значения понятия «топос»: 1) это «общее место», набор устойчивых речевых формул, а также общих проблем и сюжетов, характерных для национальной литературы ; 2) значимое для художественного текста «место разворачивания смыслов», которое может коррелировать с каким-либо фрагментом реального пространства, как правило, открытым .

В первом случае в понятие «топос» вложено более широкое значение и охватывает оно общие проблемы и сюжеты национальной литературы, устойчивые речевые формулы. При этом большое внимание уделяется эволюции топики, обретению старыми схемами новых, актуальных смыслов. Н.Д. Тамарченко подчёркивает устойчивость их значений и относительную независимость от контекста произведения . Е.В. Хализев называет топосы структурами универсальными, надвременными, статичными . В состав топики включаются типы эмоциональной настроенности (возвышенное, трагическое, смех и т. п.), нравственно-философские проблемы (добро и зло, истина и красота), “вечные темы”, сопряженные с мифопоэтическими смыслами, и, наконец, арсенал художественных форм. Всё это исследователь называет фондом преемственности, который уходит корнями в долитературную архаику и пополняется от эпохи к эпохе . А.М. Панченко обращает внимание на то, что в топосах «нераздельно слиты аспект поэтический и аспект нравственный», и допускает, что «следует говорить не просто о топике, а о национальной аксиоматике» . В данном случае топосы являются хранилищами культурной традиции и в то же время дают возможность для новаторского подхода, выражения актуального содержания.

В этом значении топика наиболее широко представлена в тех художественных системах, которые предпочитают традицию, а не новизну (например, фольклор, древнерусская литература). Поэтому к ней так часто обращаются ученые-медиевисты, исследуя поэтику средневековых литератур. Вместе с тем и у них не сложилось единой точки зрения на значение данного термина. В медиевистике топосами, как правило, называют и сюжетные компоненты, и словесные штампы. Д.С. Лихачёв одним из первых обратил внимание на то, что повторяющимися элементами поэтики в древнерусских произведениях являются не только словесные формулы, но и сами ситуации, в которых эти формулы употребляются. Необходимость употребления данных элементов древнерусскими авторами исследователь объяснил, введя понятие литературного этикета . Следуя за Д.С. Лихачевым, различать эти два вида «общих мест» призывают многие исследователи, но они придерживаются разных мнений относительно того, какими терминами их обозначать. О.В. Творогов предлагал называть повторяющиеся сюжетные элементы «традиционными ситуативными формулами» или «устойчивыми литературными формулами», а словесные штампы - «устойчивыми сочетаниями» . Е.Л. Конявская считает, что необходимо сохранить понятие «топос» для обозначения «общих мест», а повторяющиеся слововыражения называть формулами . Проблема состоит в том, что зачастую общим местам как сюжетным элементам соответствуют определённые словесные выражения. Следовательно, в рамках медиевистики вопрос о значении понятия «топос» ещё не решён и открывает большие перспективы для его изучения.

Во втором, более узком значении топос является единицей художественного пространства произведения, он занимает определённое место в пространственной структуре текста. Ю.М. Лотман определяет данное понятие как «пространственный континуум текста, в котором отображается мир объекта» . Возникающую в художественном произведении систему пространственных отношений исследователь называет структурой топоса, которая выступает в качестве языка для выражения других, непространственных отношений текста . А.А. Булгакова называет отличительными чертами топоса системность, зависимость от стадии развития искусства, мировоззрения эпохи, индивидуальных творческих позиций . От того, как располагаются в произведении топосы, зависит выражение идеологических и ценностных взглядов автора. Для обозначения единиц пространственной структуры текста также используется понятие «локус», отношения между двумя этими элементами художественного пространства текста остаются неясными. Существует мнение, что локус - это составная единица топоса, обозначающая конкретное место в данном континууме . Большинство исследователей склоняются к тому, чтобы называть топосами открытые пространства, а локусами - закрытые. Иногда топосу отводится роль обозначения языка пространственных отношений, пронизывающих художественный текст, тогда как локус соотносится с конкретным пространственным образом . Итак, топос в данном значении - это элемент художественного пространства текста, как правило, открытого, восходящий к бессознательной поэтике и служащий выражению непространственных отношений, ценностных представлений автора.

Таким образом, понятие «топос» в литературоведении не является однозначным. Хотя сам термин бытует в отечественной филологической науке сравнительно недавно, изучение топики литературных произведений различных эпох уже проводилось исследователями. При этом чаще рассматривались художественные системы, ориентированные на традицию, в частности, древнерусская литература. В современной медиевистике термин «топос» используется в двух значениях: традиционная сюжетная ситуация и словесная формула. Необходимо отметить, что в настоящее время литературоведческое понятие топоса приобрело дополнительное значение и может помимо общих сюжетов, проблем, речевых формул, присущих национальной литературе, обозначать элемент художественного пространства текста. Объединяет эти значения то, что во всех случаях топосом называют нечто из области коллективного сознания в литературе, бессознательной поэтики. Именно эта общность позволит в будущем более чётко определить границы данного понятия.

Список литературы:

1. Аристотель. Поэтика. Риторика / Аристотель. Спб.: «Азбука», 2000. - 347 с.
2. Булгакова А.А. Топика в литературном процессе: пособие / А.А. Булгакова. Гродно: ГрГУ, 2008. - 107 с.
3. Конявская Е.Л. Проблема общих мест в древнеславянских литературах (на материале агиографии) // Ruthenica. Киïв, - 2004. - Т. 3. - С. 80-92.
4. Лихачёв Д.С. Литературный этикет Древней Руси (к проблеме изучения) // Труды Отдела древнерусской литературы / Академия наук СССР. Институт русской литературы (Пушкинский Дом); Отв. ред. Н.А. Казакова. М.; Л.: Изд-во Академии наук СССР, - 1961. - Т. 17. - 699 с.
5. Лотман Ю.М. Структура художественного текста / Ю.М. Лотман. М.: Искусство, 1970.
6. Махов А.Е. Топос // Литературная энциклопедия терминов и понятий / Под ред. А.Н. Николюкина. Институт научной информации по общественным наукам РАН. М.: НПК «Интелвак», 2001. - 1600 с. - С. 1076.
7. Махов А.Е. Топос // Поэтика: словарь актуальных терминов и понятий / гл. науч. ред. Тамарченко Н.Д. М.: Издательство Кулагиной; Intrada, 2008. - 358 с. - С. 264-266.
8. Панченко А.М. Топика и культурная дистанция // Историческая поэтика. Итоги и перспективы изучения. М.: Наука,1986. - 335 с. - С. 246.
9. Прокофьева В.Ю. Категория пространства в художественном преломлении: локусы и топосы //Вестник ОГУ. - 2004. - № 11. - С. 87-91.
10. Творогов О.В. Задачи изучения устойчивых литературных формул Древней Руси // Труды Отдела древнерусской литературы / Академия наук СССР. Институт русской литературы (Пушкинский Дом); Отв. ред. Д.С. Лихачев. М.; Л.: Наука, 1964. - Т. 20: Актуальные задачи изучения русской литературы XI-XVII веков. - 452 с. - С. 29-40.
11. Теория литературы: учеб. пособие для студ. филол. фак. вузов: в 2 т. / под ред. Н.Д. Тамарченко. Т.1: Н.Д. Тамарченко, В.И. Тюпа, С.Н. Бройтман. Теория художественного дискурса. Теоретическая поэтика. М.: Издательский центр Академия, 2007. - 512 с.
12. Хализев Е.В. Теория литературы: Учебник / В.Е. Хализев. М.: Высшая школа, 2002. - 437 с.

• Топос в математике - тип категорий в теории категорий, по своим свойствам напоминающих и обобщающих категорию множеств. Топосы, в частности, используются в геометрии, топологии, математической логике, информатике (в области баз данных).
• Топ или (реже) топос в традиционной логике и классической риторике - аргумент (синонимы: «историческое место», «диалектическое место»), общезначимое утверждение или тема («общее место»).
  • Из риторической традиции исходит исследование топосов или общих мест (нем. Toposforschung ) в литературоведении - это созданное Эрнстом Робертом Курциусом направление, которое исследует мировую литературу через историю повторяющихся мотивов (общих мест; например, «золотой век», «книга природы»).
• Топос в культурологии - синоним выражений категория культуры или образ культуры (формирующееся, необщепринятое значение).
• Топосы в социологии - склонности, предпочтения, знаковые слова какой-либо социальной группы (формирующееся, необщепринятое значение).
• «Топос » - фестиваль авторской песни в Санкт-Петербурге.
• «Топос » - сетевой литературно-художественный и философско-культурологический журнал.
• «Топос » - философско-культурологический журнал.

Напишите отзыв о статье "Топос"

Отрывок, характеризующий Топос

Организаторы: Институт мировой литературы им. А.М. Горького Российской академии наук, Российская академия музыки им. Гнесиных, ФНКЦ РР санаторий «Узкое»

Оргкомитет конференции: М.С. Акимова (информационная поддержка) – ст.н.с. ИМЛИ РАН, к.филол.н.; О.А. Богданова (председатель Оргкомитета) – вед.н.с. ИМЛИ РАН, д.филол.н.; Г.А. Велигорский (секретарь Оргкомитета) – н.с. ИМЛИ РАН, аспирант ИМЛИ РАН; Е.В. Глухова – ст.н.с. ИМЛИ РАН, к.филол.н.; Е.Е. Дмитриева – вед.н.с. ИМЛИ РАН, д.филол.н.; Н.А. Ёхина – зам. руководителя ФНКЦ РР санаторий «Узкое» по науке и культуре, к.ист.н; А.А. Кошванец – проректор по концертной и творческой деятельности РАМ им. Гнесиных, заслуженный артист РФ, проф.; В.В. Полонский – директор ИМЛИ РАН, проф. РАН, д.филол.н.; М.В. Скороходов – ст.н.с. ИМЛИ РАН, к.филол.н.

Концепция конференции

Целью конференции является изучение «усадебного топоса» русской культуры –важнейшего и одного из наименее осмысленных элементов национальной аксиоматики, обеспечивающих единство и преемственность русской культуры на протяжении столетий.

На рубеже XIX-XX вв. социокультурная роль усадьбы видоизменяется в связи с разрушением традиционной культуры на селе, буржуазной либерализацией и промышленной урбанизацией в стране. В литературе, наряду с констатацией социально-экономического и культурного распада дворянско-крестьянского «усадебного» симбиоза (Л. Толстой, А. Чехов, И. Бунин, А. Белый, А. Толстой, И. Новиков, Е. Чириков и др.), наблюдаются попытки перспективных трансформаций «усадебной культуры» в духе разного рода утопических идей (Ф. Сологуб, Д. Мережковский, З. Гиппиус, Г. Чулков, М. Пришвин, А. Чаянов, Ф. Степун и др.).

Совершенно неисследованной остается возможная связь этой линии в «усадебной» литературе 1910-х гг. с изображением советской деревни 1920-1930-х гг. Мало изучена «усадебная» тема в литературе раннесоветской эпохи, отмеченной деятельностью Наркомпроса, Общества изучения русской усадьбы 1920-х гг., музеефикацией и социокультурной переориентацией усадеб (А. Толстой, М. Булгаков, В. Маяковский и др.). «Потаенное» течение русской духовности в условиях идеологического принуждения 1920-х гг. актуализировало в изображении усадеб ключевой для России XX в. «топос Китежа» (Ф. Сологуб, М. Пришвин, С. Дурылин и др.).

В рамках конференции предусмотрены: исследование смежного понятия «дачного топоса» (в произведениях А. Чехова, М. Горького, М. Арцыбашева и др.); литературоведческое освоение дачно-усадебного комплекса Крыма, на территории которого в начале XX в. возникали духовно-культурные центры русской интеллигенции (усадьбы и дачи А. Чехова, Л. Толстого, М. Волошина, А. и Е. Герцык, С. Булгакова, И. Шмелева и мн. др.).

Важнейшей задачей конференции станет выявление устойчивых национально-специфических характеристик «усадебного топоса» русской литературы конца XIX – первой трети XX в. с целью создания его инвариантной модели как одной из базовых культурных констант отечественной истории.

Приветствуются междисциплинарный охват, теоретико-литературное осмысление, расширение литературного материала Серебряного века эпохой 1920-х гг., рассмотрение русского «усадебного топоса» в мировом контексте, интеграция литературоведческих новаций с искусствоведческими, педагогическими, музеологическими и социально-экономическими.

Основные проблемно-тематические направления конференции:

• проблемы тезауруса «усадебных» исследований; верификация основных категорий: «усадебный топос», «усадебный миф», «усадебный текст» и др.
• структура «усадебного топоса»
• поэтосфера русской усадьбы
• междисциплинарный аспект: сопряжение литературоведческих «усадебных» штудий с искусствоведческими, музыковедческими, гуманитарно-географическими, педагогическими, музеологическими, социологическими, экономическими и др.
• «усадебный топос» как базовая константа русской культуры
• «усадебный топос» как универсалия
• «усадебный топос» в литературах мира
• модификации «усадебного топоса» в русской литературе 1910-1920-х гг.
• «усадебный топос» в русской литературе XX-XXI вв.
• образ русской усадьбы в творчестве эмигрантов первой волны
• феномен русской дачи в отечественном и зарубежном осмыслении
• помещичья усадьба в творческой судьбе русских писателей

Заявки (аннотация доклада до 1000 знаков и Анкета участника ) принимаются до 1 мая 2019 года по адресу:

Оргкомитет оставляет за собой право конкурсного отбора заявок и их отклонения.

Регламент выступления – 20 минут.

Язык конференции – русский. Возможно выступление на английском языке.

- Расходы на проезд и проживание оплачиваются участниками конференции самостоятельно.

Планируется издание коллективного труда по материалам конференции. Тексты для публикации участников, получивших подтверждение о включении их выступлений в программу конференции, принимаются до 15 сентября 2019 года по адресу: Этот адрес электронной почты защищён от спам-ботов. У вас должен быть включен JavaScript для просмотра.

Правила оформления статей для коллективного труда будут размещены после 30 июня 2019 года на сайте проекта «Русская усадьба в литературе и культуре: отечественный и зарубежный взгляд» и на сайте ИМЛИ РАН. Оргкомитет оставляет за собой право отклонения статей, не удовлетворяющих требованиям издания.